Сильвия болезненно поморщилась, но Милдред ничего не заметила. Впрочем, удивляться было особенно нечему: Сильвия вспомнила, как ошеломило ее саму потрясающее сходство с Марлой при первой встрече.
– Мама, что ты здесь делаешь? – мягко спросила Сильвия.
В комнате повисло молчание. Милдред несколько минут пыталась сообразить, в чем дело, наконец, ее осенило:
– А, бухгалтерша…
– Да, мама, это подружка Боба.
– Но как… как такое возможно?! И вообще – что здесь происходит? Почему вы оказались вместе?
– Как ты меня отыскала? – вместо ответа поинтересовалась Сильвия.
– Боб рассказал мне эту идиотскую историю об Элен и чистке кожи. Да уж, только мой зять может поверить в такую ерунду. Я позвонила твоей сестре, она, как я понимаю, обещала тебя подстраховать, но, в конце концов, раскололась. Элен дала мне адрес клиники – и вот я здесь. – Милдред посмотрела на Сильвию, потом на Марлу и снова перевела взгляд на дочь.
– Невероятно! – прошептала она. Сильвия улыбнулась. Это нужно было видеть своими глазами. Может быть, теперь мать, наконец, поймет ее.
– Как неудобно, забыла вас познакомить, Марла, это моя мама. Мама, это Марла.
– Вот, значит, как вас зовут. – Милдред поджала губы. – Очень подходящее имя для бухгалтерши. – Она выразительно взглянула на Сильвию.
– Ничего подобного! Я не бухгалтерша, – запротестовала Марла. – Я дипломированный массажист, моя специальность – рефлексология.
– Вы хотите сказать, что делаете массажи мужчинам профессионально? – Милдред гневно раздула ноздри.
Марла скрестила на груди руки и сделала гримасу, которая должна была выражать суровость.
– И почему некоторые не признают лечение массажем как совершенно законную медицинскую услугу?
Милдред придирчиво с головы до ног оглядела Марлу, скользнув взглядом по всем соблазнительным изгибам ее великолепной фигуры и стройным длинным ногам в коротеньких шортах и домашних туфлях на высоком каблуке.
– Просто не могу себе представить, почему, – сухо проговорила Милдред, закончив осмотр. – Чистые предрассудки! – Она покачала головой. – Так, значит, ты в свободное от работы время воруешь чужих мужей?
– Во-первых, – ощетинилась Марла, – я не знала, что он женат. Во-вторых, я не воровка. Сильвия сама предложила мне этот план. Я не представляла, что ваша дочь такая щедрая.
– Да, она необыкновенно щедрая, – согласилась Милдред. – Стоит только посмотреть, как она легко рассталась со своими морщинками. – Она вгляделась в лицо дочери. – Потрясающе!
Ты определенно помолодела на десять лет. Это было очень болезненно?
– Совсем нет – улыбнулась Сильвия.
– Но, наверное, это страшно дорого?
Сильвия улыбнулась еще шире.
– Боб получит счет только через месяц.
Милдред фыркнула, потом посмотрела на Марлу и снова перевела взгляд на Сильвию.
– Поразительно – призналась она. – Не только операция, но и само сходство. Неудивительно, что тебя это так взбудоражило. Я, правда, по-прежнему не могу понять, почему вы оказались здесь вместе, но ты у меня такая изобретательная…
Сильвия улыбнулась матери, и Марла тоже улыбнулась, несмотря на явное пренебрежение к ней Милдред.
– Тебе повезло, что у тебя такая мама, – сказала она Сильвии.
– А что же твоя мать? – подозрительно прищурилась Милдред.
На лице Марлы появилась болезненная гримаса.
– На нее собираются повесить кражу, – честно призналась она. – Не знаю уж, как она умудрилась позаимствовать такую кучу денег; она и считает-то не так уж хорошо…
У Милдред чуть глаза не вылезли из орбит: Сильвия даже испугалась, что им придется обращаться за помощью к доктору Хинкелю.
– Мама, нам надо поговорить, – поспешно сказала она, вставая. – Давай прогуляемся по коридору. Доктор сказал, что кровь не должна застаиваться, чтобы не возникло тромбов.
– Это верно, – согласилась Милдред.
– Я тебе помогу. – Марла вскочила и взяла Сильвию под руку. – Мне тоже хочется прогуляться.
– Пожалуйста, лучше полей цветы. Видишь, этот совсем поник.
– Ой, я в этом не очень разбираюсь, – простодушно созналась Марла, не уловив намека. – Я вообще к растениям абсолютно равнодушна.
