— Еще вина, Адам? — спросил Джерент, протягивая бутылку.
— Спасибо, но, пожалуй, хватит, я за рулем, — с явным сожалением отвечал Адам.
Джерент и Холли переглянулись, и Холли тут же предложила гостям остаться ночевать.
— У нас, может, немного тесновато, но мы все устроим, — с улыбкой сказала она.
Адаму предложение явно пришлось по душе, но его мать покачала головой.
— Вы и так были очень любезны, пригласив нас сюда, и мы, разумеется, вам очень благодарны, но я думаю, нам лучше поехать домой. Вы все пережили такой удар и так устали. Не хватает вам еще двоих лишних гостей.
— Мама права, — сразу же согласился Адам и тепло улыбнулся Холли. — Это действительно очень мило с вашей стороны, но попозже вам захочется немного покоя.
— Рады будем вас видеть снова, — сказал Джерент, и Адам посмотрел ему прямо в глаза.
— Спасибо. От всей души. Надеюсь, еще увидимся.
После обильного обеда детей отправили поспать, а взрослые пили кофе перед пылающим камином. Разговор поневоле пошел об ужасном происшествии с Розин, а чуть позже Холли, видя, что Адам беспокойно ерзает на своем месте, обратилась к Лаури:
— Почему бы вам с Адамом не прогуляться? Подышать свежим воздухом перед долгой поездкой невредно.
Адам вскочил на ноги с такой поспешностью, что Лаури ничего не оставалось, как отправиться за ним. Отец, не поняв причину ее некоторого замешательства, с улыбкой заверил дочь:
— Не беспокойся, милая, Розин здесь в полной безопасности.
Лаури улыбнулась.
— Я знаю. А если она проснется и захочет поиграть, я думаю, ее бабушка с радостью к ней присоединится.
Все весело рассмеялись, а миссис Хокридж с улыбкой кивнула:
— С огромной радостью.
На улице подморозило. Лаури шла рядом с Адамом по тропинке, ведущей к церкви, и молчала.
— Хочешь заглянуть? — предложила она. — Мой дядя — отец Сары — был здесь викарием.
— Может, лучше просто погуляем? — сказал Адам. — Мне надо поговорить с тобой, Лаури, а поскольку любой разговор с тобой всегда кончается спором, церковь не самое лучшее место для этого.
Они пошли дальше, направляясь к полям, хрустким от мороза.
— Ты знаешь, о чем я хочу поговорить, — продолжал Адам, решительно выставив вперед подбородок.
Лаури кивнула.
— Думаю, что ты хочешь обсудить, как организовать свидания с Розин.
Адам взглянул на нее исподлобья.
— Нет. Я и без того знаю, что ты позволишь мне видеться с Розин. И я очень счастлив. А вот отчего я несчастлив, так это от наших отношений. Являюсь ли я просто отцом Розин, или ты все же позволишь мне вновь войти в твою жизнь в качестве…
— В качестве кого? — жестко переспросила Лаури.
Они остановились около мостика.
— Я бы хотел, — горячо заговорил Адам, — вернуться во времени и начать снова с того момента, когда ты сообщила, что беременна.
— Но, поскольку это невозможно, придется довольствоваться тем, что есть, — с вызовом заявила Лаури. — Давай не будем портить Рождество, Адам. Мне нужно время. Ты можешь это понять?
— Мне казалось, мы и так потеряли уйму времени, — с горечью сказал он. — Я надеялся, что после того, что мы вдвоем пережили за эти последние дни, ты немного смягчишься, но, вижу, ошибся.
Лаури положила ладонь на его руку.
— Нет, Адам, не ошибся. Но мы оба не ведем себя нормально сейчас…
— Я веду себя нормально, — живо откликнулся он, прижал ее к себе и страстно поцеловал, не дав ей вырваться. Когда он наконец поднял голову и заглянул в ее раскрасневшееся лицо, то натянуто улыбнулся и выпалил:
— Разве я не заслужил этот поцелуй, Лаури?
— Да, но большего ты не получишь, — возразила она, негодуя на себя, потому что сердце ее колотилось и она всей душой хотела снова в его объятия, чтобы он так же, как прежде, неистово целовал и целовал ее.
Адам заметно воспрял духом. Дома они встретили Хью и Розин, уже проснувшихся и одетых и ждущих с нетерпением своего нового друга, который охотно принялся развлекать их. Наконец утомленных бурным днем детишек кое-как удалось уложить перед тем, как Адам и его мать собрались в дорогу.
— Я даже не могу сказать, как много все это значило для нас, — искренне благодарил Адам Джерента и Холли.
— Адам говорит правду, — подтвердила миссис Хокридж, целуя Лаури. — Не думала, что когда-нибудь удастся так замечательно провести Рождество.
