Ричарду было совершенно все равно, что же там происходит на сцене. Кроме того, он прекрасно знал, чем все закончится. Вероломный Яго и преступник Отелло. Это была его любимая пьеса, но сейчас он думал совсем о другом.
Как ей, черт побери, удалось снова вернуть драгоценность?
Виконт был настолько поражен, что его можно было сбить с ног пером в тот момент, когда он увидел брошь, приколотую к платью. Он не верил своим глазам. Они с Талли по очереди охраняли драгоценность с того самого момента, как Ричард стянул ее прошлой ночью с туалетного столика Изабеллы. У нее не имелось никакой возможности украсть брошь.
А может, такая возможность была?
По дороге к Тэвисток-сквер Ричард обдумывал все возможные варианты, но не обнаружил ни одного способа, каким Изабелла или уличный мальчишка, притворявшийся смущенным пажем, могли бы проникнуть в его комнаты прежде, чем слуга остановит их… если только Талли не отлучался по своим делам, вместо того чтобы нести караул. Но Ричард не хотел в это верить. Талли — преданный и абсолютно достойный доверия слуга; Ричард был готов поручиться за него собственной жизнью.
И все же что-то произошло. Драгоценность снова находилась у Изабеллы, и Ричард был полон решимости выяснить, как она этого добилась.
Впрочем, нашелся еще один вариант, но Ричард пока не рассматривал его всерьез.
Лишь когда он добрался до комнат, этот вариант превратился в основной.
Вынув брошь из мешочка, Ричард поднес ее ближе к свету. Внимательно осмотрев рубин, он внезапно разразился потоком бранных выражений, которым научился в армии, так что Талли в недоумении уставился на него.
— Меня снова провели, как обыкновенного простака, Талли! Взгляни сюда. — Он передал драгоценность денщику. — Посмотри внимательно на бриллианты вокруг рубина. Видишь крошечную черную точку в центре каждого камня?
Талли прищурился, внимательно разглядывая брошь:
— Да, милорд, вижу. И что это значит?
— Страз.
У Талли округлились глаза.
— Страз? Вы хотите сказать, что это не настоящие драгоценные камни?
— Это стекляшки, друг мой. Чистой воды подделка — выполненная мастером, но тем не менее подделка. Эта женщина меня по-настоящему провела.
Талли посмотрел на него с недоверием:
— Вы хотите сказать, что вся игра в кошки-мышки происходила вокруг кусочков стекла? У нее никогда не было настоящей драгоценности?
— О нет, у леди Уэймот есть настоящая драгоценность. Кстати, в этот самый момент она надета на ней.
— Нет!
— Да, проклятие! Ну ничего, игра еще не окончена.
Талли вздохнул, словно он был ужасно недоволен последним обстоятельством.
— И что вы теперь собираетесь делать? Поменять броши?
Мгновение Ричард обдумывал этот вариант. Да, наверное, он мог бы совершить подмену, но Изабелла и ее хитрый помощник наверняка найдут способ поменять броши снова. Проклятая игра может длиться бесконечно.
— Нет, я не собираюсь повторять пройденное. Эта бессмыслица продолжалась слишком долго.
— Значит, вы капитулируете?
— Скажем так: я собираюсь предложить перемирие или по крайней мере прекращение огня.
По правде говоря, Ричард получал извращенное удовольствие от игры с Изабеллой. Она показала себя достойным противником. И все же игра должна кончиться. Теперь, когда существуют две драгоценности, возможно, настало время каждому из них открыть карты и прийти к какому-то соглашению.
Он схватил шляпу и направился к двери.
— Вы собираетесь встретиться с ней прямо сегодня? — поинтересовался Талли.
— Да, сегодня. Я хочу уладить наши дела раз и навсегда.
При этом одно из дел не имело ничего общего с проклятой брошью. Поскольку Изабелла специально оставила украшение на самом видном месте, зная, что он придет и заберет ее, должно быть, она знала и то, что он смотрит, как она раздевается. Это великолепное представление было разыграно для того, чтобы соблазнить его и посмеяться над ним.
Что ж, у нее все получилось. Уже дважды или трижды, если считать сцену в саду, когда она вытащила драгоценность прямо у него из кармана, Изабелла сыграла роль соблазнительницы для достижения собственных целей. Пора ей узнать, что если играть с огнем, то иногда можно и обжечься.
Направляясь к Портман-сквер, Ричард еще не решил, как собирается поступить. Дождаться ее возвращения и открыто встретиться с ней у двери в дом? А может, еще раз прокрасться к ней в спальню?
