Теперь он знал, кто убил отца и как все было на самом деле. Все эти годы он мучился неизвестностью, страдал, думая, что это он виновник смерти отца. И вот наконец все прояснилось.
— Да, вы были добры ко мне, маленькая сида, — продолжал Фэлен, обращаясь к излучавшей свет Фионе, — но ваша доброта стала для меня проклятием.
Она равнодушно пожала плечами:
— Порой такое случается.
От ее сияния у Фэлена кружилась голова.
— А как же остальные мои преступления? — с горечью спросил он.
— О, это совсем другая история. Потребуй объяснений у той, которая сейчас плачет! Впрочем, я и сама могу рассказать тебе, как она собирала белые цветы, настаивала, а затем опаивала тебя этим зельем, чтобы ты беспробудно спал. А в это время она убивала бедных, ни в чем не повинных животных и бросала их трупы под окно твоей спальни. Ты был тогда наивным ребенком и легко уверовал в собственное безумие.
«О Боже, мама, — в отчаянии думал Фэлен, — зачем ты все это делала? Неужели ты так сильно ненавидишь меня?»
Фиона потрепала свою лошадь по гриве, и из-под ее руки брызнули золотистые искры.
— И все остальные случаи, — продолжала она, — являются всего лишь махинациями окружавших тебя людей. Тебе подсыпали снотворное в стакан, подделывали твой почерк, совратители юных девушек выдавали себя за тебя… И вот ты просыпался после долгого сна и не мог вспомнить, что с тобой было.
— Значит, меня просто опаивали… — задумчиво произнес Фэлен. — Неужели меня было так легко одурачить?
— Конечно, ведь ты был уже убежден в собственной неполноценности. Ты считал себя безумным. Но я послала тебе ту, которая могла спасти тебя. Неужели ты не догадался об этом?
Нет, Фэлен давно уже догадался о том, что Родди была его спасением. Жена оберегала его от всех опасностей, она заботилась о нем, дарила ему тепло и ласку и освещала каждый его день, словно маленькое солнце. И в то же время в отличие от Фионы Родди была живой женщиной, из плоти и крови.
— Девочка моя, — с тоской промолвил Фэлен, — вернись ко мне.
И чудо свершилось! Родди повиновалась…
Оказавшись в крепких объятиях мужа, она поняла, что вернулась в тот мир, где жила прежде. Подняв голову, Родди посмотрела на Фэлена и ощутила, что теперь в его душе для нее нет заповедных уголков. Она читала все его мысли и улавливала малейшие эмоции. Он был для нее как открытая книга.
Вглядевшись в его лицо, Родди поняла, что прежнего загадочного графа Дьявола больше не существует. Перед ней стоял обычный человек, со своими достоинствами и недостатками. И ему нужна была она. Он не мог жить без нее. Фэлен позволял ей беспрепятственно проникать к нему в душу, и это не мешало ему любить ее. У Родди закружилась голова от счастья, она готова была плакать и смеяться, чувствуя себя на седьмом небе.
Фэлен с обожанием смотрел на жену. Ее лицо с неправильными чертами он считал прекрасным, ее упрямство называл мужеством, ее ребяческие прихоти не раздражали, а забавляли его.
Ветер снова нагнал туман, и Родди услышала знакомый голос Фионы.
— Ты сделала свой выбор, сестренка? — спросила она.
Повернув голову, Родди увидела сидевшую на гнедом жеребце красавицу с развевающимися на ветру золотистыми волосами. Она печально смотрела на Родди.
— Ты хочешь, чтобы мы оставили тебя здесь? — спросила Фиона.
— Да, — не колеблясь, ответила Родди.
Фиона кивнула в сторону вдовствующей графини.
— Скажи, Фэлен, что нам делать с этой дамой? Ведь правосудие должно в любом случае свершиться.
— Меня не интересует ваше правосудие, — резко сказал Фэлен. — Не трогайте мою мать.
Фиона холодно улыбнулась.
— Это вполне подходящее наказание, — промолвила она. — Мы не будем трогать ее, пусть она останется один на один со своей совестью и грузом воспоминаний.
— Будьте вы прокляты…
— Не надо осыпать нас проклятиями, Фэлен Савигар. Мы всегда справедливы в наших решениях.
Фэлен набрал воздух в легкие, собираясь снова сказать какую-то дерзость, но сдержался и промолчал.
— Лассар, сестренка моя, ты догадываешься, какова будет плата за то, что ты остаешься здесь? — спросила Фиона.
Родди кивнула, и на ее глаза набежали слезы.
— Я тебя больше никогда не увижу… — прошептала она.
— И это огорчает тебя?
Сухие листья упали на ступени дома. Родди судорожно вздохнула. От горечи у нее перехватило горло, и она не могла вымолвить ни слова. Фиона грустно засмеялась.
— Ты не увидишь меня больше, сестренка. Но тем не менее я, возможно, буду находиться рядом с тобой…
— Фиона, постой! — воскликнула Родди.
— Ты хочешь вернуть мне свой дар? — спросила Фиона. Родди почувствовала, как Фэлен крепко сжал ее руку. Она знала, что он одобряет ее решение.
— Да, — твердо сказала она. — Я хочу вернуть свой дар, он больше не нужен мне.
— Хорошо, я немедленно выполню твою просьбу. Сквозь затянувшие небо облака проглянуло солнце, и фигура Фионы растворилась в его лучах.
