Вероятно, у меня просто разыгралось воображение, сказала себе Шерон, Герри незачем меня высматривать, пусть даже он ненавязчиво намекнул на довольно близкое знакомство со мной. Все это ерунда, Герри приехал из Бостона, а там все иначе. В большом городе любой мужчина может спокойно объявить о своем знакомстве с любой женщиной, никому и в голову не придет узреть в их отношениях романтическую подоплеку. Не то что в нашем городишке. Шерон вздохнула. К завтрашнему дню мой предполагаемый роман с Герри Салливаном будут обсуждать на каждой кухне.
Когда Герри начал прощаться, Шерон нарочно сбежала в дамскую комнату, чтобы не давать лишнюю пищу для сплетен. Но позже ей все равно пришлось выдержать немало любопытных и оценивающих взглядов и вопросов заинтригованных приятельниц. В половине десятого, когда заседание закончилось, Шерон настолько устала, что могла думать только о том, как бы поскорее добраться домой.
Пробираясь к выходу через бар, где в этот час яблоку негде было упасть, Шерон вдруг услышала знакомый голос. По-видимому, Седрик Уэбстер был сильно навеселе, так как говорил громче обычного и язык у него слегка заплетался. Вдобавок ко всем своим недостатком он еще и пил.
— Черт, если он думает, что это так просто сойдет ему с рук, придется его вразумить! — услышала Шерон уже выходя из бара.
Она поежилась, и не только от прохладного ночного воздуха. Если Седрик имел в виду Герри, а это вероятнее всего так и есть, то Герри нажил опасного врага. Седрик играет без правил, он попытается отомстить и ни перед чем не остановится, если Герри разорвал с ним контракт.
Оставить все как есть и не предупредить Герри об опасности Шерон не позволяла совесть, но она не могла набраться храбрости связаться с Герри лично. Шерон решила действовать через отца.
Девушка со вздохом открыла машину. Как неудачно, что Шейла родственница жены Седрика. Впрочем, она не скрывала, что муж племянницы не вызывает у нее симпатии.
Ведя машину, Шерон все еще пыталась разрешить мучивший ее вопрос. Поговорить утром с отцом… или лучше, не теряя времени, самой позвонить Герри уже сегодня? Лучше попросить отца… нет, это трусость. Но лучше уж прослыть трусихой, чем подвергать себя риску… Чего она, собственно, боится? Полюбить человека, который не отвечает ей взаимностью?
Полюбить…
Нет, это просто нелепо, твердо сказала себе Шерон. Любовь и Герри Салливан — понятия не совместимые.
Но так ли это? Настолько ли они несовместимы? Что, если?..
Что, если ты прекратишь фантазировать и для разнообразия сосредоточишься на фактах? — одернула себя Шерон. Сейчас нужно не предаваться праздным мечтам, а всерьез подумать о том, как бороться со слухами, которые не больше чем через сутки расползутся по всему городу.
Плохо, что Шерон не скрывала своего скептического отношения к любви и прелестям брака или, по крайней мере, к тому, что брак дает женщине, и не раз подчеркивала: карьера для нее важнее замужества. Если бы она поменьше распространялась на эту тему, факт ее знакомства с приезжим бизнесменом не вызвал бы такого интереса у местных кумушек. К тому же сейчас Шерон уже не так твердо придерживалась прежних взглядов, хотя старалась держать свои сомнения при себе. У нее закрадывалась мысль, что, возможно, если женщина достаточно умна, решительна и хладнокровна, ей удастся совместить все — карьеру, независимость, семью.
Но сказанного не воротишь. Слух о ее «романе» с Герри Салливаном породит массу домыслов и насмешек на ее счет — добродушных и не очень. Даже лучшие подруги не поверят, что Шерон могла не влюбиться в такого красавца. Шерон пробормотала под нос совсем не подобающее леди выражение. Ну почему, почему Герри нужно было переехать именно в наш город и создать мне массу проблем?! Но нет, я так легко не сдамся! И Герри Салливан, не дождется, чтобы я провела из-за него еще одну бессонную ночь. Сегодня я не намерена грезить о страстных поцелуях и заниматься прочими глупостями, которые пристали только подросткам, а никак не взрослым женщинам!
