Куны - довольно многочисленное индейское племя, живущее на Панамском перешейке, как на материке, так и на близлежащем острове Сан-Блас и нескольких других небольших панамских островах. Эти индейцы, имевшие весьма развитое чувство независимости, в течение всего колониального периода сохраняли почти полную свободу. Затем, в 1790 году, Испания заключила с ними, так же как с арауканами, договор, по которому признала полный суверенитет кунов. Такую же свободу предоставила им и Колумбия, которой - до тех пор, пока Панама не отделилась от Республики Колумбия и не объявила себя независимой - принадлежала и племенная территория кунов. И в новых условиях куны столь же бережно продолжали охранять свой «суверенитет» и чистоту племени. Строго запрещали своим женщинам общение с белыми или другими пришельцами, а если уж у индеанки из этого племени рождался нечистокровный ребенок, мать должна была сама его убить. Такой неписаный, но строго соблюдавшийся закон сделал из кунов одно из немногих чисто индейских племен современной Америки (то есть таких, в которых нет метисов). В двадцатые годы нашего столетия панамское правительство попыталось покончить с их почти полной независимостью. Куны выдержали и этот натиск. А затем племенной совет, который существует у кунов сотни лет, в 1925 году объявил о создании независимого государства - Кунской республики. Президентом был избран кунский вождь Неле, государственным секретарем - Куна Кантуле. Несколько государств заявили о дипломатическом признании новой республики, явно рассчитывая создать здесь для себя «удобные позиции», ибо территория Кунской республики лежала прямо у входа в столь стратегически важный Панамский канал. В конце концов панамское правительство поняло, какая опасность ему угрожает, и предложило кунам полную автономию, но только в рамках Панамской республики. Куны приняли предложение и отказались от независимости.
В последний период истории индейцев Латинской Америки, за те сорок лет, которые прошли со времени памятной Пацкуарской конференции, индейские массы Латинской Америки сильно активизировались. Пацкуарская конференция проходила в пору второй мировой войны. И хотя антифашистская борьба не коснулась непосредственно Латинской Америки, хотя латиноамериканские индейцы в отличие от своих североамериканских братьев непосредственного участия в войне не принимали, все же и для индейцев эти события имели огромное значение. Уже упомянутый индигенист-марксист Алехандро Липшуц отмечает, что, с точки зрения индейцев, эта война была… «войной за новый порядок… и против суперкапиталистического треста». А потому она была также войной индейцев и афро-американцев. Вторая мировая война расширила кругозор индейцев Латинской Америки. Теперь они находили примеры для решения индейской проблемы и за границами своего континента. Тот же Липшуц в своей книге «Индоамериканизм и расовая проблема в Америке» («El indoamericanismo у el problema racial en las Americas», Santiago de Chile, 1944), например, говорит: «Ясный и весьма выразительный образец с нашей американской индигенистской точки зрения представляет сообщение из города Уфы, столицы Башкирской автономной республики, обнаруженное нами в «Moskow News» от 13 марта 1943 года… «Ромео и Джульетта», «Гамлет», точно так же как почти все произведения Байрона, Бернарда Шоу, как стихи Роберта Бернса, как рассказы и романы Джека Лондона и Эптона Синклера, были переведены на башкирский язык… почему же то, что доступно башкирам, калмыкам и иным племенам восточной и азиатской России, которые в Центральной Европе всегда ошибочно считались архидикими, не может быть доступным нашим арауканам, аймара, кечуа, индейцам Эквадора, Колумбии, Мексики и т. д.?» И этот пример решения национального вопроса в Советском Союзе, пример создания равноправных советских республик нерусских народов на Кавказе, в Поволжье, в Средней Азии, для многих индейцев и руководителей их национально-освободительного движения становится единственным вдохновляющим примером. Наряду с заразительным примером политического и экономического освобождения этих народов, прежде страдавших под царским игом, индейцы находят в СССР и образец реального решения своих культурных проблем. Особенно близко им решение вопросов, связанных с развитием национальных языков. «…Постоянным экономическим и культурным развитием многих народностей Советского Союза доказано, что забота о собственном (национальном) языке, который прежде казался обреченным на гибель… впервые отворяет двери для действительного развития всех экономических и культурных сил народа. И более того, многоязычие Советского Союза не только не стало препятствием для его стабильности и единства, но как раз напротив - его стабильность и единство основаны именно на его национальной политике».
В ыдающийся, радикальный в свое время перуанский индигенист и замечательный знаток доколумбовых древностей Перу Луис Валькарсель писал: «Только в социализме моя индейская принадлежность находит свое политическое выражение». То, что сумел почувствовать еще четыре десятилетия назад прославленный перуанский индигенист, сейчас сознают почти все индейцы Южной и Центральной Америки. Уже в 1927 году Мариатеги мог провозгласить: «Родственность индейско-индигенистского движения, мировому революционному движению настолько очевидна, что ее даже не нужно доказывать».
Э ту родственность индейцы Латинской Америки уже сознают. Ее подтверждает и богатый опыт их собственной борьбы, опыт кубинской революции, а также опыт их участия в мексиканской, гватемальской и боливийской революциях, успехи, достигнутые перуанским национальным правительством, и, разумеется, важный пример проиндейской деятельности правительства Народного единства в Чили.
Н о прежде всего они сознают собственную силу, собственные возможности. Их свыше тридцати миллионов. По крайней мере в два раза больше, чем в то время, когда на их континент вступил первый конкистадор. Гамлетовский вопрос уже не стоит перед индейцами.
