Кейн потерял счет времени. Казалось, уже сто лет ползет он по предательскому склону, ничуть не приближаясь к концу пути.
Кейн и в самом деле заблудился. Тропинка, которой он пробирался, шла вдоль откоса над рекой Котрас, отдаляя его от цели. Это был крутой и обрывистый берег, цепь тектонических сбросов - тропа смерти, на которую никто не отважился бы ступить даже днем. Пледдис, ведущий поиски на усыпанном гравием берегу между водой и обрывом, не подозревал, что ускользнувший пленник окажется настолько самонадеян, что отправится по откосу, где нет никакой дороги. Благодаря этому Кейн миновал цепь преследователей, хотя в любой момент его или могли обнаружить, или он мог полететь в затянутую туманной пеленой пропасть.
Кейн двигался как во сне. Туман плыл перед его глазами, приобретая странные очертания. Призрачные видения протягивали руки, чтобы утащить его в пропасть; даже холодная влажная стена казалась нереальной. Кейн знал, что это не сон. Стоило расслабиться - и его перестало бы волновать, выдержит ли кустарник вес его тела или выскользнет из земли. Кейн уперся в скалу окровавленными руками и всем телом навалился на рану, чтобы боль возвратила ощущение реальности.
Однако призраки сделались еще материальное, а поросшие мхом и кустарником камни - еще менее реальными. Агония тела не могла пересилить горячки мозга.
Кейн сумел кое-как добраться до места, где узкая тропа чуть-чуть расширялась, а может, его коварно обманывало слабеющее сознание... Не в силах ответить на этот вопрос, Кейн повалился на мокрые камни.
Он почти лишился чувств. Его истощенное тело нуждалось в воздухе, но мускулы были слишком слабы, чтобы Кейн мог глубоко дышать. Он дрожал. Его потное тело сотрясали судороги.
Кейн пытался удержать ускользающее сознание. Головокружение было мучительным. Край обрыва, на котором он лежал, наклонился, закачался и расступился...
А потом расступились скалы.
Камни стали прозрачными - словно брильянты самой чистой воды.
И горы раскрылись перед Кейном.
И Кейн заглянул в их недра.
Он увидел сокровища гор, сокрытые в каменных склепах: жилы золота и серебра, необработанные драгоценные камни, зарытые короны и сундуки с монетами - и грозных стражей, охраняющих все это.
Его взору предстали гробницы, где забытые скелеты рассыпались в прах, и затерянные могилы, в которых беспокойно ворочались чьи-то останки. Их выеденные червями глазницы пылали голубым огнем.
Он увидел непогребенных утопленников в глубинах Котраса; тех, чьи жизни похитила бешеная река; тех, кто сам бросился в ее воды в напрасной жажде забвения; тех, кого сбросили в ее пучину, чтобы скрыть убийства, - раскиданные течением побелевшие кости и черепа, поросшие водорослями, ставшие прибежищем для рыб и других водяных созданий.
Кейн разглядел подземные коридоры; те, что еще только выдалбливали, и те, что давно засыпали; те, что искали и не нашли, и те, которых боялись, но не могли не прийти в них. А потом он закрыл глаза и заплакал.
Когда же Кейн снова открыл их, то увидел гроты глубоко под землей и обитающих в них слепых существ, возведенные там города-твердыни, где никогда не засияет свет, и уродливые лица, таращившиеся из приоткрытых окошек в башнях, куда не вела ни одна дверь.
Он заглянул в черное пламя бездн, где рыли ходы гигантские черви, стремившиеся к жару ада; а потом эти твари метались и кружились, словно гигантские мотыльки, пока их "опаленные крылья" не слабели и они не тонули в огненном море.
Перед ним предстали твари гор, выползающие из своих нор на охоту при свете луны Повелителя Демонов. Огромные раскормленные жабы скакали во тьме, высовывая из разверстой пасти жадный язык и сверкая клыками, источающими яд.
Пустые дома обещали приют и отдых, но они вовсе не были необитаемы. Чудовища с горящими глазами, похожие на людей, передвигались на волосатых конечностях и скалили волчьи клыки. Хромые великаны, жуткие обезьяны с золотыми зубами и длинными когтями - одни волосатые, как медведи, другие скользкие, как змеи, звериное потомство тех, что когда-то первыми приняли человеческий облик. Из ям показывались голые создания, утратившие всякое сходство с людьми, - кучки грязных мужчин, женщин и плачущих детей; и все же они были не так отвратительны, как голод, выманивший их из укрытия.
И еще Кейн увидел тех, кто устремляется вслед за одинокими путниками, пока те не обернутся - и не сгинут. Кейн посмотрел в лицо Смерти, и его душу охватил ледяной ужас.
