Саня загорел: скулы коричневые, а шея красная. Белые волосы спускаются на воротник брезентовой куртки. Редкие ресницы смешно топорщатся в разные стороны.
Андрей долго и обстоятельно прилаживает на плечо завернутый в мешковину мотор, носком резинового сапога чертит на дороге черту.
— На обратном пути проверим, кто больше всех пронес, — поясняет он.
Метров через двести останавливается и начинает перекладывать мотор на другое плечо.
— Тащим такую тяжесть, а он возьмет и не заведется, — говорит он.
— Как это не заведется? — хорохорится Ваня. — А мы что — не специалисты?
— Если не заведется, я утоплю мотор в озере, — говорит Андрей.
— Одна тысяча триста один… — спотыкаясь, считал шаги вспотевший Андрей. — Все! — с облегчением произнес он. — Ровно километр. Можете рулеткой проверять. Ладно, так и быть, еще сто шагов пронесу, чтобы был километр с этим… гаком.
Наконец мотор взвалил на плечи Саня. Шаги он не считал, но когда, по Ваниным подсчетам, уже протопал с добрый километр, озера еще не было и видно. Андрей шагал рядом и посмеивался, а Ване стало жалко взмокшего Саньку. Но когда предложил сменить его, Саня не отдал мотор.
— Допру, — сказал он. — Я ведь здоровый.
* * *
Сосны и ели подступили к самой воде. Берега у озера пологие, заросшие осокой и камышом. Желтые кувшинки распластались в тихой неподвижной воде. На плесе играла крупная рыба. Огромные круги разбегались во все стороны. Где-то неподалеку стучал дятел. Через ровные промежутки жутковато крякало какое-то дерево. Будто кто-то делал ему больно. Над озером стояла тревожная тишина.
Сами не понимая почему, мальчишки заговорили почти шепотом.
— Пойду лодку пригоню, — поднялся Ваня с травы.
— Я с тобой, — сказал Саня.
Поколебавшись, вслед за ними пошел и Андрей.
Вот и толстая сосна с расщепленным молнией стволом. Здесь, в камышах, они спрятали лодку. Все было на месте: и сосна, и примятые камыши, а лодки не было.
Андрей и Ваня переглянулись.
— Где же лодка? — спросил Саня.
— Вот здесь стояла, — показал Ваня. — Видишь, камыш поломан?
Саня запустил пятерню в всклокоченные белые волосы.
— Неужели сперли?
Ваня бросился в кусты и достал канистру.
— Бензин на месте, — сказал он.
Мальчишки с опаской посмотрели на настороженно притихшие берега. Камыш и прибрежные кусты шевелились, негромко скрипела расщепленная сосна, бормотала в осоке птица. И снова раздался вдалеке протяжный стон. Дерево стонало, как живое.
— Кто же ее угнал? — тихо сказал Андрей. — Так хорошо спрятали. Я еще с берега посмотрел — ничего не было видно.
— Браконьеры, кто же еще? — хмуро заметил Ваня.
— Не потопили же они лодку? — сказал Саня. — Где-нибудь бросили. Надо искать.
— Сети! — вспомнил Ваня. — А вдруг они сняли сети?
— Запросто, — сказал Андрей. — Поплавки-то видны были.
Подумав, Ваня предложил такой план: Андрей и Саня спрячутся в лесу, а он пойдет на разведку. Хотя берега у самого озера и заболоченные, можно до сетей дойти по кромке леса. Там он проберется к самому берегу и посмотрит, на месте ли сети.
Андрей и Саня забраковали этот план.
— Пойдем все вместе, — твердо сказал Андрей.
— Чего это мы в лесу сидеть будем? — поддержал его и Саня.
Ваня не стал спорить. Осторожно ступая по заболоченной почве и поминутно оглядываясь, они пошли вдоль озера. Иногда берег под ногами начинал дрожать, как студень, и приходилось отступать к лесу. Между горбатыми кочками росла красноватая, проржавевшая до дыр трава, кое-где поблескивали затянутые ряской болотные окна.
