В эпоху, когда мирской успех зависел от удачной женитьбы и влиятельных родственников в церкви, родители Германа не обладали ни богатством, ни высоким происхождением. И сам Герман, следовательно, не мог рассчитывать далеко продвинуться, если пойдет по стопам своего отца и станет светским рыцарем. Максимум, на что мог надеяться министериал, это добиться чуть более высокого поста и вступить в чуть более выгодный, чем обычно, брак; если же выберет религиозную жизнь, то станет приором, или, возможно, епископом, или аббатом в каком-нибудь диоцезе; а еще он мог двинуться на восток, где польские князья привечали способных воинов и управителей. Герман фон Зальца использовал все эти возможности, чтобы вымостить для своего ордена дорогу к славе. Вступив в Тевтонский орден, он соединил военную и религиозную карьеру, а позднее направил свой орден в Среднюю и Восточную Европу.
К счастью для него, он вступил в маленький военный орден. Ведь в ордене более старом или более уважаемом он не смог бы добиться высокого поста. Хотя он был яркой личностью и обладал дипломатическими талантами и везде эти его качества производили впечатление, но этого было недостаточно, чтобы обойти препятствие, которым являлось его происхождение из министериалов. А как раз в малочисленном тогда Тевтонском ордене его дарования стали заметны, и он был избран магистром в молодом возрасте - ему было около тридцати лет. Он был одним из тех редких людей, что моментально внушают веру в свою честь и дарования. Без этого он не смог бы стать доверенным лицом папы и императора, и уж тем более служить посредником в ожесточенном споре между врагами, казавшимися непримиримыми.
В его ранней карьере мало что предвещало грядущее возвышение. Он, возможно, принимал участие в Четвертом Латеранском соборе в 1215 году, но определенно не выступал там публично; в декабре 1216 года сопровождал юного императора Фридриха II в Нюрнберг и также смог устроить отправку небольшой группы рыцарей, чтобы оборонять границу Венгерского королевства от набегов кочевых половцев. Эта безвестность обернулась славой в ходе Пятого крестового похода.
Герман фон Зальца присоединился к экспедиции, в 1217 году отправившейся с Кипра и высадившейся в Дамиетте, египетском порте, защищавшем дельту реки Нила и путь к Каиру. Этот крестовый поход обещал тот решительный успех, что ускользал от крестоносцев так долго. На успех можно было надеяться, учитывая уязвимость цели похода - Египта - и то, что значительную долю в экспедиции составляли рыцари из военных орденов. Среди участников похода была достигнута предварительная договоренность о стратегии и тактике, чего так недоставало в предыдущих походах, особенно в роковом Четвертом крестовом походе, когда крестоносцы оказались у стен Константинополя, к вечному позору и поношению христиан. Но даже и теперь, в отсутствие единственного, доминирующего лидера, что было главной слабостью крестоносцев, Герман выделялся среди великих магистров. Не столько тем, что его способности бросались в глаза или так велико было число рыцарей под его командованием. Скорее всего, потому, что Герман собрал так много денег и людей в поход и был человеком, к которому обращались за советом и руководством. К тому же ему удавалось постоянно добиваться для своего ордена привилегий и пожертвований.
Герман фон Зальца лично воевал под Дамиеттой все четыре года, когда христианский и мусульманский миры сошлись в отчаянном столкновении, когда каждая сторона призывала помощь из все более отдаленных мест и стало казаться, что уже некого звать для подкрепления. Наконец крепость пала, и крестоносцы отправились вверх по Нилу к Каиру. Это наступление в итоге обернулось неудачей. Хотя все призывали императора прийти на помощь, Фридрих II нашел благовидные причины отсрочить свой отъезд. Пока тянулись переговоры, крестоносцы один за другим возвращались домой. Хотя христианские вожди и могли получить доступ в Иерусалим, в обмен на уступку Дамиетты, папский легат упрямо отказывался успокоиться на чем-либо меньшем, чем полная победа. Ссылаясь на пророчества мифического царя Давида и Иоанна Крестителя, он пытался связать оба пророчества со слухами о великом царе (возможно, имелся в виду Чингисхан, который возглавлял монгольские орды, разорявшие соседние земли).
