Пламя горящего очага золотыми сполохами освещало комнату, знакомые каменные стены, полог над его кроватью и голую спину мужа, склонившегося над пергаментом.– Кайрен?Услышав свое имя из уст жены, Килдэр вздрогнул и тут же поднялся ей навстречу.– Мэв! – Он был удивлен. – Как ты себя чувствуешь? Твои сестры говорят, что тебе нездоровится.Ребенок. Она должна рассказать ему. И непременно расскажет, только сначала поблагодарит его за Флинна.– Как вы можете видеть, я стою вполне живая.– У тебя все в порядке? Должно быть, ты ходила под дождем.– Да, но я пришла не для того, чтобы говорить об этом. Кайрен опять сел.– Мэв...– Позвольте мне сказать, – прервала она. – Я знаю, что вы сделали для Флинна.На его лице мелькнуло удивление, сине-зеленые глаза сверкнули. Кайрен снова поднялся. Теперь она видела его профиль, так как он смотрел на огонь.– Я...– Я только хочу поблагодарить вас. – Подойдя к нему, Мэв положила ладонь на его руку. – Вы исполнили мое желание с большим риском для себя.– Я не хотел причинять тебе новую боль, – после недолгого колебания ответил он.Да, ей хотелось спасти Флинна и всю семью, но что-то заставило ее спросить:– А если лорды в Пейле или король Генрих узнают, что мой брат жив? Они не обвинят вас в излишней мягкости? Или даже в измене?Вместо ответа Кайрен небрежно повел плечом, но Мэв ощутила, как его рука напряглась. Открыв рот, она с удивлением смотрела на мужа. Неужели он рисковал жизнью только ради того, чтобы пощадить ее чувства?Волна тревоги, радости и любви согрела ее сердце.– О, Кайрен! – прошептала она.Встав на цыпочки, Мэв обняла его за шею, а он медленно положил ей руки на плечи, на ее мокрое платье. И все. Потом зарылся лицом ей в волосы и прижал к себе.Так, сердцем к сердцу, они простояли несколько долгих мгновений. Для выражения чувств не нужны были слова. Наконец Кайрен выпрямился и отвел ее руки. Мэв не хотела его отпускать. Заглянув в его глаза, она снова потянулась к мужу и поцеловала его в губы.Он замер в нерешительности. Время, казалось, тоже остановилось. Она ждала его реакции. Со страхом. Может, он заботился о ней, но отказывался принимать ирландку в свое сердце? Хочет ли он любить, как хотела она? Способен ли вообще на любовь?Судорожно вздохнув, Килдэр обнял ее за талию, его руки скользнули по ее спине, а губы прижались к ее рту. Мэв с готовностью подалась ему навстречу, и вся их нежность вылилась в бесконечный поцелуй.– Мэв, – прошептал он. – Я так скучал по тебе. Новая волна чувств омыла ее сердце. Никогда еще она так не любила. Она должна была выйти за Квейда, потому что этого хотели ее родители и Флинн. Человек вроде него дал бы ей жизнь без гнева и треволнений.Кайрен вознес ее сердце к звездам. При всем их различии и колкостях он заставил ее понять радость связи между супругами, чувство единения в его объятиях.Страстно желая ощутить его, она погладила широкую спину Кайрена, придя в восторг от твердости мужского тела с бархатистой кожей. Погладила еще раз, и он ответил ей долгим взглядом, словно не хотел ничего другого, кроме как всю ночь любоваться ее красотой.В следующий момент его губы обласкали ее шею, потом ключицы, спустились к вырезу платья, чтобы неспешно испробовать нежную кожу. Ее груди под тканью напряглись, моля его о прикосновении.– Милая Мэв, – снова прошептал он, прежде чем его рот утонул в ложбинке между грудями.Она сгорала от нетерпения почувствовать его везде, окончательно признать, что они навсегда стали мужем и женой.Мэв принялась расстегивать крючки на платье, и Кайрен начал с радостью помогать ей. Не прошло и минуты, как она уже стояла в одной рубашке, ярко-зеленое платье ненужной грудой валялось на полу.Его ладонь скользила дюйм за дюймом по ее телу – от бедер к животу и груди.Закрыв глаза, Мэв отдалась его ласке, обхватила за шею и держала, пока разожженное им пламя страсти не превратилось в нечто испепеляющее и острое.Тогда Кайрен поднял ее, отнес к кровати и, не спуская с нее глаз, сбросил одежду. Золотистые тени играли на его рыжеватых волосах, мускулистом теле, и Мэв в нетерпении замерла.Ненадолго, потому что он лег рядом с ней, и его пальцы начали обследовать изгибы ее талии и бедер.