Поскольку он не сомневался, что Изабелла знала о его визите прошлой ночью заранее, Ричард не удивился бы, если бы окна оказались закрытыми изнутри. Кажется, на этот раз лобовая атака станет самой лучшей стратегией. Так что он решил подождать в сквере, как уже однажды это делал.
Ричард попросил извозчика остановить на Орчард-стрит и прошелся до Портман-сквер. Было чуть больше одиннадцати — по правилам хорошего тона, еще рано. Привычка Изабеллы разъезжать с вечера на вечер до предрассветных часов означала, что ему предстоят долгие часы ожидания.
Перепрыгнув через забор, Ричард направился к растениям в западной стороне сада, где собирался спрятаться на время ожидания.
Ждать ему пришлось недолго: всего через несколько минут к дому Изабеллы подъехал экипаж. Виконт без труда узнал украшение на двери.
Кеттеринг.
Еще в театре он понял, что граф исполнял роль провожатого Изабеллы: из ложи Брэдбери было хорошо видно, как они сидели рядом и мило разговаривали. Определенно, Кеттеринг пытался сделать очередной шаг в сторону объяснения в любви.
Эта мысль отнюдь не радовала Ричарда. Граф не подходил Изабелле, но тут Ричард ничего не мог поделать.
Хорошо еще, что граф — прямой и придерживающийся приличий человек; он, без всякого сомнения, считал, что в позднее время ложиться спать вредно для здоровья. Наверное, Изабелла поблагодарит его за сопровождение, подождет, пока экипаж не исчезнет из виду, а потом устремится на следующий вечер.
Но это произойдет не раньше, чем Ричард расстроит ее планы, внезапно появившись на пороге.
Он видел, как приехавшие вышли из кареты, и поразился тому, что Изабелла опирается на Кеттеринга, рука которого лежит у нее на плече. Ричард ощутил злобу, наблюдая затем, как они вошли в дом и дверь за ними плотно закрылась.
Виконт не верил своим глазам. Кеттеринг? Этот высокомерный образец приличия — ее любовник? Он был готов поспорить, что граф отправился с ней в дом первый раз.
Злоба продолжала душить его.
Что ж, ему придется изменить планы. Ричард не хотел ждать, пока богатый золотоволосый граф насладится интимным представлением, данным миловидной соблазнительницей. Проклятие! Как видно, небольшое вчерашнее действо являлось лишь репетицией сегодняшнего большого спектакля. Но там, где Ричард оставался всего лишь зрителем, Кеттеринг станет полноправным участником.
Знает ли этот человек, что ей нужно только его состояние и она будет настаивать на браке в обмен на то, чтобы поддаться соблазну? Знает ли она, насколько пренебрежительно Кеттеринг и его родственники отзывались о ее родственниках и ее происхождении? Понимает ли она, что, несмотря на увлеченность ею, его высокородное сиятельство не считает, что Изабелла достаточно хороша для него?
Возможно, приехав к ней, Кеттеринг допускал, что Изабелла не дотягивает до его стандартов и не подходит в качестве графини, но зато абсолютно приемлема в качестве любовницы. В результате Изабелла может не получить от этого вечера всего, чего ожидает.
Когда гостиная осветилась, свет от свечей пробился за края портьер. Наверное, она собиралась отдаться ему там, в единственной хорошо меблированной комнате дома, не желая, чтобы он увидел бедность ее спальни.
Если не брать в расчет вчерашнюю ночь, Ричард никогда ни за кем не подсматривал. Он не собирался стоять в сквере, смотреть на окно и гадать о том, что происходит внутри. Ему совершенно не хотелось увидеть даже намек на то, что творится за этими портьерами, — возможно, тогда он мог бы убедить себя в том, что там ничего никогда не происходило.
Проклятие, и как ей удалось сделать так, что это стало для него важным?
Несмотря на желание уйти, Ричард даже не пошевелился — он просто не мог оторвать глаз от окон гостиной. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он признался в собственной глупости и направился прочь… как вдруг звук открывающейся двери заставил его остановиться'.
В дверях появился Кеттеринг. Неужели он уже покидает дом? Он что, передумал? Или это она передумала? А может быть, Изабелла не получила желанного обещания и услала его прочь?
Как бы там ни было, Кеттеринг вернулся к ожидавшему его экипажу. Что ж, он поступил вполне благоразумно. И все же в этом было что-то не то, но что именно, в этот момент Ричард не хотел выяснять.
