Его манера танцевать показалась Фионе не очень приятной, излишне интимной. Разговаривал он весьма скупо, совсем ей не понравился, и девушка с радостью воспользовалась возможностью поскорее вернуться за собственный столик.
Партнер заказал себе бутылку шампанского и ушел за свой стол смаковать вино с устрицами.
Это была явно важная персона, ибо ему отвели почетный столик с диванчиком в небольшом алькове, который держали исключительно для торжественных случаев или для снизошедших до посещения Пальони членов королевской фамилии.
— Это лорд Уинтроп, — сообщила Клер. — Жутко богатый и живет в таком дивном доме на углу Парк-лейн.
— Уинтроп-Хаус, — уточнила Фиона. — Знаю, конечно. Только, кажется, он мне не очень нравится.
— Ничего удивительного, — согласилась Клер. — Это просто скотина. А, вон мой старичок тащится. Ладно, мы с тобой уже не увидимся нынче — я собираюсь с ним ужинать.
Она улыбнулась подходившему к ней пожилому генералу, лысому и совсем запыхавшемуся.
Они ушли за другой стол в дальний конец зала, где Клер принялась выбирать самые дорогие в меню блюда.
Это не только соответствовало инструкциям Пальони, так как от хозяйки дансинга требовалось поощрять клиентов тратить деньги, но и вполне отвечало врожденной алчности самой Клер.
Фиона просидела за столом недолго, к ней вновь подошел лорд Уинтроп.
Она неохотно поднялась на ноги, испытывая сильное искушение отказаться, но знала, что Пальони стоит в дверях и наблюдает.
Лорд Уинтроп танцевал просто сказочно, только держал ее слишком крепко.
— Знаете, вы очень хорошенькая, — проговорил он наконец.
— Благодарю вас, — отвечала Фиона со всей холодностью, на какую могла осмелиться.
Ее совершенно не трогали комплименты такого сорта, во всяком случае из уст того, кто ей не нравился.
— Поужинаете со мной сегодня вечером? — продолжал лорд Уинтроп.
Фиона отчаянно подыскивала предлог для отказа.
— По-моему, я в это время еще занята, — нерешительно вымолвила она.
— Все в порядке, — заверил он. — Я скажу Пальони, что вы мне нужны.
— Нет, не надо, пожалуйста, — заторопилась Фиона. — Я, наверно, сама сумею договориться.
— Тогда, значит, условились, моя дорогая, — заключил он. — Я буду здесь около одиннадцати.
И на мгновение прижал ее еще крепче.
— Где вы живете?
— У меня комната в «конюшнях», — ответила Фиона.
— Хорошая комната?
— Очень маленькая, — пояснила она. — Я собиралась переехать, только очень трудно что-нибудь подыскать.
— Вы можете принимать там друзей? — спросил лорд Уинтроп.
Фиона сообразила, куда он клонит, и быстро предупредила:
— О нет, совершенно исключено. Я живу у жены шофера и располагаю одной смежной с ней крохотной комнатушкой.
— Да ведь это довольно-таки неудобно для хорошенькой девушки вроде вас, — игриво заметил он.
Фиона затрясла головой.
— Я никогда не принимаю друзей дома, — твердо заявила она, надеясь, что это звучит вполне весомо.
— Так, может быть, они вас принимают? — предположил он.
— Нет, — отрезала она. — Я ухожу отсюда страшно уставшая и просто мечтаю отправиться прямиком домой… Танец, кажется, кончился. Не желаете ли вернуться к своему ужину?
— Я потом еще подойду с вами потанцевать, — пообещал лорд Уинтроп и стиснул ее на прощание, отчего девушка вернулась за столик с пылающими щеками и сердитым взором.
— Старый дурак разошелся, — бросила она Полу. Тот, рассмеявшись, заметил:
— Я бы не возражал. В конце концов, он довольно богат.
— А по-моему, омерзителен, — фыркнула Фиона. Пол взглянул на нее с некоторым презрением.
— Ты что, действительно собираешься сохранять позу девственницы? — полюбопытствовал он. — До поры до времени это забавно, но нельзя же вечно строить невинные глазки. В любом случае, — добавил он более дружеским тоном, — я не стал бы перечить его желаниям. Старый черт — мастер жаловаться, а он тут один из лучших клиентов.
Фиона кивнула.
— Так я и думала, судя по шуму, который поднимается вокруг него.
— И не забывай, — посоветовал Пол. — О Боже… оркестр собирается затянуть танго. Значит, нам пора начинать.
