— Возвращайся в комнату. Твой дядя занят, он придет к тебе позже.
— Но… Но там Деб. Она убегает от кого-то, а за ней…
— Да, мы знаем. Немедленно поднимайся к себе, Квентин.
Джервис проследил, как Квентин, преодолев повороты лестницы, скрылся у себя в комнате. Удовлетворенный тем, что мальчик послушался его, он запер парадную дверь, как Кендал велел ему перед уходом из дома. К тому моменту, как он перешел в другую часть здания и занял место в засаде рядом с боковым входом, Квентина в доме уже не было. Мальчику удалось обмануть своего бдительного сторожа.
Меньше всего Дебора ожидала услышать этот голос, донесшийся из сумрачной тени. Квентин? Боясь, что это ее воображение проделывает с ней такие злые шутки, она не откликнулась, а только остановилась, прижавшись спиной к ближайшей каменной стене.
Она находилась возле огражденных решетками и массивными столбами садов Адельфитеррас, протянувшихся вдоль южной стороны Стренда. Она надеялась укрыться там в каком-либо из домов. Но все калитки и ворота были заперты наглухо. Ее охватил приступ ужаса, она предпринимала отчаянные усилия, чтобы не разрыдаться.
— Деб!
Нет, это действительно реальный голос, а не игра воспаленного воображения.
— Я здесь, Квентин!
Мальчик выбежал из темноты и оказался рядом с ней. Он дышал часто-часто после бега, но слова его можно было понять.
— Они… думают, что ты прячешься в часовне. Я видел тебя из окна… Я видел, что ты побежала не туда, не в часовню. Ты обманула их.
— Они ищут меня в часовне?
— Да. Дядя Ник и еще другой человек. Я прибежал предупредить тебя.
— А где был ты?
— В доме дяди Грея.
Итак, Ник не лгал, что они едут в дом Грея. Но это еще не значит, что ему можно доверять. Боже, что же ей делать?
Со стороны часовни послышался звук, похожий на взрыв фейерверка или на пистолетный выстрел. Она обшарила взглядом темноту, не зная, как далеко находится ее преследователь.
— Мы должны быть очень осторожны, — сказала она. — Я не хочу, чтобы они нас нашли.
— Даже дядя Ник?
— Даже он.
Ее мысль работала с быстротой молнии в поисках возможных путей к спасению. Теперь ей надо было думать не только о себе, но и о Квентине. Мальчик был на пределе своих сил. Решение пришло внезапно. Дом ее отца был заперт и пуст. Она спрячет Квентина там, а сама отправится за помощью.
Она молча показала мальчику в сторону реки. Квентин понимающе кивнул. Торф на лужайке уже был прихвачен морозом и ноги их не проваливались в болотистую почву. Прижавшись друг к другу, они направились к Темзе. Дебора грела мальчика своим теплом, чтобы он, не дай Бог, не выдал их кашлем или чиханием. Через каждые несколько шагов она оглядывалась. Тусклый свет из домов на Стренде не рассеивал темноты. Преследователи как бы растаяли в ней. Беглецы слышали только свое прерывистое дыхание. Никаких других звуков.
22
Он приехал вечером в Стренд-хауз по двум причинам. Во-первых, провести окончательную инвентаризацию, учесть все мелочи обстановки, украшений, которые сами по себе представляли настоящую сокровищницу. Таким образом набегала приличная сумма. А во-вторых, восстановить в памяти прежнюю роскошь, чтобы заранее подготовленной речью создать наутро у покупателя необходимое впечатление. Злоба и чувство потери овладевали им, когда сейчас, в одиночестве, прощался он со Стренд-хаузом.
Если бы не эта ведьма, чудом выжившая, которая, к несчастью, была его дочерью, таких проблем не возникло бы. У него были в руках значительные средства. После его кончины дети получат богатейшее наследство. Но если бы это были те дети, о которых он мечтал. Они отвернулись от него, за исключением Элизабет, и сделали все для того, чтобы он возненавидел их смертной ненавистью. Дочь торговца никогда не ценила его утонченной души, его вкуса, его поклонения истинной красоте. Теперь дети угрожают ему. К сожалению, он вовремя с ними не покончил. Дебора и Стивен выросли и объявили ему войну. Они нашли себе покровителя. Но лорд Кендал их не спасет. Бельведер найдет способ, как смертельно ужалить это свое ненавистное потомство вместе с их союзником. Они муками заплатят ему за все переживания, которые выпали на его долю в последние две недели.
Его худое лицо налилось кровью при воспоминании о том, как все это началось.