– Мне нужно поговорить с мамой, – терпеливо заметила Сильвия.
– Ну, да, да, конечно, а я пока просмотрю свои записи, – заторопилась Марла, хотя ее явно задело, что от нее хотят избавиться. Она взяла со стула помятый блокнот, на котором только что посидела Милдред. – Должна же я запомнить, где лежат вещи Боба. А, кроме того, нужно как следует приготовиться ко Дню Благодарения. Это мой любимый праздник. – Она широко улыбнулась Милдред. – Вы ведь, надеюсь, придете к нам? Мне не терпится приготовить что-нибудь вкусное.
– Ты собираешься доверить ей такой праздник? – поразилась Милдред.
– Мама, пойдем, я тебе все объясню.
Сильвия повела Милдред в зал. По нему прогуливались женщины, некоторые держались за специально предусмотренные поручни вдоль стен. У всех, без исключения, головы в повязках напоминали конусы. До Сильвии долетали обрывки разговоров:
– С этой стороны было похуже, в первый раз подтянули мало, – объясняла средних лет женщина своей более пожилой собеседнице. – Но Хинкель настоящий волшебник. Он все исправит.
– Совершенно с вами согласна, – ответила женщина постарше. – Я ему сказала, что мне не нужен «отдохнувший вид». Я хочу выглядеть молодо!
Милдред тяжело вздохнула и покачала головой.
– Не знаю, что ты надумала, но уверена, что ничего хорошего от этого ждать не приходится, – сказала она Сильвии. – Ты меня просто пугаешь! Почему бы тебе не взять пример со своей сестры Элен? Она смирилась с мыслью, что стареет и интимная жизнь ее закончена. Как, впрочем, и я.
– Мама, это ты меня путаешь.
– Объясни мне, наконец, что происходит. Я понимаю, она почти твоя копия. Действительно ужасно. Это тебя выбивает из колеи. Но чего ты добиваешься? Как ты себе представляешь дальнейшую жизнь? Брак втроем? Учти, я не собираюсь закрывать глаза на…
– Мама, прошу тебя. Я все продумала.
Сильвия посвятила мать во все подробности своего плана. Милдред слушала не перебивая и потом некоторое время молчала.
– Думаю, доктору Хинкелю следовало заняться твоими мозгами, а не твоим лицом, – наконец произнесла она. – Ты не боишься пускать чужую женщину в свой дом, в свою постель? Как ты можешь ей доверять, если у нее даже мать на руку нечиста? А ее анализ крови ты видела? Сильвия, ты явно не в своем уме! Ты разрушишь свой брак собственными руками.
– По-моему, наш брак уже разрушен, и я как раз хочу его восстановить. Я не собираюсь жить в воздержании до конца своих дней – даже если это семейная традиция.
– А ты не подумала о том, что Боб может еще сильнее влюбиться в нее?
– О какой любви ты говоришь? Он же будет уверен, что с ним его жена!
Милдред задумалась на минуту, прищурилась, потом покачала головой и рассмеялась, обняв дочь.
Сильвия сидела за роялем в комнате для отдыха и играла популярную мелодию «Если бы они могли сейчас видеть меня». Эта мелодия больше всего нравилась Луи, но у него она звучала, как похоронный марш. Марла сидела рядом, выступая в роли учительницы. Она беспрестанно кивала и ногой отбивала такт, но все невпопад. Даже такой бездарный ученик, как Луи, не мог бы этого не заметить.
Приходилось признать: возможно, у Марлы Моленски имелись другие таланты, но к музыке у нее не было совершенно никаких способностей. Она не имела представления о классической музыке, не умела играть ни на одном инструменте и, очевидно, не могла петь. Сильвия намеренно сделала несколько ошибок, но Марла продолжала одобрительно кивать, ничего не заметив.
Наконец у Сильвии лопнуло терпение, и она с досадой хватила кулаком по клавишам.
– Марла, я тысячу раз тебе говорила, что ты должна останавливать ученика, если он сделал ошибку!
– Я так и буду делать, как только это замечу, – с воодушевлением пообещала Марла.
Сильвия тяжело вздохнула, но потом вспомнила, что мало кто из ее учеников прислушивается к замечаниям. Так что одну-две недели до праздника Марла вполне может продержаться.
Марла и Сильвия сидели в конце длинного стола среди других женщин и обедали, хотя для большинства присутствующих обед был чисто символическим. Сильвия, например, получила всего лишь белковый коктейль, зато Марле предстоял настоящий пир. Обед ей еще не подали, и она смотрела, как Сильвия, морщась, потягивает свой коктейль.
