Золотая ладанка со змеей тускло блеснула, словно подмигнув ей, и Роза вспомнила, где видела это изображение – на знамени войск неприятеля, осаждавшего Мастерсон.
– Мы хорошо знакомы с женщинами Мастерсона, – зловеще улыбаясь, произнес Грифит. – С последней особенно много было хлопот. Но теперь мы научились с ними обращаться и ваше присутствие здесь, леди, как нельзя кстати. Оно послужит восполнением урона, нанесенного нам Хоком.
Больше монах ничего не сказал.
Роза перестала вырываться из рук стражников, осознав бессмысленность сопротивления. Когда ее выводили из трапезной, она кивнула служанке, которую бил Грифит, и та в ответ шепнула ей слова благодарности.
Розу вели по мрачному переходу – высокие каменные стены, сводчатый потолок, толстые деревянные двери. Монахи в надвинутых на лоб капюшонах скользили, как темные бесплодные тени.
Два стража пропустили их, расступившись. Стены роскошной комнаты были увешаны богатыми украшениями. По углам стояли высокие канделябры на серебряных подносах. С картин в золоченых рамах смотрели изможденные лики святых.
Обе створки двери раскрылись, и вошел человек в красной мантии. Только по седине можно было догадаться, что ему уже больше сорока лет. Выглядел он моложаво. Человек сел в мягкое кресло с высокой спинкой. Розе показалось, что грифоны на деревянных ручках кресла нахально показывают ей языки и вызывающе подмигивают. Дрожь пробежала по ее телу, но она взяла себя в руки. Нечего показывать этим людям свой испуг!
Грифит с силой толкнул Розу. Она упала и растянулась на полу.
– На колени, женщина! Перед тобой его преосвященство епископ Морлейской епархии Талворк!
* * *
Продрогла Роза до костей. Со скользких мокрых стен подземелья стекала вода. От постоянного звона капель можно было сойти с ума.
Хорошо, что в келье не было света, а то Розе пришлось бы созерцать на полу возню крыс.
Роза подтянула колени к груди, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Под отвратительный писк крыс ей пригрезилось другое место ее заточения: светлая уютная комната в башне Мэри.
Она горестно вздохнула. В своей жизни ей так и не довелось испытать настоящей свободы. Детство в Браервуде прошло под надзором целой армии нянек, служанок и учителей. Они следили за каждым ее шагом. У Векслеров свободы и вовсе не было, а в стенах монастыря святой Агаты ею помыкали, как простой служанкой.
Девушка пожалела себя, погоревав о несчастной доле. Всю жизнь – в тюрьме, всю жизнь – пленница! К кому еще ей осталось попасть в плен?
Роза произнесла шепотом:
– В конце концов я когда-нибудь обрету свободу!
Она должна найти способ выбраться отсюда!
Ее мрачные мысли были прерваны шумом. Дверь распахнулась. Розу сначала ослепил свет масляной лампы, но вскоре она сумела разглядеть, кто вошел – го была девушка, которую избил Грифит. За ее спиной стоял стражник.
– Госпожа, я принесла вам поесть и теплую накидку, – девушка протянула поднос и накидку.
Роза с подносом в руках села на пол.
Служанка умоляюще посмотрела на охранника, и тот отступил в темноту коридора.
– Меня зовут Мейв. Спасибо вам, что вы столь благородно защитили меня. Я крайне сожалею, что из-за меня вы попали в темницу.
– Мне кажется, этот монах все равно отыскал бы повод, чтобы заточить меня, – успокоила Роза девушку. – А ты как сюда попала?
Мейв нахмурилась.
– Меня взяли в плен вместе с моей госпожой и другими девушками во время нападения на наш город. Родом я из Мастерсона.
– Из Мастерсона? Твоей хозяйкой была леди Мэри?
– Да. Бедная моя госпожа! Она умерла в заточении.
Роза поторопилась объявить, что она тоже из Мастерсона. Мейв с нетерпением расспросила о последних городских новостях. Особенно ее интересовал рыжеволосый рыцарь по имени Седрик.
– Мы были обручены, – объяснила Мейв. – Я непременно выйду за него замуж, если только смогу отсюда выбираться и если, конечно, он согласится – жениться на мне после того, как… – она всхлипнула и закрыла лицо руками.
Роза содрогнулась, догадавшись, что довелось пережить бедняжке Мейв. В утешение она сказала:
– Твоей вины в том нет, и Седрик поймет это.
– Ах, госпожа! Какая сладкая надежда!
Стражник покашлял за дверью:
– Пора! – предупредил он. – Скоро будут звонить к – заутрене.
Мейв горько улыбнулась.
