– рассмеялась Блисс. – Не вздумай ее покупать!
– Вы бы не могли придержать вот здесь, за угол, – попросил Леннокс, заворачивая в коричневую бумагу картину, которую почему-то назвал «Музыкой моря».
Прошло несколько минут, прежде чем они обернули картину несколькими слоями бумаги. Наконец Себастьян собрал свои покупки; один из свертков пришлось придерживать локтем.
– Спасибо за подарок, – сказал он, пытаясь изобразить улыбку. – Вы ведь будете иногда к нам заходить?
– Иногда, – произнес Леннокс с задумчивым видом. – Берегите ее.
– Непременно. – Похоже, все мужчины только и думают о том, что надо беречь Блисс, промелькнуло у Себастьяна.
Он повернулся, собираясь уходить, но увидел Блисс не сразу.
Выскочив из-под шелестевших «зарослей» мишуры, она вцепилась в локоть Себастьяна и потащила его к выходу.
Обернувшись к бедняге Ленноксу, бросила на ходу:
– Пока.
– Пожалуй, нам пора домой, – сказал Себастьян. – Я больше не удержу ни одного свертка.
Блисс отошла подальше от входа и повернулась к Себастьяну:
– У нас неприятности. Большие неприятности.
– Не бойся, все будет в порядке. – Он все еще не верил, что Рон с Мэриан пытались утопить Блисс. – Просто нужно набраться терпения и пережить эти неприятности. Вот уедем отсюда – и все встанет на свои места.
– Не уверена. Черт побери, я только что получила очередное предупреждение! – Ее лицо побледнело, и глаза казались особенно яркими. – Он сказал, чтобы я держалась от тебя подальше. Снова!
– Кто тебе это сказал? – Себастьян пристально смотрел на Блисс. – Когда? Мы же были…
– Ты же возился с картиной. На это потребовалось всего несколько секунд!
– На что? – Их то и дело толкали покупатели и посетители выставки. – На что потребовалось несколько секунд?
– Чтобы затащить меня под эту мишуру, зажать рот и сказать, что мне не поздоровится, если я останусь с тобой!
– Не верю…
– Ну так смотри! – выпалила Блисс и сорвала с шеи пучок серебристых шелковых нитей.
Офицер Баллард аккуратно положил в карман ручку и сказал:
– Очень интересно…
«Очень интересно, но я думаю, что ты рехнулась», – мысленно добавила Блисс. Себастьян настоял на том, чтобы она позвонила в полицию и кто-нибудь приехал к ним в Пойнт. Судя по всему, бедняге Балларду и на сей раз предстояло разбираться в нелепостях, окружавших заведение Блисс. Но от него по крайней мере удалось узнать, что, по мнению полиции, фотокамеру Ноуза нашел кто-то из толпы зевак, а потом испугался и решил подбросить ее в пикап Себастьяна.
– Мне нужно вернуться в участок и составить рапорт, – сообщил Баллард.
– Я хочу, чтобы к ней приставили охрану, – заявил Себастьян, не обращая внимания на Блисс – она демонстративно возвела глаза к потолку. – Ей постоянно угрожают, и она уже пострадала. Больше так рисковать нельзя. Пусть находится под охраной полиции в то время, когда я не смогу присматривать за ней.
– Мы могли бы почаще присылать сюда патрульную машину, – предложил Баллард.
– Я не говорил…
– Себастьян! Ну пожалуйста! Нельзя же в самом деле требовать, чтобы полиция приставила ко мне охрану!
– Тогда я сам кого-нибудь найму!
– Только предупредите его заранее, чтобы не крутился у обрыва, – с флегматичным видом проговорил Баллард.
– Пытаетесь острить? – нахмурился Себастьян. – А ты, Блисс, с этой минуты не отойдешь от меня ни на шаг – пока мы не выясним все до конца. Понятно?
– А как именно вы пострадали, мисс? – поинтересовался Баллард.
Она невольно ощупала шею. На сей раз нити из ее шарфа были намотаны поверх воротника сорочки.
– Он сдавил мне горло. Но следов не осталось.
– Верно. Именно так вы и сказали.
– Сегодня она чуть не утонула в бассейне.
– Вот как? – Баллард оживился. – Но вы не говорили…
– Это произошло случайно, – пробормотала Блисс. – Мои волосы зацепились за дренажную трубу.
– Понимаю…
– Нет, не понимаете! – перебил Себастьян. – Она могла бы и сама освободиться!
– Но она не смогла?
– Нырни я на несколько секунд позже – вряд ли мы сейчас беседовали бы с ней.
– Ясно… Стало быть, вы считаете, что кто-то пытался утопить мисс Уинтерс?
