Еще один поворот и крыса влетает в обширный зал с высокими сводами, усиленными бетонными балками наподобие исполинской реберной клетке. Тут много людей, гладкий металлический пол, собранный из тысяч и тысяч одинаковых восьмигранников, а в центре…
Тут Кусака не удержался и восхищенно хлопнул Алекса по плечу.
В центре зиял казавшийся бездонным черный провал, из которого на поверхность лезли похожие на обессиленных голоданием змей оптоволоконные кабели.
Еще в дальнем конце зала были парадные двери из темного дерева – смотрящиеся нелепо в этом царстве металла и светлого пластика. В зале было много людей, но все они кучковались подле провала. Там что-то происходило.
Кусака обернулся к Алексу – в глазах у него сверкали искорки безумного веселья.
– Мы совсем рядом, – сказал Кусака.
– Ты думаешь, это и есть… – произнес Алекс и замолчал, потому что напарник уже вел крысу к провалу, лихо маскируя серую шерсть грызуна на металлическом фоне восьмиугольников.
Теперь Алекс понял, что сделаны они не из металла. Что-то намного прочнее и неизмеримо – дороже. Палладий, наверное.
Монитор демонстрировал приближающийся край провала, Алекс уже видел их цель – стоящий чуть в отдалении терминал с характерным сетевых входом и антенной, штекер в крысиной пасти вибрировал в предвкушении контакта, но тут крыса попалась.
Разведчик поневоле, бедная радиокрыса, возможно мечтала о совсем другой доле. Может быть, ей в немногие свободные от использования минуты грезилась темная, уютная норка, жесткий зерновой корм, о который так здорово стачивать растущие зубы и теплые, копошащиеся под боком комочки юных крысят и свобода, недостижимая свобода и миллионы мусорных баков с объедками, ждущие впереди… Увы, это был ее последний поход. В спину грызуна впились острые зубы и крыса напоследок смогла только что-то просипеть сквозь заткнувший пасть коннектор.
Камера работала еще некоторое время и успела только передать сигнал о прекратившейся сердечной деятельности радиозверя да резкие отчетливые щелчки счетчика Гейгера из спины удаляющейся кошки. Судя по всему, крыса при жизни была сильно радиоактивной, но раздасованый Кусака только пожал плечами в ответ на взгляд Алекса – мало ли где использовали грызуна раньше!
Алекс вздохнул, сидя в относительном тепле машины. Радиокрыса сдохла, но дело свое выполнила, как оказалось далее почти на сто процентов. А им бы стоило задуматься, что на секретном объекте Бутчера наверняка связанном с радиацией есть что-то помимо людей.
Улица пуста и безмятежна, но сетевик Алекс ощущал напряжение. Ему все сильнее хотелось завести мотор и убираться отсюда прочь, не дожидаясь Кусаки, кого бы он там не нанял на этот раз. Стоит вспомнить, на ЧТО они наткнулись во время второй фазы взлома, сразу пробирает дрожь.
Что ж, он закрыл глаза и расслабился, перебирая в памяти события двухдневной давности. Тогда они прямо лучились энтузиазмом – он и Кусака. Еще бы! Кто кроме них, да самых близких Бутчеровых прихвостней может сказать, что побывал в самом центре осиного гнезда, в царской камере муравейника!
Они, естественно, отпраздновали этот триумфальный момент сидя в загаженном электронно-бытовым мусором сквере и попивая газировку из бутылок с пиликающими однообразную восточную мелодию пробками. Над ними плыли сизые облака, через которые звезды не проглядывали уже с четверть века, сверху, как и сейчас, как и всегда, моросил дождик, а напарники были почти счастливы.
Алекс рассказал о своем желании выбраться из мегаполиса на живую еще природу, а Кусака в порыве откровенности признался, что первым делом, купив себе новый желудок, он напьется вдрызг.
– Чтоб потом вывернуло, – с блаженной улыбкой сказал хакер.
Его нынешний желудок таких слабостей был лишен и переваривал все с энтузиазмом термоядерного реактора.
Фазу два готовили обстоятельно. Провели налет на магазинчик подпольного софта и на последние деньги приобрели два тарана. Собственно им они нужны были, чтобы украсть третий – с красноречивым названием «семь казней» у одной тоталитарно-религиозной организации. Штука была сколь мощная, столь и негуманная.
