Все, что случилось,И все другие знали уж сполна, —Не о грехе, конечно: говорилосьО том, как честь успешно спасена.И Мензола, умея лицемерить,Заставила в свое спасенье верить.
CCCLXXV И с каждым днем спокойней становиласьИ тверже Мензола, убеждена,Что к ней все уваженье сохранилосьЕе подруг, считавших, что она,Как и они же, чести не лишилась,И лжи ее поверивших сполна,Так что казалось ей, что и ДианаУж ни греха не вскроет, ни обмана.
CCCLXXVI Не значит это, что она изгналаИз сердца Африка, иль чтоб моглаЗабыть услады прежние, — нимало;Иль чтоб его тихонько не звала,Когда не страшно, или не вздыхалаПо там частенько, ласково-мила;Влюбленную, любовь ее страшила, —Она огонь глубоко в сердце скрыла.
CCCLXXVII И, как всегда, бродить уже решиласьС подружками она, с копьем в руке,Охотясь. Вот в том месте очутилась,Где Африко сдалась. И вдалекеЛюбуясь, завздыхала, умилилась,Чуть слышно молвя в сладостной тоске:«Мой Африко, всей радостью земноюТы здесь упился, овладевши мною!
CCCLXXVIII Теперь уж я не знаю, что с тобою,Но, думаю, тоскуешь обо мнеГлубоко. Только не моей виною:Страх не дает мне мыслить об огне».Так говоря, желала всей душою,Чтоб Африко доволен был вполне,Теперь уверенная уж заране,Что все здесь тайна — нимфам и Диане,
CCCLXXIX Так Мензола любила и не смелаЛюбить — и подневольною жила,Лицом прекраснейшим чуть побледнела,Затем, что в лоне тихо зацвелаПлодом любви и им отяжелела.Три месяца в неведенье была,Что быть ей матерью, в великой болиРодивши сына — и не минуть доли.
CCCLXXX Природа между тем свой ход свершала,И на четвертом месяце, слышна,Жизнь существа быть ясной начинала,Которое в себе несла она.Всем этим озабочена немало,Дивилась Мензола, изумлена,Что стан и бедра явно пополнели,И так окрепли, и отяжелели.
CCCLXXXI И Мензола, не ведая, в чем дело,Была тут очень всем удивлена, —Ведь никогда ни сына не имела,Ни дочери; и думала она;«Иль это к худу, что теряет телоВсечасно стройность? Верно, я больна,И с каждым днем я становлюсь тяжело, —Упасть бы хоть безвольно, в самом деле!»
CCCLXXXII Близ Мензолы — по берегу с полмили —В то время нимфа некая жила(Ее жилье чащобы затаили),Во врачеванье сведущей слылаПревыше всех и знала в полной силеПремудрости науки — без числа.И ей уж больше сотни лет считалось,И нимфа Синедеккья называлась.
CCCLXXXIII К ней Мензола-простушка побежалаИ молвила: «О мать, мне твой советНеобходим». И тотчас рассказала,Что чувствует и как боится бед.Та головой поникшей покачала,Смущенная, и молвила в ответ:«Ты, дочь моя, с мужчиной согрешила,И не могу, чтоб это тайной было».
CCCLXXXIV Тут Мензола всем ликом покраснела,Такие речи слыша, со стыда;И, видя, что не скрыть такого дела,Потупилась, робея; и, горда,Обидеться хотела — не посмела,Увидела, что не минет бедаВ глазах у той, что все уже узнала,И молча, и не глядя зарыдала.
CCCLXXXV И Синедеккья тотчас убедиласьИз этих слез и чистого стыда,Что не по доброй воле все случилось,Что тут не преступленье, а беда.И бедная насильно подчинилась.Она смягчилась несколько тогдаИ, чтобы деву ободрить немного,Заговорила медленно и строго:
CCCLXXXVI «Тут прегрешенье, дочь моя, такое,Что не мечтай надолго скрыть его.И так как сделала ты зло большое,Не должно, чтоб гордыни торжествоТебе сказало: это все — пустое;Ведь вправду ты погибла оттого.Попробуем помочь; скажи мне: кто жеПохитил чистый цвет твой, всех дороже?»
CCCLXXXVII Но Мензола словца не проронила,А со стыда поникла головой,В колени Синедеккьи лик сокрыла,Услышавши один вопрос такой.И вместо глаз лишь два потока было,Наполненных обильною водой,И непрерывно так она рыдала,Безмолвная, и все не отвечала.
CCCLXXXVIII Но в речи Синедеккьи вдруг открылосьЕй все — и сквозь рыдания и стонОтрывисто, чуть слышно повинилась:Как юношей обман произведен,Как дело началось и как случилось,Как ею овладел насильем он.А после все отчаянней рыдалаВ огне стыда и к смерти все взывала.