– Ничего подобного, – возразила Блисс. – Это просто… идиотское совпадение. Ты слишком скор на выводы, Себастьян.
– В Бельвью-сквер ты говорила иначе.
– Зато теперь я говорю именно так. Офицер, на выставке кто-то намотал мне на шею нитки из моего шарфа. Это уже во второй раз, и я понятия не имею, кто пытается меня запугать. Я, конечно, не боюсь этого человека, просто считаю своим долгом сообщить вам о случившемся.
– Вот хорошо, что сообщили, – просиял Баллард. – Очень хорошо. А уж мы будем начеку – на тот случай, если вам понадобится наша помощь. Вам стоит лишь дать нам знать, мисс Уинтерс!
– Непременно, – сказала она. – Непременно дам знать.
– Да уж, непременно дадим знать, – проворчал Себастьян, как только за полицейским закрылась дверь. – Только боюсь, ты никому ничего не скажешь, а потом будет слишком поздно!
– Не смей так говорить! Мне становится страшно от твоих слов.
– Милая!.. – Себастьян порывисто обнял ее. – Да, я знаю. Как ни крути, а день выдался чертовски неудачный.
– Блисс, там звонит дама из комитета искусств! – крикнула из кухни Либерти. – Кажется, что-то по поводу грантов.
– О-ох! – Тяжело вздохнув, Блисс высвободилась из объятий Себастьяна. – Посиди пока здесь, на диване. Разговор о грантах не стоит откладывать.
Она побежала на кухню.
– Привет! Блисс Уинтерс слушает.
– Прошло так много времени, – раздался в трубке женский голос. – И мы должны наконец объясниться.
– Кто это? – Блисс в растерянности уставилась в темное окно.
– Мы не могли бы встретиться? Вдвоем, без посторонних… – Голос был явно незнакомый. – Но если об этой встрече кто-то узнает, то я не приду. Это слишком опасно, так что не говорите никому.
– Хорошо, – сказала Блисс. – Я согласна встретиться.
– Я пошла на это ради Себастьяна, – проговорила незнакомка. – Я многим ему обязана. Ты ведь не скажешь ему? Если скажешь, я не смогу поверить, что искупила свою вину.
– Я ничего ему не скажу. – Блисс опустила голову. Теперь она знала, с кем говорит.
Сомнений быть не могло: ей звонила Кристал.
Глава 25
– Литл-Пойнт, – предложила Полли.
– Вообще-то ничего, – отвечала Фаб, сосредоточенно нахмурившись. – Но это все равно может провалиться.
Блисс с Виком дружно прыснули.
– Ей даже невдомек, что получилась чепуха, – с досадой поморщилась Полли.
– М-м. – Фаб подумала и наконец улыбнулась. – Действительно, немного смешно. Но ведь мы не можем оставить прежнее название Хоул-Пойнт, то есть Большой Провал, если Себастьян собрался залить его бетоном.
Блисс было не до споров. Ей едва удалось уговорить Себастьяна съездить в офис, чтобы разрешить какие-то проблемы с европейскими партнерами, однако на встречу с Кристал все равно времени оставалось в обрез – а ведь нужно было успеть вернуться до возвращения Себастьяна.
– Ноу-Пойнт, – с торжествующим видом выдал Вик. – Сегодня это Хоул-Пойнт. А завтра, когда Себастьян закроет его бетоном, он станет Ноу-Пойнтом!
– Себастьян сам не будет закрывать его бетоном, – ни с того ни с сего вставила Либерти.
– Дерьмо! – выругался Вик и злобно уставился на подругу. – Какого черта ты цепляешься к каждому слову?!
Двойняшки сделали вид, что их это не касается, и принялись дружно убирать посуду в шкаф.
Либерти вспыхнула от обиды.
– Вик! – Блисс заглянула в искаженное гневом лицо. – Либерти вовсе не хотела тебя обидеть. Ты слишком мнителен. И не желаешь к ней прислушаться. – Она почувствовала, как у нее вспотели ладони. Сегодня ей удалось предотвратить бурную сцену, но легче от этого не стало.
– Я прислушиваюсь к Либерти. – Вик недовольно отвел взгляд. – Она лучше всех вас. Но мы здорово не в себе из-за всех этих перемен, которые вдруг свалились на нас.
– Это правда, – подтвердила Либерти. – Пойдем, Вик. Я бы хотела немного поработать.
– Да. Я тоже.
Как только двойняшки остались наедине с Блисс, они взахлеб принялись рассказывать, что им назначили прослушивание в «Рапторе». Блисс слушала вполуха, стараясь соответственно отреагировать, сама же думала, как отправиться на встречу с Кристал.
– Можно войти?
Голос матери застал Блисс врасплох. Она вскочила с места, но Киттен уже входила в кухню.