Несколько дней назад он проснулся и увидел, что его изящная гардеробная комната разгромлена. Он понял, что это предупреждение. Он запомнил слова Грея. Даже стеклянные и серебряные пуговицы на всей его одежде были безжалостно раздавлены. Больше всего его испугали эти пуговицы. Если Кендал смог добраться до его личного гардероба, то на какую охрану можно рассчитывать?
На следующее утро эрл Бельведер, спускаясь по лестнице, обнаружил на полу в холле осколки драгоценной египетской вазы. Он дал волю своим чувствам и бился головой об стену у себя в кабинете. Он позвал полицию. В ответ ему заявили, что против него выдвинуто обвинение в скупке краденых раритетов. У него конфисковали для расследования несколько «сомнительных» рисунков, якобы украденных из лондонского дома лорда Лоуфорда.
Его вязали по рукам и ногам. Эрл мог бы подкупить свидетелей и судей и засадить Дебору за решетку, но его «лучший» свидетель затребовал уж слишком много.
С него сняли обвинение в скупке краденого имущества, извинились и даже повесили картины на прежние крючки, но в тот же день адвокат Стивена явился к нему со списком имущества, которое будет принадлежать виконту после смерти его отца. Он подписал его, но это был еще не конец.
Для него Кендал и Ли были просто разбойниками с большой дороги. С ними Бельведер надеялся легко справиться. Вся его ненависть сконцентрировалась на Деборе.
Погруженный в свои печальные размышления, он не сразу обратил внимание на звук разбившегося стекла.
Эрл зажег канделябр и спустился в нижний холл. Несколько поворотов винтовой лестницы, и он уже оказался внизу у входа в библиотеку. Крик застыл у него в горле. Перед ним стояла девушка, к которой прижимался худенький мальчик. Французское окно было разбито. Именно через него они проникли сюда. Но в полумраке и после стольких лет разлуки он не узнал Дебору.
— Если дом пуст, то здесь позволено воровать кому не лень? Вы зря так подумали. Я поймал вас с поличным.
Дебора была в ужасе.
— Тебе известно, дорогуша, чем это кончится? Каторгой.
— Дебора, — прошептал мальчик. Бельведер навострил уши.
— Дебора?! Я не могу этому поверить.
Какие-то мгновения он размышлял — не ловушка ли это, устроенная Кендалом, но, увидев страх в ее глазах, понял, что кто-то — Бог или дьявол — отдал ему добычу прямо в руки. Он расхохотался, и эхо запрыгало от стены до стены.
— Как глупо с твоей стороны было прийти сюда, Дебора! Теперь ты в моей власти. Конечно, ты рассчитывала, что я в Бельведере. Судьба кинула кости, и выигрыш достался мне. Лорд Кендал никогда не получит тебя обратно.
Дебора, мгновенно схватив мальчика за руку, метнулась обратно к распахнутому окну, но эрл молниеносным прыжком преодолел разделяющее их расстояние и преградил путь к отступлению.
— Отец! — вскричала она. — Я сделаю все, что ты хочешь. Все… только помоги нам. За нами гонится убийца!
— Помочь тебе? — Он не поверил, но дрожь в ее голосе поразила его. — Да я с радостью пожму руку человеку, который расправится с тобой.
Ее взгляд случайно скользнул за спину отца. Она разглядела мужскую фигуру в проеме выбитого ими французского окна.
Вопль вырвался из ее горла. Бельведер не мог не обернуться, чтобы узнать, что вызвало ее такую отчаянную реакцию. Дебора прижала к себе Квентина. Каждый нерв и мускул ее тела был готов к немедленному бегству, но вдруг наступило облегчение.
— Филипп! — произнесла она с радостью, узнав секретаря Грея.
Мистер Стэндиш был также серьезен и сосредоточен, как всегда при их встречах. От него исходило чувство покоя и безопасности.
— Филипп! — Дебора чуть не зарыдала. — Как хорошо, что ты здесь появился вовремя.
Бельведер двинулся Филиппу навстречу.
— Я не знаю, какую игру затеял Кендал, но…
— Ни с места! — оборвал его на полуслове Филипп. Из-под полы плаща он вытащил пистолет. — Никто не двигается с места. Дебора предупредила его:
— Стрелять незачем. Обождите. За нами гонится Ник с сообщником.
Филипп смотрел на нее, как будто был в трансе. Дебора торопила его:
— Надо скорее бежать отсюда!
— Я никогда не хотел причинять никому вреда, — вдруг произнес Филипп. — Я не думал, что зайду так далеко.
Квентин вдруг впился ногтями в руку Деборы.
