Вскоре тот подал голос:
– Ну где ты там? Двигайся же, черт возьми! – Оказывается, он был уже на путях.
В этот момент Джефф услышал, как кто-то спускается по лестнице на станцию. В наступившей тишине звук шагов казался грохотом. Машинально он ринулся вниз на пути, к незнакомцу. Затем они вместе побежали в туннель, и их мгновенно поглотила темнота.
Глава 6
Телефон зазвонил в тот момент, когда Кит Конверс выходил из душа. Уверенный, что это звонит прораб, занимающийся в его фирме реконструкцией очень важного объекта – такая работа им еще не доставалась; похоже, ее стоимость перевалит за два миллиона, – он даже не остановился схватить полотенце, а сразу рванул в спальню снять трубку, пока не заработал автоответчик.
– Да.
– Мистер Конверс? Это мистер Кит Конверс?
Голос казался нарочито спокойным, и Кит сразу насторожился, Он уже предчувствовал, что звонящий сообщит что-то плохое.
– Это Кит Конверс. С кем я говорю?
– Меня зовут Марк Ролстон. Я начальник охраны Манхэттенской следственной тюрьмы. Должен с сожалением сообщить вам, что утром произошел несчастный случай...
Кит был мокрый и теперь весь дрожал, выслушивая сообщение Ролстона о судьбе фургончика, который перевозил его сына в тюрьму Рикерс-Айленд.
– Вы хотите сказать, что он погиб? – заговорил Кит, не дав Ролстону закончить. – Вы хотите сказать, что мой сын погиб?
– Понимаете, мистер Конверс, произошел несчастный случай... – повторил капитан Ролстон, все еще не оставляя надежды сообщить эту печальную новость как можно мягче.
Но Кит прервал его снова:
– Я выезжаю. Пусть мне объяснят, что случилось, не по телефону, а лично. – Он бросил трубку прежде, чем Ролстон успел произнести хотя бы слово.
«Погиб? Как это Джефф может погибнуть? Такое просто невозможно!»
Оцепенело глядя перед собой, Кит еще долго сидел на кровати. Его сознание отказывалось принять то, что ему сказали. И тут телефон зазвонил снова. На этот раз Кит даже не пошевелился, и после четвертого звонка заработал автоответчик, установленный внизу на кухне.
«Мэри. Я должен сообщить Мэри».
Кит потянулся к телефону, затем замер. «Что я ей скажу, если сам толком ничего не знаю? – Он поразмышлял еще несколько секунд. – Нет, все равно нам нужно поговорить».
Крепко сжимая трубку, Кит начал набирать номер. Пальцы дрожали. Он лихорадочно соображал, как начать, но, услышав ее голос в автоответчике, немного успокоился. Тон у Мэри был веселый, беззаботный, и он невольно попытался ему подражать.
– Малышка, это я, – произнес Кит. Он не называл ее так уже давно, с тех пор, как она от него ушла. – Понимаешь, тут кое-что произошло, и я еду сейчас в город выяснить, что именно... – Кит замолк, подыскивая слова, не зная, что еще сказать. – Мне тут позвонили и сообщили о какой-то аварии, как будто бы Джефф... – Неожиданно эмоции, которые Кит сдерживал после разговора с капитаном Ролстоном, выплеснулись наружу. Его голос осекся, глаза затуманили слезы. – Послушай, мне нужно идти... я должен выяснить, что случилось. Позвоню позже.
Кит вернулся в ванную комнату, вытерся и оделся. Уже через пять минут он вышел из дома, завел свой «форд-пикап», который служил ему не только транспортным средством, но и передвижным офисом, и выехал на шоссе. На полпути к скоростной автомагистрали он свернул к «Макдоналдсу», быстро заказал сандвич и кофе и, медленно подъезжая к окошку раздачи, позвонил прорабу.
– Я уезжаю на целый день. Так что сегодня тебе придется крутиться одному.
– Что случилось? – всполошился Вик Ди Марко. – У тебя странный голос.
– Расскажу потом, – ответил Кит, – А ты проследи, чтобы все было в порядке. Ладно? И еще. Если позвонит Мэри, скажи, что я позвоню ей сразу же, как только что-нибудь узнаю.
– Зачем ей звонить мне? – удивился прораб.
– Потому что я сейчас выключу это дерьмо, – проворчал Кит. – И некоторое время со мной нельзя будет связаться. Так что, пожалуйста, выступай от моего имени.
– Ты не хочешь рассказать, что случилось?
– Расскажу, когда узнаю! – рявкнул Кит и выключил телефон.