Первым машину увидел Андрей. Он чуть было не закричал от радости — машина была их, экспедиционная, — но вовремя прикусил язык: Ваня делал ему отчаянные знаки, чтобы молчал. Один Саня ничего не понимал: стоял на кочке и хлопал своими белыми ресницами. Ваня — он шел впереди — подошел к ним и прошептал:
— Там люди на берегу. Трое.
— Это же наша машина, — сказал Андрей.
— Машина наша, а люди чужие. Вместе с ними Иван Николаевич.
— А Виктор Викторович сказал, что он в Вильмаламбину поехал за хлебом и почтой, — растерянно произнес Андрей.
— Сидите здесь и не шевелитесь, — приказал Ваня. — Я подползу поближе, послушаю, что они говорят.
— А вдруг увидят? — спросил Андрей.
Ваня не ответил. Пригнулся и пропал в кустах.
— Ну чего суется на рожон? — вздохнул Андрей. — Треснет сучок — и сграбастают его как миленького. С браконьерами шутки плохи.
— Дружок-то у тебя отчаянный, — помолчав, сказал Саня. — Я бы ни за что не пошел к ним в гости.
— Я тоже, — признался Андрей.
Вернулся Ваня. Присел рядом на кочку. Лицо хмурое, озабоченное.
— Мы уж подумали, что ты с ними развлекаешься, — сказал Андрей. — Какие они на вид? Похожи на тех браконьеров, которых играли в кино Моргунов, Вицин и Никулин?
Неожиданно для всех Саня громко засмеялся. Ваня бешено округлил глаза и зажал ему рот рукой.
— Спятил?! — прошипел он.
— Я вспомнил, как они от собаки удирали, — смущенно оправдывался Саня. — Помните, когда у нее в зубах шашка с толом была? — И снова прыснул в кулак.
— Вот что, — сказал Ваня. — Дуй отсюда на берег и спрячь в кусты мотор. Там и посмеяться можешь вволю.
— Честное слово, больше не буду, — взмолился Саня. — Это хохотунчик на меня напал…
— Хохотунчик! — передразнил Ваня. — Закрой рот и не раскрывай больше.
Ваня рассказал, как он подполз к берегу и затаился в кустах. Сети они уже вытащили и погрузили в машину. Это Иван Николаевич — вот мерзавец! — привез их сюда из Вильмаламбины и показал, где поставлены сети. А сейчас сидят и торгуются. Шофер требует с них пятьсот рублей, а они согласны на триста. Говорят, еще нужно продать их, а это тоже рискованное дело… И потом, они торопят его, мол, нужно уезжать побыстрее, а Иван Николаевич говорит, что его ждут в лагерь к обеду и только потом он повезет ихтиологов проверять сети… А капроновые сеточки уже тю-тю… И противно так смеется.
Ваня и не заметил, как исчез Санька. Только что сидел на кочке и слушал. Кочка на месте, а Сани нет.
— Где же он? — удивился Ваня.
— Наверное, опять хохотунчик напал. Убежал в лес посмеяться.
Саня появился скоро. В руке большой окунь. Глаза возбужденно блестят.
— В сетях рыбы полно, — сообщил он. — Одна щука килограммов на пять. Они даже рыбу не вытащили из сетей. Так и свалили ворохом в кузов.
Отойдя от берега на безопасное расстояние, мальчишки устроили военный совет. Главнокомандующим был Ваня. Нужно любыми путями помешать Ивану Николаевичу увезти отсюда сети. Потом ищи их свищи! Нельзя терять ни секунды. Ванино лицо стало серьезным и решительным. Взглянув поочередно на приятелей, он сказал:
— Ты, Андрей, пулей лети в лагерь и все расскажи Назарову. Пускай как можно быстрее идут сюда… Мы с Саней попытаемся задержать их тут.
