Утонченность кроя и элегантный фасон делали его неприметным и в то же самое время нарядным. Кроме того, она всегда любила черный цвет.
Примерив платье, Дебра пришла в ужас: не может быть, чтобы она похудела за одно утро! Из зеркала на нее смотрела изможденная особа, на лице которой оставались лишь огромные зеленые глаза и пухлые губы. Проклятый Лоуренс Райделл! Это все из-за разговора с ним. Да и она сама хороша: сколько раз Роберт говорил ей, что надо, уметь постоять за себя и быть напористой. Порой ей казалось, что журналистика и цинизм идут рука об руку.
Она пришла в ресторан в назначенное время и, следуя указаниям Дорин, попросила провести ее в бар. Людей в баре было немного, и она сразу увидела приятельницу. Но Уильяма Веста не было и в помине. Дорин сидела с пожилой дамой, приветливо улыбнувшейся журналистке. Дебра ответила вежливой улыбкой, скрывая свое разочарование. Видимо, Вест передумал и не пришел.
Только сейчас, когда писателя не оказалось в условленном месте, она поняла, что нуждалась вовсе не в интервью, а во встрече с этим замечательным человеком, тонко чувствовавшим чужое горе и сопереживавшим своим героям. Дебра читала его романы и восхищалась им как истинным художником. В какой-то степени он был близок ей.
Она посмотрела на Дорин и ее соседку и вновь улыбнулась. Дама улыбнулась в ответ.
На вид ей было за пятьдесят, аккуратная стрижка, волевое лицо, одета опрятно и со вкусом. Дорин и она были увлечены беседой, когда появилась Дебра, и та, решив не мешать, молча ждала окончания разговора, не высказывая никаких претензий по поводу отсутствия Веста. Однако взгляд, которым обменялись собеседницы, насторожил ее. Мало понимая происходящее, она продолжала молча ждать.
— Дебра, позволь мне представить тебе Ванессу Бернард, известную под псевдонимом Уильям Вест.
— Уильям Вест?! — Глаза Дебры расширились от удивления.
Конечно, это не первый раз, когда женщина-автор использует мужской псевдоним. Самым ярким примером можно считать романистку Аврору Дюпен, известную под именем Жорж Санд. Но Дебре не верилось, что женщина может так хорошо разбираться в мужской психологии. О чем она открыто и поведала дамам.
— В этом как раз и заключается моя проблема, — сказала писательница. — Я только что закончила вторую часть романа “Прошлое позади” и опасаюсь, как бы мое настоящее имя и пол не повлияли на судьбу книги.
— Ванесса считает, — вмешалась Дорин, —что издательское дело остается одним из бастионов мужского шовинизма и отношение к женщинам-писательницам в обществе чересчур насмешливо снисходительное. Она предпочитает скрываться за мужским именем, полагая, что именно при этом условии ее романы будут беспристрастно оценены критикой. Не согласиться с ней я не могу.
Дебре были понятны опасения Ванессы, и ее мозг лихорадочно искал пути выхода из щекотливого положения.
— Я всегда отказываюсь давать интервью, но мне понравились статьи, написанные вами обо мне. К тому же Дорин много рассказывала о вас как о незаурядной личности, и я решила сделать исключение. Теперь вы знаете, в чем состоит моя дилемма. Если я отвечу на ваши вопросы…
— Но я буду задавать вопросы не Ванессе Бернард, а Уильяму Весту, — поспешно перебила Дебра,
Ее собеседницы непонимающе уставились на журналистку. Им было неясно, куда она клонит, и обе они молчали.
— Смотрите, — стала торопливо объяснять Дебра. — Читателям известно, что автором романа “Прошлое позади” является Уильям Вест. И именно о нем они хотят знать как можно больше. Их не интересует ничто другое, и мы воспользуемся этой возможностью и обойдем все острые углы, чтобы не раскрывать вашу тайну.
— То есть вы хотите сказать, что я могу дать интервью от лица мужчины, написавшего этот роман? — догадалась Ванесса. — Но будет ли это честно?
— Вполне. Все зависит от того, как построить интервью. Можно сделать акцент на вашем творчестве и не касаться личной жизни или каких-то деталей. Наш журнал придерживается такой линии. Читателям будет интересно узнать, что заставило вас взяться за перо, о вашем отношении к писательскому труду, литературе и жизни вообще…
— Что ж, если так подходить к этому… — Писательница явно колебалась. — Послушай, мне надо подумать. Завтра я уезжаю к себе омой. Если надумаю, то позвоню вам и мы оговоримся о встрече. Больше ничего конкретного я пока обещать не могу.
