— Я и сама не понимаю. Может, его пытают? — Голос Светы срывался от отчаяния.— Успокойся! Не при инквизиции же мы живем. Отпустят твоего отца, вот увидишь, — утешал девочку мудрый Серега. — Может, это конкуренты. И все решится мирно.Маша, слушая, восхищалась Сергеем. Он говорил прямо как взрослый. И вел себя так, словно ему чуть ли не каждый день приходится расследовать подобные дела.Потом она вспомнила проделки брата. Ну и фрукт! Такое придумать! Так разыграть! Он вообще-то молодец, этот Никитка. В последние дни настроение у всех было какое-то дождливое, подавленное. И вдруг этот неожиданный розыгрыш! Он был очень даже кстати, всех развеселил, уныния как не бывало!
Вчера они в приподнятом настроении вернулись домой. Родителей, конечно, еще не было. Ведут себя как молодые, словно и детей у них нет. Вообще-то не совсем так. Ведь хоть и пришли поздно, но на цыпочках прокрались в спальню, шепотом пожелали спокойной ночи и поцеловали дочку и сына. Смешно даже! Будто они с Никитой совсем маленькие…Машины мысли снова вернулись к событиям прошедшего дня. Все-таки жалко Валерию — красивая, молодая, угораздило же ее выйти замуж за такого драчуна! Правду, наверно, говорят: «любовь зла — полюбишь и козла». Точно, козел какой-то или крокодил — бьет жену!.. Людмила Николаевна узнала, что же в действительности произошло с Валерией. Оказалось, что у них с мужем все было нормально до тех пор, пока к нему в руки не попали какие-то странные фотографии. На них она почему-то снята в обществе разных людей, с которыми на самом деле даже никогда не была знакома! Теперь эти фотографии вроде бы находятся в той потерянной сумочке. Муж порвал и швырнул обрывки в лицо и ударил. А вот кто вырвал из ушей ее бриллиантовые серьги, Валерия помнила смутно. Вообще память возвращалась к ней очень медленно. Потому Людмила Николаевна и решила забрать Валерию к себе. «Ей необходим сейчас покой, и только покой», — сказала она ребятам.
Маша совсем уж начала засыпать, как вдруг раздался телефонный звонок. Кто бы это мог быть?— Да, слушаю… Кто это?— Соломон, — услышала она, и сон ее мгновенно улетучился.— Соломон? Вот это да… Как же я рада слышать твой голос.— Как дела, Машенька?Вот так всегда, подумала она, он ненамного ее старше, а разговаривает как с маленькой.— Нормально. Вот только сентябрь на носу, а в школу что-то не особо хочется.— Я тебя понимаю. Но учиться все равно придется. Учи как следует немецкий — приедешь с братом к нам на будущий год.— А как ты там?— Да ничего… Только вот друзей нет, скучаю по всем — по тебе, Пузырьку и Сереге. Чем вы занимаетесь?Маша принялась взахлеб рассказывать о «Фоссе» и об исчезнувшем Конобееве.— Я представляю себе, что могло с ним случиться. Хочешь, дам совет?— Конечно!— Скажи Горностаеву, чтобы он устроился поработать в какую-нибудь бригаду из конобеевских. Подсобным рабочим хотя бы. Пусть даже всего на неделю. Если уж не возьмут, пусть просто покрутится на стройке, послушает, что люди говорят о своем шефе. Очень может быть, что-нибудь путное и узнаете. Действительно, зачем было похищать, если даже выкуп не требуют?..Маша пообещала передать его слова Сергею.— А чем ты сама сейчас занимаешься? — спросил Соломон, и Маша отчетливо представила себе его симпатичное лицо и рыжие кудряшки.— Вообще-то я сплю… У нас сейчас половина второго ночи.— Тогда спи, Машенька. Спокойной ночи. И считай, что я тебе приснился… — И она услышала его воздушный поцелуй.Никитка в отличие от сестры заснул мгновенно. Он так намаялся, пока устраивал свой спектакль, так промерз в подъезде, пока ребята не вышли, что едва голова его коснулась подушки, как он тут же провалился куда-то. И долго летел на большой скорости, пока не приземлился в мягкую мокрую траву того же Люблинского парка. А приснился ему артист-кукловод.Он выступал на летней деревянной эстраде. В руках он держал палочки с нитями и управлял двумя куклами. Первая кукла была худенькой женщиной в зеленом платье, она сильно смахивала на Валерию. Вторая кукла — мужчина — была раза в полтора выше, у нее было грозное и сильно нарумяненное лицо. Дождь стекал на смешные кукольные одежды.Сам кукловод был небольшого роста, во всем черном. И напоминал своими тонкими кривоватыми ножками лягушонка. Звучала странная, дребезжащая музыка. И в воздухе пахло почему-то одновременно и духами и гарью. И тут Никитка не поверил своим глазам. Прямо на полу эстрады, поливаемая дождем, лежала зеленая сумочка. Она была раскрыта, и из нее высыпались какие-то разорванные фотографии.Он встал со скамьи, на которой, оказывается, сидел, и пошел прямо к эстраде. Но только хотел взять сумку, как его больно ударили по рукам. «Не смей прикасаться!» — услышал он над головой визгливый голос злого кукловода,..И тут он проснулся. Было уже утро. Он потянул носом и улыбнулся: мама печет блины.И нет никакого кукловода, он остался там, в этом странном сне. Дождя как не бывало — солнце плещется за окном.
