Между грудями и по спине у нее стекали капельки пота — скорее оттого, что Гейб наблюдал за ней, чем от жары. А он все стоял и молча смотрел. Наконец она, к своему облегчению, услышала, как его сапоги зашаркали в направлении конюшни.
Келли пошарила вокруг себя палкой и решила обязательно попросить Буйвола проверить, есть ли и вправду змеи на огороде. Потом принялась искать в сорняках какие-нибудь овощи, помня, что ее ждут голодные мужчины. Она улыбалась, представляя, как они накинутся на ее стряпню.
Гейб подкатил тачку к грузовику, выгрузил ее и вернулся за следующей. Работы всегда оказывается больше, чем времени. Он и сам удивлялся тому, что решил обустроить это ранчо. Оно не очень-то изменилось с тех пор, как два года назад Ангел купил его. Подхватив вилами копну соломы, он застелил ею пол в конюшне. Его одежда промокла от пота, но работа не мешала наблюдать за Келли. Она сидела за столом и с бешеной скоростью орудовала длинным ножом. Горшки дымились, и вкусный запах постепенно распространялся в воздухе. К тому времени, когда она позвонила в колокольчик, он уже умирал с голоду, но заставил себя не броситься к столу, как ребенок, а, предварительно вымыв руки, степенно последовать за Буйволом. Тот, наоборот, явно спешил.
— Внутри прохладнее, — пригласила Келли, кивнув в сторону дома.
Буйвол бросился открыть перед ней дверь, и Гейб улыбнулся.
Последовав за ними, Гейб в полном изумлении застыл на пороге. Такого в своем доме он еще никогда не видел. Вместо скатерти Келли постелила дорожку. Мексиканские занавески из бусинок она раздвинула, и комнату наполнил солнечный свет. Но больше всего Гейба потрясла сервировка стола. Блюда и бокалы достались ему вместе с домом. Гейб нашел ящик, в который они были сложены, но никогда ими не пользовался. Они с Буйволом обходились посудой попроще. Высокие тонкие стаканы сейчас сверкали, тарелки блестели, а увидев букетик полевых цветов в потрескавшемся горшке, он про себя улыбнулся от умиления. Вспоминая, что нагрубил ей, Гейб чувствовал себя негодяем. Никто никогда еще так к нему не относился. Никогда! Чего стоит один лимонад, который она принесла ему именно тогда, когда он умирал от жажды!
Келли поставила на стол последнюю тарелку и отступила назад, оглядывая стол.
— Возможно, это не то, к чему вы привыкли, но мне пришлось импровизировать!
Она права, думал Гейб, глядя на изобилие блюд. К такому он, безусловно, не привык. Господи! Прямо как в ресторане!
— После ланча я съезжу в город и пройдусь по магазинам.
Она определенно собиралась ехать одна, но у Гейба были свои планы на сей счет.
Она пригласила их за стол и, прикусив губу, ждала, понравится ли им рис, приправленный специями и травами, и жареная говядина с диким луком, перцем и тмином. Свежий базилик и лимон придавали консервированному горошку неповторимый вкус. Келли сама разлила свежезаваренный мятный чай со льдом. На десерт сейчас у нее не хватило времени, но оставаться в долгу она не собиралась.
Буйвол за обе щеки уплетал все, что было перед ним, а вот Гейб осторожно пробовал каждое блюдо.
— Келли?
— Да?
Он медленно жевал, и в его настороженном взгляде было, скорее, любопытство, чем удовольствие.
— Что я ем? — Он пододвинул розовые цветки к краю тарелки.
— Цветы.
Гейб выплюнул один на скатерть.
— Поверь мне, они съедобны! — Келли многозначительно посмотрела в сторону Буйвола, который уже почти расправился со своей тарелкой. — Ведь вы едите пряности? — Ответа не последовало. Выражение лица Ангела оставалось бесстрастным. — Думаете, я пытаюсь вас отравить?
Буйвол поднял глаза, не донеся вилку до рта. Он посмотрел на Келли, потом на Гейба, потом, должно быть, решил, что все равно уже почти все съел, и отправил остатки еды в рот. Келли с самодовольной улыбкой оперлась локтями о стол, положила подбородок на руки и посмотрела на Гейба.
А он смотрел на нее и не мог налюбоваться этими голубыми глазами и победоносной улыбкой. Он боролся с желанием заключить ее в объятия и наслаждался хотя бы тем, что может смотреть на нее.
Господи, как же хорошо, должно быть, жить с ней!
— Ты что, больше не хочешь? — Буйвол смотрел на его недоеденный ланч. Гейб сдержал улыбку.