Дебра не стала ее убеждать, боясь спугнуть. Ее журналистская интуиция подсказывала, что надо набраться терпения и подождать. И тогда сюжет получиться не только захватывающее эксклюзивное интервью, но и интересный материал для более подробной статьи. Поднявшись из-за стола, она распрощалась с дамами, оставив их наедине обсудить кое-какие деловые вопросы, и направилась к двери.
Пробиваясь к выходу, она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Кто-то буквально ее глазами. Ей пришлось пропустить официанта с подносом и одну молодую супружескую пару. Неожиданно вставшая из-за стола полная женщина неловко толкнула Дебру, развернув ее на сто восемьдесят градусов, принесла извинения и неторопливо вышла. А Дебра осталась нос к носу с Лоуренсом Райделлом, занимавшим ближайший столик. В глазах шефа читалось уничтожающее презрение и еще что-то, чего распознать она не смогла. Вспомнив, он жарко обнимал ее в кабинете Седрика, его нежные и страстные поцелуи, Дебра покраснела. Что за напасть такая: куда бы она ни пошла, везде встречает его?! Рядом с ним сидела привлекательная блондинка и кто-то еще, о он никого не замечал, а смотрел прямо на Дебру. Пожалуй, эта блондинка ему вполне подходит, вместе они очень даже неплохо смотрятся, отстраненно решила Дебра и, отвернувшись, невозмутимо вышла из бара.
Уже в такси она пообещала себе, что не позволит шефу вторгаться в ее личную жизнь и диктовать свои условия. Работа есть работа, там она — его подчиненная, но все, что происходит за пределами издательства, его не касается. Ее личная жизнь — это ее личная жизнь, и никто не вправе распоряжаться ею, кроме нее самой.
Все вроде бы получилось как нельзя лучше с интервью. Оставалось лишь ждать звонка писательницы. Казалось бы, можно успокоиться, но подсознание хранило в памяти нежные прикосновения Лоуренса к ее груди, его поцелуи и ласки. Сон в ту ночь, после того как она вернулась из ресторана, был прерывистым и тревожным. Дебра просыпалась несколько раз, чувствуя безудержное влечение к этому мужчине, испытывая болезненные ощущения неутоленной страсти. Господи, как сильно она ненавидела его и как же сильно желала! Видимо, придется смириться и с этим.
— Привет, Дебби! Ты никак решила переехать в кабинет шефа, так сказать, под его крылышко? — задиристо спросил ее Родри Малкольм. Дебра остановилась, старательно избегая пытливого взгляда коллеги. Когда-то, в первые месяцы ее работы в журнале, он пытался ухаживать за ней. Но в ней жила еще боль обманутой любви к Брайану, она отклоняла все предложения Родри, и с тех пор он затаил на нее обиду. Наверное, ей стоило быть тактичнее с ним.
— Я…
— С настоящего момента Дебра является моим помощником, — послышался раздраженно нетерпеливый голос Райделла.
Родри, всегда считавший себя незаурядным журналистом и привлекательным мужчиной и смотревший на своих коллег, особенно женщин, свысока, полностью изменился в лице, которое приняло подобострастное, услужливое выражение.
— Это что, ваш очередной поклонник? — ядовито поинтересовался Райделл, когда Родри ретировался. — Возможно, я недооценил вас, мисс Макуитер, но должен сразу же предупредить, что намерен раз и навсегда положить конец всяким шашням на работе. Работа придумана не для того, чтобы предаваться утехам! Для этого существуют другие возможности и места.
Дебра не знала, что и возразить. В памяти мгновенно всплыл праздник у Гамильтонов, случай в кабинете был явно не в ее пользу. Дурацкое положение, иначе не скажешь!
* * *
Войдя в приемную, она заметила, что Линда, стрекочущая на пишущей машинке, даже не подняла головы при ее появлении. Умышленно? Чтобы не видеть ее унижения? Очень может быть, ведь ее коллега была чрезвычайно чувствительна к страданиям других людей и сопереживала вместе с ними. Наверняка она слышала возмутительную тираду шефа.
Для Дебры стало потрясением увидеть, что ее стол стоит не где-нибудь в укромном закутке, а вплотную придвинут к столу Райделла и составляет с ним прямой угол. Вся аппаратура уже была установлена и подключена. Сидя на месте, он мог видеть все, чем она занимается. Это до глубины души возмутило и взбесило ее.
