– Приблизительно… – уклончиво ответил Кон­дор.
– Значит, не знаешь. Когда Крейд придет к власти, начнется война.
– Какая еще война? С кем? – Действительно, с кем можно воевать в Объединенном мире?
– Этого я не знаю. Но война назревает уже давно. И это не междоусобица нашего мира, а война с иной цивилизацией. Война за власть в Метамерии.
– Разве у вас… у нас есть враги в других вариантах? Какова цель войны?
– Цель? – Биллероид усмехнулся, если это можно было назвать усмешкой. – А какие цели обычно преследуют войны? Даже освободительные. За орущей в праведном гневе и слепом фанатизме толпой всегда стоит кучка людей, жаждущих только одного – власти и богатства. Праведных войн не бывает. Всякий, кто начинает с возвышенных деклараций о спасении человечества, в итоге кончает мечтой о мировом господстве, стоя по колено в крови. Простая истина, которой не избежала ни одна из цивилизаций всего Вселенского Спектра Метамерии. И Крейд не является исключением. Ему нужен ризий. Всей нашей цивилизации нужен ризий. Как воздух, как еда, как наркотик. Не в прямом смысле, конечно.
– Ризий – это минерал, если я не ошибаюсь.
– Универсальный источник энергии. Никакой радиации, никаких вредных выбросов и абсолютная безопасность при его использовании. После открытия ризия ядерный распад стал детской забавой молодых цивилизаций. Вот уже несколько сотен лет мы используем его. Проблема только в том, что его запасы не безграничны. Свои мы исчерпали тридцать лет на­зад. Теперь в Зеленом Спектре ведется активный поиск, но он не принес желаемых результатов. Этот минерал оказался редким гостем в вариантах Зеленого и Синего спектров, а ризий, доставленный из параллелей, находящихся на гранях другого цвета Спектра, теряет в нашей мерности свои ценные качества, превращаясь в никому не нужные обломки синего стекла. Мерная несовместимость, ничего не поделаешь. Сейчас существует всего три фермы по выращиванию кристаллов ризия. Одна здесь, и она принадлежит Крейду, одна в «варианте» 25678 – собственность НРП и третья в 43112 –собственность Объединенного правительства. Но это не значит, что месторождений больше нет. Просто существует помеха – местные цивилизации, уже научившиеся использовать ризий для своих целей и ни за что не желающие делиться им с кем бы то ни было. Помнишь биртаниан?
– А должен? – Кондор не желал пока признаваться, что память прежнего Кондората Ару составляет в его голове более чем скромный минимум.
– Значит, не помнишь. Одной из таких цивилизаций являлись биртаниане. Могучая, высокотехнологичная цивилизация, за сотни лет до нас покорившая просторы глубокого космоса, расселившись по сотням отдаленных планет. Их запасов ризия хватило бы на ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ, и мы, естественно, попытались заполучить все. Без договоров, без предложений о сотрудничестве. Просто – прямое вторжение. Так сорок два года назад началась первая в истории Метамерии трансмерная война.
– И что же? – Кондор слушал как завороженный. Мировые войны в прошлом. Добро пожаловать в «светлое» будущее.
– Они сокрушили нас своей мощью, отбросили назад, в наше измерение. Мы попытались снова, но все безрезультатно. Война затянулась на долгие годы. Параллельно с ней не менее ожесточенная холодная война вспыхнула внезапно и в нашем мире, грозя вот-вот перерасти в вооруженный конфликт между мегакорпорациями, финансирующими армию, и многомиллионной партией мирного прогресса «Дети Лиитании», выступающей за немедленное прекращение боевых действий. Катастрофически росло количество недовольных среди мирного населения. То, что начиналось как простая военная акция, преследовавшая цель запугать противника, теперь превратилось в кровавую бойню, ежегодно уносившую миллионы жизней. Спустя три года, когда число погибших с нашей стороны достигло восемнадцати миллионов, Ишрар Десяти во главе с Верховным советником, поняв наконец свою ошибку и пытаясь спасти шаткое равновесие нашей цивилизации, подал в отставку. Война закончилась. Вновь избранный Ишрар своим первым указом вывел все войска из зоны боевых действий и наложил запрет на посещение варианта биртаниан. Люди не знают почему. Но я старый солдат, и я знаю. Биртаниан больше нет.
– То есть как нет? – озадаченно спросил Кондор.