Он собирался встретиться с Изабеллой, и сделать это прямо сейчас.
Глава 14
Ричард выждал, пока экипаж Кеттеринга исчез из виду, подошел к двери, взялся за молоток и постучал. Прошло несколько минут, прежде чем дверь открыла та самая женщина, которая накануне ночью помогала Изабелле раздеваться.
При виде виконта глаза служанки расширились от удивления.
— Я пришел, чтобы встретиться с леди Уэймот.
— Но милорд, она уехала на вечер.
— Не правда. Она только что вернулась домой. — Он шагнул мимо, но служанка попыталась преградить ему дорогу.
— Простите, но сейчас уже слишком поздно, и моя хозяйка никого не принимает.
— Раз она приняла Кеттеринга, примет и меня.
Виконт направился мимо нее к лестнице.
— Милорд, пожалуйста! — Служанка поспешила за ним. — Вы не можете подняться. Ее милость нездорова.
Нездорова? Он остановился. Ему вспомнилось, как Изабелла опиралась о Кеттеринга, когда они вышли из экипажа.
Повернувшись, Ричард подозрительно взглянул на служанку:
— Что значит нездорова?
— О, так это вы!
Виконт стремительно обернулся и увидел Изабеллу, стоявшую наверху лестницы. Хотя она закуталась в огромную пеструю шаль, вид у нее был вполне цветущий; разве что глаза ее горели слишком ярким пламенем.
— Как вы смеете! Убирайтесь из моего дома, пока я не позвала констебля.
Вместо ответа Ричард начал не спеша подниматься:
— Послушайте, Изабелла, нам нужно кое-что обсудить.
— Нет, не нужно. Убирайтесь! — Голос Изабеллы сорвался в крик, ее затрясло.
Да что с ней такое?
— Изабелла? — Ричард наконец добрался до верха.
— Что-то случилось?
— Мерзавец! — Она набросилась на него, чуть было не столкнув с лестницы, и виконту пришлось ухватиться за нее, чтобы не упасть, в то время как Изабелла продолжала колотить его кулаками в грудь.
— Негодяй! Скотина! Дьявол!
Ричард пытался схватить ее за руки, но Изабелла вывернулась и замолотила его по голове и плечам.
— Остановитесь, женщина.
— Как вы могли! — Голос ее задрожал, и Ричард понял, что Изабелла плачет. — Как вы только могли!
Она продолжала бить его, но ее удары становились все слабее.
— Я знала, что вы вор, но никак не ожидала от вас такого! — Изабелла резко оттолкнула его.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Она вытерла глаза и с ненавистью уставилась на него:
— Ты меня ранил.
Хотя эти слова представлялись Ричарду откровенной ерундой, все же они встревожили его.
— Ранил тебя?
Изабелла откинула шаль и показала плечо. Платье было порвано и забрызгано кровью.
Ричард похолодел.
— Господи!
— Да, полюбуйся на свою работу, мерзавец, а потом немедленно убирайся из моего дома.
Ричард шагнул к ней, но Изабелла подалась назад:
— Не прикасайся ко мне!
Голос ее дрожал, по щекам текли слезы. Она снова плотно завернулась в шаль.
— Больше никогда даже не приближайся ко мне.
— Так, по-твоему, это сделал я?
Она саркастически фыркнула, и этот звук превратился в всхлип.
— Ты сделал бы все, что угодно, лишь бы заполучить мою рубиновую брошь.
— Я никогда не делал и не сделаю ничего такого, из-за чего ты можешь пострадать. Никогда.
— Но ты это сделал. Ты сорвал брошь так быстро, что булавка порезала мне плечо. Но ты не остановился, чтобы рассмотреть рану.
Проклятие!
— Неужели кто-то украл брошь? — Виконт с трудом выговаривал слова. — Украл прямо у тебя с платья?
Изабелла потянулась, будто желая его ударить, но Ричард поймал ее за запястье и удержал. Шаль снова упала, и от вида крови в нем взыграла первобытная ярость. Какое-то дьявольское отродье посмело коснуться ее, ранить ее — его умную, отважную, очаровательную Изабеллу!
Ярость, кипевшая у него внутри, была готова вырваться наружу.
Не обращая внимания на удары ее кулаков, Ричард подхватил Изабеллу на руки и понес в гостиную. Служанка, о которой он уже позабыл, последовала за ним и остановилась, только когда Ричард захлопнул дверь ногой прямо у нее перед носом.