– Какие они шутники, эти святые братья! Сами погрязли в грехах, а от других требуют, чтобы каждый день люди ходил на мессу очищать свои души.
Роза бессильно опустила руки. Ладони коснулись мокрого пола. Слезы закипали в ее глазах, но чтобы сдержать рыдания, девушка про себя захохотала: «Действительно, шутники!». И никто не услышал ее смеха в черном сыром подземелье и не увидел слез.
* * *
Была ночь, но Роза этого не знала. В сырой темени подземелья нельзя было различить времени суток. Стражник разбудил ее и, заспанную, повел по темным коридорам, переходам и винтовым лестницам.
Она снова предстала перед Талворком. Епископ глянул на бледное лицо, покрасневшие и опухшие глаза девушки.
– Вы, должно быть, жалеете, леди, что в прошлый раз оказались столь несговорчивы? Вам ведь не хочется вернуться в подземелье, правда?
В манерах епископа было нечто, толкавшее Розу на противостояние.
– Я ничего не скажу вам, пока вы не дадите обещания отпустить меня.
Талворк зло усмехнулся.
– К сожалению, не могу вам того обещать. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не выясним, кто же вы.
– Вы всегда сначала заманиваете к себе путника, а потом заключаете его в подземелье?
– Конечно, нет! Дорогая, вы же не обычный путник! Женщина, одна, без сопровождения… В этом есть что-то подозрительное. К тому же, мы знаем, что вы как-то связаны с лордом Гаретом Хоком.
– Никоим образом!
Роза и в самом деле хотела бы позабыть, как с радостью бежала с ним из монастыря, вышла замуж в Тангейте и стала его женой, пережив брачную ночь.
– Лорд Хок весьма нам интересен, а, стало быть, интересны нам и вы. Говорите, кто вы?
Роза подумала, что ее титул, возможно, смутит Талворка. Но после разговора с Мейв она поняла: это не поможет. Ведь схватили же они и довели до смерти Мэри Хок, девушку знатного происхождения!
– Вы можете называть меня просто Розой.
Талворк удивился.
– Просто Розой? Ладно. Долго ли вы были в Мастерсоне?
– Дольше, чем мне того хотелось бы.
– Не могли бы вы отвечать более ясно?
– Нет!
Епископ перегнулся через стол. Злость кипела в черных глазах.
– Юная леди, вы забыли, ко мне надо обращаться «ваше преосвященство»!
С ледяным взором Роза произнесла:
– Этот титул я приберегу для священников, верных заветам нашего Господа!
Талворк сжал резные ручки кресла, похожего на трон. Монахи за спиной Розы перешептывались, их поразило ее вызывающее поведение.
– Мне становится все труднее терпеть ваше неповиновение!
– Зачем же тогда терпеть? Отпустите меня!
– Если вы расскажите нам хотя бы, как себя чувствует лорд Хок!
Розе показалось, что она одержала маленькую победу, и девушка поспешила себя с нею поздравить.
– А вы полагали, ваши люди убили его, не так ли? Каким сюрпризом для вас было узнать, что Гарет Хок жив и здоров! Да еще настолько здоров, что сумел защитить Мастерсон!
– Мои люди обманули меня. Они сказали, что несчастный случай оборвал его жизнь.
От негодования Роза чуть не задохнулась.
– Несчастный случай?! Вы же знаете, это ложь! Вы послали своих людей, и по вашему приказанию они чуть его не убили!
– Вы защищаете человека, преданного церковью анафеме?
– Мне нет дела до вашей розни. Я только не понимаю, какую пользу вы собираетесь извлечь из моего заключения?
– Да вам цены нет! – с издевкой сказал Талворк. – Вы послужите приманкой! На вас лорд Хок, полагаю, клюнет, как на живца. Нам известно, что вы его любовница. Думаю, невзирая на риск, в любой момент он может явиться, чтобы спасти вас.
Роза закрыла глаза и вздохнула.
– У него вряд ли возникнет желание рисковать из-за меня.
– Вы потеряли веру в лорда Хока?
– Для этого у меня есть веские основания. Так что поищите какую-нибудь другую приманку!
* * *
Гарет и Джайлс встретились в трактире «Змея и Крест».
– Какие новости? – нетерпеливо спросил Гарет.
– Милорд, она в аббатстве!
Этого Хок боялся более всего. Роза попала в цепкие смертельные объятия епископа Морлейского!
– Срочно едем в аббатство!
– Не возражаю, милорд, но следует проявить осторожность. Опасаюсь, здесь пахнет могильным духом.
– В каком смысле, Джайлс?
