Наличие удобств солдата не интересовало.
“Шевроле" начал притормаживать. Джи-эр'44 изучал подступы к мотелю.
Возможность скрыться, если их найдут.
– Слушай, – девушка вдруг подозрительно посмотрела на него, – а почему ты помогаешь мне?
Унисол повернулся к ней. Никаких эмоций на застывшем спокойном лице. Безразличный голос произнес одну из самых странных фраз, которые Ронни доводилось слышать в жизни:
– Мой срок вышел. Я хочу вернуться домой. Но я не могу, пока не выполню приказ. Пока ты не будешь в безопасности.
Она ничего не понимала. Какой срок? Какой приказ? Чей? Кто-то приказал ему спасать ее? Кто? И почему он не может вернуться домой, пока не выполнит этот приказ?
– Постой, – «шевроле» резко сбросил скорость. – Эй, эй, что ты делаешь?
– Я останавливаю машину, – лицо унисола не изменилось.
Оно вообще ни разу не изменилось за то время, что они провели вместе.
– Зачем?
– Выполняю приказ.
– Чей?
– Твой.
Челюсть у Ронни отвисла. Ей стоило большого труда вернуть ее на место и спросить:
– Да о чем ты говоришь-то? Я не отдавала никаких приказов.
– Ты отдала приказ, – равнодушно возразил солдат. – «Постой». Унисол должен выполнять приказы. Я останавливаю машину.
– Езжай дальше.
«Шевроле» снова набрал скорость и устремился вперед. Ронни вздохнула. «Да, с этим парнем нужно держаться осторожно. Не дай бог скажешь что-нибудь ненароком. Он тебе тут же голову и отвернет. Или что похуже, – девушка вздохнула еще раз. – Так что он там говорил насчет ее безопасности? А, да. Существует какой-то приказ. Интересно. Ну, по крайней мере, унисол будет рядом какое-то время. Все лучше, чем ничего. Особенно, если этому полоумному Перри стукнет в голову искать ее. Да. Тут уж этот парень окажется как нельзя кстати».
Она окинула любопытным взглядом сидящего за рулем солдата и почти сразу заметила кровоточащую рану на ноге, чуть ниже колена.
– Господи, да ты ранен! – воскликнула девушка. Вид сочащейся кровью плоти вызвал у нее легкий приступ тошноты.
“Вот уж не думала, что ты такая впечатлительная, подруга". Ронни едва заметно сморщилась и взволнованно сказала:
– Нужно остановить кровотечение. Тебе же больно, наверное?!
Ей вовсе не улыбалось потерять единственного защитника. Солдат, не говоря ни слова, вдавил в панель кнопку электрозажигалки, подождал, пока она нагреется, и, вытащив из гнезда раскаленный докрасна цилиндр… Лицо Ронни перекосило от отвращения.
… Сунул его себе в рану. Раздалось отвратительное шипение, и в салоне резко запахло жженой человеческой плотью. Девушка почувствовала: еще секунда и ее стошнит. Кислая слюна заполнила рот.
– Кровотечение остановлено, – спокойно доложил унисол.
Он знал другие способы остановки кровотечения и залечивания ран, но приказ был отдан, и нужно было повиноваться.
«О, господи, – подумала Ронни. – Этот парень вообще ничего не чувствует, что ли? Вот это да». У нее появилось странное ощущение, что сидящий рядом водитель вовсе не человек, а ожившая кукла. Робот. И кровь у него – не кровь, а лишь имитация.
– Ты совсем не чувствуешь боли? – спросила она унисола.
Он отрицательно покачал головой:
– Совсем-совсем?
Солдат снова кивнул.
– Ну надо же… – Ронни ошарашено вскинула брови.
В эту секунду мотор «шевроле» чихнул и заглох.
– Что? – встрепенулась девушка. – Что случилось? Почему ты остановился?
– Кончился бензин, – доложил солдат.
Ронни взглянула на щиток, на котором тревожно мигала маленькая красная лампочка с изображением бензоколонки.
– Господи, ну конечно. Бензин кончился… – горестно констатировала она.
Сегодня, похоже, весь мир сговорился против нее. Ну хоть в чем-нибудь повезло бы.
Унисол молча выбрался из машины.
Хотя в живых осталась. Уже хорошо. Но… Что толку в спасении, если все равно погибнешь через час. Ну через два.
– Черт! – восклицание вырвалось у нее совершенно непроизвольно, когда она ткнулась телом в щиток.
“Шевроле" резко дернулся и покатился по шоссе, постепенно увеличивая скорость. Мотор его молчал, а за рулем было пусто.