В штабе Машу встретила одна Света. Она сказала, что Людмила Николаевна с Валерией уехали, оставив записку. «Дорогая Машенька, — писала Людмила Николаевна. — Я забираю к себе Валерию. Все заботы о ней беру на себя. Звоните, если что. Ваша Л.Н.». И ниже приписка, сделанная явно другой рукой: «Ребята, спасибо вам за все. Я позвоню. Валерия».— Ты позавтракала? — спросила Маша Светлану.— Да, мы втроем позавтракали. Да ты не переживай так за меня. Я в последние дни вообще мало ем. Не могу.— Ну и напрасно. Тебе еще понадобятся силы.А когда пришли Сергей с Сашей, Маша рассказала им о ночном звонке Соломона и о том совете, который он им дал по поводу работы в фирме Конобеева.— Он прямо-таки мои мысли читает, — сказал Горностаев даже несколько обиженно. — Я сам об этом подумывал. Вот только не уверен, что меня примут в бригаду. Света, а ты как считаешь?— Если честно, то понятия не имею. Но попробовать-то можно.— Ты домой не звонила?— Нет, боюсь почему-то.А у меня тоже предложение есть, — неожиданно заявил Дронов. — Вот ты правильно вчера говорила, что в твоей квартире должен постоянно кто-то находиться. Если позвонят, взять трубку.— Ты предлагаешь мне вернуться домой? — Света широко раскрыла глаза.— Нет, что ты! — успокоил ее храбрый Дронов. — Я готов подежурить там до тех пор, пока не найдутся твои папа с мамой. Ты как, не против?— О чем ты говоришь?! — обрадовалась Света.И тут Сашка замялся. Он неожиданно понял, что не очень-то просто взять ключи от квартиры, набитой всякими дорогими вещами. Может, пока Светы не было, там кто-то уже побывал и что-нибудь украл? А обвинить могут его…Похоже, Света догадалась об этом по его глазам.— Да не бойся ты, я тебе доверяю!Маша насторожилась, отчего-то заволновалась. И вдруг, как гром среди ясного неба, Горностаев выдал:— А почему бы вам, ребята, не подежурить в квартире вдвоем? И не страшно, и не скучно.— Действительно, — оживилась Света и покраснела. — С тобой мне не будет страшно. Я согласна.— А я тем более. — Сашка расплылся в счастливой улыбке.Горностаев, ничего не подозревавший о переживаниях ревнивой Маши, обратился к ней:— Ну вот и решили. А нам с тобой, Маша, остается только ждать. Я пока постараюсь все же устроиться в какую-нибудь бригаду Конобеева. Может, меня возьмут? — И, не дав ей опомниться, вдруг сразу перешел на другую тему: — А где же все-таки Пузырек? Вечно он куда-то девается, а мы из-за него волнуйся.— Он поехал в парк, — мрачно ответила Маша и отвернулась к окну.«Похоже, — думала она, — что мне здесь больше делать нечего. Все роли распределены. Никитка поехал в парк искать Балерину сумочку. Дронов со Светой отправляются в ее квартиру. Горностаев собирается устроиться на работу. Я остаюсь одна, и делать мне нечего».— А ты не хочешь заняться поисками Светиной мамы? — словно прочтя ее невеселые мысли, обратился к ней Сергей.«Ничего себе задачку дает! Это как же я смогу ее найти?»Она хотела было, ничего не говоря, уйти, хлопнув дверью. Пусть остаются без нее, раз в ней не нуждаются. Но вдруг встретилась с печальными Светланиными глазами и смягчилась. Кивнула как ни в чем не бывало:— Я, пожалуй, начну с ее знакомых. Света, ты не знаешь, в какой парикмахерской чаще всего бывала твоя мама?— Знаю. Салон называется «Флора». — И Света назвала адрес.Я поеду туда. Вот только дождусь Никиту, — сказала Маша уверенно, хотя на самом деле смутно представляла себе, что будет там делать.Оставшись в квартире одна, Маша все внимательно осмотрела и осталась довольна. Кругом чистота — видно, позаботилась Людмила Николаевна, а может, ей и Света помогала убираться.Чтобы не скучно было ждать брата, она включила телевизор и поудобнее устроилась в кресле. И в эту минуту произошло такое…Откуда-то послышался скрип. Тихий, но какой-то неприятный. Вроде заскрипели двери.Маша повернула голову и увидела, что сама по себе открывается со скрипом дверца шкафа.Постаралась успокоиться — подумаешь, какая ерунда!.. Но тут ей показалось, что в шкафу кто-то есть! От страха ее волосы зашевелились. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди… Но она все же заставила себя встать и сделать несколько шагов в сторону шкафа. И закричала от ужаса. Прямо на нее смотрели остекленевшие глаза Валерии!