– Слишком уж просто было мне узнать, что Роза в аббатстве!
– Ну и умен же ты, Джайлс!
– Спасибо на добром слове, лорд Хок. Я уверен, людям Талворка поручили распустить слух о том, что беглянка у них в Морлее.
– А зачем это Талворку нужно?
– Чтобы заманить вас! В борьбе с вами Талворк последнее время терпит поражение за поражением. Вот он и хочет свести счеты.
– Распустить слух… Старый трюк! Но сработает ли он на этот раз, это мы еще посмотрим!
– Вы правы, милорд!
Гарет допил эль и с силой грохнул глиняной кружкой по столу.
– Чтоб они провалились, эти женщины! – в сердцах воскликнул он, но про себя подумал совсем иное и тяжело вздохнул. – Нечего откладывать! Едем сегодня же вечером.
Джайлс с тревогой поглядел на хозяина.
– Но монахи как раз и ждут вас, милорд!
– Мы их перехитрим.
* * *
Роза в сонном забытьи вздрогнула от клацанья навесного замка двери. Ей показалось, что она только что заснула.
– Следуйте за мной! – приказал стражник.
«А спит ли когда-нибудь епископ?» – подумала о Талворке Роза и вдруг догадалась: он хочет довести ее до нервного расстройства, лишив возможности спать! Она представила, как опять монахи будут всю ночь напролет задавать ей бесконечные вопросы: сколько рыцарей у лорда Хока? Какие у него планы на зиму? Как случилось, что Гарет Хок узнал о нападении заранее? Кто его предупредил?
Но Роза делала вид, что не имеет об этом ни малейшего представления. Она снова и снова повторяла Талворку, что ничего не знает, но епископ не верил ей.
Однако на этот раз охранник провел ее в трапезную. В длинной комнате с высокими потолками царило пьяное веселье: Рыцари и монахи пили. Им прислуживали усталые, измученные девушки. Среди них Роза заметила и Мейв.
Теперь она стала понимать, почему Гарет люто ненавидит Талворка.
Страж подвел Розу к неприметной двери. Она обрадовалась, что чудовищный шум попойки, пьяная возня и крики остались за дверью, но радость мгновенно улетучилась, когда она увидела, куда попала.
Раньше о подобном Роза слышала только в страшных сказках. То была комната пыток. Свет огня камина выхватывал из темноты железные башмаки – «испанские сапоги». По стенам были развешаны жуткие приспособления: тиски для больших пальцев, хлысты, железные прутья. На огне бурлил котелок с каким-то дьявольским зельем.
Тут же следом за ней вошел, шурша своей мантией, Талворк в сопровождении Грифита и еще одного монаха, которого они называли Андрусом.
Роза в ошеломлении рассматривала мантию епископа.
– Красный бархат и горностай? – спросила она. – Вы всегда так пышно одеваетесь для пыток женщин?
Талворк с размаха ударил ее по щеке. От удара голова Розы дернулась.
– Не твое дело, сука! – прошипел он.
Епископ кивнул на инструменты пыток.
– Сейчас ты у нас заговоришь по-другому! Скоро ты раскроешь нам все секреты Хока!
– Дурак! – бросила ему в лицо Роза, на ее щеке горело, от пощечины алое пятно. – Вы еще жестоко поплатитесь за свое варварское отношение к женщинам!
Талворк гнусно рассмеялся.
– Это мы еще посмотрим!
В свете огня камина рубины на его пальцах блестели, как капли крови. Он медленно ходил вокруг Розы.
– Начнем! Нет сомнений, лорд Хок уже поставил на тебе свою печать – клеймо потерянной невинности.
Епископ подошел к камину и выбрал на решетке длинный железный прут. На его конце оранжевым огнем горело тавро в форме герба Морлейской епархии – змея и крест. Такой же знак носил и епископ на своей груди.
Он подошел к задрожавшей от страха Розе.
– Я тоже оставлю на тебе свой знак, дрянь!
– Куда же мы поставим ей клеймо? – спросил Талворк у приспешников.
Грифит суетливо подскочил к Розе и задрал ей юбку.
– Вот сюда, ваше преосвященство! – он обнажил бедро несчастной пленнице. – Самое подходящее местечко! Это чтобы она больше никого не дурачила и чтобы любой, с кем она ляжет в постель, знал: она не такая уж чистая и невинная, какой прикидывается.
Раскаленное железо легло на тело. Страшный крик Розы жутким эхом разнесся под высокими потолками всех залов аббатства.
Запахло жженым, и каждая полоска герба Морлея отпечаталась на нежном бедре. От невыносимой боли Роза едва не потеряла сознание.