Они поднялись и пошли танцевать.
Спустя какое-то время в круг вышли две-три другие пары, но танцующих было мало, и Фиона чувствовала, что глаза лорда Уинтропа следят за каждым ее движением.
Они проделывали все подобающие показательному танго повороты и сложные перебежки, а она неустанно гадала, как бы избавиться от мужчины, наблюдавшего за ней из другого конца зала.
Она смутно чуяла что-то грязное и желала любой ценой отделаться от лорда Уинтропа.
Фиона чувствовала, что Клер сочтет ее дурочкой и Пол тоже не посочувствует. У нее не было никого, кому можно было бы поведать свои опасения.
В конце концов страхи могут оказаться и безосновательными, и в то же время она догадывалась, что с лордом Уинтропом ей придется нелегко.
А ведь как хорошо ей жилось в эти несколько последних недель у Пальони! Сперва она с трудом выдерживала непривычное расписание, но теперь попривыкла и научилась спать почти до полудня, невзирая на шум в «конюшнях».
Скопить сколько-нибудь денег, разумеется, не удалось. По правде сказать, даже жалованье за будущую неделю истрачено на новое платье, которое ей пришлось купить.
Фиона не допускала мысли о поисках другого места и хорошо понимала, что сохранить это место может только она сама.
Одной жалобы может оказаться достаточно для немедленного увольнения, после чего ей снова придется торчать в длинных очередях в поисках работы.
«До чего же я стала впечатлительной, — подумала девушка, мысленно заставляя себя встряхнуться, — и как глупо переживать только из-за того, что какой-то старик пригласил поужинать!»
Она мельком оглянулась на него. Он по-прежнему наблюдал за ней. Вернувшись за столик, Фиона в неожиданной вспышке ярости призналась Полу:
— Ненавижу такую жизнь!
Он посмотрел на нее с удивлением.
— Если ты знаешь работу получше… Наполовину устыдившись самой себя, Фиона фыркнула и подтвердила:
— Нет, не знаю.
— Я видел кое-что похлеще, — добавил Пол, сделав большой глоток воды.
Потом он поднялся и пошел через зал приглашать веселую вдовушку шестидесяти пяти лет на следующий фокстрот. Проходя мимо зеркала, окинул себя самодовольным взглядом.
« Он слишком глуп, чтобы желать чего-нибудь лучшего», — сказала себе Фиона.
А потом увидела, что лорд Уинтроп встает и направляется к ней.
Глава 2
Один из посещавших ресторан мужчин приводил Фиону в неимоверный восторг.
Сначала она не знала, кто он такой, но в конце концов разведала, что зовут его Джим Макдональд и что он сын престарелого пэра, владельца обширных поместий в Шотландии.
Это Клер отыскала его фотографию в «Татлере» и показала Фионе, а прямо на следующий вечер — бывают же совпадения! — он подошел к их столику и пригласил ее танцевать.
Как только он вошел к Пальони в компании с другим мужчиной — оба в смокингах, явно после театра, — Фиона, завидев его, стала мечтать получить от него приглашение.
Прежде она всегда видела его с женщинами и особо отметила, что он никогда не появляется с шумными юными созданиями, вызывавшими у нее неприязнь.
Приходил он, как правило, с молодыми красивыми супружескими парами.
Эти компании редко бывали многочисленными — четверо, порой шестеро, — и со стороны казалось, что они страстно заинтересованы предметом своих бесед.
Собственно, танцевали они обычно совсем немного, может быть, раза два-три за весь вечер.
Джим Макдональд был очень высоким и с виду весьма достойным. Он выделялся среди всех мужчин, которые собирались по вечерам у Пальони.
Блондин с серыми, всегда поблескивающими глазами, он производил впечатление истинного, импозантного и привлекательного англичанина.
Он не просил, чтобы его обычным образом представили Фионе, просто подошел к столику и сказал:
— Будьте добры, не потанцуете ли со мной?
Она сразу же согласилась, радуясь, что свободна. Они пару минут кружились молча, потом Джим заговорил первым.
— Я был уверен, что вы должны быть великолепной танцоркой, — сказал он. — И оказался прав.
У него был низкий чарующий голос, и Фиона ответила счастливой улыбкой.
— Рада, что вы не разочарованы.
— Нисколько, — заверил он. — Я люблю танцевать с хорошими партнершами, но, боюсь, сам не очень справляюсь… У меня мало практики.
— По-моему, вы совсем неплохо справляетесь, — возразила она и добавила: — Это не просто любезность.