– Сильвия, перестань мучиться, тебе это вовсе не нужно, – заявила Марла, но тут в поле ее зрения попало нечто более интересное.
– Боже мой! – воскликнула она, показывая на тарелку сидевшей рядом женщины. – Что это вы делаете?!
Женщина опустила глаза, на лице ее появилось виноватое выражение, хотя на ее тарелке Сильвия не заметила ничего, кроме приписанных диетой продуктов: двух печеных картофелин без масла, маленького кусочка куриной грудки и ложки рубленной соломкой капусты, которая должна была, видимо, заменять настоящий салат из овощей.
– Я действительно попросила лишнюю картофелину, – оправдывалась бедная женщина. – Но если вы считаете…
– Да ешьте их на здоровье, но только не с животным белком. Вы что, хотите себя убить? Крахмал и белок плохо сочетаются друг с другом. Вы представляете, сколько времени они будут лежать и гнить у вас в желудке? – Женщина в ужасе затрясла головой. – В природе животные едят за один раз только один вид пищи, – продолжала Марла. – Вы ведь не видели, чтобы корова ела траву, потом фрукты и заедала белком, а?
К этому времени внимание всех было сосредоточено на Марле.
– Значит, по-вашему, я – корова? – возмутилась женщина. – Вы не диетврач, и я вообще не понимаю, что вы здесь делаете. Вы достаточно стройная, можно даже сказать, у вас идеальная фигура. Вы хотите, чтобы у нас всех совсем пропал аппетит?
Несколько женщин согласно закивали. Марла взяла крупные руки женщины в свои.
– Я только хочу помочь, – сказала она. – Есть особые принципы сочетания продуктов, в этом все дело. Можно есть все, что хочется, надо только уметь подбирать правильные сочетания.
– А вы, кажется, вообще не едите, – заметила грузная брюнетка средних лет, окидывая Марлу оценивающим взглядом. – Меня зовут Бренда Кушман, я из Нью-Йорка. Я неплохо разбираюсь в диетах.
– Нет, я ем, конечно, а сейчас просто жду, когда мне принесут обед, – пояснила Марла.
Сильвия решила, что ей самое время вступить в разговор, пока он не принял опасный оборот:
– Марла, все едят белок с крахмалом: курицу с рисом, мясо с картофелем, тунца с лапшой…
– Это абсолютно неправильно! Потому-то все так плохо выглядят. Если есть белок, надо соединять его с овощами; но ни в коем случае не с картофелем и не с фруктами. – Марла окинула взглядом всех сидящих за столом. – И запомните, дамы, – назидательно добавила она, – помидор – это фрукт, а не овощ!
– Сама вы фрукт! – Бренда гневно сверкнула глазами на Марлу. – Моя дочь Анжела выходит замуж, и мне не хочется показаться толстухой перед моим бывшим мужем. И если мне здесь будут мешать…
– Нет, она скорее орех, чем фрукт, – прибавила женщина, на которую Сильвия обратила внимание раньше. У бедняжки верхняя часть тела была вполне нормальной, но все портил непомерный зад – Крепкий орешек!
– О, с орехами надо быть особенно осторожными, – сказала Марла, не заметив подвоха.
Сильвия почувствовала, что извержение вулкана неотвратимо приближается. Марла была слишком молодой, слишком стройной, чересчур привлекательной, чтобы иметь шанс кому-либо здесь понравиться. Ее поучения тоже не прибавили ей популярности.
– Марла, мне кажется, это не всем интересно, – предостерегающе заметила Сильвия.
– Ну что же, – беззаботно пожала плечами Марла, – значит, они сами себя хоронят.
В этот момент Марле принесли, наконец, долгожданный обед. На подносе аппетитно дымился бифштекс с жареным картофелем, тут же стояла тарелка с впечатляющей порцией салата, обильно политого маслом. Ласкающий взгляд натюрморт дополнял кусок пирога с банановым кремом. Сильвия с тоской посмотрела на все это великолепие. Марла взглянула на поднос и с извиняющимся видом пожала плечами.
– Я тут, в общем, для того, чтобы стать похожей на нее, – она ткнула вилкой в сторону Сильвии, а потом, уже с набитым ртом, блаженно улыбнулась. – Я уже забыла, что можно получать от еды такое удовольствие!
Некая особа, важно именуемая «мастер маникюра», укрепляла на пальцах Сильвии накладные ногти, в то время как Марла не без душевной боли расставалась с собственными длинными ухоженными ногтями.
