Он добежал до выхода и, покрепче прижав к себе атташе-кейс и сумку, спрыгнул с поезда, который замедлял ход. Состав со скрежетом полз вперед еще с полминуты, и только после этого остановился. Тем временем Алекс огляделся и бросился в темноту.
По крайней мере, он был жив, зато оказался во многих километрах от станции Вантаа, где Лейф Крононсонн, который должен был передать ему билет на самолет, ждал пароля «Анастасия».

* * *

День 9. 21.40. Германия
Шометт понял, что его накачали наркотиками, поскольку не было иного способа затащить его сюда. Когда прошло действие той дряни, которую вкололи ему люди Румянцева, он обнаружил, что находится в тюремной камере, вместе с другими заключенными, спящими на койках. Надо же, Румянцев убил свою личную секретаршу. Рене постарался поскорее выбросить эту мысль из головы и обдумать свои перспективы.
Он прикинул, что сейчас где-то около полуночи.
Звуки типично военной активности, доносящиеся снаружи, показались ему довольно странными. Будь у него возможность встать с койки, подойти к зарешеченному окну и оглядеться, Рене получил бы куда лучшую возможность строить догадки. Но руки были пристегнуты к койке, поэтому подняться он не мог.
В себя он пришел от громких выстрелов. Били большие пушки - такие, которые используются на поле боя во время войны. При каждом залпе темную камеру на секунду освещали яркие вспышки. Войну пока никто не объявлял, и было совершенно очевидно, что огонь ведется по мишеням. Интересно, где же это он находится?
- Вы пришли в себя, - по-английски констатировал человек, лежащий на соседней койке. - Я уж думал, вы вообще никогда не очухаетесь.
Рене повернул голову. Это говорил чернокожий парень лет двадцати с небольшим. Он был одет в серую тюремную робу и тоже пристегнут к койке. Рене быстро окинул взглядом помещение. В камере находилось около тридцати коек, на которых лежали люди примерно того же возраста - некоторые белые, некоторые темнокожие, некоторые латиноамериканцы. Все заключенные на данный момент крепко спали, несмотря на грохот.
- Кто вы? - негромко по-английски спросил Рене.
- Джеймс Браун, Военно-морской флот США. Меня, как и всех остальных, привезли сюда из тюряги. Мы отбывали срок за самоволку. Военная полиция нас всех отправила сюда.
- Значит, говорите, вы с флота?
- Вы находитесь на военно-морской базе НАТО. А находится она в Германии, в Ростоке, и проводят здесь учебные стрельбы. Знаете, дружище, у них какие-то серьезные планы, причем все держится в строжайшем секрете. Никто из нас понятия не имеет о том, что здесь делается, но они очень тщательно готовятся к чему-то, что должно произойти очень скоро. Может, даже в ближайшие несколько дней.
Росток. Балтийское побережье Германии, сообразил Рене.
- У вас вроде французский акцент, да? Так какого же черта вы здесь забыли? Вроде бы это не ваши игры, - заметил парень.
- Кое-кто решил, что я представляю опасность для того самого предприятия, о котором и вы говорите.
- Я знаю только то, что военные что-то замышляют, больше ничего никому не известно. Вы послушайте этот грохот, приятель. Они очень серьезно настроены провернуть что-то крупное, но сейчас ведь мирное время, так что я просто ничего не понимаю. Впрочем, как и остальные ребята.
- А как по-вашему, что они собираются делать с вами и всеми этими людьми?
- Хотят использовать нас, когда придет время. Но как и для чего именно, мне неизвестно. Единственное, что я понял, так это то, что они готовятся к какой-то войне. Может, к очередной сваре в Персидском заливе. Там ведь после Ирака постоянно что-то происходит. Хотя, кто знает.
Батарея крупнокалиберных орудий произвела очередной залп, ярко осветив на несколько мгновений ночное небо и тюремную камеру. Здание вздрогнуло.
- И долго это продолжается? - спросил Шометт.
- Да уже с неделю будет. По крайней мере, столько я здесь проторчал, да и ребята тоже. Во всем этом вообще нет никакой логики, но кто, черт возьми, запретит мне шевелить мозгами? В один прекрасный вечер я обкурился травки и не вернулся на базу. За самоволку меня заперли. Я уж думал, тем все и обойдется. Когда выкликнули мою фамилию, я вообще решил, что вот и отпускают, но вместо этого меня вместе с остальными парнями отправили сюда. И я до сих пор понятия не имею, за каким дьяволом.