Дверь кабинета открылась, и вошел шеф, одетый в отличие от многих журналистов-мужчин, предпочитавших джинсы и свитер, в темный деловой костюм и белоснежную рубашку. Контраст загорелого тела и белой ткани произвел на девушку нежелательный эффект всколыхнув дремавшее влечение. Она опять вспомнила тот злополучный вечер у Гамильтонов.
— Садитесь, вы ведь не в школе, — резко бросил он.
Сдержавшись от язвительного ответа, Дебра осталась стоять, нарочито внимательно перекладывая бумаги с места на место и искоса наблюдая за реакцией шефа. Он был явно недоволен таким демонстративным непослушанием, но молчал. Дверь кабинета приоткрылась.
— Принести вам кофе, Лоуренс? — спросила заглянувшая Линда.
— Да, благодарю.
— А тебе, Дебра?
— Она не начальник и не инвалид. Может сама сходить.
Вспыхнув до корней волос, Дебра молча посмотрела на папку на столе, отчаянно стараясь сдержать подступившие к горлу слезы. Когда она подняла голову, Линды уже не было. Дебра была полна решимости драться за себя и свое место до победного конца и не терпеть больше никаких оскорблений и унижений. Она сдалась, когда шеф отправился на утреннюю летучку с главами редакций и отделов, и несла себе кофе. Густой аромат кофейных зерен, заполнивший кабинет, наконец-то вытеснил запах одеколона Лоуренса, щекотавший ноздри и нервировавший воспоминаниями. Линда, завидев ее с кружкой, улыбнулась.
— Еще один пасмурный день. И если это лето, то я хочу зиму, — сказала Дебра.
— Н-да… По радио передали, что многие реки вышли из берегов и затопили окрестности, — осторожно намекнула Линда.
Деревня, в которой жила тетя Агата, располагалась в низменной местности, и, подумав о возможном наводнении, Дебра бросилась к телефону. Хотя личные разговоры по служебному телефону были официально запрещены, Роберт часто закрывал на это глаза, а она не злоупотребляла его добротой. Тетя Агата подошла на четвертый звонок и уверила Дебру, что с ней все хорошо, вода в реке поднялась, но угрозы затопления нет. Разговаривая с ней, Дебра представила себе старенькую опрятную женщину с внимательными голубыми глазами. Детство Дебры было не из легких, часто возникали материальные проблемы. Но жизнь с тетей была богата иного свойства вещами. Длительные прогулки по лесу с рассказами о диковинных растениях и животных, живших по соседству с ними, темные вечера, проведенные за рукоделием и игрой на пианино, а не у телевизора. Не многие ее сверстницы могли похвастаться этим. Походы за грибами и ягодами, которые потом консервировались или превращались в варенье и джемы. Тетя выпекала собственный хлеб, душистый и очень вкусный, запомнившийся Дебре навсегда. Да и сама она многое знала и умела по хозяйству, с раннего детства постигнув тайны кулинарии и домоводства. Таким было детство, о котором она вспоминала с нежным трепетом.
Она как раз закончила разговор, когда вошел Лоуренс. Застигнутая на месте преступления, Дебра имела весьма виноватый вид. Лгать она так и не научилась и поэтому густо покраснела.
— Личный звонок, если не ошибаюсь? — мягко спросил он, видя, как она положила трубку на аппарат.
— Да… Да. Это… Роберт.
Она поняла, что совершила грубую, если не сказать роковую, ошибку, назвав это имя. Лицо Райделла стало каменным, взгляд ненавидящим.
— Господи! Неужели вы никогда не прекратите? Совесть у вас есть или нет? Вы понимаете, что творите? Или знаете и видите все, но вам безразлично, к чему это может привести?
Произнося эту тираду, шеф стоял около нее с таким грозным видом, что она испугалась. Ей показалось, вот сейчас он вытащит ее из-за стола и вытрясет из нее всю душу. Но в этот — о спасение! — момент зазвонил телефон. Райделл нехотя взял трубку. Побледневшая от страха Дебра перевела дух и немного пришла в себя.