Он обещал легкую победу над дезорганизованными египтянами и убеждал великих магистров тамплиеров, госпитальеров и тевтонских рыцарей предпринять финальное наступление в 1221 году, попавшее в ловушку в дельте Нила. Результатом было полное поражение, потеря почти всей армии и утрата Дамиетты. Герман оказался среди пленных. Его вскоре выкупили, но он имел причины решить, что будущее его ордена не лежит исключительно в Святой земле.
Хотя многие порицали Фридриха II за то, что он пренебрег честью, нарушив обещания привести армию в Египет, и обвиняли его в бедствии, постигшем армию крестоносцев, Герман фон Зальца не был в их числе. Он оставался преданным династии Гогенштауфенов, по крайней мере пока это не противоречило его обязательствам перед церковью. Он приезжал в Германию в 1223 и 1224 гг. по делам империи, договариваясь об освобождении датского короля Вальдемара II, который был захвачен графом Генрихом Шверинским, что поставило государства северной Европы на грань всеобщей гражданской войны. Герман, который, без сомнения, знал графа с Пятого крестового похода, договорился о выкупе короля. Частью достигнутого сложного соглашения было обещание датского монарха участвовать в предстоящем походе Фридриха И. Хотя император и не отправился в Дамиетту, когда папа умолял его спасти крестоносцев, теперь Фридрих II набирал добровольцев в поход, в котором отомстил бы за все прошлые поражения христиан. В качестве видного представителя империи фон Зальца был способен утвердить в общественном сознании роль тевтонских рыцарей в качестве ведущей силы в немецком движении крестоносцев. Хотя раньше он посылал воинов, чтобы защитить Карпатские перевалы в Венгрии от набегов кочевников, он не хотел отвлекаться на эти мелочи, так же как и на интригующее предложение князя Конрада Мазовецкого (1187-1247) - послать войска для защиты северных границ Польши от прусских язычников.
Герман фон Зальца чувствовал острую необходимость полностью и без колебаний поддержать крестовый поход в Святую землю. Пятый крестовый поход практически провалился из-за неудачного наступления в Дельте, но это было уже в прошлом. Гроссмейстер понимал, что имперские интересы не позволяли Фридриху оставить Италию на милость его врагов в столь критический момент. Теперь Сицилия была усмирена. Более важным оказалось то, что Фридрих устроил свадьбу с наследницей королевства Иерусалимского, чьи земли могли перейти под его руку, только если он придет в Святую землю и войдет во владение ими. Когда император объявил, что исполнит свой обет крестоносца в 1226 или 1227 году, тевтонские рыцари осознали, что, предоставив большое число рыцарей для крестового похода императора, они получат известные преимущества от благодарности Фридриха.
В делах, касающихся крестового похода, не было человека ближе к императору как друг или как советчик, чем Герман фон Зальца. И он знал, что Фридрих вознаградит его, скорее, за то, что они смогут для него сделать в будущем, чем за их прошлую преданность и службу. Так что фон Зальца сделал очевидным для императора, что он может полностью рассчитывать на поддержку ордена. Поэтому Герман ясно дал понять, что император может ожидать всеобъемлющего сотрудничества с Тевтонским орденом. Члены ордена тем не менее предвкушали участие в великой победе христианства над исламскими недругами, и не в их интересах было отвлекать значительные силы на восточноевропейскую авантюру.