CCCLXXXIX Старуха нимфа, слыша, как все было,Какую тонкую сплетая сеть,Ее в обман вовлек юнец постылый,Несчастной не могла не пожалеть.И вот ее немного пожурилаЗа промах, чтоб ей вновь не потерпетьОт легковерья, чтоб уж не грешила,Вновь обмануть себя не допустила.
СССХС И столько ободрить ее сумела,Что перестала Мензола рыдать;Ей обещала дочерью всецелоЕе считать, во всем ей помогать;Предупредить заране захотелаИ стала ей такую речь держать:«Послушай, дочка, речь мою толково,Вникай во все от слова и до слова.
CCCXCI Со дня, как ты впервые согрешила,Как полных девять месяцев пройдет,Родишь дитя. И чтобы легче было,Взывай к Люцине в первый же черед,Моли ее, тебе поможет силаБогини милосерднейшей. И вот,Когда дитя родится, мы рассудимИ дальше все ко благу делать будем.
CCCXCII Об этом же не думай ничего ты,Мне предоставь. Уж в сердце я своемОбдумала подробно все заботыВслед за рожденьем, знаю обо всем.А ты смотри, чтоб не было охотыОтсюда выходить, чтоб о твоемГрехе никак, нигде бы не узналиИ злейшей не нажить тебе печали.
CCCXCIII Нет, оставайся ты одна в пещере,Широкие одежды заведи,Без пояса, и так по крайней мереСвои грехи от взоров огради.И в тихости, спокойствии и вереДни кроткие разумно проведи,И часто приходи ко мне: тебяУчить я буду, как блюсти себя».
CCCXCIV Такие речи ободреньем былиДля девушки. «О мать, — она в ответ, —Меня к надежной пристани стремилиМой грех, мое безумье — море бед,И вижу ясно я и в полной силе,Что в вашей помощи — добро и свет, —И ей, и вам я предаюсь сердечно,Другой опоры лишена навечно».
CCCXCV «Теперь ступай. Что раз я обещала, —Сказала Синедеккья, — то за мной.И ни о чем не думай ты нимало,Таи лишь крепко грех невольный свой».А та слезами щеки орошала,«Исполню», — молвила, пошла домой,Пришла тропой кратчайшей, как и прежде,Немного укрепленная в надежде.
CCCXCVI И там жила задумчиво, страдалаИ не ходила, как всегда, кругомИ лишь с собой в уме воображалаВсе Африко с сияющим лицом,И так как в теле полном возрасталаВсе время, постоянно, с каждым днем,Одежды все без пояса носилаИ к Синедеккье часто заходила.
CCCXCVII И сердце начало расти так властноЗа неродившееся существоЛюбовью к Африко, такою страстной,Что больше не желала б ничего,Как быть лишь неразлучно с ним всечасноВ тот страшный день — паденья своего.По нем она все время сокрушалась,Его звала, слезами обливалась.
CCCXCVIII И в думе той не раз она ходилаНа место, где была осквернена,Там Африко застать все время мнила,Пойти домой хотела с ним она.Но не решалась — как-то стыдно было —Явиться одинешенька-однаК его избе; и все же приближаласьТуда не раз — и снова возвращалась.
CCCXCIX Но тщетно разыскать его хотела:Не знала, что отчаялся он в ней,А телом так она уж пополнела,Настолько стал младенец тяжелей,Что для хожденья силы не имела.И вот — все у пещеры у своей,Уж не ища нигде, она стояла:Вот-вот он подойдет — все ожидала.
CD И так-то к ней судьба благоволила:В то место, где она когда-то свойГрех приняла, туда не заходилоВсе это время нимфы ни одной, —А их тогда вокруг немало было;Как удивила б их она собой —С лицом худым от горя и заботы,Забывшая недавние охоты!
CDI Меж тем — что совершала зачастую —Во Фьезоле Диана прибыла —И радость по горам тогда живуюВесть о ее возврате разлила,Встречали нимфы гостью дорогую,Толпа их собиралась, весела,На праздник прибывало много людуИз ближних мест и дальних отовсюду.
CDII Узнала все и Мензола без слова,Явиться не хотела перед ней,Чтобы не быть ей принятой сурово,И думала: «Пойду — беды своейНе скрою, я на это не готова,И мука будет мне — всех мук больней».И Синедеккья также отзывалась,Чтобы не шла, а у себя скрывалась.
CDIII Как раз в один из этих дней случилось:В своей пещере Мензола была —Великой болью в теле затомилась.Родов богиню громко призвала —И тут младенцем — сыном — разрешилась.Его с земли Люпина поднялаНа шею к ней — рекла: «Еще свершилосьВеликое событье», — и сокрылась.
CDIV Как ни безмерно то страданье было,Что испытала Мензола, — впервойЕе такая доля затомила, —Взглянула только: родился такойПрекрасный мальчик, что всю боль забыла»Рубашечку старательной рукойЕму надела, грудью напиталаИ в этот день без счету целовала.
CDV Ребенок был так мил красою чистой,Так бел, что любоваться б без конца, —С кудрявенькой головкой золотистой;И так во всем напоминал отца:Его ресницы, взгляд его лучистыйИ самый очерк нежного лица —Весь в Африко! За сходство то живоеДля Мензолы он был милее вдвое.