Ронни оглянулась.
– О, боже!
Упираясь ладонями в задний борт, унисол толкал машину. Мышцы на его руках вздулись, а на лбу выступили капельки пота. Но, несмотря на это, лицо оставалось совершенно непроницаемым.
Стрелка спидометра отклонялась вправо все больше и больше, пока не застыла где-то в районе тридцати двух миль. Глаза девушки округлились, став размером с долларовую монету.
– Господи Иисусе, – тихо прошептала она. – Хотела бы я знать, чего не может этот парень.
Автомобиль уверенно и ровно продолжал катить вперед.
Эшфорт, Аризона.
Мотель «Дакки» оказался тихим и достаточно безопасным местом. Погруженный в полумрак, освещаемый лишь неоновым светом реклам и вывесок, он выглядел оазисом в холодной пустыне ночи. Административный домик, залитый приглушенным светом, находился в конце автомобильной дорожки, рядом со стоянкой для автомашин. Справа раскинулся жилой сектор. Он не был разбит на отдельные домики, как это принято в большинстве мотелей, а состоял из одного длинного корпуса, где стена одного номера являлась одновременно стеной соседнего. За ним расположился небольшой ресторанчик, все окна которого, по случаю позднего часа, были погашены. Правее – Ронни испытала ни с чем не сравнимое облегчение – громоздились стойки заправки.
Девушке хватило одного взгляда, чтобы оценить заведение. В слове «Лакки» не горит буква "Л". Постояльцы предпочитают ставить машину прямо перед дверями своего номера. Все ясно. Рядовой второразрядный мотельчик. На завтрак можно получить недоваренное яйцо и пережаренный бифштекс. За отдельную плату, разумеется.
Несмотря на поздний час, мотель пустовал. Перед корпусом стояли лишь две машины – малолитражный салатовый «пейсер» и желто-белый допотопный «бьюик». Первый наверняка принадлежит какому-нибудь рабочему, едущему в отпуск, второй скорее всего молодой парочке, которой, в силу семейных причин, негде заняться любовью. Стоянка же вообще пустовала.
Над домиком администратора сияла красная надпись: «Места есть».
Ронни смутило то, что вывеска над заправкой была погашена, так же, как и свет в будочке дежурного служащего. Это ей очень не понравилось, но она решила не отчаиваться. Возможно, скряга-хозяин в ночное время сам заправляет машины клиентов. Ну, должно же хоть в чем-нибудь повезти сегодня, а?
Толкая «шевроле» к автомобильной стоянке, Джиэр'44 оглядывал мотель. Он тоже отмечал некоторые интересующие его детали, но, в отличие от девушки, оценивал их как средство выживания и дальнейшего ведения боевых действий. Стоящие перед мотелем машины можно использовать в качестве запасного варианта побега. «Бьюик» предпочтительней. Старая, но более прочная модель, с достаточно сильным двигателем. Хотя, стоит перекрыть въезд, и автомобиль окажется совершенно бесполезным.
Шесть человек, вооруженных автоматами, без труда заблокируют гостевое здание, и жертвы окажутся в плотной западне.
Никуда не годное заведение.
Вдобавок к основной проблеме появилась еще одна – на руке унисола зловещим рубиновым огнем замерцал датчик перегрева. Энергозатраты нарушили температурный баланс в его организме. И если в ближайшее время он не сможет урегулировать температуру, сработает вживленная в организм автоматическая блокировка, отключая двигательный и речевой центры. В этом случае девушка останется совершенно беззащитной перед лицом надвигающейся смертельной опасности.
Ему необходимо срочно охладиться, а значит, придется воспользоваться одним из номеров мотеля.
Это отнимет драгоценное время. Час, а может быть, и больше. Под колесами захрустел гравий, когда «шевроле» выкатился на узкую площадку перед административным зданием.
Хозяин мотеля, толстый мужчина средних лет, мгновенно оторвался от включенного телевизора и с любопытством взглянул сквозь огромное – во всю стену – окно на поздних посетителей.
Ронни, в свою очередь, посмотрела на него. «М-да. Так я и знала. Типичный хомяк и скряга. Высокий с залысинами лоб, курчавые, тронутые сединой волосы. Нос огромный, как киль яхты. Мешки под маленькими маслянистыми глазками. Толстые губы. Да и весь он какой-то толстый, обрюзгший. Фууу».
Она поджала губы и громко хмыкнула. Видимо, по телевизору показывали что-то смешное, потому что хозяин вдруг громко захохотал. Его тело заколыхалось, подобно апельсиновому желе. Рот распахнулся, обнажив два ряда желтых кривых зубов.