– Мы отступили, но наша месть биртанианам оказалась чудовищной. Испугавшись, что рано или поздно им станет известен секрет трансформации мерности материи, после чего мы получим весьма могущественного и опасного конкурента в борьбе за колонизацию параллелей, имеющего, ко всему прочему, зуб на нас, Ишрар издал указ о уничтожении варианта биртаниан. Естественно, об этом никогда не писали газеты и не говорили по телевидению. Этого даже нет в архивах, только здесь. – Ворг постучал по виску указательным пальцем.
– Не понимаю. Как можно уничтожить весь вариант?
– Можно. Нужно лишь немного покопаться в природе аномалий Спектра и понять их физическую сущность. Конечно, ты никогда не слышал ничего о мерном аннигиляторе. Никто не слышал. Проект по его созданию был строжайше засекречен. Но по крайней мере один раз это оружие использовали.
– Так что же это?
– Цепная реакция нарушения мерности пространства. Она похожа на ту, что грозила тебе в случае, если бы не произошло воссоединение синхронов. Только в твоем случае нарушается константа мерности лишь твоего тела, после чего распад затухает. Мерный аннигилятор действует иначе, вызывая цепную реакцию искажений пространства. В трансформированном пространстве материя меняет свою структуру, теряет связь с «родным» измерением, утекая в новые, неведомые ранее миры. После этого процесс становится неуправляемым. Материя теряет «настройку» в геометрической прогрессии, резонансная волна движется по всем направлениям от эпицентра первоначального, точечного «разрыва». Пространство тает. И уже никто не может остановить этого. Мерный аннигилятор – универсальный ластик. Мы стерли параллель, словно ее никогда не существовало. Попробуй перейти туда, и ты поймешь, как это страшно – черная пустота. Абсолютный вакуум. НИЧЕГО.
– И после этого Крейд хочет снова начать войну?! Идиотизм. Кто же будет воевать за него?!
– Люди воевать и не будут. Для этого всегда можно создать армии биллероидов, таких, как я, или более универсальных, использовав в качестве сырья клонированные тела. У него уже все готово, и ты даже не представляешь, как быстро он может изготовить полноценного синторганика. Скажу только, что близнецов, посланных за тобой, он синтезировал всего за пару часов. И еще полчаса на моделирование и перезапись памяти, включая лингвистику необходимого мира. Так что человеческие армии ему и не нужны. Осталось только получить разрешение от правительства, а это будет несложно, если он будет стоять во главе Ишрара или вовсе упразднит его. Если Крейд придет к власти, война в Метамерии неизбежна. Миллионы одноликих солдат будут сражаться за него, используя новейшие системы вооружения, разработку которых, в тайне от правительства, ведет корпорация «Высокие технологии». Пока ему нужен только ризий. Пока… Уничтожив несколько цивилизаций и заполучив достаточно ресурсов, он начнет победоносное шествие по Метамерии, покоряя одних и истребляя других. Он сошел с ума, и чем больше я наблюдаю за ним, тем больше убеждаюсь в своей правоте. Он возомнил себя богом во плоти, вершащим людские судьбы, и до сегодняшнего дня его останавливал только Ишрар.
– Но убийство Луюа Дитата ничего не решает. Даже если его изберут в Ишрар, другие Мудрейшие никогда не поддержат его сумасшедших идей о вселенском господстве, – сказал Кондор.
– Ты заблуждаешься. Попав в состав Ишрара, Крейд сделает только первый шаг. Пока ему всего-то и нужно, что снять запрет на производство автономных боевых систем, таких, как я, например, и протолкнуть пару законов, разрешающих клонирование в военных целях. По меньшей мере трое из девяти оставшихся Мудрейших уже поддерживают его. Став одним из них, он сможет оказать влияние на тех, кто пока что против него. Луюа Дитат мог остановить его, но теперь он мертв.
– Но ведь остается еще Высший советник. Он утверждает решения, разве не так?
– Согласен. Пока Высший советник и Служба Внешней Безопасности Ишрара являются для Крейда серьезной проблемой. Именно их он и опасался, когда затеял всю эту игру с тобой. Но я уверен, Силдон уже придумал пару способов избавить себя от их вмешательства, как только займет место в высшем эшелоне власти. Так что пока ты единственная реальная сила, способная противостоять Крейду. Как это ни парадоксально, но тебя он боится. По-настоящему боится. Только не обольщайся, я буду честен – у тебя очень мало шансов на успех. Даже когда до твоего врага рукой подать.
