Гарри Маркхэм взглянул на часы и закричал Тиму:
Ч Эй, парень, зайди в дом и спроси старушенцию, не поставит ли она чайник, а
?
Тим поставил тачку в боковом проходе, взял пятилитровый жестяной чайник
и коробку с припасами в охапку и стукнул в заднюю дверь, вызывая хозяйку.

Миссис Паркер появилась минуту спустя. За сеткой от мух, на темном фоне он
а казалась тенью.
Ч А, это ты, милок, Ч сказала она, открывая дверь. Ч Заходи, заходи! Ты, нав
ерное, хочешь, чтобы я вскипятила чайник для этих оглоедов? Ч продолжала
она, закуривая и с удовольствием рассматривая его, а он стоял, моргая и нич
его не видя в сумраке после солнца.
Ч Да, пожалуйста, миссис Паркер Ч улыбаясь, сказал вежливо Тим.
Ч Ладно, полагаю выбора-то у меня нет, если хочу чтобы до выходных законч
или работу. Посиди, милок, пока закипит чайник.
Двигалась по кухне она небрежно, темные с сильной проседью волосы были у
ложены старомодными волнами, ситцевое домашнее платье с яркими малинов
ыми и желтыми цветами обтягивало фигуру без корсета.
Ч Хочешь печеньица, милок? Ч спросила она, протягивая ему коробку. Ч Ес
ть обливное, шоколадное, возьми.
Ч Да, спасибо, миссис Паркер, Ч улыбнулся Тим, засунул руку в коробку и, п
ошарив там, вытащил липкое шоколадное печенье.
Он молча сидел на стуле, пока старушенция, взяв у него коробку с припасами
, всыпала заварку в чайник. Когда закипел котел, она влила в огромный чайни
к кипяток, наполовину заполнив его, и опять поставила котел на огонь. Тим р
асставил на кухонном столе эмалированные кружки, бутылку молока и больш
ую сахарницу.
Ч На, дружок, вытри-ка руки полотенцем, будь добр, Ч попросила старушенц
ия, когда увидела, что Тим оставил шоколадное пятно на краешке стола.
Она подошла к двери на задний двор, высунула голову и завопила: «Перекур!»
. Тим налил себе в кружку черного, как уголь, чая без молока и затем стал сып
ать в нее сахар, пока жидкость не полилась через край. Старушенция опять з
аквохтала: Ч Боже, куда тебе столько? Ч Она улыбнулась ему снисходитель
но. Ч От этих хапуг я бы не потерпела такого. Ну, а от тебя уж ладно. Ты ведь и
наче не можешь, да, милок?
Тим ласково улыбнулся ей, взял кружку и понес ее на улицу, а остальные мужч
ины стали заходить на кухню.
Они ели позади дома, как раз там, где начинался только что возведенный фли
гель. Это было тенистое место, в стороне от мусорных бачков, и мух там было
немного. Каждый соорудил себе из кирпичей местечко, чтобы присесть и пое
сть. Лавры, которые разделяли задние дворы мисс Хортон и миссис Паркер, ок
ружали их густой тенью, и здесь было приятно отдохнуть после работы на па
лящем солнце. Каждый сидел с кружкой чая в одной руке и пакетом с едой в др
угой, протянув ноги и отмахиваясь от мух.
Поскольку они начинали работу в семь и заканчивали в три часа, этот утрен
ний перерыв бывал в девять, за ним в одиннадцать тридцать следовал ланч. Т
радиционно этот девяти часовой перерыв назывался «перекур» и продолжа
лся около получаса. Они занимались тяжелой физической работой и аппетит
у них был прекрасный, однако это никак не сказывалось на их довольно худы
х, мускулистых телах. День каждого мужчины начинался где-то в половине ше
стого с завтрака, состоящего из овсяной каши, отбивных или сосисок с яичн
ицей из двух-трех яиц, нескольких чашек чая и ломтиков тоста. Во время «пе
рекура» они поглощали приготовленные дома бутерброды и куски кекса, а на
ланч было то же самое, только в двойном размере. Днем перерывов не было. В т
ри часа они уходили, спрятав рабочие шорты в коричневые сумки, напоминаю
щие медицинский саквояж. Направляясь в паб, они вновь были одеты в рубашк
и с открытым воротом и тонкие хлопчатобумажные брюки.