5
Телефонный звонок сбил Шерон с мысли. Она написала пока не больше половины ежемесячного обзора ситуации на рынке недвижимости, который регулярно готовила для местной газеты. Обычно она делала эту работу с удовольствием, но сегодня ей почему-то было трудно сосредоточиться. Шерон сняла трубку и без особого восторга услышала возбужденный голос подруги:
— Ну-ну, Шерон, а ты, оказывается, темная лошадка! Когда мы втроем обедали на прошлой неделе, ты ни слова не сказала об этом Герри Салливане…
— Потому что говорить было нечего, да и сейчас нечего, — решительно перебила Шерон.
Похоже, сплетни в городе распространяются еще быстрее, чем она думала.
— Да ладно тебе, весь город знает, что вчера на собрании он просто глаз с тебя не сводил.
— Чепуха! — отрезала Шерон. — Мы с ним едва знакомы.
— Но в гольф-клубе ты с ним все-таки была, — лукаво напомнила подруга. — Или это тоже слухи?
Помолчав, Шерон призналась:
— Это не слухи. Но мы оказались там вместе только потому, что он деловой партнер моего отца.
— Ну да, значит, когда вы с ним целовались в коридоре, это была… хм… деловая дискуссия?
Шерон поняла, что попалась. Клер была хорошей подругой, но совершенно не умела хранить тайны. Если раскрыть истинную причину, по которой Герри ее поцеловал… нет, это просто немыслимо.
— Вы можете повенчаться в июне, — радостно предложила Клер. — Время еще есть.
— Какое венчание?! Ты хоть соображаешь, что говоришь?! Герри Салливан и я едва знаем друг друга!
— Неужели? А он-то об этом знает? Судя по тому, что я о нем слышала, он парень решительный. И классный, между прочим, по всем статьям. Послушай, почему бы тебе не пригласить его к нам на обед? Мы с Уильямом будем рады с ним познакомиться.
Шерон испустила протяжный стон.
— В последний раз повторяю, Клер, у нас с ним не настолько близкие отношения, чтобы ходить вместе в гости!
— А, ясно. Вы пока еще на той стадии, когда предпочитают оставаться вдвоем. Я угадала? Помню, когда мы с Уильямом только-только познакомились…
Шерон сдалась. Она знала, что подругу невозможно заставить сменить тему, пока той самой не надоест. Хорошо еще, что теперь Клер заговорила о себе. Что же до сплетен и слухов… на этот счет есть хорошая поговорка: чтобы узнать, каков пудинг, нужно его отведать. Ничего не поделаешь, остается только ждать, пока слухи утихнут сами собой. Когда сплетники поймут, что между Шерон и Герри не существует никаких «отношений», они перестанут распространять сплетни. Но до тех пор — по меньшей мере месяц — ей придется нелегко.
Повесив трубку, Шерон вызвала Элму и попросила больше ни с кем ее не соединять.
— Мне нужно закончить статью, и пока что она продвигается очень туго.
— Ничего, вы справитесь, — заверила Элма. — Да, кстати, мистер Доул просил передать, что его полдня не будет.
— Решил поиграть в гольф? — лукаво спросила Шерон.
Элма рассмеялась.
— Нет, он поехал с Шейлой в Сомервилл. Шейла всерьез опасается, что, если не удастся в самое ближайшее время найти подходящее платье, ей придется венчаться в том же, которое она надевала в прошлом году на свадьбу дочери Смитов. — Обе девушки рассмеялись. — Я скоро пойду в кафе, вам что-нибудь принести?
— Да, пожалуйста, сандвич с лососиной. Вряд ли мне сегодня удастся выйти из офиса. Кроме статьи, мне нужно подготовить еще отчеты по тем двум коттеджам, которые я осматривала на прошлой неделе.
— Ну и как? Ничего хорошего? — с сочувствием спросила Элма.
— Как сказать… коттеджи крепкие, но с ними еще нужно немало повозиться, а продавец назначил за них слишком высокую цену. Как бы то ни было, мне нужно возвращаться к статье.
— Удачи вам, и не беспокойтесь, все ваши звонки я беру на себя.
Примерно через час, когда Элма принесла сандвич и сварила кофе, Шерон с удивлением обнаружила, что пришло время обеденного перерыва. Она и не заметила, как пролетела половина рабочего дня. Поблагодарив секретаршу, Шерон отложила недописанную статью и развернула свежий номер специализированного журнала, доставленный утренней почтой.
