И это называется любовь?Не больно-то весело.Но тут уж, ясно, ничего не поделаешь.Дойти до такого. Жить с женщиной, которую мне трудно было хотеть физически… это мне было только что так ясно доказано, что яснее не бывает. С женщиной, которая не может обойтись без мужчины настолько, что готова заменить меня через два дня, если бы я на два дня исчез.Но я понял, что это-то все-таки и есть любовь. Что именно это причиняет страдание.Я не мог представить Шейлу с другим. Или когда она сама. Ладно. Черт с ним.Есть же еще другие черненькие. А Ричарда больше нет. Господь допустил, Ричард, чтобы я от тебя избавился. Шенлу я сохранил, на тебя мне наорать.Спокойной ночи. Дан. XVI Я вышел от Ника на минутку, послали кое-куда. Разносчики газет продавали специальный выпуск.Я прочел, не понимая заголовки на первой полосе: «Негр переступил черту, чтобы убить своего брата… Любовница жертвы обвиняет… Полиция разыскивает Дана». XVII Энн быстро захлопнула дверь телефона-автомата и вышла на улицу. Она чувствовала, как ноги ег подгибаются. Чтобы не привлекать внимания, пришлось прятать дрожащие руки.Она торопливо спустилась вниз и свернула в первую улицу налево. Через квартал она увидела кафе. где Шейла назначила ей свидание.Она вошла и села; в это кафе она могла войти, не слишком привлекая внимание.Она слышала, как газетчики выкрикивают специальный выпуск. Журналисты времени не теряли. Полиция тоже.Дверь открылась, и на пороге появилась хорошенькая блондинка. На ней была синяя бархатная шляпа. как условились по телефону. Быстро окинув взглядом зал, она подошла к Энн.— Вы миссис Паркер? — спросила Энн.— Да, — ответила Шейла.— Мне надо вам кое-что сообщить. Можно нам здесь оставаться?— Конечно, — отрывисто сказала Шейла.— Очень трудно говорить.Шейла посмотрела на нее и взяла свою сумочку. Лицо молодой мулатки потемнело.— Не нужно денег. Я только ради Ричарда.— Ричарда? Ах, да. Эта глупая выдумка. Так называемый брат Дана.— Это не выдумка. — сказала Энн. — Уходите из дома куда-нибудь, пока не поздно. И не показывайтесь. Дан и вас убьет.— Глупости говорите. — прошептала Шейла.— Я видела, как Дан убил своего брата, — сказала Энн. — У Дана негритянская кровь. Он негр. Он боялся, что Ричард вам об этом расскажет. Слишком вами дорожит. Он убил Ричарда, чтобы больше не бояться. Но я видела, как он выходил из комнаты. Ричард был мой парень.Она говорила отрывисто, монотонно, а Шейла глядела на нее широкими от ужаса и неверия глазами.— Это чушь, — сказала она. — Вы путаете, это был не Дан. Дан не негр.— Да нет же, — сказал Энн, — в нем четверть негритянской крови. А может быть и больше.— Чушь, — повторила Шейла, — было бы заметно.— Сами знаете, что заметить трудно, — сказала Энн.— Но Дан не смог бы убить человека. — сказала Шейла. — Тем более своего брата…— Это его ремесло — людей калечить, — с горечью сказала Энн. — Он небось ничего и не почувствовал. А мой парень мертв. Но я отомщу.Она встала. Она была крайне возбуждена.— Что за глупости вы мне рассказываете, — сказала Шейла. — Быть такого не может.— Купите газету, — сказала Энн. — Там написано. Полиция уже все проверила.— Дана арестовали? — спросила Шейла, внезапно мертвенно побледнев.— Скоро, наверное, арестуют.— Почему же его не арестовали, прежде чем напечатать в газетах?— Видно, хозяин заведения, где он работает, подмазал фараонов, — сказала Энн. — Не больно-то им нужны такие истории. Они, наверное, ждут, пока он на свет вылезет. XVIII Дан швырнул пятицентовик разносчику и буквально вырвал у него из рук газету. Там была фотография Энн и вся история. Его фотографии не было. Везет.Он посмотрел направо, потом налево. Безобидные с виду прохожие. Медленно проезжало такси. Он дождался, когда оно поравняется с ним. быстро махнул рукой и в несколько секунд оказался в машине. Сквозь заднее стекло он увидел, как двое мужчин выбежали на мостовую и смотрят вслед. Он поторопил шофера.— Быстрее.— Куда? — буркнул шофер.— Пошевеливайся, крути баранку. Таксист повиновался, и мотор взревел.— Следующий поворот направо, — сказал Дан. Он покопался в кармане и вытащил две долларовые бумажки.— Давай вперед. На повороте сбавь скорость. Таксист сделал, как сказано. Дан открыл дверцу.