А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

В эту минуту Софи больше чем когда-либо была похожа на отца— Поверь мне, любая блондинка при виде их умерла бы от зависти!
Софи просияла.
— Правда?
— Правда, — кивнула Джун. — Да ты и сама это хорошо знаешь. Вспомни, сколько сердец ты уже разбила?
— Ну-у… — Софи скромно потупилась. — Разве что одно-два…
— Включая того юношу, о котором говорил. твой отец? — спросила Джун, со сладкой болью припомнив первый вечер на вилле.
Девушка засмеялась.
— Марсель. Он очень славный.., только чересчур серьезный, понимаешь?
— Разве что самую малость, — с едва заметной иронией согласилась Джун и вдруг обнаружила, что Софи смотрит на нее так же проницательно, как когда-то смотрел Анри. — Извини, но мне все-таки нужно еще высушить волосы…
— А ты наденешь к ужину платье бабушки Розмари? — уже с порога спросила Софи. — Бабуля очень огорчится, если ты ее не послушаешь.
Уж в этом-то Джун не сомневалась. Графине, как и ее внуку, была присуща властность.
Если гостья выйдет к ужину в дорожной одежде, графиня «огорчится»? Ну, это еще слабо сказано. Особенно после того, как сама позаботилась снабдить Джун нарядами.
И какими нарядами! После ухода Софи Джун принялась перебирать платья, то и дело восхищенно ахая. Внимание молодой женщины привлекло длинное, цвета морской волны платье из тончайшего шифона. Фасон его был восхитительно прост: рукава-крылышки, скромный вырез на корсаже, от которого прямо ниспадала легчайшая юбка. К платью прилагалась такая же изящная нижняя юбка из плотного шелка.
С первой же минуты Джун поняла, что наденет именно это платье. Как бы она ни металась, ни сомневалась в себе и окружающих — а графиня, должно быть, видела ее насквозь и угадала, что перед такой красотой Джун не устоит.
Платье точно было сшито на ее фигуру — ненавязчиво и элегантно очерчивало зрелые линии тела, искусно скрывая недостатки.
Вначале Джун хотела выйти к ужину с распущенными волосами, но потом поняла, что к выбранному ею наряду больше подойдет высокая прическа. Вот только волосы ее, шелковистые и скользкие после мытья, вряд ли удержали бы шпильки. В конце концов она вплела в косу шелковый шарфик, который нашелся среди нарядов, взглянула на себя в зеркало и приятно удивилась. Платье в сочетании с прической сделали ее смутно похожей на средневековую даму.
Лоджия тонула в полумраке, который едва разгонял свет ламп. Джун испугалась, когда из полумрака к ней шагнула внезапно ожившая тень.
— Здравствуй, дорогая, — негромко сказал Анри, и Джун бросило в жар, словно он коснулся губами ее губ. — Смею сказать, сегодня ты прекрасна как никогда. Хвала Всевышнему, что у тебя хватило здравого смысла сказать матери, куда ты уезжаешь!
Глава 19
Джун ошеломленно смотрела на него.
— Что ты здесь делаешь?!
Анри пожал плечами.
— Я здесь живу. И тебе это хорошо известно.
— Я не это имела в виду. — Джун нервно переплела пальцы, затем, спохватившись, спрятала руки за спину. — Ты же должен быть в Манчестере.., с Синтией.
— Я должен быть в Манчестере с тобой, — ровным голосом поправил Анри.
— Я понятия не имел, что ты приедешь сюда.
— В самом деле?
Он кивнул.
— И ты даже не подумал, что я не нуждаюсь в твоей.., компенсации?
— Компенсации? О чем ты?
— Не притворяйся! — Джун не верила, не желала верить его явной растерянности. — Ты же наверняка знал, что Синтия обо всем мне расскажет! О том, что ты решил помочь Эрику, дабы откупиться от меня и утихомирить свою совесть!
— Ты с ума сошла! — Глаза Анри потемнели. — Ты и вправду веришь, что я помог твоему зятю из чисто эгоистических побуждений?
Джун пожала плечами.
— Отчего бы мне в это и не поверить? Будь иначе, Синтия ничего бы об этом не знала!
Анри выругался.
— Ты всегда готова осудить меня! Не знаю, что наплела тебе Синтия, но я не разговаривал с ней о твоем зяте. Я не видел ее с тех пор, как неделю назад она покинула виллу, и не желаю больше видеть. Наши отношения — если можно это так назвать — закончились раз и навсегда.
Джун потрясение ахнула.
— А как же ребенок?
— Не было никакого ребенка, — мрачно сказал Анри. — Просто очередная ложь.
— Не может быть!
