Когда Трент приблизился к кормовой палубе, компьютер показывал, что близится время декомпрессии. Медлить было нельзя. Чтобы течение воды очистило от мути внутренние помещения яхты, пришлось выбить ломом все стекла – в кают-компании, на камбузе, в рубке, а затем и по другому борту.
Выключив фонари, он поплыл вдоль троса, ведущего к выходу из пещеру. Впереди маячил свет третьего фонаря. Энергично работая ластами, Трент наконец добрался до него и, погасив, начал медленно взбираться по наклонной крыше пещеры. Теперь только слабый свет луны освещал ему дорогу.
Оказавшись на свободе, он снова обрел способность видеть, страх стал постепенно отступать. Порой ему приходилось придерживать мундштук во рту рукой, так его лицевые мышцы ослабли. Компьютер отсчитывал последние минуты. Поднявшись еще на три метра, он неожиданно увидел третью большую трещину, длиной не менее девяти метров, бежавшую по «крыше» пещеры. «Крыша» слегка прогнулась, образуя тупой угол, и не распадалась только благодаря собственному весу. Конечно, в случае подземных толчков трещина расширится, и «крыша» обрушится, раздавив корпус «Красотки».
Оставалось еще три минуты декомпрессии. Привалившись к известняковой плите, он размышлял о судьбе «Красотки». Фонарь был выключен, серебристые пузырьки поднимались вверх. Марко должен прибыть на встречу через двадцать минут – значит, у них еще есть время.
Компьютер дал сигнал окончания времени декомпрессии. Когда Трент вынырнул возле «Зодиака», Аурия стояла на коленях на дне лодки, перегнувшись через борт. В воде отражалось ее лицо. Трент сдвинул маску на лоб, но все еще держал мундштук во рту. Требовалось время, чтобы что-нибудь произнести.
Девушка взяла у него баллон и положила в лодку. Трент сильно оттолкнулся, поднялся над водой и, перекинув ногу через борт, сел на него верхом.
– Там, под нами, что-то вроде ямы – «голубая дыра», – выдохнул он наконец. – «Красотка» застряла на выступе этой ямы. Придется вернуться на «Золотую девушку», взять несколько якорных стропов и закрепить ее, пока она не соскользнула глубже.
На лице Аурии внезапно появились гнев и подозрение:
– Так.., значит я только подписываю чеки, а сама посмотреть не могу?
– Давай вначале закрепим яхту, – сказал Трент, запихивая в сумку подводный инвентарь.
Мотор лодки сразу же завелся. Подняв якорь, Трент вывел лодку на открытую воду, а затем дал газ. На скорости в двадцать узлов лодка помчалась к Старому Багамскому проливу.
Глава 14
Родди де Санчес уже двенадцать часов находился во временной радиорубке на посту береговой охраны северного побережья. Над столом, где стоял радиопередатчик, висела карта прибрежного района: черная кнопка обозначала место подводного поиска, а булавки с красными головками – расположение патрульных катеров. Он контролировал все коммуникации, а расчеты делал на отдельных листках бумаги, которые после сжигал, чтобы не осталось никаких следов. По его расчетам выходило, что англичанин погрузился на глубину в семь с половиной метров и мог оставаться под водой без декомпрессии около двух часов. Большинство ныряльщиков использовали бы это время полностью, но Трент вынырнул через тридцать две минуты, и Родди здорово удивился. Ведь на «Красотке» было что посмотреть. Одно из двух: либо затонувшее судно не «Красотка», либо Тренту понадобилось дополнительное снаряжение. Почти наверняка второе. Так или иначе, Родди пока не собирался отдавать судам приказ сниматься с якоря. Резкий скрип гравия, заблаговременно насыпанного под дверь, насторожил его, и он повернул голову.
В дверях стоял Эстобан Тур, и тут Родди впервые понял, что он боится этого невысокого толстяка с оливковой кожей – шефа Третьего отдела. Слишком они разные люди. Родди по своей натуре не был человеконенавистником. Он не был жаден ни до богатства, ни до власти – это делало его исключением в трехсотлетней истории рода де Санчесов. Некоторые из женщин могли предъявить ему претензии, что он и любовник-то неважный – скорее плейбой, легковес. Возможно. Будь у него потверже характер, не стал бы он участвовать в планах своего отца. Но он не отказался в нужный момент, а теперь уже слишком поздно.
Родди показал карандашом на карте путь англичанина:
– Трент отправился назад – на свой катамаран.
