Если бы они могли преодолеть этот крутой скат прежде, чем лорд Кендал заметил бы их, они могли бы еще как-то спастись.
Когда оба они оказались на крыше, Дебора захлопнула за собой чердачное окно, и они как крабы стали ползти вверх по скользкой черепице. Это оказалось труднее, чем рассчитывала Дебора. Дождь промочил черепицу, а ветер набросился на них с дьявольской яростью, раздувая одежду и срывая любое слово с губ прежде, чем оно было произнесено. Если бы у нее было время, она могла бы привязать Квентина к себе, а так их связывали только тонкие слабые пальцы.
Они услышали грохот выламываемой двери и грозный приказ Кендала немедленно показаться ему на глаза.
— Не смотри вниз, — крикнула Дебора, неуверенная, что Квентин разобрал ее слова в шуме ветра.
Они уже почти достигли конька крыши, когда Квентин вдруг зашелся в приступе кашля. Но медлить было нельзя. Бормоча какие-то слова ободрения, она обхватила его худенькое тело и, напрягая все силы, протащила еще пару ярдов вершине крыши.
— Дебора! Квентин! — Голос Кендала прорывался сквозь все шумы. — Я знаю, где вы! Вам некуда бежать, дом окружен!
Проклиная себя за совершенную ошибку, Дебора огляделась вокруг обезумевшим взглядом. Итак, он знал, что они могут выбраться только на крышу, но не мог угадать, в каком направлении они будут двигаться. Вдруг получится так, что Кендал ошибется и направит погоню не в том направлении? Она должна найти какой-то выход, чтобы покинуть крышу. Может, они смогут скрыться через чье-то чердачное окно?
И вдруг Дебора увидела перед собой пропасть. Дома не сообщались друг с другом вплотную. Их разделяло расстояние не более нескольких футов. Если бы они смогли преодолеть эту преграду!
Дебора подтащила Квентина к краю крыши. Ветер здесь свирепствовал вовсю. Даже лежа было трудно удержаться на скользкой черепице.
И вдруг Квентин начал подниматься на ноги, увидев, что какой-то человек приближается к ним по скату крыши.
Грей протягивал мальчику руку, его голос был успокаивающим и ласковым.
— Иди ко мне, Квентин. Это я, дядя Грей. Разве ты не помнишь меня?
— Ты не мой дядя, — пробормотал мальчик. — Он не может быть моим дядей, правда, Деб? — вскрикнул Квентин и отшатнулся обратно в объятия девушки.
Этот толчок лишил ее равновесия, и они заскользили по крутому склону крыши вниз. А там, внизу, их ждали булыжники, которыми была вымощена улица. Дебора была не в силах ни удержать мальчика, ни удержаться самой. Но тут, после отчаянного прыжка, над ними распласталась мужская фигура. Держась неизвестно за что, Кендал протянул свои сильные руки, удерживая от падения вниз тела мальчика и девушки.
— Еще секунда, и я грохнусь вместе с ними! — крикнул он кому-то внизу.
— Кидай мне мальчишку, Грей! Я его поймаю, — раздался снизу голос Ника. — Прыгай смелее, Квентин! Ты же помнишь своего дядюшку Ника? Зажмурь глаза и смелее вниз! Как-нибудь моя шея тебя выдержит.
— Вы правда мой дядя Ник?
Но на выяснение этого обстоятельства у мальчика уже не оставалось времени. Он полетел вниз и был благополучно подхвачен сильными руками Ника.
— А эту ведьму у меня еще хватит сил продержать секунд пять-шесть, — крикнул Грей. — Никогда я не испытывал такого искушения посадить женщину на цепь и надеть ей намордник, — тихо добавил он.
9
Что это взбрело тебе в голову? — взревел Грей.
Дебора отхлебнула глоточек чая из чашки, куда, по настоянию Грея, была добавлена ложка бренди.
Она долго откашливалась, прежде чем смогла внятно ответить.
— Я думала, что это вы убили лорда Баррингтона.
Ее голос дрожал и пальцы тоже, но это не было последствием ужасов, пережитых ею на скользкой крыше, и едва не произошедшей трагедии. Мужчина, сидевший перед ней, пребывал в такой ярости, что напоминал собой извергающийся вулкан. Она боялась даже взглянуть на него. Грей же разглядывал ее с безжалостным любопытством, как какое-то диковинное насекомое. Дебора куталась в его теплую одежду и вся сжалась в бессознательном желании выглядеть как можно меньше и жалостливее.
— Пей свой чай, — сказал Грей и подкинул в пылающий камин несколько совков угля.