CDVI И нежностью такой к нему горела,Глаз не могла, любуясь, оторвать.Нести же к Синедеккье не хотела,Чтоб от себя его не отдалять;Казалось ей, как на него смотрела,Что видит Африко. И с ним игратьПыталась и ловить его уловки,И гладила рукою по головке.
CDVII О Мензоле Диана вопрошалаНе раз ее подружек. Где она?Ответ ближайших был, что не бывалаДавно в горах у них, что не виднаНигде как будто, где всегда гуляла.Иные говорили, что больнаОна, должно быть, оттого с другимиК ней не пришла подругами своими,
CDVIII И раз ее найти расположиласьДиана — нимфа ей была мила —И в обществе трех нимф туда пустилась,Где бедная приют себе нашла.К пещере тотчас же она явиласьИ впереди других туда вошлаУверенно; но нет ее. И сталиПодруги звать ее, втроем кричали.
CDIX Она ж неподалеку тут, в долине,С ребеночком своим пришла к реке,В тепле играя, радуясь о сыне;Вдруг слышит, голоса невдалекеЗовут, так громко, ясно, по-латыни.Дивясь, глядит — Диана налегкеИ с ней подруги. Сверху поспешают,Но все еще ее не замечают.
CDX Так Мензолу тогда ошеломилоЯвление Дианы, что молчком,Вся, вся со страху трепеща, укрылаДитя в кусту терновника густом,Оставив одного; что силы было,Взялась — куда глаза глядят, бегом,Тайком, тайком вниз бережком пустилась,Леском, леском неслышно устремилась.
CDXI Но скрыться не могла, как ни бежала:Дианин взор беглянку настигал,И тут она младенца услыхала,Он плакал и пронзительно кричал;Тогда Диана ей вослед сказала,И громкий голос грозно грохотал:«Напрасно, Мензола, уйти хлопочешь!Ведь захочу — ручья не перескочишь.
CDXII Вот выстрелю. От стрел моих не скрыться,Хоть, грешница-простушка, ты смела!»Но Мензоле уж не остановиться —По склону все бежала, как могла, —Вот у ручья, вот переплыть стремитсяЕго скорей. Диана тут реклаТакое слово — и реке велела,Чтоб Мензолу та выпускать не смела.
CDXIII Несчастная уж в воду погрузилась,Вдруг чувствует, что ноги не идут —И вот, как то Диане рассудилось,Водою Мензола и стала тут.И навсегда с рекой соединилосьТо имя — и по ней кругом зовутВезде ту реку Мензолой поныне.Я рассказал вам, по какой причине.
CDXIV Узрели нимфы, бывшие с Дианой,Как обернулась Мензола водойИ вниз теперь течет рекой пространной,С былой любовью к деве молодойВоззвали, плача о сестре названной:«О, что за грех владел твоей судьбой,Что, бедная, несчастная подруга,Бежишь водой, волна с волной, средь луга?»
CDXV Диана им в ответ: чтоб не рыдали,Что казнь дана сурово по заслуге;Что сами грех ее они видали,Им мальчик плачем выдал грех подруги.Потом велела, чтоб ребенка взялиИз колкого терновника на луге.Тут нимфы поспешили куст раздвинуть,Взять на руки дитя, оттуда вынуть.
CDXVI И нимфы от младенца в восхищенье,Наперерыв прелестного ласкатьИ утешать взялись в одном решенье —Его в горах с собою удержать,Но испросить робели позволенье.Диана же его не медля взятьИ к Синедеккье отнести велелаИ, с ними в путь пойдя, взялась за дело.
CDXVII Пришедши к Синедеккье, объяснила,Как этого ребеночка нашла,Где Мензола в кусточке положилаИ грех сокрыть хотела — не смогла.«Она уйти через долину мнила,Да после уж не долго прожила:Ее река насильно удержала,Сама водой по нашей воле стала».
CDXVIII И слезы при Дианином вещаньеСтаруха нимфа с жалостью лила,Вся — к Мензоле несчастной состраданье,Она младенца на руки взялаИ молвила Диане: «О сиянье,О солнце наше! Я одна былаИзвестна о грехе; мне повиниласьИ мне она всецело подчинилась».
CDXIX Потом Диане все порассказала,Как Мензола была осквернена:И где, и как не доброй волей пала,А юношей обманута она.«Богиня, верою клянусь, — вещала, —Ведь я всегда была тебе верна,Когда б не я, она б себя убила.Поверь мне: только я не допустила.
CDXX Но раз ее ты превратила в воду,Молю, по крайней мере, отпустиСо мною мальчика. Дай мне свободуЕго в долины дальние снестиК живущему там исстари народу,К мужам и женам: вспомню я пути.Отдам его, они его полюбятИ лучше нас взрастят и приголубят».