А были и другие...
Кейн рычал и кусал губы, кулаками бил себя по глазам, пока видения не стали расплываться. Постепенно от них остались лишь воспоминания.
Он открыл глаза. Скалы вокруг стояли неподвижно. Приступ лихорадки отступил.
Неожиданно Кейн ощутил чье-то зловонное дыхание. Глаза, напоминающие раскаленные багровые звезды, смотрели на него, предвещая беду.
- Нет, Серберис, - услышал он чей-то голос. - Кейн не наш... пока.
Кейн охнул и метнулся в сторону. Адский пес, больше любого медведя, предостерегающе зарычал на него.
- Мы разбудили его, - раздался язвительный смех. - Что тебе снилось, Кейн?
Когти Повелителя Демонов легли на ощетинившийся загривок пса. Высокий, стройный и мускулистый, хозяин Гряды Ворона стоял в черном одеянии, сшитом по последней моде, - рубашка с широкими рукавами, сапоги из тонкой кожи до колен и длинный меч у пояса. Широкий черный плащ ниспадал с плеч, но Кейн знал, что это не плащ...
Кейн смотрел в упор на величественное воплощение зла, в черноту прищуренных глаз демона.
- Если ты пришел за мной, Сатонис, оружие у меня наготове, как всегда.
Повелитель Демонов усмехнулся. В его лице не было ничего человеческого.
- До сих пор ты встречал меня куда радушнее, Кейн. Отчего же теперь ты показываешь когти?
- Закончим эту игру, - рявкнул Кейн, отступая к стене откоса. Серберис, облизываясь черным языком, разлегся, перегораживая тропу. Боли Кейн уже не чувствовал, однако доставать меч не спешил.
- Вассал играет до тех пор, пока ему позволяет его господин, - надменно заявил Повелитель Тлолувин. Плащ колыхался у его ног.
- Я тебе не вассал! - Ладони Кейна сжались в стальные кулаки.
- Однако в прошлом ты мне верно служил. Ночной ветер завывал на холмах, но плащ Сатониса не колыхнулся.
- Ты служил мне - мы сражались бок о бок. Но Кейн никому не повинуется ни богам, ни демонам. Я не стану пешкой в игре, которую ты сейчас ведешь!
- Если не пешкой, то, может, наградой, - засмеялся Повелитель Демонов. Тебе следует уразуметь: все смертные всего лишь пешки.
- Я - не смертный.
- Надеюсь, еще до рассвета я докажу тебе, что ты ошибаешься.
- Может, это и последняя моя ночь; но тот, кто придет за мной, будет иметь дело не с пешкой, - парировал Кейн с яростью во взоре, ужасном, как взгляд самого Повелителя Демонов.
Повелитель Тлолувин спокойно встретил взгляд Кейна.
- У меня достаточно поводов, чтобы тебя уважать. Мы не раз сражались за общее дело.
- Я смотрю, ты не слишком спешишь отблагодарить товарища по оружию.
- Ну, Кейн, ты ведь прекрасно знаешь, - с наигранной укоризной возразил Повелитель Тлолувин, - я поступаю так в согласии со своей природой. Сатонис, Тлолувин, Лато - как бы меня ни называли, природа моя неизменна. Лишь глупец может ждать верности от Повелителя Демонов.
- Тогда и ты, вполне возможно, только пешка в руках своей природы и законов, которым не можешь не подчиниться...
Усмешка Сатониса уступила место грозному взгляду. Серберис громко зарычал и подался на полшага вперед.
- Твое хитроумие столь же беспредельно, как и твоя дерзость, Кейн. Думаю, мы поговорим об этом чуть позже... Оцени, однако, мое коварство. Ты должен признать, что в этот раз я установил правила игры. Семь лет не стихающая ненависть Ионор растравляла ей душу и терзала окружающих. А теперь, чтобы совершить эту сделку, она отдаст мне ребенка, дочь, ненависть к которой была для нее пыткой на протяжении стольких лет. Разве это не истинное творение моего искусства? Я знаю, ты чтишь искусство подобного рода. Ты должен оценить ловкость, с какой я заманил тебя сегодня к себе, - скрутил путами горячки, как праздничный пакет лентой; безжалостно бросил на дорогу, чтобы маршрут преследователей был помечен полосой смертей...
- Даже если ты определил правила игры на эту ночь, Сатонис, - в голосе Кейна слышались гневные нотки, - ты не можешь распоряжаться деталями. Используй других в качестве пешек, но не Кейна! Я не поддамся никакой уготованной мне участи, и если погибну - погибну бесстрашно, как свободный человек.