Обычно Шерон не читала за едой, но на этот раз просмотрела рекламы домов, выставленных на продажу, и стала читать первую попавшуюся заметку — все что угодно, лишь бы отвлечься от мыслей об утреннем телефонном разговоре с Клер и не думать о Герри Салливане. Пусть любители посплетничать приукрашивают факты, как им заблагорассудится, рано ли поздно правда станет очевидной. Шерон оторвалась от журнала и нахмурилась. Истина выяснилась бы очень скоро, если бы Герри вчера вечером не сыграл на руку сплетницам. А тут еще поцелуй в гольф-клубе… оказывается, его видел не только Седрик.
Шерон чуть не поперхнулась горячим кофе. Нет, о поцелуе лучше не думать.
Шел третий час, когда она закончила статью и осталась довольной результатом. Обычно Шерон сама относила статью в редакцию, и было глупо отказываться от этой привычки только потому, что путь в редакцию пролегал мимо здания на Бангор-авеню, купленного Герри. Не обходить же ей теперь стороной одну из главных улиц города из-за гипотетической возможности встретить Герри Салливана! Вероятнее всего Герри там даже нет. Успокоив себя этой мыслью, Шерон надела плащ и предупредила Элму о своем уходе.
Стоял ясный мартовский день. Дул слабый ветерок, но в воздухе уже пахло весной, и небо тоже стало по-весеннему голубым.
Не успела еще Шерон пересечь городскую площадь, как ее остановили. Подавив вздох, она улыбнулась Фанни Кендрик, жене викария.
— До меня дошли хорошие новости о вчерашнем собрании комитета, — начала Фанни. — Как жаль, что я не смогла прийти. Замечательная новость, не правда ли? Я хочу сказать, это большая удача, найти среди приезжих преданного сторонника сохранения старой архитектуры. Дик Пикеринг считает, что нам нужно пригласить мистера Салливана в комитет, он надеется, что преуспевающий бизнесмен в наших рядах придаст комитету больше веса. Думаю, Дик в ближайшее время свяжется с вами по этому вопросу. Вероятно, вам предложат встретиться с мистером Салливаном и выяснить, как он отнесется к тому, чтобы официально стать членом комитета.
— Мне? — упавшим голосом переспросила Шерон.
— Ну да, вам… учитывая вашу… хм… дружбу с ним.
Шерон совсем пала духом. Заметив, что девушка расстроена, Фанни слегка смутилась, и Шерон почувствовала угрызения совести. В конце концов, жена священника не виновата, что из их с Герри мимолетного знакомства раздули невесть что.
— Хорошо, если уж это нужно, я попрошу отца поговорить с ним. Он знает Герри… то есть мистера Салливана гораздо лучше, в конце концов, не я же продала ему дом, а отец.
Если Шерон рассчитывала таким образом подчеркнуть, что познакомилась с Герри только через отца и их отношения носят чисто деловой характер, то ее расчет не оправдался. Фанни Кендрик смутилась еще сильнее.
— О, но я думала… то есть… — Она замялась. — Совсем забыла, мне пора идти.
Свернув на Бангор-авеню, Шерон, проходя мимо владений Герри, отметила, что невольно ускоряет шаг и избегает смотреть в сторону дома. Ее грудь сковало странное напряжение, а сердце забилось чаще, и не только из-за быстрой ходьбы.
Когда дом остался позади, Шерон замедлила шаг, упорно не желая признавать, что испытывает не столько облегчение, сколько разочарование. Чтобы наказать себя за эмоциональное предательство своих же собственных интересов, в офис она возвращалась кружным путем.
— Элма, кто-нибудь звонил?
— Только Герри Салливан. — Чувствовалось, что секретарше с трудом удается сохранять безразличный тон. — Он просил передать, что в половине шестого заедет за вами в офис.
— Что-о? — В первое мгновение Шерон решила, что ослышалась.
— Он просил передать, что заедет за вами в половине шестого, — повторила Элма. — Он упомянул какие-то планы перестройки дома и сказал, что вчера у него не было возможности показать их вам. Еще мистер Салливан сказал, что вы знаете, о чем речь, и ждете его звонка.
Шерон медленно вскипала от гнева. Что он себе вообразил? Мало того, что их имена и так уже склоняют на все лады, так теперь он дает новую пищу для сплетен? Хорошо еще, что об этом звонке знает только Элма.
— Он не оставил номер телефона? — Шерон пожевала нижнюю губу и неуверенно добавила: — Элма, можно задать вам один вопрос?