Он наконец подъехал в окошку, сунул стоящей за прилавком седой женщине деньги и принял пакет. Держась за руль одной рукой, другой он вытащил из пакета пухлый сандвич. Откусив кусок и начав жевать, Кит вдруг осознал, что не сможет это проглотить, не говоря уже о том, чтобы съесть до конца. Он уронил сандвич обратно в пакет, затем глотнул кофе, который оказался недостаточно горячим. Поморщившись, Кит допил оставшуюся в стаканчике жидкость и вывел машину на скоростную магистраль.
* * *
Кит вошел в «Манхэттен-Хаус», и его охватила знакомая дрожь. Надо же, подумал он, скривив губы в саркастической улыбке, «Манхэттен-Хаус». Наверное, они хотят, чтобы люди думали, будто это не тюрьма, а отель.
В первый раз Кит вошел в это здание почти полгода назад и сразу почувствовал эту странную дрожь, к которой так и не привык. Она казалась частью мира, и постигнуть его Кит не смог. Кроме небольшой группы хорошо одетых мужчин – Кит предположил, что это адвокаты, – остальные в вестибюле были оборванцами, каких он видел только по телевизору.
В Бриджхамптоне, тихом, спокойном городке, где Кит жил, любого из этих типов, рискнувшего там появиться, немедленно бы арестовали по единственной причине: из-за внешнего вида.
Молодые все выглядели обозленными. Почти у каждого глаза остекленели от наркотиков. Изредка они бросали на него угрюмые взгляды. Кит знал, что для них он выглядит таким же чужаком, как и они для него.
Пожилые – примерно его возраста, так же, как и он, приехавшие на свидание со своими детьми, – выглядели подавленными. Казалось, большинству из них здешние порядки были знакомы, как ему процедура получения разрешения на строительство в округе Суффолк.
Но, явившись в «Манхэттен-Хаус» в третий раз, Кит уже не обращал внимания на этих людей в вестибюле, а они на него.
Сегодня он, как и любой другой посетитель этого заведения, автоматически опустошил карманы, прошел под арку металлодетектора, а потом обменял водительское удостоверение на карточку посетителя. У полицейского, который сопровождал его в маленький кабинет капитана Марка Ролстона, выражение лица было нарочито спокойное. Так по крайней мере показалось Киту Конверсу. Стены кабинета, как и большинство стен в этом здании, были выкрашены противной зеленовато-желтой краской.
Ролстон попытался подняться, но Кит взглядом пригвоздил его к месту:
– Я хочу знать, что случилось.
Капитан Ролстон устало опустился на стул.
– О том, что случилось, я вам, конечно, рассказать могу, – начал он. – А вот почему это случилось – нет. – Он замолк, ожидая, пока Кит Конверс усядется перед его столом. – Собственно, история простая. Двое полицейских сопровождали вашего сына в Рикерс-Айленд. Примерно на половине пути машину протаранило какое-то неустановленное транспортное средство. Фургончик перевернулся и загорелся. – Увидев, как Кит поморщился, Ролстон напрягся и сжал кулаки. – Сделать ничего было нельзя, мистер Конверс, потому что заклинило двери. Два охранника и ваш сын оказались запертыми в машине. Спастись никому не удалось.
«Спастись никому не удалось».
Эти слова повисли в воздухе, отдаваясь эхом, резонируя от стен комнаты, долбя и колошматя голову Кита, как отбойным молотком. Когда же наконец они проникли внутрь, надежда, которую он лелеял после звонка Ролстона, растаяла.
– Я хочу на него посмотреть, – тихо произнес Кит. Его глаза снова уперлись в Ролстона, но сейчас капитан видел в них только боль. – Я хочу посмотреть на своего сына.
Ролстон сомневался. Он видел тела двух охранников, погибших в горящей машине. Жуткое зрелище. Сможет ли Кит Конверс справиться с собой, когда увидит то, что осталось от его сына? Но Марк Ролстон знал, что отец несчастного Джеффа Конверса не отступит, как и он сам несколько часов назад. Ему тоже захотелось посмотреть на останки своих людей, только так он мог окончательно принять страшную реальность. И в этом они с Китом Конверсом не очень отличались.
– Он в морге лаборатории судебной медицинской экспертизы, – произнес наконец Ролстон и начал писать адрес на обратной стороне одной из карточек, но потом передумал. – Я провожу вас туда.
* * *
Через двадцать минут молодой служащий лаборатории выдвинул ящик с телом Джеффа, и Кит Конверс оцепенел. Когда служащий начал приподнимать простыню, он был готов отвернуться, и тот, видимо, почувствовав его состояние, вопросительно поднял глаза. Кит кивнул, и служащий сдернул покрывало.
