Наскальная живопись Тассили” (New York: Wold Publishing, 1963) С. 71.
Илл. 4. Бегущие грибы из Тассили. Рисунок Кэт Харрисон Маккенны. Из книги О. Т. Осса и О. Н. Эрика “Псилоцибин: руководство для выращивающих магический гриб”, С. 6. Оригинал приведен в книге Жана-Доминика Лажу “Наскальная живопись Тассили”. С. 72-73.
Скотоводческие племена, создавшие живопись Тассили, перемещались из Африки в течение долгого периода времени примерно от 20 до 7 тысяч лет назад. Туда, куда они уходили, вместе с ними уходил и их пастушеский образ жизни. / Leonel Balout, Algerie Prehistorigue (Paris: Art et Metiers Graphiques. 1958)/ В тот период Красное море долгое время было окружено сушей. Пониженный уровень моря означает, что Аравийский башмак упирался в Африканский континент. Мостки суши по обе стороны Красного моря использовались некоторыми из этих африканских пастушеских племен для того, чтобы выйти к Полумесяцу Плодородия и в Малую Азию, где они смешивались с уже находившимися там популяциями охотников-собирателей. Скотоводческий образ жизни вполне установился вблизи древнего Ближнего Востока примерно 12 тысяч лет назад. Эти пастушеские племена несли с собой культ крупного рогатого скота и Великой Богини. Доказательством того, что такой культ у них существовал, служат наскальные изображения в Тассилин-Аджер, относящиеся к периоду, который ученые назвали Круглоголовым. Период этот назван из-за стиля изображения человеческой фигуры на этих рисунках – стиля, нигде более неизвестного.
КРУГЛОГОЛОВАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Считается, что Круглоголовый период начался очень давно и, вероятно, закончился к седьмому тысячелетию до н. э. Анри Лот определяет продолжительность Круглоголового периода в несколько тысячелетий, относя его начало к истокам девятого тысячелетия. То, что Великая Богиня была составной частью мировоззрения художников Круглоголового стиля, не оставляет никакого сомнения. На одном из рисунков из Инаоуанрхата в Тассили изображен чудесный образ танцующей женщины (илл. 5). С распростертыми руками и горизонтально вытянутыми рогами с обеих сторон головы она является воплощением Великой Рогатой Богини. Открывшие ее считают, что у нее есть связь с Египетской Великой Богиней Исидой, мифической защитницей культивирования зерна.
Этот впечатляющий образ выдвигает на первый план одну из многих проблем, связанных с тассильскими находками. Если многие изображения Круглоголового периода сделаны в то время, когда, как видно из стратиграфии Нильской долины, она была почти пустынной, то почему же они обнаруживают несомненное египетское влияние, что касается содержания и стиля? Тут напрашивается вполне логический вывод: мотивы и стилистические задумки, которые мы связываем с Древним Египтом, были сначала занесены в Египет обитателями Западной Пустыни. Если это верно, то данное предположение указывает на Центральную Сахару как на источник, из которого впоследствии возникла высокая цивилизация преддинастического Египта.
РАЙ НАЙДЕН?
Тассилин-Аджер за 12 тысяч лет до н. э. вполне мог быть тем раем, утрата которого породила один из самых настойчивых и горьких мотивов нашей мифологии – ностальгию по Раю, идею утраченного Золотого века изобилия, партнерства и социальной гармонии. Речь идет о том, что возникновение языка, общества партнерства и сложных религиозных идей могло произойти недалеко от той зоны, где в изобилующих дичью, усеянных грибами лугопастбищных угодьях и саванне тропической и субтропической Африки появились люди. Там возникло и процветало общество партнерства, там культура охотников-собирателей постепенно уступала дорогу одомашниванию животных и растений. В этой среде произошла встреча с содержащими псилоцибин грибами, началось их потребление и обожествление. Язык, поэзия, ритуал и мысль возникли из мглы ума гоминидов. Эдем не был мифом. Для доисторических народов, населяющих высокое плато Тассилин-Аджер, Эдем был домом.
Илл. 5. На рисунке позднего Круглоголового периода из Инаоуанрхат в Тассили изображен чудесный образ танцующей Рогатой Богини. Из книги Анри Лота “В поисках фресок Тасилли” , Л. 35 (обор.), С. 88.