При солнечной погоде Люблинский парк выглядел совсем не так мрачно, как в дождь. Пушистая трава, покрывавшая берег пруда, казалась зеленым пледом. На нее так и хотелось лечь и поспать.Никита вообще любил спать. К тому же кто-то ему сказал, что в это время растут, так что он был даже очень рад своей способности спать много.Сейчас спать было некогда — надо было срочно искать сумку.Но обстановка в парке к серьезным делам не располагала. По аллеям прогуливались мамаши с малышами — в колясках или за ручку. В ветвях высоченных деревьев щебетали птицы. Вкусно пахло из кафе. Никите очень захотелось «оторваться» — выпить фанты, закусить шашлыком или похрустеть луковыми чипсами…Однако дело есть дело — Пузырек был очень серьезен и сосредоточен. Он обошел парк вдоль и поперек, осматривая каждый куст. Забирался даже под скамейки для зрителей на футбольном поле. Но все безрезультатно.Вдруг он увидел круглую крышу эстрады — как будто, явившуюся из сна. Сумка должна находиться как раз на сцене! Сейчас там громоздились сломанные скамейки, всякий ненужный хлам. И что-то вроде шалаша — наверное, строили какие-то дети.Никитка поднялся на сцену и оглянулся. Он был совсем один и решил влезть в импровизированный шалаш. Внутри оказалось ложе из листьев, валялись обертки от шоколада, банановая кожура. Видно, пировали здесь еще до дождя.И тут Никитка увидел сумку — точно из сна. Зеленая, блестящая, она висела на сучке и была ужасно грязная.Он сначала не поверил своим глазам. Неужели он, Пузырек, все-таки нашел ее! Сняв находку с сучка, Никита быстро спрятал ее за пазухой и выбрался из шалаша. А потом припустился бегом из парка — мало ли……В это самое время Сергей Горностаев, потоптавшись немного у входа в офис, решил все-таки войти.Он позвонил. Тут же открылась массивная металлическая дверь. Выглянул хмурый охранник. Таких амбалов обычно показывают в российских боевиках — с тупым, ничего не выражающим взглядом.— Ты чё, парень? — спросил низким голосом «качок» и презрительно усмехнулся.— Я… того… к Леониду Викторовичу.— Я спрашиваю, ты кто?«Ничего ты не спрашиваешь… Стоишь тут, козел, и делаешь вид, что самый главный…» — разозлился Сергей. Но сдержался и сказал:— Я племянник Михаила Александровича, у меня дело к Леониду Викторовичу.— Племянник Михаила Александровича? Это какого? — Охранник прищурил свои и без того маленькие узкие глазки, похожие на поросячьи.— Обыкновенного, — с вызовом ответил Сергей. — Конобеева. У меня важные новости.— Так бы сразу и сказал. — Громила отступил, пропуская Сергея.Сергей думал, что строительная фирма — это что-то вроде квартиры, в которой идет ремонт. На деле все оказалось иначе. Роскошный офис: все белое, новое, стильное, с пальмами в кадках. За столом приемной модно одетая секретарша ресницами хлопает. И красивая, и пахнет, как миллион алых роз. Вот уж не знал Сергей, что в строительных фирмах работают такие красотки.— Вы к кому, молодой человек? — спросила девушка и дунула на ноготок, который только что накрасила лаком.Да уж, никак не похожа она на убитую горем преданную секретаршу, у которой похитили шефа!— Я к Леониду Викторовичу, — ответил Сергей, имея в виду зама Конобеева, о котором говорила Света.— Извини, парень, но его нет. Он укатил на Канары. Вот так-то вот. — Она снова дунула на свои ногти. И поинтересовалась: — А зачем он тебе?— Вот черт…— Расстроился? — поняла девушка. — Что-нибудь серьезное случилось?Секретарша показалась Сергею не такой уж мымрой, и он решил открыть ей причину своего визита.— Вообще-то я его родственник, но только очень дальний. Леонид Викторович меня уж и не помнит, наверное. Хотел вот устроиться в какую-нибудь вашу бригаду, чтобы подзаработать деньжат перед школой.— Постой! Ты хочешь подработать? Но ведь уже конец августа, скоро первое сентября?— Ну и что? Мне деньга на тетрадки нужна, на ручки…— Все. Поняла. Тебя как зовут?