— Вообще-то я сам хотел доесть. Буйвол заметно помрачнел.
— Здесь еще много осталось. — Она пододвинула ему миску. Он посмотрел на еду, затем на девушку. — Давай, Буйвол, я уже поела. — Келли вздохнула:
— Жаль, что нет десерта. Но обещаю, завтра приготовлю что-нибудь особенное!
Следующие десять минут мужчины ели молча.
— Черт возьми, мисс Келли, — сказал Буйвол, вытирая рот салфеткой. — Так вкусно я еще не ел. Никогда! — Он откинулся на спинку стула и допил чай со льдом.
Она кивнула ему, улыбнулась и перевела взгляд на Гейба. Сердце у нее бешено заколотилось.
Гейб пристально посмотрел на нее.
— Доказала, что умеешь готовить не только пирожные с кинжалами, да?
Это прозвучало как вызов, но тем не менее она просияла. Сердце у него так и подпрыгнуло.
— Ты не верил в меня, признайся!
— Я беру тебя на работу, — мрачно сказал Гейб. Келли сверкнула глазами.
— На работу? Ты собираешься мне платить! Он нахмурился.
— Жильем и питанием — безусловно!
Девушка улыбнулась озорно и соблазнительно. Буйвол взглянул на них, встал, вышел из-за стола и, насвистывая, удалился.
— Ты больше ничего не хочешь?
Ангел подумал, что она понятия не имеет о том, о чем спрашивает. Почему женщина, достаточно красивая и богатая, чтобы делать то, что она хочет, и быть с тем, с кем она хочет, должна желать иметь что-то общее с ним? Даже в самых безумных мечтах он не считал себя подходящей кандидатурой для такой женщины, как Келли Торнтон.
— Габриэль?
Он остановился на пороге спиной к ней.
— Гейб?
Он резко оглянулся через плечо.
— Я пошутила!
Пошутила? Неужели она не понимает, как действует на него сама мысль о том, чтобы прикоснуться к ней?
— Не шути со мной, Келли. — Он пытался заставить ее понять, кто он на самом деле. — Потому что я мог бы овладеть тобой на этом столе и уйти. Легко. — Нарочито многозначительно произнося эти слова, он чувствовал, что она вспоминает события прошлой ночи.
Лицо ее напряглось.
— Ты хочешь сказать, что сделал бы это на этом столе, для того чтобы напугать меня?
Ее вызывающий тон ясно давал понять, что она этого не допустит, и Гейб подошел к ней, рывком поднял с кресла и притянул к себе. Чувствуя ее горячее тело так близко от себя, он сам сгорал от желания. То, что он не мог овладеть ею, не мог забыть себя, подарив ей наслаждение, причиняло ему боль. И злило.
— Не играй со мной в игры, Келли! Никогда! Я овладевал женщинами на задних сиденьях машин, на полу, в укромных уголках и средь бела дня, при всем честном народе. Не думай, что у тебя, — его ледяной взгляд пронзал ее насквозь, — есть то, чего у меня никогда не было!
Он резко отпустил ее и, стуча сапогами, вышел из дома. Но прежде чем он закрыл за собой дверь, ему в голову полетела луковица.
Глава 5
Гейб остановился. Луковица упала на землю и откатилась на несколько дюймов. С секунду он смотрел на нее, затем обернулся, потирая затылок.
— Я не желаю знать, каким бабником ты был, Габриэль!
Он вскинул брови и посмотрел на нее, засунув большие пальцы за пояс.
— И это говорит примерная девушка, воспитанница католического приюта? — Как ни странно, ему нравился ее вызывающий тон.
— Ты понятия не имеешь о том, что такое примерная девушка! — огрызнулась она, швырнув в него еще одну луковицу.
Гейб медленно подошел к ней, и Келли пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть на него.
— Ты ошибаешься.
На этот раз ухмыльнулась она.
— Не намекай, что тебе что-то известно обо мне, Габриэль. Если бы ты хоть немного уважал меня, а не только мои кулинарные таланты, ты бы не стал разговаривать со мной в подобном тоне!
— Я тебя уважаю.
Его искренность ее поразила. Она нахмурилась. О, Габриэль Гриффин — это нечто большее, чем просто опасный соблазнитель, каким он хочет себя представить! И он не хочет, чтобы кто-то это понял.
— Если это так, ты должен передо мной извиниться.
— За правду?
— Нет, — отрезала она. — За то, как ты ее сказал!
Не дожидаясь ответа, Келли отвернулась и начала собирать посуду, чувствуя, что он по-прежнему смотрит на нее. Стоило ему подойти ближе чем на десять футов, как ее тело начинало рваться к нему. Келли боролась с искушением обернуться и взглянуть на него.
