Он медленно наполнил бокал, закурил сигарету и задумчиво уселся возле большого, круглого стола.
Да, могло быть очень интересно, если бы он когда-нибудь написал монографию на тему медицинских аспектов чувства, называемого страхом. Разумеется, об этом уже не раз писали; но только когда он проанализировал факты, изложенные в справке для Мастерса, он понял, насколько туманны представления обо всем известном понятии: нервный шок. Совершенно новая область, настоящие зыбучие пески. Сколько человек в этом доме, включая Вики, испытало это чувство. Да… Вики… в конце концов, он так и не узнал, что она такое увидела. Или более конкретный пример: допустим, Сэм Констебль умер в результате нервного шока, вызванного чем-то, что он случайно увидел, или услышал, а может… это не было случайно?
Дверь в кухню, находящаяся за его спиной, открылась с протяжным скрипом.
Огромным усилием воли он сдержал импульс, почти заставивший его вскочить со стула. Он переждал несколько секунд, и только тогда бросил назад равнодушный взгляд.
Он заранее был уверен, что ничего не увидит, и был прав. Его смутила собственная нервная реакция на самое обычное, неожиданное движение мертвого предмета. Все эти звуки — скрип, треск, которые издает ссыхающееся дерево, — голоса мертвых предметов, всегда вызывают внутреннее напряжение и беспокойство. Он заметил, что в кухне было темно, так же темно было в оранжерее, виднеющейся за закрытой стеклянной дверью.
Да, это не лучшее время для анализа нервной системы. Лучше встать и что-нибудь сделать. О, вот что! Он должен заглянуть к Мине и проверить, как она себя чувствует.
Он погасил сигарету, допил пиво и пошел наверх. Постучал в дверь, не получил никакого ответа, впрочем, он и не надеялся на него, ему было хорошо известно действие морфина, который он дал пациентке. Он тихо отворил дверь и заглянул внутрь.
Кровать Мины была пуста. Оставленная в беспорядке постель предстала перед ним при свете ночника. Подушки были отодвинуты в сторону, исчезли халат и домашние туфли, которые Мина сняла в его присутствии, укладываясь в постель в десять часов вечера. Ванная также была пуста. Это маленькое темное помещение, как и темная комната Сэма, производили впечатление черной пустоты, в которой вряд ли кто стал бы сидеть для своего удовольствия.
— Миссис Констебль! — окликнул он. Она должна была откликнуться.
— Миссис Констебль!
Трудно представить себе более неприятное ощущение, нежели сознание того, что человек, наедине с которым ты заперт в доме, слышит, как ты зовешь его, и по каким-то своим причинам не отзывается. Это напомнило какую-то кошмарную игру в прятки. Он окликнул ее еще раз, но Мина не откликнулась.
Он стал осматривать комнату. При этом он думал о том, что скажет, если вдруг найдет ее, спрятавшуюся в шкафу. А может быть, на этот раз действительно сердечный приступ? Но эту теорию опровергало отсутствие халата и домашних туфель — в таких случаях нет времени на одевание. Он поспешно осмотрел ванную, ударился ногой о коричневый корпус электрообогревателя и уронил с полки бутылочку, которая с дьявольским шумом упала в раковину. Это некоторым образом привело его в себя. Спокойно и систематично он стал осматривать все комнаты на втором этаже, включая собственную спальню. Потом спустился вниз. От его глаз, привыкших замечать любые мелочи, не укрылась некоторая перемена, произошедшая в холле. Высокие двери, ведущие в салон, которые он оставил открытыми настежь, были тщательно закрыты.
В тот момент, когда он резко отворил их, зазвонил телефон. В первый момент он даже не понял, что ему делать, потому что неожиданный, резкий звонок полностью парализовал его. Он оглядел салон, но непрекращающийся звонок раздражал его. Лучше ответить. Он поднял трубку и почувствовал, что она еще теплая. Кто-то буквально несколько секунд назад, положил ее на рычаг.
— Алло! — услышал он взволнованный голос. — Это Гроувтоп, 31?
— Нет. Да, — ответил Сандерс, проверив номер на диске телефона. — Что вы хотите?
— Это из редакции «Дейли Нон-стоп». Я могу поговорить с мисс Шилдс?
— С кем? Ох! Мне очень жаль, но мисс Шилдс нездорова и вряд ли сможет…
— Все в порядке, доктор, — прервал его голос Мины, которая вынырнула из-за его спины. Она протянула свою худую, слегка веснушчатую руку и отобрала у него трубку. — Алло? Да, я у телефона. Хорошо, что вы позвонили. Ну что, вы наконец убедились, что это не шутка?… Да, да, прекрасно понимаю, что вы должны быть осторожны… Но в любом случае, вы напечатаете столько, сколько сможете… Нет, об этом не стоит беспокоиться… Я больше не могу с вами разговаривать. Я неважно себя чувствую. Да, большое спасибо. До свидания, до свидания.