Аккуратно опустив драгоценную ношу на диван, Ричард укутал плечи Изабеллы шалью, снял шляпу и, швырнув ее в кресло, стад смотреть на огонь в камине, который чуть раньше зажег лорд Кеттеринг, когда послал Тес-си готовить чай. Одна его рука сжалась в кулак. Он был весьма раздосадован тем, что оскорбил ее. Но он это сделал, и Изабелла никогда не простит ему такой жестокости, как никогда не простит себе то, что столь сильно в нем ошибалась.
— Игра окончена, Ричард. В этот раз ты зашел слишком далеко. Оставь себе эту проклятую брошь.
— У меня ее нет.
Она снова фыркнула.
— Уже избавился от нее, да? Как предусмотрительно.
— Послушай, Изабелла. — Виконт повернулся, и от его взгляда у нее перехватило дыхание. Он опустил руку в карман и вынул нечто, оказавшееся рубиновой брошью. — Вот вес, что у меня есть. Это страз. Я пришел сюда, чтобы попытаться договориться с тобой и получить настоящую брошь.
— Я не буду договариваться с вором, преступником. Кроме того, у меня больше нет предмета сделки, а у тебя есть все.
— Клянусь, Изабелла, эта копия — все, чем я располагаю. Я не крал настоящую брошь. Пожалуйста, поверь мне и расскажи, что произошло.
— Ты знаешь, что произошло.
Он сделал медленный глубокий вдох.
— Нет, не знаю. Могу предположить, но сначала хотел бы услышать это от тебя.
— Зачем? Хочешь сказать, что некоторые поступки становятся более увлекательными или романтичными, когда о них рассказывают?
Его ноздри снова с шумом втянули воздух.
— Пожалуйста, просто расскажи.
— И тогда ты уйдешь?
— Если смогу удостовериться, что с тобой все в порядке. Итак, я хочу услышать, что произошло.
Она судорожно вздохнула.
— Мы ушли из театра и направлялись на карточный вечер к Салли Теркилл.
— Ты и Кеттеринг?
— Да. Мы отъехали совсем недалеко, как вдруг экипаж остановился и дверь с моей стороны распахнулась…
Губы виконта сложились в мрачную линию, брови таили в себе угрозу, но глаза все время смотрели в ее глаза.
— Потом какой-то негодяй в маске, какой-то городской разбойник с большой дороги протянул руку внутрь и сорвал с моего платья брошь.
Ричард застонал, словно ощутил боль.
— Это был всадник?
— Нет, пеший.
— Но как ему удалось остановить экипаж?
— Кучер сказал, что этот человек стоял посреди улицы, знаками приказывая карете остановиться. Выбора у него не оставалось, иначе он переехал бы негодяя. Мерзавец открыл дверь прежде, чем лошади остановились, и убежал в темноту, как только завладел брошью.
Ричард негромко выругался. Неожиданно Изабелла поняла, что где-то в процессе рассказа она приняла во внимание тот факт, что Ричард этого не делал. Он коварен и умен, но она никогда не считала его физически опасным. Кроме того, гнев в его глазах показался ей очень правдоподобным.
— И Кеттеринг ничем тебе не помог?
— Все произошло в одно мгновение — он ничего не смог бы сделать. Разумеется, он из-за этого очень расстроился.
Ричард неодобрительно покачал головой, словно считал, что Кеттеринг обязан был сделать хоть что-то, чтобы не дать этому человеку ее ранить. Но это же совсем несправедливо. Сам Ричард смог бы изменить ход событий не больше Кеттеринга. Все случилось слишком быстро. Его сиятельство не скрывал своего огорчения, он был сама заботливость, и Изабелла радовалась хотя бы тому, что оказалась не одна.
— Разве вор не попытался забрать что-нибудь еще у тебя или у Кеттеринга? Этот человек просил денег или попытался отнять ваши кошельки?
— Нет, он не произнес ни слова.
— Просто схватил драгоценность и убежал?
— Да.
— Значит, это не обычное преступление. Должно быть, он увидел на тебе рубин и преследовал тебя после театра.
Изабелла содрогнулась при мысли о том, что за ней крались ради рубина.
— Ты хотя бы запомнила что-нибудь из его внешности? Что-нибудь, что помогло бы его опознать?
— Он скрыл лицо под маской; к тому же было темно, И все произошло слишком быстро.
— И все-таки подумай, Изабелла. Волосы, лицо, глаза, руки — что угодно.