— Да, конечно, — так же неуверенно ответила секретарша.
— Я… то есть мои отношения с Герри Салливаном… словом, я хотела бы, чтобы о его звонке никто не знал. Если можно, не рассказывайте никому.
— Ой, Шерон, простите… я не сказала бы ни единой душе, но, когда он звонил, ко мне как раз заходила Летиция Рейман… а у мистера Салливана очень четкая дикция. Вы же знаете, что Летиция патологически любопытна. Боюсь, она слышала каждое слово.
У Шерон упало сердце.
Летиция Рейман была главной местной сплетницей. О, она сплетничала не со зла, и отчасти ее можно было даже понять: овдовев несколько лет назад, она очень страдала от одиночества, но Шерон от этого не становилось легче. И надо же было такому случиться, что разговор подслушала именно эта женщина!
— О, Шерон, мне очень жаль, что так случилось, — мягко проговорила Элма. — Я вас хорошо понимаю. Когда отношения только-только завязываются, не хочется никого посвящать…
Подавив желание завизжать, затопать ногами, разбить что-нибудь, Шерон сказала с горечью:
— Ох, Элма, и вы туда же! Послушайте, между мной и Герри Салливаном нет никаких отношений, кроме чисто деловых. Он — клиент нашей фирмы, и только поэтому я на прошлой неделе сопровождала его на вечере в гольф-клубе. Что до всех этих сплетен… никак не пойму, почему люди так любят совать нос в чужие дела? — Она умолкла, поняв, что заговорила слишком резко. — Простите, Элма, но иногда я жалею, что живу в маленьком городке в окружении людей, которые знают меня всю жизнь. Герри Салливан — просто знакомый, не более того, — продолжала она уже спокойнее. — Представьте, как я буду себя чувствовать, когда все эти сплетни дойдут до него?
— Может, если вы ему объясните…
— Что объясню? Что о нас судачит полгорода, что нас уже чуть ли не поженили, и все из-за одного-единственного вечера в гольф-клубе да неудачной фразы, которую он обронил вчера на заседании комитета? Он решит, что я рехнулась. Элма, он бостонец, ему не понять наших проблем. Он подумает…
Шерон вдруг оборвала себя на полуслове. Подумает — что? Что я пытаюсь силком втянуть его в более близкие отношения, допуская, чтобы о нас распускали сплетни? Но в возникновении сплетен виновата не я, а он. Не я рассказала о нашем знакомстве всему комитету, не я звонила ему, не я…
Но что толку переживать из-за обстоятельств, над которыми я абсолютно не властна? — устала подумала Шерон. Лучше сосредоточиться на вещах более насущных, например, на предстоящей встрече с Герри. Возмутительное самоуправство! Ничего, сегодня я ему разъясню, что он не имел права распоряжаться моим временем и назначать какую бы то ни было встречу в мое отсутствие. И вообще, его драгоценные планы мне не интересны. Я не обязана ему подчиняться, и, если я возьму да и уеду из офиса пораньше, не дожидаясь Герри, это послужит ему хорошим уроком.
Но Шерон понимала, что ничего подобного не сделает. Хотя бы потому, что они никогда не закрывают контору раньше половины шестого, а в отсутствие отца ей придется пробыть до закрытия.
В половине пятого Элма отпросилась к стоматологу. У Шерон возникло искушение закрыть офис и уехать домой, но в конце концов совесть и профессиональный долг взяли верх. Она решила, что не имеет права уйти раньше. Но что Шерон могла сделать, так это уйти точно в половине шестого. Если Герри Салливан опоздает хотя бы на пару минут, он ее не застанет.
Как назло, в двадцать минут шестого кто-то позвонил. В результате, когда Герри ровно в пять тридцать вошел в кабинет Шерон, она все еще разговаривала с клиентом. Увидев, что она занята, Герри тактично отошел подальше и сел на диван для посетителей. Взял с журнального столика журнал и стал с видимым интересом его просматривать.
Шерон отметила, что Герри пришел с пустыми руками. Как-то не верится, что он спрятал полный комплект чертежей, которые показывал членам комитета, под этой элегантной курткой из тонкой черной кожи, ехидно подумала она. Положив трубку, девушка натянуто извинилась, но это было скорее данью хорошим манерам, чем выражением искреннего сожаления. Шерон с неудовольствием отметила, что на телефонной трубке остались влажные следы от пальцев. Ну вот опять, Герри Салливан только вошел, а у нее уже вспотели ладони от волнения!