Дебору слегка успокаивал его смягчившийся тон, но добавляемый в огонь уголь напоминал о самых страшных угрозах Кендала. Их разговор по-настоящему еще не начинался. Неизвестно, что ждет ее в ближайшее время. Не меньше часа пройдет, пока уголь в камине прогорит и они все отправятся на отдых. Приняв горячую ванну и переодевшись в свою ночную рубашку, она мечтала хоть на короткое время забыться в нормальной мягкой, удобной постели.
Она с надеждой посматривала на входную дверь, желая, чтобы хоть кто-нибудь вошел в гостиную и отвлек внимание лорда Кендала от ее персоны. Но рассчитывать на это не приходилось. Квентин спал у себя в кровати. Мистер и миссис Моффат дожидались на кухне, когда его светлость лорд Кендал соизволит подвергнуть их допросу. Дебора не знала, куда подевались Ник и Харт. Они доставили ей ее саквояж, провели пару минут с Квентином и удалились, вероятно, выполняя какое-то поручение лорда.
— Теперь, — начал Грей, немного успокоившись и стараясь смягчить то впечатление, что он произвел на Дебору. — Давайте пройдем мысленно весь путь от начала и до конца. Только без прежних ваших уверток и фантазий. Вы утверждаете; что сбежали с Квентином из Дувра, потому что были убеждены, что я убил его отца и собираюсь проделать то же самое с мальчиком?
— Да, — прошептала она и всхлипнула.
— Значит, по-вашему мнению, я убийца? Дебора молча кивнула и постаралась еще дальше отодвинутся от этого опасного человека.
— Убийца! — почти по буквам произнес Грей.
Он проговорил это слово спокойно, без всякой интонации, хотя страстно желал оглушить воплем эту безумную испуганную девчонку. Его легендарное умение владеть собой начало понемногу сдавать, и он знал этому причину. Минуты, проведенные на крыше, потрясли и его крепкую нервную систему. Он не понимал причины ее паники, ее отчаянных попыток скрыться от него. Ведь он чуть не потерял их обоих — и ее, и Квентина.
Теперь, узнав, какие мысли владели ею, Грей не испытал облегчения, а погрузился в еще более мрачное настроение. Убийца! Всю жизнь он верно служил своей стране. Никто не подвергал сомнению его порядочность, преданность короне, безупречное поведение. Правда, в последние дни он позволил себе кое-что не из джентльменского набора по отношению к Деборе. Она сама вынудила его к совершению таких поступков. Но убийца! Это слишком тяжкое обвинение, слишком страшное слово, даже для совсем невиновного человека.
Она продолжала дрожать, и Грей укрыл ее потеплее.
— Пейте свой чай.
Дебора постаралась выполнить его просьбу, сделала несколько судорожных глотков, робко поглядывая на него поверх чашки.
— Но вы не вели себя так, будто думали, что я убийца. Во всяком случае, не все время. — Он намекал на тс моменты, когда она буквально таяла в его объятиях или когда она бесстрашно жалила его своим острым язычком.
— Да. Вы правы. Это было не всегда.
— А сейчас? Я по-прежнему в ваших глазах убийца?
Она решительно помотала головой.
— О нет. Когда вы спасли Квентина там, на крыше, а я бы все равно не смогла удержать его, я поняла, что совершила ошибку.
Воспоминания о том, какой опасности она подвергла всех троих, подогрела его гнев. Он повысил голос.
— Вы могли бы погибнуть на крыше оба! Какие чувства я бы испытывал тогда? Вообразите это своей глупой головой! Я нес бы тяжкий крест вины всю жизнь. И неизвестно, по какой причине.
Он осекся, увидев, что слезы хлынули у нее из глаз. Вздохнув, он извлек из кармана платок. Дебора приняла его с благодарностью.
Заметив, что она начинает, нервничая, плести из его платка какие-то немыслимые узлы, а слезы ее уже высохли, он отобрал у нее свой платок и приступил к дальнейшей беседе. Заставив себя улыбнуться как можно дружелюбнее, Грей спросил:
— Расскажите, что произошло той ночью? Дебора помолчала, собираясь с мыслями.
— Была сильная гроза, а кроватка Квентина оказалась пуста. Я увидела свет сквозь неплотно прикрытую дверь библиотеки и спустилась в поисках Квентина.
Она сделала паузу, и тогда он поинтересовался:
— Насколько я знаю, леди Баррингтон уехала в Англию на несколько дней раньше, а вы задержались из-за болезни Квентина.
— Да, он прихворнул. Лорд Баррингтон предполагал, что мы втроем — леди Баррингтон, Квентин и я — отправимся вместе с Калетами, но лихорадка у Квентина усилилась, и я осталась ухаживать за ним.