Находясь с шефом в одной комнате, она не могла не слышать его разговора с Жаклин, женой Роберта. Она узнала ее голос, доносившийся из трубки. Значит, Трейси была права, утверждая, что шеф знаком с семьей Мак-Манусов и даже близок с ними. Дебра несколько раз видела Жаклин, и та ей очень понравилась. Умная, волевая и уверенная в себе брюнетка тридцати с небольшим лет, она играла первую скрипку в семейном дуэте с Робертом, любившим ее безоглядно и, можно сказать, боготворившим. Именно эта особенность их отношений всегда вызывала восхищение у Дебры.
— Так вот, — Лоуренс обратился к ней, закончив разговор с Жаклин, — я хочу…
Снова зазвонил телефон. Дебра хотела было ответить на звонок, но шеф отстранил ее и сам снял трубку. Он внимательно слушал, с каждой секундой становясь все мрачнее и мрачнее, и наконец сказал:
— Это вас. Звонит секретарь Уильяма Веста. Она хочет договориться о месте и времени интервью с ним.
У Дебры екнуло сердце, когда она принимала трубку. Было ясно, что этим секретарем была сама писательница, Ванесса Бернард, и она хотела, чтобы Дебра приехала к ней домой на следующей неделе. Но еще предстояло убедить Лоуренса.
— Время, назначенное вами, меня вполне устраивает. Единственная формальность: я должна согласовать некоторые детали с шефом. Не возражаете, если я перезвоню вам чуть позже?
— Уильям Вест? — переспросил Лоуренс, когда она закончила разговор. — Это тот самый писатель, о котором трезвонят на каждом шагу?
— Да… Одна моя знакомая, связанная с его издателями, устроила мне встречу с ним… Я… В общем, я давно собираю о нем материал.
— Зачем же откладывать интервью? Или вы хотите, чтобы бедняга немного помучился, так сказать, потомился? Полагаю, что такая женщина, как вы, способна завести роман, не пренебрегая при этом служебными обязанностями и даже не сходя с рабочего места. У вас просто удивительная способность и тяга устраивать любовные интрижки.
Впервые ей удалось сдержать свой гнев и спокойно возразить:
— Вы глубоко заблуждаетесь. Все, что я сказала вам, сущая правда. Помните, вы сами говорили мне, что теперь намерены контролировать каждый мой шаг и проверять все мои действия? Вот я и докладываю вам, прежде чем приступить к выполнению профессиональных обязанностей.
— Не пытайтесь запудрить мне мозги, — грубо ответил Райделл. — Не получится. Я вижу вас насквозь. Будет лучше, если мы вообще отменим интервью. К тому же мне кажется, что вы не тот человек, кто может справиться с этой работой. Вы сказали, ваш знакомый — мужчина?
— Нет, женщина, — сладко пропела Дебра.
— Дайте мне телефон этого Веста. Я хочу кое-что выяснить у него. В крайнем случае я и сам возьму у него интервью.
Дебра едва сдержалась. Какой наглец! Он посмел отмести все, что она предварительно подготовила и сделала, чтобы потом самому завершить ее проект?! То, что Уильям Вест был на самом деле Ванессой Бернард, было еще полбеды. Преданность делу и интересы журнала допускали, чтобы под интервью стояло любое, не обязательно ее, Дебры Макуитер, имя. Но упустить возможность взять это интервью, чтобы опубликовать эксклюзивный материал, было нельзя. Спасти дело можно, только рассказав Райделлу всю правду о писателе. Хотя, конечно, очень не хочется этого делать, внутри все просто кипит от негодования, но ведь есть еще долг и порядочность…
— Вы должны знать еще кое-что о Весте, — охотно протянула Дебра и поведала все от начала до конца, делая упор на том, каким должно быть интервью, чтобы оно оказалось интересным и не раскрывало тайны писательницы.
— Зачем вы мне это все рассказываете? — скривился Райделл, будто раскусил горький орех.
— Потому что в противном случае журнал может лишиться интересного материала.
— Боже правый! Вы альтруистка? Извините, но мне кажется это подозрительным. — Шеф фыркнул и недоверчиво покосился на нее.
Эти слова стали каплей, переполнившей чашу ее терпения. Дебра дала волю гневу, позабыв об осторожности и о том, что может в одночасье лишиться не только своей работы в журнале, но и надежд на будущую карьеру.