Лицо, вернее – то, что от него осталось, освещали яркие люминесцентные лампы. Вся кожа сгорела напрочь, вместо глаз зияли обуглившиеся глазницы.
Нос расплющен, зубы сломаны, безгубый рот скривился в жуткой, зловещей ухмылке.
Джефф лежал абсолютно голый. А как же иначе – ведь одежда, наверное, вся сгорела. Кит в наготе сына видел что-то непристойное, и ему пришлось бороться с собой, чтобы продолжать смотреть. Он должен был это сделать – увидеть Джеффа в последний раз.
Когда служащий наконец опустил покрывало, Кит неожиданно перекрестился – в первый раз за многие годы – и прошептал молитву о спасении души сына.
– Я очень сожалею, мистер Конверс, – мягко проговорил Марк Ролстон по дороге к выходу из морга.
Кит заговорил, только когда они вышли из здания.
– Я не могу в это поверить, – произнес он, глубоко втягивая в себя воздух и тут же с шумом выпуская, как будто стремился поскорее избавиться не только от неприятного запаха формалина, но и от ужаса увиденного.
– Мне очень хочется вам что-то сказать, как-то утешить... – продолжил Ролстон и замолк, понимая, что никакие слова Киту Конверсу не помогут.
Кит покачал головой.
– Ничего, ничего, я сейчас оклемаюсь... мне только нужно к этому привыкнуть. – Он еще раз судорожно вздохнул. – И я должен сейчас придумать, как сказать об этом его матери.
– Это трудно, – согласился Ролстон. – Мне очень хочется вам помочь, и если я могу для вас что-то сделать...
Кит внимательно посмотрел на капитана полиции.
– Сейчас вы ничем помочь не можете. А вот раньше могли. Если бы попытались найти того, кто на самом деле напал на Синтию Аллен. – Он кивнул в сторону морга. – И мой сын был бы сейчас жив. А теперь, Ролстон, мне от вас ничего не нужно. – Кит развернулся и быстро зашагал прочь.
* * *
По дороге обратно в Бриджхамптон его все время что-то мучило. Что-то из того, что он увидел в морге.
Что-то связанное с телом Джеффа.
Кит вообще не хотел вспоминать весь этот ужас, пытался вытеснить его из сознания, но тщетно. До него дошло, только когда он начал съезжать со скоростного шоссе. Беспокойство было связано как раз с тем, чего он не увидел на теле сына.
Это была татуировка – солнце, поднимающееся над египетской пирамидой. Два года назад на весенние каникулы Джефф с тремя приятелями ездил на острова Карибского моря, и там они уговорили его сделать такую наколку на внутренней стороне бедра. «Если честно, то мне это совершенно не нужно, – признался он потом отцу. – Так, баловство. Но, во-первых, ее не очень-то видно, а во-вторых, если мне или Хедер татуировка надоест, ее легко можно удалить лазером. Это сейчас делают запросто».
Насколько Киту было известно, ни Джеффу, ни Хедер татуировка пока не надоела.
Но на теле, которое он видел в морге, никаких татуировок вообще не было. И этой в том числе.
Сердце Кита заколотилось. Он так крепко сжал руль, что побелели костяшки пальцев, и, затормозив на светофоре перед съездом на пандус, начал лихорадочно вспоминать.
Единственное, что пощадил огонь на теле Джеффа, была верхняя часть бедер, от паха и ниже. Кит вспомнил, что, когда служащий поднял покрывало, его поразил жуткий контраст между обгоревшей кожей выше пояса и той, которая была защищена плотной хлопчатобумажной тканью джинсов. Это было похоже на загорелую и незагорелую части тела.
Так вот, никакой татуировки там не было. А это значит...
«Нет, я, наверное, ошибаюсь, – мысленно произнес Кит, не позволяя себе даже закончить фразу. – Видимо, он ее все-таки свел. Но даже если и свел, все равно должен остаться шрам или хотя бы какой-то след. Разве не так? Но там все было совершенно чисто, иначе бы я обязательно заметил. Но если нет ни татуировки, ни шрама, значит...»
Кит снова не позволил себе закончить мысль. Зеленый свет уже включился, машины сзади начали сигналить, а он сидел как истукан, не способный пошевелить рукой.
«Значит, он жив. Если Джефф не свел татуировку, то тело, которое я видел в морге, не его».
Дрожащими руками Кит включил сотовый телефон, нашел номер Хедер Рандалл и нажал кнопку, нервно ожидая, когда произойдет соединение.
У Хедер сработал автоответчик.