— Я решила, что это ты, значит, он был такого же роста, телосложения и, по-моему, с темными волосами. Подожди минутку… Кажется, у него на руке имеется шрам. На той руке, которой он меня схватил, не было перчатки, и я увидела шрам рядом с запястьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Как ей, черт побери, удалось снова вернуть драгоценность?
Виконт был настолько поражен, что его можно было сбить с ног пером в тот момент, когда он увидел брошь, приколотую к платью. Он не верил своим глазам. Они с Талли по очереди охраняли драгоценность с того самого момента, как Ричард стянул ее прошлой ночью с туалетного столика Изабеллы. У нее не имелось никакой возможности украсть брошь.
А может, такая возможность была?
По дороге к Тэвисток-сквер Ричард обдумывал все возможные варианты, но не обнаружил ни одного способа, каким Изабелла или уличный мальчишка, притворявшийся смущенным пажем, могли бы проникнуть в его комнаты прежде, чем слуга остановит их… если только Талли не отлучался по своим делам, вместо того чтобы нести караул. Но Ричард не хотел в это верить. Талли — преданный и абсолютно достойный доверия слуга; Ричард был готов поручиться за него собственной жизнью.
И все же что-то произошло. Драгоценность снова находилась у Изабеллы, и Ричард был полон решимости выяснить, как она этого добилась.
Впрочем, нашелся еще один вариант, но Ричард пока не рассматривал его всерьез.
Лишь когда он добрался до комнат, этот вариант превратился в основной.
Вынув брошь из мешочка, Ричард поднес ее ближе к свету. Внимательно осмотрев рубин, он внезапно разразился потоком бранных выражений, которым научился в армии, так что Талли в недоумении уставился на него.
— Меня снова провели, как обыкновенного простака, Талли! Взгляни сюда. — Он передал драгоценность денщику. — Посмотри внимательно на бриллианты вокруг рубина. Видишь крошечную черную точку в центре каждого камня?
Талли прищурился, внимательно разглядывая брошь:
— Да, милорд, вижу. И что это значит?
— Страз.
У Талли округлились глаза.
— Страз? Вы хотите сказать, что это не настоящие драгоценные камни?
— Это стекляшки, друг мой. Чистой воды подделка — выполненная мастером, но тем не менее подделка. Эта женщина меня по-настоящему провела.
Талли посмотрел на него с недоверием:
— Вы хотите сказать, что вся игра в кошки-мышки происходила вокруг кусочков стекла? У нее никогда не было настоящей драгоценности?
— О нет, у леди Уэймот есть настоящая драгоценность. Кстати, в этот самый момент она надета на ней.
— Нет!
— Да, проклятие! Ну ничего, игра еще не окончена.
Талли вздохнул, словно он был ужасно недоволен последним обстоятельством.
— И что вы теперь собираетесь делать? Поменять броши?
Мгновение Ричард обдумывал этот вариант. Да, наверное, он мог бы совершить подмену, но Изабелла и ее хитрый помощник наверняка найдут способ поменять броши снова. Проклятая игра может длиться бесконечно.
— Нет, я не собираюсь повторять пройденное. Эта бессмыслица продолжалась слишком долго.
— Значит, вы капитулируете?
— Скажем так: я собираюсь предложить перемирие или по крайней мере прекращение огня.
По правде говоря, Ричард получал извращенное удовольствие от игры с Изабеллой. Она показала себя достойным противником. И все же игра должна кончиться. Теперь, когда существуют две драгоценности, возможно, настало время каждому из них открыть карты и прийти к какому-то соглашению.
Он схватил шляпу и направился к двери.
— Вы собираетесь встретиться с ней прямо сегодня? — поинтересовался Талли.
— Да, сегодня. Я хочу уладить наши дела раз и навсегда.
При этом одно из дел не имело ничего общего с проклятой брошью. Поскольку Изабелла специально оставила украшение на самом видном месте, зная, что он придет и заберет ее, должно быть, она знала и то, что он смотрит, как она раздевается. Это великолепное представление было разыграно для того, чтобы соблазнить его и посмеяться над ним.
Что ж, у нее все получилось. Уже дважды или трижды, если считать сцену в саду, когда она вытащила драгоценность прямо у него из кармана, Изабелла сыграла роль соблазнительницы для достижения собственных целей. Пора ей узнать, что если играть с огнем, то иногда можно и обжечься.
Направляясь к Портман-сквер, Ричард еще не решил, как собирается поступить. Дождаться ее возвращения и открыто встретиться с ней у двери в дом? А может, еще раз прокрасться к ней в спальню?