«М-да, – покачала головой Ронни, – нет. В таком месте нам тоже не повезет. Оно просто не создано для везения. Определенно. Черт возьми».
В это мгновение «шевроле» качнуло, и он остановился. Девушка моментально вспомнила о своем спасителе. Как бы там ни было, а он все же унисол, и лучше бы вести себя с ним осторожней. Может быть, он обидчивый. Скажешь что не так, а этот парень рассердится и прикончит тебя, как тот – «тринадцатый» – прикончил Хью.
От этих мыслей ей стало не по себе. «Ну-ка, подруга, прекрати накачивать себя, подумала девушка. Он ведь не сделал тебе ничего плохого. Даже спас и, судя по всему, собирается делать это и впредь. Да, это так, –согласилась она сама с собой, – но все равно нужно быть настороже. Попробуй разбери, что у этого парня в голове. У него, как у японца, по лицу ни черта не поймешь. Бог его знает, может быть, он зол, как собака. Все-таки три мили машину руками толкал. И потом, безопасность, кто его знает, что он понимает под этим словом. Может быть, захочет под замок ее посадить».
Ронни выбралась из машины и остановилась, настороженно глядя на подходящего унисола. Все осталось по-прежнему. По крайней мере, внешне. Только на лбу и шее солдата выступили крупные градины пота.
Девушка подождала несколько секунд, надеясь, что он первым начнет разговор, и ей удастся определить его настроение. Но унисол молчал.
– Ну, ты как, не устал? – спросила Ронни и тут же поняла нелепость своего вопроса. – Ты столько толкал машину… Я подумала… Может быть… Н-да, – спаситель смотрел на нее непроницаемым взглядом.
Похоже, с парнем что-то не в порядке. "Знаешь, подруга, – подумала девушка, – будет лучше, если ты позвонишь в полицию, а заодно и в «Си-Эн-Эй».
– Я… Сейчас… – пробормотала она. – Пойду только… Унисол продолжал спокойно смотреть на нее, и Ронни вдруг ощутила укол тревоги. Ей показалось, что «сорок четвертый» прекрасно знает, что она думает.
“А если он умеет и мысли читать? Вот номер-то будет, мать твою. Послушает, послушает, а потом…”
Что будет потом, Ронни даже побоялась себе представить. Вереница мрачных мыслей пронеслась в ее голове.
“Так. Стоп. По-моему, девочка, ты спятила. Толкать руками машину и читать мысли – не одно и то же. Успокойся".
– Я сейчас вернусь, – быстро пробормотала она.
– Ты куда? – спокойно поинтересовался солдат.
Это был первый вопрос, заданный унисолом за несколько часов их «знакомства», и Ронни почувствовала что-то, похожее на удивление. Она не решилась соврать ему.
– Мне нужно позвонить. Можно?
«Сорок четвертый» не понимал ВОПРОСА. Ему нужны были приказы. То, что говорила девушка, откладывалось в его голове, перерабатывалось и оценивалось опять же с точки зрения возможных последствий. Аппаратура лаборатории позволяла прослушивать телефонные разговоры, но преследователи должны были быть еще достаточно далеко. В этом отношении телефонный разговор опасности не представлял, а значит, и не нуждался в комментариях. – Можно? – Ронни начала медленно пятиться, продолжая наблюдать за спокойным лицом солдата. – Хорошо?
Она повернулась и пошла к офису. Почему-то ей казалось, что сейчас за спиной ударит выстрел. Но ничего не произошло. Ронни пересекла площадку и толкнула стеклянную дверь.
После ночной тишины улицы шум офиса оглушил ее. Надрывался телевизор, трубно хохотал хозяин, гудел кондиционер, нагнетая в тесное помещение конторы прохладный воздух. Толстяк, навалившись на высокую стойку, гоготал, ерзая по ней отвисшей жирной грудью. Четыре его подбородка колыхались в такт всхлипам, которые он издавал, когда втягивал в легкие воздух.
Ронни уже не сомневалась: если этот боров выпрямится, то откроется необъятный живот, напоминающий размерами пивной бочонок.
– Мне нужен бензин, – коротко сказала она, преодолевая неприятное ощущение, вызываемое толстяком.
– У нас нет бензина, – он на секунду оторвался от телевизора. – Бензин кончился еще днем. Привезут завтра утром.
Толстяк лгал. Бензин был, и даже много. Но эта девочка не получит ни капли, по крайней мере, до утра и не сможет уехать. А раз она не сможет уехать, значит, возьмет номер… Черненькие маслянистые глазки скользнули по ладной фигурке сверху вниз, затем обратно. Толстенькие губы растянула довольная улыбка.
