Это не было похоже на те приступы возбуждения , которые так часто меня беспокоили; речь идет не о влажных выделениях , которые вызывали у меня некоторые книги. В конце концов , я прекрасно знала , как можно себя утешить. Эти порывы я могла усмирить сама и даже предпочитала свои собственные , уже проверенные ласки – никто не мог знать мою анатомию лучше меня самой – одной мысли о том , что ко мне может прикоснуться мужчина. Однако то , что случилось теперь , было чем-то совершенно новым и имело чисто физиологическую природу: если попытаться найти схожую физическую потребность , я бы назвала чувство голода или жажды. Я чувствовала , что , не появись в моей жизни мужчина , меня ждет смерть , как если бы я перестала есть или пить воду. То , что произошло в течение нескольких следующих дней , доказало , что сказанное не является метафорой. Мое самочувствие ухудшилось до такой степени , что я впала в состояние прострации и почти не могла двигаться. Наверное , Вы уже догадались , что здоровье моих сестер постигла та же самая участь , и по мере того , как разворачивалась моя агония , в той же прогрессии угасали их жизни.
Мои сестры были красавицами. Но пробудившаяся в них с ранних лет ненасытная похоть превосходила их красоту. Сквозь вентиляционное окошко я могла видеть , как они предавались развратным играм с мосье Пельяном , который в ту пору был деловым партнером моего отца и которому доверили музыкальное образование близняшек. Мосье Пельян старался воспользоваться отсутствием отца , чтобы нанести визит сестрам. Как я уже сказала , то были действительно распутные и порочные игры , но все же не более , чем игры. Мосье Пельян усаживал обеих сестер себе на колени и для начала рассказывал им какую-нибудь байку , конечно же , весьма легкомысленного толка , пока на их щеках не выступал румянец будто бы стыда , а на самом деле – исключительно вожделения. Созерцание двух одинаковых и красивых куколок доставляло мсье Пельяну бесконечное наслаждение; причем казалось , что пароксизм вызывала не красота моих сестер как таковая , но самое идеальное сходство между ними. Свою любимую игру сам мосье Пельян называл «найди различия». Двойняшки сами признались ему , что между ними существует четыре небольших анатомических отличия. Поскольку партнер моего отца никогда не знал наверняка , которая из девочек Бабетта , а которая Колетта , он должен был найти различия на ощупь. Для начала он ласкал белокурые локоны моих сестер. Тонкими пальцами пианиста он тщательно исследовал затылок сначала одной , затем другой; потом медленно спускался к шее и , подобно опытному дегустатору , начинал тихонько пощипывать губами мочку уха – при этом моя сестра тут же закрывала свои голубые прозрачные глаза и испускала едва заметных вздох , – после чего пробегал языком по всей длине ее египетской шеи вплоть до излета плеча. Затем он отстранялся , а моя сестра так и продолжала стоять , трепеща как лист , в ожидании новых ласк. Он же приближался к другой и проделывал то же самое , добиваясь тех же результатов.
– Пока мне не удалось найти различий , – говорил он глухим шепотом и приступал к дальнейшему исследованию.
Месье Пельян садился на стул , притягивал к себе одну из сестер и мягко , но настойчиво заставлял ее некоторое время стоять перед ним , затем , еще не прикасаясь к ней , делал знак , чтобы она повернулась вокруг своей оси. Меж тем он пробегал алчными глазами сначала по сладостным , едва наметив ши мся бугоркам грудей , чьи соски от одного его взгляда твердели и начинали топорщиться под тканью лифа. Потом , по мере того как девочка продолжала вращаться , он впивался глазами в еще детские , но уже округлые и крепкие ягодицы; моя сестра тем временем изгибала позвоночник таким образом , что они становились еще рельефнее , чем их создала природа , и , как бы предлагая их мосье , приближала их к самому его носу. Однако Пельян пренебрегал ими , предпочитая бедра , крепкие и длинные , легонько лаская их сквозь одежду в опасной близости от вульвы , которая к тому времени становилась влажной и горячей. Как и раньше , он снова отстранял ее от себя и просил подойти другую сестру. Сцена повторялась в точности до мелочей.