— За что вы так относитесь ко мне? Что я такого криминального сделала, чтобы…
— Вы хотите знать, что целенаправленно и умышленно сделали, и ждете от меня ответа?! И у вас хватает наглости просить меня разъяснить вам?! Хорошо, пусть будет по-вашему. В тот вечер ваш взгляд был одинок и потерян, вы позволили мне целовать и ласкать вас так, будто именно меня ждали всю свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Примерив платье, Дебра пришла в ужас: не может быть, чтобы она похудела за одно утро! Из зеркала на нее смотрела изможденная особа, на лице которой оставались лишь огромные зеленые глаза и пухлые губы. Проклятый Лоуренс Райделл! Это все из-за разговора с ним. Да и она сама хороша: сколько раз Роберт говорил ей, что надо, уметь постоять за себя и быть напористой. Порой ей казалось, что журналистика и цинизм идут рука об руку.
Она пришла в ресторан в назначенное время и, следуя указаниям Дорин, попросила провести ее в бар. Людей в баре было немного, и она сразу увидела приятельницу. Но Уильяма Веста не было и в помине. Дорин сидела с пожилой дамой, приветливо улыбнувшейся журналистке. Дебра ответила вежливой улыбкой, скрывая свое разочарование. Видимо, Вест передумал и не пришел.
Только сейчас, когда писателя не оказалось в условленном месте, она поняла, что нуждалась вовсе не в интервью, а во встрече с этим замечательным человеком, тонко чувствовавшим чужое горе и сопереживавшим своим героям. Дебра читала его романы и восхищалась им как истинным художником. В какой-то степени он был близок ей.
Она посмотрела на Дорин и ее соседку и вновь улыбнулась. Дама улыбнулась в ответ.
На вид ей было за пятьдесят, аккуратная стрижка, волевое лицо, одета опрятно и со вкусом. Дорин и она были увлечены беседой, когда появилась Дебра, и та, решив не мешать, молча ждала окончания разговора, не высказывая никаких претензий по поводу отсутствия Веста. Однако взгляд, которым обменялись собеседницы, насторожил ее. Мало понимая происходящее, она продолжала молча ждать.
— Дебра, позволь мне представить тебе Ванессу Бернард, известную под псевдонимом Уильям Вест.
— Уильям Вест?! — Глаза Дебры расширились от удивления.
Конечно, это не первый раз, когда женщина-автор использует мужской псевдоним. Самым ярким примером можно считать романистку Аврору Дюпен, известную под именем Жорж Санд. Но Дебре не верилось, что женщина может так хорошо разбираться в мужской психологии. О чем она открыто и поведала дамам.
— В этом как раз и заключается моя проблема, — сказала писательница. — Я только что закончила вторую часть романа “Прошлое позади” и опасаюсь, как бы мое настоящее имя и пол не повлияли на судьбу книги.
— Ванесса считает, — вмешалась Дорин, —что издательское дело остается одним из бастионов мужского шовинизма и отношение к женщинам-писательницам в обществе чересчур насмешливо снисходительное. Она предпочитает скрываться за мужским именем, полагая, что именно при этом условии ее романы будут беспристрастно оценены критикой. Не согласиться с ней я не могу.
Дебре были понятны опасения Ванессы, и ее мозг лихорадочно искал пути выхода из щекотливого положения.
— Я всегда отказываюсь давать интервью, но мне понравились статьи, написанные вами обо мне. К тому же Дорин много рассказывала о вас как о незаурядной личности, и я решила сделать исключение. Теперь вы знаете, в чем состоит моя дилемма. Если я отвечу на ваши вопросы…
— Но я буду задавать вопросы не Ванессе Бернард, а Уильяму Весту, — поспешно перебила Дебра,
Ее собеседницы непонимающе уставились на журналистку. Им было неясно, куда она клонит, и обе они молчали.
— Смотрите, — стала торопливо объяснять Дебра. — Читателям известно, что автором романа “Прошлое позади” является Уильям Вест. И именно о нем они хотят знать как можно больше. Их не интересует ничто другое, и мы воспользуемся этой возможностью и обойдем все острые углы, чтобы не раскрывать вашу тайну.
— То есть вы хотите сказать, что я могу дать интервью от лица мужчины, написавшего этот роман? — догадалась Ванесса. — Но будет ли это честно?
— Вполне. Все зависит от того, как построить интервью. Можно сделать акцент на вашем творчестве и не касаться личной жизни или каких-то деталей. Наш журнал придерживается такой линии. Читателям будет интересно узнать, что заставило вас взяться за перо, о вашем отношении к писательскому труду, литературе и жизни вообще…
— Что ж, если так подходить к этому… — Писательница явно колебалась. — Послушай, мне надо подумать. Завтра я уезжаю к себе омой. Если надумаю, то позвоню вам и мы оговоримся о встрече. Больше ничего конкретного я пока обещать не могу.