CDXXI Диана, услыхав такое слово,Как Мензола осквернена была,Б жестокости, раскаяться готоваК любимице, что ей мила была,Но, чтобы все деяния такогоБоялись, недоверья вид взяла,Сказавши Синедеккье, что устроенМладенец будет так, как он достоин.
CDXXII И, уходя со всей своею свитой,Младенца Синедеккье отдала.А та, когда уж гостьи именитойНе видно было, прямо с ним пошлаНа холм, с холма — в край, для нее открытый,Где Мензола дитя приобрела:Весь берег тут она отлично знала —В горах недаром долго проживала.
CDXXIII Уже она от Мензолы слыхала,Как звался тот, кто деву соблазнил.А после от нее и то узнала,В какую сторону он уходил.Итак, все это взвесив, полагалаУверенно, что этот мальчик жилВот тут, в долине, где очам явиласьИзбушка, что внизу одна дымилась.
CDXXIV Туда спустилась не без утомленья.Вдруг видит Алимену пред собой.И говорит: «Большие приключеньяСвели меня, почтенная, с тобой,И нам необходимы объясненья.Так выслушай, прошу, рассказ ты мойО злом несчастии, что приключилось,Как это существо на свет явилось».
CDXXV И тут же все, как было, рассказала!Как юноша, что Африке звался,Взял силой нимфу. Точно описала:Что, где, когда — и как, уже нося,Та долго ничего не понимала,Как после чудный мальчик родился,И как потом Диана обратилаЕе в волну, и где все это было,
CDXXVI И как дитя Диана усмотрелаМеж терния, и как оставить ейЕго при нимфах после захотела.Но тут, во время этих всех речей,Младенцу Алимена погляделаВ лицо — и говорит: «Ах, ах, ей-ей,Он вылитый мой Африко!» ХватаетРебенка на руки и обнимает,
CDXXVII И от великой радости рыдает,Любуется на внука; не его,Нет, Африко живого обнимает,Вновь обретая сына своего,И с нежностью великой лобызает,И говорит: «Сынок мой, до чегоМне тяжко слышать, как погиб несчастныйБесценный твой отец — мой сын прекрасный?
CDXXVIII И старой нимфе изливаться стала,Рассказывать про сына своего,Как мука долгая его терзалаИ злая смерть постигнула его.Чуть Синедеккья это услыхала,Жаль Африко ей стало до того,Что вместе с ней расплакалась. А вскореПришел и Джирафоне мыкать горе.
CDXXIX Как он услышал, что случилось, тожеОт радости и горя слезы лилИ любовался, как дитя пригоже, —Казалось, Африко пред ними былЖивой и прежнего еще дороже.В ответ на ласки мальчик, тихо мил,Увидя, что к нему старик нагнулся,Ему с любовью кровной улыбнулся.
CDXXX Такая радость в них торжествовалаВеликая, что если б сердца ихК двоим влюбленным жалость не смягчала,То в самом деле никогда такихСчастливцев на земле и не бывало.Но, убедясь, что в них друзей своихСыскала, Синедеккья все ж проститьсяСпешила, чтобы в горы воротиться.
CDXXXI Тут Джирафоне, а вослед за другомИ Алимена также воздаетБлагодаренье всем ее услугамНесчетно, уваженье и почет.Но Синедеккья, ласково супругамОткланявшись, не медля в путь идет,К своим горам обратно поспешаяИ старикам младенца оставляя.
CDXXXII В горах повсюду весть распространиласьНемедленно, узнали все кругом,Как Мензола водою обратилась,И многие печалились о том.Но вскорости Диана удалиласьОтсюда, чтоб вершить в краю другомДела свои, как то обычно было,А прежде нимф беседой укрепила.
CDXXXIII Оставшись, нимфы ближних поселенийТу реку стали Мензолою звать.Вернемся к Джирафоне, к Алимене,Что молоком от стад своих питатьСтарались внука не без затрудненийИ стали Прунео именовать —По тернию, в котором он сыскался, —Как он с тех пор всегда именовался.
CDXXXIV И рос он, так красив, так было тонкоЕго лицо, что если б создалаПрирода кистью этого ребенка,Стройней бы, краше сделать не могла.И пылкий сделался, ловчее львенка,И сила в нем безмерная была,И на отца он походил так чудно,Что даже отличить бы было трудно.
CDXXXV И дед его оберегать старался,И бабка — будь то ночью или днем.Как Африко, отец его, скончался,Не раз ему поведали о том,Чтоб мальчик навсегда уже боялсяИдти его погибельным путем,И о судьбе, что мать его терпела.Так восемнадцать лет ему приспело.
CDXXXVI Тогда Атлант в Европе появился,В той местности, с народом без числа,Что по Тоскане после расселился,Подробно те описаны дела,И Аполлон с искусствами дивился,Как местность фьезоланская цвелаПривольнейшей, с холмами и долиной,Во всей Европе, горной и равнинной.