– И тут не нахожу никаких различий , – шептал Мосье Пельян с притворной досадой. – Придется продолжить обследование.
И тогда начиналась самая любимая часть игры. Он просил моих сестер сесть рядом на крышку рояля, медленно поднимал их юбки и сначала ласкал крепкие точеные икры, а затем брал маленькую ножку каждой из них и гладил их ступнями свой – к тому времени уже напряженный и трепещущий – член , который непристойно распирал брюки , чуть ли не трещавшие под столь бесстыдным напором. Далее , не меняя позы , Мосье Пельян проводил языком вверх по икрам до молчащих губ , которые , однако , легкими подрагиваниями как будто молили о столь хорошо знакомых ласках. В то время как он исследовал языком маленький холмик – алый и затвердевший , – который отчетливо возвышался над складкой половых губ одной из сестер , он нежно вводил сначала один , затем второй , и наконец третий из своих длинных , тонких пальцев в распаленные глубины другой. Мои сестры стонали , целуясь и лаская друг другу соски. Когда они уже были на грани исступления , Мосье вставал , отходил на несколько шагов и смотрел на них – задыхающихся и обливающихся потоками пота.
– Я так и не нашел ни одного различия , – раздосадовано говорил он. Он поправлял на себе одежду , разворачивался и направлялся к двери. У самого порога он поворачивал голову и на прощание говорил:
– Возможно , на следующем уроке. К следующему разу отрепетируйте то , что мы сегодня проходили.
Дверь за его спиной тихо закрывалась , а мои сестры так и оставались сидеть на крышке рояля , глядя друг на друга , – с раздвинутыми ногами , влажными вульвами и призывно набухшими сосками.
5
Мы решили , что мосье Пельян – единственный , кто может дать нам то , в чем мы нуждались. Однако возможно ли раскрыть перед мосье Пельяном тайну моего существования? Что ожидает сестер Л егран – и , разумеется , моего отца , – если вдруг вскроется , что они прятали чудовищного близнеца. Откуда нам было знать , что власти не приговорят меня к заточению? Каким мерзким обследованиям подвергнут меня одержимые врачи? Но самое главное , как убедить месье Пельяна , чтобы он доверился такому монстру , как я? Каким бы извращенцем ни был компаньон моего отца , каким бы растленным ни было его грязное воображение , вряд ли он зайдет в своей похоти так далеко , чтобы почувствовать влечение к выродку , поросшему шерстью обитателю клоак , смрадному чудовищу , скрещению самых мерзких уродов мрачных глубин. Вероятнее всего , он опрометью выбежит из дома и заявит о появлении ужасного существа или , в лучшем случае , умрет , пав жертвой испуга. И тогда мы с сестрами решили , что единственно возможным выходом была другая игра , в которую они часто играли с мосье , – в «слепого петуха».
Мои сестры не покидали постели. На грани отчаяния отец решил вызвать врача. Двойняшки молили его не делать этого , а , напротив , лучше вызвать своего компаньона. Не ведая истинной причины , наш отец выполнил столь экстравагантную просьбу. Я же , со своей стороны , вот ужу два дня как не покидала отдушину , которая выходила в комнату сестер.
Отец вернулся вместе с мосье Пельяном , который с искренним сочувствием и горечью взирал на моих сестер , обессиленных и бледных. Бабетта попросила отца , чтобы он на минуту оставил их наедине с мосье Пельяном. Мой батюшка никогда не сомневался в порядочности своего компаньона , которому он к тому же доверил воспитание дочерей. Он предположил , что мои сестры хотят доверить ему , как исповеднику , свою последнюю волю и покаяться в своих детских грехах. Он обнял своего компаньона и друга , после чего , сдерживая рыдания , вышел из комнаты.
Мосье Пельян , стоявший между кроватей моих сестер , выглядел встревоженным и заинтригованным.
– Девочки мои , – наконец заговорил он , – едва ваги отец сообщил мне о вашей тяжелой болезни , я не мешкая прибыл сюда. Не представляю , чем могу быть вам полезен , – с сочувствием добавил он , опускаясь на колени , – я не врач. Но я сделаю все , что вы ни попросите.