Дебра не стала ее убеждать, боясь спугнуть. Ее журналистская интуиция подсказывала, что надо набраться терпения и подождать. И тогда сюжет получиться не только захватывающее эксклюзивное интервью, но и интересный материал для более подробной статьи. Поднявшись из-за стола, она распрощалась с дамами, оставив их наедине обсудить кое-какие деловые вопросы, и направилась к двери.
Пробиваясь к выходу, она ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Кто-то буквально ее глазами. Ей пришлось пропустить официанта с подносом и одну молодую супружескую пару. Неожиданно вставшая из-за стола полная женщина неловко толкнула Дебру, развернув ее на сто восемьдесят градусов, принесла извинения и неторопливо вышла. А Дебра осталась нос к носу с Лоуренсом Райделлом, занимавшим ближайший столик. В глазах шефа читалось уничтожающее презрение и еще что-то, чего распознать она не смогла. Вспомнив, он жарко обнимал ее в кабинете Седрика, его нежные и страстные поцелуи, Дебра покраснела. Что за напасть такая: куда бы она ни пошла, везде встречает его?! Рядом с ним сидела привлекательная блондинка и кто-то еще, о он никого не замечал, а смотрел прямо на Дебру. Пожалуй, эта блондинка ему вполне подходит, вместе они очень даже неплохо смотрятся, отстраненно решила Дебра и, отвернувшись, невозмутимо вышла из бара.
Уже в такси она пообещала себе, что не позволит шефу вторгаться в ее личную жизнь и диктовать свои условия. Работа есть работа, там она — его подчиненная, но все, что происходит за пределами издательства, его не касается. Ее личная жизнь — это ее личная жизнь, и никто не вправе распоряжаться ею, кроме нее самой.
Все вроде бы получилось как нельзя лучше с интервью. Оставалось лишь ждать звонка писательницы. Казалось бы, можно успокоиться, но подсознание хранило в памяти нежные прикосновения Лоуренса к ее груди, его поцелуи и ласки. Сон в ту ночь, после того как она вернулась из ресторана, был прерывистым и тревожным. Дебра просыпалась несколько раз, чувствуя безудержное влечение к этому мужчине, испытывая болезненные ощущения неутоленной страсти. Господи, как сильно она ненавидела его и как же сильно желала! Видимо, придется смириться и с этим.
— Привет, Дебби! Ты никак решила переехать в кабинет шефа, так сказать, под его крылышко? — задиристо спросил ее Родри Малкольм. Дебра остановилась, старательно избегая пытливого взгляда коллеги. Когда-то, в первые месяцы ее работы в журнале, он пытался ухаживать за ней. Но в ней жила еще боль обманутой любви к Брайану, она отклоняла все предложения Родри, и с тех пор он затаил на нее обиду. Наверное, ей стоило быть тактичнее с ним.
— Я…
— С настоящего момента Дебра является моим помощником, — послышался раздраженно нетерпеливый голос Райделла.
Родри, всегда считавший себя незаурядным журналистом и привлекательным мужчиной и смотревший на своих коллег, особенно женщин, свысока, полностью изменился в лице, которое приняло подобострастное, услужливое выражение.
— Это что, ваш очередной поклонник? — ядовито поинтересовался Райделл, когда Родри ретировался. — Возможно, я недооценил вас, мисс Макуитер, но должен сразу же предупредить, что намерен раз и навсегда положить конец всяким шашням на работе. Работа придумана не для того, чтобы предаваться утехам! Для этого существуют другие возможности и места.
Дебра не знала, что и возразить. В памяти мгновенно всплыл праздник у Гамильтонов, случай в кабинете был явно не в ее пользу. Дурацкое положение, иначе не скажешь!
* * *
Войдя в приемную, она заметила, что Линда, стрекочущая на пишущей машинке, даже не подняла головы при ее появлении. Умышленно? Чтобы не видеть ее унижения? Очень может быть, ведь ее коллега была чрезвычайно чувствительна к страданиям других людей и сопереживала вместе с ними. Наверняка она слышала возмутительную тираду шефа.
Для Дебры стало потрясением увидеть, что ее стол стоит не где-нибудь в укромном закутке, а вплотную придвинут к столу Райделла и составляет с ним прямой угол. Вся аппаратура уже была установлена и подключена. Сидя на месте, он мог видеть все, чем она занимается. Это до глубины души возмутило и взбесило ее.