Шерон предпочла бы держаться от него на расстоянии, но, как только она положила трубку, Герри встал и направился к ней. Почему он на меня так действует? — в который раз спросила себя девушка. Почему я так остро чувствую его притягательную мужественность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Когда Герри начал прощаться, Шерон нарочно сбежала в дамскую комнату, чтобы не давать лишнюю пищу для сплетен. Но позже ей все равно пришлось выдержать немало любопытных и оценивающих взглядов и вопросов заинтригованных приятельниц. В половине десятого, когда заседание закончилось, Шерон настолько устала, что могла думать только о том, как бы поскорее добраться домой.
Пробираясь к выходу через бар, где в этот час яблоку негде было упасть, Шерон вдруг услышала знакомый голос. По-видимому, Седрик Уэбстер был сильно навеселе, так как говорил громче обычного и язык у него слегка заплетался. Вдобавок ко всем своим недостатком он еще и пил.
— Черт, если он думает, что это так просто сойдет ему с рук, придется его вразумить! — услышала Шерон уже выходя из бара.
Она поежилась, и не только от прохладного ночного воздуха. Если Седрик имел в виду Герри, а это вероятнее всего так и есть, то Герри нажил опасного врага. Седрик играет без правил, он попытается отомстить и ни перед чем не остановится, если Герри разорвал с ним контракт.
Оставить все как есть и не предупредить Герри об опасности Шерон не позволяла совесть, но она не могла набраться храбрости связаться с Герри лично. Шерон решила действовать через отца.
Девушка со вздохом открыла машину. Как неудачно, что Шейла родственница жены Седрика. Впрочем, она не скрывала, что муж племянницы не вызывает у нее симпатии.
Ведя машину, Шерон все еще пыталась разрешить мучивший ее вопрос. Поговорить утром с отцом… или лучше, не теряя времени, самой позвонить Герри уже сегодня? Лучше попросить отца… нет, это трусость. Но лучше уж прослыть трусихой, чем подвергать себя риску… Чего она, собственно, боится? Полюбить человека, который не отвечает ей взаимностью?
Полюбить…
Нет, это просто нелепо, твердо сказала себе Шерон. Любовь и Герри Салливан — понятия не совместимые.
Но так ли это? Настолько ли они несовместимы? Что, если?..
Что, если ты прекратишь фантазировать и для разнообразия сосредоточишься на фактах? — одернула себя Шерон. Сейчас нужно не предаваться праздным мечтам, а всерьез подумать о том, как бороться со слухами, которые не больше чем через сутки расползутся по всему городу.
Плохо, что Шерон не скрывала своего скептического отношения к любви и прелестям брака или, по крайней мере, к тому, что брак дает женщине, и не раз подчеркивала: карьера для нее важнее замужества. Если бы она поменьше распространялась на эту тему, факт ее знакомства с приезжим бизнесменом не вызвал бы такого интереса у местных кумушек. К тому же сейчас Шерон уже не так твердо придерживалась прежних взглядов, хотя старалась держать свои сомнения при себе. У нее закрадывалась мысль, что, возможно, если женщина достаточно умна, решительна и хладнокровна, ей удастся совместить все — карьеру, независимость, семью.
Но сказанного не воротишь. Слух о ее «романе» с Герри Салливаном породит массу домыслов и насмешек на ее счет — добродушных и не очень. Даже лучшие подруги не поверят, что Шерон могла не влюбиться в такого красавца. Шерон пробормотала под нос совсем не подобающее леди выражение. Ну почему, почему Герри нужно было переехать именно в наш город и создать мне массу проблем?! Но нет, я так легко не сдамся! И Герри Салливан, не дождется, чтобы я провела из-за него еще одну бессонную ночь. Сегодня я не намерена грезить о страстных поцелуях и заниматься прочими глупостями, которые пристали только подросткам, а никак не взрослым женщинам!
5
Телефонный звонок сбил Шерон с мысли. Она написала пока не больше половины ежемесячного обзора ситуации на рынке недвижимости, который регулярно готовила для местной газеты. Обычно она делала эту работу с удовольствием, но сегодня ей почему-то было трудно сосредоточиться. Шерон сняла трубку и без особого восторга услышала возбужденный голос подруги:
— Ну-ну, Шерон, а ты, оказывается, темная лошадка! Когда мы втроем обедали на прошлой неделе, ты ни слова не сказала об этом Герри Салливане…
— Потому что говорить было нечего, да и сейчас нечего, — решительно перебила Шерон.
