Впоследствии он не мог вспомнить, рассказывала ли Ириза ему обо всем этом, или он воспринимал ее мысли.Для возведения храма египтянам потребовалось восемьсот лет, и теперь колонны утратили все краски росписи. Но когда они входили в храм с его гигантскими колоннами высотой семьдесят футов, герцог почувствовал на себе всю его сокрушительную, подавляющую разум мощь.Атмосфера здесь настолько отличалась от той, что царила в храме Луксора, что в первые минуты при входе сюда трудно было собраться с мыслями.Он молча шел рядом с Иризой, которая словно порхала так, что ее ступни почти не оставляли следов на песке. У герцога создалось впечатление, что боги властвовали и правили здесь страхом и их величие было лишено человеколюбия.Многие из рельефов на колоннах отличались поразительной красотой, и он задержался бы, чтобы рассмотреть их, но интуиция подсказывала, что Ириза хочет вести его дальше.Он послушно следовал за нею, ощущая, что она неспроста стремится туда.Они прошли мимо огромного рельефа, изображавшего победу над кем-то и жертвоприношение богам, затем она остановилась, и герцог увидел впереди священное озеро, хотя, видимо, вначале она не намеревалась приводить его сюда.Ириза смотрела на него как-то странно, словно убеждала саму себя в том, что поступила верно. Но герцог уловил в ее взгляде еще что-то, заставившее его предположить, будто она испытывает его.За все это время они обменялись всего несколькими словами, казалось, разговаривать было совершенно излишним.Он знал, что они продолжают общаться, передавая друг другу свои мысли, и ему было достаточно лишь находиться подле нее.Огромные, сокрушительные колонны властно возвышались над ними, заставляя ощущать себя беззащитными карликами, и у герцога возникло почти неодолимое желание закричать им, что храм давно мертв, а он — жив.Но он знал, что это не правда. Храм был жив.И опять каким-то чудом он понял, что Ириза хотела, чтобы он пришел бы именно к этой мысли.Она тихо улыбнулась ему и протянула руку, и когда он взял ее, то почувствовал дрожь ее пальцев, будто они с ним говорили.— Пойдемте, — сказала она очень тихо, — я должна… что-то показать… вам.Она вела его за руку туда, где, как показалось герцогу, он увидел маленький храм.Он оказался перед какими-то ветхими полуразрушенными бронзовыми воротами. Ириза вошла туда с ним и свободной рукой закрыла их.Перед ними было низкое помещение, и, когда они зашли в него, солнечный свет пропал. Сначала герцог ничего не мог видеть, ощущая вокруг себя лишь сырую, прохладную темноту.Ириза стояла совершенно неподвижно, и он держался за ее руку, как будто боясь, что может потерять ее.По мере того как его глаза начали привыкать к темноте, он увидел свет, проникавший через крошечное отверстие в потолке и освещавший женскую фигуру вблизи них.Это было тело молодой женщины с пышными бедрами, упругими грудями и львиной головой вместо лица.Столь неожиданное зрелище составляло контраст с чудовищно громадными колоннами снаружи, купающимися в ослепительных лучах солнца, и герцогу оставалось лишь молча взирать на статую богини, которая, как он вспомнил из прочитанного, была богиней войны.Внезапно богиня исчезла, и было ли видение порождением его воображения, или оно действительно вырисовывалось в этом тесном, как камера, святилище?Сейчас он был воином в доспехах и командовал солдатами, маршировавшими рядом с ним.Ему было известно, что они только что прибыли по реке на корабле и сошли с него после долгого пути. Они устали, проплыв огромное расстояние, и в то же время ощущали подъем оттого, что достигли наконец цели Он выполнял приказ сопровождать и охранять ту, которую несли теперь на носилках на своих плечах шестеро сильных мужчин. Герцог поднял голову и увидел, что принцессой, которую он привез из своей страны, была Ириза!Он видел ее лицо, обрамленное драгоценностями, и знал, что она была наряжена в свои лучшие одеяния, потому что прибыла в Египет как невеста для фараона.Сопровождая ее, герцог понял, что всей душой любит эту женщину, которая была вверена его попечению и которую он доставил в качестве невесты для другого человека.Он понимал, что как только передаст ее в руки египтян, то должен возвратиться в свою страну, и тогда уже больше не увидит ее Но он оставит свое сердце с нею.Приближаясь к величественному Дворцу фараонов, невыносимо было думать о том, что принцесса так же любит его и ни он, ни она не в силах воспротивиться судьбе.