Мэв не осталась в долгу перед старательным мужем, который перевернул ее на спину. Пока его язык неторопливо владел ее ртом, его колено осторожно раздвинуло ей ноги, твердая плоть скользнула в ее лоно и начала медленное движение. Мэв была уверена, что отправляется на небеса.Следующим длинным толчком Кайрен вошел глубже, потом еще глубже. Его дыхание, которое она чувствовала на своей шее, стало обжигающим. С каждым толчком он будто вливал себя в нее, а Мэв всем телом и душой устремлялась ему навстречу в том же ритме.Его кожа блестела от пота. Толчки все быстрее следовали один за другим.– Мэв, – простонал он, входя до конца.Ее удовольствие превратилось в яркое, сверкающее освобождение, заполнившее тело приятной теплотой удовлетворения.Кайрен напрягся, закричал, сделал последний рывок и, ослабев, с глубоким выдохом упал на жену.Она держала мужа, чувствуя, как бьется его сердце. Прошлое уже не имело значения. Перед ними расстилалось будущее, сулившее им большие надежды.– Кайрен?– Подожди минуту, сварливая женщина, – простонал он. – Я думаю, ты украла у меня рассудок.– Теперь я воровка? – засмеялась Мэв.– Определенно, миледи. Если принять во внимание, что я никогда в жизни не расходовал себя до такого изнеможения.Мэв с улыбкой подумала, что ей нравится это признание. Она надеялась, что и Кайрену понравится то, что он должен услышать от нее.– Я ничего у тебя не крала и не собираюсь ничего возвращать.– О, ты уже вернула, милая жена, – со смехом возразил он.Мэв почувствовала, что краснеет.– Я не то имела в виду. – Она шаловливо хлопнула его по плечу и взяла за руку. – Я имела в виду это.Она положила его ладонь себе на живот. В глазах Кайрена появилось сначала недоумение, потом испуг.– Ребенок? – прошептал он.– Скорее всего перед святками, – кивнула она. – Вот почему меня постоянно тошнит.– Мэв...– Ты рад?Кайрен глубоко вздохнул.– Это столь неожиданно... Я не знаю, что сказать.– Твоя радость не будет иметь границ, когда он родится, и от тебя это не зависит.– Конечно, – ответил Кайрен, хотя все еще выглядел удивленным. – Я... я буду его защищать, как защищаю тебя.Мэв нестерпимо хотелось сказать, что она любит его, объяснить, что хранила это в тайне из-за гнева, но теперь больше не позволит этому чувству отобрать у них будущее. Потом она решила, что мужу на сегодня достаточно новости о ребенке. Когда Килдэр примирится с мыслью, что станет отцом, вот тогда она ему и откроется... с надеждой, что он чувствует то же самое к ней.Кайрен смотрел на спящую жену, и его снедала тревога.Мэв лишила его рассудка, когда они занимались любовью, а вслед за этим довела до бесчувствия своей новостью.Ребенок? Это был путь к свободе, о которой он мечтал с первого дня своего пребывания в Ирландии. Теперь можно отсюда уезжать, поскольку мятежникам нанесен такой урон, что им понадобится время, чтобы оправиться... если они вообще сумеют это сделать.Он снова посмотрел на Мэв. Ее рыже-золотистые волосы разметались по белой подушке, чистая кожа была еще розовой от ласк, которые они дарили друг другу.Кайрен хотел подавить желание коснуться пальцем ее щеки и не смог. Она пахла дождем, женщиной и им. Она походила на спящую богиню, утомленную, расслабленную, но огненную.Да, он любил ее. И что это решает?Они настолько разные, что ему не хватило бы листа пергамента, чтобы записать их различия. Волшебство же чувств пугает его.Встав с постели, Кайрен принялся ходить по комнате. Движение всегда помогало ему думать. При таком столкновении интересов не предназначена ли им с Мэв судьба сто отца и матери – вечная ненависть. Кайрен снова отбросил эту мысль. У него самого нет разрушительной горечи отца, а у Мэв нет ограниченности и набожности его матери. Однако параллели все же существуют...А что за жизнь он ведет? Он просто наемник. Первые дни он рвался обратно в Испанию, чтобы заработать денег, спать с доступными сеньоритами, по ночам пить. С какой нежностью он вспоминал те дни! Сейчас они ему недоступны.Хочет ли он вернуть их... или ему требуется что-то совершенно иное?Выругавшись, Кайрен быстро оделся и пошел в главный зал. Многие обитатели замка еще сидели за столами. Ужинали, слушали игру Бригид на арфе.Он мрачно окинул взглядом толпу. Разговоры стихли. Танцы прекратились. Арфа Бригид замолчала. Эрик встал с места. Поймав взгляд друга, он пересек зал и остановился рядом.