Бабетта , не без труда приподнявшись на локтях , попросила его приблизить ухо к ее губам.
– Мы хотим поиграть в «слепого петуха». Мосье предположил , что , будучи в горячке , Бабетта бредит.
– Детка , – сказал он , лаская ее белокурые локоны , – ты сама не знаешь , о чем говоришь...
– Мы прекрасно знаем , что говорим , – произнесла Колетта голосом слабым , но властным. – Мы умоляем вас. Если хотите , считайте это нашей последней волей.
– Пожалуйста , не отказывайте нам , – нежно молила Бабетта , одновременно принимая вид невинный и сладострастный , что всегда безотказно пробуждало самые низменные инстинкты мосье Пельяна.
– Но если войдет ваш отец , – пролепетал господин учитель музыки , – представьте себе , вы в таком... состоянии , и я...
– Приприте чем-нибудь дверь и идите сюда , – прошептала Бабетта , приложив указательный пальчик к губам маэстро , зная , что тот уже сдался.
Колетта закрыла глаза Пельяна повязкой.
– Чур , не жульничать и не подглядывать. Игра состояло в том , что месье должен был догадываться , которая из двух девочек к нему прикасалась. Сестры сели на край кровати , между ними расположился месье.
Сначала Бабетта провела легонько , едва касаясь , язычком по уголкам губ Пельяна.
– Ах , плутовка , я узнаю твое дыхание. Колетта!
У моих сестер не хватало сил даже на то , чтобы рассмеяться.
– Ошибка , ошибка! Начнем с жилета. Они медленно , одну за другой , расстегнули пуговицы его жилета , начиная с верхней , а когда дошли до самой последней , будто бы невзначай прикоснулись к объемистому возвышению , которое уже начинало взбухать под брюками. Затем Бабетта ввела указательный палец в рот маэстро.
– Этот пальчик несомненно принадлежит Бабетте , – уверенно произнес Пельян.
Им было не до честности , оставалось слишком мало времени , и затягивать игру , как они это делали обычно , было нельзя. Они решили идти кратчайшим путем.
– Ответ снова неправильный. Теперь переходим к ботинкам.
Прерывисто дыша , одна из них сняла правый ботинок , другая левый. Согласно правилам , ботинки следовало снимать по очереди , но на этот раз мосье не выразил никакого протеста. Он и в самом деле опасался , что его друг и компаньон может разоблачить его , что парадоксальным образом , казалось , возбуждало его еще сильнее. Затем Колетта стала ласкать двумя руками его пах , обходя вздыбившуюся ширинку , под которой вздрагивала напряженная , плоть.
Пораженные величиной и мощью этого запертого в клетку зверя , двойняшки придавили его рукой , а затем погладили по всей длине. И , отбросив все правила и нормы , они набросились на учителя музыки. Бабетта присела над его ртом и заставила ввести язык в свои пылающие глубины. Колетта тем временем расстегнула ширинку мосъе и обнажила гигантский член , который едва мог проникнуть в ее маленький ротик.
Именно тогда я наконец покинула свое убежище и из последних сил присоединилась к трио. Бабетта следила за тем , чтобы повязка надежно закрывала глаза маэстро. В нужный момент Колетта предложила мне то , что сжимала в руках , и я выпила до последней капли сладостный эликсир , изливавшийся горячим и бурным потоком. Пока пила , я чувствовала , как мое тело наполняется жизнью , той самой жизнью , которую несло в себе извергающееся семя , источник всего сущего.
К тому времени , когда месье Пельян снял с глаз повязку , я уже была в своей затхлой библиотеке. К величайшему изумлению маэстро , две бедняжки , которые считанные минуты тому назад чуть ли не теряли сознание , теперь сияли здоровьем , а на их щеках играл нежный румянец.
Когда отец вернулся в комнату и увидел , что его дочери полностью поправились , он обнял своего друга , поцеловал его руки и едва не пал на колени , чтобы расцеловать его ноги.
– Теперь я уверен , что не ошибался: ты в самом деле Уильям , – загадочно сказал месье Пельян , измученный и озадаченный после игры.