Герцог не был даже уверен, что они говорили друг другу о своих чувствах, но слова были не нужны.Любовь крепко соединяла их в единое целое, и о своей любви они знали еще в прошлом, и ей не суждено было умереть в будущем.Как воин, он понимал, что фараоны берут в качестве великих главных жен своих сестер или порой даже своих Дочерей.В додинастические времена имущество и владения передавались следующему поколению по материнской линии, наследование производилось по материнскому, а не по отцовскому роду, Поэтому, стремясь оградить свой титул от малейшей тени сомнения в его законности, фараон брал в жены каждую женщину, имеющую хотя бы отдаленную возможность претендовать на трон.Кроме своей главной и высокочтимой царицы, он имел, говоря современным языком, «политических жен» — чужестранных принцесс, посылаемых их отцами в жены царю египетскому с целью укрепления дипломатического союза между странами.Были еще «жены», вводимые в царский гарем, но лишь дети главной жены и «политических жен» признавались принцами, принимая на себя часть огромного могущества, величия и божественных качеств самого фараона.Все это пронеслось в сознании герцога, пока он маршировал рядом с резными позолоченными носилками, на которых несли принцессу.Он поднял голову, и ее голубые глаза встретились с его взглядом. Они оба оплакивали жестокость предстоящей разлуки.Они могли лишь сказать друг другу молчаливое «прощай» и верить в то, что их любовь устоит перед временем до конца их жизни, а быть может, благодаря какой-то магической, неведомой им силе, преодолеет и смерть, и могилу.Впереди герцог увидел солдат фараона и его слуг, вышедших приветствовать новую невесту. Появились женщины с цветами и дети, несущие лепестки роз, чтобы усыпать ими путь принцессы.Он еще раз взглянул в эти голубые глаза, искавшие его лицо.«Прощай, моя любовь», — отозвалось в его сердце.Затем все снова погрузилось во тьму. Видение исчезло.Остался лишь свет на богине с головой львицы.
Спустя долгое время, хотя, может быть, прошло всего несколько минут, герцог обнаружил, что сидит возле священного озера.Рядом с ним была Ириза. Он смотрел на спокойную гладь воды, на которую когда-то священники с благоговением опускали царскую кедровую ладью с телом умершего фараона, и гадал, не сошел ли он с ума, а может, выпил наркотик, вызвавший эти странные галлюцинации.Не было еще в его жизни случая, чтобы он не контролировал бы своим разумом и телом, и он всегда считал, что никому не удастся загипнотизировать его.А может, сейчас это проделала с ним Ириза? Но герцог тут же отогнал эту абсурдную мысль.От прикосновений лучей солнца вода ослепительно сияла, и словно чужим голосом герцог спросил:— Вы видели то, что видел я?После небольшой паузы Ириза ответила:— Я… я видела это… раньше.— Вы видели, как мы расстались, быть может, в прошлой жизни?— Да, но могли быть и другие.— Другие жизни?— Возможно… я… не знаю. В Египте можно видеть только… те жизни, которые проходили… здесь.— Мне не совсем понятно, но вы в это верите.Герцог понял, что сам того не желая, принуждает ее к объяснению. Помолчав, она сказала:— Я знаю, что вы подозреваете меня в какой-то уловке, но это совершенно невозможно.— Куда мы входили?— В святилище богини Сахмет. Это единственное святилище во всем Карнаке, в котором еще сохранилась статуя божества.— И вы нашли его сами? Или кто-нибудь еще знает о нем?— Гиды никогда не водят туда посетителей. Они боятся.Но папа обнаружил его вскоре, как мы приехали в Луксор, и я думаю, что именно в этом святилище он узнал, что приведен сюда ради определенной цели.— Какой цели?— Я хотела бы, чтобы он сам рассказал вам об этом, когда поправится.Герцог помолчал немного, затем сказал:— Я все еще в большом смятении от всего увиденного, и вы должны понять, что я пытаюсь найти этому объяснения.Ириза рассмеялась, и ее серебристый смех будто пробежал легкой рябью по поверхности священного озера, развеяв устрашающе тягостное впечатление от великого храма позади них.— Чему вы смеетесь? — спросил герцог.— Тому, что вы такой англичанин! Точь-в-точь как мой папа, когда он впервые приехал сюда и подозревал шарлатанство во всем! «Всему можно найти разумное объяснение!» — говорил он мне, пока не уверился в полной разумности того, что мы уже жили когда-то в прошлом.Она ожидала, что герцог будет спорить с нею, но он молчал, и она продолжала:— Так же, как Нил никогда не высыхает, так и жизнь продолжается сезон за сезоном, год за годом, век за веком.