Внезапно дверь открылась, и в комнату стремительно вошел еще один монах. Его лицо было скрыто капюшоном.
– Что случилось? – недовольно спросил Талворк.
– Он здесь, ваше преосвященство! Лорд Хок в Морлее!
Талворк торжествующе посмотрел на соратников.
– Со мной! – кивнул он Грифиту и Андрусу.
– А ты посторожи эту шлюху, – велел епископ вошедшему монаху.
Роза с ненавистью смотрела на стража. Боль нестерпимо жгла тело, но она нашла в себе силы сказать:
– Чума на всех вас! Вам никогда не победить Гарета Хока!
– Это уж точно, госпожа! Им его не победить!
Роза была удивлена дружеским тоном голоса стража. Монах поднял с пола ее накидку и набросил ей на плечи.
– Быстро уходим отсюда. Только тихо! Пока все не открылось. Я не знаю, сколько у нас времени в запасе.
Они выскочили в коридор и миновали переходы, пересекли пустынный зимний сад и через потайную дверь вышли за стены аббатства.
Роза с трудом глотала морозный воздух. Ночное небо было усеяно звездами, луна проливала холодный свет на землю. Вдруг Роза заметила темную фигуру всадника на черном коне. Радостный крик вырвался из ее груди. Это был Гарет.
Не обращая внимания на боль в ноге, она бросилась к мужу. Через мгновение Роза оказалась в его объятиях и уткнулась ему в грудь, задыхаясь от бега и рыданий.
Он прижал ее трепещущее тело и прошептал:
– Теперь, соловушко, ты в безопасности.
Роза вытерла слезы. Ее охватил ужас, когда она представила, что с ней было бы, если б не Гарет и лжемонах. Она узнала: это был Джайлс.
– О, Гарет! Как ужасно… – начала Роза.
Гарет поцеловал ее в лоб.
– Все позади, дорогая моя! Нам нужно торопиться. Скоро епископ поймет, что доклад Джайлса вранье.
ГЛАВА 10
Они ехали уже несколько часов, почти не разговаривая в дороге. Джайлс был сосредоточен. Он чутко прислушивался, нет ли за ними погони. Гарет старался держаться рядом с Розой. Ему хотелось найти такие слова, чтобы она поняла, как он переживал, узнав, что она стала пленницей епископа.
Роза дрожала от холода и боли, мучительно терзавшей бедро.
Гарет смотрел на Розу, и его сердце переполнялось состраданием. Он мог только предполагать, что ей довелось пережить в застенках аббатства. Должно быть, девушка испила чашу страданий до дна! Он заметил, что она замерзла.
– Возьми мой плащ, – предложил он и начал стягивать его с себя.
– Нет, спасибо, не надо.
– Надень, я прошу.
– Нет! – отказ прозвучал слишком резко.
Гарет снова набросил снятый плащ на себя.
Ему хотелось оказать жене что-нибудь ласковое, но он почувствовал, что Роза уже изменилась за время, прошедшее с момента спасения – теперь она не бросилась бы к нему в объятия, как к своему спасителю. Гарет понял: Роза решила показать, что, как и прежде, не нуждается в его опеке.
* * *
Они приехали в Мастерсон только к вечеру следующего дня, добравшись тайными тропами через болота, чтобы на наезженных дорогах их не застигла погоня.
После долгого пути у Розы болела каждая косточка. Она знала, что ее ждет теплая комната, ванна, горячий ужин.
Роза наслаждалась теплом и покоем. После всех испытаний купание стало необходимостью, лечением, отрадой. Она оставалась в воде до тех пор, пока измученное тело не налилось приятной истомой.
Пришла Кейт. В руках у нее была стопка свежих простыней.
– Будут ли еще какие-нибудь распоряжения? – спросила она, держась подчеркнуто сдержанно и сухо.
После ванны Роза облачилась в домашнее полотняное платье. Кейт принялась причесывать ее гребнем с длинными деревянными зубцами, но делала это нарочито резко, как будто мстительно. На зубцах остался клок блестящих черных волос.
Роза забрала у нее гребень.
– Кейт, я понимаю, что доставила вам немало неприятностей, но поймите, меня здесь держали узницей, против моей воли! Не обижайтесь, что я сбежала.
– Тоже мне узница! Ничего подобного! Лорд только и делает, что заботится о вас! – упрямо буркнула Кейт.
– Вы не правы, Кейт, – Роза почувствовала себя усталой. – Если вы мой сторож, думаю, в наших общих интересах не ссориться.
– Как вам угодно, леди, – холодно ответила камеристка.
– Ну что ж, неплохо!
Обычно бледное лицо Кейт покрылось красными пятнами гнева.