– Спасибо за поддержку, – скривился Кондор. – Но я так и не понял, почему это так важно для тебя? Почему ты так желаешь смерти человеку, на которого работаешь. Выглядит немного странно, не так ли? Тем более если учесть, что ты не станешь принимать непосредственного участия в назревающей войне. Как я понял, ты ведь один из фаворитов Сиддона.
– Ты сильно переоцениваешь мое положение при дворе, – фыркнул биллероид. – Я всего лишь сторожевой пес. Преданный… – Кондор не смог сдержать улыбки, но «демон» продолжал, не обращая на него внимания: – … верный, хищный, опасный. Мне говорят «фас», и я вцепляюсь в горло врагу, рву его на части, приношу окровавленное сердце к ногам хозяина. Но теперь все изменилось. Хватит. Я устал. Да, я воин и создавался для войны. В моей голове заложены тысячи способов уничтожения врага, а мое тело– это набор смертоносного оружия. И не уверен, поверишь ли ты мне, но меня тошнит даже от одной мысли о новой войне.
– Действительно, верится с большим трудом. Не похож ты на доброго самаритянина, – признался Кон­дор и добавил себе под нос: – Да и на человека тоже.
Естественно, Ворг слышал все.
– Но я был человеком! – Голос «демона» перешел в крик, словно он пытался доказать это всему миру.
Такая резкая перемена напугала Кондора, но он постарался не подавать вида. – Я сражался в первой трансмерной войне против биртаниан.
Ворг вплотную приблизился к собеседнику, левая рука биллероида легла Кондору на плечо, заставив его вздрогнуть от прикосновения к телу холодных (это чувствовалось даже сквозь одежду) механических пальцев с длинными когтями-бритвами.
– Ты даже представить себе не можешь, что я видел и что испытал. – Глаза «демона» в глубине глазниц горели безумным огнем. – Я видел, как в голубом пламени фиблоны гибнут целые города, как тысячи плазменных трасс, словно огненные стрелы яростного бога, прорезают ночную тьму, испепеляя все, что окажется на их пути, как рассыпаются на куски тяжелые боевые платформы, встреченные шквальным огнем зенитных орудий, и как горящие обломки падают на разрушенные небоскребы некогда прекрасных городов, превращая их в груду стекла, стали и бетона. Я видел такое, чего ты не сможешь представить себе даже в самом страшном кошмаре. Никогда! Потому что надо быть там, чтобы это понять. Человечество придумало только одно слово, способное выразить все пережитое и увиденное мной. Слово это – «ад». И я был частью этого ада. Я видел, как эти люди, биртаниане, сражались против нас за свой мир, свою свободу, свою жизнь, за свое законное право быть хозяевами того маленького кусочка Метамерии, в котором им суждено было родиться. Неужели ты думаешь, что, побывав там, я с восторгом стану приветствовать идею новой войны?
– Ты сражался в войне с биртанианами?! – Кон­дор не мог скрыть своего удивления, ведь, по словам самого «демона», война началась сорок два года назад. Сколько же Воргу лет?!
– Пехота, – ответил биллероид. – Десантное подразделение А-31. Семнадцать боевых высадок, каждая из которых казалась мне спуском в преисподнюю.
Как оказалось, тогда я еще не знал, что навсегда останусь частью этого ада. Не знал, пока не стал вот этим… – Ворг раскинул руки, показывая свое тело. Кондор услышал неприкрытое отвращение в его голосе. – … Этим уродом! Говорят, смерть приносит покой. Те, кто говорит так, – лгуны. Какой-то гений посчитал наиболее выгодным использовать для создания биллероидов, вместо дорогих, по тем временам, синторгаников, более дешевый биологический материал, доставляя «счастливчиков» прямиком с поля боя. Вот только спросил ли кто-нибудь нас? Спрашивал ли кто-нибудь меня? Да, я подписывал необходимые бумаги, делающие после смерти мое тело собственностью армии. Но я жертвовал свои органы для других солдат, дабы кто-то, кому посчастливится выжить в очередной мясорубке, снова мог ходить или видеть. Я не просил воскрешать меня! Они не имели права так поступать! Никто не давал им этого права!
Кондор отвернулся, чтобы не видеть глаз «демона», наполненных гневом и отчаянием. Так он был чело­веком…
Заметив его смятение, Ворг спросил:
– Моя история впечатлила тебя? А ты, наверно, считал, что я счастлив быть тем, кем являюсь.
