- И для чего используется эта энергия? - грубо прервало существо.
Модьун глубоко вздохнул.
- Теперь раса Зувга пойдет вперед по правильному эволюционному пути.
В течение нескольких следующих тысячелетий продолжительность жизни каждого
будет - я думаю - семьдесят-восемьдесят земных лет.
Когда Модьун говорил, он постепенно начал чувствовать, как растет
эмоциональное напряжение существа, которое возвышается над ним в темной
комнате. Вдруг...
Зувгайт сказал неестественным голосом:
- Это изменение направления в нас, которое вы включили... Один из
моих коллег только что спросил, можно ли отменить эту настройку и
восстановить первоначальное направление?
Модьун колебался. Его испугала скорость реакции. Он нанес им такое
сильное поражение - и все же еще можно было мгновенно все исправить.
Он подумал, что контратака пришла с опозданием. Модьун уже
использовал преимущество, которое появилось у него только из-за их
незнания. Теперь дело сделано, и больше ничего не оставалось. Осталась
только его ловушка, которую они теперь осознали.
Естественно, он должен был честно ответить на их вопрос.
- Я, действительно, не думал об этом, но полагаю, что можно ответить
"да". Но восстанавливать вас нужно по одному, и требуется много времени. Я
должен сказать вам, что не намерен...
Снова ответ пришел сразу со скоростью, бьющей по мозгу; это
показывало, насколько сильным был их шок.
- Мы - единственная бессмертная раса в космосе, - сказал Зувгайт, - а
вы сделали нас смертными. Это несправедливо.
В известном смысле, это была правда. Вероятно, не следовало
покушаться на что-то столь уникальное, как бессмертие.
"Но они покушались на многое, - доказывал себе Модьун. - Их доводы
несущественны теперь".
Зувгайт настаивал:
- Нет ничего неприкосновенного в естественном отборе. На Земле вы,
люди, вмешались в него, когда изменяли животных...
Голос говорил что-то еще. Но пока это было все, что слышал Модьун. Он
устал. Перестал видеть. Звуки превратились в бормотание в его мозгу.
Дальним уголком мозга он следил за происходящим и с легким изумлением
думал: "Мной управляют именно сейчас, этими словами. Возможно ли, что я
собираюсь так сильно рисковать, требуя себе гарантий?"
Когда у него возникла эта тревожная мысль, он заметил, что
беспокойство, кажется, уменьшается. Не было ничего, кроме головокружения,
ничего смертоносного. Ему пришло в голову, что оскорбления, и плохое
обращение, и заговоры этих существ нарушили чистоту его реакции. "Я прошел
долгий путь, - подумал он, - вероятно, большую его часть в неправильном
направлении". Но при данных обстоятельствах он не грустил.
К тому времени, как Модьун начал это понимать, он настолько
оправился, что снова стал воспринимать голос члена комитета.
- ...Мой коллега, - говорил Зувгайт, - предлагает, чтобы мы вернули
вам женщину в обмен на наше восстановление. Как он объясняет, эта женщина
нужна вам для выживания вашего собственного рода. Она без сознания и в
опасности. Поэтому он считает, что у вас нет выбора.
Модьун был ошеломлен безупречностью их логики. Они допустили роковую
ошибку. А потом это же сделали люди. Зувгайты уже выигрывали. Не было
полной уверенности, что человек...
"Они добрались до меня, - думал он. - Я не могу использовать свое
восприятие, чтобы получить информацию, потому что они могут подменить ее.
Но теперь они не осмелятся действительно сделать что-то против меня, пока
я единственный, кто может им помочь..."
Полное равновесие сил между человеком и его самым опасным
противником. В этом положении была какая-то зловещая красота.
Конечно, проблемы еще оставались.
- Я хочу восстановить вас. Но не знаю, как это можно сделать. Видите
ли, - он протянул руки, как часто делал Неррл, - когда я верну хотя бы
одного члена комитета в его прежнее состояние, он будет свободен. После
этого его не будет связывать никакой договор о защите Судлил. - Он
замолчал. - Я признаю, что она в вашей власти. Она позволила заманить себя
в ловушку. Я представляю, что она с ее философией, не признающей насилия,
и пассивной женской позицией была чрезвычайно доверчивой.