Каждый день, неизбежно, все они шли в паб. В этом гудящем, похожем на отхоже
е место помещении они могли расслабиться, закинув ногу на ограждение в б
аре, держа в руке большущую, наполненную до краев кружку пива, болтая с тов
арищами по работе и приятелями и слегка флиртуя с грубоватыми барменшам
и. Возвращение домой переносило их совсем в другой мир, где мелочные семе
йные заботы окружали их плотным кольцом.
В это утро, когда они уселись на перекур, в их настроении чувствовалось ка
кое-то напряженное ожидание. Мик Девин и его дружок Билл Несмит сидели ря
дом, прислонившись спинами к забору. Кружки стояли у их ног, а на коленях л
ежала еда. Гарри Маркхэм и Джим Ирвин расположились напротив, а Тим Мелви
л занял место ближе всего к кухонной двери дома старушенции, чтобы, если п
опросят сбегать и принести или унести, что кому понадобится. Как младший
в бригаде он был у всех на посылках.
В документах его должность называлась «строительный чернорабочий», и в
этой должности он проработал у Гарри десять из своих двадцати пяти лет, т
ак и не получив повышения.
Ч Эй, Тим, с чем это у тебя сэндвичи сегодня? Ч спросил Мик, подмигивая ос
тальным.
Ч Как всегда, Мик, с джемом, Ч ответил Тим, протягивая ему неровно отреза
нный ломоть с толстым слоем янтарного джема, стекающего по краям.
Ч И какой это джем? Ч настаивал Мик, осматривая свой сэндвич неодобрите
льно.
Ч Да абрикосовый, я думаю.
Ч Хочешь махнемся? У меня сосиски.
Лицо Тима вспыхнуло от удовольствия:
Ч Сосиски? О, я люблю сэндвичи с сосисками. Я согласен!
Обмен был произведен. Мик запустил зубы в сэндвич с абрикосовым джемом, а
Тим, не замечая ухмыляющихся вокруг лиц, в несколько укусов расправился
с сэндвичем с сосиской. Он приготовился доесть последний кусок, когда Ми
к, трясясь от сдавленного смеха, схватил его за запястье.
Голубые глаза вопросительно и беспомощно по-детски взглянули на Мика, в
них показался страх.
Ч В чем дело, Мик? Ч спросил он.
Ч Этой чертовой сосиски и не видно было, приятель. Или ты так быстро прог
лотил, что и не заметил?
Крохотная морщинка с левой стороны опять появилась, когда Тим закрыл рот
и посмотрел на Мика, предчувствуя неладное.
Ч Все в порядке, Мик, Ч сказал он медленно. Ч Вкус был немного странный,
но все в порядке.
Мик покатился со смеху и за ним все остальные начали корчиться от смеха, с
лезы текли по щекам, руки хлопали по бедрам, рты хватали воздух.
Ч Ой, Тим, ну ты даешь! Гарри думает, что ты стоишь шестьдесят центов на дол
лар. А я говорил Ч не больше, чем десять и вижу, что был прав. Больше десяти
центов на доллар за тебя не дать.
Ч В чем дело, Ч спросил Тим, ничего не понимая. Ч Что я сделал? Я знаю, что
на целый доллар я не потяну, честно, Мик!
Ч Если в твоем сэндвиче была не сосиска, Тим, так что же там было? Ч со сме
хом спросил Мик.
Ч Ну, не знаю. Ч Тим сдвинул от напряжения свои золотистые брови. Ч Не з
наю. Вкус какой-то другой.