***
Сначала они увидели паруса – два серебристых лепестка, несущихся над водой. Затем до них донесся звук шипения воды под килями. Трент посигналил фонариком, и паруса на «Золотой девушке» захлопали – судно полетело по ветру и развернулось в мареве брызг.
Трент пришвартовал «Зодиак» между транцами катамарана, и Аурия закричала:
– Мы нашли ее!
Марко принял фалинь, и Трент объяснил:
– Нужно немедленно возвращаться. Яхта зацепилась за каменный выступ. Нужен швартовный канат и штормовые паруса.
Марко был слишком опытным матросом, чтобы тратить время на расспросы, но тут через поручни перегнулся взволнованный Ричард. Трент бросил ему в руки баллон:
– Скорее, мы должны облегчить «Зодиак».., и достань мне из ящика для подводного оборудования запасные поясные грузы.
В «Зодиаке», на скорости, Трент не замечал ветра, но теперь ветер дул ему прямо в лицо и был сильнее, чем когда они первый раз плыли в сторону кубинского побережья. Он передал Ричарду второй использованный баллон – итого на «Зодиаке» осталось три штуки – и взял канат, грузы и парусину в мешке.
– Жди через час, – отчалив, крикнул он Марко.
Они бросили якорь в том же самом месте. Трент надевал снаряжение, а Аурия принялась настаивать, что пойдет с ним.
– Это невозможно, – ответил он. – Один из нас должен оставаться в лодке, чтобы следить за тросами. Давай не будем спорить, сделаем сначала дело, и тогда – ныряй, сколько тебе заблагорассудится.
Он сунул запасные грузы и ломик глубоко в сумку с парусиной и оставил ее открытой, чтобы из нее вышел воздух. Затем привязал конец каната к сумке и опустил его в воду. Он ясно представлял себе, что надо делать.
– Помни, трави канат медленно, – бросил он Аурии, связывая вместе концы каната. Надев маску, он опрокинулся спиной в воду.
Посмотрев на показания компьютера, Трент спустился по канату на дно и вытащил из сумки ломик. Сумку с парусиной он оставил возле отверстия «голубой дыры», затем поплыл вниз вдоль стены «колодца», держа в руке конец каната, и зажег первый фонарь. «Красотка» лежала в пятнадцати метрах отсюда, под «крышей» пещеры, и он, отмеряя расставленными руками, вытравил восемнадцать метров каната и опустил его в «дыру». Потом взялся руками за край отверстия и протиснулся в него.
Оказавшись под «крышей», Трент перевернулся на спину и стал вытягивать канат, пропуская его между ног. Выбрав слабину, оттолкнулся ластами и сделал рывок в сторону яхты, затем еще выбрал канат и опустил его конец в глубь «голубой дыры», следя, чтобы петля не зацепилась за выступ в стене. По мере того как конец каната уходил в глубину, сопротивление уменьшалось, и вот наконец он перевернулся и увидел освещенную фонарем яхту. Он проплыл еще несколько метров и закрепил канат за палубный кнехт, а затем включил фонарь, который прежде оставил на рее. При свете фонаря в кормовой части яхты были видны стайки рыбешек, сновавших в потоках мутной воды, вытекающей из иллюминаторов.
Вернувшись к «колодцу», он поднялся до верхнего края стены и обследовал морское дно. В девяти метрах от края отверстия нашел подходящую скалу и дал знак Аурии, чтобы она стравила канат; когда до него дошел узел, связывающий два куска каната, он развязал его и обмотал конец первого вокруг скалы. Затем вернулся назад к отверстию и проделал то же самое со вторым тросом. Согласно показаниям компьютера оставалось еще четырнадцать минут.