- Точно, - нетерпеливо прервал Зувг. - Мы смогли привести ее тело в
бессознательное состояние, но, конечно, не хотели непосредственно
воздействовать на систему восприятия. Но теперь есть причина для того,
чтобы вы быстро принимали решение. Мы одобряем вашу настойчивость и решили
не терять времени и согласились, что человек с вашей... гмм... безупречной
философией, какой бы она ни была неправильной, сдержит данное обещание.
Поэтому, если вы пообещаете восстановить наше первоначальное состояние в
течение следующей недели или даже раньше, мы точно скажем, где находится
Судлил.
"Итак, мною управляют". Это казалось единственным правдоподобным
объяснением.
Ему было все равно. Он чувствовал, что может свободно принимать
решение.
"...Я могу пообещать, а потом нарушить обещание..." Такое чувство
было у него внутри.
А они действовали так, как будто он не мог не сдержать слова.
Зувгайт сказал настойчиво:
- Решайте. Это необходимо для безопасности женщины.
Во всяком случае, решение больше не было проблемой. Модьун просто
сказал:
- Очень хорошо, я обещаю. Где она?
- Она в комнате, куда можно пройти через левую дверь в приемной, -
выпалил собеседник. - Мы сделали так, что, если бы вы вошли, вы бы увидели
ее. В момент умственного погружения в ее состояние мы все напали бы на
вас.
Глаза Модьуна расширились.
- Гммм, - сказал он, - интересно, сработало бы это?
Пока он обдумывал, у него появилась другая мысль.
- Тысяча... - проговорил он. - Как вы, Зувгайты, уменьшили свое
количество до такого числа?
- Мы одна семья, - объяснил член комитета. Казалось, он думал о
другом. - Очевидно, там, где много семей, одна должна, в конце концов,
уничтожить другие. Это случилось очень давно...

36
Модьун встал в спасательной шлюпке.
- Когда пришли животные-солдаты, Нунули и Зувг убежали по коридору,
ведущему внутрь горы. А я поспешно вышел из приемной и стал караулить
перед левой дверью. Несколько солдат хотели выбить дверь, но я только
приказал им уходить.
Он стал задумчивым.
- Это была, на самом деле, очень мирная компания. Но я могу себе
представить, какими дикими они казались членам комитета, которые никогда
никого не пускали за свой барьер и не имели защиты против большого
количества врагов. Какова бы ни была проблема, она должна была решиться,
когда я дал указание людям-животным. Они были голодны, как никогда раньше
не были в условиях изнеженной жизни на Земле. Они выстроились внизу, как
хорошо воспитанные граждане. Как только я это увидел, я позвал вас,
друзья, и вы пришли с носилками для Судлил.
Руузб сказал торжествующе:
- Я хочу отметить, что на этот раз ты вспомнил все до конца. Значит,
они не повредили тебе своим гипнозом.
- Я заметил, - сказал Модьун.
Он пошел к пульту управления и, понимая, что все наблюдают за ним,
нажал кнопку, которая открыла шлюз.
- Я лучше пойду, - сказал он.
Модьун направился к двойной двери, остановился у входа и сказал:
- Я вернусь завтра утром. Поэтому просто подождите меня, хорошо?
Говоря это, он шагнул наружу и стал взбираться по склону, по
тропинке, которая должна была скоро привести его к саду и зданию Зувгайта
в полумиле отсюда. Он прошел около двухсот футов, когда увидел, что
четверо людей-животных появились из спасательной шлюпки и бегут к нему.
Модьун продолжал свой путь, потому что они не окликали его, но он не был
удивлен, когда они зашагали рядом, тяжело дыша.
- Куда ты идешь? - спросил Неррл, задыхаясь.
Модьун остановился. Он сказал о своем обещании Зувгайтам.
- Вы же знаете, куда я собираюсь идти и что делать.
Он собирался продолжить свой путь, когда увидел на лице Дуулдна
странное выражение.
Человек-ягуар сказал подавленным тоном:
- Хочешь, чтоб тебя снова одурачили?
- Что ты имеешь в виду? - удивленно спросил Модьун.
- Ты же не собираешься выполнить такое обещание, данное самым большим
сукиным детям, которые когда-либо жили?