– У меня руки теперь ни на что не похожи, – стонала она. – Не пальцы, а обрубки какие-то. И кольцо обручальное смотреться не будет…
Но Сильвия чувствовала себя не лучше.
– Неудивительно, что ты не можешь играть! – воскликнула она. – Как ты умудряешься делать массаж с такими ногтищами? Да с ними вообще ничего невозможно делать, – она с явным неудовольствием смотрела на свои новые «ноготки», сильно смахивающие на когти вампира.
– Это умение дается от природы, – самодовольно изрекла Марла. – Когда я нажимаю на биоактивные точки, люди просто встают!
– Как же они могут встать, если ты им массируешь ноги? – пустила шпильку Сильвия.
– Я говорила метаболически, – гордясь своими познаниями, заявила Марла, даже не догадываясь, что имеет в виду метафору.
Сильвия только вздохнула. Периодически она начинала сомневаться в успехе своего предприятия.
Они снова сидели за столом в общем зале. Эти совместные обеды больше и больше тревожили Сильвию: все, без исключения, измученные диетой женщины завидовали Марле и презирали ее, причем некоторые открыто высказывали свое пренебрежение. У них слюнки текли при виде того, как Марла с неописуемой скоростью расправляется со своим обильным обедом.
Для Сильвии закончилась наконец, пытка, коктейлем. Ей теперь приносили крошечную порцию салата, кусочек рыбки и три маленькие вареные морковки. Разговор за столом постоянно крутился вокруг еды. Женщины горячо обсуждали блюда, которые собирались готовить ко Дню Благодарения или хотели бы увидеть в этот момент на своих тарелках. Сильвия старалась заставить себя не слушать: ее желудок слишком громко откликался на эти крики души.
– Хочу сбросить еще пару килограммов и потом уеду отсюда, – делилась своими планами толстуха из Нью-Йорка. – Но как только выдам замуж дочь, зайду в кондитерскую и съем целый тыквенный пирог. Вот уж отведу душу!
Сильвия поражалась, насколько все здесь были одержимы мыслью о еде. Впрочем, она и себя ловила на том же.
– Вы знаете, что хорошо подать на День Благодарения? – обратилась к Сильвии сидевшая рядом с ней пышная блондинка. – Цукаты, но не с зефиром, а со взбитыми сливками.
– Правда? – разыграла удивление Сильвия.
Со взбитыми сливками она бы, наверное, сейчас съела и древесные стружки.
Женщины за столом, продолжая разговаривать, не отрывали между тем взглядов от тарелки Марлы. Такое изобилие и разнообразие было только у нее, другие уныло гоняли по тарелке уже успевшую стать ненавистной морковку. Возможно, у Марлы и имелись теории насчет еды, но ела она, тем не менее, с такой быстротой, как будто кто-то собирался у нее все это отнять. Наконец она остановилась на минуту, перевела дух и жестом подозвала женщину, разносившую еду.
– Можно еще масла? – попросила она.
– Как ей удается столько есть и сохранять фигуру? – выразила всеобщее недоумение сидевшая в конце стола дама с массивными бедрами.
Блондинка, соседка Сильвии, решила прояснить ситуацию. Она была новенькой и не успела еще войти в курс дела.
– Ты здесь за что? – спросила она Марлу, как будто они были в тюрьме. – Наверное, ты сюда приехала за компанию со своей близняшкой? Учти, если не перестанешь трескать за двоих, скоро опять сюда попадешь, но уже одна.
Сильвия приняла эти слова к сведению и в душе порадовалась. Значит, ее уже принимают не за мать Марлы и даже не за старшую сестру, а за сестру-близнеца. Марла и Сильвия переглянулись, а блондинка, которая оказалась очень общительной и, судя по всему, безумно скучала в клинике, продолжала:
– Хотите, расскажу забавную историю? Сильвия и Марла одновременно подняли головы, и их соседка воодушевилась:
– У одного миллионера было три подружки, и он никак не мог решить, на которой из них жениться.
Теперь ее стали слушать все. Блондинка пригнулась к столу и заговорщически понизила голос:
– Он дал каждой по миллиону и сказал, что они могут поступить с деньгами как захотят. Женщины не знали, что он таким образом их проверяет. – Сильвия с Марлой не сводили глаз с блондинки, и та явно наслаждалась общим вниманием. – Так вот, первая накупила себе всякой всячины, вторая положила деньги в банк, а третья выгодно вложила свой миллион в какое-то предприятие. Как вы думаете, которая стала женой миллионера?