Дала залп другая батарея тяжелых пушек, да такой мощный, что содрогнулись стены тюрьмы, явно сооруженной наспех.
- Цель поражена! - донесся откуда-то издалека голос, усиленный громкоговорителем. - Молодцы.
Тут же послышались радостные крики военных, они радовались как дети, выигравшие чемпионат колледжа по бейсболу. Шометт подумал, что все это подобно какому-то бессмысленному кошмару, который можно увидеть в сюрреалистическом фильме. Но учитывая то, что ко всему этому имел отношение Румянцев, не верить в реальность происходящего было невозможно. Может, это имело какое-то отношение к совещанию в Женеве и к «Глоба-Линк»? Или всему причиной убийства, которые вешали на Алексея? Но что может быть общего у американских военных с «Глоба-Линк»?
- Кормят нас здесь впроголодь, к тому же, видимо, подмешивают какую-то наркоту, потому что ни у кого из нас совершенно не осталось сил. Настоящая куча зомби. Похоже, они не хотят допустить, чтобы кто-нибудь из нас сбежал. Понимаете, это вроде какого-то концлагеря. Не исключено, что здесь и не одна такая тюрьма, но нам все равно ни хрена этого не узнать.
- А сами-то вы как думаете, что за тема? - спросил Рене, на всякий случай использовав американское жаргонное выражение.
- Ну, я уже говорил, похоже, они готовятся к нападению какого-то противника или к чему-то вроде того. В принципе, все это обходится налогоплательщикам в кругленькую сумму, а ведь, не считая этих гребаных террористов, мир уже долгие годы не воевал.
Раздался очередной залп больших пушек, осветивший ночное небо и встряхнувший здание.
- А сам-то ты врубаешься, приятель? - спросил Шометта Джеймс Браун. - Какого хрена здесь делают ребята из НАТО?
- Тут вы совершенно правы. Похоже, готовится нечто вроде тайной операции, о которой обычные люди ничего не знают.
Оба на некоторое время замолчали, в камере воцарилась тишина, и Шометт попытался обдумать все услышанное. Если подобное происходило в одной стране, входящей в НАТО, то вполне могло происходить и в прочих - возможно, даже по всему миру. Военные готовились явно к чему-то большому. А если так, то как он мог что-либо доказать, не узнав подробностей? И только потом можно было подумать и о том, как бежать отсюда, чтобы поведать это широкой общественности. Шестое чувство подсказывало Рене, что готовится какая-то тайная операция, и он должен обязательно выяснить ее суть и сообщить о ней миру. Но пока он, наряду с другими товарищами по несчастью, был заключенным в тайной немецкой тюрьме, и кто, если на то пошло, когда-нибудь узнает, что он здесь?
- Слушайте, а самолеты здесь летали? - спросил Рене, которому стало интересно, замешаны ли здесь ВВС.
- Да нет, ни разу не слышал.
- Но кто-то же должен хоть что-то знать. Кто вам каждый день приносит еду?
- Да какие-то моряки кормят три раза в день, но жратвы так мало, что впору протянуть ноги.
Шометт некоторое время помолчал.
- Надо отсюда выбираться, - наконец сказал он.
- Да, это вы верно говорите, - в голосе Брауна слышались саркастические нотки. - А еще нам должны доставлять письма из дома.
«Алексей должен отыскать меня, - решил Шометт. - Он ведь знает, что я исчез. Но как он сможет это сделать?»

* * *

День 9. 23.15. Финляндия
Он был благодарен судьбе за то, что наконец-то стемнело. Часы над входом на станцию Керава отщелкивали минуты, пока Алекс следил за тем, как поезд снова тронулся в направлении Вантаа, где он должен был встретиться с Лейфом Крононсонном.
Он нашел безлюдное место и теперь выжидал, а поезд тем временем медленно набирал ход. Алекс подумал, что второй детектив может найти своего напарника в бессознательном состоянии и на ходу выскочит из поезда, чтобы не упустить преследуемую жертву. Именно так и произошло. Этот человек выскочил из хвостового вагона с пистолетом наготове, пробежал несколько шагов и с трудом восстановил равновесие, едва не упав и не свернув себе шею.
Алекс, прятавшийся за небольшим строением возле автостоянки у вокзала, видел из своего укрытия, что его преследователь буквально в панике. Он быстро выпрямился и стал шарить глазами по платформе. Алекс пригнулся и бросился на автостоянку, где сошедшие с поезда пассажиры садились в машины.