Девушка преобразилась моментально. Из ленивой холеной кошечки она тут же превратилась в собранную, деловую особу, на которую можно положиться. Очевидно, за эти качества Конобеев и взял ее к себе секретаршей.— Сергеем, а что?— А меня — Миленой, слыхал? Певица еще такая в Париже живет — Ми лен Фармер. Она рыжая, красивая, поет тонким голосом. Да так, что слезы наворачиваются. Слышал?— Угу…— Я помогу тебе устроиться подсобным рабочим. Пойдет?— Конечно! А сколько платить будут? — Он считал, что по своей роли должен задать этот вопрос, иначе покажется ненормальным.— Не обидят. Но платить будет бригадир. Сам. Из собственного кармана. Так мне звонить Карташову?— Это кто?— Господи! — Она всплеснула руками, словно разговаривала с бестолочью. — Да бригадир же, говорю.— Звоните, — пожал плечами Горностаев. — Только не говорите ему, что я родственник Леонида Викторовича, хорошо?— А что в этом такого?— Неудобно как-то.— Ладно. Я вижу, ты парень скромный. Люблю таких. Так я звоню?Через полчаса в приемную пришел человек, принес Сергею огромные перчатки и маску, похожую на противогаз.Стараниями Милены Сергей уже с сегодняшнего дня был зачислен в бригаду, и его сразу отправили к месту работы.— Возьми! — Милена на прощание протянула ему свою визитку и улыбнулась, показывая чудесные белые зубы. — Сережа, не забудь, теперь ты мой должник! Если хочешь, позвони вечером, поболтаем…«Ну и секретарша!» — подумал Сергей, покраснев как рак. Глава 4ПОЖИРАТЕЛЬ МАЛЕНЬКИХ ДЕВОЧЕК Маша вошла в салон «Флора» и поняла, что совершенно не знает, что делать дальше. К тому же она еще не оправилась от шока. Увидеть в шкафу голову Валерии — это уже слишком!К кому же обратиться в этом косметическом салоне? Ведь десятки, а может, и сотни женщин приходят сюда для того, чтобы сделать прическу, макияж, маникюр. Среди них была и Клара Конобеева. Предположим, Маше удастся выяснить, кто конкретно ее парикмахер. А что дальше? Она подойдет к ней и скажет: «Вы не знаете, где может быть пропавшая ваша клиентка? » Что останется делать бедной уставшей парикмахерше? Покрутит, пожалуй, пальцем у виска и скажет: «Деточка, а пошла бы ты… делать маникюр…»Маша вздохнула и хотела уже повернуть назад, как увидела направляющегося прямо к ней низенького и щуплого мужчину. Он был похож на гнома, но с пышной черной шевелюрой и такими же шикарными усами и бородой. Очевидно, природа решила исправить его недостатки густейшей растительностью.— Не желает ли маленькая леди сделать маску для лица?Он близко подошел и буквально впился в нее взглядом. Маша испугалась. Он, видимо, понял.— Что, я такой страшный? — И улыбнулся так, что все Машины страхи рассеялись. Ей даже показалось, что она где-то видела этого человека. И голос звучал приятно, мягко, как будто обволакивал.«Действительно, почему бы не сделать себе какую-нибудь маску? Что бы ни было: например, против морщин».— Вы что, всех клиенток встречаете прямо у порога? — спросила она для начала.— Нет, малышка, только таких хорошеньких, как ты. Я заприметил тебя еще из окна, когда ты подходила. Давай познакомимся. Я — пожиратель маленьких девочек. Сейчас я заведу тебя в свой мрачный кабинет, привяжу к креслу и пообедаю тобой… — Он состроил жутковатую гримасу, нацелил на Машу свои крючковатые пальцы-веточки и захохотал, показывая желтоватые зубы.Но Маша почему-то уже не боялась его.— Ладно, валяйте! Делайте свою маску. Она дорого стоит?— Всего-то ничего: сто рублей.Маша достала из кармана деньги, которые Горностаев выделил ей из «бюджета» «Фоссы». ОН СКАЗАЛ, что «на дело». Наверное, их можно тратить здесь. Пока буду вести расследование, себя приведу в порядок. Если повезет, что-нибудь узнаю», — подумала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Вчера они в приподнятом настроении вернулись домой. Родителей, конечно, еще не было. Ведут себя как молодые, словно и детей у них нет. Вообще-то не совсем так. Ведь хоть и пришли поздно, но на цыпочках прокрались в спальню, шепотом пожелали спокойной ночи и поцеловали дочку и сына. Смешно