– А я вам когда-нибудь что-то подобное говорила? – спросила Элоиза.
– Не говорила. Но это ничего не значит. Всем известно, что ты очень скрытная, – заявила Кэти.
– Вот, значит, как… – тяжело вздохнула Элоиза и опустила глаза.
Она не позволила себе расстраиваться, но разочарованно отметила, что ждала от друзей большего понимания! Претензии совершенно иного рода у нее возникли к мнимому другу Теду Чарлтону. Она еще не решила для себя, как поступит, если жизнь сведет их еще раз.
Справедливый гнев и потребность вносить во все ясность взывали к разговору по душам. Житейский же опыт требовал сдержанности, в первую очередь ради собственного же спокойствия. Элоиза понимала, что пожилой мужчина может распускать нескромные слухи о несуществующих шашнях только в одном-единственном случае – если в действительности ему подобное не светит. С этой точки зрения Тед Чарлтон был достоин всяческого сожаления.
Элоиза посмотрела на часы и сдержанно обратилась к коллегам:
– Я бы не хотела вас задерживать. На подъезде к аэропорту обычно пробки.
Она сказала это, еще не подозревая, что в дверях появился Маркус Коварис, который стремительно приближался к столу. Она заподозрила неладное, только когда увидела, что лица Кэти и Харри расплылись в слащавых улыбках.
– Доброе утро! – поспешила поприветствовать инвестора Кэти.
Харри протянул Маркусу руку.
– Доброе утро, Кэти, Харри, – сдержанно поздоровался Маркус Коварис. – Полагаю, я немного припоздал. Хотел позавтракать со своими новыми компаньонами, – сказал он, по-хозяйски располагаясь за столом.
– Нет, это мы поторопились. Вещи еще не собраны, а у нас рейс через час, – зачастила Кэти. Ее заторможенность мигом куда-то делась. Элоизе лишь оставалось хмуро наблюдать за преображением своих друзей. Впрочем, она была далека от ханжеского осуждения, поскольку не далее как прошлым вечером сама унижалась перед щедрым компаньоном и «старинным другом».
– Как вы вчера повеселились? Элоиза ничего нам не рассказывает, – завела непринужденный разговор Кэти.
– Повеселились на славу! – поведал Маркус. – Странно, что Элоиза не поделилась со столь близкими друзьями. Должно быть, это из-за того, что и вы ей не все рассказываете, – уколол он супружескую чету.
– О сюрпризах не трубят, – глупо отшутился Харри.
– Это инвестиционный договор вы называете сюрпризом? – весело уточнил Маркус, двусмысленно поглядывая на Элоизу.
– Супруга права, вещи еще не собраны. Вы не возражаете, если мы вас оставим? – заторопился Харри, явственно почувствовав, что Маркус не расположен к ним обоим.
– Вы рискуете, оставляя меня с Элоизой наедине, – поддел самоуверенного компаньона Маркус.
– Что делать, обстоятельства требуют. Да и риск невелик, – сумбурно парировал англичанин.
– Тогда в добрый путь, Кэти, Харри, – напутствовал их, привстав, Маркус.
– Благодарю, была счастлива вас повидать, – расшаркиваясь, проговорила Кэти. – Элоиза, ты не проводишь меня до лифта? – требовательно посмотрела она на подругу.
Не говоря ни слова, Элоиза встала из-за стола.
– Ты заявляла, что у тебя ничего с ним нет, – прошептала Кэти. – Когда?
– Три месяца назад… После вашего совместного ужина. И что я вижу?! Он смотрит на тебя так, словно вы – давние любовники.
– Почему тебя это тревожит, Кэти? И тебя тоже, Харри? – вызывающе спросила у коллег Элоиза.
– Хотелось бы знать, – тихо поддержал жену Харри.
– Да, господа, – кивнула Элоиза. – Мы без ума друг от друга. Мы любим друг друга, просто обожаем, – дерзко объявила она.
– Так, значит…
– Что? – колко посмотрела Элоиза в округлившиеся глаза Кэти.
– Ты спишь с ним? – прошептала та в ужасе.
– О, да!
– Но это же замечательно! – внезапно воскликнула Кэти. – А то мы с Харри волновались, – вырвалось у нее.
– Волновались… – повторила вслед за ней Элоиза.
– Да. Мы же не можем знать всех его мотивов. Но если у вас роман, это многое объясняет. И выгодные условия, и поспешность, с которой Маркус все это проделал… Мы поздравляем тебя! Правда, Харри? Это же такая удача! – Просиявшая чета зашла в лифт, и двери сомкнулись перед опешившей Элоизой.