В те давние времена именно Пельян обеспечивал нас сладким живительным эликсиром , не догадываясь , что исключительно ему мы обязаны жизнью. По мере того , как Бабетта и Колетта росли , расцветала и их красота , и скоро они стали прелестными женщинами.
На закате своей юности моим сестрам удалось выгодно использовать стареющего и утратившего прежнюю привлекательность мосье Пельяна. Учитель музыки имел много хороших друзей в самых изысканных театральных кругах. Видя , что близнецы наделены скорее лицедейским , нежели музыкальным даром , он составил им протекцию , и мои сестры беспрепятственно попали в труппу Theatre sur le theatre , чья гостеприимная обитель располагалась на верхних этажах маленького театра на улице Казимир-Дэлавинь.
Отец противился тому , чтобы его дочери оказались в той среде , которую он полагал богомерзкой. Однако , под давлением своего старинного друга Пельяна смирился , хотя и скрепя сердце. Труппой руководил , мосье Л аплюм , чьи профессиональные критерии были искажены неукротимым интересом к женскому полу. Не удивительно , что директор в мгновение ока оказался пленником столь схожих прелестей Б абетты и Колетты. Он был несколькими годами моложе мосье Пельяна , и мои сестры нашли в его лице прекрасную замену впавшему в немощь учителю музыки.
Итак, девушки нашли себе страстного и привлекательного любовника, с которым им было хорошо. Но не меньшее значение имела и практическая польза от этих отношений: они не только могли с гарантированной регулярностью получать необходимую дозу живительной жидкости, но и стремительно поднялись по неприступным для других ступеням театральной сцены, попав на первые роли. И хотя время , которое они потратили , чтобы добраться от подножья до вершины , было невелико , при их таланте оно могло быть еще меньшим. Очень скоро мои сестры снискали злобную неприязнь других актрис и , в соотношении обратной пропорции , горячее восхищение мужской части труппы. Как бы то ни было , несмотря на свою крайнюю молодость , сестры Л егран стали знамениты. Им ничего не стоило соблазнять мужчин. Напротив , их окружали многочисленные поклонники , которые выстраивались в длинные очереди к дверям их гримерной и толпились у театральных подъездов. И , как Вы , наверное , уже сами догадались , должно было случиться неизбежное.
Как и следовало ожидать при столь громкой славе , стали поступать многочисленные брачные предложения. Месье Л аплюм пинками разгонял претендентов , которые , нагрузившись цветами и подарками , выстраивались рядами под дверью гримерной сестер. Однако , несмотря на все свои усилия , вспыльчивый директор труппы все же не смог воспрепятствовать тому , чтобы в конце концов , почти одновременно , два кавалера похитили их сердца. Сестры Л егран влюбились в двух молодых братьев.
В мгновенье ока я стала для них самым большим препятствием. И не только потому, что они отнюдь не горели желанием делитьсясо мной любовной влагой своих женихов. Важнее было другое: вожделенное замужество при данных обстоятельствах превращалось в мечту, которой не суждено было сбыться. К нашему величайшему сожалению, мы были обречены на то, чтобы все время оставаться вместе. Где уж тут мечтать о создании своего очага? Сестры всерьез обдумывали возможность рассказать каждому из своих кавалеров страшную правду о моем существовании. Но где уверенность в том, что они не испугаются и не сбегут перед лицом страшного открытия? Ведь и сами сестры оказывались частью чудовищной троицы. А если удастся преодолеть это последнее препятствие, как узнать, какое потомство смогут принести они своим будущим мужьям? Вдруг они породят на Земле новую расу монстров, подобных нам? Их ненависть ко мне достигла таких пределов, что, я не сомневаюсь, они не раздумывая убили бы меня, если бы тем самым не подписали приговор самим себе. И я их не виню.
До ктор Полидори , не могу выразить словами , какое страдание и какое чувство вины терзало меня. Не подумайте , что мне нравится выставлять себя мученицей: если бы моя смерть не влекла за собой последствий , я сама бы покончила с жизнью. Впрочем , не буду драматизировать.