Похоже, сплетни в городе распространяются еще быстрее, чем она думала.
— Да ладно тебе, весь город знает, что вчера на собрании он просто глаз с тебя не сводил.
— Чепуха! — отрезала Шерон. — Мы с ним едва знакомы.
— Но в гольф-клубе ты с ним все-таки была, — лукаво напомнила подруга. — Или это тоже слухи?
Помолчав, Шерон призналась:
— Это не слухи. Но мы оказались там вместе только потому, что он деловой партнер моего отца.
— Ну да, значит, когда вы с ним целовались в коридоре, это была… хм… деловая дискуссия?
Шерон поняла, что попалась. Клер была хорошей подругой, но совершенно не умела хранить тайны. Если раскрыть истинную причину, по которой Герри ее поцеловал… нет, это просто немыслимо.
— Вы можете повенчаться в июне, — радостно предложила Клер. — Время еще есть.
— Какое венчание?! Ты хоть соображаешь, что говоришь?! Герри Салливан и я едва знаем друг друга!
— Неужели? А он-то об этом знает? Судя по тому, что я о нем слышала, он парень решительный. И классный, между прочим, по всем статьям. Послушай, почему бы тебе не пригласить его к нам на обед? Мы с Уильямом будем рады с ним познакомиться.
Шерон испустила протяжный стон.
— В последний раз повторяю, Клер, у нас с ним не настолько близкие отношения, чтобы ходить вместе в гости!
— А, ясно. Вы пока еще на той стадии, когда предпочитают оставаться вдвоем. Я угадала? Помню, когда мы с Уильямом только-только познакомились…
Шерон сдалась. Она знала, что подругу невозможно заставить сменить тему, пока той самой не надоест. Хорошо еще, что теперь Клер заговорила о себе. Что же до сплетен и слухов… на этот счет есть хорошая поговорка: чтобы узнать, каков пудинг, нужно его отведать. Ничего не поделаешь, остается только ждать, пока слухи утихнут сами собой. Когда сплетники поймут, что между Шерон и Герри не существует никаких «отношений», они перестанут распространять сплетни. Но до тех пор — по меньшей мере месяц — ей придется нелегко.
Повесив трубку, Шерон вызвала Элму и попросила больше ни с кем ее не соединять.
— Мне нужно закончить статью, и пока что она продвигается очень туго.
— Ничего, вы справитесь, — заверила Элма. — Да, кстати, мистер Доул просил передать, что его полдня не будет.
— Решил поиграть в гольф? — лукаво спросила Шерон.
Элма рассмеялась.
— Нет, он поехал с Шейлой в Сомервилл. Шейла всерьез опасается, что, если не удастся в самое ближайшее время найти подходящее платье, ей придется венчаться в том же, которое она надевала в прошлом году на свадьбу дочери Смитов. — Обе девушки рассмеялись. — Я скоро пойду в кафе, вам что-нибудь принести?
— Да, пожалуйста, сандвич с лососиной. Вряд ли мне сегодня удастся выйти из офиса. Кроме статьи, мне нужно подготовить еще отчеты по тем двум коттеджам, которые я осматривала на прошлой неделе.
— Ну и как? Ничего хорошего? — с сочувствием спросила Элма.
— Как сказать… коттеджи крепкие, но с ними еще нужно немало повозиться, а продавец назначил за них слишком высокую цену. Как бы то ни было, мне нужно возвращаться к статье.
— Удачи вам, и не беспокойтесь, все ваши звонки я беру на себя.
Примерно через час, когда Элма принесла сандвич и сварила кофе, Шерон с удивлением обнаружила, что пришло время обеденного перерыва. Она и не заметила, как пролетела половина рабочего дня. Поблагодарив секретаршу, Шерон отложила недописанную статью и развернула свежий номер специализированного журнала, доставленный утренней почтой.
Обычно Шерон не читала за едой, но на этот раз просмотрела рекламы домов, выставленных на продажу, и стала читать первую попавшуюся заметку — все что угодно, лишь бы отвлечься от мыслей об утреннем телефонном разговоре с Клер и не думать о Герри Салливане. Пусть любители посплетничать приукрашивают факты, как им заблагорассудится, рано ли поздно правда станет очевидной. Шерон оторвалась от журнала и нахмурилась. Истина выяснилась бы очень скоро, если бы Герри вчера вечером не сыграл на руку сплетницам. А тут еще поцелуй в гольф-клубе… оказывается, его видел не только Седрик.