даже! Будто они с Никитой совсем маленькие…Машины мысли снова вернулись к событиям прошедшего дня. Все-таки жалко Валерию — красивая, молодая, угораздило же ее выйти замуж за такого драчуна! Правду, наверно, говорят: «любовь зла — полюбишь и козла». Точно, козел какой-то или крокодил — бьет жену!.. Людмила Николаевна узнала, что же в действительности произошло с Валерией. Оказалось, что у них с мужем все было нормально до тех пор, пока к нему в руки не попали какие-то странные фотографии. На них она почему-то снята в обществе разных людей, с которыми на самом деле даже никогда не была знакома! Теперь эти фотографии вроде бы находятся в той потерянной сумочке. Муж порвал и швырнул обрывки в лицо и ударил. А вот кто вырвал из ушей ее бриллиантовые серьги, Валерия помнила смутно. Вообще память возвращалась к ней очень медленно. Потому Людмила Николаевна и решила забрать Валерию к себе. «Ей необходим сейчас покой, и только покой», — сказала она ребятам.
Маша совсем уж начала засыпать, как вдруг раздался телефонный звонок. Кто бы это мог быть?— Да, слушаю… Кто это?— Соломон, — услышала она, и сон ее мгновенно улетучился.— Соломон? Вот это да… Как же я рада слышать твой голос.— Как дела, Машенька?Вот так всегда, подумала она, он ненамного ее старше, а разговаривает как с маленькой.— Нормально. Вот только сентябрь на носу, а в школу что-то не особо хочется.— Я тебя понимаю. Но учиться все равно придется. Учи как следует немецкий — приедешь с братом к нам на будущий год.— А как ты там?— Да ничего… Только вот друзей нет, скучаю по всем — по тебе, Пузырьку и Сереге. Чем вы занимаетесь?Маша принялась взахлеб рассказывать о «Фоссе» и об исчезнувшем Конобееве.— Я представляю себе, что могло с ним случиться. Хочешь, дам совет?— Конечно!— Скажи Горностаеву, чтобы он устроился поработать в какую-нибудь бригаду из конобеевских. Подсобным рабочим хотя бы. Пусть даже всего на неделю. Если уж не возьмут, пусть просто покрутится на стройке, послушает, что люди говорят о своем шефе. Очень может быть, что-нибудь путное и узнаете. Действительно, зачем было похищать, если даже выкуп не требуют?..Маша пообещала передать его слова Сергею.— А чем ты сама сейчас занимаешься? — спросил Соломон, и Маша отчетливо представила себе его симпатичное лицо и рыжие кудряшки.— Вообще-то я сплю… У нас сейчас половина второго ночи.— Тогда спи, Машенька. Спокойной ночи. И считай, что я тебе приснился… — И она услышала его воздушный поцелуй.Никитка в отличие от сестры заснул мгновенно. Он так намаялся, пока устраивал свой спектакль, так промерз в подъезде, пока ребята не вышли, что едва голова его коснулась подушки, как он тут же провалился куда-то. И долго летел на большой скорости, пока не приземлился в мягкую мокрую траву того же Люблинского парка. А приснился ему артист-кукловод.Он выступал на летней деревянной эстраде. В руках он держал палочки с нитями и управлял двумя куклами. Первая кукла была худенькой женщиной в зеленом платье, она сильно смахивала на Валерию. Вторая кукла — мужчина — была раза в полтора выше, у нее было грозное и сильно нарумяненное лицо. Дождь стекал на смешные кукольные одежды.Сам кукловод был небольшого роста, во всем черном. И напоминал своими тонкими кривоватыми ножками лягушонка. Звучала странная, дребезжащая музыка. И в воздухе пахло почему-то одновременно и духами и гарью. И тут Никитка не поверил своим глазам. Прямо на полу эстрады, поливаемая дождем, лежала зеленая сумочка. Она была раскрыта, и из нее высыпались какие-то разорванные фотографии.Он встал со скамьи, на которой, оказывается, сидел, и пошел прямо к эстраде. Но только хотел взять сумку, как его больно ударили по рукам. «Не смей прикасаться!» — услышал он над головой визгливый голос злого кукловода,..И тут он проснулся. Было уже утро. Он потянул носом и улыбнулся: мама печет блины.И нет никакого кукловода, он остался там, в этом странном сне. Дождя как не бывало — солнце плещется за окном.