CDXXXVII Атлант воздвигнуть здесь распорядилсяГрад Фьезоле, как он его назвал.Народ помалу весь переженилсяНа нимфах, что внизу еще застал;
1 2 3 4 5 6 7 8
CCCLXXV И с каждым днем спокойней становиласьИ тверже Мензола, убеждена,Что к ней все уваженье сохранилосьЕе подруг, считавших, что она,Как и они же, чести не лишилась,И лжи ее поверивших сполна,Так что казалось ей, что и ДианаУж ни греха не вскроет, ни обмана.
CCCLXXVI Не значит это, что она изгналаИз сердца Африка, иль чтоб моглаЗабыть услады прежние, — нимало;Иль чтоб его тихонько не звала,Когда не страшно, или не вздыхалаПо там частенько, ласково-мила;Влюбленную, любовь ее страшила, —Она огонь глубоко в сердце скрыла.
CCCLXXVII И, как всегда, бродить уже решиласьС подружками она, с копьем в руке,Охотясь. Вот в том месте очутилась,Где Африко сдалась. И вдалекеЛюбуясь, завздыхала, умилилась,Чуть слышно молвя в сладостной тоске:«Мой Африко, всей радостью земноюТы здесь упился, овладевши мною!
CCCLXXVIII Теперь уж я не знаю, что с тобою,Но, думаю, тоскуешь обо мнеГлубоко. Только не моей виною:Страх не дает мне мыслить об огне».Так говоря, желала всей душою,Чтоб Африко доволен был вполне,Теперь уверенная уж заране,Что все здесь тайна — нимфам и Диане,
CCCLXXIX Так Мензола любила и не смелаЛюбить — и подневольною жила,Лицом прекраснейшим чуть побледнела,Затем, что в лоне тихо зацвелаПлодом любви и им отяжелела.Три месяца в неведенье была,Что быть ей матерью, в великой болиРодивши сына — и не минуть доли.
CCCLXXX Природа между тем свой ход свершала,И на четвертом месяце, слышна,Жизнь существа быть ясной начинала,Которое в себе несла она.Всем этим озабочена немало,Дивилась Мензола, изумлена,Что стан и бедра явно пополнели,И так окрепли, и отяжелели.
CCCLXXXI И Мензола, не ведая, в чем дело,Была тут очень всем удивлена, —Ведь никогда ни сына не имела,Ни дочери; и думала она;«Иль это к худу, что теряет телоВсечасно стройность? Верно, я больна,И с каждым днем я становлюсь тяжело, —Упасть бы хоть безвольно, в самом деле!»
CCCLXXXII Близ Мензолы — по берегу с полмили —В то время нимфа некая жила(Ее жилье чащобы затаили),Во врачеванье сведущей слылаПревыше всех и знала в полной силеПремудрости науки — без числа.И ей уж больше сотни лет считалось,И нимфа Синедеккья называлась.
CCCLXXXIII К ней Мензола-простушка побежалаИ молвила: «О мать, мне твой советНеобходим». И тотчас рассказала,Что чувствует и как боится бед.Та головой поникшей покачала,Смущенная, и молвила в ответ:«Ты, дочь моя, с мужчиной согрешила,И не могу, чтоб это тайной было».
CCCLXXXIV Тут Мензола всем ликом покраснела,Такие речи слыша, со стыда;И, видя, что не скрыть такого дела,Потупилась, робея; и, горда,Обидеться хотела — не посмела,Увидела, что не минет бедаВ глазах у той, что все уже узнала,И молча, и не глядя зарыдала.
CCCLXXXV И Синедеккья тотчас убедиласьИз этих слез и чистого стыда,Что не по доброй воле все случилось,Что тут не преступленье, а беда.И бедная насильно подчинилась.Она смягчилась несколько тогдаИ, чтобы деву ободрить немного,Заговорила медленно и строго:
CCCLXXXVI «Тут прегрешенье, дочь моя, такое,Что не мечтай надолго скрыть его.И так как сделала ты зло большое,Не должно, чтоб гордыни торжествоТебе сказало: это все — пустое;Ведь вправду ты погибла оттого.Попробуем помочь; скажи мне: кто жеПохитил чистый цвет твой, всех дороже?»
CCCLXXXVII Но Мензола словца не проронила,А со стыда поникла головой,В колени Синедеккьи лик сокрыла,Услышавши один вопрос такой.И вместо глаз лишь два потока было,Наполненных обильною водой,И непрерывно так она рыдала,Безмолвная, и все не отвечала.
CCCLXXXVIII Но в речи Синедеккьи вдруг открылосьЕй все — и сквозь рыдания и стонОтрывисто, чуть слышно повинилась:Как юношей обман произведен,Как дело началось и как случилось,Как ею овладел насильем он.А после все отчаянней рыдалаВ огне стыда и к смерти все взывала.
CCCLXXXIX Старуха нимфа, слыша, как все было,Какую тонкую сплетая сеть,Ее в обман вовлек юнец постылый,Несчастной не могла не пожалеть.И вот ее немного пожурилаЗа промах, чтоб ей вновь не потерпетьОт легковерья, чтоб уж не грешила,Вновь обмануть себя не допустила.
