Слава Богу, теперь все закончилось. Не только эта операция, но и вся война. Драгоценность снова у него, он с нее глаз не спустит, пока не вернется в Грейшотт, и Изабелла ничего не сможет сделать, чтобы заполучить брошь обратно. Больше никаких уловок, никаких хитростей.
Конечно, лучше всего уехать домой завтра, чтобы раз и навсегда закрыть вопрос с «Сердцем Мэллори», но, увы, это было невозможно: Ричард обещал полковнику Брэдбери, что завтра вечером он будет сопровождать его и леди Алтею в театр. Зато на следующий день он непременно отправится в дорогу с проклятой драгоценностью, накрепко привязанной к груди.
А потом он вернется. Должен вернуться. Между ним и Изабеллой есть нечто большее, чем рубиновая брошь, и он непременно выяснит, насколько именно большее.
Услышав, что окно закрылось, Изабелла перекатилась на спину и судорожно выдохнула. Притворяясь спящей, она ощущала присутствие Ричарда у своей кровати, то, что он наблюдает за ней, и это стало одним из самых замечательных моментов в ее жизни, когда она лишалась силы духа. И еще — одним из самых волнующих. Когда он раздумывал, не лечь ли рядом с ней. Интересно, что ей пришлось бы тогда делать?
Беда была в том, что скорее всего она встретила бы его с удовольствием. То, что Ричард — негодяй, вор и мошенник, уже не имело для нее никакого значения. Она желала его. Она не чувствовала себя столь живой и сексуальной, даже находясь в браке с Рупертом.
Изабелла с удовольствием разыграла перед Ричардом небольшое представление. Она чувствовала на себе его взгляд, принимала сексуальные позы и чистила перышки исключительно ради него. При этом каждый обнаженный дюйм ее кожи покалывало от возбуждения. Разве не сумасшествие показываться перед ним в одном белье, с выставленными напоказ ногами, без корсета, связывавшего бы движения? И все-таки она зашла так далеко, как только смогла. Вот только когда пришло время снять все, она не смогла заставить себя сделать это.
Изабелла чувствовала себя достаточно обнаженной в сорочке, и даже более — в самой прозрачной из своих ночных рубашек, той самой, которая так нравилась Руперту. Она получала удовольствие от того, что втайне знала о взгляде Ричарда, направленном на нее. Даже сейчас, после его ухода, мысль о наблюдающих за ней синих глазах заставляла ее ощущать всем телом тепло и трепет. Со времени смерти супруга ни один мужчина не вызывал у нее таких чувств.
Несмотря на сильное возбуждение или, может быть, именно из-за него, Изабеллу вдруг переполнили рыдания, прорвавшиеся из самых глубин ее души. Она зарылась лицом в подушку и разразилась потоком слез.
Изабелла ненавидела себя за желание, которое она испытывала по отношению к Ричарду. От досады она даже заколотила по подушке кулаком. Ненавидела, ненавидела, ненавидела — не только за желание, но и за то, что осмелилась вообразить свой роман с ним. Она не могла позволить неосуществленному желанию командовать собственной жизнью, не важно, насколько мучительно это желание. Роман с Ричардом, если бы о нем стало известно, изменил бы все. На нее смотрели бы как на одну из тех вдов, что заводят любовников, тех, кто предпочитает независимость браку с тем, с кем мужчины испытывали легкость при ухаживании.
Но Изабелла не могла позволить себе быть независимой. У нее нет денег, обязанностей куча, от нее зависит ее семья. Значит, у нее одна дорога — снова выйти замуж и сделать хорошую партию. Она неотступно двигалась в этом направлении, пока в ее жизнь не прокрался Ричард, который украл драгоценность бабки, да еще заставил ее пылать неистовым желанием.
Возможно, Изабелла и перехитрила Ричарда с копией рубинового сердца, но полной уверенности, что игра выиграна, у нее не было.
Глава 13
Лорд Кеттеринг подвел Изабеллу к креслу в собственной ложе «Ковент-Гарден» и занял место рядом. Несмотря на то что приглашение получило множество гостей, лорд явно дал понять, что Изабелла — его особенная гостья. Этот вечер он считал важным шагом на пути развития их отношений.
Заехав на Портман-сквер, лорд Кеттеринг посадил Изабеллу к себе в экипаж, чтобы отвезти в театр. В парном двухколесном экипаже они не раз выезжали вместе по разным поводам, но в закрытом экипаже оказались наедине в первый раз.
