.. Но давай договоримся сразу: я не хочу болтаться у тебя под ногами, мешать твоим кавалерам, я за тобой не ухаживаю в привычном смысле этого слова, я тебя не добиваюсь, ты мне ничем не обязана, мы ведем себя чисто по-дружески... Я не буду тебе мешать и не буду ревновать -- встречайся, с кем ты считаешь нужным, проводи время так, как ты хочешь. Ты приехала отдохнуть, развлечься, погулять, а я приехал работать...
Еще попросил не обижаться на прямоту.
Она выслушала не перебивая, потом как-то иронично вздохнула и сказала, что все правильно -- она не обижается, конечно, мне надо писать роман, она не будет отнимать у меня время, все правильно... Она будет загорать на пляже, есть фрукты, ей никто не нужен... Просто будем иногда вместе проводить время -- если я смогу...
Еще она сказала, что ей просто приятно со мной общаться. Она видела на фотографиях мою жену, чувствует, что я ее люблю, в том числе и из книги, которую сейчас читает, и вовсе не намерена соблазнять меня и пускать в ход свои женские чары. "Ты же видишь, как я себя сдержанно веду, -- сказала Оксана. -- Пиши спокойно. Я тебя дергать не буду, не волнуйся. А кавалеры -смешно даже об этом говорить... Я их всех насквозь вижу".
Мы условились созвониться вечером и пойти прогуляться по набережной после ужина.
-- Про Матвеича расскажешь? -- спросил я.
-- Расскажу, -- пообещала Оксана. -- Ну все, звони! Я сейчас на море пойду. А потом обедать.
Я положил трубку на маленький, словно игрушечный аппарат, звонко хлопнул в ладоши и сплясал дикий индейский танец.
О, как я стал умен! Как я помудрел за последние годы! Я смотрел на гладь моря за окном, слышал ровный шелест пальмы и не мог нарадоваться своей выдержке и благоразумию.
Порадовался и сел за роман. Авторучки, фломастеры, стопка книг с флажками закладок, пальма за окном -- все это стало таять, истаяла и бумага, впуская меня в большой зал с готическими окнами...
Два раза я слышал под дверью шелестение бумаги и поднимал с полу и-мейлы, которые подсовывала секретарь писательского Центра Елена -- молодая женщина с обручальным кольцом и наивными глазами цвета недозрелой сливы. Я быстро писал ответы и относил их в угловую, залитую солнцем комнату офиса. Дела с финансированием новой книги идут плохо, зам паниковал, я подбадривал его и учил, с кем надо связаться".
Медведев убрал в тумбочку большой черный блокнот с белой проволочной спиралью и принял холодный душ.
Впору было вскричать "ура!". Повозка романа двинулась с места!
Пять страниц убористого текста, и каких! -- переговоры литовского канцлера с посланником русского царя -- улеглись в блокнот!
Сергей Михайлович умылся, причесался, брызнул на лицо легким терпким одеколоном и подумал, что имеет полное право перекусить. Да, прямиком в "Чайна-хаус", есть обжигающий морской суп с грибами и морковкой, грызть цыплячьи лапки с картошкой и пить ледяную воду из запотевшего графина...
Был восьмой час, настроение приближалось к отметке "отличное", у его ног лежал древний, еще не исхоженный город с узкими улочками и таинственными площадями, тихими вечерними парками и толстыми крепостными стенами в желтых лучах подсветки, гавань Мандраки с огоньками судов и яхт, гулкие галереи церкви Богородицы и Штаба губернатора -- долой уныние и сомнения! -- роман двинулся, и это самое главное. Медведев сунул в карман мягкой ветровки бумажник, взял со стола ключ и остановился по дороге к двери... Он обещал позвонить Оксане после ужина!
Но можно поужинать вместе. В том же "Чайна-хаусе"... Почему бы и нет? Потом выпить кофе, побродить по старому городу, а ночью снова сесть за работу... Зачем грабить город одному, когда есть приятная напарница? Только бы она была дома...
Медведев набрал номер отеля и попросил "сикс-зеро-эйт".
-- Оксана! -- начал он весело и покаянно. -- Извини, я с утра был не в духе... Да, сейчас в духе, хорошо поработал. Я хочу назначить тебе свидание и пригласить на ужин. Ты еще не ужинала? Давай около "Чайна-хаус" -- тебе это название о чем-нибудь говорит? Там, где я тебя впервые увидел. Найдешь?.. Я буду через пятнадцать минут. Ну хорошо, через полчаса... Пока...
Потом Медведев весело спускался по узкой "Улице 29-го Октября", плавно перетекающей в "Улицу 25-го марта", -- такой перескок из осени в весну прибавлял простора и настроения, он покупал огромный букет темно-синих цветов, прятал его за спиной и прохаживался на углу возле китайского ресторанчика, поджидая Оксану, и когда она подошла сзади и закрыла ему ладошками глаза, он растерялся и, схватившись за дужку очков, выронил букет.