Святая Земля
Имперский флот, который в 1227 году отплыл из Бриндизи, почти немедленно вернулся в порт, поскольку эпидемия унесла жизнь Людовика, графа Тюрингского, и поразила множество прочих крестоносцев. Хотя император был отлучен папой Григорием IX за провал наступления в Святой земле, Фридрих II не торопился в Рим в поисках примирения - он знал престарелого папу достаточно хорошо и понимал, что достигнет этого, лишь заплатив непомерную цену. Наоборот, он вновь посадил свои войска на корабли, как только позволило их состояние, очевидно не опасаясь, что отлучение папы даст его врагам в Святой земле основание отказать ему в помощи. Фридрих просчитался. Его отказ разрешить спор с папой быстро предопределил неудачу этого крестового похода. Везде он встречал недружелюбный прием, и практически каждый представитель знати и каждый клирик в Святой земле отказывались принимать участие в любом походе под руководством человека, отлученного от церкви. В таких обстоятельствах Фридрих становился еще ближе к Тевтонскому ордену, даже ближе, чем диктовали обстоятельства. Поскольку орден Германа фон Зальца сохранял верность Фридриху и помогал ему при любых обстоятельствах, он наделил орден особыми правами в Иерусалиме, после того как город был возвращен христианам, согласно последовавшему мирному договору, и он, что важно, вверил им сбор пошлин в Акре.
Пока Фридрих оставался со своей армией в Святой земле, то мог делать все что ему заблагорассудится, но он не мог оставаться там долго. Понимая это, Великий магистр избегал конфликтов с местной знатью и другими орденами. Следуя такому курсу, он спас орден от гонений, которые последовали, когда Фридрих II покинул Акру в 1229 году под градом гнилых фруктов и овощей. Он добился снятия отлучения от церкви, которому подвергся орден за поддержку Фридриха в крестовом походе. Но не все было благополучно в Святой земле. Там, где имперские гарнизоны были слабыми или изолированными, они подвергались нападениям со стороны местной христианской знати и прелатов, которые ненавидели Фридриха. Ненавидели за то, что он не помог им в прошлом, за его политику в Сицилии, за его ссору с папой, считая императора не более чем авантюристом и безбожником.
Герман фон Зальца сопровождал невезучего императора обратно в Италию и содействовал его примирению с папой Григорием IX. Он расстался с надеждой утвердить свой орден в Святой земле на прочном основании и вскоре выслал первый отряд рыцарей в Пруссию. Его оценка ситуации в Святой земле оказалась верной. К 1231 году большинство имперских гарнизонов было изгнано, и еще через тринадцать лет Иерусалим вновь оказался в руках мусульман. После этого христиане в Святой земле уже только оборонялись, ожидая неминуемого нападения, которое лишит их последней точки опоры.
Тевтонские рыцари не пренебрегали своими интересами в Средиземноморье. Их рыцари стали еще более необходимыми для обеспечения гарнизона в Акре, чем раньше. Но Акра была портовым городом, жарким, сырым и переполненным, совсем неподходящим местом, чтобы жить там год за годам. Рыцари расположились в окрестностях города, в стороне от него, там, где климат был здоровее, где была возможность ездить верхом и охотиться, где были поля и корм для лошадей. Кроме того, рыцари в значительной мере зависели от местного продовольствия. В 1220 году они приобрели заброшенный замок в Галилее у семьи Хенненбергов и начали отстраивать его на средства, получаемые в виде пошлин в Акре. Новую большую крепость назвали Монфор: возможно, и название, и архитектура крепости были заимствованы у замка, построенного когда-то братьями-рыцарями в Трансильвании. По-немецки крепость называлась Штаркенберг (Крепкая гора), и она действительно располагалась так, что ее штурм был крайне затруднителен. Впрочем, в сравнении с другими замками крестоносцев это был не настолько устрашающий оборонительный пост. Он был, возможно, более ценим за его возможности для приема гостей и за удивительный вид вокруг - лесистые холмы, с одной стороны, и вид Акры - с другой, чем за вклад в оборону Святой земли. Окружающие Монфор земли были самыми богатыми в северной Галилее, и орден округлял здесь свой владения в 1234-1249 годах, однако замок находился слишком далеко, чтобы гарнизон мог защищать местных земледельцев от набегов. В 1227 году крестоносцы получили помощь пилигримов в дополнительном финансировании строительства фортификационных сооружений, а в 1228 году им пожертвовал деньги Фридрих II. Второй замок был построен тремя милями южнее и тоже прилепился на краю скалы. Устройство обоих замков было типично германским при небольшом влиянии архитектуры соседних замков: доминирующий массивный донжон и башни, связанные крепкой стеной с куртинами. Существенной слабостью замков крестоносцев в Святой земле была неспособность защитить окружающие сельские общины, снабжавшие гарнизоны продовольствием и работниками. Как только мусульманская армия уводила в плен или убивала местных жителей и сжигала их поселения, замок превращался в изолированный остров в пустынной стране. Без сена или пастбищ рыцари не могли содержать своих коней, а без коней они теряли свою боеспособность.