В штабе Машу встретила одна Света. Она сказала, что Людмила Николаевна с Валерией уехали, оставив записку. «Дорогая Машенька, — писала Людмила Николаевна. — Я забираю к себе Валерию. Все заботы о ней беру на себя. Звоните, если что. Ваша Л.Н.». И ниже приписка, сделанная явно другой рукой: «Ребята, спасибо вам за все. Я позвоню. Валерия».— Ты позавтракала? — спросила Маша Светлану.— Да, мы втроем позавтракали. Да ты не переживай так за меня. Я в последние дни вообще мало ем. Не могу.— Ну и напрасно. Тебе еще понадобятся силы.А когда пришли Сергей с Сашей, Маша рассказала им о ночном звонке Соломона и о том совете, который он им дал по поводу работы в фирме Конобеева.— Он прямо-таки мои мысли читает, — сказал Горностаев даже несколько обиженно. — Я сам об этом подумывал. Вот только не уверен, что меня примут в бригаду. Света, а ты как считаешь?— Если честно, то понятия не имею. Но попробовать-то можно.— Ты домой не звонила?— Нет, боюсь почему-то.А у меня тоже предложение есть, — неожиданно заявил Дронов. — Вот ты правильно вчера говорила, что в твоей квартире должен постоянно кто-то находиться. Если позвонят, взять трубку.— Ты предлагаешь мне вернуться домой? — Света широко раскрыла глаза.— Нет, что ты! — успокоил ее храбрый Дронов. — Я готов подежурить там до тех пор, пока не найдутся твои папа с мамой. Ты как, не против?— О чем ты говоришь?! — обрадовалась Света.И тут Сашка замялся. Он неожиданно понял, что не очень-то просто взять ключи от квартиры, набитой всякими дорогими вещами. Может, пока Светы не было, там кто-то уже побывал и что-нибудь украл? А обвинить могут его…Похоже, Света догадалась об этом по его глазам.— Да не бойся ты, я тебе доверяю!Маша насторожилась, отчего-то заволновалась. И вдруг, как гром среди ясного неба, Горностаев выдал:— А почему бы вам, ребята, не подежурить в квартире вдвоем? И не страшно, и не скучно.— Действительно, — оживилась Света и покраснела. — С тобой мне не будет страшно. Я согласна.— А я тем более. — Сашка расплылся в счастливой улыбке.Горностаев, ничего не подозревавший о переживаниях ревнивой Маши, обратился к ней:— Ну вот и решили. А нам с тобой, Маша, остается только ждать. Я пока постараюсь все же устроиться в какую-нибудь бригаду Конобеева. Может, меня возьмут? — И, не дав ей опомниться, вдруг сразу перешел на другую тему: — А где же все-таки Пузырек? Вечно он куда-то девается, а мы из-за него волнуйся.— Он поехал в парк, — мрачно ответила Маша и отвернулась к окну.«Похоже, — думала она, — что мне здесь больше делать нечего. Все роли распределены. Никитка поехал в парк искать Балерину сумочку. Дронов со Светой отправляются в ее квартиру. Горностаев собирается устроиться на работу. Я остаюсь одна, и делать мне нечего».— А ты не хочешь заняться поисками Светиной мамы? — словно прочтя ее невеселые мысли, обратился к ней Сергей.«Ничего себе задачку дает! Это как же я смогу ее найти?»Она хотела было, ничего не говоря, уйти, хлопнув дверью. Пусть остаются без нее, раз в ней не нуждаются. Но вдруг встретилась с печальными Светланиными глазами и смягчилась. Кивнула как ни в чем не бывало:— Я, пожалуй, начну с ее знакомых. Света, ты не знаешь, в какой парикмахерской чаще всего бывала твоя мама?— Знаю. Салон называется «Флора». — И Света назвала адрес.Я поеду туда. Вот только дождусь Никиту, — сказала Маша уверенно, хотя на самом деле смутно представляла себе, что будет там делать.Оставшись в квартире одна, Маша все внимательно осмотрела и осталась довольна. Кругом чистота — видно, позаботилась Людмила Николаевна, а может, ей и Света помогала убираться.Чтобы не скучно было ждать брата, она включила телевизор и поудобнее устроилась в кресле. И в эту минуту произошло такое…Откуда-то послышался скрип. Тихий, но какой-то неприятный. Вроде заскрипели двери.Маша повернула голову и увидела, что сама по себе открывается со скрипом дверца шкафа.Постаралась успокоиться — подумаешь, какая ерунда!.. Но тут ей показалось, что в шкафу кто-то есть! От страха ее волосы зашевелились. Сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди… Но она все же заставила себя встать и сделать несколько шагов в сторону шкафа. И закричала от ужаса. Прямо на нее смотрели остекленевшие глаза Валерии!