Сильвия и Марла переглянулись.
– Та, что удвоила капитал, – предположила Сильвия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Мама, что ты здесь делаешь? – мягко спросила Сильвия.
В комнате повисло молчание. Милдред несколько минут пыталась сообразить, в чем дело, наконец, ее осенило:
– А, бухгалтерша…
– Да, мама, это подружка Боба.
– Но как… как такое возможно?! И вообще – что здесь происходит? Почему вы оказались вместе?
– Как ты меня отыскала? – вместо ответа поинтересовалась Сильвия.
– Боб рассказал мне эту идиотскую историю об Элен и чистке кожи. Да уж, только мой зять может поверить в такую ерунду. Я позвонила твоей сестре, она, как я понимаю, обещала тебя подстраховать, но, в конце концов, раскололась. Элен дала мне адрес клиники – и вот я здесь. – Милдред посмотрела на Сильвию, потом на Марлу и снова перевела взгляд на дочь.
– Невероятно! – прошептала она. Сильвия улыбнулась. Это нужно было видеть своими глазами. Может быть, теперь мать, наконец, поймет ее.
– Как неудобно, забыла вас познакомить, Марла, это моя мама. Мама, это Марла.
– Вот, значит, как вас зовут. – Милдред поджала губы. – Очень подходящее имя для бухгалтерши. – Она выразительно взглянула на Сильвию.
– Ничего подобного! Я не бухгалтерша, – запротестовала Марла. – Я дипломированный массажист, моя специальность – рефлексология.
– Вы хотите сказать, что делаете массажи мужчинам профессионально? – Милдред гневно раздула ноздри.
Марла скрестила на груди руки и сделала гримасу, которая должна была выражать суровость.
– И почему некоторые не признают лечение массажем как совершенно законную медицинскую услугу?
Милдред придирчиво с головы до ног оглядела Марлу, скользнув взглядом по всем соблазнительным изгибам ее великолепной фигуры и стройным длинным ногам в коротеньких шортах и домашних туфлях на высоком каблуке.
– Просто не могу себе представить, почему, – сухо проговорила Милдред, закончив осмотр. – Чистые предрассудки! – Она покачала головой. – Так, значит, ты в свободное от работы время воруешь чужих мужей?
– Во-первых, – ощетинилась Марла, – я не знала, что он женат. Во-вторых, я не воровка. Сильвия сама предложила мне этот план. Я не представляла, что ваша дочь такая щедрая.
– Да, она необыкновенно щедрая, – согласилась Милдред. – Стоит только посмотреть, как она легко рассталась со своими морщинками. – Она вгляделась в лицо дочери. – Потрясающе!
Ты определенно помолодела на десять лет. Это было очень болезненно?
– Совсем нет – улыбнулась Сильвия.
– Но, наверное, это страшно дорого?
Сильвия улыбнулась еще шире.
– Боб получит счет только через месяц.
Милдред фыркнула, потом посмотрела на Марлу и снова перевела взгляд на Сильвию.
– Поразительно – призналась она. – Не только операция, но и само сходство. Неудивительно, что тебя это так взбудоражило. Я, правда, по-прежнему не могу понять, почему вы оказались здесь вместе, но ты у меня такая изобретательная…
Сильвия улыбнулась матери, и Марла тоже улыбнулась, несмотря на явное пренебрежение к ней Милдред.
– Тебе повезло, что у тебя такая мама, – сказала она Сильвии.
– А что же твоя мать? – подозрительно прищурилась Милдред.
На лице Марлы появилась болезненная гримаса.
– На нее собираются повесить кражу, – честно призналась она. – Не знаю уж, как она умудрилась позаимствовать такую кучу денег; она и считает-то не так уж хорошо…
У Милдред чуть глаза не вылезли из орбит: Сильвия даже испугалась, что им придется обращаться за помощью к доктору Хинкелю.
– Мама, нам надо поговорить, – поспешно сказала она, вставая. – Давай прогуляемся по коридору. Доктор сказал, что кровь не должна застаиваться, чтобы не возникло тромбов.
– Это верно, – согласилась Милдред.
– Я тебе помогу. – Марла вскочила и взяла Сильвию под руку. – Мне тоже хочется прогуляться.
– Пожалуйста, лучше полей цветы. Видишь, этот совсем поник.
– Ой, я в этом не очень разбираюсь, – простодушно созналась Марла, не уловив намека. – Я вообще к растениям абсолютно равнодушна.
– Мне нужно поговорить с мамой, – терпеливо заметила Сильвия.