Она положила трубку на рычаг и отступила.
— Мне очень жаль, что я вас обманула, — сказала она, помолчав немного и глядя ему прямо в глаза. — Я же говорила, что они не смогут помешать мне воспользоваться собственным телефоном. Сразу же после их отъезда я спустилась вниз. И ждала. Наверное, вы бы захотели меня остановить.
Сандерс тоже сделал несколько шагов назад.
— Вы не должны оправдываться передо мной.
— Вы сердиты на меня сейчас.
«Конечно, сердит. Кто, черт побери, не был бы сердит на моем месте?» — подумал Сандерс.
— Тут не о чем говорить. Если я хочу строить из себя дурака, то это уже мое дело. — Ему вспомнилось, как он во весь голос кричал, ища ее по всем комнатам. — Вы можете мне сказать, каким чудом после принятия большой дозы морфина вы выглядите такой оживленной?
— Я не принимала его, — боязливо ответила Мина. Сандерс услышал в ее голосе истерические нотки и сразу смягчился. — Я только сделала вид, что глотаю таблетку, это очень легко. Но теперь я наконец отомстила Пеннику, отомстила ему! Они не хотели печатать всего того, что я им рассказала, потому что считают: это была бы клевета или обман. Но и этого будет достаточно! Мистер Вуду будет выглядеть как старый осел! Вы не слышали об этом? Мы путешествовали на одном судне с неким профессором, который называл Пенника «месье Вуду». Не имею понятия почему, но это приводило Пенника в бешенство. Но я ему теперь подпорчу настроение! А сейчас я пойду наверх, приму лекарство и лягу спать.
— И как можно быстрее. Вас здесь уже нет!
— Но вы пойдете со мной, хорошо? Я так одинока и теперь переношу это гораздо тяжелее, чем в течение дня. Все покинули наш корабль. Остались только вы.
— Разумеется, я составлю вам компанию.
В холле на втором этаже часы, принадлежащие к эпохе прадедушки, пробили десять часов. Двадцатью минутами позже Мина Констебль уже лежала в кровати. Сандерс укрыл ее одеялом, дал таблетку, которую она сразу же проглотила, и подождал, пока лекарство начнет действовать. Она поджала ноги, натянула на голову угол подушки и очень быстро заснула.
Доктор проверил ее пульс, погасил свет и вышел из комнаты. Как же так, думал он, спускаясь вниз, Мина производит впечатление абсолютно честного человека, а между тем так лжет…
Удивительно, но вся эта история с ее исчезновением хорошо повлияла на него. Она вылечила его (а может быть, ему это только казалось) от беспричинного беспокойства. Одного раза достаточно. Однако напряжение не оставляло его, и он знал, что ему не стоит и мечтать о сне. Даже перспектива тяжелого дня работы, который предстоял ему, не могла заставить его лечь в кровать. Он бродил по дому, садился, однако постоянно возвращался в столовую. Проверил и закрыл все двери и окна на первом этаже. Осмотрел в библиотеке не слишком интересную коллекцию книг. На больших часах было одиннадцать.
Время уже подходило к половине двенадцатого, когда ему показалось, что он увидел лицо Пенника, заглядывающего через стеклянную дверь оранжереи.
Потом Сандерс вспоминал, что бокал, из которого он допивал пиво, выскользнул у него из пальцев и разбился о стол.
С некоторого времени до его слуха доносился легкий шум; шум такой неуловимый, что он скорее напоминал вибрацию или шум в ушах, чем звук. Почему-то он напоминал ему о воде. Разумеется, с облегчением вспомнил он, маленький фонтан, вода из которого равнодушно брызгала сейчас, как и перед смертью Сэма Констебля. Он взглянул на застекленные двери в оранжерею.
Он даже не заметил, как вскочил со стула. На секунду он подумал, что это его собственное отражение в стеклянных дверях, пока не заметил расплющенного о стекло носа и пальцев Пенника. Прежде чем он подбежал к двери и толкнул ее, Пенник исчез. На него повеял теплый воздух оранжереи, переполненный ароматом растений. Вокруг было тихо.
Он вбежал в оранжерею и стал лихорадочно искать выключатель. Где, черт возьми, находится эта штука? Потом он остановился и понял, что всякие поиски напрасны. Одно из высоких окон оранжереи, которое он старательно закрыл несколько минут назад, было открыто. Дорога к отступлению.
Мина Констебль?
Мина Констебль наверху и под действием наркотика!!