— Я покидаю тебя… — услышала Родди мелодичный голос. Пелена тумана начала отступать вдаль, к соседним холмам, белые клочья проплывали над выжженными пастбищами и вытоптанными полями, удаляясь в сторону моря. И там, где туман рассеивался, земля зеленела и покрывалась буйной растительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Да, вы были добры ко мне, маленькая сида, — продолжал Фэлен, обращаясь к излучавшей свет Фионе, — но ваша доброта стала для меня проклятием.
Она равнодушно пожала плечами:
— Порой такое случается.
От ее сияния у Фэлена кружилась голова.
— А как же остальные мои преступления? — с горечью спросил он.
— О, это совсем другая история. Потребуй объяснений у той, которая сейчас плачет! Впрочем, я и сама могу рассказать тебе, как она собирала белые цветы, настаивала, а затем опаивала тебя этим зельем, чтобы ты беспробудно спал. А в это время она убивала бедных, ни в чем не повинных животных и бросала их трупы под окно твоей спальни. Ты был тогда наивным ребенком и легко уверовал в собственное безумие.
«О Боже, мама, — в отчаянии думал Фэлен, — зачем ты все это делала? Неужели ты так сильно ненавидишь меня?»
Фиона потрепала свою лошадь по гриве, и из-под ее руки брызнули золотистые искры.
— И все остальные случаи, — продолжала она, — являются всего лишь махинациями окружавших тебя людей. Тебе подсыпали снотворное в стакан, подделывали твой почерк, совратители юных девушек выдавали себя за тебя… И вот ты просыпался после долгого сна и не мог вспомнить, что с тобой было.
— Значит, меня просто опаивали… — задумчиво произнес Фэлен. — Неужели меня было так легко одурачить?
— Конечно, ведь ты был уже убежден в собственной неполноценности. Ты считал себя безумным. Но я послала тебе ту, которая могла спасти тебя. Неужели ты не догадался об этом?
Нет, Фэлен давно уже догадался о том, что Родди была его спасением. Жена оберегала его от всех опасностей, она заботилась о нем, дарила ему тепло и ласку и освещала каждый его день, словно маленькое солнце. И в то же время в отличие от Фионы Родди была живой женщиной, из плоти и крови.
— Девочка моя, — с тоской промолвил Фэлен, — вернись ко мне.
И чудо свершилось! Родди повиновалась…
Оказавшись в крепких объятиях мужа, она поняла, что вернулась в тот мир, где жила прежде. Подняв голову, Родди посмотрела на Фэлена и ощутила, что теперь в его душе для нее нет заповедных уголков. Она читала все его мысли и улавливала малейшие эмоции. Он был для нее как открытая книга.
Вглядевшись в его лицо, Родди поняла, что прежнего загадочного графа Дьявола больше не существует. Перед ней стоял обычный человек, со своими достоинствами и недостатками. И ему нужна была она. Он не мог жить без нее. Фэлен позволял ей беспрепятственно проникать к нему в душу, и это не мешало ему любить ее. У Родди закружилась голова от счастья, она готова была плакать и смеяться, чувствуя себя на седьмом небе.
Фэлен с обожанием смотрел на жену. Ее лицо с неправильными чертами он считал прекрасным, ее упрямство называл мужеством, ее ребяческие прихоти не раздражали, а забавляли его.
Ветер снова нагнал туман, и Родди услышала знакомый голос Фионы.
— Ты сделала свой выбор, сестренка? — спросила она.
Повернув голову, Родди увидела сидевшую на гнедом жеребце красавицу с развевающимися на ветру золотистыми волосами. Она печально смотрела на Родди.
— Ты хочешь, чтобы мы оставили тебя здесь? — спросила Фиона.
— Да, — не колеблясь, ответила Родди.
Фиона кивнула в сторону вдовствующей графини.
— Скажи, Фэлен, что нам делать с этой дамой? Ведь правосудие должно в любом случае свершиться.
— Меня не интересует ваше правосудие, — резко сказал Фэлен. — Не трогайте мою мать.
Фиона холодно улыбнулась.
— Это вполне подходящее наказание, — промолвила она. — Мы не будем трогать ее, пусть она останется один на один со своей совестью и грузом воспоминаний.
— Будьте вы прокляты…
— Не надо осыпать нас проклятиями, Фэлен Савигар. Мы всегда справедливы в наших решениях.
Фэлен набрал воздух в легкие, собираясь снова сказать какую-то дерзость, но сдержался и промолчал.
— Лассар, сестренка моя, ты догадываешься, какова будет плата за то, что ты остаешься здесь? — спросила Фиона.
Родди кивнула, и на ее глаза набежали слезы.
— Я тебя больше никогда не увижу… — прошептала она.
— И это огорчает тебя?
Сухие листья упали на ступени дома. Родди судорожно вздохнула. От горечи у нее перехватило горло, и она не могла вымолвить ни слова. Фиона грустно засмеялась.
— Ты не увидишь меня больше, сестренка. Но тем не менее я, возможно, буду находиться рядом с тобой…
— Фиона, постой! — воскликнула Родди.
— Ты хочешь вернуть мне свой дар? — спросила Фиона. Родди почувствовала, как Фэлен крепко сжал ее руку. Она знала, что он одобряет ее решение.
— Да, — твердо сказала она. — Я хочу вернуть свой дар, он больше не нужен мне.
— Хорошо, я немедленно выполню твою просьбу. Сквозь затянувшие небо облака проглянуло солнце, и фигура Фионы растворилась в его лучах.
— Я покидаю тебя… — услышала Родди мелодичный голос. Пелена тумана начала отступать вдаль, к соседним холмам, белые клочья проплывали над выжженными пастбищами и вытоптанными полями, удаляясь в сторону моря. И там, где туман рассеивался, земля зеленела и покрывалась буйной растительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36