Поскольку он не сомневался, что Изабелла знала о его визите прошлой ночью заранее, Ричард не удивился бы, если бы окна оказались закрытыми изнутри. Кажется, на этот раз лобовая атака станет самой лучшей стратегией. Так что он решил подождать в сквере, как уже однажды это делал.
Ричард попросил извозчика остановить на Орчард-стрит и прошелся до Портман-сквер. Было чуть больше одиннадцати — по правилам хорошего тона, еще рано. Привычка Изабеллы разъезжать с вечера на вечер до предрассветных часов означала, что ему предстоят долгие часы ожидания.
Перепрыгнув через забор, Ричард направился к растениям в западной стороне сада, где собирался спрятаться на время ожидания.
Ждать ему пришлось недолго: всего через несколько минут к дому Изабеллы подъехал экипаж. Виконт без труда узнал украшение на двери.
Кеттеринг.
Еще в театре он понял, что граф исполнял роль провожатого Изабеллы: из ложи Брэдбери было хорошо видно, как они сидели рядом и мило разговаривали. Определенно, Кеттеринг пытался сделать очередной шаг в сторону объяснения в любви.
Эта мысль отнюдь не радовала Ричарда. Граф не подходил Изабелле, но тут Ричард ничего не мог поделать.
Хорошо еще, что граф — прямой и придерживающийся приличий человек; он, без всякого сомнения, считал, что в позднее время ложиться спать вредно для здоровья. Наверное, Изабелла поблагодарит его за сопровождение, подождет, пока экипаж не исчезнет из виду, а потом устремится на следующий вечер.
Но это произойдет не раньше, чем Ричард расстроит ее планы, внезапно появившись на пороге.
Он видел, как приехавшие вышли из кареты, и поразился тому, что Изабелла опирается на Кеттеринга, рука которого лежит у нее на плече. Ричард ощутил злобу, наблюдая затем, как они вошли в дом и дверь за ними плотно закрылась.
Виконт не верил своим глазам. Кеттеринг? Этот высокомерный образец приличия — ее любовник? Он был готов поспорить, что граф отправился с ней в дом первый раз.
Злоба продолжала душить его.
Что ж, ему придется изменить планы. Ричард не хотел ждать, пока богатый золотоволосый граф насладится интимным представлением, данным миловидной соблазнительницей. Проклятие! Как видно, небольшое вчерашнее действо являлось лишь репетицией сегодняшнего большого спектакля. Но там, где Ричард оставался всего лишь зрителем, Кеттеринг станет полноправным участником.
Знает ли этот человек, что ей нужно только его состояние и она будет настаивать на браке в обмен на то, чтобы поддаться соблазну? Знает ли она, насколько пренебрежительно Кеттеринг и его родственники отзывались о ее родственниках и ее происхождении? Понимает ли она, что, несмотря на увлеченность ею, его высокородное сиятельство не считает, что Изабелла достаточно хороша для него?
Возможно, приехав к ней, Кеттеринг допускал, что Изабелла не дотягивает до его стандартов и не подходит в качестве графини, но зато абсолютно приемлема в качестве любовницы. В результате Изабелла может не получить от этого вечера всего, чего ожидает.
Когда гостиная осветилась, свет от свечей пробился за края портьер. Наверное, она собиралась отдаться ему там, в единственной хорошо меблированной комнате дома, не желая, чтобы он увидел бедность ее спальни.
Если не брать в расчет вчерашнюю ночь, Ричард никогда ни за кем не подсматривал. Он не собирался стоять в сквере, смотреть на окно и гадать о том, что происходит внутри. Ему совершенно не хотелось увидеть даже намек на то, что творится за этими портьерами, — возможно, тогда он мог бы убедить себя в том, что там ничего никогда не происходило.
Проклятие, и как ей удалось сделать так, что это стало для него важным?
Несмотря на желание уйти, Ричард даже не пошевелился — он просто не мог оторвать глаз от окон гостиной. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он признался в собственной глупости и направился прочь… как вдруг звук открывающейся двери заставил его остановиться'.
В дверях появился Кеттеринг. Неужели он уже покидает дом? Он что, передумал? Или это она передумала? А может быть, Изабелла не получила желанного обещания и услала его прочь?
Как бы там ни было, Кеттеринг вернулся к ожидавшему его экипажу. Что ж, он поступил вполне благоразумно. И все же в этом было что-то не то, но что именно, в этот момент Ричард не хотел выяснять.
Он собирался встретиться с Изабеллой, и сделать это прямо сейчас.