– Номер возьмете? – игриво спросил толстяк, чувствуя, как горячая волна желания поднимается внизу живота.
Он уже собрался было подмигнуть девушке, но в этот момент дверь открылась, и в конторку вошел здоровенный парень, затянутый в серебристый комбинезон с надписью: «Вооруженные силы США» на груди.
По тому, как взглянула на него девушка, толстяк сразу понял, что они знакомы. Игривая улыбка сползла с его лица. Он мигом потерял интерес к этой парочке и разочарованно буркнул остановившемуся у двери парню:
– Хороший костюмчик у тебя.
Ронни подошла к краю стойки и, сняв с телефона трубку, попыталась набрать номер. Хозяин знал, что телефон отключил еще неделю назад, но не подал виду, а снова обратился к парню:
– Слушай, друг, ты что-то неважно выглядишь.
Здоровяк взглянул на него из-под полуопущенных век и спокойно ответил:
– Мне нужно остыть.
– Ну, – протянул толстяк, – у нас во всех комнатах есть кондиционеры, – он понизил голос и, подмигнув серебристому гостю, тихо добавил: – И даже есть водяные матрасы.
Парень никак не отреагировал на эту реплику. Он тупо смотрел на хозяина, и у того мороз прошел по коже от этого равнодушного холодного взгляда.
"Господи, – потихоньку впадая в панику, думал толстяк, – а вдруг он какой-нибудь убийца? Или психопат? Глазищи-то, глазищи. Точно, он ненормальный. Боже, пресвятая Богородица, а если этот парень сейчас достанет пистолет и выстрелит в него? А? Что тогда? Почему он встал у дверей? Боится, что я позову на помощь? Или как? Что ему нужно?”
Джи-эр'44 еще несколько секунд наблюдал за расплывающейся трясущейся физиономией толстяка. Он видел большие темные пятна подмышками и на груди светлой рубашки хозяина. Он не понимал, отчего так нервничает этот человек. Унисол не знал ТАКОГО страха. Толстяк ответил на его вопрос, больше «сорок четвертого» ничего не интересовало в этой комнате, кроме одной мелочи.
Взгляд солдата пробежал по комнате, отмечая какие-то, одному ему нужные детали, а затем он вышел. Дверь медленно закрылась за ним, задребезжало стекло, плохо укрепленное в оконной раме.
Толстяк прикрыл глаза и, мысленно перекрестившись, выдохнул.
– Эй, слушайте, тот телефон не работает, – громко возмутилась девушка, подходя к нему и останавливаясь напротив. – Можно позвонить со служебного аппарата?
Хозяин открыл глаза.
– Во всех… – просипел он, остановился, кашлянул и начал сначала. – Во всех наших комнатах есть телефоны. Пятьдесят долларов за ночь.
– Мне не нужна комната, – возразила девушка. – Мне нужно позвонить.
Толстяк порылся под стойкой и вытащил небольшую табличку, шлепнув ее на стойку перед аппаратом. На картонке красными буквами было написано: «Служебный телефон. Посторонним пользоваться запрещается».
– Прошу прощения, – преувеличенно вежливо сказал он.
Ронни вздохнула, вытащила из кармана несколько бумажек и бросила на стойку две банкноты по двадцать долларов и одну десятку.
Толстяк сгреб их в ящик и ухмыльнулся.
– Да, но вас-то двое, а значит, и оплата будет двойная.
Девушка добавила еще пятьдесят долларов.
– О'кей. Это все?
Хозяин расплылся в довольной улыбке. Когда хотят ограбить или убить, денег не платят. Он почувствовал себя спокойно и хорошо.
– Нет. Еще десятка за парковку и двадцать – залог за возможный ущерб.
Ронни вздохнула и выложила еще тридцать долларов.
– Теперь, я надеюсь, можно получить ключ?
– Конечно, – толстяк вытащил из ящика ключ и бросил его на стол. – Всего хорошего. Приятного отдыха. Ваш номер 4-Б.
4-Б оказался небольшим, довольно опрятным номером с огромной постелью, шкафом и парой внушительных кресел. На прикроватном столике стоял белый телефонный аппарат, а на низеньком журнальном – переносной телевизор.
– Отлично, – оценила Ронни. – Даже телевизор есть. Еще успеем посмотреть последние известия.
Она быстро пересекла комнату и включила телевизор. Джи-эр'44 осмотрел комнату, отыскивая взглядом необходимую ему вещь. Он обнаружил кондиционер почти сразу. Тот был вмонтирован в небольшое окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
“Шевроле" начал притормаживать. Джи-эр'44 изучал подступы к мотелю.