Через мгновение стоянка опустела, шум поезда стих вдали, и неожиданно установилась полная тишина. Теперь платформу освещал только один фонарь, выхватывая из темноты ряд деревьев по периметру автостоянки. Небо становилось все темнее, и Алекс перебежал из одного укрытия в другое. Теперь он прижимался спиной к стене небольшого каменного строения, пистолет с глушителем был наготове, хотя он и надеялся обойтись без стрельбы, несмотря на то что его жизнь сейчас явно была в опасности.
В тишине вдруг прогремел выстрел, звук которого быстро растворился на обширном пространстве автостоянки. По щеке Алекса резанул кусочек отбитого пулей кирпича. Алекс упал на землю, откатился в сторону, вскочил и бросился прочь от освещенной фонарем станции. Еще три пули взбили фонтанчики земли возле его ног, когда он нырнул в заросли деревьев. Алекс тяжело дышал. Ему придется устроить этому киллеру ловушку, притворившись, будто он ранен. Алекс издал стон, достаточно громкий для того, чтобы преследователь его наверняка услышал. Шум поезда давно стих, агент, услышав в полной тишине стон жертвы, осторожно, но проворно стал красться к месту, где затаился Алекс.
Среди устилавшего землю гравия Алекс отыскал довольно большой камень. Он крепко сжал его в руке и стал ждать появления агента. Когда тот оказался где-то в метре, он размахнулся и швырнул свой снаряд в правую сторону от него. Когда камень стукнулся о землю, преследователь мгновенно развернулся и несколько раз пальнул на звук. Тем временем Алекс дважды выстрелил ему по бедрам, и тот грузно осел на землю. Алекс подбежал к преследователю, пистолет которого теперь валялся совсем рядом, а его владелец был без сознания. Он ухватил за воротник своего несостоявшегося убийцу и оттащил его в кусты. Потом замер, прислушиваясь, не раздадутся ли какие-нибудь звуки, но кругом стояла тишина. Решать надо было быстро. Сколько отсюда до станции Вантаа? Во всяком случае, меньше сорока пяти минут езды - это он понял из увиденной в поезде схемы маршрута. Ему надо было срочно связаться человеком, ожидавшим его на той станции, но как это сделать?
Он вернулся на платформу и увидел невдалеке какую-то освещенную станционную постройку, похожую на невысокую башню. Алекс побежал туда прямо по путям, на бегу прикидывая, на кого же он похож после всех передряг, только что пережитых. Но, быстро окинув себя взглядом, понял, что, в общем-то, все еще выглядит как священник.
Наконец, добежав до башни, он увидел, что металлическая дверь наверху заперта. Взлетев по железной лестнице, Алекс заколотил в створку двери. Через стеклянное окошечко были видны двое мужчин, занятых своей аппаратурой и несколькими мониторами, наверное, выдающими свежую информацию. Один из операторов, услышав стук в дверь, обернулся и нажал какую-то кнопку. Включилось переговорное устройство. Говорил оператор по-фински.
- Вы говорите по-русски? - крикнул Алекс, стоящий за массивной дверью.
- Да. Что вам нужно?
- Я приехал из Санкт-Петербурга. Я священник, - из-за двери прокричал Алекс. - На станции Вантаа меня ждет человек, а я по ошибке сошел здесь. Я - паломник, и мне нужно срочно связаться с этим человеком.
- В двух кварталах к северу отсюда есть церковь, - последовал гнусавый ответ по-русски. - Оглянитесь и увидите ее. Там наверняка есть телефон.
Алекс обернулся и увидел церковный шпиль. Он бросился вниз по ступенькам и побежал к церкви, крепко сжимая ручки атташе-кейса и сумки. Пробежав две улицы и обливаясь потом, он, наконец, оказался перед дверью, на которой было укреплено распятие, и громко постучал. Дверь открыл худой, почти лысый священник, обратившийся к гостю по-фински.
- Вы говорите по-русски? - для Алекса этот вопрос уже стал привычным.
- Да, мой отец был русским. Входите же, входите. Что я могу для вас сделать?
Алекс вошел и оказался в жилой комнате - главный вход в церковь находился с другой стороны здания.
- Простите, что побеспокоил, но мне срочно нужна помощь, - продолжал Алекс и рассказал настоящему священнику то же самое, что и оператору на башне.
- Думаю, легко смогу вам помочь, брат мой. Как зовут человека, который должен встретить вас?