– Я знаю, что сперва следовало бы позвонить, но мне не терпелось поскорее повидаться с тобой, дорогая. – Она почему-то боялась посмотреть Блисс в глаза. – И я просто решила положиться на удачу – вдруг ты дома? – Ее голос прервался, она метнулась к креслу, рухнула в него и спрятала лицо в ладонях.
Блисс услышала, как сестры торопливо выскочили из дома и прикрыли за собой дверь.
– С тобой что-то случилось, мама? – настороженно спросила Блисс.
Как всегда, прическа у Киттен была уложена волосок к волоску, а тщательно подобранный макияж соответствовал цвету костюма, но ее плечи ссутулились и сотрясались от глухих рыданий. У Блисс тревожно забилось сердце.
– Мама?..
– Я была тебе плохой матерью!
Блисс погладила Киттен по спине и пододвинула кресло.
– Со мной все в порядке, – сказала она. – Я счастлива. По-настоящему счастлива.
Киттен подняла лицо, и Блисс впервые в жизни открылось зрелище – размазанный макияж и явные следы слез.
– Ох, мама! Что-то случилось между тобой и папой?
– Нет! Нет, ничего такого! У нас с Моррисом замечательные отношения. И всегда были такими. Но мне не следовало игнорировать тебя так, как я это делала! – И она полезла в сумочку за сигаретами.
– Я и не знала, что ты до сих пор куришь. – Блисс обрадовалась возможности поменять тему.
– Я никогда и не бросала, – призналась Киттен, щелкнув зажигалкой. – Я просто заставила поверить в это тебя – и всех остальных, кроме Морриса. Я ведь уже немолода, Блисс!
Блисс, не зная, что сказать, просто вновь погладила мать по спине.
– И я не имею никакого права просить об этом, но ты нужна мне. Мне нужно чувствовать близость… Нет. Я и так чувствую в тебе близкого человека. И это моя вина, что я никогда не умела выразить свои чувства.
Ну почему она решила выражать их именно в этот вечер? Блисс тут же одернула себя за нечуткость и тяжело вздохнула.
– Со мной все в порядке, мама. А что заботит тебя?
– Ничего особенного. Как всегда – заботы о тебе.
Увы, она всегда на первое место ставила то, что нужно ей самой. Ей самой и Моррису Уинтерсу.
– Моррис слишком требовательный человек, Блисс.
Это признание неприятно кольнуло Блисс.
– Мама, я знаю об этом.
– Он всегда прекрасно знал, чего хочет. И требовал это от меня. И от тебя тоже.
– Да.
– Я не осуждаю его за это.
– Да.
– Но я осуждаю себя. Потому что это был мой долг – возместить тебе то, чего недодавал он.
Блисс снова не находила слов.
– Ты позволишь мне сделать это теперь? – Киттен затушила окурок в керамическом стакане с кнопками. – Позволишь? Мы ведь можем попытаться начать все сначала. И стать просто матерью и дочерью, как обычные люди? Блисс…
– Тс-с! – Блисс впервые в жизни бросилось в глаза, какая Киттен уязвимая и беззащитная. – Я не знаю, что полагается отвечать в такой момент, но мне приятно, что ты еще что-то чувствуешь ко мне!
– Конечно, чувствую! Я люблю тебя! И я виновата, что не давала тебе почувствовать эту любовь!
– Мама…
Киттен встрепенулась. Отыскала в сумочке платок и вытерла глаза.
– Конечно, ты меня не простишь. Разве можно простить такое. Всю жизнь ты так и не смогла до меня достучаться. И не получила от меня ничего, кроме денег и нравоучений – по поводу и без повода. С какой стати тебе меня прощать?
– С такой, что мне самой станет от этого легче, – сказала Блисс. Она встала и обняла мать. – Давай не будем спешить, мама. Давай мы обе не будем спешить. Сегодня вечером ты подарила мне огромную радость. Разве это не прекрасное начало?
Киттен снова залилась слезами, склонившись к Блисс на грудь.
– Все хорошо. Все будет хорошо. Наверное, мы обе не можем похвастаться, что были до сих пор слишком счастливы.
– Я всегда пыталась делать то, что считала своим долгом, – бормотала Киттен, уткнувшись Блисс в плечо. – И мне стало легче, когда тот мальчишка сбежал из города. Я думала, что это правильно, потому что так думал Моррис.
– Так ты с самого начала знала о Себастьяне? – напряглась Блисс.
Киттен громко всхлипнула. Подняла залитое слезами лицо и высморкалась.