Конец этой истории вполне может быть началом нашей. Разве это просто совпадение, что в начале своеобразного кодового источника западной цивилизации – в “Книге Бытия” – мы читаем рассказ о первом в истории потреблении психоактивного средства.
3.6. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел.
3.7. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания.
3.21. И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные, и одел их.
3.22. И сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.
3.23. И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят.
3.24. И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни. {Цитаты по Синодальному изданию. – Прим. ред. }
Этот рассказ из “Книги Бытия” – рассказ о женщине, хозяйке магических растений (илл. 6). Она вкушает и раздает плоды Древа Жизни или Древа Познания – плоды, которые “приятны для глаз и вожделенны”. Заметьте, что “и открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги”. На уровне метафорическом они достигли сознания себя как индивидов и друг друга как “Иного”. Таким образом, плод Древа Познания дал верное понимание, а может быть, он повысил у них оценку чувственности. Как бы там ни было, эта древняя история о наших предках, изгнанных из сада злобным и непостоянным Иеговой – богом грозным, – является историей ориентированного на Богиню партнерского общества, ввергнутого в дисгармонию последовательными эпизодами засухи, которые ограничили возможности передвижения и повлияли на климат пастушеского Эдема Сахары. Ангел с мечом пламенным, который охраняет вход и препятствует возврату в Рай, представляется явным символом неумолимой суровости солнца пустыни и жутких условий сопутствующей засухи.
Напряжение между мужским и женским началом всплывает на поверхность в этой истории и указывает на то, что к тому времени, когда история эта была записана впервые, смена партнерского стиля культуры на стиль владычества уже наступила. Женщина вкусила плод Древа Познания; этот таинственный плод – содержащий псилоцибин гриб Stropharia cubensis , - который явился катализатором партнерского Эдема в Тассили и сохранялся затем с помощью религии, поощрявшей часто повторяющееся растворение границ личности в океаническое присутствие Великой Богини, которую звали также Гея, Гео, Ге – Земля.
Джон Пфейфер, обсуждая пещерное искусство Европы верхнего палеолита, делает ряд замечаний, которые представляются важными для наших идей. Он считает, что само размещение предметов искусства в пещерах, зачастую в местах почти недоступных, связано с использованием таких мест для посвященческих церемоний, которые включали в себя довольно сложные театральные эффекты. Далее он полагает, что состояние мышления, названное им “сумеречным”, является определенным предварительным условием раскрытия великих, культурно санкционированных истин. “Сумеречное” состояние мысли, характеризующееся утратой объективности, временным разрывом мышления, а также тенденцией испытывать слабые галлюцинации, и есть не что иное, как благоприятный настрой на психоделическое пробуждение к внеэгоистичному, безграничному, беспредельному.
Преобладание “сумеречного” состояния мышления, сама наша чувствительность к этому состоянию говорят о его эволюционной важности. В случаях крайних оно приводит к патологии, психическим расстройствам и маниям, стойким галлюцинациям и фанатизму. Но оно же является побудительной силой за всеми усилиями видеть вещи цельно, достигать всяческого многообразия видов синтеза – от единой теории поля в физике до утопических проектов, согласно которым люди будут мирно жить вместе. В доисторические времена сумеречное состояние, должно быть, было особенно и даже чрезвычайно важно. Если давление затруднительных обстоятельств верхнего палеолита требовало пылкой веры и следования за вождями ради выживания, то индивиды, наделенные подобными качествами, способностью легко впадать в транс, способствовали бы размножению более стойких индивидов. / John E. Preiffer. The Creative Explosion: An Inquiry into the Origins of Art and Religions (Ithaca, N. Y.: Cornell University Press. i982). p. 213/
Пфейфер не обсуждает психоактивные растения и роль, которую они могли играть в вызове “сумеречного” состояния, и свое обсуждение ограничивает Европой. Однако расположение наскальной живописи в Тассили имеет много аналогов в различных местах Европы, так что можно предположить, что живопись эта использовалась в общем-то в сходных целях; вероятнее всего сходные религиозные ритуалы практиковались в Южной Европе и Северной Азии.