Глава 14
Ричард выждал, пока экипаж Кеттеринга исчез из виду, подошел к двери, взялся за молоток и постучал. Прошло несколько минут, прежде чем дверь открыла та самая женщина, которая накануне ночью помогала Изабелле раздеваться.
При виде виконта глаза служанки расширились от удивления.
— Я пришел, чтобы встретиться с леди Уэймот.
— Но милорд, она уехала на вечер.
— Не правда. Она только что вернулась домой. — Он шагнул мимо, но служанка попыталась преградить ему дорогу.
— Простите, но сейчас уже слишком поздно, и моя хозяйка никого не принимает.
— Раз она приняла Кеттеринга, примет и меня.
Виконт направился мимо нее к лестнице.
— Милорд, пожалуйста! — Служанка поспешила за ним. — Вы не можете подняться. Ее милость нездорова.
Нездорова? Он остановился. Ему вспомнилось, как Изабелла опиралась о Кеттеринга, когда они вышли из экипажа.
Повернувшись, Ричард подозрительно взглянул на служанку:
— Что значит нездорова?
— О, так это вы!
Виконт стремительно обернулся и увидел Изабеллу, стоявшую наверху лестницы. Хотя она закуталась в огромную пеструю шаль, вид у нее был вполне цветущий; разве что глаза ее горели слишком ярким пламенем.
— Как вы смеете! Убирайтесь из моего дома, пока я не позвала констебля.
Вместо ответа Ричард начал не спеша подниматься:
— Послушайте, Изабелла, нам нужно кое-что обсудить.
— Нет, не нужно. Убирайтесь! — Голос Изабеллы сорвался в крик, ее затрясло.
Да что с ней такое?
— Изабелла? — Ричард наконец добрался до верха.
— Что-то случилось?
— Мерзавец! — Она набросилась на него, чуть было не столкнув с лестницы, и виконту пришлось ухватиться за нее, чтобы не упасть, в то время как Изабелла продолжала колотить его кулаками в грудь.
— Негодяй! Скотина! Дьявол!
Ричард пытался схватить ее за руки, но Изабелла вывернулась и замолотила его по голове и плечам.
— Остановитесь, женщина.
— Как вы могли! — Голос ее задрожал, и Ричард понял, что Изабелла плачет. — Как вы только могли!
Она продолжала бить его, но ее удары становились все слабее.
— Я знала, что вы вор, но никак не ожидала от вас такого! — Изабелла резко оттолкнула его.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
Она вытерла глаза и с ненавистью уставилась на него:
— Ты меня ранил.
Хотя эти слова представлялись Ричарду откровенной ерундой, все же они встревожили его.
— Ранил тебя?
Изабелла откинула шаль и показала плечо. Платье было порвано и забрызгано кровью.
Ричард похолодел.
— Господи!
— Да, полюбуйся на свою работу, мерзавец, а потом немедленно убирайся из моего дома.
Ричард шагнул к ней, но Изабелла подалась назад:
— Не прикасайся ко мне!
Голос ее дрожал, по щекам текли слезы. Она снова плотно завернулась в шаль.
— Больше никогда даже не приближайся ко мне.
— Так, по-твоему, это сделал я?
Она саркастически фыркнула, и этот звук превратился в всхлип.
— Ты сделал бы все, что угодно, лишь бы заполучить мою рубиновую брошь.
— Я никогда не делал и не сделаю ничего такого, из-за чего ты можешь пострадать. Никогда.
— Но ты это сделал. Ты сорвал брошь так быстро, что булавка порезала мне плечо. Но ты не остановился, чтобы рассмотреть рану.
Проклятие!
— Неужели кто-то украл брошь? — Виконт с трудом выговаривал слова. — Украл прямо у тебя с платья?
Изабелла потянулась, будто желая его ударить, но Ричард поймал ее за запястье и удержал. Шаль снова упала, и от вида крови в нем взыграла первобытная ярость. Какое-то дьявольское отродье посмело коснуться ее, ранить ее — его умную, отважную, очаровательную Изабеллу!
Ярость, кипевшая у него внутри, была готова вырваться наружу.
Не обращая внимания на удары ее кулаков, Ричард подхватил Изабеллу на руки и понес в гостиную. Служанка, о которой он уже позабыл, последовала за ним и остановилась, только когда Ричард захлопнул дверь ногой прямо у нее перед носом.