Он заложил дверь рулевой рубки ломиком, чтобы она оставалась открытой, и распахнул дверь в машинное отделение. Перед дверью, вниз головой, висел труп, загораживая выход к трапу. При свете фонаря Трент увидел самодельный медный выключатель, прикрепленный к верхней ступеньке трапа, и два тянувшихся вниз провода. Тренту отчетливо представилась картина: из ночной темноты внезапно появляется силуэт большого траулера, яхта резко меняет курс, ее сильно качнуло; человек, спускаясь по трапу, пошатнулся, случайно задел выключатель. Раздался взрыв.., человек оглушен, он задыхается…
Вначале Трент намеревался обвязать вторым канатом дизель, но, обнаружив на пути труп, решил сделать иначе. Он проплыл через рулевую рубку, протянул трос вниз и завел его под днище корабля, так что теперь корпус яхты лег в петлю каната. Трент привязал его конец к канату в рулевой рубке. Оставалось еще одиннадцать минут…
Двери в каютах по правому и левому борту были распахнуты, каюты пусты. Закрытая дверь на баке не поддавалась. На переборке зияли четыре больших параллельных трещины, латунная заклепка над дверной рамой вылетела из гнезда, ключа в замке не было. Трент сделал пару снимков, потом вытащил заклепку и подсунул ломик под дверную раму возле замка. Упершись ногами в переборку, он напрягся и резко рванул рукоятку ломика – замок вылетел. Поскольку носовая часть была разбита, морская вода циркулировала здесь свободно. Видно, рыбы и крабы неплохо поживились. Трент сделал еще три снимка внутри каюты и один раз снял взломанный дверной замок. Этого было достаточно.
Он оттолкнулся от стены, повернулся, быстро поплыл к трапу и через рулевую рубку – в камбуз, где на минуту задержался, осветив фонарем полки шкафа. Увидев стеклянную солонку, он решил, что это сойдет, и, схватив ее, поплыл дальше. Оставалось шесть минут.
Мощно ударив ластами, Трент быстро проплыл через кают-компанию и вниз, по трапу, к каюте владельца яхты, где на полу скопился осадок мути. Затем отвинтил крышку солонки и наполнил ее этим осадком. У него оставалось всего четыре минуты, когда он выскочил на палубу.
Теперь надо было торопиться. Чтобы сфотографировать латунную петлю и замок, которым была заперта крышка люка, Тренту пришлось лечь на палубу. Осталась всего минута.
Он погасил фонарь на конце реи и помчался к выходу. Когда Трент вылезал через отверстие, компьютер уже подавал сигнал, что наступило время декомпрессии. Две минуты передышки – на полпути к краю стены, и три минуты – на глубине более четырех метров. И снова вперед… Чуть правее коралловой глыбы, к которой был привязан первый канат, Трент обнаружил такую же глыбу и обвязал вокруг нее конец второго каната; затем вернулся обратно к краю «голубой» дыры и подложил паруса под те участки каната, которые лежали на острых краях, чтобы они не перетерлись, если «Красотка» начнет сползать вниз.
Трент переждал еще четыре минуты на глубине в два метра, держась за якорный канат «Зодиака». Канат отчаянно дергался – это сигналила Аурия. Пока он перелезал через борт лодки и освобождался от своей упряжи, она подхватила его баллон. После темного, безмолвного спокойствия подземной пещеры поверхность моря казалась светлой; ветер поднимал волну. Аурия приложила палец к губам и указала куда-то в сторону.
Они сидели в лодке и, затаив дыхание, прислушивались. Там, с правого борта, – со стороны кубинского берега – слышался басистый рев больших дизельных турбовинтовых двигателей. Кубинские патрульные катера были оснащены дизелями русского производства. Трент физически ощущал, как к ним тянутся, подобно раздвоенному змеиному жалу, лучи радара и сонара. В любой момент их мог поймать луч прожектора. И действительно, вскоре отдаленный свет достиг лодки, но его лучи гасли на матово-сером корпусе «Зодиака», как свет свечи. Вокруг мягко шуршали волны, ударяясь о борт тихо покачивавшейся лодки. Ветер приносил резкий запах мангрового болота, лунный свет рассеивался в дымке ночного тумана.
– Что будем делать? – прошептала Аурия.
– Попробуем добраться до катамарана. – ответил Трент, прислушиваясь к звуку сторожевика, который, преодолевая течение, двигался на восток. Лучи его двойного прожектора рисовали сложный узор на поверхности моря.
Трент включил мотор «Зодиака» – и лодка помчалась по кромке коралловой отмели. В миле от них сторожевик развернулся и двинулся в сторону моря – урчание мощного дизеля переросло в оглушительный рев. Кильватерный бурун «Зодиака» и шум подвесного мотора могли их выдать. Пришлось заглушить мотор и переждать.
Сторожевой катер пересек кильватерную струю «Зодиака», и Трент сразу же включил двигатель. Они выиграли минуты три, но кубинцы уже делали поворот, обходя мель.
Трент сбросил газ и прижал Аурию за плечи к днищу «Зодиака»: их коснулся луч прожектора, но он все еще был слишком далеко. Итак – бежать и ждать, бежать и ждать.