Отступление оледенении с евразийских земель и одновременно ускорение наступления засушливости и бесплодия на африканских лугопастбищных угодьях в конечном счете привели к “изгнанию из Рая”, аллегорически переданному в “Книге Бытия”. “Грибные народы” Тассилин-Аджер начали перемещение “на восток от Эдема”. И эту миграцию фактически возможно проследить по археологическим памятникам.
Илл. 6. “Ева” Лукаса Кранаха, ок. 1520 г. Галерея Уфицци, Флоренция. С любезного разрешения Библиотеки Фитца Хью Ладлоу.
КУЛЬТУРА УТРАЧЕННОГО ЗВЕНА
В середине десятого тысячелетия до н. э. Палестина, едва населенная, стала местом внезапного появления какой-то удивительно развитой культуры, которая принесла с собой своего рода культурный взрыв, сказавшийся и на размерах поселений, и на искусстве, и на ремеслах, и на технологиях, каких не видывали прежде на Ближнем Востоке, а по правде говоря, и нигде на нашей планете. Это – натуфийская культура. Относящиеся к ней кремниевые орудия в виде полумесяца и элегантная натуралистическая резьба по кости несравнимы ни с чем из современного им, найденного в Европе. Как пишет Джеймс Меллаарт, “Есть в ранней натуфийской культуре какая-то любовь к искусству – иногда натуралистическому, иногда – более схематичному. Крадущаяся известняковая фигурка из пещеры Уммэз-Зувейтина, или ручка серпа из Эль-Вада, изображающая фавна, – роскошные примеры натуралистического искусства, достойного Франции верхнего палеолита” / James Mellaart. Earliest Civilizations of the Near East (New York: McGraw-Hill, 1965), p. 29/(илл. 7).
Илл. 7. Натуфийское натуралистическое искусство из Палестины. Из книги Джеймса Меллаарта “ Ранние цивилизации Ближнего Востока” (London: Tames amp; Hudson, 1965). Рис. 5 (С. 25) и Рис. 10 (С. 29).
Вопреки предположениям европейской академической археологии, что подобная культура имела связи с поселениями Старой Европы, по скелетам из Иерихона, где натуфийская культура достигла своего пика, ясно видно, что обитатели были евроафриканского происхождения, довольно крепкие, с продолговатым черепом. Керамика также свидетельствует в пользу мнения об африканском происхождении натуфийцев: это темные, полированные, монохромные гончарные изделия, которые известны как изделия из Суданской Сахары. Гончарные изделия такого типа обнаружены вблизи египетско-суданской границы в ситуации, позволяющей предполагать наличие одомашненного крупного рогатого скота. Они были найдены в Тассилин-Аджер, а также вблизи от Тассилин-Аджер, где они появились, очевидно, в конце Круглоголового периода. “Происхождение этой африканской керамики неизвестно, – писала Мэри Сеттегаст. – Самые недавние раскопки Тин-Торха в Ливийской Сахаре открыли гончарные изделия типа Суданской Сахары, которые с помощью углерода-14 были датированы 7100 годом до н. э., что в случае верной даты говорит о западном старшинстве. / Mary Settegast. Plato Prehistorian (Cambridge: Rotenberg Press. 1987), p. 154/
Подобные утверждения поддерживают мнение, что какая-то высокая культура к западу от Нила была источником новой передовой культуры, появляющейся в Нильской долине и в Палестине.
Особенно интересен в этом контексте повышенный интерес натуфийской культуры к растениям.