- Ты все размахиваешь окровавленным кулаком перед носом Судьбы... Что ж, такова твоя натура. Прежде чем наступит рассвет, мы поговорим подробней о свободе воли и узнаем, что такое твоя дерзость - пустая спесь или отчаянная вера...
Серберис поднял черную морду к небу и завыл. Звук, напоминающий карканье ворона, отозвался эхом в ночной тьме.
Повелитель Тлолувин погладил его по массивному загривку.
- Верно, Серберис, я это чую. Ионор с ребенком приближаются к Голому Ворону. Мы подождем ее там.
Его усмешка стала жестокой.
- До свидания, Кейн! Пока мы тут мешкаем, зерна ненависти, посеянные семь лет тому назад и так старательно ухоженные, как раз должны взойти... Кстати, знаешь ли ты, что тропа, по которой ты пробираешься, совсем недалеко отсюда кончается пропастью?
Раздался удар грома - оглушительный смех небес.
Кейн остался один.
Глава 10
ЛУНА ПОВЕЛИТЕЛЯ ДЕМОНОВ
Вначале Кейн надеялся, что Повелитель Демонов солгал. Он бросился вперед по тропе с яростью, прибавившей ему сил. Тропинка, идущая вдоль отвесной стены, выглядела безопасной. Но это был не тот путь, который искал Кейн. Он знал об этом, однако предполагал, что направляется все-таки в сторону Голого Ворона.
Повелитель Тлолувин мог намеренно обмануть Кейна, чтобы тот свернул с дороги.
Но на сей раз Повелитель Демонов не солгал. Кейн остановился на краю пропасти.
Каменная глыба отломилась от обрыва и рухнула в Котрас.
Напрягая зрение, Кейн вглядывался в туман. Над ним в ночной тьме возвышался склон, а под ногами слышался шум воды. Насколько Кейн помнил здешние места, он находился сейчас метрах в тридцати от вершины склона - не меньше.
Значит, он в ловушке, разве что...
Заглянув в пропасть, Кейн заметил узкую расселину. Если бы она могла послужить ему опорой, то, возможно, он перебрался бы на другую сторону пропасти, а потом уже придумал бы способ подняться по отвесному склону.
О том, чтобы вернуться, конечно же, нечего было и думать.
Неужели он и впрямь лишь пешка в игре Повелителя Демонов?
Трещина в скале протянулась метров на пятнадцать - чистое безумие! Стена была скользкой от влаги и местами белой от изморози. Но через каждые несколько сантиметров в ней попадались углубления. В них могли поместиться разве что пальцы...
Кейн раскинул руки и крепко вцепился в выбоины. Сойдя с тропы, он повис в воздухе, напряг плечи и оперся ногами о скалу. Над его головой все еще колыхался туман.
Он делал все быстро - знал, что не может долго рассчитывать на свои силы.
Повиснув над обрывом, как огромная обезьяна, Кейн продвигался вперед лишь благодаря ожесточенному упорству. При первом же неловком движении его ждала смерть.
Щель понемногу сужалась. Кейну приходилось удерживать свой вес только на впившихся в скалу пальцах. Трещина становилась все уже.
У задыхающегося Кейна с губ сорвалось проклятие. С каждой секундой он был все ближе к гибели, и поэтому не стоило терять времени. Держась за стену одной рукой, другой он поспешно достал кинжал. Плоское лезвие отлично подходило для броска. Был лишь один способ проверить, может ли оно выдержать его вес. Кейн вбил в трещину клинок, перенеся на него всю тяжесть тела.
Закаленная сталь затрепетала. Рукоять выгнулась под страшным давлением, но выдержала. Изо всех сил пытаясь удержаться, Кейн достал второй кинжал. Он воткнул его в каменный склон и закачался на двух клинках. Две непрочные опоры из стали удерживали Кейна над пропастью. Казалось, они не могут выдержать такой вес, и тем не менее они выдержали.
С помощью этих импровизированных закладок Кейн сумел перебраться на относительно безопасный участок склона. Приблизившись к груде камней, оставшихся после лавины, он ловко поставил ногу на один из них. Много бы он дал за час отдыха! Однако Кейн знал - нельзя терять ни минуты. В подавленном настроении он побрел вдоль обрыва среди разбросанных камней.
***
Стандорн чувствовал себя обманутым, хотя ему не о чем было волноваться.
Этот плечистый наемник не доверял странному клубящемуся туману, который сначала покрыл, а затем обнажил осенние холмы. Точно так же не нравились ему таинственные тени, мелькающие во тьме на горных склонах, хотя его испуганные оклики и остались без ответа. Но разве тени могли отвечать?..