Возможность скрыться, если их найдут.
– Слушай, – девушка вдруг подозрительно посмотрела на него, – а почему ты помогаешь мне?
Унисол повернулся к ней. Никаких эмоций на застывшем спокойном лице. Безразличный голос произнес одну из самых странных фраз, которые Ронни доводилось слышать в жизни:
– Мой срок вышел. Я хочу вернуться домой. Но я не могу, пока не выполню приказ. Пока ты не будешь в безопасности.
Она ничего не понимала. Какой срок? Какой приказ? Чей? Кто-то приказал ему спасать ее? Кто? И почему он не может вернуться домой, пока не выполнит этот приказ?
– Постой, – «шевроле» резко сбросил скорость. – Эй, эй, что ты делаешь?
– Я останавливаю машину, – лицо унисола не изменилось.
Оно вообще ни разу не изменилось за то время, что они провели вместе.
– Зачем?
– Выполняю приказ.
– Чей?
– Твой.
Челюсть у Ронни отвисла. Ей стоило большого труда вернуть ее на место и спросить:
– Да о чем ты говоришь-то? Я не отдавала никаких приказов.
– Ты отдала приказ, – равнодушно возразил солдат. – «Постой». Унисол должен выполнять приказы. Я останавливаю машину.
– Езжай дальше.
«Шевроле» снова набрал скорость и устремился вперед. Ронни вздохнула. «Да, с этим парнем нужно держаться осторожно. Не дай бог скажешь что-нибудь ненароком. Он тебе тут же голову и отвернет. Или что похуже, – девушка вздохнула еще раз. – Так что он там говорил насчет ее безопасности? А, да. Существует какой-то приказ. Интересно. Ну, по крайней мере, унисол будет рядом какое-то время. Все лучше, чем ничего. Особенно, если этому полоумному Перри стукнет в голову искать ее. Да. Тут уж этот парень окажется как нельзя кстати».
Она окинула любопытным взглядом сидящего за рулем солдата и почти сразу заметила кровоточащую рану на ноге, чуть ниже колена.
– Господи, да ты ранен! – воскликнула девушка. Вид сочащейся кровью плоти вызвал у нее легкий приступ тошноты.
“Вот уж не думала, что ты такая впечатлительная, подруга". Ронни едва заметно сморщилась и взволнованно сказала:
– Нужно остановить кровотечение. Тебе же больно, наверное?!
Ей вовсе не улыбалось потерять единственного защитника. Солдат, не говоря ни слова, вдавил в панель кнопку электрозажигалки, подождал, пока она нагреется, и, вытащив из гнезда раскаленный докрасна цилиндр… Лицо Ронни перекосило от отвращения.
… Сунул его себе в рану. Раздалось отвратительное шипение, и в салоне резко запахло жженой человеческой плотью. Девушка почувствовала: еще секунда и ее стошнит. Кислая слюна заполнила рот.
– Кровотечение остановлено, – спокойно доложил унисол.
Он знал другие способы остановки кровотечения и залечивания ран, но приказ был отдан, и нужно было повиноваться.
«О, господи, – подумала Ронни. – Этот парень вообще ничего не чувствует, что ли? Вот это да». У нее появилось странное ощущение, что сидящий рядом водитель вовсе не человек, а ожившая кукла. Робот. И кровь у него – не кровь, а лишь имитация.
– Ты совсем не чувствуешь боли? – спросила она унисола.
Он отрицательно покачал головой:
– Совсем-совсем?
Солдат снова кивнул.
– Ну надо же… – Ронни ошарашено вскинула брови.
В эту секунду мотор «шевроле» чихнул и заглох.
– Что? – встрепенулась девушка. – Что случилось? Почему ты остановился?
– Кончился бензин, – доложил солдат.
Ронни взглянула на щиток, на котором тревожно мигала маленькая красная лампочка с изображением бензоколонки.
– Господи, ну конечно. Бензин кончился… – горестно констатировала она.
Сегодня, похоже, весь мир сговорился против нее. Ну хоть в чем-нибудь повезло бы.
Унисол молча выбрался из машины.
Хотя в живых осталась. Уже хорошо. Но… Что толку в спасении, если все равно погибнешь через час. Ну через два.
– Черт! – восклицание вырвалось у нее совершенно непроизвольно, когда она ткнулась телом в щиток.
“Шевроле" резко дернулся и покатился по шоссе, постепенно увеличивая скорость. Мотор его молчал, а за рулем было пусто.
Ронни оглянулась.