– Это Кит Конверс, – произнес он. – Хедер, пожалуйста, позвоните мне сразу же, как только получите сообщение. Мне очень нужно знать, оставалась ли на теле Джеффа татуировка. Та, где солнце поднимается над пирамидой.
Продиктовав номер своего сотового телефона, Кит разъединился.
Но телефон не отключил, умоляя его, чтобы он зазвонил как можно скорее.
Глава 7
Телефон Кита Конверса зазвонил меньше чем через минуту после разговора с автоответчиком в квартире Перри Рандалла. Он быстро схватил его, раскрыл и прижал к уху.
– Хедер? Скажите, Джефф удалил татуировку или нет?
Но на другом конце линии была не Хедер.
– При чем здесь татуировка? – спросила Мэри. – Кит, я не понимаю, о чем ты говоришь. И вообще, что случилось?
– Мэри? Где ты?
– Дома, – ответила она. – Но...
– Жди! – бросил Кит. – Я только что съехал со скоростного шоссе и буду у тебя через десять минут.
– Скажи мне сейчас, Кит, – жалобно проговорила Мэри, повысив голос. – Я звоню тебе уже несколько часов, но твой телефон...
– Мой телефон был выключен, – объяснил Кит. – Попытайся не волноваться, Мэри, и жди.
– Я спокойна, – произнесла Мэри еще громче. – Но что ты собираешься мне сказать... Мне звонят по другому телефону. Подожди несколько секунд, я...
– Разговаривай, Мэри, не торопись. К тому времени, когда ты закончишь, я буду у тебя.
Кит выключил телефон, прежде чем она смогла вставить хотя бы слово, и подъехал к ее дому не через десять минут, как обещал, а на две минуты раньше. В открытом дверном проеме вырисовывалась фигура жены, ее лицо было пепельно-серым.
– Он погиб! – крикнула Мэри. – И ты даже не сказал мне об этом! – Кит потянулся ее обнять, но она его оттолкнула. – Что случилось? Мне сказали, что произошла какая-то авария.
– То же самое сказали и мне, – ответил Кит, обнимая ее за плечи. – Его перевозили в тюрьму Рикерс-Айленд, и за два квартала до Уильямсбергского моста в фургончик врезалась какая-то машина. Он загорелся. – Кит почувствовал, как Мэри оцепенела. – Двери заклинило, и никто не смог выйти.
– Это наказание Божье, – выдохнула Мэри. – Это Божье...
– Никакое это не наказание! – прервал ее Кит. – И Бог к этому не имеет никакого отношения! Понятно? – Мэри отпрянула, как будто он ее ударил, но Кит продолжил, не обращая внимания: – Во всем этом много непонятного. Дело в том, что, когда я его увидел...
Расширив глаза, Мэри рванулась назад.
– Ты его видел?
– Я должен был поговорить с ними, – ответил Кит. – Выяснить, что произошло. И мне... – он замялся, – мне нужно было увидеть его своими глазами.
Мэри робко прикоснулась к его руке.
– Тебе следовало взять меня с собой.
Кит отрицательно покачал головой, вспомнив тот ужас, на который он заставил себя смотреть, – обгоревшую плоть, обезображенное лицо, – и хрипло произнес:
– Нет. Не дай Бог тебе увидеть такое.
Он собирался рассказать ей о татуировке и вопросах, которые она породила, но теперь засомневался. А если это окажется ошибкой? Его размышления прервал звонок сотового телефона.
– Я только что узнала, – произнесла Хедер Рандалл дрожащим голосом. – Папа позвонил... он сказал, что произошла автомобильная катастрофа, но... я... я просто не могу в это поверить... Джефф не должен был... он...
– Хедер, послушайте меня! – прервал ее Кит. – Вы помните его татуировку?
– Татуировку? – ошеломленно переспросила она, как будто не вполне понимая смысл этого слова.
– Да, пирамиду и солнце.
Пару секунд в трубке было тихо, как будто Хедер что-то обдумывала.
– Конечно, я ее помню.
Мэри смотрела на Кита, ничего не понимая, а у него пульс снова участился, как недавно в машине.
– И она... она оставалась у него?
– Что значит «оставалась»? – отозвалась Хедер. Ее озадачила нелепость вопроса. – У Джеффа была татуировка. Не понимаю, что тут такого?
Кит пытался говорить спокойно.
– Но их иногда удаляют.
– Джефф не собирался ее удалять. Мне кажется, она ему нравилась.
– И вы уверены, что она у него была до самого последнего времени? – надавил Кит.
– Конечно, уверена, – ответила Хедер. – Но... мистер Конверс, что случилось? Почему для вас так важна татуировка Джеффа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
– Ну где ты там? Двигайся же, черт возьми! – Оказывается, он был уже на путях.