Мои сестры приняли самое жестокое из всех возможных решений. Им ничего не оставалось , как навсегда отказаться от любви. Но по той же причине , по которой они отказались от любви , они не могли отказаться от секса. Без каких-либо объяснений они неожиданно для. всех расторгли помолвку , приговорив себя к вечной голгофе. Я считаю своим долгом вступиться за своих сестер и ответить на все сплетни , чернящие их репутацию. Так называемое «легкое» поведение , в котором их несправедливо обвиняют , на самом деле лишь маска , за которой стоит мучительный акт отречения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Мои сестры были красавицами. Но пробудившаяся в них с ранних лет ненасытная похоть превосходила их красоту. Сквозь вентиляционное окошко я могла видеть , как они предавались развратным играм с мосье Пельяном , который в ту пору был деловым партнером моего отца и которому доверили музыкальное образование близняшек. Мосье Пельян старался воспользоваться отсутствием отца , чтобы нанести визит сестрам. Как я уже сказала , то были действительно распутные и порочные игры , но все же не более , чем игры. Мосье Пельян усаживал обеих сестер себе на колени и для начала рассказывал им какую-нибудь байку , конечно же , весьма легкомысленного толка , пока на их щеках не выступал румянец будто бы стыда , а на самом деле – исключительно вожделения. Созерцание двух одинаковых и красивых куколок доставляло мсье Пельяну бесконечное наслаждение; причем казалось , что пароксизм вызывала не красота моих сестер как таковая , но самое идеальное сходство между ними. Свою любимую игру сам мосье Пельян называл «найди различия». Двойняшки сами признались ему , что между ними существует четыре небольших анатомических отличия. Поскольку партнер моего отца никогда не знал наверняка , которая из девочек Бабетта , а которая Колетта , он должен был найти различия на ощупь. Для начала он ласкал белокурые локоны моих сестер. Тонкими пальцами пианиста он тщательно исследовал затылок сначала одной , затем другой; потом медленно спускался к шее и , подобно опытному дегустатору , начинал тихонько пощипывать губами мочку уха – при этом моя сестра тут же закрывала свои голубые прозрачные глаза и испускала едва заметных вздох , – после чего пробегал языком по всей длине ее египетской шеи вплоть до излета плеча. Затем он отстранялся , а моя сестра так и продолжала стоять , трепеща как лист , в ожидании новых ласк. Он же приближался к другой и проделывал то же самое , добиваясь тех же результатов.
– Пока мне не удалось найти различий , – говорил он глухим шепотом и приступал к дальнейшему исследованию.
Месье Пельян садился на стул , притягивал к себе одну из сестер и мягко , но настойчиво заставлял ее некоторое время стоять перед ним , затем , еще не прикасаясь к ней , делал знак , чтобы она повернулась вокруг своей оси. Меж тем он пробегал алчными глазами сначала по сладостным , едва наметив ши мся бугоркам грудей , чьи соски от одного его взгляда твердели и начинали топорщиться под тканью лифа. Потом , по мере того как девочка продолжала вращаться , он впивался глазами в еще детские , но уже округлые и крепкие ягодицы; моя сестра тем временем изгибала позвоночник таким образом , что они становились еще рельефнее , чем их создала природа , и , как бы предлагая их мосье , приближала их к самому его носу. Однако Пельян пренебрегал ими , предпочитая бедра , крепкие и длинные , легонько лаская их сквозь одежду в опасной близости от вульвы , которая к тому времени становилась влажной и горячей. Как и раньше , он снова отстранял ее от себя и просил подойти другую сестру. Сцена повторялась в точности до мелочей.
– И тут не нахожу никаких различий , – шептал Мосье Пельян с притворной досадой. – Придется продолжить обследование.