– О, боже!
Упираясь ладонями в задний борт, унисол толкал машину. Мышцы на его руках вздулись, а на лбу выступили капельки пота. Но, несмотря на это, лицо оставалось совершенно непроницаемым.
Стрелка спидометра отклонялась вправо все больше и больше, пока не застыла где-то в районе тридцати двух миль. Глаза девушки округлились, став размером с долларовую монету.
– Господи Иисусе, – тихо прошептала она. – Хотела бы я знать, чего не может этот парень.
Автомобиль уверенно и ровно продолжал катить вперед.
Эшфорт, Аризона.
Мотель «Дакки» оказался тихим и достаточно безопасным местом. Погруженный в полумрак, освещаемый лишь неоновым светом реклам и вывесок, он выглядел оазисом в холодной пустыне ночи. Административный домик, залитый приглушенным светом, находился в конце автомобильной дорожки, рядом со стоянкой для автомашин. Справа раскинулся жилой сектор. Он не был разбит на отдельные домики, как это принято в большинстве мотелей, а состоял из одного длинного корпуса, где стена одного номера являлась одновременно стеной соседнего. За ним расположился небольшой ресторанчик, все окна которого, по случаю позднего часа, были погашены. Правее – Ронни испытала ни с чем не сравнимое облегчение – громоздились стойки заправки.
Девушке хватило одного взгляда, чтобы оценить заведение. В слове «Лакки» не горит буква "Л". Постояльцы предпочитают ставить машину прямо перед дверями своего номера. Все ясно. Рядовой второразрядный мотельчик. На завтрак можно получить недоваренное яйцо и пережаренный бифштекс. За отдельную плату, разумеется.
Несмотря на поздний час, мотель пустовал. Перед корпусом стояли лишь две машины – малолитражный салатовый «пейсер» и желто-белый допотопный «бьюик». Первый наверняка принадлежит какому-нибудь рабочему, едущему в отпуск, второй скорее всего молодой парочке, которой, в силу семейных причин, негде заняться любовью. Стоянка же вообще пустовала.
Над домиком администратора сияла красная надпись: «Места есть».
Ронни смутило то, что вывеска над заправкой была погашена, так же, как и свет в будочке дежурного служащего. Это ей очень не понравилось, но она решила не отчаиваться. Возможно, скряга-хозяин в ночное время сам заправляет машины клиентов. Ну, должно же хоть в чем-нибудь повезти сегодня, а?
Толкая «шевроле» к автомобильной стоянке, Джиэр'44 оглядывал мотель. Он тоже отмечал некоторые интересующие его детали, но, в отличие от девушки, оценивал их как средство выживания и дальнейшего ведения боевых действий. Стоящие перед мотелем машины можно использовать в качестве запасного варианта побега. «Бьюик» предпочтительней. Старая, но более прочная модель, с достаточно сильным двигателем. Хотя, стоит перекрыть въезд, и автомобиль окажется совершенно бесполезным.
Шесть человек, вооруженных автоматами, без труда заблокируют гостевое здание, и жертвы окажутся в плотной западне.
Никуда не годное заведение.
Вдобавок к основной проблеме появилась еще одна – на руке унисола зловещим рубиновым огнем замерцал датчик перегрева. Энергозатраты нарушили температурный баланс в его организме. И если в ближайшее время он не сможет урегулировать температуру, сработает вживленная в организм автоматическая блокировка, отключая двигательный и речевой центры. В этом случае девушка останется совершенно беззащитной перед лицом надвигающейся смертельной опасности.
Ему необходимо срочно охладиться, а значит, придется воспользоваться одним из номеров мотеля.
Это отнимет драгоценное время. Час, а может быть, и больше. Под колесами захрустел гравий, когда «шевроле» выкатился на узкую площадку перед административным зданием.
Хозяин мотеля, толстый мужчина средних лет, мгновенно оторвался от включенного телевизора и с любопытством взглянул сквозь огромное – во всю стену – окно на поздних посетителей.
Ронни, в свою очередь, посмотрела на него. «М-да. Так я и знала. Типичный хомяк и скряга. Высокий с залысинами лоб, курчавые, тронутые сединой волосы. Нос огромный, как киль яхты. Мешки под маленькими маслянистыми глазками. Толстые губы. Да и весь он какой-то толстый, обрюзгший. Фууу».
Она поджала губы и громко хмыкнула. Видимо, по телевизору показывали что-то смешное, потому что хозяин вдруг громко захохотал. Его тело заколыхалось, подобно апельсиновому желе. Рот распахнулся, обнажив два ряда желтых кривых зубов.