– Да ведь об этом знал весь город – разве не так? А я в то время постоянно бывала в родительском комитете, да и Моррис занимался спортивной программой для вашей школы – строил стадион и все прочее…
– Но никто из этих людей ничего не знал про Себастьяна и меня! Не знал до тех пор, пока не пошли слухи про Кристал Мур…
– Это я и имела в виду. Мы узнали уже потом. – Она снова промокнула платочком глаза. – Все в городе узнали уже потом.
– А ты мне никогда не говорила.
– Знаю. – Киттен снова залилась слезами, но на сей раз рыдала потише. – Мне следовало бы тебя утешить, но Моррис был вне себя из-за того, что могло бы случиться с нами, если бы ты и впрямь сбежала с этим мальчишкой Плато.
– Вы бы это наверняка пережили.
– Ох, милая, тогда все было по-другому! Нельзя было позволить себе то, на что теперь публика смотрит сквозь пальцы! И противники Морриса сделали бы из него котлету! Дескать, если он не в силах обеспечить судьбу собственного ребенка – как же он будет заботиться о нуждах своих избирателей? И все такое. Мы должны были выступать единым фронтом.
– И ты этого добилась, – заметила Блисс – без малейшего, впрочем, оттенка горечи. Испытывать горечь больше не было смысла.
– За твой счет. А что случилось с той жуткой девицей, с Кристал? Полагаю, он с ней развелся?
– Ты можешь полагать это с полным основанием, мама. Мы с Себастьяном скоро поженимся.
Киттен раскрыла рот от удивления.
– Ну… ну, я ведь и сама знала, что ты с ним встречаешься. В конце концов он вернулся в город – и все такое. Моррис сказал, что он упоминал про женитьбу, но мы пришли к выводу, что таким образом Плато всего лишь старался вывести твоего отца из равновесия.
– Я сама решила принять его предложение. – Блисс удивилась, как быстро сменилось настроение матери.
– Понятно… – Киттен выудила из пепла кнопку и рассеянно вертела в пальцах. – Ну, ты сама должна знать, что для тебя лучше.
– Мама. – Блисс наклонила голову так, чтобы видеть ее глаза. – И это все? Ты не станешь ни отговаривать меня, ни толковать о том, как плохо это отразится на папе? На его борьбе с детской порнографией, к которой, кстати, Себастьян не имеет никакого отношения?
– Я постараюсь сделать все, чтобы ты поверила: мы с папой поддержим любое твое решение, – заявила Киттен, выпрямившись. – Моррис способен справиться с любыми трудностями. Я убеждена, что он не отступит ни перед чем на пути… ну, ты сама знаешь куда. Мы просто пока стараемся не говорить об этом вслух.
– Хорошо бы папа с тобой согласился.
– Согласится. – Киттен смогла даже выдавить из себя улыбку. – Тебя удивит, какое огромное влияние я могу оказывать на твоего отца. Но на публике он это умело скрывает. Ты ведь знаешь, ему нужно поддерживать имидж сильного человека. Но в личной жизни он просто киска. Особенно со мной.
– Ну тогда все прекрасно, – согласилась Блисс, хотя в памяти у нее сохранились совершенно иные воспоминания. – И буду рада, если мы станем семьей. – Сказать при этом «снова» у нее не повернулся язык – ведь это должно случиться впервые. – Честно говоря, я сейчас даже более счастлива, чем в семнадцать лет, когда Себастьян впервые предложил мне пожениться. В том, что случилось, нет его вины. Во всяком случае – прямой.
– Что ты имеешь в виду?
– Он был молод. И совершил ошибку. Наверное, Кристал попытается рассказать мне…
– Кристал? – Пальцы Киттен судорожно сомкнулись у Блисс на запястье. – Ты что-то слышала про нее?
Блисс поспешно отвела взгляд в сторону.
– Ты с ней говорила?
– Да. Мы все успели повзрослеть с тех пор, как окончили школу. И она собралась рассказать мне, что же случилось на самом деле.
– Ах, моя дорогая! – В глазах у Киттен снова блеснули слезы. – Не будет ли этот разговор чересчур болезненным для тебя?
– Возможно. Но она сказала, что считает это своим долгом по отношению к Себастьяну. – Возможно, это вполне закономерно: разделить горечь и обиду юношеских лет с родной матерью? – Она остановилась у своего отца, и я собираюсь повстречаться с ней.
– Надеюсь, она не замышляет ничего дурного, – недоверчиво покачала головой Киттен. – Скорее всего она снова постарается очернить его в твоих глазах.
– Я уже думала об этом.
– Ну конечно, конечно. Ты же такая отважная. Наверное, это одно из немногих преимуществ твоей одинокой юности: привыкаешь полагаться только на себя. Это сделало тебя сильной.
Блисс не смогла сдержать ироничной улыбки.