Исследование связи систем среды и систем поведения в период с 10000 по 8000 гг. до н. э. показывает, что база существования натуфийских популяций не особенно отличалась от местной традиции верхнего палеолита. Однако акцент на растительных ресурсах у натуфийцев допускал их избыток, который в свою очередь оказывал влияние на их стереотипы поведения. Многое в материальной культуре этого народа (в архитектуре, в точильных камнях) и системе расселения имело следы влияния интенсивной эксплуатации растительных ресурсов. / Donald Owen Henry, The Natufian of Palestine: Its Material Culture and Ecology (Ann Arbor: University Microfilms. 1973). p. v./
АФРИКАНСКИЕ ИСТОКИ
Если источник старейшей керамики натуфийских стоянок североафриканский, то это наводит на мысль, что источником натуфийской культуры был ранее разрушенный партнерский рай, процветавший в более влажных западных областях Сахары, особенно Тассилин-Аджер. Археология может в конце концов дать свой ответ, но на сегодня в ней не было предпринято ничего существенного в этом отношении. Западная Сахара не принималась всерьез как возможный источник передовой культуры, которая пришла в Палестину в середине десятого тысячелетия до н. э. Результат этого промаха отражается в такого рода комментариях, как нижеприведенный.
Что, однако, поразительно, палестинский ряд не дает ничего убедительного относительно каких бы то ни было предков самых первых периодов натуфийцев. Производство, которое им непосредственно предшествует… это культура, довольно неинтересная, имеющая мало общего с тем, что пришло ей на смену. Натуфийская культура фактически в первом же своем явлении кажется как бы вполне развитой без всяких видимых следов в прошлом. / D. A. E. Garrod. “The Natufian Culture: The Life and Economy ofaMesolithic People in the Near East”. Proceedings of the British Academy 43 (1957): 211-227/
Первые натуфийцы в Палестине заселяли пещеры и террасы, расположенные перед ними, и это были те же ситуации, в каких делались рисунки наскальной живописи в Тассили. При дальнейшем расчищении главных стенных росписей Круглоголового периода в Тассили могли бы обнаружиться следы предшествующей цивилизации, положившей начало натуфийской культуре.
ЧАТАЛ-ХЮЮК
Если Тассилин-Аджер может претендовать на то, чтобы его рассматривали как первоначальный Эдем и самое западное местоположение партнерской культуры, то Чатал-Хююк в центральной части Анатолии следует считать ее неолитической и восточной кульминацией.
Чатал-Хююк называли “преждевременным всплеском великолепия и сложности”, а также “безмерно богатым и роскошным городом”. Стратиграфия его местонахождения начинается в середине девятого тысячелетия до н. э. Развитие культуры достигает своих вершин в Чатал Плато слоя VI в середине седьмого тысячелетия до н. э. Чатал-Хююк был огромным поселением, раскинувшимся на более чем 32 акрах Конийской долины и в пик своего развития дававшем приют свыше 7000 жителей.
Илл. 8. Религиозный алтарь в Чатал-Хююке. Из книги Джеймса Меллаарта “Чатал-Хююк: город неолита в Анатолии” (San Francisco: McGrow-Hill Book Co., 1967). Рис.41, С. 128.
Раскопки Чатал-Хююка, едва начавшись, открыли удивительные алтари с барельефами крупного рогатого скота и головами ныне вымерших зубров (Bos primigenius) , покрытыми охранными узорами – очень сложными рисунками, принадлежащими какой-то развитой цивилизации (илл. 8). Сложность Чатал-Хююка поразила археологов.
Изучено меньше трех процентов этого места. Но Чатал-Хююк уже дал множество произведений религиозного искусства и символики, которые кажутся опережающими свое время на 3-4 тысячелетия. Согласно высказываниям лиц, осуществлявших раскопки, зрелость и сложность традиций этого неолитического поселения предполагает существование какого-то предка из верхнего палеолита, следы которого отсутствуют. / Settegast, op. cit… p. 2/
Я утверждаю, что “предок из верхнего палеолита, следы которого отсутствуют”, – это культура Тассилин-Аджер. Натуфий-ская культура была переходной культурой, непосредственно связывающей культуру Круглоголового периода в Африке с Чатал-Хююком.
В поддержку этого прямо-таки ошеломляющего утверждения рассмотрим некоторые наблюдения других ученых. Меллаарт, например, писал о земледелии в Чатале следующее.