Хотя тевтонские рыцари потеряли Монфор в 1271 году, они сохраняли значительные силы в Акре вплоть до 1291 года, когда даже соединенные силы всех военных орденов не смогли удержать эту цитадель. Великий магистр перенес свою ставку в Венецию, откуда мог руководить крестовыми походами против мусульман. Только в 1309 году он перебрался в Пруссию, оставив другим войну на Востоке.
Один из длительных споров внутри Тевтонского ордена заключался в следующем: нужно ли концентрировать ресурсы на обороне Святой земли, или использовать их в Прибалтике, или оставаться в Священной Римской империи. Весь XIII век рыцари в Святой земле ревностно защищали свои приоритеты, отвергая Великих магистров, которые проводили слишком много времени «за морем» (вне Святой земли) либо колебались в своей верности династии Гогенштауфенов; впрочем, магистр Германии, магистр Пруссии и магистр Ливонии также защищали интересы своих командорств. Один за другим Великие магистры подвергались критике и испытывали разочарование, пытаясь примирить требования региональных «лобби» и избежать скандального раскола. Этот пост был не для слабых или нетерпеливых.
Медленно и постепенно тевтонские рыцари перенацелили свое внимание и силы на иные крестовые походы - в прибалтийских землях. Иерусалим долго оставался городом, которому посвящали в первую очередь свои помыслы и силы, и лишь потеря Акры в 1291 году заставила орден медленно и неохотно распроститься с надеждой на возвращение Святого города. У военного ордена были цели более важные, чем земли или власть, но мотивы людей часто прихотливо переплетаются.
Религиозный идеализм, предрассудки, амбиции и долг спутались в сложный клубок, мешавший рыцарям ясно увидеть, что свой долг они должны выполнять в Северо-Восточной Европе, в войне против язычников.
Глава четвертая
Трансильванский эксперимент
Защита Венгрии от язычников
Как иногда происходит в жизни, лишь случайность дала повод тевтонским рыцарям задуматься над изменением своей миссии. Герман фон Зальца был представлен королю Венгрии и через короткое время повел свой орден навстречу его первому великому приключению в Восточной Европе. Центральной фигурой этих событий был граф Герман Тюрингский, сюзерен семьи Зальца. Зальца были верными вассалами, которые, возможно, нарекли Германа в честь их могущественного патрона, покровителя, который был известен своим блестящим двором, где он всячески поощрял поэзию и рыцарский дух. Предками графа были известные крестоносцы - его отец участвовал в Третьем крестовом походе, а он сам принимал участие в превращении Тевтонского ордена из госпитального в военный. Вполне возможно, что Герман фон Зальца сопровождал графа в крестовом походе и вступил в орден в это время. Несомненно, граф следил за карьерой своего вассала с большим интересом. Ко времени, когда новость про избрание фон Зальца Великим магистром Тевтонского ордена могла дойти до Тюрингского двора, граф договорился с Андреем II Венгерским, получив руку четырехлетней принцессы Елизаветы для своего сына Людовика. Андрей давно серьезно обдумывал поход в Святую землю: предмет, который очаровывал в равной степени и его, и графа. Но король не мог оставить Венгрию, пока она подвергалась опасности нападений язычников-половцев.