– Сколько я из-за вас натерпелась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Мы хорошо знакомы с женщинами Мастерсона, – зловеще улыбаясь, произнес Грифит. – С последней особенно много было хлопот. Но теперь мы научились с ними обращаться и ваше присутствие здесь, леди, как нельзя кстати. Оно послужит восполнением урона, нанесенного нам Хоком.
Больше монах ничего не сказал.
Роза перестала вырываться из рук стражников, осознав бессмысленность сопротивления. Когда ее выводили из трапезной, она кивнула служанке, которую бил Грифит, и та в ответ шепнула ей слова благодарности.
Розу вели по мрачному переходу – высокие каменные стены, сводчатый потолок, толстые деревянные двери. Монахи в надвинутых на лоб капюшонах скользили, как темные бесплодные тени.
Два стража пропустили их, расступившись. Стены роскошной комнаты были увешаны богатыми украшениями. По углам стояли высокие канделябры на серебряных подносах. С картин в золоченых рамах смотрели изможденные лики святых.
Обе створки двери раскрылись, и вошел человек в красной мантии. Только по седине можно было догадаться, что ему уже больше сорока лет. Выглядел он моложаво. Человек сел в мягкое кресло с высокой спинкой. Розе показалось, что грифоны на деревянных ручках кресла нахально показывают ей языки и вызывающе подмигивают. Дрожь пробежала по ее телу, но она взяла себя в руки. Нечего показывать этим людям свой испуг!
Грифит с силой толкнул Розу. Она упала и растянулась на полу.
– На колени, женщина! Перед тобой его преосвященство епископ Морлейской епархии Талворк!
* * *
Продрогла Роза до костей. Со скользких мокрых стен подземелья стекала вода. От постоянного звона капель можно было сойти с ума.
Хорошо, что в келье не было света, а то Розе пришлось бы созерцать на полу возню крыс.
Роза подтянула колени к груди, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Под отвратительный писк крыс ей пригрезилось другое место ее заточения: светлая уютная комната в башне Мэри.
Она горестно вздохнула. В своей жизни ей так и не довелось испытать настоящей свободы. Детство в Браервуде прошло под надзором целой армии нянек, служанок и учителей. Они следили за каждым ее шагом. У Векслеров свободы и вовсе не было, а в стенах монастыря святой Агаты ею помыкали, как простой служанкой.
Девушка пожалела себя, погоревав о несчастной доле. Всю жизнь – в тюрьме, всю жизнь – пленница! К кому еще ей осталось попасть в плен?
Роза произнесла шепотом:
– В конце концов я когда-нибудь обрету свободу!
Она должна найти способ выбраться отсюда!
Ее мрачные мысли были прерваны шумом. Дверь распахнулась. Розу сначала ослепил свет масляной лампы, но вскоре она сумела разглядеть, кто вошел – го была девушка, которую избил Грифит. За ее спиной стоял стражник.
– Госпожа, я принесла вам поесть и теплую накидку, – девушка протянула поднос и накидку.
Роза с подносом в руках села на пол.
Служанка умоляюще посмотрела на охранника, и тот отступил в темноту коридора.
– Меня зовут Мейв. Спасибо вам, что вы столь благородно защитили меня. Я крайне сожалею, что из-за меня вы попали в темницу.
– Мне кажется, этот монах все равно отыскал бы повод, чтобы заточить меня, – успокоила Роза девушку. – А ты как сюда попала?
Мейв нахмурилась.
– Меня взяли в плен вместе с моей госпожой и другими девушками во время нападения на наш город. Родом я из Мастерсона.
– Из Мастерсона? Твоей хозяйкой была леди Мэри?
– Да. Бедная моя госпожа! Она умерла в заточении.
Роза поторопилась объявить, что она тоже из Мастерсона. Мейв с нетерпением расспросила о последних городских новостях. Особенно ее интересовал рыжеволосый рыцарь по имени Седрик.
– Мы были обручены, – объяснила Мейв. – Я непременно выйду за него замуж, если только смогу отсюда выбираться и если, конечно, он согласится – жениться на мне после того, как… – она всхлипнула и закрыла лицо руками.
Роза содрогнулась, догадавшись, что довелось пережить бедняжке Мейв. В утешение она сказала:
– Твоей вины в том нет, и Седрик поймет это.
– Ах, госпожа! Какая сладкая надежда!
Стражник покашлял за дверью:
– Пора! – предупредил он. – Скоро будут звонить к – заутрене.
Мейв горько улыбнулась.
– Какие они шутники, эти святые братья! Сами погрязли в грехах, а от других требуют, чтобы каждый день люди ходил на мессу очищать свои души.