— Еще как может. — Его губы скривились в невеселой усмешке. — Как видишь, у меня тоже накопилось немало претензий. Просто я ни в чем не виню тебя, поскольку и сам был слишком слеп и не разглядел правды.
Джун не верила собственным ушам.
— Но ведь Синтия сказала…
— Да? — Анри пристально взглянул на нее. — Что еще она тебе сказала? Кроме той лжи, которая должна была окончательно рассорить нас с тобой?
— Она сказала.., то есть дала понять.., что вы все еще вместе. У нее были часики с бриллиантами и кольцо. — Джун покачала головой. — Синтия не смогла бы купить себе такие дорогие вещи.
— О, разумеется.
— Значит.., это твои подарки?
— Нет! — рявкнул он. — Да будь моя воля… — Анри осекся, затем продолжил:
— Увы, решал не я. Вернее, не только я. Бабушка уже обещала…
А, да что проку рассказывать! Ты же все равно не веришь ни единому моему слову.
— Верю! — Джун, забывшись, шагнула к нему. — Верю, верю! Пожалуйста, Анри, расскажи мне все!
Выражение его глаз смягчилось.
— И вот я, как последний болван, готов попасться на эту удочку, — хрипло проговорил он. — Видишь, что ты со мной сотворила?
— Прости, — покаянно попросила Джун. — Синтия сказала… Господи, она такого наговорила! Когда ты пришел ко мне на квартиру, я… я поверила, что все так и есть!
— Я и сам в это верил, — хрипло сказал Анри. — Черт.., погоди, какой же я невежа! — Он указал на стол. — Вот вино и бисквиты.., а мадам Кюсе приготовила особый ужин. На двоих.
— На двоих? — Губы Джун приоткрылись в почти детском изумлении. — А как же Софи.., и твоя бабушка?
— Моя бабушка может быть весьма деликатной.., если захочет. — Анри усмехнулся, наполняя бокалы рубиново-красной влагой. Один бокал он протянул Джун. — Она знает, что нам нужно поговорить, и, надеется, что с глазу на глаз мы сумеем разрешить все наши проблемы. — Он пристально взглянул на Джун поверх бокала. — Сумеем?
Джун справилась с дрожью и осторожно ответила:
— Смотря какие проблемы.. Расскажи мне о Синтии., — Ах да… — Анри Тяжело вздохнул. — Ты права: чем скорее мы покончим с этим, тем лучше. — Он помолчал. — Синтия ни минуты не считала, будто беременна.
— Быть того не может!
— Тем не менее это так. Не знаю, что она наплела тебе насчет уик-энда, который мы провели в Париже, но я твердо уверен, что и речи не может быть ни о каких.., случайностях. Черт, — он скривился, — это же невыносимо! Как сказать любимой женщине, что ты предохранялся, когда спал с ее подругой?! Конечно, всегда остается ничтожный шанс…
— Погоди! — Джун отставила бокал, потому что иначе расплескала бы вино, — так сильно задрожали у нее руки. — Что.., что ты сказал? ҐАнри стал мрачнее тучи.
— Повторить? — Он глубоко вздохнул, и его смуглое лицо чуть заметно покраснело. — Я предохранялся, понимаешь? Ты ведь хотела узнать, в чем дело…
— И сейчас хочу, — заверила Джун. — Только повтори, что ты сказал чуть раньше.
— Напомни, — попросил он внезапно охрипшим голосом, и Джун заподозрила, что этот хитрец отлично помнит каждое свое слово.
— Ты сказал: «Как сказать любимой женщине…», — тем не менее напомнила она.
Анри тут же стал похож на кота, нализавшегося свежих сливок.
— Так оно и есть, — промурлыкал он, и Джун бросило в жар. — А разве ты не знала, что я люблю тебя? Я ведь уже говорил это.
Джун перевела дыхание.
— Но я подумала…
— Что же ты подумала?
— Что ты чувствуешь себя виноватым в том, что случилось, и сожалеешь…
— Ох, милая, если бы ты только знала! — Анри отставил свой бокал и мгновение молча любовался игрой вина. — Нет, я отлично помню, что чувствовал в тот день, и сожаление тут ни при чем.
— Я подумала.., то, что тебя принуждали к новому браку, приводило тебя в отчаяние…
— В отчаяние? — Анри поднял на нее глаза. — Поверь, в моем лексиконе просто нет такого слова.
Вот сейчас Джун ему верила — и, к несчастью, даже слишком. Какие бы чувства ни питал к ней Анри, он никогда не пойдет на новый брак.
— Хочешь, чтобы я продолжал? — спросил он все так же вкрадчиво. — Или.., поговорим о нас с тобой?
— Пожалуйста.., продолжай.
Анри помолчал немного, а затем сказал совсем не то, что Джун ожидала услышать:
— Значит, ты решила немного помучить меня?