– Что тебя беспокоит? – тихо спросил он.– Все, – ответил Кайрен, глядя на сидящих людей. Эрик посмотрел через плечо, кивнул и предложил:– Давай выйдем?Кайрен молча повернулся, не совсем понимая, зачем искал друга.Эрик последовал за ним в темноту, где мерцали звезды, квакали лягушки, стрекотали сверчки, шумела река Барроу, а ноги тонули в мокрой земле.– Что случилось? – опять спросил Эрик, прислонившись к каменной стене главной башни.– Мэв, – прошептал Кайрен и с трудом выговорил: – Она беременна.На лице друга мелькнуло удивление, потом он улыбнулся.– Отличная новость! Мы с Гвинет ждали не один год, пока Бог послал нам Блит. Ты уже решил...– Я не знаю, что мне делать!– Ты ее любишь?– Да. – Но осознание этого не радовало Кайрена.– Она даст тебе ребенка...– На святки.– Тем не менее ты решил уехать? – нахмурился Эрик.– Она будет меня ненавидеть. Она уже ненавидит все английское, что я представляю. А Мэв всегда будет стоять за Ирландию.– Ты можешь найти с ней взаимопонимание, – ободрил его Эрик. – Она ведь разумная женщина.– Да, пока я склоняюсь перед ее желаниями. Я делаю все, что от меня зависит, но этого будет недостаточно. Я не могу вечно спасать ее брата. Рано или поздно лорды Пейла обнаружат, где он находится, и потребуют, чтобы я отправил его в Дублин. Боюсь, король Генрих захочет увидеть меня мертвым, а тебя и Гилфорда накажет за мой поступок. Я не могу подвергать вас риску. Как не могу и отпустить Флинна.– Кайрен...– Представляешь, как Мэв будет меня ненавидеть, когда Флинна казнят? А если опять начнутся битвы? Я должен воевать, это моя работа. Мэв не поймет и не одобрит. И я потеряю жену.От этой мысли желудок у Килдэра свело, а сердце больно сжалось.– Ты уверен?– Да. Она теперь разговаривает со мной, даже выполнила супружеские обязанности. Может, это продлится месяц или два, возможно, дольше, если мне повезет. Но конец, боюсь, неизбежен.– И ты не хочешь уезжать от нее? Кайрен покачал головой.– Это все равно что вырвать у меня сердце.– Печально, друг мой. – Эрик с сочувствующей улыбкой хлопнул его по спине. – Хотя я люблю свою жену так, что теряю разум, думаю, из нас троих больше всего пострадал ты.– Полагаю, ты прав, – криво усмехнулся Кайрен. – Но я должен позаботиться о том, чтобы не причинить Мэв лишней боли.– Ну и что ты решил? Обнимать ее несколько украденных месяцев, сильнее привязывать ее к себе, пока не вторгнется реальность, или уехать? – спросил Эрик.Его друг всегда умел находить суть дела, и это каждый раз восхищало Кайрена. Но сегодня он видел для себя только одну реальную возможность, и это причиняло ему боль.– Ты уверен, – продолжал Эрик, – что за те несколько украденных месяцев твоя любовь обретет достаточную силу, чтобы противостоять всем политическим интересам, семейным ссорам и различию ваших характеров?– Это иллюзии, друг мой, которые никогда не становятся реальными, – ответил Кайрен с горечью, до сих пор ему неведомой. – Я люблю Мэв, но она не любит меня. Поэтому будет лучше, если я покину ее до того, как она начнет меня ненавидеть.Словно зная его мысли, Эрик спросил:– Боишься, что вас ждет судьба твоих родителей? -Да.– Но вы с Мэв совсем другие люди. У вас нет, как у них, причин для вражды. Подумай над этим.– Доброе утро, Мэв, – окликнул ее через весь зал Эрик. – Не могли бы вы посидеть со мной?Серьезный вид англичанина заставил се отказаться от утренней прогулки, и она села на скамью рядом с ним.– У вас все в порядке?– Да, если не считать беспокойства за друга. – Эрик помолчал. – Я знаю, что не должен вмешиваться, и никогда бы этого не сделал. Но сердце Кайрена в опасности, а поскольку завтра я вас покидаю, то не могу хранить молчание.– В опасности? Сердце Кайрена?Она бы расхохоталась, если бы его утверждение не смутило ее.Эрик кивнул.– Он никогда не желал обременять себя узами брака. Я давно считал, мы все считали, что такой союз будет ему полезен, ведь больше двадцати лет он не знал настоящей семьи. Конечно, Гилфорд, Дрейк и я, мы любили его и делали, что могли. Но он нуждается в вашей теплоте и нежности.Мэв кивнула, хотя не понимала, что Эрик пытается ей сказать.