«М-да, – покачала головой Ронни, – нет. В таком месте нам тоже не повезет. Оно просто не создано для везения. Определенно. Черт возьми».
В это мгновение «шевроле» качнуло, и он остановился. Девушка моментально вспомнила о своем спасителе. Как бы там ни было, а он все же унисол, и лучше бы вести себя с ним осторожней. Может быть, он обидчивый. Скажешь что не так, а этот парень рассердится и прикончит тебя, как тот – «тринадцатый» – прикончил Хью.
От этих мыслей ей стало не по себе. «Ну-ка, подруга, прекрати накачивать себя, подумала девушка. Он ведь не сделал тебе ничего плохого. Даже спас и, судя по всему, собирается делать это и впредь. Да, это так, –согласилась она сама с собой, – но все равно нужно быть настороже. Попробуй разбери, что у этого парня в голове. У него, как у японца, по лицу ни черта не поймешь. Бог его знает, может быть, он зол, как собака. Все-таки три мили машину руками толкал. И потом, безопасность, кто его знает, что он понимает под этим словом. Может быть, захочет под замок ее посадить».
Ронни выбралась из машины и остановилась, настороженно глядя на подходящего унисола. Все осталось по-прежнему. По крайней мере, внешне. Только на лбу и шее солдата выступили крупные градины пота.
Девушка подождала несколько секунд, надеясь, что он первым начнет разговор, и ей удастся определить его настроение. Но унисол молчал.
– Ну, ты как, не устал? – спросила Ронни и тут же поняла нелепость своего вопроса. – Ты столько толкал машину… Я подумала… Может быть… Н-да, – спаситель смотрел на нее непроницаемым взглядом.
Похоже, с парнем что-то не в порядке. "Знаешь, подруга, – подумала девушка, – будет лучше, если ты позвонишь в полицию, а заодно и в «Си-Эн-Эй».
– Я… Сейчас… – пробормотала она. – Пойду только… Унисол продолжал спокойно смотреть на нее, и Ронни вдруг ощутила укол тревоги. Ей показалось, что «сорок четвертый» прекрасно знает, что она думает.
“А если он умеет и мысли читать? Вот номер-то будет, мать твою. Послушает, послушает, а потом…”
Что будет потом, Ронни даже побоялась себе представить. Вереница мрачных мыслей пронеслась в ее голове.
“Так. Стоп. По-моему, девочка, ты спятила. Толкать руками машину и читать мысли – не одно и то же. Успокойся".
– Я сейчас вернусь, – быстро пробормотала она.
– Ты куда? – спокойно поинтересовался солдат.
Это был первый вопрос, заданный унисолом за несколько часов их «знакомства», и Ронни почувствовала что-то, похожее на удивление. Она не решилась соврать ему.
– Мне нужно позвонить. Можно?
«Сорок четвертый» не понимал ВОПРОСА. Ему нужны были приказы. То, что говорила девушка, откладывалось в его голове, перерабатывалось и оценивалось опять же с точки зрения возможных последствий. Аппаратура лаборатории позволяла прослушивать телефонные разговоры, но преследователи должны были быть еще достаточно далеко. В этом отношении телефонный разговор опасности не представлял, а значит, и не нуждался в комментариях. – Можно? – Ронни начала медленно пятиться, продолжая наблюдать за спокойным лицом солдата. – Хорошо?
Она повернулась и пошла к офису. Почему-то ей казалось, что сейчас за спиной ударит выстрел. Но ничего не произошло. Ронни пересекла площадку и толкнула стеклянную дверь.
После ночной тишины улицы шум офиса оглушил ее. Надрывался телевизор, трубно хохотал хозяин, гудел кондиционер, нагнетая в тесное помещение конторы прохладный воздух. Толстяк, навалившись на высокую стойку, гоготал, ерзая по ней отвисшей жирной грудью. Четыре его подбородка колыхались в такт всхлипам, которые он издавал, когда втягивал в легкие воздух.
Ронни уже не сомневалась: если этот боров выпрямится, то откроется необъятный живот, напоминающий размерами пивной бочонок.
– Мне нужен бензин, – коротко сказала она, преодолевая неприятное ощущение, вызываемое толстяком.
– У нас нет бензина, – он на секунду оторвался от телевизора. – Бензин кончился еще днем. Привезут завтра утром.
Толстяк лгал. Бензин был, и даже много. Но эта девочка не получит ни капли, по крайней мере, до утра и не сможет уехать. А раз она не сможет уехать, значит, возьмет номер… Черненькие маслянистые глазки скользнули по ладной фигурке сверху вниз, затем обратно. Толстенькие губы растянула довольная улыбка.