Сторожевик заложил крутой поворот и стал приближаться. В следующий заход он подойдет еще ближе – поиск велся по строгому плану. Корпус «Зодиака» слегка вздрогнул – они миновали кромку мели. Итак, до места встречи с «Золотой девушкой» оставалось меньше трех миль. Пятнадцать минут до назначенного свидания. Марко, должно быть, уже повернул вниз по проливу, чтобы взять их на борт. Будут ли кубинцы дальше гнаться за ними? Смогут ли они отрезать их от Большой Багамской банки?
С правого борта вниз по проливу шел большой танкер – лунный свет призрачно отражался от белых палубных надстроек. Судно оставляло за собой пенистый бурун. Трент дал полный газ, направив «Зодиак» в кильватер танкера, чтобы скрыть собственный след. Нужно пройти за танкером вниз по проливу, подумал он, а затем оторваться от него и двинуться к месту встречи. «Зодиак» несся, как жеребец на скачках. Перед ним, на расстоянии ста метров, уже маячила высокая квадратная корма танкера – на ней огромными черными буквами было написано название и порт приписки: FRUHLLNGS-MORGEN, BREMEN.
Кубинский сторожевик, оставшийся за кормой, пересек край пролива – он шел с той же скоростью и делал повороты, каждый раз оказываясь все дальше от берега. Но «Зодиак» уже оторвался от прожекторов кубинца, и кильватерная струя танкера и шум его двигателей скрывали лодку от радара и сонара патрульного катера.
«Зодиак» мчался в «кипящей» воде, которую месили винты танкера, – тупой нос надувной лодки скользил по краю крутых пенящихся волн. Но вот они вырвались из водяной пыли и понеслись по кромке бурунов. До места встречи с «Золотой девушкой» – всего одна миля. Теперь оставалось только ждать катамарана.
Протерев глаза от морской соли, Трент проверил положение лодки по навигационному прибору. Вдруг он увидел вырисовывающиеся на светлом фоне темные силуэты двух других сторожевиков – они стояли, ожидая добычу. Он мгновенно заглушил мотор, но было уже поздно – на них устремились лучи прожекторов, и он понял, что у них почти нет шансов.
Если бы Трент был один, он поплыл бы к маяку Лобос Кэй, но Аурия… Ведь достаточно одной пулеметной очереди, и ее разорвет на куски. Развинтив крепежные болты, на которых держался подвесной мотор «Зодиака», он обратился к Аурии.
– Я выброшу за борт мотор и все наше оборудование. Если тебя схватят, скажешь, что ты отправилась понырять, пыталась завести мотор, а он был плохо закреплен и свалился за борт. Это часто случается.
Он обмотал кабель вокруг мотора и выбросил все вместе за борт.
– Скажешь, что дрейфовала в лодке всю ночь, – продолжал он. – Они подумают, что было две надувных лодки, и они потеряли ту, за которой гонялись. Если повезет, они вернут тебя на «Золотую девушку». А в худшем – доставят на Кубу и посадят в самолет. Встретимся в Нассау. – Он открыл канистры и погрузил их в море, чтобы они наполнились водой и затонули.
– А ты что будешь делать?
– Поплыву к катамарану. Их снова ослепил луч прожектора. Аурия спросила:
– Но ведь если я скажу им про «Золотую девушку», они будут ее сторожить. Значит, конец всему?
– Конец нашим подводным поискам. Это уж точно.
– Тогда я тоже поплыву.
– Тут две мили, – возразил Трент. Но Аурия уже погружалась в воду. Трент завернул навигационный прибор в пластиковый мешок, засунул его в свой гидрокостюм, разрезал швартов и потер его конец тупой стороной ножа, чтобы это выглядело так, будто он перетерся о скалу. Затем помог Аурии закрепить на спине баллон, а сам выпустил из секций надувной лодки часть воздуха, чтобы можно было подумать, будто она уже давно дрейфует в море. Надев свое снаряжение, ласты и маску, он перевалился через борт. Привязав руку Аурии к своей кисти, Трент указал ей направление к месту встречи.