И тогда начиналась самая любимая часть игры. Он просил моих сестер сесть рядом на крышку рояля, медленно поднимал их юбки и сначала ласкал крепкие точеные икры, а затем брал маленькую ножку каждой из них и гладил их ступнями свой – к тому времени уже напряженный и трепещущий – член , который непристойно распирал брюки , чуть ли не трещавшие под столь бесстыдным напором. Далее , не меняя позы , Мосье Пельян проводил языком вверх по икрам до молчащих губ , которые , однако , легкими подрагиваниями как будто молили о столь хорошо знакомых ласках. В то время как он исследовал языком маленький холмик – алый и затвердевший , – который отчетливо возвышался над складкой половых губ одной из сестер , он нежно вводил сначала один , затем второй , и наконец третий из своих длинных , тонких пальцев в распаленные глубины другой. Мои сестры стонали , целуясь и лаская друг другу соски. Когда они уже были на грани исступления , Мосье вставал , отходил на несколько шагов и смотрел на них – задыхающихся и обливающихся потоками пота.
– Я так и не нашел ни одного различия , – раздосадовано говорил он. Он поправлял на себе одежду , разворачивался и направлялся к двери. У самого порога он поворачивал голову и на прощание говорил:
– Возможно , на следующем уроке. К следующему разу отрепетируйте то , что мы сегодня проходили.
Дверь за его спиной тихо закрывалась , а мои сестры так и оставались сидеть на крышке рояля , глядя друг на друга , – с раздвинутыми ногами , влажными вульвами и призывно набухшими сосками.
5
Мы решили , что мосье Пельян – единственный , кто может дать нам то , в чем мы нуждались. Однако возможно ли раскрыть перед мосье Пельяном тайну моего существования? Что ожидает сестер Л егран – и , разумеется , моего отца , – если вдруг вскроется , что они прятали чудовищного близнеца. Откуда нам было знать , что власти не приговорят меня к заточению? Каким мерзким обследованиям подвергнут меня одержимые врачи? Но самое главное , как убедить месье Пельяна , чтобы он доверился такому монстру , как я? Каким бы извращенцем ни был компаньон моего отца , каким бы растленным ни было его грязное воображение , вряд ли он зайдет в своей похоти так далеко , чтобы почувствовать влечение к выродку , поросшему шерстью обитателю клоак , смрадному чудовищу , скрещению самых мерзких уродов мрачных глубин. Вероятнее всего , он опрометью выбежит из дома и заявит о появлении ужасного существа или , в лучшем случае , умрет , пав жертвой испуга. И тогда мы с сестрами решили , что единственно возможным выходом была другая игра , в которую они часто играли с мосье , – в «слепого петуха».
Мои сестры не покидали постели. На грани отчаяния отец решил вызвать врача. Двойняшки молили его не делать этого , а , напротив , лучше вызвать своего компаньона. Не ведая истинной причины , наш отец выполнил столь экстравагантную просьбу. Я же , со своей стороны , вот ужу два дня как не покидала отдушину , которая выходила в комнату сестер.
Отец вернулся вместе с мосье Пельяном , который с искренним сочувствием и горечью взирал на моих сестер , обессиленных и бледных. Бабетта попросила отца , чтобы он на минуту оставил их наедине с мосье Пельяном. Мой батюшка никогда не сомневался в порядочности своего компаньона , которому он к тому же доверил воспитание дочерей. Он предположил , что мои сестры хотят доверить ему , как исповеднику , свою последнюю волю и покаяться в своих детских грехах. Он обнял своего компаньона и друга , после чего , сдерживая рыдания , вышел из комнаты.
Мосье Пельян , стоявший между кроватей моих сестер , выглядел встревоженным и заинтригованным.
– Девочки мои , – наконец заговорил он , – едва ваги отец сообщил мне о вашей тяжелой болезни , я не мешкая прибыл сюда. Не представляю , чем могу быть вам полезен , – с сочувствием добавил он , опускаясь на колени , – я не врач. Но я сделаю все , что вы ни попросите.
Бабетта , не без труда приподнявшись на локтях , попросила его приблизить ухо к ее губам.
– Мы хотим поиграть в «слепого петуха». Мосье предположил , что , будучи в горячке , Бабетта бредит.
– Детка , – сказал он , лаская ее белокурые локоны , – ты сама не знаешь , о чем говоришь...
– Мы прекрасно знаем , что говорим , – произнесла Колетта голосом слабым , но властным. – Мы умоляем вас. Если хотите , считайте это нашей последней волей.