Это жестоко, милая. Очень жестоко.
Она вспыхнула.
— У меня был хороший учитель. Продолжай, ты же обещал.
— Что ж, хорошо. — В его голосе прозвучало явное разочарование. — На чем я остановился?
Ах да, тот злосчастный уик-энд в Париже. Должно быть, именно тогда Синтии и пришло в голову использовать беременность, чтобы женить меня на себе.
— Но она же не была беременна!
— Конечно нет, но это входило в ее планы.
— Ничего не понимаю, — призналась Джун.
— Видишь ли, Синтия твердила, будто я воспользовался ее благосклонностью, а потом потерял к ней всякий интерес. Истина далеко не так романтична: на самом деле она меня никогда и не привлекала.
— Почему же ты позвонил ей на следующий день после знакомства?
Из справедливости Джун попыталась защитить бывшую подругу. Анри ответил ей страдальческим взглядом.
— Значит, вот что она тебе сказала? И, видно, забыла добавить, что, когда я по глупости подвозил их с подругой до отеля, она оставила в моей машине кошелек.
Джун молчала. Устало вздохнув, Анри продолжал:
— Не буду отрицать — мы с ней и вправду встречались. Около полутора месяцев виделись более-менее регулярно, но лишь когда я собрался в Париж по делу, а Синтия напросилась со мной, мы оказались в одной постели. Остальное, как говорится, не для печати.
Джун впилась ногтями в ладонь.
— Значит, когда Синтия сказала, что ждет от тебя ребенка, у тебя не было причин ей не верить?
— Были, и еще какие! — с горечью ответил Анри. — Просто вначале я был так потрясен, что потерял способность мыслить ясно и здраво.
Бабушка ведь рассказывала тебе, как умерла моя первая жена? — Джун кивнула. — Тогда ты поймешь, что я чувствовал. Выходило, что я нарушил собственную клятву, — ведь после смерти Жаклин я дал зарок, что ни одной женщине не причиню больше подобных страданий. Оттого-то я сразу и не подверг сомнениям слова Синтии. — Анри тяжело вздохнул. — В голове у меня тогда было одно: «Джун меня никогда не простит.., и будет права». Боже милостивый, я и сам бы никогда себя не простил!
Джун хотелось броситься к нему, обнять, утешить, сказать, что она давно все простила… и лишь неимоверным усилием воли она сумела сдержать этот порыв.
— Вот почему я сказал, что «отчаяние» — неподходящее слово для описания моих тогдашних чувств, — жестко проговорил Анри. — Знал я лишь одно: наше счастье загублено женщиной, которой на меня наплевать и которой нужна лишь легкая и хорошо обеспеченная жизнь.
— Ты себя недооцениваешь, — пробормотала Джун. — Кроме того, рано или поздно ты ведь все равно узнал бы правду.
— Необязательно. — Анри помрачнел. — С точки зрения Синтии, все мужчины — животные, помешанные на сексе. Помани их соблазнительной попкой — и они готовы на все.
— То есть она…
— Отлично понимала, что когда-нибудь я узнаю правду, но к тому времени надеялась забеременеть по-настоящему. Тогда мы были бы уже женаты, а поскольку я католик, о разводе не могло быть и речи.
— Но я же не знала!.. — ужаснулась Джун.
— Конечно. А вот я-то должен был почуять неладное. Это же старейший в мире трюк — шантаж ребенком! И я, как последний болван, поймался на крючок. Единственное, что может меня оправдать, — давняя вина перед Жаклин. — Анри обреченно махнул рукой. — Синтия конечно же прознала об этом и рассчитывала, что я, потеряв одну жену, не стану рисковать жизнью другой. — Он помолчал. — А потом еще и ты…
— Я?!
Анри кивнул.
— Ты подтвердила слова Синтии, и я подумал:
«Если Джун в это верит, значит, это правда».
— О Господи!
— Но и это не извиняет моей непроходимой тупости. Впрочем, после того как ты уехала, я не желал слушать ничьих советов. Особенно бабушкиных. Я же знал, что она терпеть не может Синтию, так что все ее обвинения нужно делить надвое.
— И что же было дальше?
— Дальше? — Анри с силой потер пальцами висок. — Что ж, насколько я помню, Синтия решила вернуться в Сен-Рафаэль, надеясь, видимо, что я помчусь за ней. А я еще пару недель набирался смелости поехать к тебе.
— Но ты говорил с Синтией?
— О да. И с бабушкой тоже. Она настаивала, .чтобы Синтию обследовал наш семейный врач, но после разговора с тобой я счел, что в этом нет необходимости. Ты так твердо была уверена в том, что она говорит правду… Откуда мне было знать, что Синтия обвела тебя вокруг пальца так же ловко, как и меня?