– Но это не прибавило тебе любви к родителям, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
– Вы бы не могли придержать вот здесь, за угол, – попросил Леннокс, заворачивая в коричневую бумагу картину, которую почему-то назвал «Музыкой моря».
Прошло несколько минут, прежде чем они обернули картину несколькими слоями бумаги. Наконец Себастьян собрал свои покупки; один из свертков пришлось придерживать локтем.
– Спасибо за подарок, – сказал он, пытаясь изобразить улыбку. – Вы ведь будете иногда к нам заходить?
– Иногда, – произнес Леннокс с задумчивым видом. – Берегите ее.
– Непременно. – Похоже, все мужчины только и думают о том, что надо беречь Блисс, промелькнуло у Себастьяна.
Он повернулся, собираясь уходить, но увидел Блисс не сразу.
Выскочив из-под шелестевших «зарослей» мишуры, она вцепилась в локоть Себастьяна и потащила его к выходу.
Обернувшись к бедняге Ленноксу, бросила на ходу:
– Пока.
– Пожалуй, нам пора домой, – сказал Себастьян. – Я больше не удержу ни одного свертка.
Блисс отошла подальше от входа и повернулась к Себастьяну:
– У нас неприятности. Большие неприятности.
– Не бойся, все будет в порядке. – Он все еще не верил, что Рон с Мэриан пытались утопить Блисс. – Просто нужно набраться терпения и пережить эти неприятности. Вот уедем отсюда – и все встанет на свои места.
– Не уверена. Черт побери, я только что получила очередное предупреждение! – Ее лицо побледнело, и глаза казались особенно яркими. – Он сказал, чтобы я держалась от тебя подальше. Снова!
– Кто тебе это сказал? – Себастьян пристально смотрел на Блисс. – Когда? Мы же были…
– Ты же возился с картиной. На это потребовалось всего несколько секунд!
– На что? – Их то и дело толкали покупатели и посетители выставки. – На что потребовалось несколько секунд?
– Чтобы затащить меня под эту мишуру, зажать рот и сказать, что мне не поздоровится, если я останусь с тобой!
– Не верю…
– Ну так смотри! – выпалила Блисс и сорвала с шеи пучок серебристых шелковых нитей.
Офицер Баллард аккуратно положил в карман ручку и сказал:
– Очень интересно…
«Очень интересно, но я думаю, что ты рехнулась», – мысленно добавила Блисс. Себастьян настоял на том, чтобы она позвонила в полицию и кто-нибудь приехал к ним в Пойнт. Судя по всему, бедняге Балларду и на сей раз предстояло разбираться в нелепостях, окружавших заведение Блисс. Но от него по крайней мере удалось узнать, что, по мнению полиции, фотокамеру Ноуза нашел кто-то из толпы зевак, а потом испугался и решил подбросить ее в пикап Себастьяна.
– Мне нужно вернуться в участок и составить рапорт, – сообщил Баллард.
– Я хочу, чтобы к ней приставили охрану, – заявил Себастьян, не обращая внимания на Блисс – она демонстративно возвела глаза к потолку. – Ей постоянно угрожают, и она уже пострадала. Больше так рисковать нельзя. Пусть находится под охраной полиции в то время, когда я не смогу присматривать за ней.
– Мы могли бы почаще присылать сюда патрульную машину, – предложил Баллард.
– Я не говорил…
– Себастьян! Ну пожалуйста! Нельзя же в самом деле требовать, чтобы полиция приставила ко мне охрану!
– Тогда я сам кого-нибудь найму!
– Только предупредите его заранее, чтобы не крутился у обрыва, – с флегматичным видом проговорил Баллард.
– Пытаетесь острить? – нахмурился Себастьян. – А ты, Блисс, с этой минуты не отойдешь от меня ни на шаг – пока мы не выясним все до конца. Понятно?
– А как именно вы пострадали, мисс? – поинтересовался Баллард.
Она невольно ощупала шею. На сей раз нити из ее шарфа были намотаны поверх воротника сорочки.
– Он сдавил мне горло. Но следов не осталось.
– Верно. Именно так вы и сказали.
– Сегодня она чуть не утонула в бассейне.
– Вот как? – Баллард оживился. – Но вы не говорили…
– Это произошло случайно, – пробормотала Блисс. – Мои волосы зацепились за дренажную трубу.
– Понимаю…
– Нет, не понимаете! – перебил Себастьян. – Она могла бы и сама освободиться!
– Но она не смогла?
– Нырни я на несколько секунд позже – вряд ли мы сейчас беседовали бы с ней.
– Ясно… Стало быть, вы считаете, что кто-то пытался утопить мисс Уинтерс?