Ч Ну так рассмотри хорошенько остатний кусочек!
Красивые руки Тима начали неловко возиться с кусочком сэндвича.
Ч Понюхай! Ч приказал Мик, оглядываясь и вытирая слезы тыльной стороно
й ладони.
Тим поднес кусочек к носу, ноздри его вздрагивали, затем опять положил хл
еб и сидел в полном недоумении.
Ч Я не знаю, что это, Ч сказал он трогательно.
Ч Это экскремент, дурная ты голова! Ч ответил Мик с отвращением. Ч Ну ты
и дурак! До сих пор не знаешь что это, хоть и понюхал?
Ч Экскремент? Ч повторил Тим, уставившись на Мика. Ч Что значит «экскр
емент», Мик?
Все повалились от нового приступа смеха, а Тим сидел и держал в пальцах ос
татки сэндвича, терпеливо ожидая, когда кончат смеяться и ответят ему.
Ч Экскремент, Тим мой мальчик, это большой жирный кусок говна! Ч провыл
Мик.
Тим задрожал, глотнул, в ужасе отбросил хлеб и сжавшись сидел, ломая руки.
Все быстро отодвинулись в сторону, думая, что его вырвет, но его не вырвало
. Он просто сидел и смотрел на них, пораженный горем.
Это случилось опять. Он опять насмешил всех, сделав что-то глупое, но он не
знал, что это и почему это смешно. Его отец говорил ему, что он должен быть в
сегда начеку. Он не был начеку, он просто с удовольствием ел сосиску, котор
ая была вовсе не сосиской. Они говорят «кусок говна», но откуда ему знать,
какого вкуса говно, если он никогда не ел его раньше? И что тут смешного? Он
не понимал. Он так хотел понять, смеяться со всеми и понимать.
Его большие синие глаза наполнились слезами, лицо исказилось от горя и о
н начал громко, как ребенок, рыдать, ломая руки и стараясь отодвинуться от
них подальше.
Ч Черт бы вас побрал, грязные скоты! Ч заорала старушенция, выскакивая
из двери, как гарпия, желтые и малиновые цветы платья мелькали вокруг нее.
Она подошла к Тиму, взяла его за руки, потянула, чтобы он встал, и с яростью п
осмотрела на присмиревших мужчин.
Ч Пойдем, милок, пойдем со мной, я дам тебе что-то вкусное, чтобы отбить эт
у мерзость, Ч успокаивала она его, похлопывая по рукам и поглаживая по го
лове.
Ч А что касается вас всех, Ч прошипела она с такой злостью, что Мик отпря
нул, Ч я надеюсь, что вы провалитесь в яму, задницей вперед на толстую жел
езную пику! Вас всех стоит выпороть кнутом за это. А ты, Гарри Маркхэм, прис
мотри, чтобы работа была закончена сегодня же! И чтоб я больше вас никогда
не видела!
Квохча, она повела Тима в дом.
Мик пожал плечами:
Ч Чертовы бабы! Ни одной никогда не встречал с чувством юмора. Ну пошли, н
адо сегодня заканчивать, надоело до смерти.
Миссис Паркер провела Тима в кухню и усадила там.
Ч Бедный ты глупыш, Ч сказала она, подходя к холодильнику. Ч Не знаю, че
го эти чертовы мужики находят забавного в том, чтобы дразнить дурачков и
собак. Послушай-ка, гогочут, как лошади, смешно им! Я бы испекла им шоколадн
ый торт и посыпала говном, раз это им так смешно. Ты, бедняжка, тебя даже не в
ырвало, а эти блевали бы целый час, велики герои!
Она обернулась к нему и смягчилась, так как он все еще плакал, крупные слез
ы текли по щекам, он икал и шмыгал носом.
Ч Ой, перестань, пожалуйста! Ч сказала она, вытаскивая бумажную салфетк
у из коробки. Ч Ну-ка, высморкайся, дурачок!
