Кроме того, если кто-нибудь из морских разбойников попадался из-за незначительного проступка, например драки или пьянства, и его сажали в тюрьму, то дело его поручалось вести тому же самому Перси. И он старался, чтобы преступник был как можно скорее освобожден из тюрьмы, пока еще не почувствовал прилива откровенности и не проболтался в чем-нибудь товарищам по заключению или тюремному начальству.Отношения между Пеггамом и Перси были какие-то странные. Пеггам любил Перси настолько, насколько был вообще способен кого-нибудь любить, и смотрел на него, как на сына. Перси, наоборот, не питал к нотариусу ни малейшей привязанности и смотрел на него исключительно как на человека, с помощью которого он может добиться собственного благополучия. Правда, Перси десять лет служил братству верой и правдой, не жалея ни времени, ни сил, но в то же время он постоянно думал о той минуте, когда ему выплатят хороший куш в награду за его услуги и он сможет распроститься с этой шайкой. Пеггам обещал заплатить клерку по истечении десяти лет сто тысяч фунтов стерлингов за его труды на благо братства. Эти десять лет уже прошли, и Перси потребовал от Пеггама условленную сумму. Но старый хитрец понимал, что, как только эта сумма будет выплачена, Перси сейчас же перестанет быть им полезным, между тем нотариусу не хотелось лишаться друга и незаменимого сотрудника. Поэтому предводитель «Морских разбойников» настойчиво предлагал Перси заключить новый контракт по крайней мере еще лет на пять. Но Перси стоял на своем и не шел ни на какие сделки.— Вы сами эту сумму мне обещали, — говорил он. — И не можете утверждать, что она слишком велика. За десять лет своей службы я доставил вам более пятидесяти дел, которые принесли вам неисчислимые выгоды. Уже одно последнее дело, а именно операция с адмиралом Коллингвудом, доставило вам половину того, что я с вас требую. Можно даже считать, что за последнее дело вы получили дважды гонорар, так как благодаря мне вы узнали, что Надод собирается бежать с вашими деньгами в Америку.— Я не о цифре говорю, — сказал Пеггам. — Мне только жаль с тобою расстаться. Ты мне разбиваешь сердце, Перси… Ведь я всегда любил тебя, как сына…— Уговор дороже денег, — холодно возразил клерк. — Вы дали обязательство и должны его исполнить… Что же касается того, что я будто бы разбиваю вам сердце, то это, позвольте вам сказать, одни глупости. Как могу я разбить вам то, чего у вас нет? Когда вас после смерти выпотрошат, то в груди у вас вместо сердца окажется мешок с деньгами. Но довольно об этих пустяках. Десять лет прошло. Я свою обязанность исполнил, исполняйте же и вы свое обещание. Выкладывайте деньги.Грубый тон Перси нисколько не оскорбил Пеггама. Очевидно, клерк вымещал на нотариусе все неудобство своего подчиненного положения у Джошуа и все те выговоры, на которые не скупился почтенный адвокат. Перси ни за что не стал бы служить у Джошуа, если бы не та громадная выгода, которую извлекали из этой службы «Морские разбойники».— Но послушай, мой милый, — начал было Пеггам. — Подожди еще пять лет. Это уж будет последний срок, и тогда я выплачу тебе двойную сумму.— Нет, нет, старик, довольно с меня!.. Уж ты лучше и не проси. Мне хочется, наконец, пожить как следует, в полное свое удовольствие. Годы мои уходят, я не могу дольше ждать. Все, что я могу для тебя сделать…— Что именно? — спросил старик с новой надеждой в голосе.— Это подождать двадцать четыре часа. Выражение печали и мрачной угрозы появилось на лице негодяя. Перси был единственным человеком, которого Пеггам любил, думая, что и тот ему платит взаимностью. Каково же было ему теперь убедиться в том, что этой взаимности нет и никогда не было!— Ты все шутишь, — сказал он с нехорошей усмешкой.— Нисколько. Я веду переговоры о покупке в графстве Варвик одного большого имения. Предварительное условие уже подписано, и не позднее четырех часов завтрашнего дня я должен иметь в своих руках сто тысяч фунтов стерлингов, в противном случае…Клерк не договорил, но сделал угрожающий жест.— Договаривай, — сказал нотариус. — Ты решился меня убить, не так ли?