Он побежал наверх и без стука влетел в темную комнату. Очередная фальшивая тревога. Она спала — ее дыхание было спокойным и размеренным. Но Сандерс не стал больше рисковать: он закрыл дверь в ванную на засов, проверил окна и, выйдя в холл, запер дверь снаружи и сунул ключ в карман.
Это ощущение неуловимой опасности было гораздо хуже, чем сама конкретная опасность. Ведь он же видел Пенника, а может быть, ему только показалось? Неожиданно он понял, что совсем в этом не уверен. Это было только впечатление, картина, увиденная краем глаза, образ, вызванный его разбуженным воображением или — он даже вздрогнул при этой мысли — призрак? Но как быть с открытым окном? А может быть, он забыл его закрыть? Теперь, когда он думал над этим, он был почти уверен, что не закрыл его.
Теперь он чувствовал себя чуть лучше. Однако не стал уходить далеко от спальни Мины; он уселся в холле на верхней ступени лестницы. Он дышал быстро, взволнованно, а мысли его ходили по кругу, как шестеренки ошалевшей машины. Он закурил сигарету и наблюдал за струящимся дымом. Часы пробили одиннадцать сорок пять. Он совершенно успокоился, встал и начал спускаться вниз…
В этот момент снова зазвонил телефон.
Он подошел к столику и снял трубку.
— Алло! — услышал он взволнованный голос. — Это Гроувтоп, 31? Говорят из редакции «Дейли Трампетер»…
Сандерс устало посмотрел на диск.
— Мне очень жаль, — сказал он, — мне-очень-жаль-но-я-не-мо-гу-дать-вам-никакой-информации…
— Прошу вас не вешать трубку! — сказал незнакомец с такой настойчивостью в голосе, что Сандерс вопреки собственной воле прижал трубку к уху. — Не вешайте трубку, пожалуйста, хорошо? Мне не нужна никакая информация, это я хочу кое о чем вас проинформировать.
— Что такое?
— Мисс Мина Шилдс хорошо себя чувствует? Вы понимаете, что я имею в виду?
— Нет, не понимаю, что вы имеете в виду. Разумеется, она чувствует себя хорошо. А что такое?
— Можно узнать, кто это говорит?
— Друг семьи. Моя фамилия Сандерс. Почему вас интересует ее самочувствие?
— Доктор Сандерс? — живо заинтересовался незнакомец. — Доктор, вы должны об этом знать. Герман Пенник минуту назад позвонил в редакцию.
— Да-а? — протянул Сандерс, хотя уже хорошо знал, что сейчас услышит.
— Он заявил, что мисс Шилдс, скорее всего, умрет еще до полуночи. Он подчеркнул, что не утверждает ничего, не обещает, что это обязательно случится, однако он предполагает, что до этого времени ему удастся ее убить. Естественно, мы не придали особенного значения его заявлению, но подумали, что надо дать вам возможность его…
— Сейчас! Вы знаете, откуда он звонил?
Наступило молчание.
— Гостиница «Черный Лебедь», в четырех милях от вас.
— Вы уверены в этом?
— Да. Я проверил.
— Когда он вам звонил?
— Минут десять назад. Мы не знали, как отнестись к этой истории, доктор. Если бы вы захотели помочь нам и сделать заяв…
— Во всем этом ни капли правды. Миссис Констебль спокойно спит в комнате, запертой на ключ. Никто не сможет до нее добраться. Все в порядке. Прошу принять это как мое заявление.
Он энергично положил трубку на рычаг, сунул руку в карман и стиснул пальцы на ключе от спальни Мины.
Трррр… Снова зазвонил телефон.
— Троувтоп, 31? Это говорят из редакции «Ньюс-Рикорд». Просим прощения за поздний звонок, но мистер Герман Пенник сделал нам сегодня удивительное заявление. Минуту назад он позвонил снова и сказал…
— Знаю. Он намеревается убить миссис Констебль с помощью, как он это называет, «Телефорс». Он очень скромный человек, и поэтому не может заранее обещать, что ему это удастся и…
— Не совсем так, — прервал его голос в трубке. — Это все он сказал пятнадцать минут назад. Теперь же он утверждает, что миссис Констебль мертва.
С минуту Сандерс всматривался в белый диск телефона. И, не ожидая больше информации, дрожащей рукой опустил трубку на рычаг.
На этот раз передохнуть не удастся. Итак, воображение сыграло с ним шутку: он думал, что видел лицо Пенника за стеклом в оранжерее, в то время как Пенник находился на расстоянии четырех миль отсюда в гостинице «Черный Лебедь». Все это было игрой воображения. Однако мурашки пробежали у него по спине при одном воспоминании, как четко виднелись на фоне стекла нос и пальцы Пенника.
Ведь он же видел его! Видел, Господи!
Снова зазвонил телефон.