"Это мне?" -- Оксана была в черном брючном костюме, с черной сумкой на ремне, и глаза ее сияли тихим изумлением.
"Тебе", -- сказал Медведев, и они пошли рядом, удаляясь от "Чайна-хаус", словно знали, куда идти. "Какой красивый. -- Оксана остановилась, уложила букет, как младенца, на сгиб локтя и зашуршала оберткой, низко наклоняясь над ним и вдыхая плавный аромат цветов. -Спасибо..."
Медведев был беззаботно весел, рассказывал, как удачно поработал, как связывался по и-мейлу с издательством и давал бодрящих пинков заму, Оксана молчала, трогала букет, словно боялась, что он задохнется в обертке. Они вошли в подсвеченную арку дворца Великого Магистра.
-- Здесь когда-то отдыхал Муссолини в черной рубашке и с хлыстом в руках, трусоватый король Италии Виктор-Эммануил, пировали крестоносцы, а теперь будем гулять мы! -- торжественно сказал Медведев. -- Простые русские люди: очаровательная бизнес-леди Оксана Миленок из Чехии и невзрачный писатель из Петербурга Сергей, фамилию можно опустить, его все равно никто не знает...
-- Я сегодня целый день твою книжку читала, -- повеселевшим голосом сказала Оксана. -- А все, что ты пишешь, правда с тобой было?..
-- Почти...
-- А жена не обиделась за рассказ про вашу собаку? Где она тебя дураком обзывает...
-- Это я должен обижаться, -- сказал Медведев, наслаждаясь перестуком каблуков по базальту. -- Но я действительно вел себя по-дурацки с дрессировкой Альмы...
-- Мне кажется, я вашу семью давно знаю, -- проговорила Оксана и замолчала.
Они прошли, смакуя названия, улицей Крестоносцев, улицей Сократа и вышли на площадь Гиппократа, где у подсвеченного фонтана беззаботно сидели люди, а на втором этаже здания, прилепившегося к темной зубчатой башне, колыхался тент кафе и разжималась плавная пружина звенящей греческой мелодии.
-- Ну что, ужинаем здесь? -- азартно предложил Медведев. -- Потом прогуляемся, скрадем в ночи какую-нибудь виртуальную реликвию, разделим добычу, и я пойду творить. Идет?
Оксана неуверенно кивнула. Они поднялись по каменной лестнице и нашли свободный столик у балюстрады. В кафе уютно пахло мясом, вином и горящими свечами.
Молодой официант со смышлеными глазами быстро приволок напольную вазу для букета, зажег морковинки свечей и осторожно спросил, нравится ли им греческая музыка. Он двигался плавно, смотрел заботливо, кивал с легкой задумчивостью, и казалось -- попроси его подать к балкону дирижабль, чтобы пролететь над крепостью и вечерним городом, он не смутился бы, а лишь уточнил, какой именно аппарат предпочитают гости и к какому времени его подавать.
К Оксане тянулись взгляды мужчин, рыжий верзила-скандинав приглашал ее на танец, но она мотала головой, даже не взглянув на него, много курила, молчала, смотрела с легкой грустью на журчащий внизу фонтан, скашивала глаза на букет. Медведев сказал: "Иди потанцуй, я не умею". -- "Не хочу", -сказала Оксана, тогда Медведев спросил: "Что-то не в порядке дома?" Оксана сказала, что все в порядке, Медведев хотел развеселить ее рассказами о крестоносцах, купивших остров у ослабленной в войнах Византии, но она вдруг сказала, как выдохнула: "Помнишь ту фотографию? Грек стоит у стены". -"Помню..." Медведев действительно помнил холодный взгляд человека в шортах, привалившегося к стене. "Я же к нему приехала".
...Грек Димитриус Розалис работал старшим менеджером отеля "Колоссос", в котором она прошлым летом останавливалась по путевке. Он подошел к их столику на греческом празднике, который администрация отеля устраивала в саду, взял с подноса лепестки роз и стал осыпать ее голову, сказал, что его фамилия Розалис, роза -- его цветок, пригласил на ланч, сказал, что имеет к ней деловой интерес -- он хочет завести бизнес в Чехии, а потом со смехом подбросил остатки лепестков вверх, чтобы досталось всему столику. Ему аплодировали.
Небольшого роста, лет пятидесяти, тучноватый, мрачноватый -- не ее герой. Она не поверила в деловой интерес. За ней ухаживали два красавца -мускулистый немец и томный грек с проникающими в душу глазами, музыкант.