— Поезжай вперед дальше, жми на всю катушку.Он спрыгнул на тротуар. Как раз напротив был вход в метро. Он пересек улицу, вбежал в вестибюль.Тормоза полицейской машины протяжно взвизгнули на повороте.Вся хитрость в том, что не надо слишком прятаться.И не слишком удаляться от Шейлы.Он думал на ходу.К девке, у которой он был накануне. Она приготовила ему кофе, приняла, ничего не спрашивая. Она его не бросит.К Нику она приходит обычно часов в десять.Ом повернул в другую сторону. Всего лучше пойти прямо к ней. Может, она дома.Он шел быстро. Навстречу попадались ничего не выражающие лица. Он затерялся в толпе, стараясь сосредоточиться на самом главном.Не попасться фараонам.Но лучший способ им не попасться, это, конечно, вообще о них не думать, как будто их вовсе ни свете нет. XIX В прихожей Мюриэл стала стягивать перчатки. Услышав короткий звонок, она вздрогнула. Повернулась и вернулась к двери. Сняла цепочку, повернула ручку.Дан быстро, крадучись протиснулся в квартиру и захлопнул лакированную дверь.— Привет, — сказал он. — Долго же тебя не было.— Ты меня ждал? — удивленно спросила она.— Внизу, — сказал Дан шепотом. — С половины шестого.— Ты что, думаешь, я день напролет дома околачиваюсь, бью баклуши? Кажется, разозлилась.— Мне нужно остаться у тебя, — невозмутимо сказал Дан.— Ты с ума сошел. Дан… Ко мне… столько народу ходит. Ты не можешь здесь остаться.— Вчера ты прекрасно хотела, чтобы я остался.Она резко ответила:— Чего ж ты не воспользовался…— Зато ты неплохо попользовалась. — ответил он, подошел ближе и схватил ее за руку.Она побледнела.— Отпусти, грубая скотина! Ты что, не соображаешь…Она стала отбиваться и извиваться. Ей удалось вырваться. На глазах у нее выступили слезы.— Ой, Дан… Силы своей не чувствуешь… Он опустил руки и потупил голову.— Послушай меня, Мюриэл. Меня разыскивает полиция.— Что ты натворил?— Парня одного кокнул. Моего брата. Прочти газету.Мюриэл разинула рот.— Так это ты?Он молча кивнул.— Послушай, Мюриэл, — вдруг опять заговорил он, — все это неважно. Мне нужно у тебя остаться. Не могу уходить из этого квартала.— Почему это?— Из-за жены. Мне надо оставаться в этом квартале.Она пожала плечами.— Думаешь, мне хочеться с фараонами связываться? Вот что, милый мой, уходи-ка отсюда, если не хочешь, чтобы я тебя…Она на секунду запнулась, и потом решительно сказала:— Вали. Давай, по-быстрому. Я не хочу тут у себя фараонов… Я знаю, что такое попасть за решетку.Он глядел на нее непонимающе.— Мюриэл… мне надо остаться… Моя жена уйдет…— Да оставь ты ее в покое, жену. Ты ей уже сказал, что ты негр?Лицо Дана ожесточилось. Он с усилием задышал.— Попробуй только повтори, — сказал он. — Не советую…Мюриэл попятилась. Дан застыл неподвижно, весь напрягшись.Одним махом она кинулась в спальню и захлопнула дверь за собой. Он ринулся вперед, но ключ уже повернулся в скважине.Дверь затрещала. Он слышал за ней, как девица двигает мебель. Дверь содрогнулась под ударом, затем раздался выстрел. В двери появилась дырочка, и от нее отломилась щепка.Дан остановился. Он посмотрел на ранку в дереве. С другой стороны двери раздался голос Мюриэл.— Давай, отчаливай. Убирайся, не то я позвоню в полицию.Было слышно, как она снимает трубку. Он отступил назад, медленно, не оборачиваясь. Схватился за дверную ручку. Очутился на лестничной площадке. Губы его шевелились, выговаривая неразборчивые. путаные слова.— Шейла…— вымолвил он наконец.Он хотел уже вызвать лифт, но передумал и стал спускаться пешком по лестнице, продолжая разговаривать сам с собою.— Нужно тебя увидеть. Мне нужно знать. Он спустился вниз. Чем больше он приближался к улице, тем тверже становилась его походка. Бросив быстрый взгляд, он убедился, что никто его не караулит. Он вышел на улицу незаметно.Он прошел несколько метров, а потом стал копаться по карманам. Сосчитал оставшиеся деньги: около тридцати двух долларов. Ровным счетом ничего.Полностью отдавая себе отчет в том, что делает, он повернул обратно и вошел в дом, который только что покинул. Перила прогибались под его сжатыми пальцами. Дверь была еще открыта. Мю-риэл со страху даже не шевельнулась.Он бесшумно вошел в квартиру и сильно хлопнул дверью. Подошел к двери спальни и затаил дыхание.