– Ничего подобного, – возразила Блисс. – Это просто… идиотское совпадение. Ты слишком скор на выводы, Себастьян.
– В Бельвью-сквер ты говорила иначе.
– Зато теперь я говорю именно так. Офицер, на выставке кто-то намотал мне на шею нитки из моего шарфа. Это уже во второй раз, и я понятия не имею, кто пытается меня запугать. Я, конечно, не боюсь этого человека, просто считаю своим долгом сообщить вам о случившемся.
– Вот хорошо, что сообщили, – просиял Баллард. – Очень хорошо. А уж мы будем начеку – на тот случай, если вам понадобится наша помощь. Вам стоит лишь дать нам знать, мисс Уинтерс!
– Непременно, – сказала она. – Непременно дам знать.
– Да уж, непременно дадим знать, – проворчал Себастьян, как только за полицейским закрылась дверь. – Только боюсь, ты никому ничего не скажешь, а потом будет слишком поздно!
– Не смей так говорить! Мне становится страшно от твоих слов.
– Милая!.. – Себастьян порывисто обнял ее. – Да, я знаю. Как ни крути, а день выдался чертовски неудачный.
– Блисс, там звонит дама из комитета искусств! – крикнула из кухни Либерти. – Кажется, что-то по поводу грантов.
– О-ох! – Тяжело вздохнув, Блисс высвободилась из объятий Себастьяна. – Посиди пока здесь, на диване. Разговор о грантах не стоит откладывать.
Она побежала на кухню.
– Привет! Блисс Уинтерс слушает.
– Прошло так много времени, – раздался в трубке женский голос. – И мы должны наконец объясниться.
– Кто это? – Блисс в растерянности уставилась в темное окно.
– Мы не могли бы встретиться? Вдвоем, без посторонних… – Голос был явно незнакомый. – Но если об этой встрече кто-то узнает, то я не приду. Это слишком опасно, так что не говорите никому.
– Хорошо, – сказала Блисс. – Я согласна встретиться.
– Я пошла на это ради Себастьяна, – проговорила незнакомка. – Я многим ему обязана. Ты ведь не скажешь ему? Если скажешь, я не смогу поверить, что искупила свою вину.
– Я ничего ему не скажу. – Блисс опустила голову. Теперь она знала, с кем говорит.
Сомнений быть не могло: ей звонила Кристал.
Глава 25
– Литл-Пойнт, – предложила Полли.
– Вообще-то ничего, – отвечала Фаб, сосредоточенно нахмурившись. – Но это все равно может провалиться.
Блисс с Виком дружно прыснули.
– Ей даже невдомек, что получилась чепуха, – с досадой поморщилась Полли.
– М-м. – Фаб подумала и наконец улыбнулась. – Действительно, немного смешно. Но ведь мы не можем оставить прежнее название Хоул-Пойнт, то есть Большой Провал, если Себастьян собрался залить его бетоном.
Блисс было не до споров. Ей едва удалось уговорить Себастьяна съездить в офис, чтобы разрешить какие-то проблемы с европейскими партнерами, однако на встречу с Кристал все равно времени оставалось в обрез – а ведь нужно было успеть вернуться до возвращения Себастьяна.
– Ноу-Пойнт, – с торжествующим видом выдал Вик. – Сегодня это Хоул-Пойнт. А завтра, когда Себастьян закроет его бетоном, он станет Ноу-Пойнтом!
– Себастьян сам не будет закрывать его бетоном, – ни с того ни с сего вставила Либерти.
– Дерьмо! – выругался Вик и злобно уставился на подругу. – Какого черта ты цепляешься к каждому слову?!
Двойняшки сделали вид, что их это не касается, и принялись дружно убирать посуду в шкаф.
Либерти вспыхнула от обиды.
– Вик! – Блисс заглянула в искаженное гневом лицо. – Либерти вовсе не хотела тебя обидеть. Ты слишком мнителен. И не желаешь к ней прислушаться. – Она почувствовала, как у нее вспотели ладони. Сегодня ей удалось предотвратить бурную сцену, но легче от этого не стало.
– Я прислушиваюсь к Либерти. – Вик недовольно отвел взгляд. – Она лучше всех вас. Но мы здорово не в себе из-за всех этих перемен, которые вдруг свалились на нас.
– Это правда, – подтвердила Либерти. – Пойдем, Вик. Я бы хотела немного поработать.
– Да. Я тоже.
Как только двойняшки остались наедине с Блисс, они взахлеб принялись рассказывать, что им назначили прослушивание в «Рапторе». Блисс слушала вполуха, стараясь соответственно отреагировать, сама же думала, как отправиться на встречу с Кристал.
– Можно войти?
Голос матери застал Блисс врасплох. Она вскочила с места, но Киттен уже входила в кухню.