Роза бессильно опустила руки. Ладони коснулись мокрого пола. Слезы закипали в ее глазах, но чтобы сдержать рыдания, девушка про себя захохотала: «Действительно, шутники!». И никто не услышал ее смеха в черном сыром подземелье и не увидел слез.
* * *
Была ночь, но Роза этого не знала. В сырой темени подземелья нельзя было различить времени суток. Стражник разбудил ее и, заспанную, повел по темным коридорам, переходам и винтовым лестницам.
Она снова предстала перед Талворком. Епископ глянул на бледное лицо, покрасневшие и опухшие глаза девушки.
– Вы, должно быть, жалеете, леди, что в прошлый раз оказались столь несговорчивы? Вам ведь не хочется вернуться в подземелье, правда?
В манерах епископа было нечто, толкавшее Розу на противостояние.
– Я ничего не скажу вам, пока вы не дадите обещания отпустить меня.
Талворк зло усмехнулся.
– К сожалению, не могу вам того обещать. Во всяком случае, до тех пор, пока мы не выясним, кто же вы.
– Вы всегда сначала заманиваете к себе путника, а потом заключаете его в подземелье?
– Конечно, нет! Дорогая, вы же не обычный путник! Женщина, одна, без сопровождения… В этом есть что-то подозрительное. К тому же, мы знаем, что вы как-то связаны с лордом Гаретом Хоком.
– Никоим образом!
Роза и в самом деле хотела бы позабыть, как с радостью бежала с ним из монастыря, вышла замуж в Тангейте и стала его женой, пережив брачную ночь.
– Лорд Хок весьма нам интересен, а, стало быть, интересны нам и вы. Говорите, кто вы?
Роза подумала, что ее титул, возможно, смутит Талворка. Но после разговора с Мейв она поняла: это не поможет. Ведь схватили же они и довели до смерти Мэри Хок, девушку знатного происхождения!
– Вы можете называть меня просто Розой.
Талворк удивился.
– Просто Розой? Ладно. Долго ли вы были в Мастерсоне?
– Дольше, чем мне того хотелось бы.
– Не могли бы вы отвечать более ясно?
– Нет!
Епископ перегнулся через стол. Злость кипела в черных глазах.
– Юная леди, вы забыли, ко мне надо обращаться «ваше преосвященство»!
С ледяным взором Роза произнесла:
– Этот титул я приберегу для священников, верных заветам нашего Господа!
Талворк сжал резные ручки кресла, похожего на трон. Монахи за спиной Розы перешептывались, их поразило ее вызывающее поведение.
– Мне становится все труднее терпеть ваше неповиновение!
– Зачем же тогда терпеть? Отпустите меня!
– Если вы расскажите нам хотя бы, как себя чувствует лорд Хок!
Розе показалось, что она одержала маленькую победу, и девушка поспешила себя с нею поздравить.
– А вы полагали, ваши люди убили его, не так ли? Каким сюрпризом для вас было узнать, что Гарет Хок жив и здоров! Да еще настолько здоров, что сумел защитить Мастерсон!
– Мои люди обманули меня. Они сказали, что несчастный случай оборвал его жизнь.
От негодования Роза чуть не задохнулась.
– Несчастный случай?! Вы же знаете, это ложь! Вы послали своих людей, и по вашему приказанию они чуть его не убили!
– Вы защищаете человека, преданного церковью анафеме?
– Мне нет дела до вашей розни. Я только не понимаю, какую пользу вы собираетесь извлечь из моего заключения?
– Да вам цены нет! – с издевкой сказал Талворк. – Вы послужите приманкой! На вас лорд Хок, полагаю, клюнет, как на живца. Нам известно, что вы его любовница. Думаю, невзирая на риск, в любой момент он может явиться, чтобы спасти вас.
Роза закрыла глаза и вздохнула.
– У него вряд ли возникнет желание рисковать из-за меня.
– Вы потеряли веру в лорда Хока?
– Для этого у меня есть веские основания. Так что поищите какую-нибудь другую приманку!
* * *
Гарет и Джайлс встретились в трактире «Змея и Крест».
– Какие новости? – нетерпеливо спросил Гарет.
– Милорд, она в аббатстве!
Этого Хок боялся более всего. Роза попала в цепкие смертельные объятия епископа Морлейского!
– Срочно едем в аббатство!
– Не возражаю, милорд, но следует проявить осторожность. Опасаюсь, здесь пахнет могильным духом.
– В каком смысле, Джайлс?
– Слишком уж просто было мне узнать, что Роза в аббатстве!
– Ну и умен же ты, Джайлс!