— Гроувтоп, 31? Говорят из редакции «Дейли Ваэлес»…
На этот раз Сандерс сразу же деликатно опустил трубку на рычаг. Он вынул из кармана ключ, прошел через холл и, только достигнув середины лестницы, побежал вверх. Он отворил дверь в спальню Мины и подошел к кровати.
Когда несколькими минутами позже он покидал ее комнату, в голове у него было только одно. Мина спокойно лежала в кровати однако это было не спокойствие сна, а безнадежность смерти. Бедная, несчастная женщина, которую наперекор всему он так полюбил. Бездушная, патетичная в своей безжизненности кукла… Бедная Мина. Однако он думал только об одном: как заставить замолчать этот чертов телефон, который звонил беспрерывно.
Часть третья
Страх
Пресса
Заголовки газет. Понедельник, 2 мая 1938 г.
«Дейли нон-стоп»
МИНА ШИЛДС ПРОИГРЫВАЕТ ПОЕДИНОК С МИСТИКОМ
ТАИНСТВЕННАЯ СИЛА ЗАБИРАЕТ СЛЕДУЮЩУЮ ЖЕРТВУ
«Дейли трампетер»
ТЕЛЕФОРС: НОВАЯ УГРОЗА ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ?
«Дейли ньюс-рикорд»
В ИНТЕРВЬЮ ДАННОМ НАШЕЙ РЕДАКЦИИ ЯСНОВИДЯЩИЙ ПРЕДСКАЗАЛ СМЕРТЬ
НОВОЕ ОРУЖИЕ — СИЛА МЫСЛИ
ЧЕМ ЯВЛЯЕТСЯ ТЕЛЕФОРС?
«Ивнинг гриддл» (Сообщение последнего часа)
СМЕРТЬ БЕЗ ВИДИМОЙ ПРИЧИНЫ — ПАНИКА ОХВАТИЛА СУРРЕЙ
ТЕЛЕФОРС ЗАХВАТЫВАЕТ НОВУЮ ЖЕРТВУ
(Перепечатка запрещена)
— …и слышали все. Да, сэр. Я и мой старик слышали, как по радио говорили. Я говорю ему: «Если ты не веришь Би-Би-Си, то кому же ты тогда веришь?» Так ему и сказала, слово в слово! А люди болтают об этом, куда ни зайдешь, только и слышишь одно и то же. Соседка работает в гараже в Гроувтоп. «Нет, его надо повесить — говорит миссис Дрю, — повесить этого Пенника». А мой старик, сэр, умная голова, все знает, читает самые умные заметки в газетах, я говорю ему: «А что это такое — Телефорс?» А он мне: «О, это такая штука. Как радио, только гораздо больше». А я говорю: «Ну хорошо, а что сделают с Пенником?» Вот что я хотела бы знать. Повесят его? Что с ним сделают?
— Девушка, еще кружку…Твое здоровье!
…Да, старик, мне очень жаль, что приходится тебе это говорить, но ты ретроград. Целиком и полностью, мой дорогой. Надеюсь, ты не обидишься, и сам признаешь, что это так.
…Верю ли я в «Телефорс», старина? А почему бы нет? Это наука, дружище. Времена меняются. Тридцать или сорок лет тому назад сказали бы, что радио — фантазия. А теперь оно у тебя под носом в твоем собственном доме, стоит только повернуть ручку, и все в порядке! Понимаешь, старик, что я имею в виду?
…Ну и что! Лет через тридцать-сорок повернешь ручку «Телефорс» и сможешь убить своего шефа, или Гитлера или еще кого-то, кто тебе не по вкусу. Черт побери! Если бы я знал, как это сделать — я бы им всем показал! Бах, бах, бах! Как из автомата. А что касается этого Пенника, он вряд ли может что-то сделать. Таки люди, как Эйнштейн или Уэллс необходимы, но… спасибо, старик, с удовольствием.
…Девушка, еще раз то же самое.
…Твое здоровье!
— Это редакция «Ивнинг Гридлл»? С вами говорят из Нью-Йорка. Алло, «Ивнинг Гриддл»? Соедините меня с мистером Реем Додсвортом.
…По— моему, я ясно говорю: Додсворт.
…Алло! Рей? Это Луи Уэстерхам из «Флудлайт». Как дела, Рей? Слушай, что это за история с чехословацким ученым? Он действительно собирается прикончить Гитлера смертоносными лучами?
…Что?
…Все это чушь?
…Интереснее, чем я думал? Не понимаю?
…Что…?
…Слушай, Рей, я могу на это рассчитывать?
…Что за материал! Это же великолепная штука! Подожди, подожди минутку. Посмотрим, как это будет выглядеть в заголовке. Т-Е-Л -…Черт побери…!
…Что?
…Почему я должен быть осторожен?