— Я буду звонить, — пообещала Лаури. — Обязательно приезжайте, посмотрите мой магазинчик. И балуйте Розин сколько душе угодно.
— Ловлю на слове, милая!
Джерент и Холли тактично пошли с миссис Хокридж к машине, чтобы оставить Лаури и Адама наедине.
— Когда мы увидимся? — спросил Адам.
— Даже не знаю, — уклончиво ответила Лаури. — Позвони. Договоримся.
Адам привлек ее к себе и крепко расцеловал, потом взял за руку, и они побежали к машине, стоящей у ворот. Из машины Адам высунулся и еще раз поблагодарил Морганов, затем взглянул на Лаури с улыбкой, от которой у нее все перевернулось внутри.
— До скорого, — крикнул он, и машина тронулась.
Глава 13
— Ну как все прошло? — спросила Сара через пару дней, когда Лаури вернулась в Пеннингтон.
— Сначала было какое-то чувство неловкости, — призналась Лаури. — Ты же знаешь, последняя встреча папы с Адамом была не из приятных. Но разве можно долго дуться в обществе миссис Хокридж?
— Я же говорила, что она прелесть!
— Ты была права. Между Розин и миссис Хокридж возникла любовь с первого взгляда. Хью тоже от нее без ума. В иных обстоятельствах я бы даже стала ревновать. Стоило им преодолеть первое смущение, и папа с Адамом сразу же нашли общий язык. Холли он страшно понравился, это я могу точно сказать, хотя она всячески пыталась это скрыть от меня, чтобы я не приревновала. Ну да хватит обо мне. Как прошло Рождество у вас?
— Утомительно, но весело. Хотя, боюсь, не так весело, как у вас. Хотелось бы мне быть мухой на стене в Кумдеруэне первые полчаса!
Лаури хихикнула.
— Да, кстати, ты звонила Рии?
— Конечно. Она была в ужасе, можешь себе представить, и шлет тебе тысячу поцелуев; Мари-Шан тоже, конечно. Они будут рады повидать тебя, как только вернутся. — Сара чуть помолчала. — Ну, так что дальше, Лаури?
— Приступаю к работе, жизнь продолжается.
— Я хочу сказать, что с Адамом?
— Пока не знаю, — немного настороженно ответила Лаури. — Не могу же я запретить ему видеться с Розин после того, что случилось, но о том, как это будет организовано, разговора еще не было.
— Но я полагаю, ты немного оттаяла.
— Не очень. Сара вздохнула.
— Ты всегда была маленьким упрямым мулом. Как бы там ни было, надеюсь, ты сможешь приехать к нам на Новый год.
— Конечно. Фран управится с магазинчиком и закроет его, так что я смогу выехать после обеда. Как раз успею, чтобы уложить Розин.
— Эмили ждет не дождется. Да и я ужас как соскучилась, — с чувством добавила Сара. — Купи новое платье. Ты заслужила.
Лаури не могла отделаться от чувства, что что-то такое уже было, когда она спускалась по красиво изогнутой лестнице в Сент-Джонз-Вуде в большую гостиную на шумную вечеринку Клэров. Она остановилась на полпути от внезапно нахлынувшей робости при звуках голосов и музыки и тут же строго одернула себя. Отвыкла она за последнее время от многолюдного общества. Да и как было не отвыкнуть после рождения Розин! Но сегодняшний вечер пойдет ей на пользу. И потом, разве она переменилась? Вон знакомые лица. А новое платье, которое она умудрилась купить за полцены в дорогом магазине напротив «Малыша», так здорово сидит на ней, она это знает. И все же ни обольстительное платье, ни хрустальные сережки, которые Холли подарила ей на Рождество, не могли утихомирить расшалившееся под зеленым бархатом сердечко.
В этот момент зал пересекла знакомая фигура, и вот перед ней Том Харвей собственной персоной с восторженными возгласами:
— Лаури! Радость очей моих! Позволь угостить тебя чем-нибудь покрепче и излить свое восхищение!
И вдруг Лаури охватил дух праздника, и она весело сбежала со ступенек, и Том ввел ее в гостиную, в веселую толчею гостей, собравшихся отпраздновать Новый год. Раздались радостные возгласы тех, кто знал ее до бегства из Лондона, и приветствия остальных, видевших ее впервые. Сейчас, благодаря длинным волосам и тонкой фигурке — результат свирепой диеты и неутомимых упражнений, — сходство Лаури с Сарой стало более заметно, о чем не преминули сообщить многие, по ошибке принявшие ее за Сару. Руперт схватил ее за руку и представил ей долговязого молодого человека с улыбающимся интеллигентным лицом, наказав ему позаботиться о кузине.