Венгерское королевство располагалось на необозримой равнине, которая лежала к югу от Карпатских гор и тянулась через Дунай к холмам, которые граничили с Сербией. В юго-восточной части его крутые горные цепи становились неприступными и переходили в холмистую, заросшую лесами местность, называемую Трансильванией, или Зибенбурген (Семиградье). Этот дикий край никогда полностью не был заселен венграми, которые сами были потомками кочевников и предпочитали равнины, потому здесь жили редкими селами потомки римских переселенцев в Дакию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
К счастью для него, он вступил в маленький военный орден. Ведь в ордене более старом или более уважаемом он не смог бы добиться высокого поста. Хотя он был яркой личностью и обладал дипломатическими талантами и везде эти его качества производили впечатление, но этого было недостаточно, чтобы обойти препятствие, которым являлось его происхождение из министериалов. А как раз в малочисленном тогда Тевтонском ордене его дарования стали заметны, и он был избран магистром в молодом возрасте - ему было около тридцати лет. Он был одним из тех редких людей, что моментально внушают веру в свою честь и дарования. Без этого он не смог бы стать доверенным лицом папы и императора, и уж тем более служить посредником в ожесточенном споре между врагами, казавшимися непримиримыми.
В его ранней карьере мало что предвещало грядущее возвышение. Он, возможно, принимал участие в Четвертом Латеранском соборе в 1215 году, но определенно не выступал там публично; в декабре 1216 года сопровождал юного императора Фридриха II в Нюрнберг и также смог устроить отправку небольшой группы рыцарей, чтобы оборонять границу Венгерского королевства от набегов кочевых половцев. Эта безвестность обернулась славой в ходе Пятого крестового похода.
Герман фон Зальца присоединился к экспедиции, в 1217 году отправившейся с Кипра и высадившейся в Дамиетте, египетском порте, защищавшем дельту реки Нила и путь к Каиру. Этот крестовый поход обещал тот решительный успех, что ускользал от крестоносцев так долго. На успех можно было надеяться, учитывая уязвимость цели похода - Египта - и то, что значительную долю в экспедиции составляли рыцари из военных орденов. Среди участников похода была достигнута предварительная договоренность о стратегии и тактике, чего так недоставало в предыдущих походах, особенно в роковом Четвертом крестовом походе, когда крестоносцы оказались у стен Константинополя, к вечному позору и поношению христиан. Но даже и теперь, в отсутствие единственного, доминирующего лидера, что было главной слабостью крестоносцев, Герман выделялся среди великих магистров. Не столько тем, что его способности бросались в глаза или так велико было число рыцарей под его командованием. Скорее всего, потому, что Герман собрал так много денег и людей в поход и был человеком, к которому обращались за советом и руководством. К тому же ему удавалось постоянно добиваться для своего ордена привилегий и пожертвований.
Герман фон Зальца лично воевал под Дамиеттой все четыре года, когда христианский и мусульманский миры сошлись в отчаянном столкновении, когда каждая сторона призывала помощь из все более отдаленных мест и стало казаться, что уже некого звать для подкрепления. Наконец крепость пала, и крестоносцы отправились вверх по Нилу к Каиру. Это наступление в итоге обернулось неудачей. Хотя все призывали императора прийти на помощь, Фридрих II нашел благовидные причины отсрочить свой отъезд. Пока тянулись переговоры, крестоносцы один за другим возвращались домой. Хотя христианские вожди и могли получить доступ в Иерусалим, в обмен на уступку Дамиетты, папский легат упрямо отказывался успокоиться на чем-либо меньшем, чем полная победа. Ссылаясь на пророчества мифического царя Давида и Иоанна Крестителя, он пытался связать оба пророчества со слухами о великом царе (возможно, имелся в виду Чингисхан, который возглавлял монгольские орды, разорявшие соседние земли).
Он обещал легкую победу над дезорганизованными египтянами и убеждал великих магистров тамплиеров, госпитальеров и тевтонских рыцарей предпринять финальное наступление в 1221 году, попавшее в ловушку в дельте Нила. Результатом было полное поражение, потеря почти всей армии и утрата Дамиетты. Герман оказался среди пленных. Его вскоре выкупили, но он имел причины решить, что будущее его ордена не лежит исключительно в Святой земле.