О ни прошли кровавую купель конкистадоров и «духовную купель», уготованную им различного рода миссионерами, их не сломил гнет колонизаторов, королей олова и латифундистов. Они пережили все. Не умерли. И не умрут, не вымрут завтра. Завтра? Что будет завтра? На этот вопрос ответить трудно. Каковы перспективы формирования современных индейских наций, как будут решены многие другие индейские проблемы, покажет само будущее. Но мы глубоко убеждены, что в завтрашней Америке индейцы займут подобающее место. То место, которое принадлежало им на всем протяжении истории этого континента, на протяжении тридцати тысяч лет, пройденных вместе с нами, читателями этой книги.
This file was created
with BookDesigner program
bookdesigner@the-ebook.org
12/8/2007
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
В последний период истории индейцев Латинской Америки, за те сорок лет, которые прошли со времени памятной Пацкуарской конференции, индейские массы Латинской Америки сильно активизировались. Пацкуарская конференция проходила в пору второй мировой войны. И хотя антифашистская борьба не коснулась непосредственно Латинской Америки, хотя латиноамериканские индейцы в отличие от своих североамериканских братьев непосредственного участия в войне не принимали, все же и для индейцев эти события имели огромное значение. Уже упомянутый индигенист-марксист Алехандро Липшуц отмечает, что, с точки зрения индейцев, эта война была… «войной за новый порядок… и против суперкапиталистического треста». А потому она была также войной индейцев и афро-американцев. Вторая мировая война расширила кругозор индейцев Латинской Америки. Теперь они находили примеры для решения индейской проблемы и за границами своего континента. Тот же Липшуц в своей книге «Индоамериканизм и расовая проблема в Америке» («El indoamericanismo у el problema racial en las Americas», Santiago de Chile, 1944), например, говорит: «Ясный и весьма выразительный образец с нашей американской индигенистской точки зрения представляет сообщение из города Уфы, столицы Башкирской автономной республики, обнаруженное нами в «Moskow News» от 13 марта 1943 года… «Ромео и Джульетта», «Гамлет», точно так же как почти все произведения Байрона, Бернарда Шоу, как стихи Роберта Бернса, как рассказы и романы Джека Лондона и Эптона Синклера, были переведены на башкирский язык… почему же то, что доступно башкирам, калмыкам и иным племенам восточной и азиатской России, которые в Центральной Европе всегда ошибочно считались архидикими, не может быть доступным нашим арауканам, аймара, кечуа, индейцам Эквадора, Колумбии, Мексики и т. д.?» И этот пример решения национального вопроса в Советском Союзе, пример создания равноправных советских республик нерусских народов на Кавказе, в Поволжье, в Средней Азии, для многих индейцев и руководителей их национально-освободительного движения становится единственным вдохновляющим примером. Наряду с заразительным примером политического и экономического освобождения этих народов, прежде страдавших под царским игом, индейцы находят в СССР и образец реального решения своих культурных проблем. Особенно близко им решение вопросов, связанных с развитием национальных языков. «…Постоянным экономическим и культурным развитием многих народностей Советского Союза доказано, что забота о собственном (национальном) языке, который прежде казался обреченным на гибель… впервые отворяет двери для действительного развития всех экономических и культурных сил народа. И более того, многоязычие Советского Союза не только не стало препятствием для его стабильности и единства, но как раз напротив - его стабильность и единство основаны именно на его национальной политике».
В ыдающийся, радикальный в свое время перуанский индигенист и замечательный знаток доколумбовых древностей Перу Луис Валькарсель писал: «Только в социализме моя индейская принадлежность находит свое политическое выражение». То, что сумел почувствовать еще четыре десятилетия назад прославленный перуанский индигенист, сейчас сознают почти все индейцы Южной и Центральной Америки. Уже в 1927 году Мариатеги мог провозгласить: «Родственность индейско-индигенистского движения, мировому революционному движению настолько очевидна, что ее даже не нужно доказывать».
Э ту родственность индейцы Латинской Америки уже сознают. Ее подтверждает и богатый опыт их собственной борьбы, опыт кубинской революции, а также опыт их участия в мексиканской, гватемальской и боливийской революциях, успехи, достигнутые перуанским национальным правительством, и, разумеется, важный пример проиндейской деятельности правительства Народного единства в Чили.
Н о прежде всего они сознают собственную силу, собственные возможности. Их свыше тридцати миллионов. По крайней мере в два раза больше, чем в то время, когда на их континент вступил первый конкистадор. Гамлетовский вопрос уже не стоит перед индейцами.
О ни прошли кровавую купель конкистадоров и «духовную купель», уготованную им различного рода миссионерами, их не сломил гнет колонизаторов, королей олова и латифундистов. Они пережили все. Не умерли. И не умрут, не вымрут завтра. Завтра? Что будет завтра? На этот вопрос ответить трудно. Каковы перспективы формирования современных индейских наций, как будут решены многие другие индейские проблемы, покажет само будущее. Но мы глубоко убеждены, что в завтрашней Америке индейцы займут подобающее место. То место, которое принадлежало им на всем протяжении истории этого континента, на протяжении тридцати тысяч лет, пройденных вместе с нами, читателями этой книги.
This file was created
with BookDesigner program
bookdesigner@the-ebook.org
12/8/2007
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65