И снова он стал бороться с разъедающим его сердце страхом. Надежда найти Кейна становилась все призрачней, поиски и так уже длились дольше, чем рассчитывали наемники. Пледдис растянул их ряды. Теперь его люди маленькими группками двигались в темноте. Стандорн бросил взгляд на Гряду Ворона и нависшую над ней луну Повелителя Демонов. Ужас леденил его душу. Дорога вдоль реки была не лучшим местом для прогулок.
- Ты хоть знаешь, что делаешь? - спросил он Натиоса.
Горец не отличался крепкими нервами.
- Здесь есть следы. Посмотри сам и убедись: женщина и ребенок, они прошли незадолго до нас. Я вылижу тебе задницу, если это не Ионор с постоялого двора и ее дочь.
- Но зачем им идти на Гряду Ворона? - не уступал тот. - Не представляю, что могло заставить ее сделать это сегодняшней ночью. Черт побери, ты же знаешь, какие истории рассказывают...
- Я не сказал, что они идут на Гряду Ворона, - возразил Натиос. - Я сказал, что эта дорога проходит мимо гряды. Мы не знаем, куда направляется Ионор.
- Тогда почему бы нам не вернуться? - вмешался кто-то из оставшейся шестерки. - Если эта чертова баба желает рисковать в такую ночь - ее дело.
- Хватит болтать! - рявкнул Стандорн, про себя признав, что наемник прав.
Однако сделай он так, ему пришлось бы отвечать перед Пледдисом, а тот не выносил трусов.
- Если Ионор там, значит, у нее есть веская причина, - объяснил он. Может, она хочет встретиться с Кейном. У ее девочки точно такие же волосы, как у него. И эти голубые глаза... уж во всяком случае не от мамы. Кроме того, мы не знаем, кого ее дочка называет отцом. Может, Кейна. Он бывал и раньше в этих горах.
- На постоялом дворе Ионор была готова выпить у него кровь из жил, настаивал спорщик.
- Она могла просто делать вид, - парировал Стандорн. - Ведь Кейн все-таки решил остановиться в "Гнезде Ворона", а она приготовила ему поесть. Может, ему там рады куда больше, чем мы думаем. Это объясняло бы то, как он мог так бесследно исчезнуть...
- И вообще, этот постоялый двор... есть в нем что-то странное, - вмешался Натиос.
Несколько минут люди шли молча. Они все чаще озирались. Странные звуки, раздающиеся во мраке, звучали все ближе и ближе, становились все громче...
- Как далеко до Гряды Ворона? - спросил Стандорн, испуганно глядя на голый скалистый пик на верхушке горы.
- Недалеко - около километра по этой дороге, - ответил Натиос. - Стандорн, как ты думаешь, Кейн знает, что это ты в него попал?
- Ну, во-первых, не уверен, что именно я попал в него, - запротестовал лучник, хотя раньше он хвастался своей меткостью.
- Может, Кейн жив. Ну и что, пусть его видели мертвым. О Кейне ведь разные вещи рассказывают... И до него бывали такие, кто, даже находясь в могиле, выполнял свое обещание...
- Заткнись! - Стандорн выругался, подумав, что убитый наверняка отомстил бы своему убийце, если бы только мог выбраться из могилы.
- Я просто хотел спросить: уверен ли ты в своем арбалете; помнишь ли ты, куда попала твоя стрела. Вот и все. Может, мы бы тогда знали: то ли Кейн ранен, то ли впереди на дороге нас поджидает оживший мертвец...
- Я сказал, заткнись! Займись следами.
- Даже слепец может прочесть этот след. Он ведет прямо на Гряду Ворона.
- Черт! А это что такое? - вскрикнул кто-то. Они замерли, прислушиваясь.
До их ушей донесся шорох. Звук шел откуда-то неподалеку.
- Кто-то взбирается на берег! - сказал другой наемник.
- Глупости, там слишком крутой склон, - возразил Натиос.
- Что-то приближается!
- Ну и что?
С воплем, от которого кровь застыла в жилах солдат, на обрыв вылез Кейн.
Кто-то вскрикнул от испуга.
Лицо Кейна было разбито, одежда в грязи и заляпана кровью. В руке его сверкал меч, беспощадный звериный крик исказил его рот. Он появился из пропасти как мстительный призрак, и в эту ужасную минуту тень его выросла до исполинских размеров. Луна Повелителя Демонов отбрасывала на него красный отсвет, а его глаза горели обещанием верной смерти.