Все указывает на то, что выращивание растений в Чатал-Хююке должно иметь долгую предысторию в области, где дикие предки этих растений были у себя дома, предположительно в холмистой местности, довольно далекой от созданной человеком среды Конийской равнины… Истоки следует искать в Натуфе Палестинской, еще неизвестной более ранней группе на Анатолийском плато (Турция) и в Кушистане (далее к востоку).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Илл. 4. Бегущие грибы из Тассили. Рисунок Кэт Харрисон Маккенны. Из книги О. Т. Осса и О. Н. Эрика “Псилоцибин: руководство для выращивающих магический гриб”, С. 6. Оригинал приведен в книге Жана-Доминика Лажу “Наскальная живопись Тассили”. С. 72-73.
Скотоводческие племена, создавшие живопись Тассили, перемещались из Африки в течение долгого периода времени примерно от 20 до 7 тысяч лет назад. Туда, куда они уходили, вместе с ними уходил и их пастушеский образ жизни. / Leonel Balout, Algerie Prehistorigue (Paris: Art et Metiers Graphiques. 1958)/ В тот период Красное море долгое время было окружено сушей. Пониженный уровень моря означает, что Аравийский башмак упирался в Африканский континент. Мостки суши по обе стороны Красного моря использовались некоторыми из этих африканских пастушеских племен для того, чтобы выйти к Полумесяцу Плодородия и в Малую Азию, где они смешивались с уже находившимися там популяциями охотников-собирателей. Скотоводческий образ жизни вполне установился вблизи древнего Ближнего Востока примерно 12 тысяч лет назад. Эти пастушеские племена несли с собой культ крупного рогатого скота и Великой Богини. Доказательством того, что такой культ у них существовал, служат наскальные изображения в Тассилин-Аджер, относящиеся к периоду, который ученые назвали Круглоголовым. Период этот назван из-за стиля изображения человеческой фигуры на этих рисунках – стиля, нигде более неизвестного.
КРУГЛОГОЛОВАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Считается, что Круглоголовый период начался очень давно и, вероятно, закончился к седьмому тысячелетию до н. э. Анри Лот определяет продолжительность Круглоголового периода в несколько тысячелетий, относя его начало к истокам девятого тысячелетия. То, что Великая Богиня была составной частью мировоззрения художников Круглоголового стиля, не оставляет никакого сомнения. На одном из рисунков из Инаоуанрхата в Тассили изображен чудесный образ танцующей женщины (илл. 5). С распростертыми руками и горизонтально вытянутыми рогами с обеих сторон головы она является воплощением Великой Рогатой Богини. Открывшие ее считают, что у нее есть связь с Египетской Великой Богиней Исидой, мифической защитницей культивирования зерна.
Этот впечатляющий образ выдвигает на первый план одну из многих проблем, связанных с тассильскими находками. Если многие изображения Круглоголового периода сделаны в то время, когда, как видно из стратиграфии Нильской долины, она была почти пустынной, то почему же они обнаруживают несомненное египетское влияние, что касается содержания и стиля? Тут напрашивается вполне логический вывод: мотивы и стилистические задумки, которые мы связываем с Древним Египтом, были сначала занесены в Египет обитателями Западной Пустыни. Если это верно, то данное предположение указывает на Центральную Сахару как на источник, из которого впоследствии возникла высокая цивилизация преддинастического Египта.
РАЙ НАЙДЕН?
Тассилин-Аджер за 12 тысяч лет до н. э. вполне мог быть тем раем, утрата которого породила один из самых настойчивых и горьких мотивов нашей мифологии – ностальгию по Раю, идею утраченного Золотого века изобилия, партнерства и социальной гармонии. Речь идет о том, что возникновение языка, общества партнерства и сложных религиозных идей могло произойти недалеко от той зоны, где в изобилующих дичью, усеянных грибами лугопастбищных угодьях и саванне тропической и субтропической Африки появились люди. Там возникло и процветало общество партнерства, там культура охотников-собирателей постепенно уступала дорогу одомашниванию животных и растений. В этой среде произошла встреча с содержащими псилоцибин грибами, началось их потребление и обожествление. Язык, поэзия, ритуал и мысль возникли из мглы ума гоминидов. Эдем не был мифом. Для доисторических народов, населяющих высокое плато Тассилин-Аджер, Эдем был домом.
Илл. 5. На рисунке позднего Круглоголового периода из Инаоуанрхат в Тассили изображен чудесный образ танцующей Рогатой Богини. Из книги Анри Лота “В поисках фресок Тасилли” , Л. 35 (обор.), С. 88.