– Я знаю, что сперва следовало бы позвонить, но мне не терпелось поскорее повидаться с тобой, дорогая. – Она почему-то боялась посмотреть Блисс в глаза. – И я просто решила положиться на удачу – вдруг ты дома? – Ее голос прервался, она метнулась к креслу, рухнула в него и спрятала лицо в ладонях.
Блисс услышала, как сестры торопливо выскочили из дома и прикрыли за собой дверь.
– С тобой что-то случилось, мама? – настороженно спросила Блисс.
Как всегда, прическа у Киттен была уложена волосок к волоску, а тщательно подобранный макияж соответствовал цвету костюма, но ее плечи ссутулились и сотрясались от глухих рыданий. У Блисс тревожно забилось сердце.
– Мама?..
– Я была тебе плохой матерью!
Блисс погладила Киттен по спине и пододвинула кресло.
– Со мной все в порядке, – сказала она. – Я счастлива. По-настоящему счастлива.
Киттен подняла лицо, и Блисс впервые в жизни открылось зрелище – размазанный макияж и явные следы слез.
– Ох, мама! Что-то случилось между тобой и папой?
– Нет! Нет, ничего такого! У нас с Моррисом замечательные отношения. И всегда были такими. Но мне не следовало игнорировать тебя так, как я это делала! – И она полезла в сумочку за сигаретами.
– Я и не знала, что ты до сих пор куришь. – Блисс обрадовалась возможности поменять тему.
– Я никогда и не бросала, – призналась Киттен, щелкнув зажигалкой. – Я просто заставила поверить в это тебя – и всех остальных, кроме Морриса. Я ведь уже немолода, Блисс!
Блисс, не зная, что сказать, просто вновь погладила мать по спине.
– И я не имею никакого права просить об этом, но ты нужна мне. Мне нужно чувствовать близость… Нет. Я и так чувствую в тебе близкого человека. И это моя вина, что я никогда не умела выразить свои чувства.
Ну почему она решила выражать их именно в этот вечер? Блисс тут же одернула себя за нечуткость и тяжело вздохнула.
– Со мной все в порядке, мама. А что заботит тебя?
– Ничего особенного. Как всегда – заботы о тебе.
Увы, она всегда на первое место ставила то, что нужно ей самой. Ей самой и Моррису Уинтерсу.
– Моррис слишком требовательный человек, Блисс.
Это признание неприятно кольнуло Блисс.
– Мама, я знаю об этом.
– Он всегда прекрасно знал, чего хочет. И требовал это от меня. И от тебя тоже.
– Да.
– Я не осуждаю его за это.
– Да.
– Но я осуждаю себя. Потому что это был мой долг – возместить тебе то, чего недодавал он.
Блисс снова не находила слов.
– Ты позволишь мне сделать это теперь? – Киттен затушила окурок в керамическом стакане с кнопками. – Позволишь? Мы ведь можем попытаться начать все сначала. И стать просто матерью и дочерью, как обычные люди? Блисс…
– Тс-с! – Блисс впервые в жизни бросилось в глаза, какая Киттен уязвимая и беззащитная. – Я не знаю, что полагается отвечать в такой момент, но мне приятно, что ты еще что-то чувствуешь ко мне!
– Конечно, чувствую! Я люблю тебя! И я виновата, что не давала тебе почувствовать эту любовь!
– Мама…
Киттен встрепенулась. Отыскала в сумочке платок и вытерла глаза.
– Конечно, ты меня не простишь. Разве можно простить такое. Всю жизнь ты так и не смогла до меня достучаться. И не получила от меня ничего, кроме денег и нравоучений – по поводу и без повода. С какой стати тебе меня прощать?
– С такой, что мне самой станет от этого легче, – сказала Блисс. Она встала и обняла мать. – Давай не будем спешить, мама. Давай мы обе не будем спешить. Сегодня вечером ты подарила мне огромную радость. Разве это не прекрасное начало?
Киттен снова залилась слезами, склонившись к Блисс на грудь.
– Все хорошо. Все будет хорошо. Наверное, мы обе не можем похвастаться, что были до сих пор слишком счастливы.
– Я всегда пыталась делать то, что считала своим долгом, – бормотала Киттен, уткнувшись Блисс в плечо. – И мне стало легче, когда тот мальчишка сбежал из города. Я думала, что это правильно, потому что так думал Моррис.
– Так ты с самого начала знала о Себастьяне? – напряглась Блисс.
Киттен громко всхлипнула. Подняла залитое слезами лицо и высморкалась.