При солнечной погоде Люблинский парк выглядел совсем не так мрачно, как в дождь. Пушистая трава, покрывавшая берег пруда, казалась зеленым пледом. На нее так и хотелось лечь и поспать.Никита вообще любил спать. К тому же кто-то ему сказал, что в это время растут, так что он был даже очень рад своей способности спать много.Сейчас спать было некогда — надо было срочно искать сумку.Но обстановка в парке к серьезным делам не располагала. По аллеям прогуливались мамаши с малышами — в колясках или за ручку. В ветвях высоченных деревьев щебетали птицы. Вкусно пахло из кафе. Никите очень захотелось «оторваться» — выпить фанты, закусить шашлыком или похрустеть луковыми чипсами…Однако дело есть дело — Пузырек был очень серьезен и сосредоточен. Он обошел парк вдоль и поперек, осматривая каждый куст. Забирался даже под скамейки для зрителей на футбольном поле. Но все безрезультатно.Вдруг он увидел круглую крышу эстрады — как будто, явившуюся из сна. Сумка должна находиться как раз на сцене! Сейчас там громоздились сломанные скамейки, всякий ненужный хлам. И что-то вроде шалаша — наверное, строили какие-то дети.Никитка поднялся на сцену и оглянулся. Он был совсем один и решил влезть в импровизированный шалаш. Внутри оказалось ложе из листьев, валялись обертки от шоколада, банановая кожура. Видно, пировали здесь еще до дождя.И тут Никитка увидел сумку — точно из сна. Зеленая, блестящая, она висела на сучке и была ужасно грязная.Он сначала не поверил своим глазам. Неужели он, Пузырек, все-таки нашел ее! Сняв находку с сучка, Никита быстро спрятал ее за пазухой и выбрался из шалаша. А потом припустился бегом из парка — мало ли……В это самое время Сергей Горностаев, потоптавшись немного у входа в офис, решил все-таки войти.Он позвонил. Тут же открылась массивная металлическая дверь. Выглянул хмурый охранник. Таких амбалов обычно показывают в российских боевиках — с тупым, ничего не выражающим взглядом.— Ты чё, парень? — спросил низким голосом «качок» и презрительно усмехнулся.— Я… того… к Леониду Викторовичу.— Я спрашиваю, ты кто?«Ничего ты не спрашиваешь… Стоишь тут, козел, и делаешь вид, что самый главный…» — разозлился Сергей. Но сдержался и сказал:— Я племянник Михаила Александровича, у меня дело к Леониду Викторовичу.— Племянник Михаила Александровича? Это какого? — Охранник прищурил свои и без того маленькие узкие глазки, похожие на поросячьи.— Обыкновенного, — с вызовом ответил Сергей. — Конобеева. У меня важные новости.— Так бы сразу и сказал. — Громила отступил, пропуская Сергея.Сергей думал, что строительная фирма — это что-то вроде квартиры, в которой идет ремонт. На деле все оказалось иначе. Роскошный офис: все белое, новое, стильное, с пальмами в кадках. За столом приемной модно одетая секретарша ресницами хлопает. И красивая, и пахнет, как миллион алых роз. Вот уж не знал Сергей, что в строительных фирмах работают такие красотки.— Вы к кому, молодой человек? — спросила девушка и дунула на ноготок, который только что накрасила лаком.Да уж, никак не похожа она на убитую горем преданную секретаршу, у которой похитили шефа!— Я к Леониду Викторовичу, — ответил Сергей, имея в виду зама Конобеева, о котором говорила Света.— Извини, парень, но его нет. Он укатил на Канары. Вот так-то вот. — Она снова дунула на свои ногти. И поинтересовалась: — А зачем он тебе?— Вот черт…— Расстроился? — поняла девушка. — Что-нибудь серьезное случилось?Секретарша показалась Сергею не такой уж мымрой, и он решил открыть ей причину своего визита.— Вообще-то я его родственник, но только очень дальний. Леонид Викторович меня уж и не помнит, наверное. Хотел вот устроиться в какую-нибудь вашу бригаду, чтобы подзаработать деньжат перед школой.— Постой! Ты хочешь подработать? Но ведь уже конец августа, скоро первое сентября?