– Вы смущены, – вздохнул он. – Позвольте мне быть с вами откровенным. Почему вы сказали ему о ребенке только после краха мятежа? Вы так сильно хотели, чтобы он уехал?Она смотрела на друга Кайрена, стараясь понять его вопрос, словно он говорил на неизвестном ей языке.– Хотела, чтобы он уехал? Нет. Я сказала ему о ребенке, потому что я... Его решение оставить Флинна в Лэнгморе очень меня обрадовало, и я подумала, что он имеет право знать о будущем ребенке.– А как насчет его сделки с королем Генрихом? Это вас не беспокоит?Мэв тупо уставилась на Эрика. Сделка с королем?– Или Кайрен не сказал вам. – Эрик всплеснул руками. – Ну и плут.Ее охватило дурное предчувствие.– Так как я понятия не имею, о чем вы говорите, то должна предположить, что он мне не сказал, – ответила Мэв.– Советую вам спросить у него. – Эрик поднялся. – И выслушать его очень внимательно. От этого может зависеть ваше будущее. Глава 16 Мэв торопливо направилась к лестнице. Значит, у Кайрена сделка с королем? Видимо, это имеет отношение к ней, и она не успокоится, пока не узнает, чего от него ждать.Поднимаясь в комнату мужа, она снова почувствовала тошноту, однако любопытство пересилило недомогание, ибо все ее мысли были сейчас заняты предстоящим разговором.Мэв распахнула дверь и увидела Кайрена. Он натягивал высокие черные сапоги, которые подчеркивали длину его мускулистых ног. От воспоминаний у нее сладко заныло внизу живота. Какая же она дура! Она думает о таких вещах в тот момент, когда ей нужно получить ответы, а не поддаваться его очарованию.При ее появлении Килдэр поднял голову.– Доброе утро, моя... – начал было он.– Эрик дал понять, что у тебя какая-то сделка с королем Генрихом. Рассказывай!Он вздохнул, но Мэв услышала в его вздохе подавленное ругательство.– Да, и будь ты проклят, если не расскажешь мне все и немедленно.– Мэв... – Он протянул к ней руку, но она увернулась.– Что ты должен сказать?– До того как я покинул Лондон, – неохотно произнес Кайрен, – король Генрих сделал меня графом Килдэром и приказал выбрать жену из вас четверых.– Пока ты не сообщил мне ничего такого, чего бы я не знала, – нетерпеливо ответила Мэв.– Я не хотел ехать в Ирландию и не хотел брать себе жену. Меня ждали в Испании. Эрик об этом знал. Это была его сделка с королем... но я согласился.– И какова суть вашей сделки? Кайрен опять заколебался.– Милая Мэв, для тебя это прозвучит неприятно, а я не хочу делать тебе больно.– Ты не введешь меня в заблуждение своим бойким языком. Говори!– Мы пришли к соглашению, что, если я подавлю мятеж и сделаю жену беременной, я свободен. Я могу покинуть Ирландию и вернуться сюда только тогда, когда на свет появится ребенок.Мэв пришла в дикую ярость. С самого начала он хотел всего лишь заполнить ее живот ребенком, а потом бросить. Значит, он только удовлетворял животную похоть? Значит, ни о каких чувствах не может быть и речи? Ему в тягость и брак, и она сама?Но все те ласки и его дела, казалось, свидетельствовали о том, что ему все-таки это небезразлично. Согласившись на сделку с королем, он думал только о свободе и жизни.В любом случае Мэв проклинала смятение чувств и нерешительность, из-за которых влюбилась в Килдэра. И вот результат: один день – счастье, на другой – предательство. Это больше, чем она может осмыслить.– Мэв, я знаю, о чем ты думаешь. Я собирался уехать еще до того, как по-настоящему узнал тебя. Я делил с тобой постель, потому что хотел тебя, а не ради выполнения сделки.Кайрен снова протянул к ней руку, но Мэв отступила. Возможно, это правда. Возможно, он говорит то, что, как ему кажется, она хотела бы услышать. Сердце у нее разрывалось. Он всегда находил способ убедить ее, и она всегда распознавала его манеру делать из нее дурочку. Но больше это не пройдет!– А ребенок? Что случится, когда ты вернешься к его рождению? Ты приедешь, чтобы забрать его у меня и увезти в Англию. Разве не так?Кайрен провел рукой по волосам и вздохнул.– Да. Хочу воспитать его англичанином, а потом вернуть, чтобы он здесь правил.Наконец он сказал правду, но слишком поздно – она уже зачала с ним ребенка. Боль в душе казалась нестерпимой.Она любила его. А он скрыл причину своего приезда сюда, притворился, что интересуется ею, обманывал ее сестер, поверивших в его порядочность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27