Хантер поставил шкатулку с портретом Лары на полукруглый столик у стены и пробежался пальцами по истершейся эмалевой поверхности. Привычным движением он открыл крышку, скрывавшую миниатюру. Вид милого лица, как всегда, утешил и ободрил его.Художник не в полной мере отразил сочность ее свежего рта, свойственное ей выражение ласковой безмятежности, цвет глаз, наводивший на мысль о зеленых лугах, тронутых утренней дымкой. Кисти было не под силу передать подобные нюансы.Лара была редкой женщиной, наделенной удивительной способностью заботиться о других. Великодушная и открытая, она обладала даром притягивать к себе людей. Нашлось бы немало охотников воспользоваться ее щедростью и доверием, поэтому она нуждалась в мужской поддержке и заботе, как никто другой. А он был на все готов ради этой женщины.Внезапно ощутив настоятельную потребность снова увидеть ее, чтобы убедиться, что она и в самом деле здесь, с ним, Хантер вышел из спальни и отправился в ее покои из трех комнат, примыкающие к его апартаментам.– Лара, – вполголоса позвал он и тихо постучал в дверь, прислушиваясь к звукам и движению внутри. Не дождавшись ответа, Хантер повторил ее имя и, слегка нажав на дверь, обнаружил, что она заперта.Ему было понятно желание Лары воздвигнуть между ними преграду, но слепая мужская ярость на мгновение лишила Хантера способности рассуждать. Она принадлежит ему, и он вправе войти к ней, когда пожелает.– Открой дверь! – потребовал он, резко крутанув ручку. – Сейчас же, Лара!На сей раз она откликнулась:– Я.., я не хотела бы видеть тебя этим вечером. – В ее неуверенном голосе звучали пронзительные нотки.– Впусти меня.– Ты же обещал! – с досадой произнесла она. – Ты говорил, что не будешь навязываться мне.Хантер надавил плечом на дверь, и она тут же распахнулась. Крошечный медный замок служил скорее украшением, чем отвечал своему прямому назначению.– Я не потерплю закрытых дверей между нами! – раздраженно заявил он.Побледневшая Лара стояла возле кровати, обхватив себя тонкими руками. Ее напряженная поза красноречиво свидетельствовала о том, что ей потребовалось собрать все свое мужество, чтобы не обратиться в бегство. В складках белого муслина, со сверкающим водопадом темных волос, перекинутых через плечо, она была похожа на ангела. Хантер живо представил себе мягкую упругость ее груди и бедер, сладость ее губ и почувствовал, как жар опалил его чресла. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так желал женщину, каждой частичкой своего существа стремясь прикоснуться к ней, упиваться ее запахом и вкусом.– Прошу тебя, уходи, – нетвердым голосом вымолвила она.– Я не собираюсь брать тебя силой, Лара! – в запальчивости проговорил Хантер. – Если бы это входило в мои намерения, я бы уже лежал на тебе.Она сжалась от его грубости.– Тогда почему ты здесь?– Просто предположил, что тебе известно, где находятся мои вещи..Лара на минуту задумалась.– Артур продал или уничтожил многое из того, что принадлежало лично тебе, когда вселился в этот дом, – сказала она. – Я была не в том положении, чтобы возражать.Хантер нахмурился, проклиная в душе Артура. Ему оставалось только надеяться, что этот ублюдок не нашел дневники и не узнал о тайнах, которые они хранили… Он предпочел бы, чтобы от дневников просто избавились.– Я попросила слуг отнести в твою комнату все твои вещи, – промолвила Лара. – А что именно ты ищешь?Он молча пожал плечами. Нельзя исключить и того, что дневники спрятаны где-нибудь в доме. Если так. Ларе лучше не знать об их существовании.Хантер сделал несколько шагов в глубь комнаты и заметил, что Лара попятилась, стараясь держаться на расстоянии. Настороженная, с вызывающе вздернутым подбородком, она была очаровательна. Взгляд женщины метнулся к его халату, и по ее смущению он заключил, что этот предмет туалета вызвал у нее неприятные воспоминания.– В чем дело? – сердито поинтересовался Хантер.Морщинка прорезала ее лоб, темные дуги бровей сошлись на переносице.– Разве ты не помнишь?Он отрицательно покачал головой.– Скажи мне.– Ты был в нем, когда в последний раз.., приходил ко мне. – Выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что этот визит не доставил ей удовольствия.