В этот момент Джефф услышал, как кто-то спускается по лестнице на станцию. В наступившей тишине звук шагов казался грохотом. Машинально он ринулся вниз на пути, к незнакомцу. Затем они вместе побежали в туннель, и их мгновенно поглотила темнота.
Глава 6
Телефон зазвонил в тот момент, когда Кит Конверс выходил из душа. Уверенный, что это звонит прораб, занимающийся в его фирме реконструкцией очень важного объекта – такая работа им еще не доставалась; похоже, ее стоимость перевалит за два миллиона, – он даже не остановился схватить полотенце, а сразу рванул в спальню снять трубку, пока не заработал автоответчик.
– Да.
– Мистер Конверс? Это мистер Кит Конверс?
Голос казался нарочито спокойным, и Кит сразу насторожился, Он уже предчувствовал, что звонящий сообщит что-то плохое.
– Это Кит Конверс. С кем я говорю?
– Меня зовут Марк Ролстон. Я начальник охраны Манхэттенской следственной тюрьмы. Должен с сожалением сообщить вам, что утром произошел несчастный случай...
Кит был мокрый и теперь весь дрожал, выслушивая сообщение Ролстона о судьбе фургончика, который перевозил его сына в тюрьму Рикерс-Айленд.
– Вы хотите сказать, что он погиб? – заговорил Кит, не дав Ролстону закончить. – Вы хотите сказать, что мой сын погиб?
– Понимаете, мистер Конверс, произошел несчастный случай... – повторил капитан Ролстон, все еще не оставляя надежды сообщить эту печальную новость как можно мягче.
Но Кит прервал его снова:
– Я выезжаю. Пусть мне объяснят, что случилось, не по телефону, а лично. – Он бросил трубку прежде, чем Ролстон успел произнести хотя бы слово.
«Погиб? Как это Джефф может погибнуть? Такое просто невозможно!»
Оцепенело глядя перед собой, Кит еще долго сидел на кровати. Его сознание отказывалось принять то, что ему сказали. И тут телефон зазвонил снова. На этот раз Кит даже не пошевелился, и после четвертого звонка заработал автоответчик, установленный внизу на кухне.
«Мэри. Я должен сообщить Мэри».
Кит потянулся к телефону, затем замер. «Что я ей скажу, если сам толком ничего не знаю? – Он поразмышлял еще несколько секунд. – Нет, все равно нам нужно поговорить».
Крепко сжимая трубку, Кит начал набирать номер. Пальцы дрожали. Он лихорадочно соображал, как начать, но, услышав ее голос в автоответчике, немного успокоился. Тон у Мэри был веселый, беззаботный, и он невольно попытался ему подражать.
– Малышка, это я, – произнес Кит. Он не называл ее так уже давно, с тех пор, как она от него ушла. – Понимаешь, тут кое-что произошло, и я еду сейчас в город выяснить, что именно... – Кит замолк, подыскивая слова, не зная, что еще сказать. – Мне тут позвонили и сообщили о какой-то аварии, как будто бы Джефф... – Неожиданно эмоции, которые Кит сдерживал после разговора с капитаном Ролстоном, выплеснулись наружу. Его голос осекся, глаза затуманили слезы. – Послушай, мне нужно идти... я должен выяснить, что случилось. Позвоню позже.
Кит вернулся в ванную комнату, вытерся и оделся. Уже через пять минут он вышел из дома, завел свой «форд-пикап», который служил ему не только транспортным средством, но и передвижным офисом, и выехал на шоссе. На полпути к скоростной автомагистрали он свернул к «Макдоналдсу», быстро заказал сандвич и кофе и, медленно подъезжая к окошку раздачи, позвонил прорабу.
– Я уезжаю на целый день. Так что сегодня тебе придется крутиться одному.
– Что случилось? – всполошился Вик Ди Марко. – У тебя странный голос.
– Расскажу потом, – ответил Кит, – А ты проследи, чтобы все было в порядке. Ладно? И еще. Если позвонит Мэри, скажи, что я позвоню ей сразу же, как только что-нибудь узнаю.
– Зачем ей звонить мне? – удивился прораб.
– Потому что я сейчас выключу это дерьмо, – проворчал Кит. – И некоторое время со мной нельзя будет связаться. Так что, пожалуйста, выступай от моего имени.
– Ты не хочешь рассказать, что случилось?
– Расскажу, когда узнаю! – рявкнул Кит и выключил телефон.