Еще один вирус Кусака припас довольно давно – трудился, модифицировал и в конце концов создал программу-камикадзе, имеющую особенность заражать чужой софт, а потом гибнуть вместе с ним, распространяясь при этом как атомный взрыв или вирус бубонной чумы. Тут было, главное в момент действия тарана не находиться в сети.
И, наконец – о ирония судьбы – они арендовали на три с половиной минуты один из спутников-трансляторов Бутчера, которые должны были послужить препятствием для обнаружения налетчиков.
Старенькие нейрошлемы и просроченный выход в сеть составляли остальной их багаж.
Иногда Алекс сам себе казался плоскодонной моторкой, которая штурмует атомный авианосец. Впрочем, пресловутую атомную бомбу можно разместит и в моторке.
Во время взлома должны были пострадать несколько охранников. Что ж, чуть покореженные мозги гораздо лучше пули в голове – сказал Кусака и вздохнул от тяжелого воспоминания.
У него уже было и то и другое.
Время для налета выбрали в три тридцать утра. Мегаполис не спит никогда, но в предрассветные часы активность всегда затихает, действие стимуляторов слабеет и даже завзятые совы начинают сонно моргать.
Перед выходом в сеть Кусака вытянул большой палец в дарующем жизнь жесте римского патриция. Алекс ответил таким же жестом в глубине души уверенный, что поймай их сегодня Бутчер, жест будет прямо противоположный.
Кусака разместил дешевую сенсорную клавиатуру перед собой, пальцы мягко легли на черные клавиши с японо-латинской письменной мешаниной. Он набрал коннект и замкнул контакт в нейрошлемах.
Мир исчез, и вокруг распростерлась мутная черно-серая сеть с миллионом цветных огней.
Часть из них уже спешило сюда, в место нынешней дислокации напарников. Кусака был рядом – бесформенный, но ясно ощутимый сгусток нейро-цифровых импульсов. Кажется, он все еще показывал большой палец, оптимист неисправимый.
Знаете, как выглядит Бутчерово убежище в сети? Да также. Абсолютно неприметный домен, который непременно был бы обшит дешевым дерматином, буде таковой имелся в манере оформления дешевых серверов. И также, как и в реале за ним скрывались первая, вторая, третья линия обороны и, наконец, геенна огненная, или большой каньон, как больше нравилось называть его Алексу – отключенный от общего сетевого пространства кусок бункера. Маленький мостик имелся – но надо было знать, где он находится.
Первые два уровня Кусака взял таранами – по одному на каждый уровень защиты.
Сигнализация, вкупе с барьером сломалась, не успев подать весть о своей скоротечной гибели. Напарники проломились сквозь недерматиновую дверь, и двинулись вглубь, образую за собой широкую, сокращающуюся стенами червоточину. Потревоженный код вибрировал, но не рушился – тараны позаботились, удерживая несколько секунд стены туннеля для взломщиков. Третий уровень встретил их похожей на давешнюю бетонной стеной – гладкой и серой, с минимумом полигонов и совершенно смертельной при прикосновении.
Кусака послал на смерть третий таран, и пока программы защиты перемалывали вирус, успел вставить клин-блокиратор – многократно скопированный, закольцованный кусок файла, который при уничтожении имел неприятную привычку копировать себя под другим именем и с новым порядковым номером.
Стена поглотила клин и он тут же встал у нее поперек горла, задавив помимо защитных функций еще и охранно-сигнальный. Писк тревоги походил на пропущенный через скрипер предсмертный хрип.
Тоннель колебался и сжимался позади, и потому взломщики поспешили проникнуть в образовавшийся проход и выпали в малый системный сервер, полностью отданный под контроль трубопроводных коммуникаций. Хитросплетение труб было само по себе интересным – судя по всему, Бутчер что-то охлаждал в районе пролома. Реактор там у него что ли?
Но сейчас надо было просто ждать. Кусака завис подле труб, зачарованно следя за пульсирующей внутри статистикой напряжений. Скоро охранник на дальнем блокпосте подключится к сети и тогда их маленький, оставленный крысой запал активируется и сориентирует передающую антенну сюда. А обратно на пост пойдет «семь казней» – вещь крайне негуманная.