Как и полагается джентльмену, Кеттеринг сел напротив Изабеллы, а не рядом. Такое размещение не совсем подходило для поцелуев украдкой. Изабелла надеялась, что сможет убедить его сесть подле нее на обратном пути, а если это не получится, пригласит его в дом выпить бренди. Она очень надеялась, что такое предложение не повергнет его в шок.
Теперь ей казалось, что ее надежды начали сбываться. Лорд Кеттеринг вызвался быть ее провожатым. В том, как он держал ее за руку и посадил на стул у стены ложи так, чтобы никто не смог сесть с другой стороны от нее, таился крошечный намек на собственнические устремления.
Когда Кеттеринг на мгновение удалился, желая поговорить столько что прибывшим джентльменом, его место заняла Феба Чаллинор. Наклонившись ближе, она проговорила заговорщическим шепотом:
— Дело выглядит очень многообещающим, не так ли? — Она скосила глаза на его сиятельство. — Ты должна быть довольна.
Изабелла и была довольна, очень довольна. В конце концов, именно этого она хотела. Ею интересуется великолепно подходящий для ее целей граф, наследник титула маркиза, карманы которого полны денег, так что фантазии по поводу наследника развалившегося графского поместья, не имеющего ничего, кроме офицерского жалованья и немного промышляющего воровством, не собьют ее с цели. Ее не собьют с дороги ни воспоминания о проникающем в душу взгляде синих глаз и шаловливой улыбке, ни воспоминания о руках и губах, грозивших свести ее с ума.
— О, Феба, я полна надежд! — Она сказала чистую правду. Изабелла изо всех сил надеялась, что сможет изгнать из своей жизни майора лорда Мэллори.
— Кеттеринг ни одной женщине не оказывает больше внимания, чем требуют правила хорошего тона, — заметила Феба. — По-моему, у него самые серьезные намерения, дорогая… Как и у тебя, если на это указывает твое платье, выставляющее напоказ все твои прелести.
Действительно, Изабелла надела платье с глубоким вырезом спереди и еще более глубоким сзади. Платье выглядело не более открытым, чем любое другое модное вечернее платье, но Изабелла обнажила грудь чуть больше, чем другие женщины, и надеялась, что лорд Кеттеринг это заметит.
— Каждый делает, что должен, — ответила она с загадочной улыбкой.
Феба зажала рот рукой, чтобы не засмеяться.
— И правда. Правильная приманка может вскружить ему голову.
— Ох, не знаю, Феба. Этот мужчина так отвратительно пристоен, что боюсь, даже если я разденусь догола, он и с места не двинется.
Внезапно Изабелла представила, что раздевается перед Кеттерингом так, как сделала это прошлой ночью для Ричарда. Почему-то сама мысль об этом скорее привела ее в смущение, чем подняла ее настроение..
Внезапно Феба состроила недовольную гримаску.
— Я так понимаю, лорд Кеттеринг еще не предпринял никаких непристойных шагов?
— Он не предпринял вообще никаких шагов, и это очень меня расстраивает.
— Что ж, надеюсь, твой талисман удачи сегодня сделает свое дело.
— Мой что?
Феба указала на рубиновое сердце, высоко приколотое к плечу Изабеллы.
— Твоя брошь. Я заметила, что ты часто ее надеваешь, когда лорд Кеттеринг находится поблизости. Это похоже на старый подарок на память о любви, поэтому я подумала, что ты его носишь для удачи.
По правде говоря, Изабелла надела брошь только потому, что ожидала появления в театре Ричарда. Лорд Кеттеринг упомянул о том, что пригласил лорда Мэллори, но майор уже обещал свое присутствие в ложе семейства Брэдбери. Однако он точно зайдет, чтобы засвидетельствовать свое почтение, и Изабелла надела настоящий рубин именно ради него — она просто не смогла противостоять против искушения дать ему понять, что он украл копию. Он должен знать, что проиграл и что она никогда не даст ему возможности украсть настоящую драгоценность. Для этого она завтра же вернет брошь бабке.
— Это и правда подарок на память о любви. Ты когда-нибудь видела что-нибудь столь же сентиментальное?
— Красивая вещица. Это подарок Руперта?
— Нет, я одолжила ее у бабушки.
Это было почти правдой. Если Изабелла не спросила разрешения, это не значит, что она украла вещь. Не совсем так.
— Что ж, довольно мило. Будем надеяться, все эти любовные эмблемы послужат твоему благу. Ты знаешь, что значит эта надпись?
— Это значит «Настоящая любовь только одна».
Брови Фебы взлетели вверх.
— И ты надеешься, что лорд Кеттеринг — именно такая любовь?