Шерон чуть не поперхнулась горячим кофе. Нет, о поцелуе лучше не думать.
Шел третий час, когда она закончила статью и осталась довольной результатом. Обычно Шерон сама относила статью в редакцию, и было глупо отказываться от этой привычки только потому, что путь в редакцию пролегал мимо здания на Бангор-авеню, купленного Герри. Не обходить же ей теперь стороной одну из главных улиц города из-за гипотетической возможности встретить Герри Салливана! Вероятнее всего Герри там даже нет. Успокоив себя этой мыслью, Шерон надела плащ и предупредила Элму о своем уходе.
Стоял ясный мартовский день. Дул слабый ветерок, но в воздухе уже пахло весной, и небо тоже стало по-весеннему голубым.
Не успела еще Шерон пересечь городскую площадь, как ее остановили. Подавив вздох, она улыбнулась Фанни Кендрик, жене викария.
— До меня дошли хорошие новости о вчерашнем собрании комитета, — начала Фанни. — Как жаль, что я не смогла прийти. Замечательная новость, не правда ли? Я хочу сказать, это большая удача, найти среди приезжих преданного сторонника сохранения старой архитектуры. Дик Пикеринг считает, что нам нужно пригласить мистера Салливана в комитет, он надеется, что преуспевающий бизнесмен в наших рядах придаст комитету больше веса. Думаю, Дик в ближайшее время свяжется с вами по этому вопросу. Вероятно, вам предложат встретиться с мистером Салливаном и выяснить, как он отнесется к тому, чтобы официально стать членом комитета.
— Мне? — упавшим голосом переспросила Шерон.
— Ну да, вам… учитывая вашу… хм… дружбу с ним.
Шерон совсем пала духом. Заметив, что девушка расстроена, Фанни слегка смутилась, и Шерон почувствовала угрызения совести. В конце концов, жена священника не виновата, что из их с Герри мимолетного знакомства раздули невесть что.
— Хорошо, если уж это нужно, я попрошу отца поговорить с ним. Он знает Герри… то есть мистера Салливана гораздо лучше, в конце концов, не я же продала ему дом, а отец.
Если Шерон рассчитывала таким образом подчеркнуть, что познакомилась с Герри только через отца и их отношения носят чисто деловой характер, то ее расчет не оправдался. Фанни Кендрик смутилась еще сильнее.
— О, но я думала… то есть… — Она замялась. — Совсем забыла, мне пора идти.
Свернув на Бангор-авеню, Шерон, проходя мимо владений Герри, отметила, что невольно ускоряет шаг и избегает смотреть в сторону дома. Ее грудь сковало странное напряжение, а сердце забилось чаще, и не только из-за быстрой ходьбы.
Когда дом остался позади, Шерон замедлила шаг, упорно не желая признавать, что испытывает не столько облегчение, сколько разочарование. Чтобы наказать себя за эмоциональное предательство своих же собственных интересов, в офис она возвращалась кружным путем.
— Элма, кто-нибудь звонил?
— Только Герри Салливан. — Чувствовалось, что секретарше с трудом удается сохранять безразличный тон. — Он просил передать, что в половине шестого заедет за вами в офис.
— Что-о? — В первое мгновение Шерон решила, что ослышалась.
— Он просил передать, что заедет за вами в половине шестого, — повторила Элма. — Он упомянул какие-то планы перестройки дома и сказал, что вчера у него не было возможности показать их вам. Еще мистер Салливан сказал, что вы знаете, о чем речь, и ждете его звонка.
Шерон медленно вскипала от гнева. Что он себе вообразил? Мало того, что их имена и так уже склоняют на все лады, так теперь он дает новую пищу для сплетен? Хорошо еще, что об этом звонке знает только Элма.
— Он не оставил номер телефона? — Шерон пожевала нижнюю губу и неуверенно добавила: — Элма, можно задать вам один вопрос?
— Да, конечно, — так же неуверенно ответила секретарша.
— Я… то есть мои отношения с Герри Салливаном… словом, я хотела бы, чтобы о его звонке никто не знал. Если можно, не рассказывайте никому.