Он ждал. XX Шейла шла слоено во сне. Заметив газетный киоск, она полезла в сумочку за пятицентовиком и увидела. что так ее и не закрыла.С затаенным страхом она уставилась на газетный лист, еще липкий от свежей краски. Там были фотография той самой девицы, с которой она только что встречалась, и рассказ об убийстве со всеми подробностями, которые только могут разнюхать репортеры, когда постараются.Домой она решила не возвращаться. Ее там, наверное, уже ждут.Она обернулась. Какой-то тип, читавший на ходу газету, остановился.Она подошла к нему.— Вы из полиции. — сказала она. Тот и не стал отрицать. Улыбнулся, полез в карман и вынул полицейский значок.— Лейтенант Купер, — представился он. — Да в общем-то я и не прятался, — сказал он, словно извиняясь.Видимо, он был слегка смущен, что его так быстро раскрыли. Молодой, довольно симпатичный.— Я знал, что вы убегать и не помышляете, — добавил он. — Дело обычное. Мы следили за черномазой.— У меня дома тоже фараоны? — спросила Шейла. — Слушайте, не говорите, что нет. Незачем хитрить. Я не хочу возвращаться домой. И убегать не собираюсь, и вообще мне…Она запнулась.— … мне глубоко плевать на то, что будет с Даном, — решительно закончила она. — Я хочу позвонить домой. Можно?Она улыбнулась ему. Красивая, хотя немного вульгарная. И бедра слишком широкие, понятно — блондинка.— Без проблем, — сказал молодой человек, — но только я вас провожу.С этим нетрудно будет сладить.Он проводил ее до ближайшего автомата, а сам остался на улице, достаточно далеко, чтобы не слышать ее разговора. Она улыбнулись, пожала плечами, приоткрыла дверь.— Идите сюда, — сказала она, — мне нечего скрывать, понятно? Если кого и надули в этой истории, так не вас же, а меня.Он чуть смутился и остался у двери автомата.— Скажу только сиделке, чтобы отвела ребенка к моей матери, — сказала она. — А потом, полагаю. надо будет пойти с вами в полицию, а еще я хочу взять адвоката. У вас там, думаю, посоветуют кого-нибудь. Я вовсе не собираюсь оставаться женой преступника.Купер одобрительно кивнул.— Дайте-ка я позвоню, — сказал он. — Они у вас. Скажу, чтобы выпустили сиделку. И чтобы ничего не ломали и не уносили, — добавил он. — Так оно будет надежнее.Она уступила ему место и сообщила номер.— Благодарю вас, — сказала она, постаравшись, чтобы звучало проникновенно.Он покраснел, потому что она смотрела ему прямо в глаза. Она была хорошо одета и вовсе не похожа на всех тех шлюх, с которыми ему обычно приходилось возиться. А муж ее, убийца, был негр. Странная женщина. Уж не из-за нее ли все и произошло? Он дозвонился и все уладил в нескольких словах.— А вы не знаете…— застенчиво спросил он.— Что?— Может, у вашего мужа преступное прошлое? Может, вам известны какие-нибудь его противозаконные поступки, до того. как он убил брата?— Нет, — сказала Шейла. — А что?— Да понимаете, — сказал Купер, — с хорошим адвокатом он может и выпутаться. Ведь есть только показания бармена и той женщины. Этого вполне уже достаточно, чтобы отправить его на электрический стул, но, если, скажем, жертва пыталась его шантажировать… Видите ли, нас кое-что в этом деле смущает, а главное, что ваш муж уж слишком похож на белого.— Ну и что? — спросила Шейла.— А то, — сказал Купер, — что случай не такой уж простой. Да и не знаешь никогда, что может придумать толковый адвокат… Ну, не знаю… что его мать изменила отцу, и он в самом деле белый. Люди воображают, что негры вот так могут перейти черту. Надо их успокоить. Я хочу сказать, что здесь, в Нью-Йорке, дела обстоит по-другому, дискриминации меньше, а вот на Юге ужасный шум поднимется.— Понимаю, — сказала Шейла.— Так что, если вы знаете что-нибудь другое, за что его можно было бы посадить…— Вы соображаете, о чем меня просите? — сказала Шейла.— Но вы же сами сказали, что вам плевать, что с ним будет, — сказал Купер.— Это-то уж конечно…— прошептала Шейла, — только я с ним все-таки пять лет прожила. И ребенок у нас.Она вдруг ясно осознала происходящее и остолбенело взглянула на Купера.— Скажите…— сказала она. — Его что, арестуют, будут судить, убьют?— Не знаю, — смущенно сказал Купер.