— Как это задержать? — спросил Андрей.
— Они не вывезут отсюда сети, — сказал Ваня.
— Ляжешь под колеса машины, как демонстранты в Америке?
— Жми, Андрей! — сказал Ваня и даже не улыбнулся.
Когда Пирожков скрылся меж сосновых стволов, Ваня повернулся к Сане.
— Заберись на дерево, вон на ту сосну! И наблюдай за ними. Как пойдут к машине, покачай веткой, так чтобы мне было видно.
— А ты куда?
— Я пойду к машине.
— Отвернешь чего-нибудь? — полюбопытствовал Саня. — Или шины спустишь? Возьми лучше ключи. Они в замке зажигания торчат.
— Качни веткой как следует, — сказал Ваня. — Я буду все время поглядывать на сосну.
— Качну.
Саня снял сапоги, спрятал под сухими ветвями, подошел к толстой корявой сосне, поплевал на руки и полез. Устроившись в густых ветвях, покачал одну из них.
— Ну, как? — негромко спросил он. — Видно?
Ваня — он уже отошел от дерева — покивал головой, мол, все в порядке.
Грузовик с брезентовым верхом стоял на опушке леса. От берега к машине тянулась мокрая дорожка с блестками рыбьей чешуи. Здесь прошли воры с сетями. Брезент нагрелся, и из кузова пахло прелью и свежей рыбой. С деревьев слетали сухие иголки и неслышно падали на верх машины. Когда дул ветерок, иголки шуршали, скатываясь с брезента.
Первым делом Ваня вытащил из зажигания ключ с цепочкой и металлической безделушкой. Сунул ключ в карман, потом раздумал и, отойдя немного в сторону, спрятал под мшистым пнем. Как открыть капот, он не знал. Обследовав скаты, обнаружил на одном из них колпачок. А как выворачивают колпачками ниппеля, он прекрасно знал. Не один раз видел, как это делает в Ленинграде сосед — владелец «москвича». На колпачке есть специальные усики, которыми отворачивают ниппель.
Взглянув на сосну — она, залитая солнцем, возвышалась над озером, — принялся за дело. Первый ниппель со страшным свистом вылетел из охнувшей шины и стукнулся о залепленное засохшей грязью крыло. Ваня так и не нашел его. Второй ниппель отворачивал осторожно, понемногу выпуская воздух. Когда воздух вышел и из второй шины, грузовик заметно скособочился. Затем Ваня спустил первое колесо. На этом бы ему и остановиться, но для верности решил спустить все.
Сначала он поглядывал на сосну. Хорошо замаскировался Саня, отсюда не видать. Ветви чуть заметно шевелились на ветру. Выходя из камеры, воздух оглушительно свистел. Казалось, это шипучий свист разносится на все озеро.
Никто из мальчишек — ни Ваня, увлеченный своим делом, ни Саня, он смотрел в другую сторону — не заметил, как из леса вышел человек в ватнике, перепоясанном широким ремнем. На плече у человека охотничье ружье. Спрятавшись за ствол, человек с минуту наблюдал за присевшим на корточки у заднего ската мальчишкой, потом, неслышно ступая, пошел в ту сторону, где сидела на берегу вся воровская компания.
Саня заметил его, когда человек подошел к ним вплотную. Он не слышал, что сказал человек, но увидел, как всполошно вскочил Иван Николаевич и побежал к машине. Саня изо всей силы затряс ветку, но скорчившийся у заднего ската Ваня ничего не видел. «Ну, оглянись! — чуть не плача, шептал расстроенный Саня. — Ой, что сейчас будет!» На землю сыпались иголки, сучки. Побагровевший шофер пробежал под сосной, на которой сидел мальчишка.