А Гейб, глядя ей в спину, боролся с собой, чтобы не подбежать к ней, не обнять ее, не сказать ей те слова, которые она хотела услышать. Но слов-то этих он и не находил.
Она здесь лишь на время, напомнил он себе. А он слишком увлекается ею, словно у них есть будущее. И даже если он позволит себе увлечься ею еще больше, он погубит ее, как бывало всегда, когда он пытался вести себя благородно. На самом деле она не хочет по-настоящему узнать его. Просто временами она любопытна. Но какой-то частью своего существа он желал приоткрыть ей всю свою низость, чтобы она знала, что ему приходилось делать, чтобы выжить. Тогда она сбежит от тебя, шептал внутренний голос. Но что хуже всего — в глубине его души маячила надежда, что, даже узнав правду о его прошлом, она останется.
Услышав, что он ушел, Келли с грустью вздохнула. Она собрала посуду в корзину и отнесла в раковину, набрала воды в чистую кастрюлю и поставила ее на огонь, затем вернулась к раковине мыть посуду. Ей хотелось побыть наедине с собой, но она то и дело поглядывала через плечо, зажав в руке губку. Гейб в загоне прогуливал беременную кобылу. Проклятье! Пропасть между ними все углублялась.
Час спустя Гейб зашел в кухню, налил в стакан воды и поднес его к губам. Не успев сделать глоток, он заметил Келли. Она полола огород, стоя нагнувшись, топ у нее на спине потемнел, ноги блестели от пота. Он выпил воду, поставил стакан и направился к ней, зная, что этого делать не следует, что ему надо продолжать работу. Но Гейб ничего не мог с собой поделать. Келли притягивала его, как сильный магнит.
Гейб подошел ближе, услышал тихую музыку и увидел на ней наушники. Выпалывая сорняки, она подпевала и пританцовывала в такт музыке. Габриэль никогда не видел, чтобы кто-нибудь выглядел так забавно, работая на невыносимой жаре. Ему очень хотелось, чтобы она его заметила, но девушка встала и двинулась вдоль грядок, орудуя мотыгой в такт музыке. Что это была за музыка? Его мучило любопытство. Гейб понимал, что хочет знать о ней больше, чем требуется для того, чтобы суметь защитить ее!
И все же он не мог оторваться и все смотрел, как двигается ее миниатюрное тело, как качаются бедра. Она танцевала с мотыгой, как с партнером, иногда опускаясь на корточки, чтобы вырвать очередной сорняк. Гейб поймал себя на том, что завидует грязной деревянной палке. Наконец она закончила работу и увидела его.
Даже при ярком солнце Нью-Мексико было видно, как она покраснела.
— Забавляешься?
Келли выключила музыку и уставилась на него.
— Что? — спросила она.
Гейб не ответил, пристально глядя на ее блестящую кожу, струйки пота, стекающие по вискам и шее и исчезающие между грудями. Он вспомнил сладкий вкус ее кожи.
— Ты можешь сгореть на таком солнце! Сняв бейсболку и наушники, она взъерошила потные волосы.
— Ты затем сюда и пришел? Чтобы посоветовать мне беречь кожу?
Может быть, она все еще ждала извинений? И зачем, черт возьми, он пришел? Не для того же, чтобы сказать ей, что ее тело излучает какую-то невероятную энергию.
— Проверяешь, нет ли змей? — Гейб снова пошел в атаку.
— Да, здесь было несколько штук, — бессовестно соврала она. — Но мы познакомились и договорились: я не буду бить их мотыгой, а они — кусать меня.
Гейб ухмыльнулся.
— Все-таки будь осторожна! Ближайший госпиталь в сорока милях отсюда!
Келли рассеянно вытащила топ из шорт и его краем вытерла пот с груди. Живот у нее загорел, и Ангел невольно представил себе Келли в бикини. Потом воображение повело его дальше, и он задумался, как, должно быть, потрясающе она выглядит обнаженная.
О, Боже милостивый! — думала Келли. Эти светлые бесстрастные глаза способны сжечь заживо. Она чувствовала на себе их оценивающий взгляд. Она не могла отвести от него глаза и напрасно твердила себе, что не должна обращать внимания на напряжение, которое нарастало между ними. Ее тело противилось доводам рассудка, в крови разгоралось необузданное, животное желание.
И все-таки они принадлежали разным мирам, а желание может завести слишком далеко. Женщина, связываясь с таким таинственным человеком, как Габриэль Гриффин, бросается как в омут головой, не думая о последствиях.