Счастливая семья спустилась в холл отеля, когда Маркус и Элоиза еще сидели за столом. Маркус не торопился с трапезой, Элоиза оставалась все это время с ним, по его настойчивой просьбе.
– Улыбайся, не разочаровывай своих друзей, – обратился к Элоизе Маркус. – Они так рады за тебя! – издевательски заметил он.
– Настоящих друзей так просто не разочаруешь, – скептически ответила Элоиза.
– У девочки начали постепенно открываться глазки, – ехидно заметил Маркус. – Ты действительно считала, что эти двое представляют собой исключение? Удивлена, что они оказались такими же жадными и трусливыми, как и все смертные?
– Не высоко ты оцениваешь людей, Маркус, – заметила Элоиза. – А к Кэти и Харри у меня больше претензий нет.
– Что значит «больше»?
– Я ведь тоже не устояла, – откровенно признала она. – Так же пляшу под твою дудку.
– Даже лучше, – поправил ее самодовольный грек.
– Или хуже, смотря как на это посмотреть, – добавила Элоиза.
– Предлагаю совершить познавательную экскурсию по Парижу, – отбросив салфетку, предложил собеседнице Маркус.
– Экскурсию?
– Да. До моей квартиры, – охотно уточнил он.
– Прекрати, – раздраженно проговорила она, глядя в его змеиные глаза.
– До твоего номера? – изменил маршрут Маркус.
– Нет, – твердо ответила она.
– У меня есть основания полагать, что вне зависимости от собственного желания ты проведешь следующие несколько часов со мной, – резко переменив тон с шутливого на приказной, проговорил Маркус.
– Я приехала в Париж, чтобы работать, – тем же тоном ответила Элоиза. – Ты, как никто другой, должен быть заинтересован в прибыльности нашего дорогостоящего проекта.
– Когда я вожделею, мне трудно думать о бизнесе. В твоих силах сделать так, чтобы моя голова вновь стала ясной. В конце концов, кто здесь босс? Даю тебе отгул, – великодушно заявил Маркус. – Так ты идешь со мной?
– У меня есть выбор?
– Конечно же, нет, Рыжая. Хочу разглядеть тебя при свете дня.
* * *
Несколькими часами позже Элоиза Смит выходила из своего нового магазина-салона. Внешне женщину можно было принять за элегантную парижанку, однако ее школьный французский оставлял желать лучшего. Но Элоиза не унывала. Она намеревалась восполнить пробелы в знаниях благодаря общению с французскими продавцами-консультантами, которых они наняли.
Маркус дожидался ее у выхода.
– Это возмутительно! – вспылила женщина. – По-твоему, я самостоятельно не способна провести инструктаж сотрудниц?
– Я всего лишь хотел тебе помочь, – беспечно бросил он.
– А на самом деле лишь уронил мой авторитет, – обиженно объявила Элоиза.
– Вы наняли хорошеньких продавщиц. Нужно заходить сюда почаще, – изрек он, вглядываясь в витрины.
– Собери для начала на них компромат, – посоветовала Элоиза. – Ты ведь именно так укомплектовываешь штат любовниц… Должна предупредить, что, прежде чем нанять этих девушек, мы собрали отзывы с их прежних мест работы. Они зарекомендовали себя как надежные и многократно испытанные продавщицы.
– И очень красивые.
– Этот фактор хоть и был весьма желательным, но отнюдь не определяющим, – сухо проговорила она.
– Ревнуешь?
– Я воздержусь от ответа на этот идиотский вопрос, – парировала Элоиза. – Терпеть не могу, когда мужчины, чтобы доказать свою состоятельность, начинают вести себя подобно эгоцентричным бабуинам.
– Значит, ревнуешь, – подытожил Маркус. – Признай правду, и тебе сразу станет легче. Чего не скажешь про эгоцентричного бабуина, который спит с беспринципной змеей. Я ведь тоже ревную тебя, Рыжая. И еще как ревную! Вчера, например, заснуть не мог, когда ты укатила с этим парижским таксистом… Кстати, как он тебе?
– Кто?
– Таксист, – уточнил он.
– За кого ты меня принимаешь? – возмутилась она, но взяла себя в руки, когда Маркус раз разился хохотом.
– Прекрати дуться, ворчать и сердиться, – проговорил он, обняв женщину за плечи. – Гляди, какая красота кругом. Какое солнечное лето, какие стройные девушки и гибкие парни идут по улице. Цветы, любовь, я, ты, Париж!
– Что на тебя нашло?! – скептически спросила Элоиза, поежившись.
– Я счастлив! Я в восторге от того, как непредсказуема жизнь. Пять лет назад я думал, что между нами все кончено. И как приятно было узнать, что судьба распорядилась иначе. Нас, оказывается, многое связывает, Элоиза!