Конец этой истории вполне может быть началом нашей. Разве это просто совпадение, что в начале своеобразного кодового источника западной цивилизации – в “Книге Бытия” – мы читаем рассказ о первом в истории потреблении психоактивного средства.
3.6. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел.
3.7. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания.
3.21. И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные, и одел их.
3.22. И сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно.
3.23. И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят.
3.24. И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни. {Цитаты по Синодальному изданию. – Прим. ред. }
Этот рассказ из “Книги Бытия” – рассказ о женщине, хозяйке магических растений (илл. 6). Она вкушает и раздает плоды Древа Жизни или Древа Познания – плоды, которые “приятны для глаз и вожделенны”. Заметьте, что “и открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги”. На уровне метафорическом они достигли сознания себя как индивидов и друг друга как “Иного”. Таким образом, плод Древа Познания дал верное понимание, а может быть, он повысил у них оценку чувственности. Как бы там ни было, эта древняя история о наших предках, изгнанных из сада злобным и непостоянным Иеговой – богом грозным, – является историей ориентированного на Богиню партнерского общества, ввергнутого в дисгармонию последовательными эпизодами засухи, которые ограничили возможности передвижения и повлияли на климат пастушеского Эдема Сахары. Ангел с мечом пламенным, который охраняет вход и препятствует возврату в Рай, представляется явным символом неумолимой суровости солнца пустыни и жутких условий сопутствующей засухи.
Напряжение между мужским и женским началом всплывает на поверхность в этой истории и указывает на то, что к тому времени, когда история эта была записана впервые, смена партнерского стиля культуры на стиль владычества уже наступила. Женщина вкусила плод Древа Познания; этот таинственный плод – содержащий псилоцибин гриб Stropharia cubensis , - который явился катализатором партнерского Эдема в Тассили и сохранялся затем с помощью религии, поощрявшей часто повторяющееся растворение границ личности в океаническое присутствие Великой Богини, которую звали также Гея, Гео, Ге – Земля.
Джон Пфейфер, обсуждая пещерное искусство Европы верхнего палеолита, делает ряд замечаний, которые представляются важными для наших идей. Он считает, что само размещение предметов искусства в пещерах, зачастую в местах почти недоступных, связано с использованием таких мест для посвященческих церемоний, которые включали в себя довольно сложные театральные эффекты. Далее он полагает, что состояние мышления, названное им “сумеречным”, является определенным предварительным условием раскрытия великих, культурно санкционированных истин. “Сумеречное” состояние мысли, характеризующееся утратой объективности, временным разрывом мышления, а также тенденцией испытывать слабые галлюцинации, и есть не что иное, как благоприятный настрой на психоделическое пробуждение к внеэгоистичному, безграничному, беспредельному.
Преобладание “сумеречного” состояния мышления, сама наша чувствительность к этому состоянию говорят о его эволюционной важности. В случаях крайних оно приводит к патологии, психическим расстройствам и маниям, стойким галлюцинациям и фанатизму. Но оно же является побудительной силой за всеми усилиями видеть вещи цельно, достигать всяческого многообразия видов синтеза – от единой теории поля в физике до утопических проектов, согласно которым люди будут мирно жить вместе. В доисторические времена сумеречное состояние, должно быть, было особенно и даже чрезвычайно важно. Если давление затруднительных обстоятельств верхнего палеолита требовало пылкой веры и следования за вождями ради выживания, то индивиды, наделенные подобными качествами, способностью легко впадать в транс, способствовали бы размножению более стойких индивидов. / John E. Preiffer. The Creative Explosion: An Inquiry into the Origins of Art and Religions (Ithaca, N. Y.: Cornell University Press. i982). p. 213/
Пфейфер не обсуждает психоактивные растения и роль, которую они могли играть в вызове “сумеречного” состояния, и свое обсуждение ограничивает Европой. Однако расположение наскальной живописи в Тассили имеет много аналогов в различных местах Европы, так что можно предположить, что живопись эта использовалась в общем-то в сходных целях; вероятнее всего сходные религиозные ритуалы практиковались в Южной Европе и Северной Азии.