– Ну, да, да, конечно, а я пока просмотрю свои записи, – заторопилась Марла, хотя ее явно задело, что от нее хотят избавиться. Она взяла со стула помятый блокнот, на котором только что посидела Милдред. – Должна же я запомнить, где лежат вещи Боба. А, кроме того, нужно как следует приготовиться ко Дню Благодарения. Это мой любимый праздник. – Она широко улыбнулась Милдред. – Вы ведь, надеюсь, придете к нам? Мне не терпится приготовить что-нибудь вкусное.
– Ты собираешься доверить ей такой праздник? – поразилась Милдред.
– Мама, пойдем, я тебе все объясню.
Сильвия повела Милдред в зал. По нему прогуливались женщины, некоторые держались за специально предусмотренные поручни вдоль стен. У всех, без исключения, головы в повязках напоминали конусы. До Сильвии долетали обрывки разговоров:
– С этой стороны было похуже, в первый раз подтянули мало, – объясняла средних лет женщина своей более пожилой собеседнице. – Но Хинкель настоящий волшебник. Он все исправит.
– Совершенно с вами согласна, – ответила женщина постарше. – Я ему сказала, что мне не нужен «отдохнувший вид». Я хочу выглядеть молодо!
Милдред тяжело вздохнула и покачала головой.
– Не знаю, что ты надумала, но уверена, что ничего хорошего от этого ждать не приходится, – сказала она Сильвии. – Ты меня просто пугаешь! Почему бы тебе не взять пример со своей сестры Элен? Она смирилась с мыслью, что стареет и интимная жизнь ее закончена. Как, впрочем, и я.
– Мама, это ты меня путаешь.
– Объясни мне, наконец, что происходит. Я понимаю, она почти твоя копия. Действительно ужасно. Это тебя выбивает из колеи. Но чего ты добиваешься? Как ты себе представляешь дальнейшую жизнь? Брак втроем? Учти, я не собираюсь закрывать глаза на…
– Мама, прошу тебя. Я все продумала.
Сильвия посвятила мать во все подробности своего плана. Милдред слушала не перебивая и потом некоторое время молчала.
– Думаю, доктору Хинкелю следовало заняться твоими мозгами, а не твоим лицом, – наконец произнесла она. – Ты не боишься пускать чужую женщину в свой дом, в свою постель? Как ты можешь ей доверять, если у нее даже мать на руку нечиста? А ее анализ крови ты видела? Сильвия, ты явно не в своем уме! Ты разрушишь свой брак собственными руками.
– По-моему, наш брак уже разрушен, и я как раз хочу его восстановить. Я не собираюсь жить в воздержании до конца своих дней – даже если это семейная традиция.
– А ты не подумала о том, что Боб может еще сильнее влюбиться в нее?
– О какой любви ты говоришь? Он же будет уверен, что с ним его жена!
Милдред задумалась на минуту, прищурилась, потом покачала головой и рассмеялась, обняв дочь.
Сильвия сидела за роялем в комнате для отдыха и играла популярную мелодию «Если бы они могли сейчас видеть меня». Эта мелодия больше всего нравилась Луи, но у него она звучала, как похоронный марш. Марла сидела рядом, выступая в роли учительницы. Она беспрестанно кивала и ногой отбивала такт, но все невпопад. Даже такой бездарный ученик, как Луи, не мог бы этого не заметить.
Приходилось признать: возможно, у Марлы Моленски имелись другие таланты, но к музыке у нее не было совершенно никаких способностей. Она не имела представления о классической музыке, не умела играть ни на одном инструменте и, очевидно, не могла петь. Сильвия намеренно сделала несколько ошибок, но Марла продолжала одобрительно кивать, ничего не заметив.
Наконец у Сильвии лопнуло терпение, и она с досадой хватила кулаком по клавишам.
– Марла, я тысячу раз тебе говорила, что ты должна останавливать ученика, если он сделал ошибку!
– Я так и буду делать, как только это замечу, – с воодушевлением пообещала Марла.
Сильвия тяжело вздохнула, но потом вспомнила, что мало кто из ее учеников прислушивается к замечаниям. Так что одну-две недели до праздника Марла вполне может продержаться.
Марла и Сильвия сидели в конце длинного стола среди других женщин и обедали, хотя для большинства присутствующих обед был чисто символическим. Сильвия, например, получила всего лишь белковый коктейль, зато Марле предстоял настоящий пир. Обед ей еще не подали, и она смотрела, как Сильвия, морщась, потягивает свой коктейль.