Совсем неподалеку уже слышался стук дизелей сторожевого катера. Трент увлек Аурию вниз, и они, зажав в зубах мундштуки, стали погружаться в абсолютную тьму. Шесть, девять, двенадцать, пятнадцать метров…
Трент плыл медленно, держа Аурию за руку. Он размеренно дышал, экономя воздух. Над их головами перемалывали воду винты кубинского сторожевика, затем вдруг раздался грохот – двигатель переключили на задний ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Выключив фонари, он поплыл вдоль троса, ведущего к выходу из пещеру. Впереди маячил свет третьего фонаря. Энергично работая ластами, Трент наконец добрался до него и, погасив, начал медленно взбираться по наклонной крыше пещеры. Теперь только слабый свет луны освещал ему дорогу.
Оказавшись на свободе, он снова обрел способность видеть, страх стал постепенно отступать. Порой ему приходилось придерживать мундштук во рту рукой, так его лицевые мышцы ослабли. Компьютер отсчитывал последние минуты. Поднявшись еще на три метра, он неожиданно увидел третью большую трещину, длиной не менее девяти метров, бежавшую по «крыше» пещеры. «Крыша» слегка прогнулась, образуя тупой угол, и не распадалась только благодаря собственному весу. Конечно, в случае подземных толчков трещина расширится, и «крыша» обрушится, раздавив корпус «Красотки».
Оставалось еще три минуты декомпрессии. Привалившись к известняковой плите, он размышлял о судьбе «Красотки». Фонарь был выключен, серебристые пузырьки поднимались вверх. Марко должен прибыть на встречу через двадцать минут – значит, у них еще есть время.
Компьютер дал сигнал окончания времени декомпрессии. Когда Трент вынырнул возле «Зодиака», Аурия стояла на коленях на дне лодки, перегнувшись через борт. В воде отражалось ее лицо. Трент сдвинул маску на лоб, но все еще держал мундштук во рту. Требовалось время, чтобы что-нибудь произнести.
Девушка взяла у него баллон и положила в лодку. Трент сильно оттолкнулся, поднялся над водой и, перекинув ногу через борт, сел на него верхом.
– Там, под нами, что-то вроде ямы – «голубая дыра», – выдохнул он наконец. – «Красотка» застряла на выступе этой ямы. Придется вернуться на «Золотую девушку», взять несколько якорных стропов и закрепить ее, пока она не соскользнула глубже.
На лице Аурии внезапно появились гнев и подозрение:
– Так.., значит я только подписываю чеки, а сама посмотреть не могу?
– Давай вначале закрепим яхту, – сказал Трент, запихивая в сумку подводный инвентарь.
Мотор лодки сразу же завелся. Подняв якорь, Трент вывел лодку на открытую воду, а затем дал газ. На скорости в двадцать узлов лодка помчалась к Старому Багамскому проливу.
Глава 14
Родди де Санчес уже двенадцать часов находился во временной радиорубке на посту береговой охраны северного побережья. Над столом, где стоял радиопередатчик, висела карта прибрежного района: черная кнопка обозначала место подводного поиска, а булавки с красными головками – расположение патрульных катеров. Он контролировал все коммуникации, а расчеты делал на отдельных листках бумаги, которые после сжигал, чтобы не осталось никаких следов. По его расчетам выходило, что англичанин погрузился на глубину в семь с половиной метров и мог оставаться под водой без декомпрессии около двух часов. Большинство ныряльщиков использовали бы это время полностью, но Трент вынырнул через тридцать две минуты, и Родди здорово удивился. Ведь на «Красотке» было что посмотреть. Одно из двух: либо затонувшее судно не «Красотка», либо Тренту понадобилось дополнительное снаряжение. Почти наверняка второе. Так или иначе, Родди пока не собирался отдавать судам приказ сниматься с якоря. Резкий скрип гравия, заблаговременно насыпанного под дверь, насторожил его, и он повернул голову.
В дверях стоял Эстобан Тур, и тут Родди впервые понял, что он боится этого невысокого толстяка с оливковой кожей – шефа Третьего отдела. Слишком они разные люди. Родди по своей натуре не был человеконенавистником. Он не был жаден ни до богатства, ни до власти – это делало его исключением в трехсотлетней истории рода де Санчесов. Некоторые из женщин могли предъявить ему претензии, что он и любовник-то неважный – скорее плейбой, легковес. Возможно. Будь у него потверже характер, не стал бы он участвовать в планах своего отца. Но он не отказался в нужный момент, а теперь уже слишком поздно.
Родди показал карандашом на карте путь англичанина:
– Трент отправился назад – на свой катамаран.