Герцог внезапно заметил, как багрово-красное солнце опускается уже к горизонту, и поднялся на ноги.— Я должен проводить вас до дому, — сказал он. — Поскольку я пытаюсь доказать, что прозаичен и лишен воображения, то не хочу заблудиться в сумерках Карнака.— С вами ничего не произошло бы, — сказала Ириза, — но я согласна, что здесь было бы страшно.Они пошли назад сквозь ряды колонн, которые казались герцогу слишком близко расположенными друг к другу, может быть, для того, чтобы можно было физически ощутить мощь богов, против которой нет защиты.Они прошли через передний двор Амона, мимо храмов различных фараонов с геральдическими колоннами, пока не добрались до каменных ступеней, ведущих к реке.К тому времени от солнца осталась лишь огненно-малиновая полоска над горизонтом, а когда они приплыли к храму Луксора, река превратилась из золотой в пурпурную.Храм словно приветствовал их, и герцог вновь взял Иризу за руку, когда они проходили мимо прекрасных колонн и покинули храм с другой стороны, выйдя к глинобитным хижинам.В сумеречном свете они дошли до деревянного дома, защищенного множеством пальмовых деревьев, и, когда приблизились к окружавшим его кустам, Ириза остановилась.— Мы встретимся завтра? — спросил герцог.— Может быть, я… показала бы вам… что вы хотели… видеть?— Вы знаете сами, что я должен увидеть вас, и я коснулся лишь краешка того, о чем хочу знать и услышать.— После того что… произошло сегодня, вас может разочаровать… все остальное.— Позвольте мне самому судить об этом, — ответил он, — я лишь хочу увериться, что я найду вас в том же самом месте в то же самое время. Вы обещаете прийти?Она колебалась, и он внезапно испугался.— Пожалуйста, Ириза, вы, как и я, понимаете, что мне невозможно потерять вас после такого потрясения, которое я пережил, увидев столько невероятного. Вы должны помочь мне разобраться во всем этом.— Я не думаю, что вам действительно понадобится моя помощь.— Уверяю вас, что нуждаюсь в ней так, как никогда и ни в чем еще не нуждался. Я подобен утопающему, Ириза, и вы должны спасти меня!Она улыбнулась, как будто сама мысль о его беспомощности казалась ей смешной. Она подняла голову и, взглянув на него, сказала:— Сначала я боялась, что… ошиблась, но теперь я так рада, что мое предчувствие оказалось верным и вы… действительно тот, о ком я сразу… подумала.— Вы хотите сказать, что узнали меня, когда мы встретились впервые?Она кивнула.— Действительно, — сказал герцог после короткой паузы, — пожалуй, я узнал вас в тот момент, когда мне померещилось, будто ваше лицо высечено на колонне, возле которой вы стояли. Оно показалось мне знакомым, однако, когда о таком заговариваешь, все вдруг выглядит нелепым.— Конечно, — сказала она, — я уже говорила вам, что когда приезжаешь сюда впервые, то вначале трудно привыкнуть ко всему этому. Но со временем то, что… что происходит ежедневно, становится привычным.— В этом вы и должны убедить меня.С нотками нетерпения в голосе он продолжал:— Я не хочу, чтобы вы покинули меня сейчас, не хочу прекращать наш разговор. Невозможно объяснить вам, с каким отчаянным нетерпением мне придется ждать до завтрашнего вечера, когда я смогу снова увидеть вас, но я понимаю, что вам необходимо выспаться, чтобы ночью сидеть с вашим отцом.Герцог, казалось, убеждал в этом самого себя. Потом он сказал:— Я не успел сообщить вам, но сегодня я ездил в Долину Царей.— Да, я знаю.Он удивленно поднял брови.— Откуда вы знаете?Она улыбнулась.— В этом маленьком месте все знают обо всех. Али, один из наших слуг, который работает в саду, сказал мне, что вы наняли лошадей, и я подумала, что вы правильно поступили, поехав туда не один.— Я бы поехал один, — сказал герцог, — если бы не опасался потерять дорогу, но я велел моему гиду воздержаться от болтовни.— Это было разумно с вашей стороны. И что же вы делали, когда достигли места захоронения фараонов?— Я недолго там был, — сказал герцог, — поскольку хотел отправиться туда с вами.— Я думаю… что это будет, наверное… невозможно.— Почему?Она, очевидно, не хотела объяснять и лишь сказала:— Может быть, мы сможем поговорить об этом… в другой раз.— Но вы придете завтра?Она не успела ответить, поскольку внезапно раздался крик, эхом разнесшийся в ночи.Они повернулись и увидели мужчину в белом, стоявшего на террасе.Он отчаянно всматривался в цветы и кустарники, а увидев Иризу, закричал:— Мисс, быстрее! Идите сюда! — Ириза птицей взметнулась к лестнице и, взлетев на террасу, исчезла в доме.