Выстрел Стандорна в этот раз не был метким. Стрелу из арбалета выпустил страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Кейн и в самом деле заблудился. Тропинка, которой он пробирался, шла вдоль откоса над рекой Котрас, отдаляя его от цели. Это был крутой и обрывистый берег, цепь тектонических сбросов - тропа смерти, на которую никто не отважился бы ступить даже днем. Пледдис, ведущий поиски на усыпанном гравием берегу между водой и обрывом, не подозревал, что ускользнувший пленник окажется настолько самонадеян, что отправится по откосу, где нет никакой дороги. Благодаря этому Кейн миновал цепь преследователей, хотя в любой момент его или могли обнаружить, или он мог полететь в затянутую туманной пеленой пропасть.
Кейн двигался как во сне. Туман плыл перед его глазами, приобретая странные очертания. Призрачные видения протягивали руки, чтобы утащить его в пропасть; даже холодная влажная стена казалась нереальной. Кейн знал, что это не сон. Стоило расслабиться - и его перестало бы волновать, выдержит ли кустарник вес его тела или выскользнет из земли. Кейн уперся в скалу окровавленными руками и всем телом навалился на рану, чтобы боль возвратила ощущение реальности.
Однако призраки сделались еще материальное, а поросшие мхом и кустарником камни - еще менее реальными. Агония тела не могла пересилить горячки мозга.
Кейн сумел кое-как добраться до места, где узкая тропа чуть-чуть расширялась, а может, его коварно обманывало слабеющее сознание... Не в силах ответить на этот вопрос, Кейн повалился на мокрые камни.
Он почти лишился чувств. Его истощенное тело нуждалось в воздухе, но мускулы были слишком слабы, чтобы Кейн мог глубоко дышать. Он дрожал. Его потное тело сотрясали судороги.
Кейн пытался удержать ускользающее сознание. Головокружение было мучительным. Край обрыва, на котором он лежал, наклонился, закачался и расступился...
А потом расступились скалы.
Камни стали прозрачными - словно брильянты самой чистой воды.
И горы раскрылись перед Кейном.
И Кейн заглянул в их недра.
Он увидел сокровища гор, сокрытые в каменных склепах: жилы золота и серебра, необработанные драгоценные камни, зарытые короны и сундуки с монетами - и грозных стражей, охраняющих все это.
Его взору предстали гробницы, где забытые скелеты рассыпались в прах, и затерянные могилы, в которых беспокойно ворочались чьи-то останки. Их выеденные червями глазницы пылали голубым огнем.
Он увидел непогребенных утопленников в глубинах Котраса; тех, чьи жизни похитила бешеная река; тех, кто сам бросился в ее воды в напрасной жажде забвения; тех, кого сбросили в ее пучину, чтобы скрыть убийства, - раскиданные течением побелевшие кости и черепа, поросшие водорослями, ставшие прибежищем для рыб и других водяных созданий.
Кейн разглядел подземные коридоры; те, что еще только выдалбливали, и те, что давно засыпали; те, что искали и не нашли, и те, которых боялись, но не могли не прийти в них. А потом он закрыл глаза и заплакал.
Когда же Кейн снова открыл их, то увидел гроты глубоко под землей и обитающих в них слепых существ, возведенные там города-твердыни, где никогда не засияет свет, и уродливые лица, таращившиеся из приоткрытых окошек в башнях, куда не вела ни одна дверь.
Он заглянул в черное пламя бездн, где рыли ходы гигантские черви, стремившиеся к жару ада; а потом эти твари метались и кружились, словно гигантские мотыльки, пока их "опаленные крылья" не слабели и они не тонули в огненном море.
Перед ним предстали твари гор, выползающие из своих нор на охоту при свете луны Повелителя Демонов. Огромные раскормленные жабы скакали во тьме, высовывая из разверстой пасти жадный язык и сверкая клыками, источающими яд.
Пустые дома обещали приют и отдых, но они вовсе не были необитаемы. Чудовища с горящими глазами, похожие на людей, передвигались на волосатых конечностях и скалили волчьи клыки. Хромые великаны, жуткие обезьяны с золотыми зубами и длинными когтями - одни волосатые, как медведи, другие скользкие, как змеи, звериное потомство тех, что когда-то первыми приняли человеческий облик. Из ям показывались голые создания, утратившие всякое сходство с людьми, - кучки грязных мужчин, женщин и плачущих детей; и все же они были не так отвратительны, как голод, выманивший их из укрытия.
И еще Кейн увидел тех, кто устремляется вслед за одинокими путниками, пока те не обернутся - и не сгинут. Кейн посмотрел в лицо Смерти, и его душу охватил ледяной ужас.