***
Сначала они увидели паруса – два серебристых лепестка, несущихся над водой. Затем до них донесся звук шипения воды под килями. Трент посигналил фонариком, и паруса на «Золотой девушке» захлопали – судно полетело по ветру и развернулось в мареве брызг.
Трент пришвартовал «Зодиак» между транцами катамарана, и Аурия закричала:
– Мы нашли ее!
Марко принял фалинь, и Трент объяснил:
– Нужно немедленно возвращаться. Яхта зацепилась за каменный выступ. Нужен швартовный канат и штормовые паруса.
Марко был слишком опытным матросом, чтобы тратить время на расспросы, но тут через поручни перегнулся взволнованный Ричард. Трент бросил ему в руки баллон:
– Скорее, мы должны облегчить «Зодиак».., и достань мне из ящика для подводного оборудования запасные поясные грузы.
В «Зодиаке», на скорости, Трент не замечал ветра, но теперь ветер дул ему прямо в лицо и был сильнее, чем когда они первый раз плыли в сторону кубинского побережья. Он передал Ричарду второй использованный баллон – итого на «Зодиаке» осталось три штуки – и взял канат, грузы и парусину в мешке.
– Жди через час, – отчалив, крикнул он Марко.
Они бросили якорь в том же самом месте. Трент надевал снаряжение, а Аурия принялась настаивать, что пойдет с ним.
– Это невозможно, – ответил он. – Один из нас должен оставаться в лодке, чтобы следить за тросами. Давай не будем спорить, сделаем сначала дело, и тогда – ныряй, сколько тебе заблагорассудится.
Он сунул запасные грузы и ломик глубоко в сумку с парусиной и оставил ее открытой, чтобы из нее вышел воздух. Затем привязал конец каната к сумке и опустил его в воду. Он ясно представлял себе, что надо делать.
– Помни, трави канат медленно, – бросил он Аурии, связывая вместе концы каната. Надев маску, он опрокинулся спиной в воду.
Посмотрев на показания компьютера, Трент спустился по канату на дно и вытащил из сумки ломик. Сумку с парусиной он оставил возле отверстия «голубой дыры», затем поплыл вниз вдоль стены «колодца», держа в руке конец каната, и зажег первый фонарь. «Красотка» лежала в пятнадцати метрах отсюда, под «крышей» пещеры, и он, отмеряя расставленными руками, вытравил восемнадцать метров каната и опустил его в «дыру». Потом взялся руками за край отверстия и протиснулся в него.
Оказавшись под «крышей», Трент перевернулся на спину и стал вытягивать канат, пропуская его между ног. Выбрав слабину, оттолкнулся ластами и сделал рывок в сторону яхты, затем еще выбрал канат и опустил его конец в глубь «голубой дыры», следя, чтобы петля не зацепилась за выступ в стене. По мере того как конец каната уходил в глубину, сопротивление уменьшалось, и вот наконец он перевернулся и увидел освещенную фонарем яхту. Он проплыл еще несколько метров и закрепил канат за палубный кнехт, а затем включил фонарь, который прежде оставил на рее. При свете фонаря в кормовой части яхты были видны стайки рыбешек, сновавших в потоках мутной воды, вытекающей из иллюминаторов.
Вернувшись к «колодцу», он поднялся до верхнего края стены и обследовал морское дно. В девяти метрах от края отверстия нашел подходящую скалу и дал знак Аурии, чтобы она стравила канат; когда до него дошел узел, связывающий два куска каната, он развязал его и обмотал конец первого вокруг скалы. Затем вернулся назад к отверстию и проделал то же самое со вторым тросом. Согласно показаниям компьютера оставалось еще четырнадцать минут.
Он заложил дверь рулевой рубки ломиком, чтобы она оставалась открытой, и распахнул дверь в машинное отделение. Перед дверью, вниз головой, висел труп, загораживая выход к трапу. При свете фонаря Трент увидел самодельный медный выключатель, прикрепленный к верхней ступеньке трапа, и два тянувшихся вниз провода. Тренту отчетливо представилась картина: из ночной темноты внезапно появляется силуэт большого траулера, яхта резко меняет курс, ее сильно качнуло; человек, спускаясь по трапу, пошатнулся, случайно задел выключатель. Раздался взрыв.., человек оглушен, он задыхается…
Вначале Трент намеревался обвязать вторым канатом дизель, но, обнаружив на пути труп, решил сделать иначе. Он проплыл через рулевую рубку, протянул трос вниз и завел его под днище корабля, так что теперь корпус яхты лег в петлю каната. Трент привязал его конец к канату в рулевой рубке. Оставалось еще одиннадцать минут…
Двери в каютах по правому и левому борту были распахнуты, каюты пусты. Закрытая дверь на баке не поддавалась. На переборке зияли четыре больших параллельных трещины, латунная заклепка над дверной рамой вылетела из гнезда, ключа в замке не было. Трент сделал пару снимков, потом вытащил заклепку и подсунул ломик под дверную раму возле замка. Упершись ногами в переборку, он напрягся и резко рванул рукоятку ломика – замок вылетел. Поскольку носовая часть была разбита, морская вода циркулировала здесь свободно. Видно, рыбы и крабы неплохо поживились. Трент сделал еще три снимка внутри каюты и один раз снял взломанный дверной замок. Этого было достаточно.