– Сильвия, перестань мучиться, тебе это вовсе не нужно, – заявила Марла, но тут в поле ее зрения попало нечто более интересное.
– Боже мой! – воскликнула она, показывая на тарелку сидевшей рядом женщины. – Что это вы делаете?!
Женщина опустила глаза, на лице ее появилось виноватое выражение, хотя на ее тарелке Сильвия не заметила ничего, кроме приписанных диетой продуктов: двух печеных картофелин без масла, маленького кусочка куриной грудки и ложки рубленной соломкой капусты, которая должна была, видимо, заменять настоящий салат из овощей.
– Я действительно попросила лишнюю картофелину, – оправдывалась бедная женщина. – Но если вы считаете…
– Да ешьте их на здоровье, но только не с животным белком. Вы что, хотите себя убить? Крахмал и белок плохо сочетаются друг с другом. Вы представляете, сколько времени они будут лежать и гнить у вас в желудке? – Женщина в ужасе затрясла головой. – В природе животные едят за один раз только один вид пищи, – продолжала Марла. – Вы ведь не видели, чтобы корова ела траву, потом фрукты и заедала белком, а?
К этому времени внимание всех было сосредоточено на Марле.
– Значит, по-вашему, я – корова? – возмутилась женщина. – Вы не диетврач, и я вообще не понимаю, что вы здесь делаете. Вы достаточно стройная, можно даже сказать, у вас идеальная фигура. Вы хотите, чтобы у нас всех совсем пропал аппетит?
Несколько женщин согласно закивали. Марла взяла крупные руки женщины в свои.
– Я только хочу помочь, – сказала она. – Есть особые принципы сочетания продуктов, в этом все дело. Можно есть все, что хочется, надо только уметь подбирать правильные сочетания.
– А вы, кажется, вообще не едите, – заметила грузная брюнетка средних лет, окидывая Марлу оценивающим взглядом. – Меня зовут Бренда Кушман, я из Нью-Йорка. Я неплохо разбираюсь в диетах.
– Нет, я ем, конечно, а сейчас просто жду, когда мне принесут обед, – пояснила Марла.
Сильвия решила, что ей самое время вступить в разговор, пока он не принял опасный оборот:
– Марла, все едят белок с крахмалом: курицу с рисом, мясо с картофелем, тунца с лапшой…
– Это абсолютно неправильно! Потому-то все так плохо выглядят. Если есть белок, надо соединять его с овощами; но ни в коем случае не с картофелем и не с фруктами. – Марла окинула взглядом всех сидящих за столом. – И запомните, дамы, – назидательно добавила она, – помидор – это фрукт, а не овощ!
– Сама вы фрукт! – Бренда гневно сверкнула глазами на Марлу. – Моя дочь Анжела выходит замуж, и мне не хочется показаться толстухой перед моим бывшим мужем. И если мне здесь будут мешать…
– Нет, она скорее орех, чем фрукт, – прибавила женщина, на которую Сильвия обратила внимание раньше. У бедняжки верхняя часть тела была вполне нормальной, но все портил непомерный зад – Крепкий орешек!
– О, с орехами надо быть особенно осторожными, – сказала Марла, не заметив подвоха.
Сильвия почувствовала, что извержение вулкана неотвратимо приближается. Марла была слишком молодой, слишком стройной, чересчур привлекательной, чтобы иметь шанс кому-либо здесь понравиться. Ее поучения тоже не прибавили ей популярности.
– Марла, мне кажется, это не всем интересно, – предостерегающе заметила Сильвия.
– Ну что же, – беззаботно пожала плечами Марла, – значит, они сами себя хоронят.
В этот момент Марле принесли, наконец, долгожданный обед. На подносе аппетитно дымился бифштекс с жареным картофелем, тут же стояла тарелка с впечатляющей порцией салата, обильно политого маслом. Ласкающий взгляд натюрморт дополнял кусок пирога с банановым кремом. Сильвия с тоской посмотрела на все это великолепие. Марла взглянула на поднос и с извиняющимся видом пожала плечами.
– Я тут, в общем, для того, чтобы стать похожей на нее, – она ткнула вилкой в сторону Сильвии, а потом, уже с набитым ртом, блаженно улыбнулась. – Я уже забыла, что можно получать от еды такое удовольствие!
Некая особа, важно именуемая «мастер маникюра», укрепляла на пальцах Сильвии накладные ногти, в то время как Марла не без душевной боли расставалась с собственными длинными ухоженными ногтями.