– Спасибо на добром слове, лорд Хок. Я уверен, людям Талворка поручили распустить слух о том, что беглянка у них в Морлее.
– А зачем это Талворку нужно?
– Чтобы заманить вас! В борьбе с вами Талворк последнее время терпит поражение за поражением. Вот он и хочет свести счеты.
– Распустить слух… Старый трюк! Но сработает ли он на этот раз, это мы еще посмотрим!
– Вы правы, милорд!
Гарет допил эль и с силой грохнул глиняной кружкой по столу.
– Чтоб они провалились, эти женщины! – в сердцах воскликнул он, но про себя подумал совсем иное и тяжело вздохнул. – Нечего откладывать! Едем сегодня же вечером.
Джайлс с тревогой поглядел на хозяина.
– Но монахи как раз и ждут вас, милорд!
– Мы их перехитрим.
* * *
Роза в сонном забытьи вздрогнула от клацанья навесного замка двери. Ей показалось, что она только что заснула.
– Следуйте за мной! – приказал стражник.
«А спит ли когда-нибудь епископ?» – подумала о Талворке Роза и вдруг догадалась: он хочет довести ее до нервного расстройства, лишив возможности спать! Она представила, как опять монахи будут всю ночь напролет задавать ей бесконечные вопросы: сколько рыцарей у лорда Хока? Какие у него планы на зиму? Как случилось, что Гарет Хок узнал о нападении заранее? Кто его предупредил?
Но Роза делала вид, что не имеет об этом ни малейшего представления. Она снова и снова повторяла Талворку, что ничего не знает, но епископ не верил ей.
Однако на этот раз охранник провел ее в трапезную. В длинной комнате с высокими потолками царило пьяное веселье: Рыцари и монахи пили. Им прислуживали усталые, измученные девушки. Среди них Роза заметила и Мейв.
Теперь она стала понимать, почему Гарет люто ненавидит Талворка.
Страж подвел Розу к неприметной двери. Она обрадовалась, что чудовищный шум попойки, пьяная возня и крики остались за дверью, но радость мгновенно улетучилась, когда она увидела, куда попала.
Раньше о подобном Роза слышала только в страшных сказках. То была комната пыток. Свет огня камина выхватывал из темноты железные башмаки – «испанские сапоги». По стенам были развешаны жуткие приспособления: тиски для больших пальцев, хлысты, железные прутья. На огне бурлил котелок с каким-то дьявольским зельем.
Тут же следом за ней вошел, шурша своей мантией, Талворк в сопровождении Грифита и еще одного монаха, которого они называли Андрусом.
Роза в ошеломлении рассматривала мантию епископа.
– Красный бархат и горностай? – спросила она. – Вы всегда так пышно одеваетесь для пыток женщин?
Талворк с размаха ударил ее по щеке. От удара голова Розы дернулась.
– Не твое дело, сука! – прошипел он.
Епископ кивнул на инструменты пыток.
– Сейчас ты у нас заговоришь по-другому! Скоро ты раскроешь нам все секреты Хока!
– Дурак! – бросила ему в лицо Роза, на ее щеке горело, от пощечины алое пятно. – Вы еще жестоко поплатитесь за свое варварское отношение к женщинам!
Талворк гнусно рассмеялся.
– Это мы еще посмотрим!
В свете огня камина рубины на его пальцах блестели, как капли крови. Он медленно ходил вокруг Розы.
– Начнем! Нет сомнений, лорд Хок уже поставил на тебе свою печать – клеймо потерянной невинности.
Епископ подошел к камину и выбрал на решетке длинный железный прут. На его конце оранжевым огнем горело тавро в форме герба Морлейской епархии – змея и крест. Такой же знак носил и епископ на своей груди.
Он подошел к задрожавшей от страха Розе.
– Я тоже оставлю на тебе свой знак, дрянь!
– Куда же мы поставим ей клеймо? – спросил Талворк у приспешников.
Грифит суетливо подскочил к Розе и задрал ей юбку.
– Вот сюда, ваше преосвященство! – он обнажил бедро несчастной пленнице. – Самое подходящее местечко! Это чтобы она больше никого не дурачила и чтобы любой, с кем она ляжет в постель, знал: она не такая уж чистая и невинная, какой прикидывается.
Раскаленное железо легло на тело. Страшный крик Розы жутким эхом разнесся под высокими потолками всех залов аббатства.
Запахло жженым, и каждая полоска герба Морлея отпечаталась на нежном бедре. От невыносимой боли Роза едва не потеряла сознание.
Внезапно дверь открылась, и в комнату стремительно вошел еще один монах. Его лицо было скрыто капюшоном.