Он оттолкнулся от стены, повернулся, быстро поплыл к трапу и через рулевую рубку – в камбуз, где на минуту задержался, осветив фонарем полки шкафа. Увидев стеклянную солонку, он решил, что это сойдет, и, схватив ее, поплыл дальше. Оставалось шесть минут.
Мощно ударив ластами, Трент быстро проплыл через кают-компанию и вниз, по трапу, к каюте владельца яхты, где на полу скопился осадок мути. Затем отвинтил крышку солонки и наполнил ее этим осадком. У него оставалось всего четыре минуты, когда он выскочил на палубу.
Теперь надо было торопиться. Чтобы сфотографировать латунную петлю и замок, которым была заперта крышка люка, Тренту пришлось лечь на палубу. Осталась всего минута.
Он погасил фонарь на конце реи и помчался к выходу. Когда Трент вылезал через отверстие, компьютер уже подавал сигнал, что наступило время декомпрессии. Две минуты передышки – на полпути к краю стены, и три минуты – на глубине более четырех метров. И снова вперед… Чуть правее коралловой глыбы, к которой был привязан первый канат, Трент обнаружил такую же глыбу и обвязал вокруг нее конец второго каната; затем вернулся обратно к краю «голубой» дыры и подложил паруса под те участки каната, которые лежали на острых краях, чтобы они не перетерлись, если «Красотка» начнет сползать вниз.
Трент переждал еще четыре минуты на глубине в два метра, держась за якорный канат «Зодиака». Канат отчаянно дергался – это сигналила Аурия. Пока он перелезал через борт лодки и освобождался от своей упряжи, она подхватила его баллон. После темного, безмолвного спокойствия подземной пещеры поверхность моря казалась светлой; ветер поднимал волну. Аурия приложила палец к губам и указала куда-то в сторону.
Они сидели в лодке и, затаив дыхание, прислушивались. Там, с правого борта, – со стороны кубинского берега – слышался басистый рев больших дизельных турбовинтовых двигателей. Кубинские патрульные катера были оснащены дизелями русского производства. Трент физически ощущал, как к ним тянутся, подобно раздвоенному змеиному жалу, лучи радара и сонара. В любой момент их мог поймать луч прожектора. И действительно, вскоре отдаленный свет достиг лодки, но его лучи гасли на матово-сером корпусе «Зодиака», как свет свечи. Вокруг мягко шуршали волны, ударяясь о борт тихо покачивавшейся лодки. Ветер приносил резкий запах мангрового болота, лунный свет рассеивался в дымке ночного тумана.
– Что будем делать? – прошептала Аурия.
– Попробуем добраться до катамарана. – ответил Трент, прислушиваясь к звуку сторожевика, который, преодолевая течение, двигался на восток. Лучи его двойного прожектора рисовали сложный узор на поверхности моря.
Трент включил мотор «Зодиака» – и лодка помчалась по кромке коралловой отмели. В миле от них сторожевик развернулся и двинулся в сторону моря – урчание мощного дизеля переросло в оглушительный рев. Кильватерный бурун «Зодиака» и шум подвесного мотора могли их выдать. Пришлось заглушить мотор и переждать.
Сторожевой катер пересек кильватерную струю «Зодиака», и Трент сразу же включил двигатель. Они выиграли минуты три, но кубинцы уже делали поворот, обходя мель.
Трент сбросил газ и прижал Аурию за плечи к днищу «Зодиака»: их коснулся луч прожектора, но он все еще был слишком далеко. Итак – бежать и ждать, бежать и ждать.