-- На следующее утро пошла в сауну, потом в бассейн -- купаюсь, радуюсь жизни... Смотрю -- приходит Розалис, садится на тренажер и начинает крутить педали. Меня не видит. Вылезаю из бассейна -- он ко мне подходит: "Можно узнать, почему вы не пришли на ланч?" -- "Извините, -- говорю. -- Голова болела". -- "А вы бы не могли через некоторое время зайти в мой кабинет? Есть очень важный разговор".
Ладно, думаю, уважу хозяина. Прихожу -- он мне заявляет: я вас полюбил с первого взгляда, хочу, чтобы вы стали моей женой. Детей у меня нет, давно в разводе. У меня трехкомнатная квартира, возвожу виллу, еще одна вилла -восемь комнат -- осталась в наследство от матери...
Я смотрю на него и смех сдерживаю: "Вы это серьезно?" -- "Серьезно. Я деловой человек и все обдумал. Подумайте над моим предложением. А сегодня я приглашаю вас к себе на ужин. Вы деловая леди, мы могли бы иметь общее дело..."
Свез к себе, все показал. Квартира обставлена великолепно. Окна на море, огромная лоджия. Потом свозил на виллу -- на одну и на вторую. Вторая -- пока только фундамент. Все, говорит, будет твое. Выходи за меня. Твоя мама будет моей мамой, твои дети будут моими детьми. Я надежный человек и хороший муж. Привезешь маму, поселим ее на вилле, дочку устроим в школу, потом выдадим за достойного грека... Сына после Академии туризма возьму к себе работать. У меня все спланировано.
Взял меня в оборот -- каждый вечер рестораны, танцы, друзьям представляет: "Это моя будущая жена Оксана". Я только смеюсь. "Если ты станешь моей женой -- это престиж для меня! Такая женщина! Украшение делового мужчины! Ты аристократка! У нас все будет хорошо, вот увидишь... Только ни с кем на улице не разговаривай и мужчинам в глаза не смотри".
Оставалось пять дней по путевке -- настоял, чтобы переехала к нему. "Я тебя трогать не буду, живи на всем готовом и решай". Ладно, думаю, пора и о старости подумать. Годы идут, а стоящего мужика в Чехии мне все равно не найти -- не мужики, а увальни... Ну, я тебе рассказывала...
Оксана повернула к нему тревожное лицо, и над стойкой воротничка полыхнул синим лучиком камушек в мочке маленького уха. Медведев кивнул: помню.
-- Немец с греком-музыкантом ясно чего от меня хотели. Жаклин Кеннеди вспомнила, маму... Пусть поживет у теплого моря. Магазин откроем на Родосе. Гулять, думаю, не буду -- черт с ним, согласилась. -- Оксана говорила все оживленнее, в глазах появился блеск воспоминаний. -- Уехала -- он стал звонить, чуть ли не каждый день. Сначала сам приехать в Прагу собирался, потом стал меня звать. Посоветовалась с мамой, с братом. Мама говорит: "Решай, дочка, сама. Тебе жить с этим человеком. Обо мне не думай..." Брат только плечами пожимает. Матвеич подзадоривает: "Старый конь борозды не испортит. И будет что детям в наследство оставить..." Матвеичу в самый раз -- с мамой на Родос перебраться, на вилле жить, грекам про свою "мащину" трендеть. Батюшка, духовник мой, говорит: "Пусть он сам приедет! Греки коварны, об этом даже в Библии сказано!" Но я не послушалась -- купила билет в оба конца, дела брату передала и прилетела...
Оксана задумчиво поводила ножом по скатерти, словно не зная, рассказывать ли дальше.
-- Ну и что? Не смогла перебороть себя? -- осторожно подсказал Медведев. Он сидел, напряженно сцепив ладони.
-- Да жмот он. Скряга! -- Оксана резко отложила нож. -- Терпеть ненавижу такое в мужиках... Приехал встречать в аэропорт -- даже единого цветочка не привез. Ты представляешь?.. Невеста, называется, приехала. Сначала думала -- просто забыл, закрутился на работе... А потом все поняла... -- Она печально кивнула головой, и камушек стрельнул желтым светом.
Медведеву пришлось выслушать про эмалевую шкатулочку за пятьсот долларов с ликом Богоматери, которую Оксана привезла в подарок, про коробку изысканных конфет -- привет от ее матери будущему зятю, про бутылку редчайшего чешского ликера "бехеровки", запрещенного к вывозу, но тайно доставленного на Родос в подарок от брата... "А мне он вообще ничего не подарил! Представляешь?" Медведев промолчал.
-- Три дня просидели дома у телевизора. Я же ничего по-гречески не понимаю. А он сидит и смотрит! Как будто меня и нет. Только комаров ловит. Поймает и мне показывает: "Видишь, какой я хороший муж? Как я о тебе забочусь". Замучил с этим хорошим мужем. Пошла в магазин, купила фумигатор с таблетками -- все комары подохли. Он говорит: "Зачем ты тратишь деньги? Москитов надо ловить руками -- это полезно, развивает реакцию". Ну не дурак ли?..