Изабелла уклончиво пожала плечами, но ей не удалось обмануть подругу.
— Мне было бы интересно посмотреть на действенность броши, — хихикнула Феба.
Его сиятельство вернулся мгновение спустя, и Феба, тут же покинув кресло, направилась к мужу.
— Надеюсь, вы ждете представления с не меньшим нетерпением, чем я, — любезно сказал граф.
— Думаю, да. Я еще не видел Кина в роли Яго.
Молодой актер очаровывал публику и почти всегда отвлекал Изабеллу от лорда Кеттеринга и его ухаживаний в рамках этикета, но, каждый раз бросая на него взгляд, она начинала раздумывать, как же заставить его поцеловать себя так, чтобы не прослыть распутницей. Будут ли его губы такими же возбуждающими, как губы Ричарда? Будет ли таким же смелым его язык? Будут ли его прикосновения столь же волшебными?
Когда после первого акта упал занавес, граф повернулся к ней, улыбнулся:
— Кин просто великолепен, не правда ли? Я всегда считал Яго самым неестественным персонажем, неким извергом. Кин делает его правдоподобным. Несмотря на полное отсутствие моральных принципов, это все же человек. Вы согласны?
Изабелла не очень внимательно следила за актерами на сцене. Она слишком часто отвлекалась, и лишь слова Яго возвращали ее внимание к спектаклю.
— Да, согласна. Мистер Кин обладает очень своеобразной манерой подхода к образу, совершенно непохожей, например, на Отелло в исполнении мистера Соуэрби, которая кажется по сравнению с его манерой довольно-таки скучной.
Несколько минут они обсуждали спектакль. Это был в высшей степени занимательный разговор, во время которого Изабелла испытывала настоящее восхищение. Его сиятельство оказался куда более мыслящим и восприимчивым человеком, чем она думала.
Наконец граф поднялся:
— Простите, что так долго болтаю, когда вы, должно быть, томитесь от жажды. Разрешите, я добуду вам какой-нибудь напиток.
— Конечно; благодарю вас, милорд.
Во время антракта ложа превратилась в улей; гости то приходили, то уходили.
Изабелла болтала с Джорджем Эмберли, одним из друзей графа, когда почувствовала знакомое покалывание в задней части шеи. Джордж заглянул ей через плечо и широко улыбнулся.
— Мэллори, рад вас видеть, дружище! Не вы ли прикупили недавно хорошую лошадку?
Изабелла стояла спиной к входу в ложу и через плечо смотрела на Ричарда. На нем не было формы, но в синем бархатном пиджаке, выгодно подчеркивавшем его плечи, он выглядел так же хорошо, как и всегда. Ярко-белое полотно рубашки и белый шелковый жилет подчеркивали его бронзовую от солнца кожу, придавая ему откровенную мужественность, которой не было ни у кого среди бледных, согласно моде, джентльменов, собравшихся в ложе.
Ричард тут же заметил ее взгляд, улыбнулся, подошел поближе, и Джордж слегка подвинулся, чтобы Ричард смог принять участие в разговоре.
— О, лорд Мэллори, так вы знакомы с леди Уэймот?
Она повернулась всем телом, предоставляя Ричарду возможность хорошенько рассмотреть рубиновую брошь на плече.
Его глаза слегка расширились от удивления, но он быстро взял себя в руки.
— Да, мы с леди Уэймот давно знакомы. Сегодня вечером вы особенно ослепительны, Изабелла.
Она даже вздрогнула от того, что он назвал ее в обществе по имени, и еще раз вздрогнула, когда беспутный взгляд скользнул по ее груди и задержался на броши. Ей оставалось только надеяться, что все присутствующие, и особенно лорд Кеттеринг, только что вернувшийся и разговаривавший с лордом Чаллинором, воспримут Ричарда как известного любителя флирта и не станут строить никаких предположений.
Пока Джордж Эмберли рассуждал то об одних скачках, то о других, Ричард не отрывал от нее глаз. Интересно, о чем он думает? Неужели он решил, что ей удалось стянуть драгоценность обратно, или, напротив, понял, что его одурачили и ему досталась подделка?
Постепенно Изабелла начала думать, что виконт знает правду. Значит, ему известно и то, что она в курсе того, кто вчера вечером прятался за портьерами, раздевалась, прекрасно зная, что за ней наблюдают.
Ощутив покалывание в кончиках пальцев, Изабелла почувствовала, что краснеет, и тут же Ричард лукаво улыбнулся ей, словно прочитав ее мысли.
