А за ее прямолинейностью, которая приводила в ужас многих, чувствовалась пылкая, искренняя и щедрая натура, несколько необузданная, правда, но не ему ее судить – ведь необузданность и пылкость чувств были свойственны и ему тоже.
Обед между тем продолжался. Наконец Себастьян встал и объявил, что гостей в музыкальном салоне ожидает небольшой концерт.
– Могу заранее всех успокоить, – с широкой ухмылкой добавил он, – моя жена петь не будет.
Девон смешно наморщила нос.
Арабелла поспешно встала.
– Мне нужно отыскать мою шаль, – ледяным тоном заявила она. – Здесь довольно холодно.
И направилась к двери. Джастин немного помедлил, глядя, как она идет. Нет, она не скользила... и не плыла, как положено даме. Да уж, задумчиво отметил Джастин, изяществом тут и не пахнет. Высоко вскинув голову и горделиво расправив плечи, Арабелла шествовала, как королева, и Джастин мысленно зааплодировал ей. Конечно, она не могла уменьшиться в размерах, это было просто не в ее силах – однако, надо отдать ей должное, Арабелла даже свой гренадерский рост сумела обратить к своей выгоде.
Она ненадолго остановилась и что-то сказала тетке. Возле нее на стене ярко горели свечи. О, знала бы она, что за дивное зрелище представляет собой в эту минуту! Газовая ткань, из которой было сшито платье Арабеллы, была тонкой, как паутинка, и давала возможность полюбоваться ее длинными, стройными ногами. Джастину на миг представилось, как эти самые ноги обовьются вокруг его талии, и сердце у него замерло. Да, похоже, они с ней прекрасно подойдут друг другу...
Это какое-то безумие! С ума он, что ли, сошел, что мечтает об Арабелле?!
И однако, это зрелище долго стояло перед его мысленным взором – Арабелла с распущенными по плечам огненно-рыжими кудрями, кажущимися особенно яркими на фоне подушки, тяжелые веки томно опушены, словно в сладостном обещании, руками она обнимает его за шею...
Арабелла?! Обнимает его?! Нет, он точно спятил! Презрительно скривившись, Джастин встал и направился в музыкальный салон.
Каким-то чудом Арабелле удалось не заблудиться в череде коридоров, и в конце концов она даже умудрилась отыскать свою комнату. Захлопнув за собой дверь, она прижала к щекам холодные ладони. Арабелла вся пылала. Нет, ей не было холодно. И ей не нужна была шаль. Просто ей хотелось несколько минут побыть одной, чтобы прийти в себя. Нет, Джастин просто невозможен, подумала она. Он ведет себя возмутительно! Выходя из столовой, она украдкой покосилась на него через плечо. Тяжелый взгляд Джастина следовал за ней по пятам, и почему-то у Арабеллы внезапно появилось довольно-таки неприятное чувство, что тонкая ткань ее платья для него не преграда. Нет, каков наглец, снова вспыхнула она. Как он посмел предположить, что она заигрывает с ним?! Даже одна только мысль об этом показалась ей чудовищной!
Как будто у нее могла быть надежда окрутить этого повесу...
Как будто у нее вообще могла возникнуть мысль... или желание... связаться с таким волокитой!
Ехидный голосок тут же услужливо напомнил ей, что речь идет о самом, может быть, потрясающем, самом красивом мужчине, который когда-либо ступал по земле, но Арабелла тут же прикрикнула на него.
На один краткий миг, когда он почти вплотную приблизил свои губы к ее уху, в голове Арабеллы промелькнула безумная мысль, что он намерен поцеловать ее. При этом она напрочь забыла, где они находятся, что их окружают несколько десятков посторонних людей. Весь мир разом перестал для нее существовать. Арабелла забыла обо всем... даже о том, что он негодяй. Распутник. Она помнила лишь, как эти горячие губы властно впились в ее рот. Что-то подсказывало ей, что достаточно лишь слегка повернуть голову и... Что ни говори, соблазн был велик. К счастью, Арабелла разозлилась, и это ее спасло.
Арабелла заметалась из угла в угол, пытаясь взять себя и руки и успокоиться. Когда Джастин был рядом, его присутствие настолько действовало на нее, что она вообще переставала соображать. Что, интересно, в нем такого, что лишает ее последних остатков разума? Но что бы это ни было, поклялась Арабелла, он не узнает об этом. Никогда! Джастину доставляет наслаждение мучить ее, она готова поспорить, что это так. Увы, все, что она делает, почему-то ему только на руку.