Дверь кабинета открылась, и вошел шеф, одетый в отличие от многих журналистов-мужчин, предпочитавших джинсы и свитер, в темный деловой костюм и белоснежную рубашку. Контраст загорелого тела и белой ткани произвел на девушку нежелательный эффект всколыхнув дремавшее влечение. Она опять вспомнила тот злополучный вечер у Гамильтонов.
— Садитесь, вы ведь не в школе, — резко бросил он.
Сдержавшись от язвительного ответа, Дебра осталась стоять, нарочито внимательно перекладывая бумаги с места на место и искоса наблюдая за реакцией шефа. Он был явно недоволен таким демонстративным непослушанием, но молчал. Дверь кабинета приоткрылась.
— Принести вам кофе, Лоуренс? — спросила заглянувшая Линда.
— Да, благодарю.
— А тебе, Дебра?
— Она не начальник и не инвалид. Может сама сходить.
Вспыхнув до корней волос, Дебра молча посмотрела на папку на столе, отчаянно стараясь сдержать подступившие к горлу слезы. Когда она подняла голову, Линды уже не было. Дебра была полна решимости драться за себя и свое место до победного конца и не терпеть больше никаких оскорблений и унижений. Она сдалась, когда шеф отправился на утреннюю летучку с главами редакций и отделов, и несла себе кофе. Густой аромат кофейных зерен, заполнивший кабинет, наконец-то вытеснил запах одеколона Лоуренса, щекотавший ноздри и нервировавший воспоминаниями. Линда, завидев ее с кружкой, улыбнулась.
— Еще один пасмурный день. И если это лето, то я хочу зиму, — сказала Дебра.
— Н-да… По радио передали, что многие реки вышли из берегов и затопили окрестности, — осторожно намекнула Линда.
Деревня, в которой жила тетя Агата, располагалась в низменной местности, и, подумав о возможном наводнении, Дебра бросилась к телефону. Хотя личные разговоры по служебному телефону были официально запрещены, Роберт часто закрывал на это глаза, а она не злоупотребляла его добротой. Тетя Агата подошла на четвертый звонок и уверила Дебру, что с ней все хорошо, вода в реке поднялась, но угрозы затопления нет. Разговаривая с ней, Дебра представила себе старенькую опрятную женщину с внимательными голубыми глазами. Детство Дебры было не из легких, часто возникали материальные проблемы. Но жизнь с тетей была богата иного свойства вещами. Длительные прогулки по лесу с рассказами о диковинных растениях и животных, живших по соседству с ними, темные вечера, проведенные за рукоделием и игрой на пианино, а не у телевизора. Не многие ее сверстницы могли похвастаться этим. Походы за грибами и ягодами, которые потом консервировались или превращались в варенье и джемы. Тетя выпекала собственный хлеб, душистый и очень вкусный, запомнившийся Дебре навсегда. Да и сама она многое знала и умела по хозяйству, с раннего детства постигнув тайны кулинарии и домоводства. Таким было детство, о котором она вспоминала с нежным трепетом.
Она как раз закончила разговор, когда вошел Лоуренс. Застигнутая на месте преступления, Дебра имела весьма виноватый вид. Лгать она так и не научилась и поэтому густо покраснела.
— Личный звонок, если не ошибаюсь? — мягко спросил он, видя, как она положила трубку на аппарат.
— Да… Да. Это… Роберт.
Она поняла, что совершила грубую, если не сказать роковую, ошибку, назвав это имя. Лицо Райделла стало каменным, взгляд ненавидящим.
— Господи! Неужели вы никогда не прекратите? Совесть у вас есть или нет? Вы понимаете, что творите? Или знаете и видите все, но вам безразлично, к чему это может привести?
Произнося эту тираду, шеф стоял около нее с таким грозным видом, что она испугалась. Ей показалось, вот сейчас он вытащит ее из-за стола и вытрясет из нее всю душу. Но в этот — о спасение! — момент зазвонил телефон. Райделл нехотя взял трубку. Побледневшая от страха Дебра перевела дух и немного пришла в себя.
Находясь с шефом в одной комнате, она не могла не слышать его разговора с Жаклин, женой Роберта. Она узнала ее голос, доносившийся из трубки. Значит, Трейси была права, утверждая, что шеф знаком с семьей Мак-Манусов и даже близок с ними. Дебра несколько раз видела Жаклин, и та ей очень понравилась. Умная, волевая и уверенная в себе брюнетка тридцати с небольшим лет, она играла первую скрипку в семейном дуэте с Робертом, любившим ее безоглядно и, можно сказать, боготворившим. Именно эта особенность их отношений всегда вызывала восхищение у Дебры.