– Что случилось? – недовольно спросил Талворк.
– Он здесь, ваше преосвященство! Лорд Хок в Морлее!
Талворк торжествующе посмотрел на соратников.
– Со мной! – кивнул он Грифиту и Андрусу.
– А ты посторожи эту шлюху, – велел епископ вошедшему монаху.
Роза с ненавистью смотрела на стража. Боль нестерпимо жгла тело, но она нашла в себе силы сказать:
– Чума на всех вас! Вам никогда не победить Гарета Хока!
– Это уж точно, госпожа! Им его не победить!
Роза была удивлена дружеским тоном голоса стража. Монах поднял с пола ее накидку и набросил ей на плечи.
– Быстро уходим отсюда. Только тихо! Пока все не открылось. Я не знаю, сколько у нас времени в запасе.
Они выскочили в коридор и миновали переходы, пересекли пустынный зимний сад и через потайную дверь вышли за стены аббатства.
Роза с трудом глотала морозный воздух. Ночное небо было усеяно звездами, луна проливала холодный свет на землю. Вдруг Роза заметила темную фигуру всадника на черном коне. Радостный крик вырвался из ее груди. Это был Гарет.
Не обращая внимания на боль в ноге, она бросилась к мужу. Через мгновение Роза оказалась в его объятиях и уткнулась ему в грудь, задыхаясь от бега и рыданий.
Он прижал ее трепещущее тело и прошептал:
– Теперь, соловушко, ты в безопасности.
Роза вытерла слезы. Ее охватил ужас, когда она представила, что с ней было бы, если б не Гарет и лжемонах. Она узнала: это был Джайлс.
– О, Гарет! Как ужасно… – начала Роза.
Гарет поцеловал ее в лоб.
– Все позади, дорогая моя! Нам нужно торопиться. Скоро епископ поймет, что доклад Джайлса вранье.
ГЛАВА 10
Они ехали уже несколько часов, почти не разговаривая в дороге. Джайлс был сосредоточен. Он чутко прислушивался, нет ли за ними погони. Гарет старался держаться рядом с Розой. Ему хотелось найти такие слова, чтобы она поняла, как он переживал, узнав, что она стала пленницей епископа.
Роза дрожала от холода и боли, мучительно терзавшей бедро.
Гарет смотрел на Розу, и его сердце переполнялось состраданием. Он мог только предполагать, что ей довелось пережить в застенках аббатства. Должно быть, девушка испила чашу страданий до дна! Он заметил, что она замерзла.
– Возьми мой плащ, – предложил он и начал стягивать его с себя.
– Нет, спасибо, не надо.
– Надень, я прошу.
– Нет! – отказ прозвучал слишком резко.
Гарет снова набросил снятый плащ на себя.
Ему хотелось оказать жене что-нибудь ласковое, но он почувствовал, что Роза уже изменилась за время, прошедшее с момента спасения – теперь она не бросилась бы к нему в объятия, как к своему спасителю. Гарет понял: Роза решила показать, что, как и прежде, не нуждается в его опеке.
* * *
Они приехали в Мастерсон только к вечеру следующего дня, добравшись тайными тропами через болота, чтобы на наезженных дорогах их не застигла погоня.
После долгого пути у Розы болела каждая косточка. Она знала, что ее ждет теплая комната, ванна, горячий ужин.
Роза наслаждалась теплом и покоем. После всех испытаний купание стало необходимостью, лечением, отрадой. Она оставалась в воде до тех пор, пока измученное тело не налилось приятной истомой.
Пришла Кейт. В руках у нее была стопка свежих простыней.
– Будут ли еще какие-нибудь распоряжения? – спросила она, держась подчеркнуто сдержанно и сухо.
После ванны Роза облачилась в домашнее полотняное платье. Кейт принялась причесывать ее гребнем с длинными деревянными зубцами, но делала это нарочито резко, как будто мстительно. На зубцах остался клок блестящих черных волос.
Роза забрала у нее гребень.
– Кейт, я понимаю, что доставила вам немало неприятностей, но поймите, меня здесь держали узницей, против моей воли! Не обижайтесь, что я сбежала.
– Тоже мне узница! Ничего подобного! Лорд только и делает, что заботится о вас! – упрямо буркнула Кейт.
– Вы не правы, Кейт, – Роза почувствовала себя усталой. – Если вы мой сторож, думаю, в наших общих интересах не ссориться.
– Как вам угодно, леди, – холодно ответила камеристка.
– Ну что ж, неплохо!
Обычно бледное лицо Кейт покрылось красными пятнами гнева.
– Сколько я из-за вас натерпелась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34