…Старина, что об этом беспокоиться? Это новость, так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Да, могло быть очень интересно, если бы он когда-нибудь написал монографию на тему медицинских аспектов чувства, называемого страхом. Разумеется, об этом уже не раз писали; но только когда он проанализировал факты, изложенные в справке для Мастерса, он понял, насколько туманны представления обо всем известном понятии: нервный шок. Совершенно новая область, настоящие зыбучие пески. Сколько человек в этом доме, включая Вики, испытало это чувство. Да… Вики… в конце концов, он так и не узнал, что она такое увидела. Или более конкретный пример: допустим, Сэм Констебль умер в результате нервного шока, вызванного чем-то, что он случайно увидел, или услышал, а может… это не было случайно?
Дверь в кухню, находящаяся за его спиной, открылась с протяжным скрипом.
Огромным усилием воли он сдержал импульс, почти заставивший его вскочить со стула. Он переждал несколько секунд, и только тогда бросил назад равнодушный взгляд.
Он заранее был уверен, что ничего не увидит, и был прав. Его смутила собственная нервная реакция на самое обычное, неожиданное движение мертвого предмета. Все эти звуки — скрип, треск, которые издает ссыхающееся дерево, — голоса мертвых предметов, всегда вызывают внутреннее напряжение и беспокойство. Он заметил, что в кухне было темно, так же темно было в оранжерее, виднеющейся за закрытой стеклянной дверью.
Да, это не лучшее время для анализа нервной системы. Лучше встать и что-нибудь сделать. О, вот что! Он должен заглянуть к Мине и проверить, как она себя чувствует.
Он погасил сигарету, допил пиво и пошел наверх. Постучал в дверь, не получил никакого ответа, впрочем, он и не надеялся на него, ему было хорошо известно действие морфина, который он дал пациентке. Он тихо отворил дверь и заглянул внутрь.
Кровать Мины была пуста. Оставленная в беспорядке постель предстала перед ним при свете ночника. Подушки были отодвинуты в сторону, исчезли халат и домашние туфли, которые Мина сняла в его присутствии, укладываясь в постель в десять часов вечера. Ванная также была пуста. Это маленькое темное помещение, как и темная комната Сэма, производили впечатление черной пустоты, в которой вряд ли кто стал бы сидеть для своего удовольствия.
— Миссис Констебль! — окликнул он. Она должна была откликнуться.
— Миссис Констебль!
Трудно представить себе более неприятное ощущение, нежели сознание того, что человек, наедине с которым ты заперт в доме, слышит, как ты зовешь его, и по каким-то своим причинам не отзывается. Это напомнило какую-то кошмарную игру в прятки. Он окликнул ее еще раз, но Мина не откликнулась.
Он стал осматривать комнату. При этом он думал о том, что скажет, если вдруг найдет ее, спрятавшуюся в шкафу. А может быть, на этот раз действительно сердечный приступ? Но эту теорию опровергало отсутствие халата и домашних туфель — в таких случаях нет времени на одевание. Он поспешно осмотрел ванную, ударился ногой о коричневый корпус электрообогревателя и уронил с полки бутылочку, которая с дьявольским шумом упала в раковину. Это некоторым образом привело его в себя. Спокойно и систематично он стал осматривать все комнаты на втором этаже, включая собственную спальню. Потом спустился вниз. От его глаз, привыкших замечать любые мелочи, не укрылась некоторая перемена, произошедшая в холле. Высокие двери, ведущие в салон, которые он оставил открытыми настежь, были тщательно закрыты.
В тот момент, когда он резко отворил их, зазвонил телефон. В первый момент он даже не понял, что ему делать, потому что неожиданный, резкий звонок полностью парализовал его. Он оглядел салон, но непрекращающийся звонок раздражал его. Лучше ответить. Он поднял трубку и почувствовал, что она еще теплая. Кто-то буквально несколько секунд назад, положил ее на рычаг.
— Алло! — услышал он взволнованный голос. — Это Гроувтоп, 31?
— Нет. Да, — ответил Сандерс, проверив номер на диске телефона. — Что вы хотите?
— Это из редакции «Дейли Нон-стоп». Я могу поговорить с мисс Шилдс?
— С кем? Ох! Мне очень жаль, но мисс Шилдс нездорова и вряд ли сможет…
— Все в порядке, доктор, — прервал его голос Мины, которая вынырнула из-за его спины. Она протянула свою худую, слегка веснушчатую руку и отобрала у него трубку. — Алло? Да, я у телефона. Хорошо, что вы позвонили. Ну что, вы наконец убедились, что это не шутка?… Да, да, прекрасно понимаю, что вы должны быть осторожны… Но в любом случае, вы напечатаете столько, сколько сможете… Нет, об этом не стоит беспокоиться… Я больше не могу с вами разговаривать. Я неважно себя чувствую. Да, большое спасибо. До свидания, до свидания.