— Ой, Шерон, простите… я не сказала бы ни единой душе, но, когда он звонил, ко мне как раз заходила Летиция Рейман… а у мистера Салливана очень четкая дикция. Вы же знаете, что Летиция патологически любопытна. Боюсь, она слышала каждое слово.
У Шерон упало сердце.
Летиция Рейман была главной местной сплетницей. О, она сплетничала не со зла, и отчасти ее можно было даже понять: овдовев несколько лет назад, она очень страдала от одиночества, но Шерон от этого не становилось легче. И надо же было такому случиться, что разговор подслушала именно эта женщина!
— О, Шерон, мне очень жаль, что так случилось, — мягко проговорила Элма. — Я вас хорошо понимаю. Когда отношения только-только завязываются, не хочется никого посвящать…
Подавив желание завизжать, затопать ногами, разбить что-нибудь, Шерон сказала с горечью:
— Ох, Элма, и вы туда же! Послушайте, между мной и Герри Салливаном нет никаких отношений, кроме чисто деловых. Он — клиент нашей фирмы, и только поэтому я на прошлой неделе сопровождала его на вечере в гольф-клубе. Что до всех этих сплетен… никак не пойму, почему люди так любят совать нос в чужие дела? — Она умолкла, поняв, что заговорила слишком резко. — Простите, Элма, но иногда я жалею, что живу в маленьком городке в окружении людей, которые знают меня всю жизнь. Герри Салливан — просто знакомый, не более того, — продолжала она уже спокойнее. — Представьте, как я буду себя чувствовать, когда все эти сплетни дойдут до него?
— Может, если вы ему объясните…
— Что объясню? Что о нас судачит полгорода, что нас уже чуть ли не поженили, и все из-за одного-единственного вечера в гольф-клубе да неудачной фразы, которую он обронил вчера на заседании комитета? Он решит, что я рехнулась. Элма, он бостонец, ему не понять наших проблем. Он подумает…
Шерон вдруг оборвала себя на полуслове. Подумает — что? Что я пытаюсь силком втянуть его в более близкие отношения, допуская, чтобы о нас распускали сплетни? Но в возникновении сплетен виновата не я, а он. Не я рассказала о нашем знакомстве всему комитету, не я звонила ему, не я…
Но что толку переживать из-за обстоятельств, над которыми я абсолютно не властна? — устала подумала Шерон. Лучше сосредоточиться на вещах более насущных, например, на предстоящей встрече с Герри. Возмутительное самоуправство! Ничего, сегодня я ему разъясню, что он не имел права распоряжаться моим временем и назначать какую бы то ни было встречу в мое отсутствие. И вообще, его драгоценные планы мне не интересны. Я не обязана ему подчиняться, и, если я возьму да и уеду из офиса пораньше, не дожидаясь Герри, это послужит ему хорошим уроком.
Но Шерон понимала, что ничего подобного не сделает. Хотя бы потому, что они никогда не закрывают контору раньше половины шестого, а в отсутствие отца ей придется пробыть до закрытия.
В половине пятого Элма отпросилась к стоматологу. У Шерон возникло искушение закрыть офис и уехать домой, но в конце концов совесть и профессиональный долг взяли верх. Она решила, что не имеет права уйти раньше. Но что Шерон могла сделать, так это уйти точно в половине шестого. Если Герри Салливан опоздает хотя бы на пару минут, он ее не застанет.
Как назло, в двадцать минут шестого кто-то позвонил. В результате, когда Герри ровно в пять тридцать вошел в кабинет Шерон, она все еще разговаривала с клиентом. Увидев, что она занята, Герри тактично отошел подальше и сел на диван для посетителей. Взял с журнального столика журнал и стал с видимым интересом его просматривать.
Шерон отметила, что Герри пришел с пустыми руками. Как-то не верится, что он спрятал полный комплект чертежей, которые показывал членам комитета, под этой элегантной курткой из тонкой черной кожи, ехидно подумала она. Положив трубку, девушка натянуто извинилась, но это было скорее данью хорошим манерам, чем выражением искреннего сожаления. Шерон с неудовольствием отметила, что на телефонной трубке остались влажные следы от пальцев. Ну вот опять, Герри Салливан только вошел, а у нее уже вспотели ладони от волнения!
Шерон предпочла бы держаться от него на расстоянии, но, как только она положила трубку, Герри встал и направился к ней. Почему он на меня так действует? — в который раз спросила себя девушка. Почему я так остро чувствую его притягательную мужественность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15