Отступление оледенении с евразийских земель и одновременно ускорение наступления засушливости и бесплодия на африканских лугопастбищных угодьях в конечном счете привели к “изгнанию из Рая”, аллегорически переданному в “Книге Бытия”. “Грибные народы” Тассилин-Аджер начали перемещение “на восток от Эдема”. И эту миграцию фактически возможно проследить по археологическим памятникам.
Илл. 6. “Ева” Лукаса Кранаха, ок. 1520 г. Галерея Уфицци, Флоренция. С любезного разрешения Библиотеки Фитца Хью Ладлоу.
КУЛЬТУРА УТРАЧЕННОГО ЗВЕНА
В середине десятого тысячелетия до н. э. Палестина, едва населенная, стала местом внезапного появления какой-то удивительно развитой культуры, которая принесла с собой своего рода культурный взрыв, сказавшийся и на размерах поселений, и на искусстве, и на ремеслах, и на технологиях, каких не видывали прежде на Ближнем Востоке, а по правде говоря, и нигде на нашей планете. Это – натуфийская культура. Относящиеся к ней кремниевые орудия в виде полумесяца и элегантная натуралистическая резьба по кости несравнимы ни с чем из современного им, найденного в Европе. Как пишет Джеймс Меллаарт, “Есть в ранней натуфийской культуре какая-то любовь к искусству – иногда натуралистическому, иногда – более схематичному. Крадущаяся известняковая фигурка из пещеры Уммэз-Зувейтина, или ручка серпа из Эль-Вада, изображающая фавна, – роскошные примеры натуралистического искусства, достойного Франции верхнего палеолита” / James Mellaart. Earliest Civilizations of the Near East (New York: McGraw-Hill, 1965), p. 29/(илл. 7).
Илл. 7. Натуфийское натуралистическое искусство из Палестины. Из книги Джеймса Меллаарта “ Ранние цивилизации Ближнего Востока” (London: Tames amp; Hudson, 1965). Рис. 5 (С. 25) и Рис. 10 (С. 29).
Вопреки предположениям европейской академической археологии, что подобная культура имела связи с поселениями Старой Европы, по скелетам из Иерихона, где натуфийская культура достигла своего пика, ясно видно, что обитатели были евроафриканского происхождения, довольно крепкие, с продолговатым черепом. Керамика также свидетельствует в пользу мнения об африканском происхождении натуфийцев: это темные, полированные, монохромные гончарные изделия, которые известны как изделия из Суданской Сахары. Гончарные изделия такого типа обнаружены вблизи египетско-суданской границы в ситуации, позволяющей предполагать наличие одомашненного крупного рогатого скота. Они были найдены в Тассилин-Аджер, а также вблизи от Тассилин-Аджер, где они появились, очевидно, в конце Круглоголового периода. “Происхождение этой африканской керамики неизвестно, – писала Мэри Сеттегаст. – Самые недавние раскопки Тин-Торха в Ливийской Сахаре открыли гончарные изделия типа Суданской Сахары, которые с помощью углерода-14 были датированы 7100 годом до н. э., что в случае верной даты говорит о западном старшинстве. / Mary Settegast. Plato Prehistorian (Cambridge: Rotenberg Press. 1987), p. 154/
Подобные утверждения поддерживают мнение, что какая-то высокая культура к западу от Нила была источником новой передовой культуры, появляющейся в Нильской долине и в Палестине.
Особенно интересен в этом контексте повышенный интерес натуфийской культуры к растениям.
Исследование связи систем среды и систем поведения в период с 10000 по 8000 гг. до н. э. показывает, что база существования натуфийских популяций не особенно отличалась от местной традиции верхнего палеолита. Однако акцент на растительных ресурсах у натуфийцев допускал их избыток, который в свою очередь оказывал влияние на их стереотипы поведения. Многое в материальной культуре этого народа (в архитектуре, в точильных камнях) и системе расселения имело следы влияния интенсивной эксплуатации растительных ресурсов. / Donald Owen Henry, The Natufian of Palestine: Its Material Culture and Ecology (Ann Arbor: University Microfilms. 1973). p. v./
АФРИКАНСКИЕ ИСТОКИ
Если источник старейшей керамики натуфийских стоянок североафриканский, то это наводит на мысль, что источником натуфийской культуры был ранее разрушенный партнерский рай, процветавший в более влажных западных областях Сахары, особенно Тассилин-Аджер. Археология может в конце концов дать свой ответ, но на сегодня в ней не было предпринято ничего существенного в этом отношении. Западная Сахара не принималась всерьез как возможный источник передовой культуры, которая пришла в Палестину в середине десятого тысячелетия до н. э. Результат этого промаха отражается в такого рода комментариях, как нижеприведенный.
