– Очень мило, но вульгарно! Они должны быть вишневыми. Это придаст тебе новый шарм!
С этими словами он поклонился обеим дамам и продолжил свой путь, оставив кузину, разрывающуюся между гневом и растущим убеждением в его правоте, и изрядно позабавленную Нелл.
– Если бы Феликс не был моим родственником, я бы порвала с ним знакомство! – мстительно сказала Летти, бросая ему вслед рассерженный взгляд. – Он такой банальный и неучтивый и слишком уж задирает нос! И теперь, когда я об этом подумала, – мне совершенно не нравится его жилет! – Она перевела взгляд на Нелл, когда изысканно одетый мистер Хедерсетт скрылся из вида. – Если он считает, что мои ленты безвкусны, то я удивляюсь, как у него не хватило наглости заявить, что твое платье вульгарно! Будь уверена, он считает, что тебе бы больше пошло пурпурное, или красно-коричневое, или алое! Гнусный тип!
– О, этого он бы мне не сказал, ведь всего несколько недель назад он заявил, чтобы я никогда не носила этих ярких цветов! – сказала Нелл, чье платье из берлинского шелка было такого же цвета, как ее глаза. – В тот день на мне была как раз та коричневая мантилья. Уверяю тебя, он был точно так же несносен и со мной. Не обращай внимания!
– Я никогда не придаю значения его словам, – сказала Летти высокомерно. Коляска продолжала свой путь, а она впала в молчаливую задумчивость, но вскоре проговорила: – Как ты считаешь, лучше сказать, чтобы перо покрасили, или купить новое?
– Покрасить это, – ответила Нелл. – И ленты тоже. Жаль, что он не поедет с нами на маскарад: с ним было бы гораздо удобнее! Я думаю… – Она заколебалась, с сомнением глядя на Летти. – Я думаю, ты вряд ли захотела бы вместо этого поехать с Кардроссом в Мерион?
– Нелл! – чуть ли не взвизгнула Летти с выражением возмущения и ужаса на лице. – В Мерион в разгар сезона? Ты, как видно, сошла с ума! А если Джайлз хочет, чтобы мы поехали, то это попросту подло, потому что он обещал, что я попаду на маскарад! Ведь именно этим он меня и задабривал, отговаривая от поездки на маскарад в Ковент-Гарден, куда мне так хотелось! – возмущенно добавила она. – Говорил, что это совсем не то, что мне надо, и что мы лучше уж поедем на маскарад к Бидингам! Как это на него похоже! Если бы я только знала…
– Это совсем на него не похоже, и зря ты порешь горячку! – вспылив, ответила Нелл. – Если хочешь знать, он даже не пытался уговорить меня ехать с ним в Мерион, когда я напомнила ему, как ты хочешь попасть на маскарад! И если бы Феликс смог…
– Но, Нелл, это же не имеет значения! – убеждала ее Летти. – Я уверена, что туда едет полсотни наших друзей, и даже если мы окажемся среди незнакомых людей – ничего страшного! Ведь миссис Бидинг – твоя кузина! Конечно, было бы гораздо удобнее, если бы с нами был джентльмен, но ты можешь спокойно пригласить Уэстбери, или сэра Джорджа Марлоу, или…
– Нет! – ответила Нелл решительным тоном. – Только не на маскарад!
Летти хихикнула:
– Ты что, боишься, что они не выдержат должной линии поведения? Я, например, считаю, было бы очень весело, если бы они начали отчаянно флиртовать с нами! Какая же ты странная! Пора бы уже чихать на все это, ведь ты начала выезжать в свет на год раньше меня. Да я на самом первом своем балу… – Она осеклась, когда Нелл ущипнула ее за руку, показав глазами на слуг на запятках. – А, чепуха. Ну, не сердись, я не скажу больше ни слова, обещаю! А что, если мы возьмем с собой Джереми? Он бы с радостью поехал, и будь уверена, уж он-то соблюдет все приличия на свете, потому что даже Джайлз считает его идеальным джентльменом!
– Не будь дурочкой! – взмолилась Нелл. – Он же сам тебе сказал, что не получил приглашения, и я совершенно уверена, что воспитание никогда не позволит ему явиться неприглашенным. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я не могу пригласить его, потому что это как раз то, что особенно не нравится Джайлзу.
Летти приняла этот отпор философски, заметив смиренным тоном:
– Конечно, я понимаю. Но что же делать? Только прошу тебя, брось эти свои старомодные понятия и не говори, что ты не можешь ехать, если не поедет Джайлз…
Нелл покраснела.