– Да ведь об этом знал весь город – разве не так? А я в то время постоянно бывала в родительском комитете, да и Моррис занимался спортивной программой для вашей школы – строил стадион и все прочее…
– Но никто из этих людей ничего не знал про Себастьяна и меня! Не знал до тех пор, пока не пошли слухи про Кристал Мур…
– Это я и имела в виду. Мы узнали уже потом. – Она снова промокнула платочком глаза. – Все в городе узнали уже потом.
– А ты мне никогда не говорила.
– Знаю. – Киттен снова залилась слезами, но на сей раз рыдала потише. – Мне следовало бы тебя утешить, но Моррис был вне себя из-за того, что могло бы случиться с нами, если бы ты и впрямь сбежала с этим мальчишкой Плато.
– Вы бы это наверняка пережили.
– Ох, милая, тогда все было по-другому! Нельзя было позволить себе то, на что теперь публика смотрит сквозь пальцы! И противники Морриса сделали бы из него котлету! Дескать, если он не в силах обеспечить судьбу собственного ребенка – как же он будет заботиться о нуждах своих избирателей? И все такое. Мы должны были выступать единым фронтом.
– И ты этого добилась, – заметила Блисс – без малейшего, впрочем, оттенка горечи. Испытывать горечь больше не было смысла.
– За твой счет. А что случилось с той жуткой девицей, с Кристал? Полагаю, он с ней развелся?
– Ты можешь полагать это с полным основанием, мама. Мы с Себастьяном скоро поженимся.
Киттен раскрыла рот от удивления.
– Ну… ну, я ведь и сама знала, что ты с ним встречаешься. В конце концов он вернулся в город – и все такое. Моррис сказал, что он упоминал про женитьбу, но мы пришли к выводу, что таким образом Плато всего лишь старался вывести твоего отца из равновесия.
– Я сама решила принять его предложение. – Блисс удивилась, как быстро сменилось настроение матери.
– Понятно… – Киттен выудила из пепла кнопку и рассеянно вертела в пальцах. – Ну, ты сама должна знать, что для тебя лучше.
– Мама. – Блисс наклонила голову так, чтобы видеть ее глаза. – И это все? Ты не станешь ни отговаривать меня, ни толковать о том, как плохо это отразится на папе? На его борьбе с детской порнографией, к которой, кстати, Себастьян не имеет никакого отношения?
– Я постараюсь сделать все, чтобы ты поверила: мы с папой поддержим любое твое решение, – заявила Киттен, выпрямившись. – Моррис способен справиться с любыми трудностями. Я убеждена, что он не отступит ни перед чем на пути… ну, ты сама знаешь куда. Мы просто пока стараемся не говорить об этом вслух.
– Хорошо бы папа с тобой согласился.
– Согласится. – Киттен смогла даже выдавить из себя улыбку. – Тебя удивит, какое огромное влияние я могу оказывать на твоего отца. Но на публике он это умело скрывает. Ты ведь знаешь, ему нужно поддерживать имидж сильного человека. Но в личной жизни он просто киска. Особенно со мной.
– Ну тогда все прекрасно, – согласилась Блисс, хотя в памяти у нее сохранились совершенно иные воспоминания. – И буду рада, если мы станем семьей. – Сказать при этом «снова» у нее не повернулся язык – ведь это должно случиться впервые. – Честно говоря, я сейчас даже более счастлива, чем в семнадцать лет, когда Себастьян впервые предложил мне пожениться. В том, что случилось, нет его вины. Во всяком случае – прямой.
– Что ты имеешь в виду?
– Он был молод. И совершил ошибку. Наверное, Кристал попытается рассказать мне…
– Кристал? – Пальцы Киттен судорожно сомкнулись у Блисс на запястье. – Ты что-то слышала про нее?
Блисс поспешно отвела взгляд в сторону.
– Ты с ней говорила?
– Да. Мы все успели повзрослеть с тех пор, как окончили школу. И она собралась рассказать мне, что же случилось на самом деле.
– Ах, моя дорогая! – В глазах у Киттен снова блеснули слезы. – Не будет ли этот разговор чересчур болезненным для тебя?
– Возможно. Но она сказала, что считает это своим долгом по отношению к Себастьяну. – Возможно, это вполне закономерно: разделить горечь и обиду юношеских лет с родной матерью? – Она остановилась у своего отца, и я собираюсь повстречаться с ней.
– Надеюсь, она не замышляет ничего дурного, – недоверчиво покачала головой Киттен. – Скорее всего она снова постарается очернить его в твоих глазах.
– Я уже думала об этом.
– Ну конечно, конечно. Ты же такая отважная. Наверное, это одно из немногих преимуществ твоей одинокой юности: привыкаешь полагаться только на себя. Это сделало тебя сильной.
Блисс не смогла сдержать ироничной улыбки.
– Но это не прибавило тебе любви к родителям, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39