Хотя многие порицали Фридриха II за то, что он пренебрег честью, нарушив обещания привести армию в Египет, и обвиняли его в бедствии, постигшем армию крестоносцев, Герман фон Зальца не был в их числе. Он оставался преданным династии Гогенштауфенов, по крайней мере пока это не противоречило его обязательствам перед церковью. Он приезжал в Германию в 1223 и 1224 гг. по делам империи, договариваясь об освобождении датского короля Вальдемара II, который был захвачен графом Генрихом Шверинским, что поставило государства северной Европы на грань всеобщей гражданской войны. Герман, который, без сомнения, знал графа с Пятого крестового похода, договорился о выкупе короля. Частью достигнутого сложного соглашения было обещание датского монарха участвовать в предстоящем походе Фридриха И. Хотя император и не отправился в Дамиетту, когда папа умолял его спасти крестоносцев, теперь Фридрих II набирал добровольцев в поход, в котором отомстил бы за все прошлые поражения христиан. В качестве видного представителя империи фон Зальца был способен утвердить в общественном сознании роль тевтонских рыцарей в качестве ведущей силы в немецком движении крестоносцев. Хотя раньше он посылал воинов, чтобы защитить Карпатские перевалы в Венгрии от набегов кочевников, он не хотел отвлекаться на эти мелочи, так же как и на интригующее предложение князя Конрада Мазовецкого (1187-1247) - послать войска для защиты северных границ Польши от прусских язычников.
Герман фон Зальца чувствовал острую необходимость полностью и без колебаний поддержать крестовый поход в Святую землю. Пятый крестовый поход практически провалился из-за неудачного наступления в Дельте, но это было уже в прошлом. Гроссмейстер понимал, что имперские интересы не позволяли Фридриху оставить Италию на милость его врагов в столь критический момент. Теперь Сицилия была усмирена. Более важным оказалось то, что Фридрих устроил свадьбу с наследницей королевства Иерусалимского, чьи земли могли перейти под его руку, только если он придет в Святую землю и войдет во владение ими. Когда император объявил, что исполнит свой обет крестоносца в 1226 или 1227 году, тевтонские рыцари осознали, что, предоставив большое число рыцарей для крестового похода императора, они получат известные преимущества от благодарности Фридриха.
В делах, касающихся крестового похода, не было человека ближе к императору как друг или как советчик, чем Герман фон Зальца. И он знал, что Фридрих вознаградит его, скорее, за то, что они смогут для него сделать в будущем, чем за их прошлую преданность и службу. Так что фон Зальца сделал очевидным для императора, что он может полностью рассчитывать на поддержку ордена. Поэтому Герман ясно дал понять, что император может ожидать всеобъемлющего сотрудничества с Тевтонским орденом. Члены ордена тем не менее предвкушали участие в великой победе христианства над исламскими недругами, и не в их интересах было отвлекать значительные силы на восточноевропейскую авантюру.
Святая Земля
Имперский флот, который в 1227 году отплыл из Бриндизи, почти немедленно вернулся в порт, поскольку эпидемия унесла жизнь Людовика, графа Тюрингского, и поразила множество прочих крестоносцев. Хотя император был отлучен папой Григорием IX за провал наступления в Святой земле, Фридрих II не торопился в Рим в поисках примирения - он знал престарелого папу достаточно хорошо и понимал, что достигнет этого, лишь заплатив непомерную цену. Наоборот, он вновь посадил свои войска на корабли, как только позволило их состояние, очевидно не опасаясь, что отлучение папы даст его врагам в Святой земле основание отказать ему в помощи. Фридрих просчитался. Его отказ разрешить спор с папой быстро предопределил неудачу этого крестового похода. Везде он встречал недружелюбный прием, и практически каждый представитель знати и каждый клирик в Святой земле отказывались принимать участие в любом походе под руководством человека, отлученного от церкви. В таких обстоятельствах Фридрих становился еще ближе к Тевтонскому ордену, даже ближе, чем диктовали обстоятельства. Поскольку орден Германа фон Зальца сохранял верность Фридриху и помогал ему при любых обстоятельствах, он наделил орден особыми правами в Иерусалиме, после того как город был возвращен христианам, согласно последовавшему мирному договору, и он, что важно, вверил им сбор пошлин в Акре.