– Ничего подобного! То есть мне и в голову не приходило сказать такое! Просто я не могу придумать, кого из джентльменов я… – Она умолкла, остановив свой встревоженный взгляд на быстро приближавшихся к ним двух всадниках. Ее лицо просветлело, она воскликнула: – Дайзарт!
– Вот кто нам нужен! – радостно воскликнула и Летти. – Можешь быть спокойна!
Однако, как оказалось, этот оптимизм был напрасным. Виконт, который скакал верхом на нервной молодой гнедой кобылке (мало кому бы пришло в голову кататься в столь многолюдный час в Гайд-парке на такой лошади), с готовностью откликнулся на знаки, подаваемые Нелл, и заставил свою упирающуюся лошадь приблизиться к коляске, удерживая ее на месте с легкостью блестящего наездника. Когда Нелл спросила его, получил ли он приглашение к Бидингам, он ответил:
– Да, но я туда не собираюсь.
– Ох, Дай, неужели ты отказался? – горестно спросила Нелл.
– Нет, я не то чтобы отказался, – ответил Дайзарт. Он не утруждал себя ответами на приглашения, за исключением тех немногих, которые были ему интересны. – Эй, Корни! Ты уже знаком с моей сестрой? И с леди Летицией?
Его спутник, скромно державшийся поодаль, приблизился к ним, приподнял фетровую шляпу с низкой тульей и слегка поклонился обеим дамам. Мистер Корнелиус Фэнкот, молодой джентльмен с простоватым лицом, был чуть моложе Дайзарта и преданно следовал за ним с тех самых пор, как они познакомились в Харроу. Там он был удостоен чести участвовать в различных безумных проказах своего блестящего приятеля; позже оказал другу неоценимую помощь в уничтожении статуи Меркурия во дворе аристократического колледжа Крайст-Черч; и хотя он никогда – ни во время обучения в Оксфорде, ни после того, как они покинули этот очаг просвещения, – не пытался соперничать с Дайзартом в прославленных подвигах, как-то: подложить осла в постель совершенно незнакомому человеку в гостинице или перепрыгнуть верхом на лошади через обеденный стол, уставленный полным набором тарелок, столового серебра, бокалов и подсвечников, – он завоевал себе славу человека, никогда не отказывающегося от пари. Кроме того, он был известен и тем, что однажды прошагал по Пиккадилли на ходулях, а в другой раз выиграл пари, что сумеет съездить в Дувр и вернуться раньше, чем его чересчур оптимистично настроенный соперник поставит на нескольких листках бумаги миллион точек. В отличие от своего благородного друга он обладал значительным состоянием и не был обременен родственниками более близкими, чем несколько тетушек, на увещевания которых не обращал никакого внимания, и множество кузенов, которых без смущения именовал кучей болванов. Он был спортивного телосложения, а накладные плечи его польского сюртука с множеством шнурков и пуговиц, а также шикарный галстук на довольно короткой шее выдавали его склонность к щегольству. Душа дружеских попоек в отелях «Лонг» и «Лиммер», он обычно терялся в обществе дам; тщетно было бы искать его на ассамблеях у Олмака. Он был достаточно хорошо знаком с Нелл, чтобы без смущения ответить на ее приветствие, но испытующий взгляд озорных глаз Летти тут же поверг его в смятение и заставил заикаться. Заметив это, виконт со своей обычной бесцеремонностью посоветовал этой предприимчивой девице не обращать на него внимания.
– Он не интересуется юбками, – объяснил Дайзарт. – Неужели вы едете на этот маскарад, Нелл?
– Да, вообще-то едем, но у нас маленькое затруднение. Кардросс вынужден был отказаться, и, знаешь ли, как-то неловко ехать на такой бал без сопровождения джентльменов! И Феликс не может поехать с нами, поэтому, может быть, ты, Дайзарт, не откажешь в любезности…
– Нет, ни за что, Нелл! – поспешно перебил виконт. – Только не маскарад в Чизике! Попроси Марлоу, или Уэстбери, или еще кого-нибудь из твоих поклонников! Милорд прекрасно знает, что у тебя их куча! При чем тут я?
– Она боится, что они не смогут соблюдать приличий, – безмятежно пояснила Летти.
Не успел виконт ответить, как мистер Фэнкот довольно неожиданно вмешался в разговор.
– Ничего удивительного, она права, – заявил он. – Эти маскарады, сами понимаете! Анахронизм! Ты должен поехать с миледи!
– Ты-то что знаешь о маскарадах, Корни? – удивился Дайзарт. – Ты же никогда на них не был!