– Пожалуйста , не отказывайте нам , – нежно молила Бабетта , одновременно принимая вид невинный и сладострастный , что всегда безотказно пробуждало самые низменные инстинкты мосье Пельяна.
– Но если войдет ваш отец , – пролепетал господин учитель музыки , – представьте себе , вы в таком... состоянии , и я...
– Приприте чем-нибудь дверь и идите сюда , – прошептала Бабетта , приложив указательный пальчик к губам маэстро , зная , что тот уже сдался.
Колетта закрыла глаза Пельяна повязкой.
– Чур , не жульничать и не подглядывать. Игра состояло в том , что месье должен был догадываться , которая из двух девочек к нему прикасалась. Сестры сели на край кровати , между ними расположился месье.
Сначала Бабетта провела легонько , едва касаясь , язычком по уголкам губ Пельяна.
– Ах , плутовка , я узнаю твое дыхание. Колетта!
У моих сестер не хватало сил даже на то , чтобы рассмеяться.
– Ошибка , ошибка! Начнем с жилета. Они медленно , одну за другой , расстегнули пуговицы его жилета , начиная с верхней , а когда дошли до самой последней , будто бы невзначай прикоснулись к объемистому возвышению , которое уже начинало взбухать под брюками. Затем Бабетта ввела указательный палец в рот маэстро.
– Этот пальчик несомненно принадлежит Бабетте , – уверенно произнес Пельян.
Им было не до честности , оставалось слишком мало времени , и затягивать игру , как они это делали обычно , было нельзя. Они решили идти кратчайшим путем.
– Ответ снова неправильный. Теперь переходим к ботинкам.
Прерывисто дыша , одна из них сняла правый ботинок , другая левый. Согласно правилам , ботинки следовало снимать по очереди , но на этот раз мосье не выразил никакого протеста. Он и в самом деле опасался , что его друг и компаньон может разоблачить его , что парадоксальным образом , казалось , возбуждало его еще сильнее. Затем Колетта стала ласкать двумя руками его пах , обходя вздыбившуюся ширинку , под которой вздрагивала напряженная , плоть.
Пораженные величиной и мощью этого запертого в клетку зверя , двойняшки придавили его рукой , а затем погладили по всей длине. И , отбросив все правила и нормы , они набросились на учителя музыки. Бабетта присела над его ртом и заставила ввести язык в свои пылающие глубины. Колетта тем временем расстегнула ширинку мосъе и обнажила гигантский член , который едва мог проникнуть в ее маленький ротик.
Именно тогда я наконец покинула свое убежище и из последних сил присоединилась к трио. Бабетта следила за тем , чтобы повязка надежно закрывала глаза маэстро. В нужный момент Колетта предложила мне то , что сжимала в руках , и я выпила до последней капли сладостный эликсир , изливавшийся горячим и бурным потоком. Пока пила , я чувствовала , как мое тело наполняется жизнью , той самой жизнью , которую несло в себе извергающееся семя , источник всего сущего.
К тому времени , когда месье Пельян снял с глаз повязку , я уже была в своей затхлой библиотеке. К величайшему изумлению маэстро , две бедняжки , которые считанные минуты тому назад чуть ли не теряли сознание , теперь сияли здоровьем , а на их щеках играл нежный румянец.
Когда отец вернулся в комнату и увидел , что его дочери полностью поправились , он обнял своего друга , поцеловал его руки и едва не пал на колени , чтобы расцеловать его ноги.
– Теперь я уверен , что не ошибался: ты в самом деле Уильям , – загадочно сказал месье Пельян , измученный и озадаченный после игры.
В те давние времена именно Пельян обеспечивал нас сладким живительным эликсиром , не догадываясь , что исключительно ему мы обязаны жизнью. По мере того , как Бабетта и Колетта росли , расцветала и их красота , и скоро они стали прелестными женщинами.