— Спасибо, — поблагодарил он, и с этой минуты им стало легко разговаривать.
Фиона пошла к его столику, поужинала с ним и с удивлением обнаружила, что им есть о чем поговорить.
Это казалось странным, так как жизнь они вели совсем разную, но почему-то им многое надо было сказать друг другу, о многом поспорить. Она вдруг ошеломленно поняла, что зал почти пуст и вечер закончился.
— Послушайте, — сказал Джим, — мы должны встретиться снова. Приходите утром со мной завтракать.
Фиона, слишком обрадованная, чтобы раздумывать, охотно согласилась.
Они мирно позавтракали в небольшом ресторанчике на Дувр-стрит и за вкуснейшей едой говорили и говорили обо всем. Джим многое уже успел совершить за свою жизнь.
Он вырос в Шотландии, в фамильном поместье, по возрасту угодил под призыв в армию в последний год войны, а когда война кончилась, понял, что не в состоянии приспособиться к сельской жизни.
Тогда он уехал в Африку, где около года держал ферму, и вернулся лишь из-за болезни отца, который состарился и оказался не в силах управлять поместьями.
Вернувшись в Англию, Джим счел невозможным уехать снова, ведь он за короткое время успел попутешествовать по всему миру.
Не вынося безделья, он изучил техническую сторону автомобильного дела и в данный момент занимал пост директора крупнейшего в стране синдиката.
Он был очень молод, но даже имея такой опыт, страстно жаждал испробовать все, что может предложить жизнь, и все находил забавным и интересным.
Из-за его необычайной привлекательности женщины не оставляли Джима в покое и несколько избаловали его.
За ним постоянно охотились, ублажали его, пока он не утвердился в том, что женский пол — очередное развлечение, посланное в мир ради его, Джима Макдональда, удовольствия.
Он не рассыпался перед Фионой в комплиментах, подобно другим мужчинам, с которыми она встречалась у Пальони, и не предпринимал каких-либо иных попыток ухаживания.
Однако женское чутье подсказало ей, что она ему нравится и наверняка следует ожидать частых встреч в будущем.
Нынче вечером, одеваясь перед уходом в своей крохотной спальне в «конюшнях», она снова и снова думала о Джиме, о его обаянии, и только когда уже почти совсем собралась, с чувством отвращения вспомнила про назначенный ужин с лордом Уинтропом.
Их первый совместный ужин обошелся практически без происшествий, а Фиона все равно не могла отделаться от ощущения, что лорд Уинтроп весьма неприятен и опасен.
Ужиная с ней в первый вечер, он вел вполне интересную беседу и в то же время постоянно пытался прижать под столом колено или схватить ее за руку.
Потом он предложил подвезти ее до дома, но Фионе хватило ума увильнуть под предлогом якобы данного другой девушке обещания ехать вместе, поскольку она никак не предполагала, что получит такое любезное предложение.
— В следующий раз вы должны разрешить мне вас отвезти, — сказал он, и она была вынуждена согласиться.
Лорд Уинтроп задавал ей бесчисленное множество вопросов, заставляя рассказывать о себе, она же ухитрялась давать самые что ни на есть уклончивые ответы, не испытывая никакого желания обсуждать свою жизнь с этим старым повесой.
К тому времени Фиона была достаточно наслышана о лорде Уинтропе от Клер. У него была куча денег, некогда заработанных его дедом на пиве.
Наследника он не имел, у него были только две замужние дочери и жена, предпочитавшая проводить время в Париже в интрижках с мужчинами, годными ей в сыновья.
Лорд Уинтроп был одинок, но никогда надолго не оставался без любовницы того или иного сорта. Он питал искреннюю приверженность к одному типу женщин и интересовался исключительно блондинками.
— За себя я могу не беспокоиться, — говорила Клер, — и очень жаль. Не возражала бы чуточку погулять со старичком. Одна из здешних девчонок получила от него сотню фунтов наличными и дивную меховую шубку.
— Не хочу ни того, ни другого, — передернувшись, заявила Фиона, а Клер посмеялась над ней.
— Не будь дурой, — посоветовала она. — Все равно попадешь под плуг, раньше или позже, так уж лучше с богатеньким.
— Может, я его в этом плане нисколько не интересую, — предположила Фиона.
Клер недоверчиво захохотала, да Фиона и сама знала, насколько ее надежда безосновательна.
«Я, пожалуй, сумела бы его отшить, — думала она, — если бы только нашелся хороший предлог не принимать его дома».