— Лаури проделала здесь гигантскую работу для «Искупления», — подмигнул Руперт. — Так что будь осторожен. Она как тигрица защищает мою несравненную прозу.
— А я как раз делаю его переложение для телевидения, — сказал Лаури молодой человек, когда Руперт убежал встречать новых гостей. — Меня зовут Джек Бенедикт. Почему я не видел вас раньше?
— Наверное, потому, что я не живу в Лондоне.
Джек отвел ее в укромный уголок и обрушил на нее шквал вопросов относительно того, что она делает и где она это делает, есть ли у нее кто-нибудь, и если нет, то как можно ее увидеть, и притом как можно скорее.
Лаури, смеясь, нарочно отвечала крайне неопределенно и с головой ушла в тот легкомысленный флирт, о котором уже забыла, но который когда-то ей очень нравился. Немало удовольствия было в том, чтобы нести ни к чему не обязывающую околесицу мужчине, который был явным мастером этого искусства и к тому же явно не желал ее никому уступать, что, безусловно, льстило ей еще больше.
Но вскоре Лаури извинилась и хотела было уйти.
— Куда же? — встревожился Джек. — Еще не полночь, так что не исчезайте как Золушка.
— Мне надо подняться наверх посмотреть на дочурку, — успокоила она Джека и засмеялась, видя его удрученную мину.
— Так вы замужем, — театрально вздохнул он.
— Нет, не замужем, — ответила Лаури, вручая ему свой бокал. — Подержите, я ненадолго.
Лаури побежала наверх и прошла через зал к гостевой комнате, где остановилась с Розин. Она спокойно открыла дверь и в растерянности остановилась. Адам Хокридж, импозантный в вечернем костюме, смотрел на спящую дочь, и от выражения его лица у нее глухо бухнуло сердце. Он молча повернулся, почувствовав ее присутствие, и густые темные брови сошлись на переносице. Жестко схватив ее за руку, он вышел вместе с ней из комнаты.
— Как ты можешь оставлять Розин без присмотра? — свистящим шепотом произнес он. — Я видел тебя внизу с этим типом, ты там вовсю развлекалась и думать забыла о дочери!
Лаури сердито выдернула руку.
— На столике возле кроватки микрофон селектора, а в соседней комнате у Доминика приемник, он прибежит за мной, если она проснется. А кроме того, я отлучилась всего на полчаса. Не говоря уже о том, — добавила она, дрожа от гнева, — что это вообще не твое дело!
— Ах, не мое! — Адам схватил ее за локоть и затряс так, что сережки зазвякали у нее, словно колокольчики. — Она и моя дочь, не забывай!
— Если б я могла забыть, — прошипела она. Руки его тут же ослабли и упали, и ярость растаяла на лице.
— Так ты хочешь, чтобы я расплачивался за свою ошибку всю оставшуюся жизнь, — уныло выдавил он.
Глаза Лаури вспыхнули.
— Да вовсе нет. Никакой платы от тебя я не хочу. Никогда.
Они стояли и молча смотрели друг на друга, а в это время из своей комнаты вышел Доминик и застыл как вкопанный. Глаза его загорелись при виде высокой фигуры Адама.
— Адам! Ура! — крикнул он. — А мама боялась, что ты не приедешь.
При виде Доминика взгляд Адама смягчился; он потряс ему руку и шутливо ткнул под ребра.
— Чем это мама кормит тебя? Ты растешь как на дрожжах!
Доминик заулыбался, а затем обеспокоенно нахмурился.
— Я вышел глянуть на Рози. Она так странно шумит по селектору.
Лаури горячо поблагодарила его и поспешила в комнату посмотреть, что там такое, и тут же заулыбалась, услышав тот шум, о котором говорил Доминик. Ее дочурка похрапывала.
Долговязый подросток зажал себе рот ладонью, чтобы не расхохотаться, когда заглянул в комнату через плечо Лаури. Потом повернулся к Адаму, показал большой палец, мол, все отлично, и удалился. Адам и Лаури, помедлив, двинулись следом за ним. На лестничной площадке Адам устало потер рукой лицо, затем взглянул на Лаури.
— Прости. Я сорвался. Эта история с Розин совсем выбила меня из колеи.
— Не правда, что я уделяю ей мало внимания, — сухо произнесла Лаури.
— Я знаю. — Его губы искривились. — Просто я был вне себя. Я, как только вошел и увидел тебя с этим парнем там внизу, взбесился от ревности, вот и сморозил черт-те что, лишь бы побольнее ударить.
У Лаури расширились глаза.
— Ты ревнуешь?