— Ну и что? Мне деньга на тетрадки нужна, на ручки…— Все. Поняла. Тебя как зовут?Девушка преобразилась моментально. Из ленивой холеной кошечки она тут же превратилась в собранную, деловую особу, на которую можно положиться. Очевидно, за эти качества Конобеев и взял ее к себе секретаршей.— Сергеем, а что?— А меня — Миленой, слыхал? Певица еще такая в Париже живет — Ми лен Фармер. Она рыжая, красивая, поет тонким голосом. Да так, что слезы наворачиваются. Слышал?— Угу…— Я помогу тебе устроиться подсобным рабочим. Пойдет?— Конечно! А сколько платить будут? — Он считал, что по своей роли должен задать этот вопрос, иначе покажется ненормальным.— Не обидят. Но платить будет бригадир. Сам. Из собственного кармана. Так мне звонить Карташову?— Это кто?— Господи! — Она всплеснула руками, словно разговаривала с бестолочью. — Да бригадир же, говорю.— Звоните, — пожал плечами Горностаев. — Только не говорите ему, что я родственник Леонида Викторовича, хорошо?— А что в этом такого?— Неудобно как-то.— Ладно. Я вижу, ты парень скромный. Люблю таких. Так я звоню?Через полчаса в приемную пришел человек, принес Сергею огромные перчатки и маску, похожую на противогаз.Стараниями Милены Сергей уже с сегодняшнего дня был зачислен в бригаду, и его сразу отправили к месту работы.— Возьми! — Милена на прощание протянула ему свою визитку и улыбнулась, показывая чудесные белые зубы. — Сережа, не забудь, теперь ты мой должник! Если хочешь, позвони вечером, поболтаем…«Ну и секретарша!» — подумал Сергей, покраснев как рак. Глава 4ПОЖИРАТЕЛЬ МАЛЕНЬКИХ ДЕВОЧЕК Маша вошла в салон «Флора» и поняла, что совершенно не знает, что делать дальше. К тому же она еще не оправилась от шока. Увидеть в шкафу голову Валерии — это уже слишком!К кому же обратиться в этом косметическом салоне? Ведь десятки, а может, и сотни женщин приходят сюда для того, чтобы сделать прическу, макияж, маникюр. Среди них была и Клара Конобеева. Предположим, Маше удастся выяснить, кто конкретно ее парикмахер. А что дальше? Она подойдет к ней и скажет: «Вы не знаете, где может быть пропавшая ваша клиентка? » Что останется делать бедной уставшей парикмахерше? Покрутит, пожалуй, пальцем у виска и скажет: «Деточка, а пошла бы ты… делать маникюр…»Маша вздохнула и хотела уже повернуть назад, как увидела направляющегося прямо к ней низенького и щуплого мужчину. Он был похож на гнома, но с пышной черной шевелюрой и такими же шикарными усами и бородой. Очевидно, природа решила исправить его недостатки густейшей растительностью.— Не желает ли маленькая леди сделать маску для лица?Он близко подошел и буквально впился в нее взглядом. Маша испугалась. Он, видимо, понял.— Что, я такой страшный? — И улыбнулся так, что все Машины страхи рассеялись. Ей даже показалось, что она где-то видела этого человека. И голос звучал приятно, мягко, как будто обволакивал.«Действительно, почему бы не сделать себе какую-нибудь маску? Что бы ни было: например, против морщин».— Вы что, всех клиенток встречаете прямо у порога? — спросила она для начала.— Нет, малышка, только таких хорошеньких, как ты. Я заприметил тебя еще из окна, когда ты подходила. Давай познакомимся. Я — пожиратель маленьких девочек. Сейчас я заведу тебя в свой мрачный кабинет, привяжу к креслу и пообедаю тобой… — Он состроил жутковатую гримасу, нацелил на Машу свои крючковатые пальцы-веточки и захохотал, показывая желтоватые зубы.Но Маша почему-то уже не боялась его.— Ладно, валяйте! Делайте свою маску. Она дорого стоит?— Всего-то ничего: сто рублей.Маша достала из кармана деньги, которые Горностаев выделил ей из «бюджета» «Фоссы». ОН СКАЗАЛ, что «на дело». Наверное, их можно тратить здесь. Пока буду вести расследование, себя приведу в порядок. Если повезет, что-нибудь узнаю», — подумала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10