– А вот и был, – возразил мистер Фэнкот. – С тобой вместе, Дай! В общем, я бы не разрешил своей сестре ехать одной. В смысле, если бы она у меня была. Я имею в виду – сестра, – слегка запутавшись, добавил он под хихиканье Летти.
– Ковент-Гарден! – с презрением воскликнул Дайзарт. – Я и не подумал. Но этот маскарад – совсем другое дело. Полная безвкусица, насколько я понимаю. Зачем вам туда ехать?
– Понимаешь, это будет первый маскарад Летти, и ей очень хочется туда поехать, – объяснила Нелл.
– Да, и более того, я непременно туда поеду, – подтвердила Летти. – Насколько я поняла, вы не собираетесь проявить любезность и сопровождать нас, и это меня нисколько не удивляет, потому что братья – самые несносные люди на свете!
– Летти, это неправда! – возмутилась Нелл. – У тебя нет никаких оснований так думать, и уверяю тебя, у меня их тоже нет! – Она с любовью улыбнулась виконту. – Если не хочешь, можешь не ехать! На праздник к своей кузине я могу явиться и без сопровождающих.
Однако то ли из духа противоречия, то ли из чувства долга виконт, бросив сумрачный взгляд на Летти, заявил, что если уж его сестра надумала ехать на маскарад, он непременно будет сопровождать ее. Затем с суровостью, которая мало вязалась с его хлыщеватым видом, он добавил, что если представления Кардросса о приличиях позволяют ему отпускать Нелл одну на такие празднества, то он, Дайзарт, будет вынужден поспорить с милордом. Затем он не слишком учтиво пришпорил лошадь, так что дамы даже не успели ответить на его вызов. Нелл очень расстроилась, что брат обвинил ее мужа в недостатке внимания к ней, а Летти, присвоившая себе право критиковать Кардросса, вскипела и тут же выложила Фэнкоту, который задержался, чтобы попрощаться с ними, все, что она думает о виконте.
– Я, право, не знаю, почему это я должна заступаться за Джайлза, – заметила она, когда мистер Фэнкот покинул их, а Нелл велела кучеру ехать дальше. – Я уверена, он никогда не стал бы заступаться за меня!
Она встретила прямой взгляд голубых глаз Нелл, которая тихо проговорила:
– Ты не должна так говорить. Ты же знаешь, что это неправда!
– Ну, я не совсем точно выразилась, – вздохнула Летти, – но ты должна признать, что Джайлз мне совершенно не сочувствует. Разве хорошо с его стороны, что он так невзлюбил Джереми! Я не думала, что он может быть таким надменным, так много думать о положении в обществе и всяких последствиях и так мало – о моем счастье!
– Не в этом дело! Совсем не в этом, Летти! Он вовсе не испытывает неприязни к мистеру Эллендейлу, а что касается положения в обществе, ты же слышала, как он сказал – если через год-два ты не передумаешь, он даст согласие. Он только и думает о твоем счастье. Не скажу, что он приветствует такой союз, потому что, хотя мистер Эллендейл достоин уважения, он не ровня тебе, и к тому же имущественная разница между вами делает ваш брак еще менее желательным.
– Вот это мне и не нравится! – быстро парировала Летти. – Если бы я тоже была бедной, тогда другое дело! Вернее, я не хочу сказать, что не хотела бы выйти за Джереми – я бы все равно хотела; но тогда возражения Кардросса имели бы смысл. Это очень грустно, Нелл, но боюсь, я не смогла бы быть хорошей женой человеку, находящемуся в стесненных обстоятельствах. Я бы, конечно, постаралась научиться вести хозяйство, но что себя обманывать: я совершенно не умею экономить!
– Увы, я тоже! – уныло согласилась Нелл.
– Дело в том, что нас воспитывали не для такой жизни, – рассудительно заметила Летти. – Но в конце концов, какое это имеет значение, если я стану владелицей большого состояния, как только достигну совершеннолетия?
– Мне кажется, дело в том, что Кардросс считает тебя вообще слишком юной для принятия самостоятельных решений, – неуверенно сказала Нелл.
– Уверяю тебя, он бы не говорил ничего подобного, если бы я захотела выйти за человека с положением и состоянием! – сверкая глазами, возразила Летти. – Он же не считал тебя слишком юной, когда делал тебе предложение, и могу поклясться, твой папенька тоже так не думал!
– Нет, – признала Нелл.
– Нет! Но если бы это был не Кардросс, твой папенька обязательно сказал бы так, даже если бы этот человек был из хорошей семьи и имел массу достоинств. Все это гордость и высокомерие, и лично я считаю, что это отвратительно!