Пока Фридрих оставался со своей армией в Святой земле, то мог делать все что ему заблагорассудится, но он не мог оставаться там долго. Понимая это, Великий магистр избегал конфликтов с местной знатью и другими орденами. Следуя такому курсу, он спас орден от гонений, которые последовали, когда Фридрих II покинул Акру в 1229 году под градом гнилых фруктов и овощей. Он добился снятия отлучения от церкви, которому подвергся орден за поддержку Фридриха в крестовом походе. Но не все было благополучно в Святой земле. Там, где имперские гарнизоны были слабыми или изолированными, они подвергались нападениям со стороны местной христианской знати и прелатов, которые ненавидели Фридриха. Ненавидели за то, что он не помог им в прошлом, за его политику в Сицилии, за его ссору с папой, считая императора не более чем авантюристом и безбожником.
Герман фон Зальца сопровождал невезучего императора обратно в Италию и содействовал его примирению с папой Григорием IX. Он расстался с надеждой утвердить свой орден в Святой земле на прочном основании и вскоре выслал первый отряд рыцарей в Пруссию. Его оценка ситуации в Святой земле оказалась верной. К 1231 году большинство имперских гарнизонов было изгнано, и еще через тринадцать лет Иерусалим вновь оказался в руках мусульман. После этого христиане в Святой земле уже только оборонялись, ожидая неминуемого нападения, которое лишит их последней точки опоры.
Тевтонские рыцари не пренебрегали своими интересами в Средиземноморье. Их рыцари стали еще более необходимыми для обеспечения гарнизона в Акре, чем раньше. Но Акра была портовым городом, жарким, сырым и переполненным, совсем неподходящим местом, чтобы жить там год за годам. Рыцари расположились в окрестностях города, в стороне от него, там, где климат был здоровее, где была возможность ездить верхом и охотиться, где были поля и корм для лошадей. Кроме того, рыцари в значительной мере зависели от местного продовольствия. В 1220 году они приобрели заброшенный замок в Галилее у семьи Хенненбергов и начали отстраивать его на средства, получаемые в виде пошлин в Акре. Новую большую крепость назвали Монфор: возможно, и название, и архитектура крепости были заимствованы у замка, построенного когда-то братьями-рыцарями в Трансильвании. По-немецки крепость называлась Штаркенберг (Крепкая гора), и она действительно располагалась так, что ее штурм был крайне затруднителен. Впрочем, в сравнении с другими замками крестоносцев это был не настолько устрашающий оборонительный пост. Он был, возможно, более ценим за его возможности для приема гостей и за удивительный вид вокруг - лесистые холмы, с одной стороны, и вид Акры - с другой, чем за вклад в оборону Святой земли. Окружающие Монфор земли были самыми богатыми в северной Галилее, и орден округлял здесь свой владения в 1234-1249 годах, однако замок находился слишком далеко, чтобы гарнизон мог защищать местных земледельцев от набегов. В 1227 году крестоносцы получили помощь пилигримов в дополнительном финансировании строительства фортификационных сооружений, а в 1228 году им пожертвовал деньги Фридрих II. Второй замок был построен тремя милями южнее и тоже прилепился на краю скалы. Устройство обоих замков было типично германским при небольшом влиянии архитектуры соседних замков: доминирующий массивный донжон и башни, связанные крепкой стеной с куртинами. Существенной слабостью замков крестоносцев в Святой земле была неспособность защитить окружающие сельские общины, снабжавшие гарнизоны продовольствием и работниками. Как только мусульманская армия уводила в плен или убивала местных жителей и сжигала их поселения, замок превращался в изолированный остров в пустынной стране. Без сена или пастбищ рыцари не могли содержать своих коней, а без коней они теряли свою боеспособность.