Подхватив кружевную шаль, Арабелла крепко сжала губы. В следующий раз, поклялась она, все будет по-другому. Она не позволит ему досаждать ей. И не станет поддаваться ни на какие его провокации.
Поклявшись, что сдержит слово, Арабелла решительным шагом вышла из комнаты.
В гостиной не было ни души. Похоже, она просидела у себя дольше, чем предполагала, решила Арабелла. Досадно, подумала она, поскольку не имела ни малейшего понятия, где находится музыкальный салон. Вернувшись в коридор, Арабелла покрутила головой в разные стороны. Слабый отзвук смеха внезапно коснулся ее ушей. Но холл, в котором она очутилась, оказался пустым и огромным, словно пещера, и смех, эхом отдавшись под потолком, растаял вдали, оставив Арабеллу озираться по сторонам.
– Что-нибудь ищете? – осведомился у нее за спиной мужской голос.
Арабелла круто обернулась.
– Милорд! Господи, как вы меня напугали!
Он развел руками.
– Мои извинения, мадам!
– Вы не знаете, где музыкальный салон? – с лучезарной улыбкой пропела Арабелла. – Или вы тоже заблудились, как и я?
Он шагнул к ней и взял ее под локоток.
– Позвольте мне, – галантно предложил он.
Проведя ее через холл, он свернул в коридор направо, подвел ее к какой-то двери, распахнул ее и с поклоном пропустил вперед Арабеллу.
– После вас, – учтиво промолвил он.
Арабелла переступила порог... и окинула взглядом темную, абсолютно пустую комнату.
– Мне кажется, вы ошибаетесь. Это явно не... Дверь за ее спиной громко захлопнулась.
Арабелла резко повернулась. Патрик Макелрой стоял, прислонившись спиной к массивной двери красного дерева и, скрестив на груди руки, с усмешкой смотрел на нее.
– Что это значит? – возмутилась она.
– Чертовски трудно оказаться с вами наедине, – скривившись, бросил он. – Но сейчас, думаю, нам никто не помешает. Он шагнул к ной.
Арабелла отступила на шаг. По спине у нее поползли мурашки. Слишком поздно она вспомнила то, о чем в тот вечер на балу у Беннингтонов ее предупреждал Джастин.
Он может быть опасен, когда речь идет о невинных юных девушках.
Впрочем, сейчас Патрик Макелрой совсем не выглядел опасным, только какой-то непонятный огонек в его глазах заставил ее насторожиться. В общем, она с самого начала невзлюбила его.
– Моя дорогая Арабелла, я привел вас сюда лишь для того, чтобы сказать...
– Сказать о чем? Что вы сошли с ума? Потому что так оно и есть!
– Да будет вам! Разве я совсем вам не нравлюсь?
– Нравитесь? Вы? – Да у этого негодяя самомнение еще больше, чем у Джастина! Сердце у нее упало. Ей следует быть очень осторожной, напомнила себе Арабелла, наверняка этот ублюдок не просто так затащил ее сюда. Какая же она дура, что позволила ему обвести себя вокруг пальца!
Арабелла бросила взгляд на дверь – та была не заперта. Сделав быстрое движение, она попыталась проскользнуть мимо Патрика. Но он оказался проворнее – его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья, словно наручники.
– Не так быстро, любовь моя. Поцелуй – вот все, о чем я прошу. – Он хрипло рассмеялся. – Один поцелуй... ну, и, может быть, что-нибудь еще.
Арабелла испуганно ахнула. Но тут же постаралась скрыть свой страх.
– Пропустите меня, вы, грубое животное!
– Стоит ли так разговаривать с самым пылким из ваших поклонников? – Патрик с силой прижал ее к стене рядом с дверью. Арабелла попыталась вырваться. Волна страха захлестнула ее. Она была довольно сильной – для женщины, конечно. Но справиться с мужчиной вряд ли смогла бы. Кажется, в первый раз за всю жизнь Арабелла поняла, что такое настоящий ужас.
– Пустите меня! – Арабелла попыталась оттолкнуть его, но Патрик, схватив ее руки, легко заломил их ей за спину.
Пригвожденная к стене тяжестью его разгоряченного тела, она даже шевельнуться была не в состоянии.
У нее не осталось ни единого шанса избежать прикосновения его влажных губ. В последний момент в голове у нее промелькнула мысль, что его поцелуй не имеет ничего общего с поцелуем Джастина. Губы Джастина были сладкими, точно мед, и его поцелуи несли блаженство. Сейчас же она не почувствовала ничего, кроме настойчивых движений языка, когда Патрик тщетно пытался раздвинуть ее губы.
Разъярившись, Арабелла вырвала руку и со всей силы ударила его по лицу.