– Да нет, это не так… не совсем так! – возразила Нелл. – Думаю, он просто хотел бы для тебя того, что называют хорошей партией, но он сам говорил мне, что если через год-другой ты не передумаешь…
– Он прекрасно знает, что через год-другой – а может быть, гораздо раньше! – Джереми пошлют за границу. Джереми очень надеется, что если все пойдет так, как он ожидает… Но я не должна говорить тебе! Прошу тебя даже не вспоминать об этом, Нелл! Он настоятельно просил меня ничего не говорить об этом, пока еще ничего не решено. – Она мгновение колебалась, но потом порывисто схватила Нелл за руку и прошептала: – Я все-таки должна тебе кое-что сказать! Мне кажется… я надеюсь, что на днях он явится с визитом на Гросвенор-сквер поговорить с Кардроссом. Угадай зачем! Мне не следовало говорить тебе, Нелл, но ведь ты будешь нам другом, правда?
– Да, конечно, – ответила Нелл, которая после года доверительных отношений со своей золовкой стала достаточно осторожной. – Если только вы не собираетесь совершать никаких безумств!
– О чем ты говоришь! – с возмущением вскричала Летти. – Если, конечно, Кардросс не вынудит меня на что-нибудь подобное, но я надеюсь, что ты этого не допустишь!
– О, ради Бога, прошу тебя! – взмолилась Нелл, – Если он не даст согласия на ваш брак, то лишь потому, что такое согласие принесет тебе вред, а как я смогу помешать таким соображениям – или даже захотеть помешать им? Если бы у тебя было хоть немного терпения! Как только Кардросс убедится, что твоя привязанность надежна…
– Когда наступит этот день, Джереми будет за тысячи миль отсюда! – перебила Летти. – Мне только и останется, что терпеливо ждать, пока он вернется в Англию – если он вернется!
– Ну конечно же он вернется!
– Да, но ты можешь побиться об заклад, что он вернется один? – возразила Летти. – Я – нет! Я вовсе не хочу сказать, что он любит меня меньше, чем я его, но если он несколько лет не будет меня видеть, и к тому же вокруг него будет виться десяток девиц, а то и больше, будет просто чудом, если ему удастся избежать брака с другой!
Нелл не нашла что ответить. Ее воображение отказывалось представить мистера Эллендейла, вокруг которого вьется десяток (или хотя бы полдесятка) девиц, но эту мысль она благоразумно оставила при себе и после небольшой паузы рискнула спросить:
– Почему ты влюбилась в него, Летти? Я ничего не имею против, он очень обаятелен и обходителен, но… но…
– Прекрасно понимаю тебя, – сказала Летти с неожиданной теплотой. – Я сама не имею ни малейшего понятия почему! Если бы он был похож на… ну, хотя бы на твоего брата! Тогда это никого бы ничуть не удивило, и меня в том числе! Уверяю тебя, я сама удивлена не меньше других, и дело не в том, что я никогда не видела других мужчин! Когда я жила у тетушки, то была знакома со всеми, кто приходил в дом, ведь она вовсе не была чопорной и даже не пыталась держать нас с Селиной в классной комнате. Мы знали всех ухажеров Марии и Фанни, и некоторые из них были довольно лихими, честное слово! Только никто из них меня совсем не интересовал, пока я не встретила Джереми. Не знаю, как это получилось, для меня это загадка! – Она одарила ослепительной улыбкой молодого щеголя в прогулочной коляске, пытавшегося привлечь ее внимание. – Вот если бы я влюбилась в этого типа, у Кардросса были бы основания сердиться! – заметила она. – Вообще-то, Нелл, если посмотреть, как вокруг меня увиваются все эти отъявленные волокиты только потому, что я богатая наследница, то Кардросс должен быть мне благодарен за то, что мой интерес направлен на человека с принципами и характером! А если он думает, что Джереми любит меня из-за богатства, то он глубоко ошибается!
Кардросс вовсе не видел в мистере Эллендейле охотника за приданым, но когда несколько дней спустя тот явился с обещанным визитом, Кардросс принял воздыхателя своей сестры с прохладной вежливостью, которая почти не оставляла надежд на какие-либо уступки с его стороны.
Мистер Эллендейл не был нервным человеком, но явился на Гросвенор-сквер с величайшей неохотой. Он гордился своим здравомыслием и, не будучи о себе низкого мнения, тем не менее, предвидел все аргументы, которые мог выдвинуть против него Кардросс, и находил их вполне справедливыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
С этими словами он поклонился обеим дамам и продолжил свой путь, оставив кузину, разрывающуюся между гневом и растущим убеждением в его правоте, и изрядно позабавленную Нелл.