Аккуратно опустив драгоценную ношу на диван, Ричард укутал плечи Изабеллы шалью, снял шляпу и, швырнув ее в кресло, стад смотреть на огонь в камине, который чуть раньше зажег лорд Кеттеринг, когда послал Тес-си готовить чай. Одна его рука сжалась в кулак. Он был весьма раздосадован тем, что оскорбил ее. Но он это сделал, и Изабелла никогда не простит ему такой жестокости, как никогда не простит себе то, что столь сильно в нем ошибалась.
— Игра окончена, Ричард. В этот раз ты зашел слишком далеко. Оставь себе эту проклятую брошь.
— У меня ее нет.
Она снова фыркнула.
— Уже избавился от нее, да? Как предусмотрительно.
— Послушай, Изабелла. — Виконт повернулся, и от его взгляда у нее перехватило дыхание. Он опустил руку в карман и вынул нечто, оказавшееся рубиновой брошью. — Вот вес, что у меня есть. Это страз. Я пришел сюда, чтобы попытаться договориться с тобой и получить настоящую брошь.
— Я не буду договариваться с вором, преступником. Кроме того, у меня больше нет предмета сделки, а у тебя есть все.
— Клянусь, Изабелла, эта копия — все, чем я располагаю. Я не крал настоящую брошь. Пожалуйста, поверь мне и расскажи, что произошло.
— Ты знаешь, что произошло.
Он сделал медленный глубокий вдох.
— Нет, не знаю. Могу предположить, но сначала хотел бы услышать это от тебя.
— Зачем? Хочешь сказать, что некоторые поступки становятся более увлекательными или романтичными, когда о них рассказывают?
Его ноздри снова с шумом втянули воздух.
— Пожалуйста, просто расскажи.
— И тогда ты уйдешь?
— Если смогу удостовериться, что с тобой все в порядке. Итак, я хочу услышать, что произошло.
Она судорожно вздохнула.
— Мы ушли из театра и направлялись на карточный вечер к Салли Теркилл.
— Ты и Кеттеринг?
— Да. Мы отъехали совсем недалеко, как вдруг экипаж остановился и дверь с моей стороны распахнулась…
Губы виконта сложились в мрачную линию, брови таили в себе угрозу, но глаза все время смотрели в ее глаза.
— Потом какой-то негодяй в маске, какой-то городской разбойник с большой дороги протянул руку внутрь и сорвал с моего платья брошь.
Ричард застонал, словно ощутил боль.
— Это был всадник?
— Нет, пеший.
— Но как ему удалось остановить экипаж?
— Кучер сказал, что этот человек стоял посреди улицы, знаками приказывая карете остановиться. Выбора у него не оставалось, иначе он переехал бы негодяя. Мерзавец открыл дверь прежде, чем лошади остановились, и убежал в темноту, как только завладел брошью.
Ричард негромко выругался. Неожиданно Изабелла поняла, что где-то в процессе рассказа она приняла во внимание тот факт, что Ричард этого не делал. Он коварен и умен, но она никогда не считала его физически опасным. Кроме того, гнев в его глазах показался ей очень правдоподобным.
— И Кеттеринг ничем тебе не помог?
— Все произошло в одно мгновение — он ничего не смог бы сделать. Разумеется, он из-за этого очень расстроился.
Ричард неодобрительно покачал головой, словно считал, что Кеттеринг обязан был сделать хоть что-то, чтобы не дать этому человеку ее ранить. Но это же совсем несправедливо. Сам Ричард смог бы изменить ход событий не больше Кеттеринга. Все случилось слишком быстро. Его сиятельство не скрывал своего огорчения, он был сама заботливость, и Изабелла радовалась хотя бы тому, что оказалась не одна.
— Разве вор не попытался забрать что-нибудь еще у тебя или у Кеттеринга? Этот человек просил денег или попытался отнять ваши кошельки?
— Нет, он не произнес ни слова.
— Просто схватил драгоценность и убежал?
— Да.
— Значит, это не обычное преступление. Должно быть, он увидел на тебе рубин и преследовал тебя после театра.
Изабелла содрогнулась при мысли о том, что за ней крались ради рубина.
— Ты хотя бы запомнила что-нибудь из его внешности? Что-нибудь, что помогло бы его опознать?
— Он скрыл лицо под маской; к тому же было темно, И все произошло слишком быстро.
— И все-таки подумай, Изабелла. Волосы, лицо, глаза, руки — что угодно.
— Я решила, что это ты, значит, он был такого же роста, телосложения и, по-моему, с темными волосами. Подожди минутку… Кажется, у него на руке имеется шрам. На той руке, которой он меня схватил, не было перчатки, и я увидела шрам рядом с запястьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25