Он наконец подъехал в окошку, сунул стоящей за прилавком седой женщине деньги и принял пакет. Держась за руль одной рукой, другой он вытащил из пакета пухлый сандвич. Откусив кусок и начав жевать, Кит вдруг осознал, что не сможет это проглотить, не говоря уже о том, чтобы съесть до конца. Он уронил сандвич обратно в пакет, затем глотнул кофе, который оказался недостаточно горячим. Поморщившись, Кит допил оставшуюся в стаканчике жидкость и вывел машину на скоростную магистраль.
* * *
Кит вошел в «Манхэттен-Хаус», и его охватила знакомая дрожь. Надо же, подумал он, скривив губы в саркастической улыбке, «Манхэттен-Хаус». Наверное, они хотят, чтобы люди думали, будто это не тюрьма, а отель.
В первый раз Кит вошел в это здание почти полгода назад и сразу почувствовал эту странную дрожь, к которой так и не привык. Она казалась частью мира, и постигнуть его Кит не смог. Кроме небольшой группы хорошо одетых мужчин – Кит предположил, что это адвокаты, – остальные в вестибюле были оборванцами, каких он видел только по телевизору.
В Бриджхамптоне, тихом, спокойном городке, где Кит жил, любого из этих типов, рискнувшего там появиться, немедленно бы арестовали по единственной причине: из-за внешнего вида.
Молодые все выглядели обозленными. Почти у каждого глаза остекленели от наркотиков. Изредка они бросали на него угрюмые взгляды. Кит знал, что для них он выглядит таким же чужаком, как и они для него.
Пожилые – примерно его возраста, так же, как и он, приехавшие на свидание со своими детьми, – выглядели подавленными. Казалось, большинству из них здешние порядки были знакомы, как ему процедура получения разрешения на строительство в округе Суффолк.
Но, явившись в «Манхэттен-Хаус» в третий раз, Кит уже не обращал внимания на этих людей в вестибюле, а они на него.
Сегодня он, как и любой другой посетитель этого заведения, автоматически опустошил карманы, прошел под арку металлодетектора, а потом обменял водительское удостоверение на карточку посетителя. У полицейского, который сопровождал его в маленький кабинет капитана Марка Ролстона, выражение лица было нарочито спокойное. Так по крайней мере показалось Киту Конверсу. Стены кабинета, как и большинство стен в этом здании, были выкрашены противной зеленовато-желтой краской.
Ролстон попытался подняться, но Кит взглядом пригвоздил его к месту:
– Я хочу знать, что случилось.
Капитан Ролстон устало опустился на стул.
– О том, что случилось, я вам, конечно, рассказать могу, – начал он. – А вот почему это случилось – нет. – Он замолк, ожидая, пока Кит Конверс усядется перед его столом. – Собственно, история простая. Двое полицейских сопровождали вашего сына в Рикерс-Айленд. Примерно на половине пути машину протаранило какое-то неустановленное транспортное средство. Фургончик перевернулся и загорелся. – Увидев, как Кит поморщился, Ролстон напрягся и сжал кулаки. – Сделать ничего было нельзя, мистер Конверс, потому что заклинило двери. Два охранника и ваш сын оказались запертыми в машине. Спастись никому не удалось.
«Спастись никому не удалось».
Эти слова повисли в воздухе, отдаваясь эхом, резонируя от стен комнаты, долбя и колошматя голову Кита, как отбойным молотком. Когда же наконец они проникли внутрь, надежда, которую он лелеял после звонка Ролстона, растаяла.
– Я хочу на него посмотреть, – тихо произнес Кит. Его глаза снова уперлись в Ролстона, но сейчас капитан видел в них только боль. – Я хочу посмотреть на своего сына.
Ролстон сомневался. Он видел тела двух охранников, погибших в горящей машине. Жуткое зрелище. Сможет ли Кит Конверс справиться с собой, когда увидит то, что осталось от его сына? Но Марк Ролстон знал, что отец несчастного Джеффа Конверса не отступит, как и он сам несколько часов назад. Ему тоже захотелось посмотреть на останки своих людей, только так он мог окончательно принять страшную реальность. И в этом они с Китом Конверсом не очень отличались.
– Он в морге лаборатории судебной медицинской экспертизы, – произнес наконец Ролстон и начал писать адрес на обратной стороне одной из карточек, но потом передумал. – Я провожу вас туда.
* * *
Через двадцать минут молодой служащий лаборатории выдвинул ящик с телом Джеффа, и Кит Конверс оцепенел. Когда служащий начал приподнимать простыню, он был готов отвернуться, и тот, видимо, почувствовав его состояние, вопросительно поднял глаза. Кит кивнул, и служащий сдернул покрывало.