– Если бы Феликс не был моим родственником, я бы порвала с ним знакомство! – мстительно сказала Летти, бросая ему вслед рассерженный взгляд. – Он такой банальный и неучтивый и слишком уж задирает нос! И теперь, когда я об этом подумала, – мне совершенно не нравится его жилет! – Она перевела взгляд на Нелл, когда изысканно одетый мистер Хедерсетт скрылся из вида. – Если он считает, что мои ленты безвкусны, то я удивляюсь, как у него не хватило наглости заявить, что твое платье вульгарно! Будь уверена, он считает, что тебе бы больше пошло пурпурное, или красно-коричневое, или алое! Гнусный тип!
– О, этого он бы мне не сказал, ведь всего несколько недель назад он заявил, чтобы я никогда не носила этих ярких цветов! – сказала Нелл, чье платье из берлинского шелка было такого же цвета, как ее глаза. – В тот день на мне была как раз та коричневая мантилья. Уверяю тебя, он был точно так же несносен и со мной. Не обращай внимания!
– Я никогда не придаю значения его словам, – сказала Летти высокомерно. Коляска продолжала свой путь, а она впала в молчаливую задумчивость, но вскоре проговорила: – Как ты считаешь, лучше сказать, чтобы перо покрасили, или купить новое?
– Покрасить это, – ответила Нелл. – И ленты тоже. Жаль, что он не поедет с нами на маскарад: с ним было бы гораздо удобнее! Я думаю… – Она заколебалась, с сомнением глядя на Летти. – Я думаю, ты вряд ли захотела бы вместо этого поехать с Кардроссом в Мерион?
– Нелл! – чуть ли не взвизгнула Летти с выражением возмущения и ужаса на лице. – В Мерион в разгар сезона? Ты, как видно, сошла с ума! А если Джайлз хочет, чтобы мы поехали, то это попросту подло, потому что он обещал, что я попаду на маскарад! Ведь именно этим он меня и задабривал, отговаривая от поездки на маскарад в Ковент-Гарден, куда мне так хотелось! – возмущенно добавила она. – Говорил, что это совсем не то, что мне надо, и что мы лучше уж поедем на маскарад к Бидингам! Как это на него похоже! Если бы я только знала…
– Это совсем на него не похоже, и зря ты порешь горячку! – вспылив, ответила Нелл. – Если хочешь знать, он даже не пытался уговорить меня ехать с ним в Мерион, когда я напомнила ему, как ты хочешь попасть на маскарад! И если бы Феликс смог…
– Но, Нелл, это же не имеет значения! – убеждала ее Летти. – Я уверена, что туда едет полсотни наших друзей, и даже если мы окажемся среди незнакомых людей – ничего страшного! Ведь миссис Бидинг – твоя кузина! Конечно, было бы гораздо удобнее, если бы с нами был джентльмен, но ты можешь спокойно пригласить Уэстбери, или сэра Джорджа Марлоу, или…
– Нет! – ответила Нелл решительным тоном. – Только не на маскарад!
Летти хихикнула:
– Ты что, боишься, что они не выдержат должной линии поведения? Я, например, считаю, было бы очень весело, если бы они начали отчаянно флиртовать с нами! Какая же ты странная! Пора бы уже чихать на все это, ведь ты начала выезжать в свет на год раньше меня. Да я на самом первом своем балу… – Она осеклась, когда Нелл ущипнула ее за руку, показав глазами на слуг на запятках. – А, чепуха. Ну, не сердись, я не скажу больше ни слова, обещаю! А что, если мы возьмем с собой Джереми? Он бы с радостью поехал, и будь уверена, уж он-то соблюдет все приличия на свете, потому что даже Джайлз считает его идеальным джентльменом!
– Не будь дурочкой! – взмолилась Нелл. – Он же сам тебе сказал, что не получил приглашения, и я совершенно уверена, что воспитание никогда не позволит ему явиться неприглашенным. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что я не могу пригласить его, потому что это как раз то, что особенно не нравится Джайлзу.
Летти приняла этот отпор философски, заметив смиренным тоном:
– Конечно, я понимаю. Но что же делать? Только прошу тебя, брось эти свои старомодные понятия и не говори, что ты не можешь ехать, если не поедет Джайлз…
Нелл покраснела.