– Я просто… – пролепетал Кондор, не находя нужных слов. Да и нужны ли эти слова.
– Не важно, – прервал его биллероид. – Я уже дважды спас жизнь тебе и теперь ты мой должник. Я проведу тебя к Крейду, но, после того как ты покончишь с ним, обещай, что выполнишь одну мою просьбу.
– Просьбу? – словно во сне повторил Кондор.
– Я объясню. У Силдона есть установка молекулярного дублирования под названием «Алтарь». С ее помощью можно воспроизвести идеальную копию любого живого существа, причем столь совершенную, что клон сам не будет знать, копия он или оригинал, если, конечно, не сообщить ему об этом. Ты воссоздашь меня. Вырастить тело не проблема, но кому-то надо перенести в пустой мозг клона мое сознание, и это будет твоей задачей. Больше я не доверяю никому.
– Зачем тебе это? – ляпнул Кондор, тут же пожалев о сказанном.
– Самый идиотский вопрос, который ты только задавал. Неужели после того, что сейчас слышал, ты считаешь, что я желаю вечно существовать в этом теле? Я снова стану человеком, глупец, и ты поможешь мне.
– Почему ты не попросишь Крейда?
– Крейду нужен «демон», могучий и безжалостный, готовый выполнять любые его приказания. Он никогда не согласился бы, попроси я его. Поэтому мне нужен ты. У нас с тобой будет, так сказать, деловое соглашение. – «Демон» протянул Кондору руку, заключенную в металлопластик. – Так мы договорились? Или повторим все сначала?
На раздумье у Кондора ушло не больше секунды. Собственно, какого черта! Ворг помогает ему, он помогает Воргу. Нормальная сделка, все остаются в выигрыше. Кроме Крейда, конечно.
– Ты прав, я уже дважды должен тебе. – Без тени сомнения Кондор пожал «демону» руку. – Договорились. Но только еще одно условие. Вернее, даже просьба.
– Говори.
– Мне нужно найти княжну По Рандай. Ты знаешь, где она?
– Забудь о ней, если хочешь победить, – отрезал Ворг, и по его резкой интонации Кондор сразу понял – «демон» знает что-то. Что-то плохое.
– Я не прошу совета. Просто хочу знать, где она, – настойчиво потребовал Кондор.
– Она мертва. Я лично видел, как Крейд убил ее. Я же говорю – он безумен.
– Мертва… – Кондору показалось, что он не может больше дышать. Интана, Алуна, Анна, Арсон. Теперь По. Неужели этот страшный список никогда не перестанет пополняться. – Нет! Только не она.
– Да. – Слово прозвучало точно приговор. – Прими эту смерть и смирись. Забудь ее, ты ведь больше не Кондор Игрей. Отступись. Представь, что ее нет и не было.
– Ты говоришь так, словно в твоей голове одни только нейросхемы, а душа вообще покинула тело, – зло огрызнулся Кондор, но Ворг, кажется, не обиделся.
– Твоя любовь – твоя слабость. Когда ты встретишь Крейда, он может быть очень убедителен, уверяя, что вернет ее тебе, но запомни, что княжна По мертва.
– А откуда он узнает, что я все еще люблю ее? Что я вообще помню, кто такая По Рандай. Дерапсатия иногда творит чудеса с мозгом человека, – зло ухмыльнулся Кондор.
– Надеюсь, ты сыграешь достаточно убедительно, если возникнет такая необходимость?
– Не беспокойся, Ворг. Я умею блефовать. И эта тварь получит сполна за все.
– Придется поверить тебе, но смотри, не подведи меня. Сегодня я сделал самую большую ставку в своей жизни, и другого шанса ни у тебя, ни у меня уже не будет.
Биллероид резко повернулся и вышел из комнаты.
– Ты куда? – крикнул ему вслед Кондор.
– На ризиевую ферму, конечно. Или ты уже передумал навещать Крейда? – донесся из-за прикрывшейся двери голос биллероида.
– Надеюсь, не пешком? – попытался пошутить Кондор, превосходно помня о прямой гипертранспортной линии. Неизвестно, оценил ли шутку Ворг, но его непродолжительный хриплый смешок Кондор услышал вполне отчетливо.
– Догоняй, – позвал «демон» и добавил уже совсем дружески: – Шутник.
– А почему ферма? Может, все же шахта?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40