СССХС И столько ободрить ее сумела,Что перестала Мензола рыдать;Ей обещала дочерью всецелоЕе считать, во всем ей помогать;Предупредить заране захотелаИ стала ей такую речь держать:«Послушай, дочка, речь мою толково,Вникай во все от слова и до слова.
CCCXCI Со дня, как ты впервые согрешила,Как полных девять месяцев пройдет,Родишь дитя. И чтобы легче было,Взывай к Люцине в первый же черед,Моли ее, тебе поможет силаБогини милосерднейшей. И вот,Когда дитя родится, мы рассудимИ дальше все ко благу делать будем.
CCCXCII Об этом же не думай ничего ты,Мне предоставь. Уж в сердце я своемОбдумала подробно все заботыВслед за рожденьем, знаю обо всем.А ты смотри, чтоб не было охотыОтсюда выходить, чтоб о твоемГрехе никак, нигде бы не узналиИ злейшей не нажить тебе печали.
CCCXCIII Нет, оставайся ты одна в пещере,Широкие одежды заведи,Без пояса, и так по крайней мереСвои грехи от взоров огради.И в тихости, спокойствии и вереДни кроткие разумно проведи,И часто приходи ко мне: тебяУчить я буду, как блюсти себя».
CCCXCIV Такие речи ободреньем былиДля девушки. «О мать, — она в ответ, —Меня к надежной пристани стремилиМой грех, мое безумье — море бед,И вижу ясно я и в полной силе,Что в вашей помощи — добро и свет, —И ей, и вам я предаюсь сердечно,Другой опоры лишена навечно».
CCCXCV «Теперь ступай. Что раз я обещала, —Сказала Синедеккья, — то за мной.И ни о чем не думай ты нимало,Таи лишь крепко грех невольный свой».А та слезами щеки орошала,«Исполню», — молвила, пошла домой,Пришла тропой кратчайшей, как и прежде,Немного укрепленная в надежде.
CCCXCVI И там жила задумчиво, страдалаИ не ходила, как всегда, кругомИ лишь с собой в уме воображалаВсе Африко с сияющим лицом,И так как в теле полном возрасталаВсе время, постоянно, с каждым днем,Одежды все без пояса носилаИ к Синедеккье часто заходила.
CCCXCVII И сердце начало расти так властноЗа неродившееся существоЛюбовью к Африко, такою страстной,Что больше не желала б ничего,Как быть лишь неразлучно с ним всечасноВ тот страшный день — паденья своего.По нем она все время сокрушалась,Его звала, слезами обливалась.
CCCXCVIII И в думе той не раз она ходилаНа место, где была осквернена,Там Африко застать все время мнила,Пойти домой хотела с ним она.Но не решалась — как-то стыдно было —Явиться одинешенька-однаК его избе; и все же приближаласьТуда не раз — и снова возвращалась.
CCCXCIX Но тщетно разыскать его хотела:Не знала, что отчаялся он в ней,А телом так она уж пополнела,Настолько стал младенец тяжелей,Что для хожденья силы не имела.И вот — все у пещеры у своей,Уж не ища нигде, она стояла:Вот-вот он подойдет — все ожидала.
CD И так-то к ней судьба благоволила:В то место, где она когда-то свойГрех приняла, туда не заходилоВсе это время нимфы ни одной, —А их тогда вокруг немало было;Как удивила б их она собой —С лицом худым от горя и заботы,Забывшая недавние охоты!
CDI Меж тем — что совершала зачастую —Во Фьезоле Диана прибыла —И радость по горам тогда живуюВесть о ее возврате разлила,Встречали нимфы гостью дорогую,Толпа их собиралась, весела,На праздник прибывало много людуИз ближних мест и дальних отовсюду.
CDII Узнала все и Мензола без слова,Явиться не хотела перед ней,Чтобы не быть ей принятой сурово,И думала: «Пойду — беды своейНе скрою, я на это не готова,И мука будет мне — всех мук больней».И Синедеккья также отзывалась,Чтобы не шла, а у себя скрывалась.
CDIII Как раз в один из этих дней случилось:В своей пещере Мензола была —Великой болью в теле затомилась.Родов богиню громко призвала —И тут младенцем — сыном — разрешилась.Его с земли Люпина поднялаНа шею к ней — рекла: «Еще свершилосьВеликое событье», — и сокрылась.
CDIV Как ни безмерно то страданье было,Что испытала Мензола, — впервойЕе такая доля затомила, —Взглянула только: родился такойПрекрасный мальчик, что всю боль забыла»Рубашечку старательной рукойЕму надела, грудью напиталаИ в этот день без счету целовала.
CDV Ребенок был так мил красою чистой,Так бел, что любоваться б без конца, —С кудрявенькой головкой золотистой;И так во всем напоминал отца:Его ресницы, взгляд его лучистыйИ самый очерк нежного лица —Весь в Африко! За сходство то живоеДля Мензолы он был милее вдвое.