– Ничего подобного! То есть мне и в голову не приходило сказать такое! Просто я не могу придумать, кого из джентльменов я… – Она умолкла, остановив свой встревоженный взгляд на быстро приближавшихся к ним двух всадниках. Ее лицо просветлело, она воскликнула: – Дайзарт!
– Вот кто нам нужен! – радостно воскликнула и Летти. – Можешь быть спокойна!
Однако, как оказалось, этот оптимизм был напрасным. Виконт, который скакал верхом на нервной молодой гнедой кобылке (мало кому бы пришло в голову кататься в столь многолюдный час в Гайд-парке на такой лошади), с готовностью откликнулся на знаки, подаваемые Нелл, и заставил свою упирающуюся лошадь приблизиться к коляске, удерживая ее на месте с легкостью блестящего наездника. Когда Нелл спросила его, получил ли он приглашение к Бидингам, он ответил:
– Да, но я туда не собираюсь.
– Ох, Дай, неужели ты отказался? – горестно спросила Нелл.
– Нет, я не то чтобы отказался, – ответил Дайзарт. Он не утруждал себя ответами на приглашения, за исключением тех немногих, которые были ему интересны. – Эй, Корни! Ты уже знаком с моей сестрой? И с леди Летицией?
Его спутник, скромно державшийся поодаль, приблизился к ним, приподнял фетровую шляпу с низкой тульей и слегка поклонился обеим дамам. Мистер Корнелиус Фэнкот, молодой джентльмен с простоватым лицом, был чуть моложе Дайзарта и преданно следовал за ним с тех самых пор, как они познакомились в Харроу. Там он был удостоен чести участвовать в различных безумных проказах своего блестящего приятеля; позже оказал другу неоценимую помощь в уничтожении статуи Меркурия во дворе аристократического колледжа Крайст-Черч; и хотя он никогда – ни во время обучения в Оксфорде, ни после того, как они покинули этот очаг просвещения, – не пытался соперничать с Дайзартом в прославленных подвигах, как-то: подложить осла в постель совершенно незнакомому человеку в гостинице или перепрыгнуть верхом на лошади через обеденный стол, уставленный полным набором тарелок, столового серебра, бокалов и подсвечников, – он завоевал себе славу человека, никогда не отказывающегося от пари. Кроме того, он был известен и тем, что однажды прошагал по Пиккадилли на ходулях, а в другой раз выиграл пари, что сумеет съездить в Дувр и вернуться раньше, чем его чересчур оптимистично настроенный соперник поставит на нескольких листках бумаги миллион точек. В отличие от своего благородного друга он обладал значительным состоянием и не был обременен родственниками более близкими, чем несколько тетушек, на увещевания которых не обращал никакого внимания, и множество кузенов, которых без смущения именовал кучей болванов. Он был спортивного телосложения, а накладные плечи его польского сюртука с множеством шнурков и пуговиц, а также шикарный галстук на довольно короткой шее выдавали его склонность к щегольству. Душа дружеских попоек в отелях «Лонг» и «Лиммер», он обычно терялся в обществе дам; тщетно было бы искать его на ассамблеях у Олмака. Он был достаточно хорошо знаком с Нелл, чтобы без смущения ответить на ее приветствие, но испытующий взгляд озорных глаз Летти тут же поверг его в смятение и заставил заикаться. Заметив это, виконт со своей обычной бесцеремонностью посоветовал этой предприимчивой девице не обращать на него внимания.
– Он не интересуется юбками, – объяснил Дайзарт. – Неужели вы едете на этот маскарад, Нелл?
– Да, вообще-то едем, но у нас маленькое затруднение. Кардросс вынужден был отказаться, и, знаешь ли, как-то неловко ехать на такой бал без сопровождения джентльменов! И Феликс не может поехать с нами, поэтому, может быть, ты, Дайзарт, не откажешь в любезности…
– Нет, ни за что, Нелл! – поспешно перебил виконт. – Только не маскарад в Чизике! Попроси Марлоу, или Уэстбери, или еще кого-нибудь из твоих поклонников! Милорд прекрасно знает, что у тебя их куча! При чем тут я?
– Она боится, что они не смогут соблюдать приличий, – безмятежно пояснила Летти.
Не успел виконт ответить, как мистер Фэнкот довольно неожиданно вмешался в разговор.
– Ничего удивительного, она права, – заявил он. – Эти маскарады, сами понимаете! Анахронизм! Ты должен поехать с миледи!
– Ты-то что знаешь о маскарадах, Корни? – удивился Дайзарт. – Ты же никогда на них не был!