Хрипло выругавшись, Макелрой отпрянул в сторону.
– Сучка! – Спохватившись, он снова попытался схватить ее, но это краткое мгновение замешательства и небольшое пространство, образовавшееся между ними, когда он отпрянул, дали Арабелле необходимую свободу действий. Зажмурившись, она резко вскинула согнутое колено и с размаху двинула Патрика в пах.
Взвыв от боли, Макелрой согнулся пополам. А Арабелла, воспользовавшись этим, стрелой метнулась к двери и распахнула ее.
И тут же уткнулась в чью-то широкую грудь.
Глава 10
Чьи-то сильные руки легли ей на плечи, остановив ее в последний момент, когда она хотела прошмыгнуть мимо. Джастину потребовалось всего одно мгновение, чтобы оценить ситуацию. Он заметил застывшее, искаженное ужасом лицо Арабеллы, и его потемневший взгляд метнулся к Макелрою, который все еще не мог разогнуться. Одной рукой тот вытирал кровь с рассеченной губы, другой осторожно ощупывал предмет своей мужской гордости.
– Эта мерзавка просто невозможна! – прорычал он. – Только посмотри, что она сделала со мной!
Лицо Джастина стало каменным.
– Собери свои вещи и выметайся отсюда! – сквозь зубы процедил он. – Немедленно!
Макелрой попытался выпрямиться.
– И не подумаю! – рявкнул он. – Меня пригласил твой брат.
– Считай, что приглашения не было, – услышали они в ответ.
В следующее мгновение в комнату вошел Себастьян. В его серых глазах стояло презрение. Выражение лица было ледяным. Схватив разинувшего рот Патрика за галстук, он вышвырнул его из комнаты, как описавшегося кота.
На пороге Себастьян обернулся.
– Надеюсь, ты позаботишься о леди? – бросил он через плечо.
– Непременно, – мрачно буркнул Джастин. – Только не откажи в любезности после концерта предупредить ее тетушку, что мисс Темплтон устала и решила подняться к себе.
Арабелла, не оборачиваясь, слегка кивнула в ту сторону, откуда донесся звук захлопнувшейся двери.
– Он ушел? – приглушенно пробормотала она, по-прежнему уткнувшись носом в его грудь. Ей было до сих пор страшно. Судорожно сведенными пальцами она цеплялась за его жилет.
Джастин молча кивнул. Сказать по правде, он был в такой ярости, что все плыло у него перед глазами. Арабелла, осмелившись наконец слегка поднять голову, заметила, как окаменела его челюсть.
– Почему у вас такое лицо? Я ни в чем не виновата! Это все он! Он попытался... попытался поцеловать меня!
Глаза Джастина потемнели. Нет, конечно, он не винил ее, при чем тут она? Выходит, он недооценил Макелроя, угрюмо подумал Джастин. Ему и в голову не могло прийти, что у того хватит духу запереться в комнате один на один с Арабеллой. Усевшись в последнем ряду кресел, он с нетерпением ждал возвращения Арабеллы. Джулианна начала петь, и тут ему вдруг пришло в голову, что Макелроя тоже не видно. Себастьян заметил, как Джастин сорвался с места, и незаметно последовал за братом. А потом... потом он увидел ее лицо, и дикий ужас овладел им...
Арабелла попыталась отодвинуться. Но Джастин ей не позволил. Его руки мягко, но твердо обхватили ее за плечи.
– Нет, я не виню вас, Арабелла. Выкиньте это из головы. – Почувствовав, что девушка вся дрожит, Джастин крепко прижал ее к себе, а потом принялся осторожно гладить ей спину, пока не ощутил, что напряжение понемногу спадает.
Приподняв кончиком пальца ее подбородок, он заставил ее взглянуть ему в глаза и заметил побледневшее от страха лицо. Потом осторожно погладил ее по щеке.
– Он сделал вам больно? – низким, хриплым голосом спросил Джастин.
Арабелла судорожно вздохнула, как будто всхлипнула. Потом покачала головой.
– Не смог... а может, не успел. – Арабелла виновато понурилась. – Я ударила его, а потом... – И она мучительно покраснела до ушей.
Джастин с облегчением заметил, что из ее голубых глаз понемногу ушел страх и они стали такими же ясными, как обычно. После ее слов уголки его губ поползли вверх. Он припомнил, как корчился от боли Макелрой, когда они с Себастьяном ворвались в комнату, и едва не рассмеялся. Что ж, может быть, в другой раз ублюдок подумает, прежде чем навязывать свое общество еще какой-нибудь женщине.
– Должен признаться, – сухо пробормотал он, – что начинаю понемногу понимать, почему вас прозвали Недотрогой.