А были и другие...
Кейн рычал и кусал губы, кулаками бил себя по глазам, пока видения не стали расплываться. Постепенно от них остались лишь воспоминания.
Он открыл глаза. Скалы вокруг стояли неподвижно. Приступ лихорадки отступил.
Неожиданно Кейн ощутил чье-то зловонное дыхание. Глаза, напоминающие раскаленные багровые звезды, смотрели на него, предвещая беду.
- Нет, Серберис, - услышал он чей-то голос. - Кейн не наш... пока.
Кейн охнул и метнулся в сторону. Адский пес, больше любого медведя, предостерегающе зарычал на него.
- Мы разбудили его, - раздался язвительный смех. - Что тебе снилось, Кейн?
Когти Повелителя Демонов легли на ощетинившийся загривок пса. Высокий, стройный и мускулистый, хозяин Гряды Ворона стоял в черном одеянии, сшитом по последней моде, - рубашка с широкими рукавами, сапоги из тонкой кожи до колен и длинный меч у пояса. Широкий черный плащ ниспадал с плеч, но Кейн знал, что это не плащ...
Кейн смотрел в упор на величественное воплощение зла, в черноту прищуренных глаз демона.
- Если ты пришел за мной, Сатонис, оружие у меня наготове, как всегда.
Повелитель Демонов усмехнулся. В его лице не было ничего человеческого.
- До сих пор ты встречал меня куда радушнее, Кейн. Отчего же теперь ты показываешь когти?
- Закончим эту игру, - рявкнул Кейн, отступая к стене откоса. Серберис, облизываясь черным языком, разлегся, перегораживая тропу. Боли Кейн уже не чувствовал, однако доставать меч не спешил.
- Вассал играет до тех пор, пока ему позволяет его господин, - надменно заявил Повелитель Тлолувин. Плащ колыхался у его ног.
- Я тебе не вассал! - Ладони Кейна сжались в стальные кулаки.
- Однако в прошлом ты мне верно служил. Ночной ветер завывал на холмах, но плащ Сатониса не колыхнулся.
- Ты служил мне - мы сражались бок о бок. Но Кейн никому не повинуется ни богам, ни демонам. Я не стану пешкой в игре, которую ты сейчас ведешь!
- Если не пешкой, то, может, наградой, - засмеялся Повелитель Демонов. Тебе следует уразуметь: все смертные всего лишь пешки.
- Я - не смертный.
- Надеюсь, еще до рассвета я докажу тебе, что ты ошибаешься.
- Может, это и последняя моя ночь; но тот, кто придет за мной, будет иметь дело не с пешкой, - парировал Кейн с яростью во взоре, ужасном, как взгляд самого Повелителя Демонов.
Повелитель Тлолувин спокойно встретил взгляд Кейна.
- У меня достаточно поводов, чтобы тебя уважать. Мы не раз сражались за общее дело.
- Я смотрю, ты не слишком спешишь отблагодарить товарища по оружию.
- Ну, Кейн, ты ведь прекрасно знаешь, - с наигранной укоризной возразил Повелитель Тлолувин, - я поступаю так в согласии со своей природой. Сатонис, Тлолувин, Лато - как бы меня ни называли, природа моя неизменна. Лишь глупец может ждать верности от Повелителя Демонов.
- Тогда и ты, вполне возможно, только пешка в руках своей природы и законов, которым не можешь не подчиниться...
Усмешка Сатониса уступила место грозному взгляду. Серберис громко зарычал и подался на полшага вперед.
- Твое хитроумие столь же беспредельно, как и твоя дерзость, Кейн. Думаю, мы поговорим об этом чуть позже... Оцени, однако, мое коварство. Ты должен признать, что в этот раз я установил правила игры. Семь лет не стихающая ненависть Ионор растравляла ей душу и терзала окружающих. А теперь, чтобы совершить эту сделку, она отдаст мне ребенка, дочь, ненависть к которой была для нее пыткой на протяжении стольких лет. Разве это не истинное творение моего искусства? Я знаю, ты чтишь искусство подобного рода. Ты должен оценить ловкость, с какой я заманил тебя сегодня к себе, - скрутил путами горячки, как праздничный пакет лентой; безжалостно бросил на дорогу, чтобы маршрут преследователей был помечен полосой смертей...
- Даже если ты определил правила игры на эту ночь, Сатонис, - в голосе Кейна слышались гневные нотки, - ты не можешь распоряжаться деталями. Используй других в качестве пешек, но не Кейна! Я не поддамся никакой уготованной мне участи, и если погибну - погибну бесстрашно, как свободный человек.