– И эти восторги тоже входят в процедуру экзекуции? Я обязана их выслушивать? – хмуро поинтересовалась она.
– Расслабься, Рыжая! Наслаждайся! Влейся в поток. Дыши потоком. Стань потоком! экзальтированно призывал Маркус.
– Ты хочешь швырнуть меня в Сену? – пошутила Элоиза.
– Сначала Эйфелева башня. Идем?
* * *
– Следующий пункт – Лувр, – объявил Маркус уже в сумерках. – Но не сегодня. На один день впечатлений достаточно.
– У меня ноги болят, – призналась Элоиза.
– Значит, нужно дать им отдохнуть. Берем такси и едем ко мне.
Добравшись до своей квартиры, Маркус торопливо открыл дверь и толкнул ее плечом. Войдя в темный холл, он, не включая света, нащупал пуговку на жакете Элоизы. Жакет скользнул с плеч на пол. Маркус прижал Элоизу к стене и нагнулся к ее груди.
Элоиза крепко обхватила его шею… Медленно прокладывая путь в темноте, они добрались до спальни.
Маркус положил Элоизу на постель со словами:
– Придется теперь тебя любить.
– Ты вовсе не обязан, – парировала она, рассмеявшись.
– Нет, придется. Ты так возбудилась. Надо ублажать, – обреченно проговорил Маркус, рухнув на постель возле нее.
– Ублажай, – прошептала Элоиза.
Маркус положил обе ладони на ее грудь.
– Роскошно, – похвалил он. Скользнул ниже. – Такая жаркая, напряженная. Не думаю, что смогу когда-нибудь пресытиться тобой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Маркус присоединился к Элоизе в душе.
– Позволь, я это сделаю, – сказал он, вынимая из ее рук бутылочку с гелем.
Он медленно выдавил ароматный гель на руку и вспенил его в потоке воды.
Нежно прикасаясь к ее плечам, шее, груди, талии, бедрам и икрам, он ласково, с упоением, как ребенка, вымыл женщину.
Элоиза молча покорилась ему.
Она не хотела думать, насколько он искренен с ней сейчас, потому что испытала тягу к этому мужчине.
Маркус посмотрел на нее и словно все понял. Смыв пену, он вышел из душа и, оставляя на кафеле и ковре мокрые следы, понес женщину на постель…
* * *
– Ты уже проснулась? – удивился Маркус, увидев в дверях своего кабинета Элоизу, одетую и с сумкой в руке.
– Да. Я, пожалуй, пойду, – нерешительно сказала она.
Маркус поднялся и подошел к ней.
– Никуда ты не пойдешь.
– Я хотела вернуться в отель. Там мои вещи, – объяснила она.
– Это не проблема. За твой номер я уже заплатил, а вещи доставят утром, – сообщил Маркус.
– Ты распоряжаешься моими вещами? Это немыслимо! – воскликнула женщина.
– Для твоего же удобства. Незачем возвращаться в отель. Здесь тебе будет лучше, и мне удобнее, – фривольно добавил мужчина.
– Понятно, – обреченно кивнула Элоиза.
– То недолгое время, что нам предстоит про вести в Париже, надо потратить с максимальным эффектом… В общем, я желаю, чтобы ты постоянно находилась при мне, – требовательным тоном подытожил Маркус Коварис.
– Это свинство, если ты хочешь знать мое мнение, – обиженно проговорила женщина.
– Твое мнение меня не интересует, – сухо парировал он.
Элоиза смиренно удалилась в комнату, которую хозяин выделил для ее проживания.
Они воссоединились за скромной вечерней трапезой.
– Как долго у тебя эта квартира? – спросила Элоиза.
Он внимательно посмотрел на нее, а затем разразился хохотом.
– Что смешного я спросила? – удивилась и растерялась женщина.
– Ты меня удивляешь, Рыжая! – воскликнул он. – Я не собираюсь вести с тобой светские беседы. Это имеет смысл только на этапе соблазнения. Когда, женщина целиком моя, отпадает всякая необходимость заговаривать ей зубы, – просветил ее мужчина.
– Прости, я не знала твоих обычаев.
– Это не только мой обычай, Рыжая.
– Ну, ладно… До встречи на ринге, жеребец, – сказала она, вставая из-за стола.
– Грубо, Элоиза, – упрекнул ее Маркус.
– Я думала, ты любишь называть вещи свои ми именами, – усмехнулась она.
– Ты становишься циничной, – отметил муж чина.
– Ты и раньше был не самого высокого мнения обо мне, – равнодушно отразила упрек рыжеволосая женщина. – А за науку спасибо.