Арабелла вспыхнула.
– О! – воскликнула она.– Нет, вы... вы просто невозможный человек! Неужели вы не можете ни к чему относиться серьезно?!
– Ш-ш-ш, Арабелла. Тише. Вы вели себя очень храбро. – Она потрясла головой и в растерянности уставилась на него. Взгляд у нее стал какой-то странный, и Джастин только тогда сообразил, что баюкает ее, как ребенка.
Она снова попыталась оттолкнуть его. На этот раз Джастин разжал руки и отодвинулся. Арабелла огляделась:
– Что это за комната?
– Моего отц... – Джастин вовремя спохватился. – Кабинет Себастьяна. – Он кашлянул. Это случилось почти на пороге, всего в двух шагах от...
Он попытался отогнать от себя воспоминания. Нет, он не станет оборачиваться, не станет смотреть... Достаточно с него и того, что ему придется пронести несколько дней в Терстон-Холле, где гнев и ярость до сих пор душили его. Одному Богу известно, каким страшным наказанием были для него эти дни, которые ему приходилось проводить в своем собственном аду! Господи, в отчаянии подумал он, неужели двенадцати лет мучений недостаточно для искупления вины?!
Нет... наверное, на это потребуется вся жизнь.
Лунный луч просочился в комнату сквозь высокие окна и крохотными серебристыми лужицами расплескался на полу. Тяжелые занавески не были задернуты. Арабелла подошла к окну. Джастин зажег несколько свечей, потом неохотно присоединился к ней.
– Арабелла... – окликнул он.
Она молчала, рассеянно комкая рукой тяжелую ткань бархатной шторы.
– Есть одна вещь, которую вы должны знать, – мрачно проговорил он. – То, что сделал сегодня Макелрой... в общем, это не просто так... Для этого была причина...
Ее глаза сверкнули.
– Да, знаю. Он негодяй.
– Дело не только в этом.
– А в чем же еще? Не... – Она осеклась, заметив, что Джастин медленно покачал головой.
– Помните бал у Беннингтонов? В тот же самый вечер в «Уайтсе» пятеро заключили пари. И пари это касалось вас. Макелрой был одним из них.
Арабелла не отрываясь смотрела ему в лицо.
– Что за пари?
Он заставил себя посмотреть ей в глаза.
– Помните, о чем я предупреждал вас в тот вечер на балу? Когда говорил о ваших поклонниках.
– Да, там тогда еще был Фицрой. И Брентвуд. И Драммонд, – тихо сказала она. Джастин почувствовал, как она постепенно начинает понимать. – Вы тогда сказали... что им нельзя доверять... никому из них, – Арабелла покраснела, потому что все, что им нужно... – Побагровев до слез, она замолчала.
– Ваша девственность, – тихо закончил он. – А пари заключалось в том, что тот, кто обесчестит Недотрогу, получит три тысячи фунтов.
Кровь разом отхлынула от ее лица. Арабелла побледнела до синевы. Глаза ее расширились.
– Вы хотите сказать...
– Да, – отрезал он.
В комнате повисла гробовая тишина. Потом она подняла на него глаза.
– Но я насчитала только четверых, – слабым голосом проговорила она. – А кто же пятый, Джастин? Кто он? Не поэтому ли вы приехали тогда на бал к Фартингейлам? Хотели полюбоваться на предмет пари? Своими глазами увидеть пресловутую Недотрогу? – Арабелла стояла, держась руками за стул. Она так крепко вцепилась в него, что даже костяшки пальцев побелели от напряжения. Вдруг голос ее стал холодным. – Так кто же пятый, Джастин? Вы? Я угадала?
У него на щеке задергался мускул. Во рту появился едкий привкус горечи. В душе вдруг стало темно и пусто. Что делать? Да... Нет. У него просто не поворачивался язык рассказать ей о еще одном пари – том самом глупом, поспешном пари с Гидеоном. Какой же он ублюдок! Он просто не мог этого сделать. Его тянуло к ней так, как никогда не тянуло ни к одной другой женщине. Джастин даже не предполагал, что такое возможно. Какая страшная ирония судьбы, угрюмо подумал он. Святая и грешник... не иначе, как небеса решили зло подшутить над ним, сведя с Арабеллой. Он должен ей рассказать... Но не может. Тогда она уж точно возненавидит его, а одна только мысль об этом была для него страшнее смерти.
Выходит, она была права. У него действительно нет ни стыда, ни совести. Потому что даже в такой момент он думает только о том, как бы выгородить себя.
– Нет, – наконец с трудом выдавил Джастин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38