Саня тряс ветку, а Ваня ничего не видел. И тогда мальчишка сунул два пальца в рот и изо всей силы свистнул. Он видел, как на бегу оглянулся шофер, как вскочили на ноги люди на берегу. Ваня тоже услышал свист. Оглянувшись, он вывернул вывинченный ниппель и вскочил на ноги, но было уже поздно: разъяренный шофер рванул мальчишку за грудки, так что рубашка треснула. Саня видел, как Ваня бросил что-то на землю. Одной рукой держа Ваню за грудь, шофер опустил вторую, сжатую в кулак, ему на голову. Ванина голова мотнулась и поникла. Отшвырнув его прочь, шофер нагнулся над расползшимся скатом. Два парных задних и одно переднее колеса были спущены. Сверху грузовик походил на подбитое, охромевшее на три ноги чудовище.
К машине подошли и остальные. Человек с ружьем заглянул в кузов. Забрался в машину и стал выпутывать из сетей рыбу. Из кузова, блестя серебром, вылетали крупные щуки, окуни, сиги и глухо шлепались на землю. Спрыгнув, человек собрал рыбу в зеленую сумку и подошел к остальным.
О чем они говорили, Саня не слышал: ветер дул от него. Шофер бегал вокруг машины и остервенело колотил ногой в спущенные скаты. Окончательно разъяренный, он схватил с земли толстый сук и снова кинулся к лежащему на земле Ване. Саня оглушительно свистнул. Что он еще мог сделать? Шофер будто споткнулся: замер с кривым суком в руке и стал озираться. Остальные тоже заволновались. Человек с ружьем пристально взглянул на сосну, в ветвях которой спрятался Саня, но, видно, ничего подозрительного не заметил.
Пока они совещались, шофер достал из кабины насос, ввернул запасной ниппель и стал накачивать. Трое мужчин забрались в кузов. Саня решил, что они полезли за сетями, но мужчины стали выбирать из сетей крупную рыбу. Каждый складывал в свой мешок. Рыба с трудом выпутывалась, и мужчины нервничали. То один из них, то другой выглядывали из кузова и озирались. Человек с ружьем стоял под сосной и курил. Мешок с рыбой стоял рядом. Шофер, пыхтя, нагибался и разгибался, накачивая шину. Ваня, откинув руку в сторону, лежал на усыпанной сучками и иголками земле.
Наколотив рыбы, мужчины один за другим выпрыгнули из кузова и, о чем-то потолковав с Иваном Николаевичем, ушли. Саня видел, как шофер, жестикулируя, то показывал им на озеро, то на спущенные скаты. Мужчины отрицательно покачивали головами. Скоро они скрылись в лесу. Последним ушел человек с ружьем. Он был очень разозлен: постучал себя по голове, потом показал рукой на неподвижного Ваню и сплюнул. Шофер, не отвечая ему, сгибался и разгибался, как автомат. Он накачивал все еще одну и ту же шину.
Еще раз взглянув на сосну, где укрылся Саня, человек с ружьем бросился догонять остальных.
А потом было вот что.
Первым прибежал на Глухую ламбину Виктор Викторович. Он был в рубашке с закатанными рукавами. Саня увидел его, когда он выбежал на опушку. Даже издали было видно, какое красное и вспотевшее лицо у бородатого студента. Разогнув затекшую ногу, Санька медленно спустился с дерева.
Виктор Викторович уже тащил Ваню к воде. Положив его на кочку, стал пригоршнями брызгать на него воду…
Ваня открыл глаза и застонал. В голове часто-часто стучали два молоточка, во рту вкус крови. Виктор Викторович и Саня нагнулись над ним. Глаза у Вани были мутными, страдальческими. Над правым глазом набухал лиловый синяк.
— Ожил? — спросил Виктор Викторович. — Кто же это тебя так?
— Он! — кивнул Санька в сторону шофера, который молча накачивал шину.
— Поймали? — слабым голосом спросил Ваня. — Воров?