Она положила трубку на рычаг и отступила.
— Мне очень жаль, что я вас обманула, — сказала она, помолчав немного и глядя ему прямо в глаза. — Я же говорила, что они не смогут помешать мне воспользоваться собственным телефоном. Сразу же после их отъезда я спустилась вниз. И ждала. Наверное, вы бы захотели меня остановить.
Сандерс тоже сделал несколько шагов назад.
— Вы не должны оправдываться передо мной.
— Вы сердиты на меня сейчас.
«Конечно, сердит. Кто, черт побери, не был бы сердит на моем месте?» — подумал Сандерс.
— Тут не о чем говорить. Если я хочу строить из себя дурака, то это уже мое дело. — Ему вспомнилось, как он во весь голос кричал, ища ее по всем комнатам. — Вы можете мне сказать, каким чудом после принятия большой дозы морфина вы выглядите такой оживленной?
— Я не принимала его, — боязливо ответила Мина. Сандерс услышал в ее голосе истерические нотки и сразу смягчился. — Я только сделала вид, что глотаю таблетку, это очень легко. Но теперь я наконец отомстила Пеннику, отомстила ему! Они не хотели печатать всего того, что я им рассказала, потому что считают: это была бы клевета или обман. Но и этого будет достаточно! Мистер Вуду будет выглядеть как старый осел! Вы не слышали об этом? Мы путешествовали на одном судне с неким профессором, который называл Пенника «месье Вуду». Не имею понятия почему, но это приводило Пенника в бешенство. Но я ему теперь подпорчу настроение! А сейчас я пойду наверх, приму лекарство и лягу спать.
— И как можно быстрее. Вас здесь уже нет!
— Но вы пойдете со мной, хорошо? Я так одинока и теперь переношу это гораздо тяжелее, чем в течение дня. Все покинули наш корабль. Остались только вы.
— Разумеется, я составлю вам компанию.
В холле на втором этаже часы, принадлежащие к эпохе прадедушки, пробили десять часов. Двадцатью минутами позже Мина Констебль уже лежала в кровати. Сандерс укрыл ее одеялом, дал таблетку, которую она сразу же проглотила, и подождал, пока лекарство начнет действовать. Она поджала ноги, натянула на голову угол подушки и очень быстро заснула.
Доктор проверил ее пульс, погасил свет и вышел из комнаты. Как же так, думал он, спускаясь вниз, Мина производит впечатление абсолютно честного человека, а между тем так лжет…
Удивительно, но вся эта история с ее исчезновением хорошо повлияла на него. Она вылечила его (а может быть, ему это только казалось) от беспричинного беспокойства. Одного раза достаточно. Однако напряжение не оставляло его, и он знал, что ему не стоит и мечтать о сне. Даже перспектива тяжелого дня работы, который предстоял ему, не могла заставить его лечь в кровать. Он бродил по дому, садился, однако постоянно возвращался в столовую. Проверил и закрыл все двери и окна на первом этаже. Осмотрел в библиотеке не слишком интересную коллекцию книг. На больших часах было одиннадцать.
Время уже подходило к половине двенадцатого, когда ему показалось, что он увидел лицо Пенника, заглядывающего через стеклянную дверь оранжереи.
Потом Сандерс вспоминал, что бокал, из которого он допивал пиво, выскользнул у него из пальцев и разбился о стол.
С некоторого времени до его слуха доносился легкий шум; шум такой неуловимый, что он скорее напоминал вибрацию или шум в ушах, чем звук. Почему-то он напоминал ему о воде. Разумеется, с облегчением вспомнил он, маленький фонтан, вода из которого равнодушно брызгала сейчас, как и перед смертью Сэма Констебля. Он взглянул на застекленные двери в оранжерею.
Он даже не заметил, как вскочил со стула. На секунду он подумал, что это его собственное отражение в стеклянных дверях, пока не заметил расплющенного о стекло носа и пальцев Пенника. Прежде чем он подбежал к двери и толкнул ее, Пенник исчез. На него повеял теплый воздух оранжереи, переполненный ароматом растений. Вокруг было тихо.
Он вбежал в оранжерею и стал лихорадочно искать выключатель. Где, черт возьми, находится эта штука? Потом он остановился и понял, что всякие поиски напрасны. Одно из высоких окон оранжереи, которое он старательно закрыл несколько минут назад, было открыто. Дорога к отступлению.
Мина Констебль?
Мина Констебль наверху и под действием наркотика!!
Он побежал наверх и без стука влетел в темную комнату. Очередная фальшивая тревога. Она спала — ее дыхание было спокойным и размеренным. Но Сандерс не стал больше рисковать: он закрыл дверь в ванную на засов, проверил окна и, выйдя в холл, запер дверь снаружи и сунул ключ в карман.