Охранник включился через полторы минуты, вошел в сеть не замечая жужжания разворачивающей антенны. Еще через три микросекунды после ориентации чуть в стороне от труб возник ярко-алый, похожий на кишку туннель и Кусака отправил туда «семь казней» поставив ее сразу после мозголомного блока.
Программка эта, разработанная для пущей внушаемости собственной паствы наносектантами проникала в сознание жертвы, пользуясь целым веером гипнотическо-зомбификационных эффектов и закладывала необходимую для истинной веры информацию, попутно уничтожая остатки воли неофита. Эффект был мощнее чем у сетевого рабства – секта имела особенность торговать своими аколитами по заоблачным ценам. Аколиты не боялись боли, не верили в смерть, и их невозможно было перевести под свой контроль – нейроны в головах сплавлялись в однородную, спаянную любовью к Гуру массу.
Полсекунды спустя вирус начал действовать, затопляя сознание охранника. Его личность была почти моментально подавленна, сознание раскрылось подобно бутону всем сетевым ветрам.
Когда туннель поменял окраску с красного на голубой и еще слышно вздохнул, Кусака сказал:
– Ну, пошли, – его голос глухо доносился откуда-то издалека – здесь, внутри защитного пояса, всякое электронно-вербальное общение блокировалось и можно было общаться только с помощью собственных голосовых связок.
«Семь казней» продолжали действовать. Восприятие охранника распухало по давлением бесчисленных гигабайтов пустой информации – он сейчас превратился в аппендикс – слепой отросток, омываемый бурными потоками сетевого кода. Двое взломщиков, рыбками проскользнувшие сквозь этот водопад, заметить было никакой возможности.
Алекс прерывисто вздохнул, когда мельтешение сети вдруг сменилось нечеткой и смазанной картинкой внешнего мира. Они – Кусака и Алекс, сгустки защитно-атакующих и коммуникационных программ с обратной связью, истекающие из подключенных к виртуальности мозгов взломщиков сейчас находились в сознании охранника, связанные с длинным и извилистым шнуром канала. Перекачка атакующего барахла прекратилась и спутник далеко наверху отключился, выполнив свою задачу. Канал остался – тонкий и почти незаметный. Антенна вернулась в предыдущее положение – больше ее занимать было нельзя во избежание тревоги.
Зрачки охранника были расширенны, а по подбородку наверняка сейчас обильно текла слюна – быть аппендиксом не слишком приятно. А уже вмещать спроецированное сознание двоих взломщиков и подавно.
Ощущения были странные, тело охранника вроде бы повиновалось тому, что приказывал Алекс, но вместе с тем как-то неявно, словно осуществлялось это управление через рычаги и педали. К тому же в кабине рядом с ним сидел Кусака и тоже пытался управлять.
Омываемый потоками сетевых импульсов охранник дергался в своем кресле как паралитик и задушено хрипел, издавая звуки очень похожие на тем, с которыми встречала свой смертный час радиокрыса. Алекс начинал понимать, почему «семь казней» запретили.
Удовольствие, что ни говори специфическое.
Мутный мир вокруг качнулся и поплыл вниз – Кусака, наконец разобрался с управлением и поднял охранника со стула. Вокруг изящных пластиковых ножек натекла желтоватая лужа – взломщики не чувствовали запаха, и это было явно к лучшему – все функции жизнедеятельности охранника впали в ступор.
Кусака шел, переставляя ноги контролируемого человека, те глухо стукали об пол как деревянные колоды. Жертва вируса шла как зомби, наверное, и выглядела как зомби.
Зомби с нейрошлемом на голове. Позади охранника волочился длинный сетевой кабель.
Идти было недалеко – до следующего блокпоста. Это ведь только в сети здесь бездонная пропасть, а в реальности это просто два кабинета, между которыми нет оптоволоконного кабеля.
Охранник прошествовал к терминалу блокпоста, опустился в кресло, и неловкой рукой вставил в соседнее гнездо шлема очередной кабель. Дернулся, кабеля выходили у него из височных долей и змеились к мейнфрейму. Он стал полупроводником на пути электронных импульсов, приходящие по одному кабелю и уходящим в другой. Токи текли сквозь мозг с изяществом гусеничного бульдозера пробирающегося через альпинарий.
Путь вглубь был открыт – твердыня Бутчера рушилась под умелым нажимом квалифицированных взломщиков.