– А вот и был, – возразил мистер Фэнкот. – С тобой вместе, Дай! В общем, я бы не разрешил своей сестре ехать одной. В смысле, если бы она у меня была. Я имею в виду – сестра, – слегка запутавшись, добавил он под хихиканье Летти.
– Ковент-Гарден! – с презрением воскликнул Дайзарт. – Я и не подумал. Но этот маскарад – совсем другое дело. Полная безвкусица, насколько я понимаю. Зачем вам туда ехать?
– Понимаешь, это будет первый маскарад Летти, и ей очень хочется туда поехать, – объяснила Нелл.
– Да, и более того, я непременно туда поеду, – подтвердила Летти. – Насколько я поняла, вы не собираетесь проявить любезность и сопровождать нас, и это меня нисколько не удивляет, потому что братья – самые несносные люди на свете!
– Летти, это неправда! – возмутилась Нелл. – У тебя нет никаких оснований так думать, и уверяю тебя, у меня их тоже нет! – Она с любовью улыбнулась виконту. – Если не хочешь, можешь не ехать! На праздник к своей кузине я могу явиться и без сопровождающих.
Однако то ли из духа противоречия, то ли из чувства долга виконт, бросив сумрачный взгляд на Летти, заявил, что если уж его сестра надумала ехать на маскарад, он непременно будет сопровождать ее. Затем с суровостью, которая мало вязалась с его хлыщеватым видом, он добавил, что если представления Кардросса о приличиях позволяют ему отпускать Нелл одну на такие празднества, то он, Дайзарт, будет вынужден поспорить с милордом. Затем он не слишком учтиво пришпорил лошадь, так что дамы даже не успели ответить на его вызов. Нелл очень расстроилась, что брат обвинил ее мужа в недостатке внимания к ней, а Летти, присвоившая себе право критиковать Кардросса, вскипела и тут же выложила Фэнкоту, который задержался, чтобы попрощаться с ними, все, что она думает о виконте.
– Я, право, не знаю, почему это я должна заступаться за Джайлза, – заметила она, когда мистер Фэнкот покинул их, а Нелл велела кучеру ехать дальше. – Я уверена, он никогда не стал бы заступаться за меня!
Она встретила прямой взгляд голубых глаз Нелл, которая тихо проговорила:
– Ты не должна так говорить. Ты же знаешь, что это неправда!
– Ну, я не совсем точно выразилась, – вздохнула Летти, – но ты должна признать, что Джайлз мне совершенно не сочувствует. Разве хорошо с его стороны, что он так невзлюбил Джереми! Я не думала, что он может быть таким надменным, так много думать о положении в обществе и всяких последствиях и так мало – о моем счастье!
– Не в этом дело! Совсем не в этом, Летти! Он вовсе не испытывает неприязни к мистеру Эллендейлу, а что касается положения в обществе, ты же слышала, как он сказал – если через год-два ты не передумаешь, он даст согласие. Он только и думает о твоем счастье. Не скажу, что он приветствует такой союз, потому что, хотя мистер Эллендейл достоин уважения, он не ровня тебе, и к тому же имущественная разница между вами делает ваш брак еще менее желательным.
– Вот это мне и не нравится! – быстро парировала Летти. – Если бы я тоже была бедной, тогда другое дело! Вернее, я не хочу сказать, что не хотела бы выйти за Джереми – я бы все равно хотела; но тогда возражения Кардросса имели бы смысл. Это очень грустно, Нелл, но боюсь, я не смогла бы быть хорошей женой человеку, находящемуся в стесненных обстоятельствах. Я бы, конечно, постаралась научиться вести хозяйство, но что себя обманывать: я совершенно не умею экономить!
– Увы, я тоже! – уныло согласилась Нелл.
– Дело в том, что нас воспитывали не для такой жизни, – рассудительно заметила Летти. – Но в конце концов, какое это имеет значение, если я стану владелицей большого состояния, как только достигну совершеннолетия?
– Мне кажется, дело в том, что Кардросс считает тебя вообще слишком юной для принятия самостоятельных решений, – неуверенно сказала Нелл.
– Уверяю тебя, он бы не говорил ничего подобного, если бы я захотела выйти за человека с положением и состоянием! – сверкая глазами, возразила Летти. – Он же не считал тебя слишком юной, когда делал тебе предложение, и могу поклясться, твой папенька тоже так не думал!
– Нет, – признала Нелл.
– Нет! Но если бы это был не Кардросс, твой папенька обязательно сказал бы так, даже если бы этот человек был из хорошей семьи и имел массу достоинств. Все это гордость и высокомерие, и лично я считаю, что это отвратительно!