— Нет, я до тебя пальцем не дотронусь, потому что вовсе не желаю за это попасть на виселицу. Но знай, что если завтра я не получу от тебя денег, то вынужден буду прибегнуть к различным способам для того, чтобы добыть их в другом месте.— Могу узнать, какой это способ?— Не способ, а способы. Их целых два. Какие они — я тебе не скажу. Это не твое дело.С этими словами Перси и Пеггам расстались.В тот день, когда Гуттор отправился к адвокату, Перси ожидал Пеггама, обещавшего принести ему окончательный ответ. До прихода нотариуса оставалось всего полчаса.Внимательно рассмотрев клерка через щелку портьеры, Гуттор пришел к заключению, что этого человека легко будет подкупить деньгами, и машинально поднес руку к боковому карману, где у него лежала книжка чеков на банкирский дом братьев Беринг. Собственно говоря, это не были чеки в том смысле, в каком мы их теперь понимаем. До теперешних чековых книжек тогда еще не додумались. Это были просто векселя или квитанции на предъявителя, каждая стоимостью в определенную, обозначенную на нем сумму.Гуттор решился уже войти в кабинет и заговорить с клерком, как вдруг по всему дому прозвучал громкий и резкий звонок.«А что если это Пеггам! « — подумал с ужасом гигант.— Здравствуй, Перси, — сказал вошедший разбитым, старческим голосом.— Здравствуй, Пеггам, — отозвался клерк. — Ты пришел раньше, чем обещал.Гуттор почувствовал дрожь… Увы! Это действительно был Пеггам. Ах, если бы он успел раньше сговориться с клерком. Теперь же нечего было и думать о похищении.— Боже, просвети меня! Боже, наставь меня, укажи, что мне делать! — в отчаянии взмолился богатырь. — Имею ли я право убивать ни в чем не повинного человека, чтобы захватить злодея?Войти в комнату, схватить Пеггама и ударом кулака уложить клерка было бы для Гуттора самым легким делом. В эту решительную минуту он ясно представил себе Фредерика и Эдмунда Биорнов закованными в цепи и рванулся было в кабинет.Но вдруг гигант услыхал странные слова, поразившие и взволновавшие его. Он остановился и прислушался.Пеггам нетерпеливым тоном возражал клерку:— Ах, ты все о своем!.. Мне, право, некогда сегодня толковать об этом… И что ты беспокоишься? В конце концов, мы всегда с тобой сговоримся…Участь клерка была решена: Гуттор убедился, что он — сообщник Пеггама, и уже собрался войти в кабинет, как вдруг до ушей его долетел ответ Перси.— Напрасно ты, Пеггам, издеваешься надо мной, — говорил клерк. — Как бы тебе не пришлось раскаяться. Гляди, старик, вот часы: когда на них стрелка покажет пять минут после четырех — будет уже поздно.— Что мне до твоих дел! У меня есть заботы и поважнее. Ты разве не знаешь, что полиция арестовала моего клерка Ольдгама, без которого мне трудно обойтись?— Ну, что ж такого? Джошуа устроит ему побег. Не ты ли сам писал сегодня об этом адвокату? Но это меня нисколько не касается. Я хочу закончить наше дело, а чтобы ты не говорил, что я поступаю предательски, потрудись узнать способы, какими я надеюсь получить полагающуюся мне сумму в случае, если ты откажешься уплатить мне ее сейчас. Вот мой первый способ: Совет ольдерменов и лордмэр обещали пятьдесят тысяч фунтов тому, кто выдаст властям предводителя «Морских разбойников», хотя бы доносчик и сам был соучастником преступного братства. Это только половина нужной мне суммы. Суперинтендант полиции обещал двадцать пять тысяч, а разные лондонские компании, в общей сложности, еще тридцать тысяч. Таким образом, я могу получить на целых пять тысяч больше, чем мне обещано вами.Пеггам бросился в кресло, откинулся на спинку его и громко захохотал.— Ох, уморил!.. Так ты собрался на меня доносить? Нет, я в жизни своей не слыхал ничего смешнее. Ох, батюшки!..Он разом прекратил хохот, нервно встал и, нахмурив брови, посмотрел на Перси злобно и угрожающе.— Дурак! Жалкий дурак! — произнес он голосом, дрожавшим от гнева. — Ты забываешь, что я держу в своих руках честь нескольких десятков знатных фамилий Англии, что как только ты раскроешь рот, на тебя наденут смирительную рубашку и посадят в Бедлам, где ты сгниешь. Ну, мой милый, каков же твой второй способ? — продолжал Пеггам, меняя грозный тон на иронический. — Интересно узнать. Если он так же остроумен, как и первый, то это делает честь твоему уму, твоей изобретательности.