— Я вас понимаю. Итак, кто-то явился той ночью на встречу с Джилом, не зная, что вы с Квентином еще находитесь в доме?
Дебора задумалась.
— Вероятно, встреча была назначена заранее. Днем Квентин чувствовал себя неважно, и лорд Баррингтон почти не выходил из-за этого из дома. Вряд ли он мог сообщить кому-то, что наш отъезд отменен. Впрочем, я не могу быть уверена…
— Продолжайте. Вы увидели свет из-под двери библиотеки? Что дальше?
— Потом я услышала голоса.
— Что вы расслышали? Воспоминания были настолько страшными, что Дебора не сразу собрала мужество для ответа.
— Лорд Баррингтон умолял вас, — она заметила, как сверкнули глаза Грея и поправила себя, — умолял кого-то оставить мальчика в живых.
— Я не понял. Где же был Квентин?
— Он был там, в библиотеке.
— Следовательно, Квентин присутствовал при убийстве? Именно это вы утверждаете?
Дебора горестно кивнула.
— И мальчик сказал, что видел меня? — Грей нахмурился.
— Нет-нет! Вы не так меня поняли. Квентин не помнит ничего из того, что произошло в тот промежуток времени, когда он появился в библиотеке и до момента, когда мы уже подплывали к берегам Дувра. Доктор сказал, что, возможно, память об этих событиях к нему так и не вернется. Шок, который он испытал при виде умирающего на его глазах отца, был слишком силен. Он не хочет ничего вспоминать. Его сознание само сопротивляется этому.
Грей долго хранил молчание перед тем, как вновь заговорить.
— К этой теме мы еще вернемся. Продолжайте. Скажите мне точно, что успел произнести Джил.
— Я не помню его слов в точности. Он назвал ваше имя, причем дважды.
— Что он сказал? — требовал Грей. Дебора опустила глаза.
— … он сказал… «Кендал, лорд Кендал… как я мог подумать! Имей жалость, не трогай ребенка!» Потом почти прохрипел: «Квентин, беги! Спасайся!» Вот и все, что я помню.
— Вы уверены, что он произнес «лорд Кендал»?
— Да. — Она старательно избегала устремленного на нее жесткого взгляда.
— Джил никогда не называл меня по титулу. Мы знали друг друга со школьной скамьи, до того, как вступили в обладание титулами. В личных беседах с глазу на глаз я был для него Греем. Вашему разуму доступно, что я вам втолковываю? Вероятно, обо мне шел разговор между Джилом и кем-то еще, с кем он встретился той ночью. Я лишь упоминался в их беседе.
Дебора решила проявить настойчивость.
— Есть еще одна немаловажная деталь. Я знала, что у вас была на тот вечер назначена встреча. Как только я заметила свет в библиотеке, я тут же вспомнила об этом.
— Я получил записку, отменяющую встречу, — с недоумением сказал Грей.
— Я ничего не знала об этом.
— Назначал ли Джил какие-нибудь другие встречи?
— Это мне неизвестно.
Увидев, что ее чашка опустела, Грей поднял с пола бутылку, стоящую у ножки его кресла, и подлил туда бренди. Себе он тоже налил щедрую порцию.
— Вас снова пробирает дрожь, — объяснил он. — Выпейте и успокойтесь. Прошу вас.
Они оба выпили. Дебора один глоточек, он — все содержимое своей чаши.
— Давайте пока оставим эту тягостную тему и перенесемся дальше. Расскажите, что произошло потом.
Она с тоской посмотрела на закрытую дверь. Грей перехватил ее взгляд.
— Да, я знаю. Вы измучены до предела. Эти два последних дня выдались не особенно приятными для каждого из нас.
— А чья в этом вина? — Она вновь сделала шажок на тропу войны.
От удивления его брови полезли вверх, но он не выказал недовольства тем, что Дебора вновь обретает форму. Грей сперва думал допросить ее утром, после того как она отдохнет, но потом отверг эту идею. Сейчас ее душа более открыта навстречу ему, потому что он только что спас жизнь Квентину. Неизвестно, как она поведет себя завтра, но он предугадывал, что она начнет валить все на его плечи. В данный момент все преимущества были на его стороне, и он решил не выпускать их из рук.
— Рассказывайте, что произошло потом. Бренди оказалось хорошим средством для обретения храбрости, и она снова прибегла к нему,
— Я действовала инстинктивно. Как только раздался выстрел, я распахнула дверь. Квентин выскочил и уткнулся мне в колени.
— Вы видели убийцу? — не медля ни секунды, задал он новый вопрос.