CDVI И нежностью такой к нему горела,Глаз не могла, любуясь, оторвать.Нести же к Синедеккье не хотела,Чтоб от себя его не отдалять;Казалось ей, как на него смотрела,Что видит Африко. И с ним игратьПыталась и ловить его уловки,И гладила рукою по головке.
CDVII О Мензоле Диана вопрошалаНе раз ее подружек. Где она?Ответ ближайших был, что не бывалаДавно в горах у них, что не виднаНигде как будто, где всегда гуляла.Иные говорили, что больнаОна, должно быть, оттого с другимиК ней не пришла подругами своими,
CDVIII И раз ее найти расположиласьДиана — нимфа ей была мила —И в обществе трех нимф туда пустилась,Где бедная приют себе нашла.К пещере тотчас же она явиласьИ впереди других туда вошлаУверенно; но нет ее. И сталиПодруги звать ее, втроем кричали.
CDIX Она ж неподалеку тут, в долине,С ребеночком своим пришла к реке,В тепле играя, радуясь о сыне;Вдруг слышит, голоса невдалекеЗовут, так громко, ясно, по-латыни.Дивясь, глядит — Диана налегкеИ с ней подруги. Сверху поспешают,Но все еще ее не замечают.
CDX Так Мензолу тогда ошеломилоЯвление Дианы, что молчком,Вся, вся со страху трепеща, укрылаДитя в кусту терновника густом,Оставив одного; что силы было,Взялась — куда глаза глядят, бегом,Тайком, тайком вниз бережком пустилась,Леском, леском неслышно устремилась.
CDXI Но скрыться не могла, как ни бежала:Дианин взор беглянку настигал,И тут она младенца услыхала,Он плакал и пронзительно кричал;Тогда Диана ей вослед сказала,И громкий голос грозно грохотал:«Напрасно, Мензола, уйти хлопочешь!Ведь захочу — ручья не перескочишь.
CDXII Вот выстрелю. От стрел моих не скрыться,Хоть, грешница-простушка, ты смела!»Но Мензоле уж не остановиться —По склону все бежала, как могла, —Вот у ручья, вот переплыть стремитсяЕго скорей. Диана тут реклаТакое слово — и реке велела,Чтоб Мензолу та выпускать не смела.
CDXIII Несчастная уж в воду погрузилась,Вдруг чувствует, что ноги не идут —И вот, как то Диане рассудилось,Водою Мензола и стала тут.И навсегда с рекой соединилосьТо имя — и по ней кругом зовутВезде ту реку Мензолой поныне.Я рассказал вам, по какой причине.
CDXIV Узрели нимфы, бывшие с Дианой,Как обернулась Мензола водойИ вниз теперь течет рекой пространной,С былой любовью к деве молодойВоззвали, плача о сестре названной:«О, что за грех владел твоей судьбой,Что, бедная, несчастная подруга,Бежишь водой, волна с волной, средь луга?»
CDXV Диана им в ответ: чтоб не рыдали,Что казнь дана сурово по заслуге;Что сами грех ее они видали,Им мальчик плачем выдал грех подруги.Потом велела, чтоб ребенка взялиИз колкого терновника на луге.Тут нимфы поспешили куст раздвинуть,Взять на руки дитя, оттуда вынуть.
CDXVI И нимфы от младенца в восхищенье,Наперерыв прелестного ласкатьИ утешать взялись в одном решенье —Его в горах с собою удержать,Но испросить робели позволенье.Диана же его не медля взятьИ к Синедеккье отнести велелаИ, с ними в путь пойдя, взялась за дело.
CDXVII Пришедши к Синедеккье, объяснила,Как этого ребеночка нашла,Где Мензола в кусточке положилаИ грех сокрыть хотела — не смогла.«Она уйти через долину мнила,Да после уж не долго прожила:Ее река насильно удержала,Сама водой по нашей воле стала».
CDXVIII И слезы при Дианином вещаньеСтаруха нимфа с жалостью лила,Вся — к Мензоле несчастной состраданье,Она младенца на руки взялаИ молвила Диане: «О сиянье,О солнце наше! Я одна былаИзвестна о грехе; мне повиниласьИ мне она всецело подчинилась».
CDXIX Потом Диане все порассказала,Как Мензола была осквернена:И где, и как не доброй волей пала,А юношей обманута она.«Богиня, верою клянусь, — вещала, —Ведь я всегда была тебе верна,Когда б не я, она б себя убила.Поверь мне: только я не допустила.
CDXX Но раз ее ты превратила в воду,Молю, по крайней мере, отпустиСо мною мальчика. Дай мне свободуЕго в долины дальние снестиК живущему там исстари народу,К мужам и женам: вспомню я пути.Отдам его, они его полюбятИ лучше нас взрастят и приголубят».
CDXXI Диана, услыхав такое слово,Как Мензола осквернена была,Б жестокости, раскаяться готоваК любимице, что ей мила была,Но, чтобы все деяния такогоБоялись, недоверья вид взяла,Сказавши Синедеккье, что устроенМладенец будет так, как он достоин.