– Номер возьмете? – игриво спросил толстяк, чувствуя, как горячая волна желания поднимается внизу живота.
Он уже собрался было подмигнуть девушке, но в этот момент дверь открылась, и в конторку вошел здоровенный парень, затянутый в серебристый комбинезон с надписью: «Вооруженные силы США» на груди.
По тому, как взглянула на него девушка, толстяк сразу понял, что они знакомы. Игривая улыбка сползла с его лица. Он мигом потерял интерес к этой парочке и разочарованно буркнул остановившемуся у двери парню:
– Хороший костюмчик у тебя.
Ронни подошла к краю стойки и, сняв с телефона трубку, попыталась набрать номер. Хозяин знал, что телефон отключил еще неделю назад, но не подал виду, а снова обратился к парню:
– Слушай, друг, ты что-то неважно выглядишь.
Здоровяк взглянул на него из-под полуопущенных век и спокойно ответил:
– Мне нужно остыть.
– Ну, – протянул толстяк, – у нас во всех комнатах есть кондиционеры, – он понизил голос и, подмигнув серебристому гостю, тихо добавил: – И даже есть водяные матрасы.
Парень никак не отреагировал на эту реплику. Он тупо смотрел на хозяина, и у того мороз прошел по коже от этого равнодушного холодного взгляда.
"Господи, – потихоньку впадая в панику, думал толстяк, – а вдруг он какой-нибудь убийца? Или психопат? Глазищи-то, глазищи. Точно, он ненормальный. Боже, пресвятая Богородица, а если этот парень сейчас достанет пистолет и выстрелит в него? А? Что тогда? Почему он встал у дверей? Боится, что я позову на помощь? Или как? Что ему нужно?”
Джи-эр'44 еще несколько секунд наблюдал за расплывающейся трясущейся физиономией толстяка. Он видел большие темные пятна подмышками и на груди светлой рубашки хозяина. Он не понимал, отчего так нервничает этот человек. Унисол не знал ТАКОГО страха. Толстяк ответил на его вопрос, больше «сорок четвертого» ничего не интересовало в этой комнате, кроме одной мелочи.
Взгляд солдата пробежал по комнате, отмечая какие-то, одному ему нужные детали, а затем он вышел. Дверь медленно закрылась за ним, задребезжало стекло, плохо укрепленное в оконной раме.
Толстяк прикрыл глаза и, мысленно перекрестившись, выдохнул.
– Эй, слушайте, тот телефон не работает, – громко возмутилась девушка, подходя к нему и останавливаясь напротив. – Можно позвонить со служебного аппарата?
Хозяин открыл глаза.
– Во всех… – просипел он, остановился, кашлянул и начал сначала. – Во всех наших комнатах есть телефоны. Пятьдесят долларов за ночь.
– Мне не нужна комната, – возразила девушка. – Мне нужно позвонить.
Толстяк порылся под стойкой и вытащил небольшую табличку, шлепнув ее на стойку перед аппаратом. На картонке красными буквами было написано: «Служебный телефон. Посторонним пользоваться запрещается».
– Прошу прощения, – преувеличенно вежливо сказал он.
Ронни вздохнула, вытащила из кармана несколько бумажек и бросила на стойку две банкноты по двадцать долларов и одну десятку.
Толстяк сгреб их в ящик и ухмыльнулся.
– Да, но вас-то двое, а значит, и оплата будет двойная.
Девушка добавила еще пятьдесят долларов.
– О'кей. Это все?
Хозяин расплылся в довольной улыбке. Когда хотят ограбить или убить, денег не платят. Он почувствовал себя спокойно и хорошо.
– Нет. Еще десятка за парковку и двадцать – залог за возможный ущерб.
Ронни вздохнула и выложила еще тридцать долларов.
– Теперь, я надеюсь, можно получить ключ?
– Конечно, – толстяк вытащил из ящика ключ и бросил его на стол. – Всего хорошего. Приятного отдыха. Ваш номер 4-Б.
4-Б оказался небольшим, довольно опрятным номером с огромной постелью, шкафом и парой внушительных кресел. На прикроватном столике стоял белый телефонный аппарат, а на низеньком журнальном – переносной телевизор.
– Отлично, – оценила Ронни. – Даже телевизор есть. Еще успеем посмотреть последние известия.
Она быстро пересекла комнату и включила телевизор. Джи-эр'44 осмотрел комнату, отыскивая взглядом необходимую ему вещь. Он обнаружил кондиционер почти сразу. Тот был вмонтирован в небольшое окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33