Легко себе представить, с каким интересом слушал Гуттор беседу двух негодяев.Перси позеленел. Лицо его приняло свирепое выражение.— Ты молчишь? — продолжал нотариус. — Ну, так, стало быть, наш разговор окончен. Вот мое последнее слово: ты будешь служить нам еще пять лет и получишь обещанную тебе плату, после чего можешь уходить на все четыре стороны. И знай, что ничто в мире не заставит меня переменить это решение.— Берегись, Пеггам! — вскричал Перси. — Берегись, не доводи меня до крайности! Выслушай меня в свою очередь: между твоими врагами есть такие, которым стоит мне только шепнуть словечко… Возьмем, к примеру, лорда Винчестера, отец которого был найден зарезанным в своей постели, или леди Лонгсдэйл, чей муж погиб столь трагическим образом! Как ты полагаешь, если бы я их спросил: «Не хотите ли вы отомстить убийцам вашего отца или вашего мужа… за сто тысяч фунтов стерлингов я вам выдам их», — разве задумались бы они хоть на минуту?— Это все? — спросил Пеггам, все так же иронически улыбаясь.— Нет, негодяй, не все, потому что есть люди, которые с удовольствием заплатят и еще дороже.Перси, сильно жестикулируя, встал между дверью и своим собеседником.— И кто они? — насмешливо спросил главарь «Морских разбойников». — Уж не собираешься ли ты мне помешать выйти отсюда?— Неужели ты думаешь, старый злодей, — продолжал, не слушая его, Перси, — неужели ты думаешь, что если я явлюсь к Эрику Биорну и скажу ему: «Хотите ли вы отомстить за смерть вашей сестры Элеоноры и ее детей, утопленных в море? Хотите освободить своих братьев из плена? Дайте мне двести тысяч монет, и я выдам вам виновника этих злодейств…»Перси не договорил.— Принимаю! — раздался вдруг за портьерой зычный голос.Портьера раздвинулась, и в дверях появилась внушительная фигура Гуттора.Из груди Пеггама вырвался хриплый крик ярости. Негодяй хотел было бежать, но гигант схватил его за горло и, обращаясь к Перси, который был поражен его появлением не менее нотариуса, сказал:— Я даю вам двести тысяч фунтов стерлингов… Этот человек мой!— Ваш… — пролепетал почти бессознательно Перси.— Негодяй! — взревел Пеггам. — Ты мне дорого за это заплатишь!Больше ему не дали произнести ни слова. Гуттор заткнул ему рот, завернул его в ковер и побежал вон из комнаты.В дверях он обернулся и торопливо бросил клерку, растерянно стоявшему посреди кабинета:— Ровно через полчаса я вернусь и заплачу вам условленную сумму.Под покровом сгустившихся сумерек Гуттор благополучно добрался до своей лодки. Сняв с пленника ковер, он сунул его в люк под палубой и запер на замок.Потом богатырь спокойно вернулся в квартиру Джошуа, который еще не приходил. ГЛАВА XVII. На свободе Гуттор застал Перси в самом мрачном настроении.Полученная за предательство награда не радовала клерка. Он предвидел, что Пеггам раньше или позже окажется на свободе и тогда не остановится ни перед чем, чтобы жестоко отомстить ему. Он даже не поручился бы, что ближайшую ночь проведет у себя в постели. Но что мог он предпринять сегодня? Контора братьев Беринг, несомненно, уже заперта, а завтра… Завтра, быть может, Пеггам примет меры, чтобы он не смог получить оттуда деньги по чеку и не покинул Англии.— Вы будете отомщены, — сказал клерк Гуттору, — но я погиб!— Погибли? — удивился гигант.— Ну, конечно. Ведь вы похитили Пеггама для того, чтобы потребовать у него освобождения герцога Норрландского и его брата в обмен на его собственную свободу.— Это верно.— Вот видите, значит, я прав, называя себя погибшим человеком. Как только злодей будет освобожден, он примется за меня, и тогда мне не избежать его мести.— В таком случае бегите… Уезжайте немедленно из Англии, только не во Францию, а в Голландию. В Нидерландах вы легко разменяете наш чек.Перси показалось, что этот совет дает ему новую надежду на спасение.— Благодарю вас! — воскликнул он. — Вы мне подали превосходную мысль… Как это мне раньше не пришло самому в голову. О, сударь, если я спасу свою жизнь, я буду этим обязан исключительно вам. Я уеду сейчас же, как только вернется мой патрон.