Это ощущение неуловимой опасности было гораздо хуже, чем сама конкретная опасность. Ведь он же видел Пенника, а может быть, ему только показалось? Неожиданно он понял, что совсем в этом не уверен. Это было только впечатление, картина, увиденная краем глаза, образ, вызванный его разбуженным воображением или — он даже вздрогнул при этой мысли — призрак? Но как быть с открытым окном? А может быть, он забыл его закрыть? Теперь, когда он думал над этим, он был почти уверен, что не закрыл его.
Теперь он чувствовал себя чуть лучше. Однако не стал уходить далеко от спальни Мины; он уселся в холле на верхней ступени лестницы. Он дышал быстро, взволнованно, а мысли его ходили по кругу, как шестеренки ошалевшей машины. Он закурил сигарету и наблюдал за струящимся дымом. Часы пробили одиннадцать сорок пять. Он совершенно успокоился, встал и начал спускаться вниз…
В этот момент снова зазвонил телефон.
Он подошел к столику и снял трубку.
— Алло! — услышал он взволнованный голос. — Это Гроувтоп, 31? Говорят из редакции «Дейли Трампетер»…
Сандерс устало посмотрел на диск.
— Мне очень жаль, — сказал он, — мне-очень-жаль-но-я-не-мо-гу-дать-вам-никакой-информации…
— Прошу вас не вешать трубку! — сказал незнакомец с такой настойчивостью в голосе, что Сандерс вопреки собственной воле прижал трубку к уху. — Не вешайте трубку, пожалуйста, хорошо? Мне не нужна никакая информация, это я хочу кое о чем вас проинформировать.
— Что такое?
— Мисс Мина Шилдс хорошо себя чувствует? Вы понимаете, что я имею в виду?
— Нет, не понимаю, что вы имеете в виду. Разумеется, она чувствует себя хорошо. А что такое?
— Можно узнать, кто это говорит?
— Друг семьи. Моя фамилия Сандерс. Почему вас интересует ее самочувствие?
— Доктор Сандерс? — живо заинтересовался незнакомец. — Доктор, вы должны об этом знать. Герман Пенник минуту назад позвонил в редакцию.
— Да-а? — протянул Сандерс, хотя уже хорошо знал, что сейчас услышит.
— Он заявил, что мисс Шилдс, скорее всего, умрет еще до полуночи. Он подчеркнул, что не утверждает ничего, не обещает, что это обязательно случится, однако он предполагает, что до этого времени ему удастся ее убить. Естественно, мы не придали особенного значения его заявлению, но подумали, что надо дать вам возможность его…
— Сейчас! Вы знаете, откуда он звонил?
Наступило молчание.
— Гостиница «Черный Лебедь», в четырех милях от вас.
— Вы уверены в этом?
— Да. Я проверил.
— Когда он вам звонил?
— Минут десять назад. Мы не знали, как отнестись к этой истории, доктор. Если бы вы захотели помочь нам и сделать заяв…
— Во всем этом ни капли правды. Миссис Констебль спокойно спит в комнате, запертой на ключ. Никто не сможет до нее добраться. Все в порядке. Прошу принять это как мое заявление.
Он энергично положил трубку на рычаг, сунул руку в карман и стиснул пальцы на ключе от спальни Мины.
Трррр… Снова зазвонил телефон.
— Троувтоп, 31? Это говорят из редакции «Ньюс-Рикорд». Просим прощения за поздний звонок, но мистер Герман Пенник сделал нам сегодня удивительное заявление. Минуту назад он позвонил снова и сказал…
— Знаю. Он намеревается убить миссис Констебль с помощью, как он это называет, «Телефорс». Он очень скромный человек, и поэтому не может заранее обещать, что ему это удастся и…
— Не совсем так, — прервал его голос в трубке. — Это все он сказал пятнадцать минут назад. Теперь же он утверждает, что миссис Констебль мертва.
С минуту Сандерс всматривался в белый диск телефона. И, не ожидая больше информации, дрожащей рукой опустил трубку на рычаг.
На этот раз передохнуть не удастся. Итак, воображение сыграло с ним шутку: он думал, что видел лицо Пенника за стеклом в оранжерее, в то время как Пенник находился на расстоянии четырех миль отсюда в гостинице «Черный Лебедь». Все это было игрой воображения. Однако мурашки пробежали у него по спине при одном воспоминании, как четко виднелись на фоне стекла нос и пальцы Пенника.
Ведь он же видел его! Видел, Господи!
Снова зазвонил телефон.