— Так вот, — Лоуренс обратился к ней, закончив разговор с Жаклин, — я хочу…
Снова зазвонил телефон. Дебра хотела было ответить на звонок, но шеф отстранил ее и сам снял трубку. Он внимательно слушал, с каждой секундой становясь все мрачнее и мрачнее, и наконец сказал:
— Это вас. Звонит секретарь Уильяма Веста. Она хочет договориться о месте и времени интервью с ним.
У Дебры екнуло сердце, когда она принимала трубку. Было ясно, что этим секретарем была сама писательница, Ванесса Бернард, и она хотела, чтобы Дебра приехала к ней домой на следующей неделе. Но еще предстояло убедить Лоуренса.
— Время, назначенное вами, меня вполне устраивает. Единственная формальность: я должна согласовать некоторые детали с шефом. Не возражаете, если я перезвоню вам чуть позже?
— Уильям Вест? — переспросил Лоуренс, когда она закончила разговор. — Это тот самый писатель, о котором трезвонят на каждом шагу?
— Да… Одна моя знакомая, связанная с его издателями, устроила мне встречу с ним… Я… В общем, я давно собираю о нем материал.
— Зачем же откладывать интервью? Или вы хотите, чтобы бедняга немного помучился, так сказать, потомился? Полагаю, что такая женщина, как вы, способна завести роман, не пренебрегая при этом служебными обязанностями и даже не сходя с рабочего места. У вас просто удивительная способность и тяга устраивать любовные интрижки.
Впервые ей удалось сдержать свой гнев и спокойно возразить:
— Вы глубоко заблуждаетесь. Все, что я сказала вам, сущая правда. Помните, вы сами говорили мне, что теперь намерены контролировать каждый мой шаг и проверять все мои действия? Вот я и докладываю вам, прежде чем приступить к выполнению профессиональных обязанностей.
— Не пытайтесь запудрить мне мозги, — грубо ответил Райделл. — Не получится. Я вижу вас насквозь. Будет лучше, если мы вообще отменим интервью. К тому же мне кажется, что вы не тот человек, кто может справиться с этой работой. Вы сказали, ваш знакомый — мужчина?
— Нет, женщина, — сладко пропела Дебра.
— Дайте мне телефон этого Веста. Я хочу кое-что выяснить у него. В крайнем случае я и сам возьму у него интервью.
Дебра едва сдержалась. Какой наглец! Он посмел отмести все, что она предварительно подготовила и сделала, чтобы потом самому завершить ее проект?! То, что Уильям Вест был на самом деле Ванессой Бернард, было еще полбеды. Преданность делу и интересы журнала допускали, чтобы под интервью стояло любое, не обязательно ее, Дебры Макуитер, имя. Но упустить возможность взять это интервью, чтобы опубликовать эксклюзивный материал, было нельзя. Спасти дело можно, только рассказав Райделлу всю правду о писателе. Хотя, конечно, очень не хочется этого делать, внутри все просто кипит от негодования, но ведь есть еще долг и порядочность…
— Вы должны знать еще кое-что о Весте, — охотно протянула Дебра и поведала все от начала до конца, делая упор на том, каким должно быть интервью, чтобы оно оказалось интересным и не раскрывало тайны писательницы.
— Зачем вы мне это все рассказываете? — скривился Райделл, будто раскусил горький орех.
— Потому что в противном случае журнал может лишиться интересного материала.
— Боже правый! Вы альтруистка? Извините, но мне кажется это подозрительным. — Шеф фыркнул и недоверчиво покосился на нее.
Эти слова стали каплей, переполнившей чашу ее терпения. Дебра дала волю гневу, позабыв об осторожности и о том, что может в одночасье лишиться не только своей работы в журнале, но и надежд на будущую карьеру.
— За что вы так относитесь ко мне? Что я такого криминального сделала, чтобы…
— Вы хотите знать, что целенаправленно и умышленно сделали, и ждете от меня ответа?! И у вас хватает наглости просить меня разъяснить вам?! Хорошо, пусть будет по-вашему. В тот вечер ваш взгляд был одинок и потерян, вы позволили мне целовать и ласкать вас так, будто именно меня ждали всю свою жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15