— Господи Боже!. — сказала Шейла. — Боже милосердный! XXI Мюриэл тревожно прислушивалась. Она не позвонила в полицию, только подняла и положила трубку. Она со страхом смотрела на маленький револьвер, из которого только что выстрелила. Но даже с ним в руках она не чувствовала себя в безопасности.Она услышала, как сильно хлопнула дверь, а потом наступила тишина. Дан, верно, ушел. Здесь ему делать нечего. Странно было думать, что он собирался убить своего брата, когда она, накануне, отдавалась его ласкам. Она старалась не вспоминать, что именно он ей делал в тот момент и больше не помнила, приятно ей было или противно.Дан, наверное, ушел. Но надо проверить.Она сняла трубку, тихонько положила обратно и набрала номер полиции. Потом она стала говорить, как будто дождалась ответа. Сообщила адрес и подробности. Сказала спасибо и снова встряхнула аппарат.Дверь затрещала и разом открылась. Подпиравший ее стол, на который она нагромоздила два стула, оказался шуточной помехой. Все обрушилось. Мюриэл не успела наставить на Дана револьвер. Он уже примял ее всем своим весом, затыкая ей рот твердой, холодной ладонью. Она закрыла глаза и перестала сопротивляться.— Молчи, — выговорил он ровным голосом. — Молчи, а не то задушу. Сейчас уберу руку, но только брыкнись — задушу. В два счета, уж будь уверена.Она почувствовала, как его рука отодвигается. Во рту у нее все болело. От другой его руки наверняка синяк на шее. Ей уже было не так страшно. Может, он хотел ее убить.— Где у тебя деньги? — прошептал он.— Нету…— еле слышно сказала Мюриэл. — Почти ничего нет, — поспешно добавила она, увидев как переменилось его лицо.— Где деньги? — повторил он.— Только пятьдесят долларов, — сказала она.— Брось шутить, — сказал Дан. Он говорил все тем же ровным, безразличным тоном.— Клянусь тебе. Дан…— Где твоя сумка?— Не в сумке. Дан. В сумке всего лишь долларов десять-двенадцать.Она заплакала.— Дан, у меня почти нет денег. Что я могу поделать?— Давай сюда деньги. И пошевеливайся.Она, покачиваясь, встала и у же хотела схватить маленький револьвер. Кулак Дана еще сжался. Удар пришелся в правую грудь. Она чуть не взвыла, а он уже стоял и сдавливал ей рот, но почти тотчас же ее отпустил. Она почувствовала вкус крови но рту. Слезы выступили в уголках ее густо накрашенных глаз.— Пошевеливайся. — повторил Дан.Она и не двинулась. Что-то мешало ей повиновиться. Что-то расслабляло ее, делало ватной и безучастной, лишало защитных реакций.Дан резким движением разорвал лиф ее платья и принялся ее раздевать. Она попыталась удержать его руки.— Хочешь, покажу, в каком месте лучше всего сигаретой прижечь? — спросил он.— Дан! Умоляю тебя!..Он отпустил ее.— Давай сюда деньги. Предпоследний раз тебе говорю.Она сдалась, пошла к комоду и открыла верхний ящик. Дан следил за ней взглядом. Она перерыла стопку шелкового белья и протянула Дану пачку денег. Он молча засунул ее в карман.— Ты не звонила в полицию, — сказал он вдруг. — А то бы они уже здесь были.— Нет, не звонила.— Я так и знал, — сказал он. — Я слушал, плохая из тебя актриса.Она опять заплакала.— Дан… Я… Вчера вот как хорошо было. Мне больно. Ты сделал мне больно. Ты мне что-то сломал, я уверена…— Сколько тут? — спросил Дан, не двигаясь.— Двести долларов. Все, что у меня есть, уверяю тебя.Она всхлипывала, держась за грудь.— Уходи, Дан. Оставь меня. Больше я ничего сделать не могу. Ты взял все мои деньги.— Так, значит, вчера хорошо было…— сказал Дан.Он покачал головой.— Мне тоже, — сказал он. — Вчера ты бы согласилась, чтобы я у тебя остался.— Надо бы было по-честному, — сказал он, — повторить сейчас, как вчера. Ты бы получила сполна на твои двести долларов. Но ни малейшего желания. Вчера я просто хотел знать. И только. Вчера мне это ничего другого не дало.— Замолчи, Дан. Скотина ты, животное.Он покачал головой с несколько удивленным видом.— Все вы так говорите: ты, клиенты Ника, газеты. А я честно свое дело делаю. Не моя вина, что мой брат свое не сделал. Не моя вина. что ты не сделала свое. Вчера ты догжна была с меня денег потребовать. И не настраивать меня, будто я могу тебя о чем-то попросить. Мне нужны эти деньги. Вот если бы я мог остаться у тебя, разузнать, что делает Шейла… Но ты не захотела. Приходится вот так поступать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9