Его невнятные извинения были встречены неловким молчанием. Со смешанным чувством раскаяния и досады Хантер смотрел на жену, не зная, как рассеять настороженное выражение ее глаз.– Я же говорил тебе, что теперь все будет иначе, – сказал он.– Да, милорд, – пролепетала Лара, но было очевидно, что она не верит ему.Выругавшись про себя, Хантер принялся расхаживать по толстому восточному ковру, Он понимал, что принесет жене бесконечное облегчение, если оставит ее в покое, но упорно не желал уходить. Слишком долго он был лишен радости общения с близким человеком. Возможность находиться рядом с ней, несмотря на ее сопротивление, сама по себе была для него большим утешением.Спальня была оформлена в том же кричащем стиле, что и его собственная, если не хуже. Кровать представляла собой нечто монументальное, с толстыми, как стволы деревьев, золочеными резными столбами, на которых крепился тяжелый балдахин, расшитый красным бисером. Потолок сплошь покрывала лепнина из раковин и дельфинов.., не говоря уж о громадном овальном зеркале, обрамленном пышногрудыми русалками.Заметив, на что переключилось его внимание, Лара попыталась разрядить возникшее напряжение:– Джанет, должно быть, обожала любоваться своим отражением. Что за странная причуда наблюдать за собственным отходом ко сну?Ее невинность позабавила его.– Не думаю, что зеркало поместили туда, чтобы отражать чей бы то ни было сон, – сухо бросил Хантер.– Ты хочешь сказать, что ей нравилось смотреть на себя во время… – Подобная идея, судя по всему, смутила ее, и она залилась румянцем. – Но зачем?– Некоторым людям доставляет удовольствие наблюдать за собой в процессе этого занятия.– Едва ли Джанет можно отнести к женщинам такого сорта…– Ты не представляешь себе, на что оказываются способны люди в уединении своих спален, – сообщил он, подходя к ней ближе.Хантер опасался, что она отшатнется от него, однако Лара не сдвинулась с места, с любопытством уставившись на него прозрачными зелеными глазами. Он догадывался, какое направление приняли ее мысли.– А ты когда-нибудь… – начала она и осеклась.– Только не под зеркалом, – скучающим тоном ответил Хантер, хотя сама мысль его безмерно возбудила. Он представил себе, как укладывает Лару на постель, поднимает ее ночную сорочку, его голова оказывается меж ее стройных бедер, и их переплетенные тела отражаются в зеркале на потолке.– По-моему, это ужасно глупая затея, – заметила Лара.– Мой девиз: ничего не осуждай, прежде чем не испытаешь сам.У нее вырвался короткий смешок.– С таким девизом недолго попасть в беду.– Что не раз случалось, – с сокрушенным видом согласился Хантер.Что-то в выражении его лица подсказало Ларе, что он вспомнил об испытаниях, выпавших на его долю в Индии, которые явно не относились к разряду приятных, – Ты нашел, что искал, во время своих путешествий? – нерешительно поинтересовалась она. – Волнения и приключения, к которым так стремился?– Теперь я нахожу, что волнения и приключения принято переоценивать, – ответил он. – Благодаря путешествиям я научился ценить свой дом. Свои корни. – Он помолчал, глядя ей в глаза. – Тебя.– И надолго? – тихо спросила Лара. – Скоро тебе опять наскучат поместье, его обитатели, да и я, как это уже случалось прежде."Я никогда не покину тебя!” – со страстной тоской отозвался внутренний голос Хантера, поразив его самого. Он нуждался в ней. Чего бы это ни стоило, но он займет свое место и будет бороться за него до последнего дыхания.– Можешь мне поверить, – ворчливо заявил он. – Я могу провести тысячу ночей в твоих объятиях – и не соскучиться.Лара бросила на него смущенный взгляд и скептически улыбнулась:– После целого года воздержания, милорд, любая женщина покажется вам соблазнительной.Она подошла к туалетному столику и Принялась заплетать в косу волосы, расчесывая их точеными пальчиками. Это был тонкий намек, что пора бы ему удалиться, но Хантер предпочел не замечать его. Он последовал за ней и остановился рядом, прислонившись плечом к стене.– Между прочим, индусы считают воздержание одной из основных добродетелей, – сообщил он.– Вот как? – отозвалась она с нарочитой небрежностью.