— Наплевать на них! — сказал Виктор Викторович. — Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится?
— Гудит, — сказал Ваня. — И в ухе щелкает.
— Хотел еще и палкой, да я свистнул в этот момент, — откашлявшись, произнес Санька. — Чего же ты не смотрел на сосну-то? Я чуть сук не обломал, раскачивая ветку.
— А тебя они… не нашли? — взглянул на него Ваня. Морщась, он приподнялся на локтях и сел. — Рука у него тяжелая. Первый раз в жизни память потерял.
— Я думал, этот в куртке пальнет в меня из ружья, — сказал Саня. — Он все время поглядывал на сосну, да, видно, здорово торопился.
— Дорогие вы мои мальчишки, — сказал Виктор Викторович. — Герои!
Скоро подоспели Назаров, Андрей, моторист Володя Кузнецов. Все тяжело дышали. Назаров был красный, с лица катился крупный пот.
— Иван Николаевич, что здесь произошло? — первым делом обратился он к шоферу.
Иван Николаевич смахнул пот со лба и выпрямился. Насос покачнулся и упал.
— Разве можно государственное добро разбрасывать? — сердито заговорил он. — Кто же оставляет на глухом озере новые сети? Еду из Вильмаламбины, дай, думаю, загляну, все ли на месте. Гляжу, тут уже рыбачки толкутся, долго ли до греха. Поплавки-то с берега заметны, ну, я и попросил их подсобить вытащить сети-то, а за работу им пообещал подкинуть рыбешки. Сети-то вытащили, а этот цыпленок жареный… — кивок в Ванину сторону, — уже скаты спускает…
— Вы ударили его? — строго спросил Назаров.
— Было дело… Сгоряча. Какой шофер удержится, видя, что его машину… уродуют.
— Он пятьсот рублей просил за эти сети, а ему давали триста, — сказал Ваня, подходя к ним вместе с Виктором Викторовичем и Саней. — Я слышал, как они торговались.
— Ну и брехун! — заулыбался Иван Николаевич. — Надо ж такую ахинею придумать!
— А где же ваши помощники? — спросил Назаров.
— Похватали рыбу из сетей и подались в лес, — сказал Саня. — Вон туда!
— Вот вы, оказывается, какой человек, Иван Николаевич! — хмуро взглянул на него Назаров. — Я сегодня же обо всем сообщу в милицию. Это же хищение государственного имущества!
— Это еще надо доказать, товарищ начальник, — нагло ухмылялся Иван Николаевич. — Кто этим соплякам поверит? Сети целы? Целы! Чего вам еще нужно? Хотел сделать доброе дело, а вы тут развели канитель… Эй, вы, прокуроры! Спустили шины — теперь сами и накачивайте, у меня на руках волдыри вскочили. И куда ключ запрятал? Черт бы побрал вас всех!
— И с этим человеком мы жили три месяца бок о бок! — негромко сказал Виктор Викторович.
18. ЦАРСКИЙ ПОДАРОК
Прошел месяц. Месяц за Полярным кругом. Погода не баловала: и дождь, и ветер, и грозы с бурями. Зигзаги молний свирепо кусали деревья, вонзались в воду. Было и солнечно, но никогда не было настолько тепло, чтобы можно было загорать. Впрочем, комары все равно не дали бы снять рубашку. Мальчишки стали полноправными членами экспедиции. Георгий Васильевич Назаров сам сказал им об этом. Ребята наравне со взрослыми мотористами доставляли научных сотрудников во все концы необъятного Вял-озера. Лодочные моторы, закрепленные за ними, всегда были в порядке. Случалось исправлять мелкие поломки в пути. Не раз попадали мальчишки и в большую волну, однажды пришлось обоим провести всю ночь на пустынном, незнакомом берегу. Без палатки и снадобья против комаров…
После того происшествия на Глухой ламбине все без исключения стали относиться к мальчишкам с уважением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25