- Лейф Крононсонн. Он ждет меня на станции Вантаа - я должен был сойти с поезда там. Я был бы вам очень благодарен, если бы вы сообщили ему, что я здесь.
- Значит, говорите, Крононсонн? У меня есть телефон. Сейчас позвоню на станцию и узнаю, там ли он. Он тоже священник?
- Нет. Но мне просто необходимо увидеться с ним.
- Тогда подождите минуточку, а я пока свяжусь со станцией, - сказал священник. - Может, хотите бокал вина?
- Нет, благодарю вас.
- Значит, говорите, Вантаа?
- Да. И, пожалуйста, скажите тому, кто вам ответит, что я жду господина Крононсонна здесь, а еще передайте ему слово «Анастасия». Это самое главное.
- Значит, говорите, «Анастасия»?
Привычка худого священника сначала повторять все услышанное уже начинала доставать Алекса, но он держал себя в руках.
- Да, «Анастасия».
- Тогда я сейчас вернусь.
Пожилой священник вышел из комнаты, а Алекс тем временем уселся на небольшой диванчик. Это была первая возможность отдохнуть, он был очень этому рад и тут же задремал. Ему казалось, что прошла целая вечность до того момента, когда вернулся священник и сказал:
- Да, господин Крононсонн ждал вас на станции Вантаа. Ваш знакомый на машине, он передал, что заедет сюда за вами минут через тридцать пять. Так вы точно не хотите выпить со мной по бокальчику вина?
- Большое спасибо, но нет, - вежливо улыбнулся Алекс.
Беглеца никак не покидало ощущение, что в любой момент, из любого угла может выскочить кто-то с намерением его убить. Кроме того, он не должен был забывать и об Алексее Иванове, запас питания которого иссякнет через сорок девять часов, а потом он начнет голодать.
А ведь Алексу еще предстояло слетать в Америку.

* * *

День 9. 5.30, восточное поясное время
Елену разбудил громкий телефонный звонок, она приподнялась, потом села и какое-то время не могла прийти в себя. Подобная утрата контроля над собой страшно разозлила ее, но злость тут же прошла, стоило телефону зазвонить во второй раз. Стряхнув остатки сна, она сняла трубку:
- Алло?
- Это миссис Джонс?
- Да, это я.
- Вас беспокоит администратор отеля, - сообщил мужской голос. - Хотелось бы узнать, довольны ли вы обслуживанием.
- Да, вполне. Благодарю вас.
И тут ее собеседник сказал вдруг:
- Мы искали вас, миссис Иванова. Просто боялись, что по пути из аэропорта в отель что-то произошло.
По спине у нее пробежал холодок.
- А кто это говорит?
- Человек, желающий вам помочь. Мы целых сорок пять минут пытались найти вас и вот только что обнаружили. Позже вы убедитесь, что мы с вами - одна команда. Я сейчас поднимусь к вам и постучу сначала один раз, потом - два, потом - три.
Говоривший оборвал связь.
Она прикинула, что звонившему человеку потребуется секунд тридцать, чтобы дойти из вестибюля до лифта, еще двадцать секунд он простоит в лифте, который поджидает других пассажиров, еще секунд тридцать уйдет на посадку и высадку пассажиров, еще пятнадцать - на то, чтобы оказаться на ее этаже, еще двадцать - на поиски ее двери. Таким образом, у нее в распоряжении оставалось не более двух минут. Нужно было собраться, одеться и бежать отсюда прочь. За многие годы Елене приходилось проделывать это множество раз, поэтому она не стала тратить время попусту.
Через девяносто секунд, уже с чемоданом в руке, она приоткрыла дверь и оглядела пустой коридор. Потом вышла, закрыла за собой дверь и бросилась к лестнице. Уже спустившись на следующую площадку, она услышала, как кто-то вышел из лифта на ее этаже. Елена понимала, что этих людей должно быть несколько, и лестница, выходящая в вестибюль, наверняка тоже перекрыта. На следующей площадке она вернулась в коридор и увидела широко открытые двери лифта, куда тут же и нырнула. Лифт был полон людей, она едва втиснулась в кабину. Сердце бешено колотилось, тем не менее она пыталась понять, что же произошло. Возможно, они отследили всех прилетевших из России женщин, путешествующих в одиночку, и вели их непосредственно до отелей. Задача была не из легких, но она понимала, что эти люди не остановятся ни перед чем.
Когда на первом этаже двери лифта открылись, воздух снова наполнила скрипичная музыка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55