– Это свидетельствует о том, что мужчина способен управлять своими желаниями, приближаясь тем самым к вершинам духовного познания. Индусы воспитывают в себе самообладание, украшая стены своих храмов эротическими сценами. Посещение храмов служит испытанием веры и дисциплины. Только посвященным дано смотреть на них, не поддаваясь сексуальному возбуждению.Лара с преувеличенной тщательностью заплетала косу.– А ты бывал там?– Разумеется. Но боюсь, мне не суждено стать посвященным.– Кто бы мог подумать! – сладким голоском протянула она, вызвав у него усмешку.– Мои спутники заверили меня, что я вел себя как типичный англичанин. Индусы тратят бездну усилий, чтобы научиться контролировать боль и наслаждение, пока не добиваются абсолютной власти над своим разумом и своим телом.– Они язычники? – поинтересовалась Лара, закончив заплетать косу.– О да! Они поклоняются многочисленным богам, включая Шиву, повелителя зверей и бога плодородия. Говорят, он изобрел миллионы эротических позиций, но поведал своим последователям только о нескольких тысячах.– Миллионы… – Лара была настолько поражена, что повернулась к нему. – Но ведь существует только одна… – Она взирала на него в полном недоумении.Хантеру вдруг расхотелось ее дразнить, и он растерянно уставился на жену, не зная, что сказать. Так вот чем это было для нее – поспешным, безрадостным актом. Неудивительно, что его возвращение не вызвало у нее особого энтузиазма.– Лара, – мягко начал он, – существует множество вещей, которых я не показал тебе.., которых не сделал…– Все в порядке, – остановила она его со смущенным видом. – Прошу тебя, давай не будем обсуждать наше прошлое, особенно эту его часть. А теперь я хотела бы лечь. Я очень устала. – Она откинула одеяло и простыни, разглаживая изящными руками вышитую ткань.Хантер понимал, что должен уйти, но неведомая сила заставила его шагнуть вперед и взять ее за руку. Он поднес тонкие пальчики к губам, провел ими по щеке и подбородку и затем пылко поцеловал ладонь. Лара вздрогнула – он ощутил ее трепет, – но не отняла руки.– Наступит момент, когда ты захочешь, чтобы я был рядом с тобой, – пробормотал Хантер, оторвав взгляд от ее зеленых глаз и устремив его на широкую постель. Он выпустил ее руку, и она озадаченно потерла ее. – Я причинил тебе боль? – обеспокоенно спросил он.– Нет, просто.., нет. – Она стояла, опустив руки, глядя на него со странным выражением.Хантер тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и вымученно улыбнулся. Сердце его болезненно сжалось, и, резко повернувшись, он поспешно вышел из комнаты, сознавая, что еще немного, и его самообладанию придет конец. Закрывая дверь, Хантер на мгновение задержал взгляд на ее неподвижной фигурке и прелестном лице, на котором застыло недоуменное выражение. Глава 5 К ужасу Лары, толпа посетителей, удостоивших их своим вниманием накануне, не шла ни в какое сравнение с настоящим столпотворением, которое захлестнуло Хоуксворт-Холл на следующий день. В громадном доме, состоявшем из семидесяти четырех комнат, казалось, не было уголка, где бы не толпился народ. Местные политики, дворяне, горожане – все явились с визитом, движимые любопытством и волнением, вызванными возвращением графа. Вдоль подъездной аллеи выстроился длинный ряд экипажей, запряженных четверками и шестерками лошадей, а холл для слуг заполонили грумы и форейторы в ливреях всех расцветок.– Стоит ли их принимать? – спросила Лара у Хантера утром, когда появились первые визитеры. – Миссис Горст может сказать им, что ты пока не расположен…– Пусть войдут. – Хантер сидел в библиотеке, откинувшись на спинку кресла, с выражением настороженного ожидания. – Я совсем не против увидеть несколько знакомых лиц.– Но доктор Слейд прописал тебе отдых и уединение на ближайшие дни, пока ты не освоишься дома…– У меня было несколько месяцев отдыха и уединения. Лара в замешательстве смотрела на него. Хантер, всегда придававший большое значение условностям, должен был понимать, что приличия требуют выждать несколько дней, и обставить свое возвращение в свет подобающим образом.– Будет настоящее столпотворение, – возразила она. – Мы не можем впустить всех одновременно.Хантер приятно улыбнулся, но тон его оставался непреклонным:– Тем не менее мы их примем.