Лицо, вернее – то, что от него осталось, освещали яркие люминесцентные лампы. Вся кожа сгорела напрочь, вместо глаз зияли обуглившиеся глазницы.
Нос расплющен, зубы сломаны, безгубый рот скривился в жуткой, зловещей ухмылке.
Джефф лежал абсолютно голый. А как же иначе – ведь одежда, наверное, вся сгорела. Кит в наготе сына видел что-то непристойное, и ему пришлось бороться с собой, чтобы продолжать смотреть. Он должен был это сделать – увидеть Джеффа в последний раз.
Когда служащий наконец опустил покрывало, Кит неожиданно перекрестился – в первый раз за многие годы – и прошептал молитву о спасении души сына.
– Я очень сожалею, мистер Конверс, – мягко проговорил Марк Ролстон по дороге к выходу из морга.
Кит заговорил, только когда они вышли из здания.
– Я не могу в это поверить, – произнес он, глубоко втягивая в себя воздух и тут же с шумом выпуская, как будто стремился поскорее избавиться не только от неприятного запаха формалина, но и от ужаса увиденного.
– Мне очень хочется вам что-то сказать, как-то утешить... – продолжил Ролстон и замолк, понимая, что никакие слова Киту Конверсу не помогут.
Кит покачал головой.
– Ничего, ничего, я сейчас оклемаюсь... мне только нужно к этому привыкнуть. – Он еще раз судорожно вздохнул. – И я должен сейчас придумать, как сказать об этом его матери.
– Это трудно, – согласился Ролстон. – Мне очень хочется вам помочь, и если я могу для вас что-то сделать...
Кит внимательно посмотрел на капитана полиции.
– Сейчас вы ничем помочь не можете. А вот раньше могли. Если бы попытались найти того, кто на самом деле напал на Синтию Аллен. – Он кивнул в сторону морга. – И мой сын был бы сейчас жив. А теперь, Ролстон, мне от вас ничего не нужно. – Кит развернулся и быстро зашагал прочь.
* * *
По дороге обратно в Бриджхамптон его все время что-то мучило. Что-то из того, что он увидел в морге.
Что-то связанное с телом Джеффа.
Кит вообще не хотел вспоминать весь этот ужас, пытался вытеснить его из сознания, но тщетно. До него дошло, только когда он начал съезжать со скоростного шоссе. Беспокойство было связано как раз с тем, чего он не увидел на теле сына.
Это была татуировка – солнце, поднимающееся над египетской пирамидой. Два года назад на весенние каникулы Джефф с тремя приятелями ездил на острова Карибского моря, и там они уговорили его сделать такую наколку на внутренней стороне бедра. «Если честно, то мне это совершенно не нужно, – признался он потом отцу. – Так, баловство. Но, во-первых, ее не очень-то видно, а во-вторых, если мне или Хедер татуировка надоест, ее легко можно удалить лазером. Это сейчас делают запросто».
Насколько Киту было известно, ни Джеффу, ни Хедер татуировка пока не надоела.
Но на теле, которое он видел в морге, никаких татуировок вообще не было. И этой в том числе.
Сердце Кита заколотилось. Он так крепко сжал руль, что побелели костяшки пальцев, и, затормозив на светофоре перед съездом на пандус, начал лихорадочно вспоминать.
Единственное, что пощадил огонь на теле Джеффа, была верхняя часть бедер, от паха и ниже. Кит вспомнил, что, когда служащий поднял покрывало, его поразил жуткий контраст между обгоревшей кожей выше пояса и той, которая была защищена плотной хлопчатобумажной тканью джинсов. Это было похоже на загорелую и незагорелую части тела.
Так вот, никакой татуировки там не было. А это значит...
«Нет, я, наверное, ошибаюсь, – мысленно произнес Кит, не позволяя себе даже закончить фразу. – Видимо, он ее все-таки свел. Но даже если и свел, все равно должен остаться шрам или хотя бы какой-то след. Разве не так? Но там все было совершенно чисто, иначе бы я обязательно заметил. Но если нет ни татуировки, ни шрама, значит...»
Кит снова не позволил себе закончить мысль. Зеленый свет уже включился, машины сзади начали сигналить, а он сидел как истукан, не способный пошевелить рукой.
«Значит, он жив. Если Джефф не свел татуировку, то тело, которое я видел в морге, не его».
Дрожащими руками Кит включил сотовый телефон, нашел номер Хедер Рандалл и нажал кнопку, нервно ожидая, когда произойдет соединение.
У Хедер сработал автоответчик.