– Ты имеешь в виду секс-образование? – хвастливо уточнил Маркус.
– И прочее тоже, – холодно ответила она.
– Мы опять ссоримся, а я этого не люблю, – признался Маркус, лицо которого сделалось серьезным.
Он подошел к женщине, обнял ее за плечи и попытался поцеловать.
Ему это не удалось – Элоиза ловко вывернулась.
– Хорошо… Поговорим, – смирился со своей участью мужчина. – Ты хотела знать, давно ли я владею этой квартирой. Отвечаю: мой отец приобрел ее, когда я находился на практике в Париже, изучая язык. Как ты уже успела заметить, мой французский почти так же хорош, как у парижан. Этим я обязан своему отцу, который был в хорошем смысле старомоден и превозносил добротное традиционное образование. Он позаботился о том, чтобы его наследник свободно изъяснялся на двух европейских языках, помимо родного, – на английском и французском. В юности я всячески отлынивал, теперь же благодарен отцу за его терпение и требовательность… Я ответил на твой вопрос?
– Да, спасибо, – кивнула Элоиза, которая внимательно его выслушала. – А лондонский отель он купил для тебя в этих же целях?
– Нет. Отель приобрел я сам несколько лет назад. Я тогда учился на специализированных курсах в одном из университетов Лондона. И весь верхний этаж был тогда моей резиденцией, где я с однокашниками устраивал шумные попойки. Шампанское лилось рекой, друзья приводили разбитных девчонок… В общем, было очень весело, – мечтательно проговорил Маркус.
– Могу себе представить, – покачала головой Элоиза.
– Обычные холостяцкие затеи, – пожал плечами он.
– Как и то, что происходит здесь и сейчас? – с нескрываемой горечью спросила она.
– Я думал, мы помирились, Рыжая, – проговорил он, склонившись над ней.
– Забудь, – бросила Элоиза и ушла к себе.
* * *
– Этот эскиз выглядит многообещающе, – задорно сообщила Кэти, стоя за спиной Элоизы. – Очень вдохновенно. Что в очередной раз подтверждает тезис о любви, творящей чудеса… В особенности любви к достойному человеку, – глубокомысленно прибавила она.
Элоиза состроила гримасу, которую Кэти видеть не могла, и молча продолжила рисовать. Она могла возразить против довода подруги. Кэти – искренне или лукавя – давала Маркусу Коварису уж слишком высокую оценку, незаслуженно высокую. Элоиза знала это наверняка, но свое мнение предпочитала не высказывать.
– Ну и где он теперь? – спросила Кэти.
– Кто? – притворилась непонимающей Элоиза.
– Твой пылкий возлюбленный… Он не появлялся больше недели, – скорбно вздохнула коллега.
– Не знаю. Наверное, работает. Подозреваю, у него есть свои дела, – сдержанно ответила Элоиза. – Когда у тебя офис на Уолл-стрит, а резиденции раскиданы по всему миру, невозможно долго задерживаться на одном месте.
– И ты не скучаешь? – удивленно поинтересовалась Кэти.
– А у меня есть для этого время? – скептически парировала Элоиза. – На очереди открытие трех магазинов!
Прошел месяц с момента ее возвращения из Парижа. Неделя, проведенная там, запомнилась Элоизе главным образом тем, что Маркус почти не выпускал ее из своей спальни. Она лишь изредка имела возможность наведываться в магазин, дабы проконтролировать работу сотрудниц, которые, к ее радости, действительно оказались компетентными и надежными.
Маркусу быстро наскучил осмотр достопримечательностей французской столицы и ее легендарных пригородов, так что их совместное времяпрепровождение вскоре сделалось однообразным.
Элоиза не могла бы пожаловаться на Маркуса, если бы ее интересы ограничивались сексом. Она пыталась бунтовать против прописанного им постельного режима, но безрезультатно.
Утешало то, что до окончания действия их секретного пакта оставалось менее одиннадцати месяцев. Элоиза мысленно сделала первую зарубку на календаре.
Когда он наведывался в Лондон и звонил ей, чтобы договориться о совместном ужине, каждый раз повторялся один и тот же сценарий, согласно которому конечным пунктом была постель в пентхаусе его лондонского отеля, а ужин ограничивался скудным набором сандвичей, которыми их снабжала уже закрытая для обслуживания кухня. И всякий раз среди ночи Элоиза Смит возвращалась к себе домой.
Наутро начались осторожные и не очень вопросы со стороны Кэти, уверяющей, что партии более подходящей, чем Маркус Коварис, и не придумать. За этим следовали глубокомысленные рассуждения Харри о том, как выгодно иметь заинтересованного лично инвестора в таком дорогостоящем бизнесе, как ювелирное дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11