— Это он! Я вспомнил! Это он убил моего отца!
Пистолет приподнялся неожиданно, его ствол как бы искал свою цель.
— Я думал, что мне ничто не грозит, — бормотал Стэндиш. — Почему мне так не повезло? Я встретил мальчишку только один раз на пикнике. И вы не так хорошо знали меня, Дебора. Вы не обращали на меня внимания.
— Я вас не разглядела там… в библиотеке. — Ей казалось, что она шепчет, но акустика разносила звук ее голоса по всему дому.
— Я на это и надеялся. Как жаль, что память вернулась к мальчику.
Острый слух эрла уловил в этом странном разговоре какую-то интригу, выгодную для него. Он постепенно начал отступать в глубь зала. В правой руке он сжимал канделябр со множеством зажженных свечей. Туман в его мыслях постепенно прояснялся. Он понял, что Дебора опасается незнакомца гораздо больше, чем его самого. Теперь он Бог и палач, способный решать вопросы жизни и смерти.
— Тебе нужна она и мальчишка? Я отдам их тебе. Я тебя не знаю, и когда мы разойдемся, я забуду, что мы когда-то встречались. Ты понял меня? Я ненавижу ее точно так же, как и ты.
Дебора и не ждала других слов от своего отца. Все ее внимание сосредоточилось на Стэндише, который, как всякий робкий человек, пребывал в нерешительности, колебался и был способен только на отчаянный шаг. Ей казалось, что она читает его мысли, все его колебания отражались в его глазах.
— Я никогда не испытывал ни к кому ненависти. — Он был серьезен в своей исповеди, искренен и поэтому еще более страшен. — Я люблю всех, и своего отца…
Ужас охватил Дебору. Филипп вошел в дом Грейсонов как самое доверенное лицо, он стал почти членом их семьи.
— Ты предал Грея! Ты служил французам? —спросила она осторожно.
Стэндиш был последним лицом, на кого могло пасть подозрение. Поэтому Джил и упомянул перед смертью лорда Кендала, который так доверял Стэндишу.
— Если б только лорд Баррингтон не увидел меня с Талейраном. Но он увидел! И я должен был что-то предпринять. Ведь предполагалось, что я нахожусь не в Париже, а в Руане. Что я смог ответить лорду Кендалу, если б он меня об этом спросил? Он бы узнал, что я шпион Талейрана, что я торгую сведениями. Я был бы обесчещен…
У Деборы появился проблеск надежды.
— Филипп, имей жалость. Отпусти мальчика.
Ситуация была так похожа на ту, что была в Париже, что они оба ее вспомнили. Стэндиш сперва убьет того, кто наиболее для него опасен, потом займется другими. В отчаянной попытке найти какой-нибудь путь к спасению, Дебора, отбросив все прошлые счеты, решилась вновь обратиться к отцу.
— Отец, я хочу…
— Не обращайся ко мне! Я не знаю тебя! — вскричал старик. Он повернулся к Филиппу. — Я здесь ни при чем. Я не имею ни малейшего понятия, что здесь происходит.
— Я виноват и каюсь, — сказал Стэндиш. — Я повинен в смертном грехе. Но пусть никто не будет об этом знать.
Он поднял пистолет и разрядил его в грудь эрла. Бельведер свалился на пол, так и не поняв, что с ним случилось.
— Квентин, беги! Прячься! —крикнула Дебора.
— Стойте на месте! — Стэндиш достал другой пистолет из кармана широкого плаща и направил его на Квентина. — Я учел прошлый неудачный опыт и теперь подготовился получше.
Квентин прижался к Деборе. Тело ее отца неподвижно распласталось на полу. Кровавое пятно расплывалось на белой рубашке. Канделябр, выпавший из его руки, откатился к стене, и пламя свечей стало лизать шелковую занавеску.
Дебора, не глядя, шарила вокруг себя в поисках какого-либо тяжелого предмета, который мог бы послужить оружием. Ее пальцы сжали пресс-папье из оникса. Подул легкий ветерок и огненные языки охватили драпировки от пола до потолка. Дебора и Квентин не шевелились. Стэндиш устремил на них свой неподвижный взгляд. Ничто, казалось, не волновало его. Он только что убил человека. Вокруг начинался пожар, раздуваемый сквозняком через французские окна, а он даже ни разу не моргнул.
— Я вынужден убить всех. И мальчика тоже. Ты должна меня понять.
К ее собственному удивлению, ее голос был абсолютно спокоен.
— Какая тебе в этом польза, Филипп? Грей знает, что ты предатель и убийца.