Он занялся гостями, непринужденно приветствуя каждого, чем поразил Лару до глубины души. Хотя Хантер всегда мастерски справлялся с обязанностями хозяина дома, он никогда не находил удовольствия в этом занятии, особенно когда дело касалось мелкого дворянства и простых горожан, которых он презрительно именовал олухами. Однако сегодня ее муж встречал каждого гостя с равным энтузиазмом.Прогуливаясь по парку и картинной галерее в окружении старых приятелей, Хантер потчевал их историями о своих приключениях в Индии, без труда поддерживая разговор одновременно с несколькими собеседниками. В полдень джентльменам подали бренди и сигары. В кухне царил настоящий хаос от титанических усилий прислуги накормить такую прорву посетителей. Бесчисленные подносы с бутербродами, фруктами и пирожными опустошались, едва успев появиться.Лара разливала чай и вносила свою лепту в развлечение гостей, удовлетворяя любопытство целого выводка дам, пребывающих в состоянии радостного возбуждения.– Что вы подумали, когда увидели его? – вопрошала одна.Тогда как другая желала знать:– Что он сказал, когда увидел вас?– Ну, – смешавшись, проговорила Лара, – естественно, это было неожиданно…– Вы плакали?– Ах, наверное, вы лишились чувств…– Он заключил вас в объятия?Растерявшись под перекрестным огнем вопросов, Лара молчала, уставившись в свою чашку. Она с облегчением обернулась на насмешливый голос сестры, которая, появившись в дверях, сухо произнесла:– А вот это никого не касается, уважаемые дамы! Лара чуть не расплакалась, увидев выражение сочувствия на лице Рейчел. Та, как никто другой, понимала, что означало для нее возвращение Хантера. Извинившись, Лара выбралась из кружка сплетниц и вышла из комнаты, увлекая за собой Рейчел. Они остановились в уединенном уголке за главной лестницей, и Рейчел нежно взяла Лару за руки.– Я знала, что у тебя здесь столпотворение, – сказала Рейчел, – но не могла устоять и пришла.– Все кажется таким нереальным. – Лара старалась говорить тихо, чтобы их не подслушали, – События развиваются настолько быстро, что я не успеваю перевести дух. Артур и Джанет уехали из дома, мы с Хантером вернулись.., и я просто не узнаю его.– Не узнаешь в прямом или переносном смысле? – серьезно спросила Рейчел.Лара бросила на нее изумленный взгляд:– Ты же знаешь, что я никогда бы не признала его, если бы сомневалась, что это мой муж.– Конечно, дорогая, но.., он изменился, не правда ли? – Это был не столько вопрос, сколько утверждение.– Значит, ты его видела?– Я случайно встретила Хантера в компании с мистером Коббеттом и лордом Гримстоном на пути в курительную комнату. Хантер сразу узнал меня и остановился поприветствовать, что и сделал прямо-таки с братской любовью. Мы отошли в сторонку и немного поболтали. Он нашел нужным выразить свою озабоченность тем, как нелегко тебе пришлось в его отсутствие. Еще он спросил меня о муже и, кажется, искренне обрадовался, узнав, что Террелл приедет завтра. – На лице Рейчел отразилось недоумение. – Поведением и манерами он очень напоминает лорда Хоуксворта, но…– Знаю, – натянуто проговорила Лара. – Он изменился. Этого следовало ожидать, учитывая, что ему пришлось пережить. Но есть нечто, чего я не в состоянии ни понять, ни объяснить.– Как он отнесся к тебе? Лара пожала плечами;– Признаться, очень хорошо. Он старается быть приятным и.., в нем появились обаяние и проницательность, чего раньше за ним не водилось.– Странно, – задумчиво произнесла Рейчел. – Я заметила то же самое. Обаятельный и бесшабашный. От одного вида таких джентльменов дамы просто млеют. Раньше он был другим.– Да, – согласилась Лара. – Совсем не тот человек, которого я знала.– Интересно, что скажет о нем Террелл? Ведь они были близкими друзьями. Если он мошенник…– Это исключено, – тут же возразила Лара. Ее мозг отказывался признать пугающую мысль, что она живет в непосредственной близости с отъявленным лгуном и актером, равного которому она не встречала.– Лариса, если существует хоть малейшая вероятность, что он самозванец, то тебе угрожает опасность. Ты ничего не знаешь о его прошлом, не знаешь, на что он способен…– Это мой муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33