Что, однако, поразительно, палестинский ряд не дает ничего убедительного относительно каких бы то ни было предков самых первых периодов натуфийцев. Производство, которое им непосредственно предшествует… это культура, довольно неинтересная, имеющая мало общего с тем, что пришло ей на смену. Натуфийская культура фактически в первом же своем явлении кажется как бы вполне развитой без всяких видимых следов в прошлом. / D. A. E. Garrod. “The Natufian Culture: The Life and Economy ofaMesolithic People in the Near East”. Proceedings of the British Academy 43 (1957): 211-227/
Первые натуфийцы в Палестине заселяли пещеры и террасы, расположенные перед ними, и это были те же ситуации, в каких делались рисунки наскальной живописи в Тассили. При дальнейшем расчищении главных стенных росписей Круглоголового периода в Тассили могли бы обнаружиться следы предшествующей цивилизации, положившей начало натуфийской культуре.
ЧАТАЛ-ХЮЮК
Если Тассилин-Аджер может претендовать на то, чтобы его рассматривали как первоначальный Эдем и самое западное местоположение партнерской культуры, то Чатал-Хююк в центральной части Анатолии следует считать ее неолитической и восточной кульминацией.
Чатал-Хююк называли “преждевременным всплеском великолепия и сложности”, а также “безмерно богатым и роскошным городом”. Стратиграфия его местонахождения начинается в середине девятого тысячелетия до н. э. Развитие культуры достигает своих вершин в Чатал Плато слоя VI в середине седьмого тысячелетия до н. э. Чатал-Хююк был огромным поселением, раскинувшимся на более чем 32 акрах Конийской долины и в пик своего развития дававшем приют свыше 7000 жителей.
Илл. 8. Религиозный алтарь в Чатал-Хююке. Из книги Джеймса Меллаарта “Чатал-Хююк: город неолита в Анатолии” (San Francisco: McGrow-Hill Book Co., 1967). Рис.41, С. 128.
Раскопки Чатал-Хююка, едва начавшись, открыли удивительные алтари с барельефами крупного рогатого скота и головами ныне вымерших зубров (Bos primigenius) , покрытыми охранными узорами – очень сложными рисунками, принадлежащими какой-то развитой цивилизации (илл. 8). Сложность Чатал-Хююка поразила археологов.
Изучено меньше трех процентов этого места. Но Чатал-Хююк уже дал множество произведений религиозного искусства и символики, которые кажутся опережающими свое время на 3-4 тысячелетия. Согласно высказываниям лиц, осуществлявших раскопки, зрелость и сложность традиций этого неолитического поселения предполагает существование какого-то предка из верхнего палеолита, следы которого отсутствуют. / Settegast, op. cit… p. 2/
Я утверждаю, что “предок из верхнего палеолита, следы которого отсутствуют”, – это культура Тассилин-Аджер. Натуфий-ская культура была переходной культурой, непосредственно связывающей культуру Круглоголового периода в Африке с Чатал-Хююком.
В поддержку этого прямо-таки ошеломляющего утверждения рассмотрим некоторые наблюдения других ученых. Меллаарт, например, писал о земледелии в Чатале следующее.
Все указывает на то, что выращивание растений в Чатал-Хююке должно иметь долгую предысторию в области, где дикие предки этих растений были у себя дома, предположительно в холмистой местности, довольно далекой от созданной человеком среды Конийской равнины… Истоки следует искать в Натуфе Палестинской, еще неизвестной более ранней группе на Анатолийском плато (Турция) и в Кушистане (далее к востоку).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37