Было уже очень поздно, когда пришел Джошуа. Он принес утешительные новости. Пять тысяч фунтов стерлингов сделали свое дело. Смотритель тюрьмы объявил, что готов закрыть глаза на все, что будет происходить в эту ночь. Но труднее всего было вывести Ольдгама незаметно из тюрьмы. Однако изобретательность знаменитого адвоката нашла выход и из этого положения. Он купил большую плетеную корзину и наполнил ее съестными продуктами. Эти продукты Гуттор должен был отнести в тюрьму Ольдгаму, а на обратном пути, опорожнив корзину, унести в ней узника.Все произошло так, как и было рассчитано. Явившись в камеру Ольдгама, Гуттор разложил перед ним все яства, а затем, прежде чем несчастный узник успел что-нибудь сообразить, запихнул его в корзину и взвалил на плечи.Благополучно миновав тюремные ворота, богатырь направился со своей ношей к берегу Темзы. Ожидавшая их там лодка доставила похитителя и похищенного на борт «Олафа».Нечего говорить, с каким восторгом и радостью они были встречены Грундвигом и Биллем. *** Перевалило уже за полночь, когда через Саутварк прошел отряд человек в пятьдесят и остановился на берегу около сходни № 38.— Эй!.. Бриг «Олаф»!.. Эй!.. — прозвучал в темноте чей-то громкий окрик и далеко разнесся над водой.— Кто идет? — раздалось с корабля, темный силуэт которого слабо вырисовывался в тумане в нескольких десятках ярдов от берега.— Биорн и Норрланд! — отвечал первый голос.От брига отделилась лодка. Послышался равномерный всплеск от ударов весел по воде.— Причаливай! — крикнул дрогнувшим голосом Билль. Спустя несколько секунд Грундвиг, Гуттор и молодой капитан покрывали поцелуями и слезами руки Фредерика и Эдмунда Биорнов, а те в свою очередь обнимали своих верных слуг и друзей.Немного поодаль стоял небольшой человек и, скрестив на груди руки, молча наблюдал происходившую сцену.Это был Пеггам, получивший свободу одновременно с Биорнами.Когда лодка, увозившая герцога Норрландского и его брата, отъехала от берега, человек, стоявший на берегу, крикнул:— Берегись, Фредерик Биорн! Теперь между нами война не на жизнь, а на смерть.Герцог презрительным молчанием ответил на этот вызов, но пылкий Гуттор не выдержал.— Мы принимаем твой вызов, Пеггам, — ответил он, — и не успокоимся до тех пор, пока не разрушим твоего проклятого гнезда, а твоим телом не накормим рыб!.. ГЛАВА XVIII. Заживо погребенный Прошло только два дня после описанных выше событий, а карающая рука зловещего Пеггама уже настигла изменника.В одном из подземелий дома на Блекфрайярсе собралось четыреста или пятьсот морских разбойников.Пеггам пригласил их сюда для суда над Перси. Посланные во все концы шпионы отыскали несчастного клерка в одной из гостиниц в Глазго. Ночью, во время сна, его схватили и привезли в Лондон.Напрасно валялся несчастный в ногах у своего бывшего друга и молил пощадить ему жизнь, — нотариус был непреклонен.Его прежняя любовь к Перси уступила место жестокой ненависти.Несчастный клерк был приговорен к мучительной и медленной смерти, и приговор тут же был приведен в исполнение. Сначала ему вырвали раскаленными добела щипцами язык, а потом зарыли в землю по самые плечи и оставили одного в грязном и вонючем подземелье. Там он должен был умереть от голода и жажды.Несмотря на полученное жестокое увечье, несчастный клерк продолжал с упорством цепляться за свою жалкую жизнь. Он думал о тех миллионах, которых добивался всю жизнь и которые успел спрятать в надежное место. Неужели он умрет теперь, когда его мечта сбылась и все наслаждения жизни открыты для него!.. Умереть, обладая пятью миллионами франков! О, это было бы слишком ужасно!Перси прекрасно сознавал, что на этот раз его песенка спета. И все же где-то глубоко в его сердце таилась искра надежды. На что мог он надеяться? Он сам не знал этого. Но ведь случилось же так, что бандит, которому было поручено вырвать у него язык, оторвал всего только небольшой его кусочек. Благодаря этому кровотечение скоро остановилось, и рана уже почти затянулась. Нет, Перси не хотел умирать. Он останется жить и отомстит гнусному Пеггаму!..Внезапное возбуждение заставило его на время позабыть о боли. Когда Перси зарывали в яму, он инстинктивно прижал руки к груди. Это незначительное обстоятельство оказало ему огромную услугу. Если бы он держал руки опущенными вниз, он не смог бы теперь ими двигать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14