Она не была в этом уверена, но все же от безвыходности положения прибегла ко лжи. Может быть, он отпустит их? Но ее иллюзии тотчас развеялись.
— Это неважно — знает или не знает про меня Кендал. У него нет доказательств. А без доказательств мой отец не поверит ему. Только на это я и надеюсь.
Дебора закричала, угрожая ему:
— Как ты не поймешь? Грей все равно убьет тебя, если с нами что-нибудь случится. И обойдется без всяких доказательств.
Филипп улыбнулся неожиданно мягко.
— Как вы не поймете, мисс Вейман, что мне безразлично, что случится со мной.
Он уже решил умереть, но не раньше, чем уничтожит всех свидетелей. И такое решение он принял ради своего отца.
— Отец проклянет даже память о тебе!
— Он ничего не узнает. А если узнает — не поверит.
— Зачем ты все это сделал? — Она показала рукой на труп отца и полыхающую стену.
— Из-за денег. Жалованья секретаря не хватало, чтобы держаться на равных с друзьями лорда Кендала. А я так хотел войти в их круг.
— Когда все это началось? — Дебора специально затягивала разговор с ним.
Позади Стэндиша стена уже дымилась. Вот-вот она вспыхнет так же, как и драпировки. К этому моменту она должна быть готова действовать.
— Мы все учились вместе в университете. Я всегда был отщепенцем. У меня не было денег, чтобы участвовать в их развлечениях.
— Я понимаю твои чувства…
Когда же вспыхнут деревянные панели?
— Гувернантки в семьях тоже чувствуют себя бедными родственницами. Я всегда страдала от одиночества.
Дебора бросила взгляд на тело отца. Он был причиной всех ее несчастий. Почему же все-таки чувство жалости к нему на мгновение пробудилось в ней?
Стэндиш продолжал: — Я был почти уверен, что Кендал устроил мне ловушку. И что он выведет меня на след мальчика через тебя. Я должен был убрать свидетеля. Если что выплывет наружу, отец умрет, не вынесет позора.
Казалось, он умоляет Дебору, чтобы она поняла его и согласилась с ним.
— Я не собирался заходить так далеко. Все началось с мелочи. С ничтожной информации, за которую я получил вознаграждение. Это был даже не вопрос большой политики.
—Но это стало вопросом жизни и смерти, когда Баррингтон стал угрожать тебе разоблачением!
— Да, это так. Ты права. Прости меня.
Он сделал шаг-другой по направлению к ней. Дебора уже представила себе, как полыхнет из ствола пламя, запахнет порохом — все как в тот раз. Надо все время что-то говорить, говорить, пока не поздно — выиграть время.
— Но ты же не левша! Почему тогда?..
— Я обжег правую руку горячим воском, и она была забинтована.
Она услышала разъяренный рев огня. Всю стену вдруг мгновенно охватило пламя. В момент, когда его внимание отвлеклось картиной пожара, Дебора толкнула Квентина к дверям.
— Беги! — крикнула она, а сама, замахнувшись пресс-папье, кинула его в Филиппа.
Оно угодило Стэндишу в плечо. Он выронил пистолет, но тут же успел поднять его, опередив Дебору. Она отпрыгнула в сторону и выскочила в холл. Дверь библиотеки на мгновение скрыла ее от Филиппа. Ей послышались какие-то крики, звук разбитого стекла. Может быть, помощь уже близка. Надо найти Квентина! Его голос донесся с винтовой лестницы.
— Я здесь, Деб!
Неужели кошмары прошлого не оставят се никогда? Опять винтовая лестница, как тогда, с Альбертом, опять за спиной обезумевший маньяк… Вот он уже появился в дверях библиотеки.
Дебора устремилась через холл вверх по лестнице, ожидая, что в любое мгновение пуля вопьется ей в спину. С площадки первого этажа в обоих направлениях простирались длинные коридоры.
— Где ты, Квентин?
— Я здесь, — послышалось с самой вершины лестницы.
Ее сердце замерло. «Квентин! Тут для тебя нет спасения!» Галерея на верхнем третьем этаже была чисто декоративной. Оттуда не было иного выхода как только снова на лестницу.
— Спускайся ко мне!
Мальчик не откликнулся. Позади себя Дебора услышала тяжелое дыхание Стэндиша и буквально взлетела по лестнице вверх. В потолке располагался огромный стеклянный купол, сквозь который она могла увидеть луну и звезды в черном небе. По бокам в нишах стояли мраморные статуи. Через боковые узкие окна виднелись крыши лондонских зданий и освещенная луной серебряная лента Темзы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32