Розалис чистил ей яблоки, посыпал их корицей и кормил с ложечки мороженым: "Правда, я хороший муж? Я хороший муж?" Оксана ждала поездок по побережью, красивых ужинов в ресторанах, праздника в свою честь ("К нему приехала такая женщина!"), но Розалис уверял, что сейчас не сезон, все закрыто. "А тут такие окрестности красивые -- Ущелье бабочек, Линдос, Филеримос, монастыри... Говорят, Ущелье бабочек -- просто сказка. Я так мечтала!..." Попросил ее вымыть лоджию. Она вымыла. Попросил сготовить обед. Купила на свои деньги продукты -- сготовила. Он не дал на хозяйство ни единой драхмы. Не заикнулся о том, чтобы оплатить дорогу -- в оба конца около семисот долларов. Она попросила взять в аренду машину -- пешком здесь ходить не принято. "Это дорого", -- был ответ. Пришел его друг в гости. Розалис картинно гладил ее по щечке и спине: "Это моя Оксана! Она бизнес-леди из Чехии, у нее семь магазинов... Ну поцелуй меня, дорогая". Она целовала.
-- Говорит мне: "Оксана, принеси нам виски", -- повелительным тоном. И все время: "Оксана, улыбайся!" А я и понятия не имею, где это виски стоит. И вообще, я ему что -- домработница? Принесла, да не то. Нахмурился, пошел сам искать. Друг спрашивает: почему вы сидите дома, не гуляете? У Розалиса, говорю, нет денег. Он рукой машет -- у него есть, он богатый человек. Сварил рыбный суп, стал кормить меня с ложечки: "Правда, я хороший муж?" Я взяла у него ложку: "Да, -- говорю, -- хороший. Но я сама есть умею". Принес бананов, стал меня кормить и опять: "Я хороший муж?"
Я ему говорю: "Ты приедешь ко мне в Прагу -- я посажу тебя на кухне, а сама буду работать, я деловая женщина. Тебе понравится?"
Один раз повез меня в магазин -- мебель для материнской виллы посмотреть, хотел заменить. Два часа там прокопался, все дискаунт, скидку требовал. Я стою, как дура, и слушаю весь этот восточный базар. Развернулась, пошла в бар мороженое есть. Домой приехали, он весь вечер с сердцем пролежал: "Все равно я их дожму... Если бы ты меня не бросила, они бы уступили..."
Потом как-то спрашивает: "Почему ты никогда не проявляешь инициативы к сексу? Почему всегда я должен начинать?" Ну не дурак ли?
-- А сколько ему лет?
-- Пятьдесят три. Но ты же видел, как он выглядит? Горбик такой сутулый. Да мужик и в семьдесят лет мужик, если душа есть. А потом стала убираться -- шприцы в тумбочке нашла. Больной, думаю, что ли?..
Короче, я ему говорю: "Поменяй мне билет, я хочу улететь пораньше". Оказалось, надо двадцать процентов доплачивать -- он увильнул. Я вещи собрала, он приходит с работы. "Отвези, -- говорю, -- меня в отель". Что, как, почему? Постарайся, говорю, догадаться сам. "Сейчас, -- говорит, -рыбного супчику поедим, ты успокоишься, не надо нервничать". -- "Ладно, -говорю, -- ешь". Он поел и в постель меня тянет. Я на него так посмотрела, что он сразу руки убрал.
"Вези, -- говорю, -- в отель!" -- "В какой? В мой неудобно..." -- "В самый лучший, на набережной. Рядом с казино!" -- "А у тебя денег хватит?" -"К тебе занимать не приду. Ты все равно не дашь". Смотрю, успокоился. "Вот тебе бананчики, вот тебе яблочко..." Отвез. "Думаю, ты успокоишься и через два дня вернешься". Я ему на прощание только и сказала: "Розалис, ты не джентльмен!"
Медведев, склонив голову, мрачно слушал.
-- А до этого еще срамнее было! Стала я квартиру прибирать и нашла в запертой кладовке надувную женщину из секс-шопа. Как живая! И на меня немного похожа. И даже духами пахнет. Цепочка серебряная на шее... И так гадко стало!.. Вот, думаю, и меня так же хочет запереть в своей клетке. Уложила ее аккуратненько на место -- лежи, подруга. Ключик на место, и решила, что пора отчаливать.
Медведев выпрямился, рассеянно глянул по сторонам. Беззвучно постучал пальцами по скатерти.
Принесли блестящий кофейник, мороженое, Оксана еще раз махнула рукой, ставя точку в рассказе, взялась разливать по чашечкам горячий кофе:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16