Лорд Кеттеринг присоединился к ним и заговорил с Ричардом о последних потерях в войне в Америке, а Изабелла отошла к Фебе и Лидии, стоявшим у перил и азартно обсуждавшим головной убор Долли Ричардсон, а может, слишком пышный наряд леди Ричмонд. Изабелла мало прислушивалась к их разговору: она продолжала наблюдать за Ричардом, надеясь, что тот вскоре уйдет. Тогда она наконец сможет забыть, что совсем недавно раздевалась перед ним.
Прежде чем уйти, Ричард подошел к ней, взял ее за руку и поцеловал.
Изабелла зарделась.
— Как всегда, с удовольствием встретился с вами, миледи. — В его глазах зажегся огонек вызова. — Надеюсь, увидеть больше в последующие дни.
Больше? Больше, чем он увидел прошлой ночью? Изабелла почувствовала, как запылали ее щеки, и закрыла веером лицо.
— Лорд Мэллори!
Только это она и смогла выговорить — в такое замешательство привел ее этот негодяй.
Когда он ушел, Лидия и Феба подошли поближе, их глаза сверкали любопытством.
— Изабелла, ты покраснела как школьница, — проговорила Лидия, понизив голос, чтобы господа рядом, а особенно один из них, ничего не услышали.
— Неужели между тобой и лордом Мэллори что-то есть?
— Нет, конечно, нет. — Изабелла яростно обмахивалась веером, пытаясь остудить пылающие щеки.
— Этот человек не упускает тебя из виду с тех пор, как мы первый раз увидели его на балу в Инчболд-Хаусе, — заметила Феба.
— Он домогается тебя, Изабелла?
— Нет-нет — просто бесстыдно флиртует. Он развлекается тем, что выводит меня из себя.
— И у него это неплохо получается. Ты уверена, что сказала нам все? Я видела, как ты на него смотрела, — сказала Лидия.
— Что ты имеешь в виду? Как это я смотрела?
— Так, будто ты испытываешь к нему нежность. В сущности, он и вправду чрезвычайно хорош, — подмигнула Лидия.
— Не будь смешной. У нас есть общий интерес, вот и все. — Изабелла указала на брошь, приколотую к плечу.
Феба скосила глаза в сторону броши.
— «Настоящая любовь только одна». Может, это про него, а не про лорда Кеттеринга?
— Нет, совершенно нет. Вы обе поднимаете шум неизвестно из-за чего. Этот человек мошенник и негодяй. Ему нельзя доверять. Я только хочу, чтобы он оставил меня в покое.
Лидия изогнула бровь.
— Ты уверена? Признаюсь, если бы он смотрел на меня так, как на тебя, я могла бы соблазниться на небольшой флирт, независимо от того, мошенник он или нет. — Она усмехнулась, се глаза сверкнули. — Вообще-то слава мошенника всегда придает мужчине некоторую привлекательность.
— Я то же самое сказала Изабелле в тот вечер, когда мы познакомились с ним, — подтвердила Феба.
— В нем есть нечто, от чего у женщины слабеют колени. Никогда не видела мужчину, которому бы так шел алый мундир. — Лидия придвинулась ближе. — Никто не стал бы винить тебя, дорогая, если бы ты поддалась этому… шарму.
Изабелла покачала головой:
— Как ты можешь такое говорить, когда знаешь… Знаешь, что у меня другие интересы.
Лидия взглянула туда, где лорд Кеттеринг разговаривал с лордом Чаллинором и Джорджем Эмберли.
— Да, я знаю. Осмелюсь сказать, что дело движется к выбору между респектабельным союзом с чрезвычайно пристойным графом и более частным соглашением с франтоватым майором.
— Или и к тому и другому вместе, — с улыбкой добавила Феба.
Именно этот вопрос Изабелла обдумывала прошлой ночью, когда раздевалась на глазах у Ричарда. Но нет, это невозможно, она никогда не сможет сделать ничего подобного.
— Не глупи, — сказала она. — Вы обе знаете, что если я погонюсь за одним, то потеряю другого. Кроме того, я ужасно старомодна в таких вещах. Может, это реакция на скандальное поведение моей матери, но если я снова выйду замуж, то буду верной женой. Это просто в моем характере.
— Тогда ты должна сначала совершенно увериться, что выходишь замуж правильно, — сказала Лидия.
Изабелла поймала на себе взгляд лорда Кеттеринга и кивнула:
— Именно это я и собираюсь сделать.
Ричард не испытывал особенного желания оставаться на следующее действие, хотя леди Алтея Брэдбери протестовала и уверяла, что невозможно пропустить оставшуюся часть выступления мистера Кина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25