— Но как же тогда?..
— Бабушка поступила весьма просто. — Анри невесело усмехнулся. — Когда я уехал по делам, бабушка встретилась с Синтией. Насколько я могу судить, она предложила ей солидную сумму, если Синтия согласится пройти врачебный осмотр. В случае же отказа бабушка пригрозила устроить так, что свадьбу отложат на несколько месяцев.
Джун затаила дыхание.
— И Синтия согласилась?
— А что ей еще оставалось? Без сомнения, именно тогда она и узнала, как я помог Эрику.
Я обсуждал эту историю с бабушкой, а Синтия всегда без стеснения использовала любые средства для достижения своих целей.
— Как она могла?! — Джун прикусила губу, едва не плача от боли.
Анри пожал плечами.
— Вот уж это сейчас совершенно неважно.
Понимаешь, я просто хотел сделать твою жизнь хоть чуточку легче, ведь тогда я ничем больше не мог тебе помочь. Ты не представляешь, как трудно было мне в тот день уйти из твоей квартиры!
Это Джун как раз очень даже хорошо представляла, но предпочла промолчать.
— И на осмотре, конечно, Синтию разоблачили?
— Разумеется. — Анри вздохнул. — Кто знает?
Может быть, именно таков был ее замысел с самого начала. Она ведь никогда не любила меня, а тут нашла способ разбогатеть и при этом не связывать свою жизнь с нежеланным супругом.
Джун не знала, что и сказать. Ей до сих пор становилось страшно при мысли, что ее доверчивость едва не помогла осуществиться хитроумным планам подруги.
— Когда обман раскрылся, Синтия почти сразу покинула виллу, — продолжал Анри. — Мне и в голову не пришло, что она захочет повидаться с тобой… Синтия из кожи вон лезла, чтобы уничтожить всякую возможность близости между мной и тобой.., да и, верно, наслаждалась от души, мучая тебя намеками на грядущую свадьбу.
Джун медленно покачала головой.
— Господи, не знаю, что и сказать…
— Для начала скажи, что ты меня не ненавидишь, — хриплым голосом попросил Анри.
Она изумленно взглянула на него.
— Ненавидеть тебя? За что?
— За то, что был непроходимым глупцом. За то, что слишком поздно признался тебе и себе самому, что люблю тебя… — Темные глаза Анри ласкали Джун. — Сможешь ли ты простить меня?
Она развела руками.
— Мне нечего прощать.
— Вот уж нет! — Анри перехватил ее запястья и легко притянул Джун к себе. — Понимаешь, я просто боялся. Боялся собственных чувств.., и того, что ты меня отвергнешь. — Он испытующе смотрел ей в лицо. — Ты ведь не прогонишь меня, правда? Ты мне так нужна…
— Поэтому ты и поехал в Англию?
— Зачем же еще? — Жаркое дыхание Анри щекотало висок Джун. — Я добрался бы до твоей квартиры еще вчера вечером, но мой рейс задержался, в город я приехал только после полуночи, а потому снял номер в отеле…
— В «Карле I»? — пролепетала Джун, все еще не в силах поверить ему до конца.
Анри нахмурился и удивленно ответил:
— Нет, в «Астории», Разве это имеет значение?
— Никакого. — Джун улыбнулась, радуясь тому, что в номере Синтии действительно был другой мужчина. — Но.., ты говорил с моей матерью?
— Я позвонил ей на следующее утро, когда не смог найти тебя ни на работе, ни дома. Кажется, она нисколько не удивилась, что я разыскиваю тебя.
— Моя мамочка — неисправимая оптимистка. — Джун улыбнулась.
— И что же это значит?
— Неважно. — Она смотрела на Анри, упиваясь каждой черточкой дорогого смуглого лица.
Прежде она не смела позволить себе таких откровенных взглядов. — Ты вернулся, а остальное неважно.
— В самом деле? — Анри взял в ладони ее лицо. — Ох, милая, знала бы ты, каково было мне в то утро, когда Синтия объявила о своей тайне и едва не погубила мою жизнь!
— Я и знала, — едва слышно ответила Джун. — Только-тогда я считала, что ты ведешь себя… совершенно недопустимо.
Анри выразительно вздохнул.
— Напрасно ты так считала, — прошептал он, дразняще проводя пальцем по ее нежным, чуть приоткрытым губам. — Я ведь не знал, что судьба подбросила мне знакомство с Синтией только для того, чтобы я мог встретить тебя. — Он подкрепил свои слова долгим и нежным поцелуем. — С той самой минуты, когда ты открыла мне дверь в квартире на вилле «Лаура» и одарила меня этаким надменным взглядом, я понял, что от судьбы не уйдешь.
— Вовсе у меня не надменный взгляд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16