— А что тут удивительного? — Он скользнул по ней взглядом. — Ты так потрясающе выглядишь, Лаури. Такая стройная, недоступная; я с трудом узнал девочку, которая заливалась румянцем при виде сексапильных трусиков.
Лаури твердо посмотрела на него.
— Нам пора спуститься вниз.
— Минутку. — Адам поймал ее руку. — До того как я сегодня уеду, Лаури, я хотел бы заключить некий договор насчет Розин. Ты можешь ввести любые правила, я безоговорочно буду им подчиняться, клянусь. Но, ради Бога, я не хочу, чтобы она выросла с мыслью, что отцу до нее нет дела.
— Хорошо. — Она отняла свою руку. — Этого не будет. Я что-нибудь придумаю, даю слово. А сейчас нам действительно пора идти. Я обещала Саре помочь с ужином.
Следующие два часа пролетели как в тумане;
Лаури смеялась и флиртовала с Томом Харвеем и терпеливо ждущим Джеком Бенедиктом, разговаривала о Розин с Кэри Сэвидж, которая настойчиво приглашала их с Розин посетить ее до отъезда из Лондона. За ужином Лаури помогала Саре, чтобы никто не был обойден едой и напитками. Занимаясь этим, они смогли поговорить.
— Ты не предупредила, что Адам должен прийти, — с укоризной сказала Лаури.
— Руперт был уверен, что ты взбесишься, а я так думаю, что это отличная идея, — ответила, совершенно не чувствуя себя виноватой, Сара. — Пора заключить мир и зарыть топор в землю.
— Где это, скажи на милость, я его зарою? — прошипела Лаури и тут же с лучезарной улыбкой обернулась к Джеку и предложила ему клубничный мусс.
Адам весь вечер проговорил с Рупертом и Патриком Сэвиджем, но, когда бы Лаури ни глянула в его сторону, она непременно встречала его взгляд и тут же отводила глаза, надеясь в глубине души, что он уедет пораньше и она сможет повеселиться всласть. Хотя зачем врать себе? Если Адам уедет, вечеринка для нее кончится.
Без четверти двенадцать Сара внесла в зал транзистор, а Руперт и Лаури тем временем разносили бокалы с шампанским гостям, собравшимся в ожидании полуночи. Когда Лаури вручила Адаму его бокал, он схватил ее за запястье и удержал около себя, пока все считали последние секунды до боя Биг Бена, возвещающего наступление Нового года. Адам протянул ей свой бокал, и она невольно отпила глоток, затем он поднес бокал к своим губам, осушил его до дна, обнял ее и поцеловал.
— Счастливого Нового года, Лаури, — чуть осипшим голосом проговорил он.
— Счастливого Нового года, Адам, — машинально отозвалась она, глядя ему в глаза; не обращая внимания на толчею целующихся и поздравляющих друг друга людей вокруг, он поставил свой бокал и снова обнял ее, и на этот раз его поцелуй был столь долог, что только аплодисменты и свист восторженной аудитории вернули их на грешную землю.
Раскрасневшуюся Лаури подхватил Руперт, затем Сара, все целовали ее и смеялись, а после Сара кивнула Адаму с многозначительным видом:
— Ну давай. Я здесь управлюсь.
Лаури только успела перехватить грустный взгляд Джека Бенедикта, как Адам повлек ее за собой через весь зал, затем кухню и в сад через заднюю дверь, которую тут же захлопнул, и устремился по хрусткой от мороза траве к каретному сараю, не внимая ее протестам.
— Что ты делаешь? — задыхаясь и спотыкаясь с непривычки на высоких каблуках, спрашивала на бегу Лаури.
— То, что надо было сделать давным-давно, — коротко бросил Адам, бесцеремонно потащил ее по знакомым железным ступенькам в квартиру и открыл дверь.
— Но Розин…
— Доминик скажет Саре, если она проснется. — Адам включил свет, закрыл дверь и указал пальцем на телефон, стоящий на столе. — Если зазвонит, мы в мгновение ока можем снова быть в доме. А пока что… — Он перевел дух и отпустил ее руку. — А пока что я собираюсь в тишине и покое поговорить с тобой, без всяких этих влюбчивых редакторов и телережиссеров.
— Ты уже несколько раз говорил со мной, — без всякого энтузиазма сказала Лаури. — Что еще такого спешного?
— Наши предыдущие встречи были слишком эмоциональны, что мешало практическому решению вопроса, — спокойно возразил Адам. — На мои телефонные расспросы о Розин ты тоже отвечала сквозь зубы, Лаури. Лаури пожала плечами.
— Ты по крайней мере мог предупредить меня, что будешь на празднике сегодня.
— Я не сомневался, что ты не приедешь, если узнаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19