- Ты все размахиваешь окровавленным кулаком перед носом Судьбы... Что ж, такова твоя натура. Прежде чем наступит рассвет, мы поговорим подробней о свободе воли и узнаем, что такое твоя дерзость - пустая спесь или отчаянная вера...
Серберис поднял черную морду к небу и завыл. Звук, напоминающий карканье ворона, отозвался эхом в ночной тьме.
Повелитель Тлолувин погладил его по массивному загривку.
- Верно, Серберис, я это чую. Ионор с ребенком приближаются к Голому Ворону. Мы подождем ее там.
Его усмешка стала жестокой.
- До свидания, Кейн! Пока мы тут мешкаем, зерна ненависти, посеянные семь лет тому назад и так старательно ухоженные, как раз должны взойти... Кстати, знаешь ли ты, что тропа, по которой ты пробираешься, совсем недалеко отсюда кончается пропастью?
Раздался удар грома - оглушительный смех небес.
Кейн остался один.
Глава 10
ЛУНА ПОВЕЛИТЕЛЯ ДЕМОНОВ
Вначале Кейн надеялся, что Повелитель Демонов солгал. Он бросился вперед по тропе с яростью, прибавившей ему сил. Тропинка, идущая вдоль отвесной стены, выглядела безопасной. Но это был не тот путь, который искал Кейн. Он знал об этом, однако предполагал, что направляется все-таки в сторону Голого Ворона.
Повелитель Тлолувин мог намеренно обмануть Кейна, чтобы тот свернул с дороги.
Но на сей раз Повелитель Демонов не солгал. Кейн остановился на краю пропасти.
Каменная глыба отломилась от обрыва и рухнула в Котрас.
Напрягая зрение, Кейн вглядывался в туман. Над ним в ночной тьме возвышался склон, а под ногами слышался шум воды. Насколько Кейн помнил здешние места, он находился сейчас метрах в тридцати от вершины склона - не меньше.
Значит, он в ловушке, разве что...
Заглянув в пропасть, Кейн заметил узкую расселину. Если бы она могла послужить ему опорой, то, возможно, он перебрался бы на другую сторону пропасти, а потом уже придумал бы способ подняться по отвесному склону.
О том, чтобы вернуться, конечно же, нечего было и думать.
Неужели он и впрямь лишь пешка в игре Повелителя Демонов?
Трещина в скале протянулась метров на пятнадцать - чистое безумие! Стена была скользкой от влаги и местами белой от изморози. Но через каждые несколько сантиметров в ней попадались углубления. В них могли поместиться разве что пальцы...
Кейн раскинул руки и крепко вцепился в выбоины. Сойдя с тропы, он повис в воздухе, напряг плечи и оперся ногами о скалу. Над его головой все еще колыхался туман.
Он делал все быстро - знал, что не может долго рассчитывать на свои силы.
Повиснув над обрывом, как огромная обезьяна, Кейн продвигался вперед лишь благодаря ожесточенному упорству. При первом же неловком движении его ждала смерть.
Щель понемногу сужалась. Кейну приходилось удерживать свой вес только на впившихся в скалу пальцах. Трещина становилась все уже.
У задыхающегося Кейна с губ сорвалось проклятие. С каждой секундой он был все ближе к гибели, и поэтому не стоило терять времени. Держась за стену одной рукой, другой он поспешно достал кинжал. Плоское лезвие отлично подходило для броска. Был лишь один способ проверить, может ли оно выдержать его вес. Кейн вбил в трещину клинок, перенеся на него всю тяжесть тела.
Закаленная сталь затрепетала. Рукоять выгнулась под страшным давлением, но выдержала. Изо всех сил пытаясь удержаться, Кейн достал второй кинжал. Он воткнул его в каменный склон и закачался на двух клинках. Две непрочные опоры из стали удерживали Кейна над пропастью. Казалось, они не могут выдержать такой вес, и тем не менее они выдержали.
С помощью этих импровизированных закладок Кейн сумел перебраться на относительно безопасный участок склона. Приблизившись к груде камней, оставшихся после лавины, он ловко поставил ногу на один из них. Много бы он дал за час отдыха! Однако Кейн знал - нельзя терять ни минуты. В подавленном настроении он побрел вдоль обрыва среди разбросанных камней.
***
Стандорн чувствовал себя обманутым, хотя ему не о чем было волноваться.
Этот плечистый наемник не доверял странному клубящемуся туману, который сначала покрыл, а затем обнажил осенние холмы. Точно так же не нравились ему таинственные тени, мелькающие во тьме на горных склонах, хотя его испуганные оклики и остались без ответа. Но разве тени могли отвечать?..