Играющий холодным голубым светом туннель возник на краю зрения, а затем расширился, вбирая в себя весь мир – они вернулись в сеть. С некоторым облегчением Алекс оставил перегруженные мозги охранника, оставив того в сдвоенном подобии паралича-комы. Мозг тоже может оптимизироваться – через какой-то период времени перекрученные синапсы распрямятся и он снова сможет связно мыслить. Увы, программы вложенной в «семь казней» неизвестным идейным Гуру вытравить не сможет уже никто, так что верный страж предаст Бутчера при первой же возможности и незапланированно вернется в ряды породившей вирус организации.
Здесь уже были внутренности муравейника – за внешними бетонными стенами, широким каньоном который не перелетит ни одна сетевая птица, здесь бурлила жизнь.
Информационные магистрали тлели золотом, перекачивая терабайты денежно-незаконных операций Бутчера. Чуть выше парили серые аэростаты электронных библиотек, тянулись и тянулись бесконечные ленты коммуникаций, ссылок и ссылок на ссылки, а у самого горизонта взмывали ввысь алые пламенные ленты принадлежащих Бутчеру личных каналов связи со спутниками.
Наметанный глаз Алекса сразу отметил некоторую упорядоченность в этом бурлящем хаосе – муравейник был радиален, нечто скрытое в центре притягивало к себе все коммуникации, да и столбы прямых каналов выходили туда же.
Кусака махнул в сторону каналов – «нам туда». Алекс внутренне содрогаясь, оседал магистраль и они понеслись сквозь внутреннюю сеть – два тонких и безразмерных электронных червяка, имевшие наглость в чужой муравейник. О несуществующих километрах канала за спиной не хотелось и думать.
Потом был Центр…
Алекс тяжко вздохнул, на миг открывая глаза – хотелось увидеть этот дождливый мир, увидеть во всей его грязи и неприглядности, лишь только для того, чтобы убедиться, что он реален. Он пока есть. Но теперь Алекс знал, что есть и еще кое-что.
Кое-что, к чему стоит стремиться.
Они были в центре через исчезающе малый промежуток времени. Они были во взломе всего семь с половиной минут – причем большая часть их ушла на неторопливое передвижение туши охранника между блокпостами. В сети все делается быстро.
Провал был и здесь! Было что-то жуткое в этом копировании реальности. Только тут он не был черен – а играл багровым отсветами.
Электронный рай? – хотел спросить Алекс, – нет, скорее электронный ад.
Напарник не медлил. Он завис подле дышащим каким-то пульсирующим теплом шахтой и стал активировать свой последний таран.
Через четыре секунды их вычислили. Алекс не знал, как им это удалось – но, в конце концов, у Бутчера работают асы из асов. Далекий звон у самого горизонта, небо потемнело и разбилось на сектора – напарников вычисляли стремительно, но в месте с тем с устрашающей методичностью. Рой оранжевых точек спускался с небес в некоторой пародии на золотой дождь – этот, впрочем, никаких благ с собой не нес. Сетевые киллеры работали быстро и профессионально. Операторы Бутчеровой сети уже знали, что к ним проникли не вирусы, а люди и приняли соответствующие меры.
Алекс понял, что их сейчас убьют. Пустят что ни будь мозгобойное и утро встретят пара кретинов сидящих рядом за дешевой азиатской клавиатурой. Кусака просчитался и…
Но Кусака не просчитался. Он активировал таран.
Прямо в шахту. Алекс смотрел как модифицированный вирус уход в огнедышащее жерло.
Сетевик ждал чего угодно – открывшегося прохода, сотрясения и коллапса Бутчеровой тайны, моментальной и всеобщей гибели.
Но вирус вернулся. По кускам. Словно там, в шахте стоял вращающийся пропеллер и вирус попал в него и теперь рваные куски кода буквально ИЗВЕРГАЛИСЬ из пульсирующего нутра провала мутным, несущим заразу веером.
Киллеры не успели пройти и половины расстояния, как их хлестнуло этим жутким потоком и золотые искры мигом померкли. А провал все извергался и извергался, он плевался раздробленным вирусом он…
Он заражал все вокруг! Алекс побледнел под своим шлемом, когда понял, что внутренняя сеть Бутчера вот-вот будет полностью уничтожена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66