– Да нет, это не так… не совсем так! – возразила Нелл. – Думаю, он просто хотел бы для тебя того, что называют хорошей партией, но он сам говорил мне, что если через год-другой ты не передумаешь…
– Он прекрасно знает, что через год-другой – а может быть, гораздо раньше! – Джереми пошлют за границу. Джереми очень надеется, что если все пойдет так, как он ожидает… Но я не должна говорить тебе! Прошу тебя даже не вспоминать об этом, Нелл! Он настоятельно просил меня ничего не говорить об этом, пока еще ничего не решено. – Она мгновение колебалась, но потом порывисто схватила Нелл за руку и прошептала: – Я все-таки должна тебе кое-что сказать! Мне кажется… я надеюсь, что на днях он явится с визитом на Гросвенор-сквер поговорить с Кардроссом. Угадай зачем! Мне не следовало говорить тебе, Нелл, но ведь ты будешь нам другом, правда?
– Да, конечно, – ответила Нелл, которая после года доверительных отношений со своей золовкой стала достаточно осторожной. – Если только вы не собираетесь совершать никаких безумств!
– О чем ты говоришь! – с возмущением вскричала Летти. – Если, конечно, Кардросс не вынудит меня на что-нибудь подобное, но я надеюсь, что ты этого не допустишь!
– О, ради Бога, прошу тебя! – взмолилась Нелл, – Если он не даст согласия на ваш брак, то лишь потому, что такое согласие принесет тебе вред, а как я смогу помешать таким соображениям – или даже захотеть помешать им? Если бы у тебя было хоть немного терпения! Как только Кардросс убедится, что твоя привязанность надежна…
– Когда наступит этот день, Джереми будет за тысячи миль отсюда! – перебила Летти. – Мне только и останется, что терпеливо ждать, пока он вернется в Англию – если он вернется!
– Ну конечно же он вернется!
– Да, но ты можешь побиться об заклад, что он вернется один? – возразила Летти. – Я – нет! Я вовсе не хочу сказать, что он любит меня меньше, чем я его, но если он несколько лет не будет меня видеть, и к тому же вокруг него будет виться десяток девиц, а то и больше, будет просто чудом, если ему удастся избежать брака с другой!
Нелл не нашла что ответить. Ее воображение отказывалось представить мистера Эллендейла, вокруг которого вьется десяток (или хотя бы полдесятка) девиц, но эту мысль она благоразумно оставила при себе и после небольшой паузы рискнула спросить:
– Почему ты влюбилась в него, Летти? Я ничего не имею против, он очень обаятелен и обходителен, но… но…
– Прекрасно понимаю тебя, – сказала Летти с неожиданной теплотой. – Я сама не имею ни малейшего понятия почему! Если бы он был похож на… ну, хотя бы на твоего брата! Тогда это никого бы ничуть не удивило, и меня в том числе! Уверяю тебя, я сама удивлена не меньше других, и дело не в том, что я никогда не видела других мужчин! Когда я жила у тетушки, то была знакома со всеми, кто приходил в дом, ведь она вовсе не была чопорной и даже не пыталась держать нас с Селиной в классной комнате. Мы знали всех ухажеров Марии и Фанни, и некоторые из них были довольно лихими, честное слово! Только никто из них меня совсем не интересовал, пока я не встретила Джереми. Не знаю, как это получилось, для меня это загадка! – Она одарила ослепительной улыбкой молодого щеголя в прогулочной коляске, пытавшегося привлечь ее внимание. – Вот если бы я влюбилась в этого типа, у Кардросса были бы основания сердиться! – заметила она. – Вообще-то, Нелл, если посмотреть, как вокруг меня увиваются все эти отъявленные волокиты только потому, что я богатая наследница, то Кардросс должен быть мне благодарен за то, что мой интерес направлен на человека с принципами и характером! А если он думает, что Джереми любит меня из-за богатства, то он глубоко ошибается!
Кардросс вовсе не видел в мистере Эллендейле охотника за приданым, но когда несколько дней спустя тот явился с обещанным визитом, Кардросс принял воздыхателя своей сестры с прохладной вежливостью, которая почти не оставляла надежд на какие-либо уступки с его стороны.
Мистер Эллендейл не был нервным человеком, но явился на Гросвенор-сквер с величайшей неохотой. Он гордился своим здравомыслием и, не будучи о себе низкого мнения, тем не менее, предвидел все аргументы, которые мог выдвинуть против него Кардросс, и находил их вполне справедливыми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28