Он послушался, а затем терпеливо сносил, пока она вытирала ему лицо.
Ч Боже, какая жалость! Ч пробормотала она, глядя на его лицо.
Затем она бросила салфетку в мусорный бачок и пожала плечами:
Ч Да, так вот устроена жизнь, я полагаю.
Нельзя иметь все, даже самым богатым и лучшим из нас, да, милок? Ч Своей жил
истой старой рукой она потрепала его по щеке. Ч Ну, милый, что ты больше лю
бишь: мороженое с шоколадным сиропом или большой кусок джемового кекса с
банановым кремом?
Он перестал всхлипывать и засиял улыбкой:
Ч О, джемовый кекс, миссис Паркер! Я люблю джемовый кекс, а больше всего ба
нановый крем!
Пока он засовывал в рот кекс большой ложкой, она сидела против него и ворч
ала, что он ест слишком быстро, и говорила, чтоб он помнил о хороших манера
х.
Ч Жуй с закрытым ртом, милок. Противно смотреть, когда кто ест с открытым
ртом. Посмотри, как вымазался. И убери локти со стола, будь хорошим мальчик
ом.

Глава 4

Мэри Хортон в этот вечер поставила машину в гараж в шесть тридцать. Она та
к устала, что у нее дрожали колени, пока она прошла несколько шагов до пара
дной двери. Целый день она яростно загоняла себя работой и преуспела нак
онец в этом настолько, что все ее чувства притупились и она ощущала тольк
о слабость.
Дом миссис Паркер был, как видно, закончен. Красные кирпичные стены исчез
ли под слоем сырой, серо-зеленой штукатурки. Как только она закрыла дверь
, зазвонил телефон и она побежала поднять трубку.
Ч Мисс Хортон, это вы? Ч задребезжал голос соседки. Ч Это Эмили Паркер,
милочка. Послушайте, не могли бы вы кое-что для меня сделать?
Ч Конечно.
Ч Мне придется уехать сейчас, мой сын позвонил из Центральной, мне надо п
оехать и его забрать. Строители все закончили, но на заднем дворе еще полн
о мусору, и Гарри сказал, что придет и все вычистит. Приглядите вместо меня
, ладно?
Ч Конечно, миссис Паркер.
Ч Спасибо, дорогая. До завтра.
Мэри вздохнула от огорчения. Все, что ей хотелось, это сесть в кресло перед
широким окном, положить повыше ноги и как обычно вечером перед обедом не
спеша выпить коктейль и почитать «Сидней Морнинг Геральд». Она устало пр
ошла через гостиную и открыла бар. Рюмки у нее были дорогие и изящные. Она
взяла с полированной полки фужер на длинной тонкой ножке. Она любила не о
чень сладкое шерри, которое смешивала сама. Закончив ритуал, она прошла н
а заднюю террасу дома.
Ее дом был лучше спроектирован, чем у миссис Паркер. Вместо задней веранд
ы у нее был широкий внутренний дворик, вымощенный большими плитами. Он те
ррасами спускался с трех сторон к лужайке, расположенной внизу на рассто
янии пятнадцати футов. Дворик был очень красив, и в летнюю жару здесь всег
да было прохладно, потому что по решетке над головой вился виноград и гли
цинии. Летом она могла сидеть под навесом густой зелени, скрытая от солнц
а, а зимой обнаженные искривленные ветви свободно пропускали солнечные
лучи, и было тепло. Весной же сиреневые гроздья цветов глицинии делали эт
о место необычайно красивым, а поздним летом и осенью со шпалер свисали т
яжелые гроздья сладкого винограда Ч красные, белые и лиловые.
В своих аккуратных черных туфлях она бесшумно прошла по плитам. У нее воо
бще была кошачья походка, и она любила подходить к людям неслышно, чтобы у
видеть их раньше, чем они заметят ее. Иногда очень полезно заставать люде
й врасплох.