Хотя тевтонские рыцари потеряли Монфор в 1271 году, они сохраняли значительные силы в Акре вплоть до 1291 года, когда даже соединенные силы всех военных орденов не смогли удержать эту цитадель. Великий магистр перенес свою ставку в Венецию, откуда мог руководить крестовыми походами против мусульман. Только в 1309 году он перебрался в Пруссию, оставив другим войну на Востоке.
Один из длительных споров внутри Тевтонского ордена заключался в следующем: нужно ли концентрировать ресурсы на обороне Святой земли, или использовать их в Прибалтике, или оставаться в Священной Римской империи. Весь XIII век рыцари в Святой земле ревностно защищали свои приоритеты, отвергая Великих магистров, которые проводили слишком много времени «за морем» (вне Святой земли) либо колебались в своей верности династии Гогенштауфенов; впрочем, магистр Германии, магистр Пруссии и магистр Ливонии также защищали интересы своих командорств. Один за другим Великие магистры подвергались критике и испытывали разочарование, пытаясь примирить требования региональных «лобби» и избежать скандального раскола. Этот пост был не для слабых или нетерпеливых.
Медленно и постепенно тевтонские рыцари перенацелили свое внимание и силы на иные крестовые походы - в прибалтийских землях. Иерусалим долго оставался городом, которому посвящали в первую очередь свои помыслы и силы, и лишь потеря Акры в 1291 году заставила орден медленно и неохотно распроститься с надеждой на возвращение Святого города. У военного ордена были цели более важные, чем земли или власть, но мотивы людей часто прихотливо переплетаются.
Религиозный идеализм, предрассудки, амбиции и долг спутались в сложный клубок, мешавший рыцарям ясно увидеть, что свой долг они должны выполнять в Северо-Восточной Европе, в войне против язычников.
Глава четвертая
Трансильванский эксперимент
Защита Венгрии от язычников
Как иногда происходит в жизни, лишь случайность дала повод тевтонским рыцарям задуматься над изменением своей миссии. Герман фон Зальца был представлен королю Венгрии и через короткое время повел свой орден навстречу его первому великому приключению в Восточной Европе. Центральной фигурой этих событий был граф Герман Тюрингский, сюзерен семьи Зальца. Зальца были верными вассалами, которые, возможно, нарекли Германа в честь их могущественного патрона, покровителя, который был известен своим блестящим двором, где он всячески поощрял поэзию и рыцарский дух. Предками графа были известные крестоносцы - его отец участвовал в Третьем крестовом походе, а он сам принимал участие в превращении Тевтонского ордена из госпитального в военный. Вполне возможно, что Герман фон Зальца сопровождал графа в крестовом походе и вступил в орден в это время. Несомненно, граф следил за карьерой своего вассала с большим интересом. Ко времени, когда новость про избрание фон Зальца Великим магистром Тевтонского ордена могла дойти до Тюрингского двора, граф договорился с Андреем II Венгерским, получив руку четырехлетней принцессы Елизаветы для своего сына Людовика. Андрей давно серьезно обдумывал поход в Святую землю: предмет, который очаровывал в равной степени и его, и графа. Но король не мог оставить Венгрию, пока она подвергалась опасности нападений язычников-половцев.
Венгерское королевство располагалось на необозримой равнине, которая лежала к югу от Карпатских гор и тянулась через Дунай к холмам, которые граничили с Сербией. В юго-восточной части его крутые горные цепи становились неприступными и переходили в холмистую, заросшую лесами местность, называемую Трансильванией, или Зибенбурген (Семиградье). Этот дикий край никогда полностью не был заселен венграми, которые сами были потомками кочевников и предпочитали равнины, потому здесь жили редкими селами потомки римских переселенцев в Дакию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41