И снова он стал бороться с разъедающим его сердце страхом. Надежда найти Кейна становилась все призрачней, поиски и так уже длились дольше, чем рассчитывали наемники. Пледдис растянул их ряды. Теперь его люди маленькими группками двигались в темноте. Стандорн бросил взгляд на Гряду Ворона и нависшую над ней луну Повелителя Демонов. Ужас леденил его душу. Дорога вдоль реки была не лучшим местом для прогулок.
- Ты хоть знаешь, что делаешь? - спросил он Натиоса.
Горец не отличался крепкими нервами.
- Здесь есть следы. Посмотри сам и убедись: женщина и ребенок, они прошли незадолго до нас. Я вылижу тебе задницу, если это не Ионор с постоялого двора и ее дочь.
- Но зачем им идти на Гряду Ворона? - не уступал тот. - Не представляю, что могло заставить ее сделать это сегодняшней ночью. Черт побери, ты же знаешь, какие истории рассказывают...
- Я не сказал, что они идут на Гряду Ворона, - возразил Натиос. - Я сказал, что эта дорога проходит мимо гряды. Мы не знаем, куда направляется Ионор.
- Тогда почему бы нам не вернуться? - вмешался кто-то из оставшейся шестерки. - Если эта чертова баба желает рисковать в такую ночь - ее дело.
- Хватит болтать! - рявкнул Стандорн, про себя признав, что наемник прав.
Однако сделай он так, ему пришлось бы отвечать перед Пледдисом, а тот не выносил трусов.
- Если Ионор там, значит, у нее есть веская причина, - объяснил он. Может, она хочет встретиться с Кейном. У ее девочки точно такие же волосы, как у него. И эти голубые глаза... уж во всяком случае не от мамы. Кроме того, мы не знаем, кого ее дочка называет отцом. Может, Кейна. Он бывал и раньше в этих горах.
- На постоялом дворе Ионор была готова выпить у него кровь из жил, настаивал спорщик.
- Она могла просто делать вид, - парировал Стандорн. - Ведь Кейн все-таки решил остановиться в "Гнезде Ворона", а она приготовила ему поесть. Может, ему там рады куда больше, чем мы думаем. Это объясняло бы то, как он мог так бесследно исчезнуть...
- И вообще, этот постоялый двор... есть в нем что-то странное, - вмешался Натиос.
Несколько минут люди шли молча. Они все чаще озирались. Странные звуки, раздающиеся во мраке, звучали все ближе и ближе, становились все громче...
- Как далеко до Гряды Ворона? - спросил Стандорн, испуганно глядя на голый скалистый пик на верхушке горы.
- Недалеко - около километра по этой дороге, - ответил Натиос. - Стандорн, как ты думаешь, Кейн знает, что это ты в него попал?
- Ну, во-первых, не уверен, что именно я попал в него, - запротестовал лучник, хотя раньше он хвастался своей меткостью.
- Может, Кейн жив. Ну и что, пусть его видели мертвым. О Кейне ведь разные вещи рассказывают... И до него бывали такие, кто, даже находясь в могиле, выполнял свое обещание...
- Заткнись! - Стандорн выругался, подумав, что убитый наверняка отомстил бы своему убийце, если бы только мог выбраться из могилы.
- Я просто хотел спросить: уверен ли ты в своем арбалете; помнишь ли ты, куда попала твоя стрела. Вот и все. Может, мы бы тогда знали: то ли Кейн ранен, то ли впереди на дороге нас поджидает оживший мертвец...
- Я сказал, заткнись! Займись следами.
- Даже слепец может прочесть этот след. Он ведет прямо на Гряду Ворона.
- Черт! А это что такое? - вскрикнул кто-то. Они замерли, прислушиваясь.
До их ушей донесся шорох. Звук шел откуда-то неподалеку.
- Кто-то взбирается на берег! - сказал другой наемник.
- Глупости, там слишком крутой склон, - возразил Натиос.
- Что-то приближается!
- Ну и что?
С воплем, от которого кровь застыла в жилах солдат, на обрыв вылез Кейн.
Кто-то вскрикнул от испуга.
Лицо Кейна было разбито, одежда в грязи и заляпана кровью. В руке его сверкал меч, беспощадный звериный крик исказил его рот. Он появился из пропасти как мстительный призрак, и в эту ужасную минуту тень его выросла до исполинских размеров. Луна Повелителя Демонов отбрасывала на него красный отсвет, а его глаза горели обещанием верной смерти.
Выстрел Стандорна в этот раз не был метким. Стрелу из арбалета выпустил страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27