- Обещание есть обещание, - сказал Модьун. Затем он сказал
возбужденно:
- Эй!
Они схватили его.
- Ты никуда не пойдешь, - зарычал Руузб.
Они потащили его назад к спасательной шлюпке, прежде чем Модьун ясно
понял их намерение.
- Смотрите, друзья, - предупредил он тогда, - я должен буду
использовать против вас свой метод воздействия, если вы не остановитесь.
- Хорошо, - вызывающе сказал Дуулдн. - Если ты сможешь сделать это
против нас, своих единственных друзей, тогда приступай.
- Но мое обещание, - неуверенно начал Модьун.
Дуулдн прервал его.
- Помнишь, ты когда-то спросил меня, что я делал до этой экспедиции?
А я не хотел говорить.
Модьун помнил. Но это казалось не относящимся к делу.
- Ну? - спросил он.
- Хорошо, - сказал Дуулдн. - Я был охранником в госпитале для
душевнобольных.
Больше он ничего не говорил.
Четверо людей-животных продолжали крепко держать Модьуна. Они вели
его, подталкивали его сопротивляющееся тело, не обращая внимания на его
протесты, подзадоривая его, чтобы он подавил их своей системой воздействия
- и это было единственное, что он не мог заставить себя сделать. Они
подвели его прямо к стулу у пульта управления и посадили; и держали его
там, пока он неохотно манипулировал приборами. И, наконец, они полетели
назад к большому кораблю, который ждал их на орбите на высоте свыше 23 000
миль.
Когда Модьун сделал это, он почувствовал возбуждение в системе
восприятия... Сверхбыстрая часть его мозга определила чувство возбуждения
как сравнительно безобидное.
"У меня разыгрывается воображение... Они в отчаянии, потому что
видят, как я улетаю. Может, мне включить другую систему, которая будет
реагировать, если мне будут как-то угрожать? Но посмотрим, что будет
дальше".
Да.
Сразу начались галлюцинации: он снова был в приемной здания Зувгайта.
В его правой руке была ручка и он склонился над книгой для записи
посетителей. Как-то он понял значение происходившего. Восприятие его
мозга, которому мешали, было сигналом, что все идет правильно.
Хорошо.
В воображении он, действительно, поставил подпись и даже начал
выпрямляться, когда...

Модьун проснулся в темноте, вспомнил, что сказал Дуулдн, и понял:
"Черт возьми! Мои друзья-животные обращаются со мной, как с ненормальным".
Его волновало то, что он видел, и во сне все шло правильно.
"Я был запрограммирован. Я результат расового усовершенствования". И
до недавнего времени он никогда не использовал свой интеллект, чтобы
перейти эти границы. Если это не сумасшествие, то что же?
Модьун лежал в полной темноте; но теперь, когда его глаза привыкли,
он увидел, что он в своей каюте на борту большого земного корабля. Смутно
он мог разглядеть фигуры двух существ, которые сидели на стульях рядом с
кроватью. Через некоторое время он смог даже узнать, что эти двое были
Руузб и Дуулдн. "Они охраняют меня". У него появилось теплое грустное
чувство. Грустное потому, что он подозревал, что они чувствовали бы себя
плохо, если бы последний мужчина и женщина сделали то, что должны были
сделать: ушли из жизни.
Он подозревал, что эта мысль была внушена ему, когда Нунули много лет
назад программировали человека. Но он понимал, что источник правдивой
информации не имеет значения.
Внутри каждого мужчины есть тайная, ускользающая, упрямая
бессмысленная умственно-эмоциональная жилка, которая делает его самым
отвратительным созданием в галактике.
В давние времена, при малейшем удобном случае он полностью
использовал преимущества любой случайности, чтобы подняться за счет других
человеческих существ. Никакая политическая система не могла сдержать его.
И не было предела его алчности.
Зувгайты правы. Человеческая раса должна исчезнуть.
С опозданием Модьуну пришло в голову, что инопланетяне, вероятно,
внушили ему эту цель во время того головокружения, которое он испытал.
Возникшее у него чувство, что все закончилось, было ошибочным. Внушенная
иллюзия.
"Это была настоящая битва. Они победили, потом я победил. Теперь они
нанесли сокрушительный удар, отомстив".