Она попробовала было выдумать строгую мать, но понимала, что лорд Уинтроп не поверит.
Сегодня она чувствовала себя такой счастливой с Джимом, что почти забыла про дамоклов меч, нависший в этот вечер над ее головой, а теперь, одеваясь, с ужасающей ясностью вспомнила.
Она не могла решиться немножечко обезобразить себя, надев платье, которое не шло ей, так как знала, что ее всюду настигнет орлиный глаз Пальони.
Однажды Фиона уже получила выговор за отказ пить предложенное шампанское. Она страшно устала, голова раскалывалась, и от шампанского стало бы еще хуже.
Отвергнув предложение сидевшего с ней за столиком пожилого мужчины, она предпочла бренди с содовой. В результате кавалер заказал не бутылку шампанского, а полбутылки. Пальони это заметил.
И на следующий день вызвал Фиону к себе в кабинет.
— Пей то, что клиент пьет, и усваивай — сидишь с клиентом, хочешь или не хочешь — пей шампанское. Повторять не стану.
Фиона почуяла в его речах угрозу и улизнула, радуясь, что не заработала чего-нибудь похуже выговора.
Когда она спустилась вниз и вышла на улицу, шел дождь.
Дождь вселял в нее страх, он мог испортить прическу, а платье могло оказаться измятым и забрызганным грязью.
К счастью, ей удалось сразу сесть в подошедший автобус.
Вечерние туфли Фиона носила с собой в пакете, и когда она принялась рыться в сумке, он выпал, а туфли легонько стукнули об пол.
Сидевший напротив мужчина поднял сверток и протянул ей.
— Спасибо, — поблагодарила она.
Это был молодой человек лет двадцати восьми — двадцати девяти в дешевой, но хорошей одежде, с весьма приятной улыбкой.
Фиона растерянно обнаружила в кошельке только банкноту в десять шиллингов. Забыла разменять. Кондуктор неодобрительно посмотрел на нее.
— Позвольте мне, — раздался голос с противоположного сиденья. Сосед протягивал два пенса.
— Но я не могу вам позволить… Я хочу сказать, не разменяете ли десять шиллингов? — смутилась Фиона.
Незнакомец подошел и сел рядом, спокойно объявив:
— К сожалению, нет.
Кондуктор сгреб деньги, оторвал билет и уже испарился, довольный, что не придется набирать сдачу.
— Ужасно любезно с вашей стороны, но что же мне теперь делать? — пробормотала Фиона.
— Ничего, — отвечал молодой человек. — Стоит ли вам разоряться на марку в полтора пенса, чтобы пересылать мне такую сумму?
И они вместе рассмеялись.
— Я вас часто вижу в этом автобусе, — заметил он.
— Да, я обычно в нем езжу примерно в это время, — подтвердила Фиона.
— На работу? — спросил он. — Лично я именно туда.
— И я тоже, — отозвалась Фиона. — Служу у Пальони.
— А я еду на Флит-стрит — тружусь в ночной смене в «Дейли Меркьюри».
— Как интересно! — воскликнула Фиона. — Вам нравится?
— Вполне, — подтвердил он. — Какое-то время уже поработал. Не знаю, есть ли у меня перспективы на будущее в газете, но это все-таки лучше, чем ничего.
— Я тоже так думаю, — согласилась Фиона и, вспомнив о приближающемся вечере, добавила: — Хотя иногда сомневаюсь.
— Женщинам хуже приходится, чем мужчинам, — сказал ее новый приятель. — Мне всегда казалось, что женщина не должна работать.
— Как старомодно! — мурлыкнула Фиона.
— Правда? — переспросил он. — А я твердо думал, если женюсь когда-нибудь, ни за что не позволю жене работать.
— Возможно, она будет вынуждена, если вы к тому времени не станете главным редактором, — заметила Фиона.
— Вот это вряд ли! — усмехнулся он. — О… вам здесь выходить… Может быть, как-нибудь снова встретимся? Меня зовут Дональд Берн.
— Буду рада… Еще раз спасибо вам за два пенса, — ответила Фиона и, помахав ему, выскочила из автобуса и торопливо нырнула во тьму.
«До чего милый парень», — думала она, шагая по грязной улице и задирая юбку выше колен.
Возле «Пальони» мимо нее прокатил огромный «роллс-ройс», повернул к входу, и девушка, завернув за угол к служебному подъезду, увидела, как из лимузина выбирается лорд Уинтроп в пальто с меховым воротником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17