— Гроувтоп, 31? Говорят из редакции «Дейли Ваэлес»…
На этот раз Сандерс сразу же деликатно опустил трубку на рычаг. Он вынул из кармана ключ, прошел через холл и, только достигнув середины лестницы, побежал вверх. Он отворил дверь в спальню Мины и подошел к кровати.
Когда несколькими минутами позже он покидал ее комнату, в голове у него было только одно. Мина спокойно лежала в кровати однако это было не спокойствие сна, а безнадежность смерти. Бедная, несчастная женщина, которую наперекор всему он так полюбил. Бездушная, патетичная в своей безжизненности кукла… Бедная Мина. Однако он думал только об одном: как заставить замолчать этот чертов телефон, который звонил беспрерывно.
Часть третья
Страх
Пресса
Заголовки газет. Понедельник, 2 мая 1938 г.
«Дейли нон-стоп»
МИНА ШИЛДС ПРОИГРЫВАЕТ ПОЕДИНОК С МИСТИКОМ
ТАИНСТВЕННАЯ СИЛА ЗАБИРАЕТ СЛЕДУЮЩУЮ ЖЕРТВУ
«Дейли трампетер»
ТЕЛЕФОРС: НОВАЯ УГРОЗА ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ?
«Дейли ньюс-рикорд»
В ИНТЕРВЬЮ ДАННОМ НАШЕЙ РЕДАКЦИИ ЯСНОВИДЯЩИЙ ПРЕДСКАЗАЛ СМЕРТЬ
НОВОЕ ОРУЖИЕ — СИЛА МЫСЛИ
ЧЕМ ЯВЛЯЕТСЯ ТЕЛЕФОРС?
«Ивнинг гриддл» (Сообщение последнего часа)
СМЕРТЬ БЕЗ ВИДИМОЙ ПРИЧИНЫ — ПАНИКА ОХВАТИЛА СУРРЕЙ
ТЕЛЕФОРС ЗАХВАТЫВАЕТ НОВУЮ ЖЕРТВУ
(Перепечатка запрещена)
— …и слышали все. Да, сэр. Я и мой старик слышали, как по радио говорили. Я говорю ему: «Если ты не веришь Би-Би-Си, то кому же ты тогда веришь?» Так ему и сказала, слово в слово! А люди болтают об этом, куда ни зайдешь, только и слышишь одно и то же. Соседка работает в гараже в Гроувтоп. «Нет, его надо повесить — говорит миссис Дрю, — повесить этого Пенника». А мой старик, сэр, умная голова, все знает, читает самые умные заметки в газетах, я говорю ему: «А что это такое — Телефорс?» А он мне: «О, это такая штука. Как радио, только гораздо больше». А я говорю: «Ну хорошо, а что сделают с Пенником?» Вот что я хотела бы знать. Повесят его? Что с ним сделают?
— Девушка, еще кружку…Твое здоровье!
…Да, старик, мне очень жаль, что приходится тебе это говорить, но ты ретроград. Целиком и полностью, мой дорогой. Надеюсь, ты не обидишься, и сам признаешь, что это так.
…Верю ли я в «Телефорс», старина? А почему бы нет? Это наука, дружище. Времена меняются. Тридцать или сорок лет тому назад сказали бы, что радио — фантазия. А теперь оно у тебя под носом в твоем собственном доме, стоит только повернуть ручку, и все в порядке! Понимаешь, старик, что я имею в виду?
…Ну и что! Лет через тридцать-сорок повернешь ручку «Телефорс» и сможешь убить своего шефа, или Гитлера или еще кого-то, кто тебе не по вкусу. Черт побери! Если бы я знал, как это сделать — я бы им всем показал! Бах, бах, бах! Как из автомата. А что касается этого Пенника, он вряд ли может что-то сделать. Таки люди, как Эйнштейн или Уэллс необходимы, но… спасибо, старик, с удовольствием.
…Девушка, еще раз то же самое.
…Твое здоровье!
— Это редакция «Ивнинг Гридлл»? С вами говорят из Нью-Йорка. Алло, «Ивнинг Гриддл»? Соедините меня с мистером Реем Додсвортом.
…По— моему, я ясно говорю: Додсворт.
…Алло! Рей? Это Луи Уэстерхам из «Флудлайт». Как дела, Рей? Слушай, что это за история с чехословацким ученым? Он действительно собирается прикончить Гитлера смертоносными лучами?
…Что?
…Все это чушь?
…Интереснее, чем я думал? Не понимаю?
…Что…?
…Слушай, Рей, я могу на это рассчитывать?
…Что за материал! Это же великолепная штука! Подожди, подожди минутку. Посмотрим, как это будет выглядеть в заголовке. Т-Е-Л -…Черт побери…!
…Что?
…Почему я должен быть осторожен?
…Старина, что об этом беспокоиться? Это новость, так?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26