А Келли не была готова рисковать ради него, пока он не увидит в ней нечто большее, чем просто хорошую девочку. Нет, от него надо держаться подальше!
— Что-нибудь еще?
Выражение ее лица было доброжелательным, но тон давал понять, что ему следует либо извиниться, либо исчезнуть.
Не дождавшись ответа, Келли сделала вывод сама: она недостойна извинений. Она повернулась к Габриэлю спиной, надела бейсболку и наушники и включила плеер, стараясь не обращать внимания на то, как сильно колотится ее сердце просто оттого, что он рядом.
— Черт возьми, Дэниел, я готов вытрясти из тебя все потроха, — рычал Гейб в сотовый телефон пять минут спустя. — Почему ты не сказал мне, что «Экскалибур» — твоя компания? — Гейб выглянул из конюшни, чтобы убедиться, что Келли по-прежнему в огороде.
— Привет, Габриэль, — сухо прозвучало в ответ. — А почему это так важно?
Гейб не видел Дэниела много лет. Последняя их встреча произошла тогда, когда Гейб пытался ограбить дом Дэниела в Нью-Мексико, в шикарном квартале маленького городка примерно в пятнадцати милях отсюда. Дэниел дал ему тогда шанс, порекомендовав на настоящую работу. Гейб воспользовался им и больше не возвращался к прежнему ремеслу. Но он оставался должником Дэниела. А сейчас, бросив взгляд на женщину, работающую в огороде, он понял, что на сей раз цена слишком высока!
— Подробности, приятель. Сейчас же. Я хочу знать все! — потребовал Гейб.
Дэниел объяснил, что защищает Келли от человека, нанятого конкурентами с целью выкрасть у «Экскалибура» рецепты зимних десертов. У Келли имеется единственный экземпляр очень важной записки. Поэтому ее босс так испугался, когда она не появилась в номере, принадлежащем компании, в Акапулько. В записке содержится предполагаемая схема рецептов «Экскалибур конфекшнс» с дешевыми контрабандными ингредиентами. Это разорит компанию, не говоря уже о том, что погубит ее репутацию. И репутацию Келли. Дэниел хотел получить записку прежде, чем о ней узнает Келли. Она случайно взяла ее с его стола вместе со своими бумагами, а когда Дэниел обнаружил пропажу, Келли уже уехала.
— Ты нашел записку?
— Ее портфель и записная книжка все время с ней. Соображаешь, кого она заподозрит прежде всего, если обнаружит, что в ее вещах рылись? — А уж о том, какова будет ее реакция, Ангел и думать не хотел.
— Послушай, Гейб, — устало произнес Дэниел. — Ты только не спускай глаз с нее и с ее книжки. Остальное предоставь мне. Келли не знает, что записка у нее, так что беспокоиться не о чем.
— Она не глупа.
— Я это знаю!
— Мне это не нравится.
— Послушай. Если она узнает, что в записке один из ее поваров назван сообщником Мердока, это ее погубит. Она полетит первым рейсом, чтобы посмотреть ему в лицо. Она его наняла и чувствует себя ответственной.
Что будет, если она узнает, почему живет в этом доме? Или почему они вообще сразу встретились? Гейба охватило непривычное чувство вины, и он закрыл глаза, прислонив голову к стене.
— Ты должен вернуть записку.
— Верну. В свое время.
Гейб выключил телефон, даже не попрощавшись, и засунул его в задний карман. Чем скорее он получит этот паршивый листок бумаги, тем скорее Келли исчезнет из его жизни. Отойдя от двери, он обошел конюшню, жадно разглядывая Келли. Ты действительно хочешь, чтобы она уехала, приятель? Словно почувствовав его пристальный взгляд, девушка выпрямилась, обернулась и, заслонив рукой глаза от солнца, посмотрела на него. А секунду-другую спустя слегка улыбнулась. Гейб схватил метлу, резко повернулся и бросился в конюшню.
Гейб перепрыгнул через ограду как раз тогда, когда она выехала на шоссе, разбрасывая колесами гравий и взметая пыль. Она его покидала! Он окликнул ее, но она не остановилась. Тогда он бросился к мотоциклу, завел его и помчался следом. Проклятая баба! О чем, черт возьми, она думает? Вдруг до него дошло, что она понятия не имеет о том, что кто-то охотится за этими рецептами, будь они неладны. Маневрируя, Гейб наконец поравнялся и поехал рядом, стараясь не отставать от «БМВ». Постучал по стеклу. Келли даже не взглянула на него.
— Черт возьми, Келли, остановись! Она резко затормозила.
Он вытер лицо рукавом футболки и подождал, пока она опустит стекло.
— В чем дело? — мягко спросила Келли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14