CDXXII И, уходя со всей своею свитой,Младенца Синедеккье отдала.А та, когда уж гостьи именитойНе видно было, прямо с ним пошлаНа холм, с холма — в край, для нее открытый,Где Мензола дитя приобрела:Весь берег тут она отлично знала —В горах недаром долго проживала.
CDXXIII Уже она от Мензолы слыхала,Как звался тот, кто деву соблазнил.А после от нее и то узнала,В какую сторону он уходил.Итак, все это взвесив, полагалаУверенно, что этот мальчик жилВот тут, в долине, где очам явиласьИзбушка, что внизу одна дымилась.
CDXXIV Туда спустилась не без утомленья.Вдруг видит Алимену пред собой.И говорит: «Большие приключеньяСвели меня, почтенная, с тобой,И нам необходимы объясненья.Так выслушай, прошу, рассказ ты мойО злом несчастии, что приключилось,Как это существо на свет явилось».
CDXXV И тут же все, как было, рассказала!Как юноша, что Африке звался,Взял силой нимфу. Точно описала:Что, где, когда — и как, уже нося,Та долго ничего не понимала,Как после чудный мальчик родился,И как потом Диана обратилаЕе в волну, и где все это было,
CDXXVI И как дитя Диана усмотрелаМеж терния, и как оставить ейЕго при нимфах после захотела.Но тут, во время этих всех речей,Младенцу Алимена погляделаВ лицо — и говорит: «Ах, ах, ей-ей,Он вылитый мой Африко!» ХватаетРебенка на руки и обнимает,
CDXXVII И от великой радости рыдает,Любуется на внука; не его,Нет, Африко живого обнимает,Вновь обретая сына своего,И с нежностью великой лобызает,И говорит: «Сынок мой, до чегоМне тяжко слышать, как погиб несчастныйБесценный твой отец — мой сын прекрасный?
CDXXVIII И старой нимфе изливаться стала,Рассказывать про сына своего,Как мука долгая его терзалаИ злая смерть постигнула его.Чуть Синедеккья это услыхала,Жаль Африко ей стало до того,Что вместе с ней расплакалась. А вскореПришел и Джирафоне мыкать горе.
CDXXIX Как он услышал, что случилось, тожеОт радости и горя слезы лилИ любовался, как дитя пригоже, —Казалось, Африко пред ними былЖивой и прежнего еще дороже.В ответ на ласки мальчик, тихо мил,Увидя, что к нему старик нагнулся,Ему с любовью кровной улыбнулся.
CDXXX Такая радость в них торжествовалаВеликая, что если б сердца ихК двоим влюбленным жалость не смягчала,То в самом деле никогда такихСчастливцев на земле и не бывало.Но, убедясь, что в них друзей своихСыскала, Синедеккья все ж проститьсяСпешила, чтобы в горы воротиться.
CDXXXI Тут Джирафоне, а вослед за другомИ Алимена также воздаетБлагодаренье всем ее услугамНесчетно, уваженье и почет.Но Синедеккья, ласково супругамОткланявшись, не медля в путь идет,К своим горам обратно поспешаяИ старикам младенца оставляя.
CDXXXII В горах повсюду весть распространиласьНемедленно, узнали все кругом,Как Мензола водою обратилась,И многие печалились о том.Но вскорости Диана удалиласьОтсюда, чтоб вершить в краю другомДела свои, как то обычно было,А прежде нимф беседой укрепила.
CDXXXIII Оставшись, нимфы ближних поселенийТу реку стали Мензолою звать.Вернемся к Джирафоне, к Алимене,Что молоком от стад своих питатьСтарались внука не без затрудненийИ стали Прунео именовать —По тернию, в котором он сыскался, —Как он с тех пор всегда именовался.
CDXXXIV И рос он, так красив, так было тонкоЕго лицо, что если б создалаПрирода кистью этого ребенка,Стройней бы, краше сделать не могла.И пылкий сделался, ловчее львенка,И сила в нем безмерная была,И на отца он походил так чудно,Что даже отличить бы было трудно.
CDXXXV И дед его оберегать старался,И бабка — будь то ночью или днем.Как Африко, отец его, скончался,Не раз ему поведали о том,Чтоб мальчик навсегда уже боялсяИдти его погибельным путем,И о судьбе, что мать его терпела.Так восемнадцать лет ему приспело.
CDXXXVI Тогда Атлант в Европе появился,В той местности, с народом без числа,Что по Тоскане после расселился,Подробно те описаны дела,И Аполлон с искусствами дивился,Как местность фьезоланская цвелаПривольнейшей, с холмами и долиной,Во всей Европе, горной и равнинной.
CDXXXVII Атлант воздвигнуть здесь распорядилсяГрад Фьезоле, как он его назвал.Народ помалу весь переженилсяНа нимфах, что внизу еще застал;
1 2 3 4 5 6 7 8