По краю дворика шла балюстрада из сварного, покрашенного белым, металла
с рисунком в виде виноградных гроздьев. В двух-трех шагах от нее ступеньк
и спускались к лужайке внизу. Она стояла, поставив фужер на балюстраду, и с
мотрела на задний двор миссис Паркер.
Солнце опускалось к горизонту. Мэри стояла, повернувшись лицом на запад,
и, если бы ей было не чуждо чувство прекрасного, она была бы поражена красо
той открывавшейся панорамы. Между террасой и Синими Горами на расстояни
и двадцати миль ничто не заслоняло перспективы, даже холмы Райда не подн
имались выше, а скорее усиливали впечатление, придавая перспективе объе
мность.
На небе не было ни облачка, ничто не омрачало вечера. И свет заката был пре
красен Ч темно-желтый с бронзовым оттенком. Он делал зелень еще более зе
леной, а все остальное янтарным. Мэри прикрыла глаза рукой и осмотрела дв
ор миссис Паркер.
Молодой человек, которого она видела утром, взметая тучи пыли, сгребал ос
тавшийся мусор в одну кучу. Казалось, он весь сосредоточился на этой прос
той задаче. Он был все такой же полуголый, все такой же красивый и даже еще
красивее в этом прозрачном воздухе вечера, нежели при резком солнечном с
вете. Забыв о коктейле, Мэри стояла и следила за ним, не осознавая ни себя, н
и того, что ее охватило совершенно чуждое ей чувство.
Закончив мести, он вдруг поднял голову, увидел ее, махнул рукой в знак прив
етствия и исчез. Мэри вздрогнула, сердце ее забилось, как птица, и, не задум
авшись, она пересекла аллейку эвкалиптов, разделявших два сада, и проско
льзнула в щель между планками забора.
Очевидно, он закончил работу, потому что держал в руках рабочую сумку и до
ставал оттуда одежду.
Ч Хэлло! Ч сказал он, улыбаясь без тени неловкости, как будто не имел ник
акого представления ни о своей красоте, ни о том, какое впечатление она пр
оизводит на других.
Ч Хэлло, Ч ответила Мэри, но не улыбнулась, и почувствовала, что ее рука с
тала мокрой. Она взглянула и увидела, что коктейль расплескался Ч она со
всем забыла о нем.
Ч Вы пролили свое питье, Ч заметил он.
Ч Да, какое идиотство, Ч осмелилась она сказать, стараясь придать прият
ное выражение своему лицу.
На это он не мог ответить. Он просто стоял и смотрел на нее с интересом и ул
ыбался.
Ч Вы бы хотели немного приработать? Ч наконец, спросила Мэри.
Ч А? Ч спросил он растерянно.
Она вспыхнула, глядя на него насмешливо своими темными глазами.
Ч Мне нужно постричь траву, а рабочего не было уже месяц, и я сомневаюсь, п
оявится ли он опять. Я горжусь своим садом и в ужасе от того, как он выгляди
т. Но достать кого-нибудь для такой работы очень трудно. Поэтому я подумал
а, что раз вы работаете в пятницу сверхурочно, то, может, вам нужны дополни
тельные деньги. Не смогли бы вы прийти завтра и постричь траву? У меня есть
специальный трактор, так что вы справитесь легко.
Ч А? Ч повторил он, улыбаясь, но не так широко.
Она нетерпеливо пожала плечами:
Ч О, ради Бога! Если вы не хотите, так и скажите… Я просто хочу узнать, прид
ете ли вы завтра постричь мою траву. Я заплачу больше, чем мистер Маркхэм.

Он подошел к дыре в заборе и с любопытством заглянул к ней во двор, затем к
ивнул.
Ч Да, постричь надо, правда. Я ее вам постригу.
Она проскользнула назад на свою сторону и повернулась к нему:
1 2 3 4