— Я видела кого-то в полумраке над телом лежащего лорда. — Она нервно усмехнулась. — Я не рассчитывала своих действий. Я не подумала, что должна броситься хозяину на помощь. Я вообще ни о чем не думала и не знала, что мне делать. Я схватила Квентина, и мы побежали.
— А…убийца Джила видел вас?
— Нет. У меня не было в руках свечи. Холл был погружен во тьму. Он мог увидеть какую-то неясную мелькнувшую тень. С другой стороны, ему было нетрудно догадаться, что, раз уж Квентин здесь, его гувернантка тоже обязательно находится в доме.
Грей кивнул, соглашаясь с ней. — Что было потом?
Ее губы вновь задрожали от страшных воспоминаний.
— Это было ужасно. Я захлопнула дверь библиотеки, но он погнался за нами. Слуги давно спали у себя в дальнем крыле, и хотя, как я предполагаю, были разбужены выстрелом, никто не поспешил нам на помощь. Может быть, они струсили. Мы спрятались за портьерой в Голубом салоне. Я ощущала его присутствие. Я слышала его тяжелое дыхание в темноте и боялась, что он услышит дыхание Квентина тоже. Ведь мальчик почти хрипел. Потом… потом… Я не знаю. Должно быть, кто-то из слуг все-таки спугнул его.
— А потом? Что вы рассказали французским полицейским?
— Ничего. Ничего, что имело бы какое-то значение.
Когда он с сомнением взглянул на нее, Дебора проговорила быстро:
— Мы ведь уже воевали с Францией. Да и что они могли сделать? Я не хотела затягивать дело, чтоб нас не продержали во Франции до окончания войны. Там, в Париже, не осталось никого, кто смог бы помочь мне. Я должна была отвезти Квентина домой. И я это сделала. Поэтому я ничего не сказала французам,
— А почему в Дувре вы ударились в бегство, прихватив мальчика?
— Я испугалась за свою жизнь, когда возница обратился ко мне на пристани и заявил, что послан вами.
Наступило долгое напряженное молчание.
— Неужели вы надеялись спрятать мальчика от меня? Что вы собирались делать с ним спустя годы? Когда он стал бы взрослым?
— Я рассчитывала получить ответ от его дяди из Вест-Индии.
— От Джорджа? Вы писали Джорджу? — Грея и трогала и злила наивность Деборы. — Почему вы не обратились к властям? Здесь, в Англии? Любой разумный человек поступил бы так на вашем месте.
— А что бы я им рассказала? Что я подозреваю вас, члена палаты пэров, в убийстве? Мое слово против вашего! Вы бы все отрицали, и поверили бы, несомненно, вам. По закону вы главный опекун Квентина, и его бы забрали у меня. А я не хотела, чтобы вы совершили новое преступление.
Ее осенила идея, и она поспешила поделиться ею с Греем.
— Я могу задать вам тот же вопрос? Почему вы скрыли от властей исчезновение Квентина? В газетах ничего об этом не сообщалось, а я читала их все подряд.
Ему пришлось объяснять ей причины такой его политики. Он признался, что подозревал ее в причастности к утечке информации из стен министерства иностранных дел. Его обрадовало то, что к концу рассказа она смотрела на него уже не так враждебно.
Но Грею было не до чувств и переживаний.
— Вы были названы в завещании вторым опекуном Квентина. По какой причине, Дебора? Вы осознаете, что на вас налагается огромная ответственность? Ответьте мне.
— Я не понимаю ни того, ни другого. Правда, Квентин был очень ко мне привязан. — Она вдруг взорвалась. — Я женщина, в конце концов. Мое мнение ничего не значит. Как я могла противостоять вашим мужским интригам!
Грей вновь грубо схватил ее за подбородок и придвинул лицо к лампе. Она вскрикнула, но не оказала сопротивления.
— Мне кажется, что какой-то мужчина очень жестоко обошелся с вами. Вы до сих пор его боитесь. И ваш страх распространился на меня.
Отведя взгляд в сторону, Дебора прошептала:
— Мне нечего скрывать от вас… И я вас не боюсь. Единственное мое желание, чтобы завтра с утра наши дороги разошлись навсегда.
— Тогда не надейтесь увидеться с Квентином.
Дебора сохранила самообладание и сдержала рыдание.
— Это уж как решит ваша милость. Просить вас, чтобы вы позволили изредка наблюдать за ним откуда-нибудь из-за угла, ниже моего достоинства.
— А я еще вообще не решил, что делать с вами. Сдать в магистрат или…
— Не шутите!
— Я не шучу. И не угрожаю вам, Дебора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32