– У меня руки теперь ни на что не похожи, – стонала она. – Не пальцы, а обрубки какие-то. И кольцо обручальное смотреться не будет…
Но Сильвия чувствовала себя не лучше.
– Неудивительно, что ты не можешь играть! – воскликнула она. – Как ты умудряешься делать массаж с такими ногтищами? Да с ними вообще ничего невозможно делать, – она с явным неудовольствием смотрела на свои новые «ноготки», сильно смахивающие на когти вампира.
– Это умение дается от природы, – самодовольно изрекла Марла. – Когда я нажимаю на биоактивные точки, люди просто встают!
– Как же они могут встать, если ты им массируешь ноги? – пустила шпильку Сильвия.
– Я говорила метаболически, – гордясь своими познаниями, заявила Марла, даже не догадываясь, что имеет в виду метафору.
Сильвия только вздохнула. Периодически она начинала сомневаться в успехе своего предприятия.
Они снова сидели за столом в общем зале. Эти совместные обеды больше и больше тревожили Сильвию: все, без исключения, измученные диетой женщины завидовали Марле и презирали ее, причем некоторые открыто высказывали свое пренебрежение. У них слюнки текли при виде того, как Марла с неописуемой скоростью расправляется со своим обильным обедом.
Для Сильвии закончилась наконец, пытка, коктейлем. Ей теперь приносили крошечную порцию салата, кусочек рыбки и три маленькие вареные морковки. Разговор за столом постоянно крутился вокруг еды. Женщины горячо обсуждали блюда, которые собирались готовить ко Дню Благодарения или хотели бы увидеть в этот момент на своих тарелках. Сильвия старалась заставить себя не слушать: ее желудок слишком громко откликался на эти крики души.
– Хочу сбросить еще пару килограммов и потом уеду отсюда, – делилась своими планами толстуха из Нью-Йорка. – Но как только выдам замуж дочь, зайду в кондитерскую и съем целый тыквенный пирог. Вот уж отведу душу!
Сильвия поражалась, насколько все здесь были одержимы мыслью о еде. Впрочем, она и себя ловила на том же.
– Вы знаете, что хорошо подать на День Благодарения? – обратилась к Сильвии сидевшая рядом с ней пышная блондинка. – Цукаты, но не с зефиром, а со взбитыми сливками.
– Правда? – разыграла удивление Сильвия.
Со взбитыми сливками она бы, наверное, сейчас съела и древесные стружки.
Женщины за столом, продолжая разговаривать, не отрывали между тем взглядов от тарелки Марлы. Такое изобилие и разнообразие было только у нее, другие уныло гоняли по тарелке уже успевшую стать ненавистной морковку. Возможно, у Марлы и имелись теории насчет еды, но ела она, тем не менее, с такой быстротой, как будто кто-то собирался у нее все это отнять. Наконец она остановилась на минуту, перевела дух и жестом подозвала женщину, разносившую еду.
– Можно еще масла? – попросила она.
– Как ей удается столько есть и сохранять фигуру? – выразила всеобщее недоумение сидевшая в конце стола дама с массивными бедрами.
Блондинка, соседка Сильвии, решила прояснить ситуацию. Она была новенькой и не успела еще войти в курс дела.
– Ты здесь за что? – спросила она Марлу, как будто они были в тюрьме. – Наверное, ты сюда приехала за компанию со своей близняшкой? Учти, если не перестанешь трескать за двоих, скоро опять сюда попадешь, но уже одна.
Сильвия приняла эти слова к сведению и в душе порадовалась. Значит, ее уже принимают не за мать Марлы и даже не за старшую сестру, а за сестру-близнеца. Марла и Сильвия переглянулись, а блондинка, которая оказалась очень общительной и, судя по всему, безумно скучала в клинике, продолжала:
– Хотите, расскажу забавную историю? Сильвия и Марла одновременно подняли головы, и их соседка воодушевилась:
– У одного миллионера было три подружки, и он никак не мог решить, на которой из них жениться.
Теперь ее стали слушать все. Блондинка пригнулась к столу и заговорщически понизила голос:
– Он дал каждой по миллиону и сказал, что они могут поступить с деньгами как захотят. Женщины не знали, что он таким образом их проверяет. – Сильвия с Марлой не сводили глаз с блондинки, и та явно наслаждалась общим вниманием. – Так вот, первая накупила себе всякой всячины, вторая положила деньги в банк, а третья выгодно вложила свой миллион в какое-то предприятие. Как вы думаете, которая стала женой миллионера?
Сильвия и Марла переглянулись.
– Та, что удвоила капитал, – предположила Сильвия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31