Обе расы никуда не годятся. Но, конечно, то, что делают с собой
Зувгайты, его не касается. Поэтому он должен отменить то, что сделал с
ними. Очевидно.
Из темноты раздался голос Руузба:
- Дуулдн, мне кажется, что наш друг проснулся.
- Уфф! - Человек-ягуар несколько минут выглядел смущенным. Потом он
неуклюже поднялся на ноги.
Он собирается включить свет... Модьун непроизвольно напрягся. Когда
зажегся свет, он моргнул и зажмурился.
- Да, правильно, он проснулся, - сказал Дуулдн. Оба человека-животных
подошли к кровати и склонились над ним.
Руузб сказал мрачно:
- Мы воспринимали твои мысли. Судлил показала, как держать связь с
твоим разумом, прежде чем уйти на танцы. Пропащая твоя душа!
- Почему пропащая? - Модьун говорил автоматически. - Какие танцы?
Человек-медведь не обратил внимания на его вопросы:
- Судлил сказала, что ты сам справишься с их гипнозом. Для нее
сделать это означало бы посягнуть на твои тайны.
- Правильно, - согласился Модьун. Он думал. - А что вы скажете насчет
того, что она соединила вас со мной, умники? Это тоже посягательство.
- Она считает, что это наше дело, - объяснил Дуулдн с
удовлетворением. - И у нас нет угрызений совести. Согласен, Руузб?
- Согласен, - возбужденно ответил человек-медведь.
- Слушай, друг, - сказал Дуулдн, - ты должен принять решение. Либо
убить нас - так установила Судлил, по нашей просьбе, - либо дать нам
указание убрать последствия гипноза Зувгайта из твоей нервной системы.
Готовься сражаться за свою жизнь.
Модьун сел на кровати и быстро оглядел полные решимости лица.
Взволнованный тем, что он увидел, он сказал:
- Я должен буду активизировать свое восприятие, направив его против
вас.
- Это убьет нас тем способом, который установила Судлил, - сказал
Руузб.
Он немедленно ударил Модьуна большим кулаком в грудь. Удар оказался
таким сильным, что у человека перехватило дыхание.
- Ради Бога, - с трудом произнес он. Он не мог закончить. В это
мгновение Дуулдн нанес ему страшный удар в голову.
- Активизируй восприятие, чтобы избавиться от гипноза! - зарычал
человек-ягуар.
- Послушайте, - пронзительно закричал Модьун, - это нечестно.
Кулак Руузба попал ему прямо в челюсть, и человек издал странный
звук.
- Это несправедливо, - пробормотал Модьун.
- Их бессмертие, - Дуулдн остановился, чтобы нанести предательский
удар в желудок. - Активизируй восприятие!
Модьун начал защищаться. Позже он был удивлен, обнаружив, что стоит
на коленях у двери, а Руузб душит его и кричит:
- Активизируй восприятие, ублюдок!
Наконец, Модьун подумал несколько неопределенно, что внушение,
действительно, может принимать разные формы. Такой метод очень
убедительный.
Примерно через минуту после этого он лежал на полу, Дуулдн сидел
верхом на его ногах, а Руузб коленями прижимал его бицепсы. Кулак
человека-медведя был поднят и, казалось, что он намерен нанести
сокрушительный удар в лицо Модьуна.
Это было слишком. Человек съежился.
- Не бейте меня! - сказал он. - Я сделаю все.
В уголке его мозга возникло удивление. Он думал о том, что Зувгайты,
действительно, никогда не рассчитывали, что кого-то будет заботить, что
случится с людьми.
Кулак, занесенный над ним, ослабел.
- Хорошо, активизируй восприятие.
Модьун сделал это, а потом вздохнул:
- Это все равно неправильно, но дело сделано.
Они подняли его на ноги. Обнимали его. Руузб чуть не плакал. Он обнял
Модьуна.
- Парень, это самое трудное, что я когда-либо делал. Но теперь, - он
остановился, - ты должен сделать еще одну вещь. Четыре миллиарда людей
решили, что жизнь не стоит того, чтобы жить, так?
Модьун ждал. Он чувствовал, что ответ не нужен. И, действительно,
человек-медведь продолжал:
- Поэтому ты, наверное, так думал, уходя в себя, и помогая гипнозу
Зувгайта. Так?
Это была правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20