– Это Кит Конверс, – произнес он. – Хедер, пожалуйста, позвоните мне сразу же, как только получите сообщение. Мне очень нужно знать, оставалась ли на теле Джеффа татуировка. Та, где солнце поднимается над пирамидой.
Продиктовав номер своего сотового телефона, Кит разъединился.
Но телефон не отключил, умоляя его, чтобы он зазвонил как можно скорее.
Глава 7
Телефон Кита Конверса зазвонил меньше чем через минуту после разговора с автоответчиком в квартире Перри Рандалла. Он быстро схватил его, раскрыл и прижал к уху.
– Хедер? Скажите, Джефф удалил татуировку или нет?
Но на другом конце линии была не Хедер.
– При чем здесь татуировка? – спросила Мэри. – Кит, я не понимаю, о чем ты говоришь. И вообще, что случилось?
– Мэри? Где ты?
– Дома, – ответила она. – Но...
– Жди! – бросил Кит. – Я только что съехал со скоростного шоссе и буду у тебя через десять минут.
– Скажи мне сейчас, Кит, – жалобно проговорила Мэри, повысив голос. – Я звоню тебе уже несколько часов, но твой телефон...
– Мой телефон был выключен, – объяснил Кит. – Попытайся не волноваться, Мэри, и жди.
– Я спокойна, – произнесла Мэри еще громче. – Но что ты собираешься мне сказать... Мне звонят по другому телефону. Подожди несколько секунд, я...
– Разговаривай, Мэри, не торопись. К тому времени, когда ты закончишь, я буду у тебя.
Кит выключил телефон, прежде чем она смогла вставить хотя бы слово, и подъехал к ее дому не через десять минут, как обещал, а на две минуты раньше. В открытом дверном проеме вырисовывалась фигура жены, ее лицо было пепельно-серым.
– Он погиб! – крикнула Мэри. – И ты даже не сказал мне об этом! – Кит потянулся ее обнять, но она его оттолкнула. – Что случилось? Мне сказали, что произошла какая-то авария.
– То же самое сказали и мне, – ответил Кит, обнимая ее за плечи. – Его перевозили в тюрьму Рикерс-Айленд, и за два квартала до Уильямсбергского моста в фургончик врезалась какая-то машина. Он загорелся. – Кит почувствовал, как Мэри оцепенела. – Двери заклинило, и никто не смог выйти.
– Это наказание Божье, – выдохнула Мэри. – Это Божье...
– Никакое это не наказание! – прервал ее Кит. – И Бог к этому не имеет никакого отношения! Понятно? – Мэри отпрянула, как будто он ее ударил, но Кит продолжил, не обращая внимания: – Во всем этом много непонятного. Дело в том, что, когда я его увидел...
Расширив глаза, Мэри рванулась назад.
– Ты его видел?
– Я должен был поговорить с ними, – ответил Кит. – Выяснить, что произошло. И мне... – он замялся, – мне нужно было увидеть его своими глазами.
Мэри робко прикоснулась к его руке.
– Тебе следовало взять меня с собой.
Кит отрицательно покачал головой, вспомнив тот ужас, на который он заставил себя смотреть, – обгоревшую плоть, обезображенное лицо, – и хрипло произнес:
– Нет. Не дай Бог тебе увидеть такое.
Он собирался рассказать ей о татуировке и вопросах, которые она породила, но теперь засомневался. А если это окажется ошибкой? Его размышления прервал звонок сотового телефона.
– Я только что узнала, – произнесла Хедер Рандалл дрожащим голосом. – Папа позвонил... он сказал, что произошла автомобильная катастрофа, но... я... я просто не могу в это поверить... Джефф не должен был... он...
– Хедер, послушайте меня! – прервал ее Кит. – Вы помните его татуировку?
– Татуировку? – ошеломленно переспросила она, как будто не вполне понимая смысл этого слова.
– Да, пирамиду и солнце.
Пару секунд в трубке было тихо, как будто Хедер что-то обдумывала.
– Конечно, я ее помню.
Мэри смотрела на Кита, ничего не понимая, а у него пульс снова участился, как недавно в машине.
– И она... она оставалась у него?
– Что значит «оставалась»? – отозвалась Хедер. Ее озадачила нелепость вопроса. – У Джеффа была татуировка. Не понимаю, что тут такого?
Кит пытался говорить спокойно.
– Но их иногда удаляют.
– Джефф не собирался ее удалять. Мне кажется, она ему нравилась.
– И вы уверены, что она у него была до самого последнего времени? – надавил Кит.
– Конечно, уверена, – ответила Хедер. – Но... мистер Конверс, что случилось? Почему для вас так важна татуировка Джеффа?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32