На закате своей юности моим сестрам удалось выгодно использовать стареющего и утратившего прежнюю привлекательность мосье Пельяна. Учитель музыки имел много хороших друзей в самых изысканных театральных кругах. Видя , что близнецы наделены скорее лицедейским , нежели музыкальным даром , он составил им протекцию , и мои сестры беспрепятственно попали в труппу Theatre sur le theatre , чья гостеприимная обитель располагалась на верхних этажах маленького театра на улице Казимир-Дэлавинь.
Отец противился тому , чтобы его дочери оказались в той среде , которую он полагал богомерзкой. Однако , под давлением своего старинного друга Пельяна смирился , хотя и скрепя сердце. Труппой руководил , мосье Л аплюм , чьи профессиональные критерии были искажены неукротимым интересом к женскому полу. Не удивительно , что директор в мгновение ока оказался пленником столь схожих прелестей Б абетты и Колетты. Он был несколькими годами моложе мосье Пельяна , и мои сестры нашли в его лице прекрасную замену впавшему в немощь учителю музыки.
Итак, девушки нашли себе страстного и привлекательного любовника, с которым им было хорошо. Но не меньшее значение имела и практическая польза от этих отношений: они не только могли с гарантированной регулярностью получать необходимую дозу живительной жидкости, но и стремительно поднялись по неприступным для других ступеням театральной сцены, попав на первые роли. И хотя время , которое они потратили , чтобы добраться от подножья до вершины , было невелико , при их таланте оно могло быть еще меньшим. Очень скоро мои сестры снискали злобную неприязнь других актрис и , в соотношении обратной пропорции , горячее восхищение мужской части труппы. Как бы то ни было , несмотря на свою крайнюю молодость , сестры Л егран стали знамениты. Им ничего не стоило соблазнять мужчин. Напротив , их окружали многочисленные поклонники , которые выстраивались в длинные очереди к дверям их гримерной и толпились у театральных подъездов. И , как Вы , наверное , уже сами догадались , должно было случиться неизбежное.
Как и следовало ожидать при столь громкой славе , стали поступать многочисленные брачные предложения. Месье Л аплюм пинками разгонял претендентов , которые , нагрузившись цветами и подарками , выстраивались рядами под дверью гримерной сестер. Однако , несмотря на все свои усилия , вспыльчивый директор труппы все же не смог воспрепятствовать тому , чтобы в конце концов , почти одновременно , два кавалера похитили их сердца. Сестры Л егран влюбились в двух молодых братьев.
В мгновенье ока я стала для них самым большим препятствием. И не только потому, что они отнюдь не горели желанием делитьсясо мной любовной влагой своих женихов. Важнее было другое: вожделенное замужество при данных обстоятельствах превращалось в мечту, которой не суждено было сбыться. К нашему величайшему сожалению, мы были обречены на то, чтобы все время оставаться вместе. Где уж тут мечтать о создании своего очага? Сестры всерьез обдумывали возможность рассказать каждому из своих кавалеров страшную правду о моем существовании. Но где уверенность в том, что они не испугаются и не сбегут перед лицом страшного открытия? Ведь и сами сестры оказывались частью чудовищной троицы. А если удастся преодолеть это последнее препятствие, как узнать, какое потомство смогут принести они своим будущим мужьям? Вдруг они породят на Земле новую расу монстров, подобных нам? Их ненависть ко мне достигла таких пределов, что, я не сомневаюсь, они не раздумывая убили бы меня, если бы тем самым не подписали приговор самим себе. И я их не виню.
До ктор Полидори , не могу выразить словами , какое страдание и какое чувство вины терзало меня. Не подумайте , что мне нравится выставлять себя мученицей: если бы моя смерть не влекла за собой последствий , я сама бы покончила с жизнью. Впрочем , не буду драматизировать.
Мои сестры приняли самое жестокое из всех возможных решений. Им ничего не оставалось , как навсегда отказаться от любви. Но по той же причине , по которой они отказались от любви , они не могли отказаться от секса. Без каких-либо объяснений они неожиданно для. всех расторгли помолвку , приговорив себя к вечной голгофе. Я считаю своим долгом вступиться за своих сестер и ответить на все сплетни , чернящие их репутацию. Так называемое «легкое» поведение , в котором их несправедливо обвиняют , на самом деле лишь маска , за которой стоит мучительный акт отречения:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12