Сторожевик заложил крутой поворот и стал приближаться. В следующий заход он подойдет еще ближе – поиск велся по строгому плану. Корпус «Зодиака» слегка вздрогнул – они миновали кромку мели. Итак, до места встречи с «Золотой девушкой» оставалось меньше трех миль. Пятнадцать минут до назначенного свидания. Марко, должно быть, уже повернул вниз по проливу, чтобы взять их на борт. Будут ли кубинцы дальше гнаться за ними? Смогут ли они отрезать их от Большой Багамской банки?
С правого борта вниз по проливу шел большой танкер – лунный свет призрачно отражался от белых палубных надстроек. Судно оставляло за собой пенистый бурун. Трент дал полный газ, направив «Зодиак» в кильватер танкера, чтобы скрыть собственный след. Нужно пройти за танкером вниз по проливу, подумал он, а затем оторваться от него и двинуться к месту встречи. «Зодиак» несся, как жеребец на скачках. Перед ним, на расстоянии ста метров, уже маячила высокая квадратная корма танкера – на ней огромными черными буквами было написано название и порт приписки: FRUHLLNGS-MORGEN, BREMEN.
Кубинский сторожевик, оставшийся за кормой, пересек край пролива – он шел с той же скоростью и делал повороты, каждый раз оказываясь все дальше от берега. Но «Зодиак» уже оторвался от прожекторов кубинца, и кильватерная струя танкера и шум его двигателей скрывали лодку от радара и сонара патрульного катера.
«Зодиак» мчался в «кипящей» воде, которую месили винты танкера, – тупой нос надувной лодки скользил по краю крутых пенящихся волн. Но вот они вырвались из водяной пыли и понеслись по кромке бурунов. До места встречи с «Золотой девушкой» – всего одна миля. Теперь оставалось только ждать катамарана.
Протерев глаза от морской соли, Трент проверил положение лодки по навигационному прибору. Вдруг он увидел вырисовывающиеся на светлом фоне темные силуэты двух других сторожевиков – они стояли, ожидая добычу. Он мгновенно заглушил мотор, но было уже поздно – на них устремились лучи прожекторов, и он понял, что у них почти нет шансов.
Если бы Трент был один, он поплыл бы к маяку Лобос Кэй, но Аурия… Ведь достаточно одной пулеметной очереди, и ее разорвет на куски. Развинтив крепежные болты, на которых держался подвесной мотор «Зодиака», он обратился к Аурии.
– Я выброшу за борт мотор и все наше оборудование. Если тебя схватят, скажешь, что ты отправилась понырять, пыталась завести мотор, а он был плохо закреплен и свалился за борт. Это часто случается.
Он обмотал кабель вокруг мотора и выбросил все вместе за борт.
– Скажешь, что дрейфовала в лодке всю ночь, – продолжал он. – Они подумают, что было две надувных лодки, и они потеряли ту, за которой гонялись. Если повезет, они вернут тебя на «Золотую девушку». А в худшем – доставят на Кубу и посадят в самолет. Встретимся в Нассау. – Он открыл канистры и погрузил их в море, чтобы они наполнились водой и затонули.
– А ты что будешь делать?
– Поплыву к катамарану. Их снова ослепил луч прожектора. Аурия спросила:
– Но ведь если я скажу им про «Золотую девушку», они будут ее сторожить. Значит, конец всему?
– Конец нашим подводным поискам. Это уж точно.
– Тогда я тоже поплыву.
– Тут две мили, – возразил Трент. Но Аурия уже погружалась в воду. Трент завернул навигационный прибор в пластиковый мешок, засунул его в свой гидрокостюм, разрезал швартов и потер его конец тупой стороной ножа, чтобы это выглядело так, будто он перетерся о скалу. Затем помог Аурии закрепить на спине баллон, а сам выпустил из секций надувной лодки часть воздуха, чтобы можно было подумать, будто она уже давно дрейфует в море. Надев свое снаряжение, ласты и маску, он перевалился через борт. Привязав руку Аурии к своей кисти, Трент указал ей направление к месту встречи.
Совсем неподалеку уже слышался стук дизелей сторожевого катера. Трент увлек Аурию вниз, и они, зажав в зубах мундштуки, стали погружаться в абсолютную тьму. Шесть, девять, двенадцать, пятнадцать метров…
Трент плыл медленно, держа Аурию за руку. Он размеренно дышал, экономя воздух. Над их головами перемалывали воду винты кубинского сторожевика, затем вдруг раздался грохот – двигатель переключили на задний ход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28