Герцог медленно и осторожно последовал за нею.Деревянные ступеньки заскрипели под его ногами, он пересек террасу и через раскрытую дверь вошел в дом.В слабом свете, проникавшем из другой комнаты, он увидел, что вошел, очевидно, в гостиную с окнами в обоих ее концах.Уже совсем стемнело, и можно было различить только очертания мебели. Герцог пошел по направлению к свету и очутился в дверях маленькой квадратной спальни с другой стороны дома.На деревянной кровати, покрытой лишь белой простыней, лежал человек, рядом он увидел опустившуюся на колени Иризу.Герцогу достаточно было одного взгляда на лежащего мужчину, чтобы понять, что он мертв.Он стоял в дверях, не зная, как быть дальше, отметив про себя, что отец Иризы был, как и следовало ожидать, чрезвычайно красивым мужчиной.У него было типичное английское лицо с четкими чертами. Седина тронула волосы на висках, а сам он выглядел крайне изможденным.Его высокий лоб был отмечен печатью большого ума, и герцог сожалел, что теперь не сможет поговорить с человеком, который мог бы столько поведать.Ириза склонилась подле отца, нащупывая его пульс, а другую руку приложила к его сердцу. Она была спокойна и сдержанна, что восхитило герцога.Наконец, поняв, что отец мертв, она сложила его руки на груди и, поднявшись на ноги, осторожно натянула на него простыню.Она сказала что-то по-арабски слуге, стоявшему у края кровати. Он кивнул, и герцог посторонился, чтобы позволить ему пройти через дверь, пересечь гостиную и выйти из дома.Он подождал, пока Ириза не глянет на него, и сказал:— Я сожалею. Мне так хотелось встретиться с вашим отцом.— И я хотела… чтобы он… познакомился с вами.Она стояла, глядя на тело, лежавшее на кровати, затем взяла одну из свечей со стола и перенесла ее в гостиную.Толстая белая свеча в деревянном подсвечнике осветила комнату, которая показалась герцогу бедно обставленной, но со вкусом.Ему понравились простые плетеные кресла, непритязательные, но практичные в стране, где всегда жарко.На полках и столиках, расставленных в комнате, он увидел глиняные изделия, резьбу и статуэтки, видимо, найденные в гробницах.Будто отвечая на его молчаливый вопрос, Ириза сказала:— Все это подарки папе от тех, кого он лечил.— Я уверен, что некоторые из этих вещей очень ценны.— Я не хотела бы… продавать их, — отвечала Ириза, — Но боюсь, что мне… придется это сделать.Она опустилась в плетеное кресло, видно, не в силах больше стоять.— Теперь, когда ваш отец умер, — сказал он мягко, — что вы намерены предпринять? Вы же не можете оставаться здесь одна.Со сдерживаемым рыданием в голосе она сказала:— Я думаю, нет… но я… хотела бы… остаться.— Если у вас нет друзей, которые могли бы поддерживать вас, то это невозможно.Наступило молчание, и он понял, что она отчаянно пытается найти какой-либо способ сохранить этот дом.— Кому он принадлежит? — спросил герцог, и она поняла, что их мысли следуют в одном русле.— Миссионерскому обществу, — отвечала она, — наверное, когда они узнают о смерти папы, то пришлют другого работника на его место.— Он будет старательно обращать египтян в новую веру, — заметил герцог, — пока магия Египта не зачарует его, как и вашего отца.Ему удалось вызвать у нее слабую улыбку.— Может быть, ему… понадобится… ассистентка.Герцог покачал головой.— Скорее всего у него будет жена и полдюжины детишек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
Спустя долгое время, хотя, может быть, прошло всего несколько минут, герцог обнаружил, что сидит возле священного озера.Рядом с ним была Ириза. Он смотрел на спокойную гладь воды, на которую когда-то священники с благоговением опускали царскую кедровую ладью с телом умершего фараона, и гадал, не сошел ли он с ума, а может, выпил наркотик, вызвавший эти странные галлюцинации.Не было еще в его жизни случая, чтобы он не контролировал бы своим разумом и телом, и он всегда считал, что никому не удастся загипнотизировать его.А может, сейчас это проделала с ним Ириза? Но герцог тут же отогнал эту абсурдную мысль.От прикосновений лучей солнца вода ослепительно сияла, и словно чужим голосом герцог спросил:— Вы видели то, что видел я?После небольшой паузы Ириза ответила:— Я… я видела это… раньше.— Вы видели, как мы расстались, быть может, в прошлой жизни?— Да, но могли быть и другие.— Другие жизни?— Возможно… я… не знаю. В Египте можно видеть только… те жизни, которые проходили… здесь.— Мне не совсем понятно, но вы в это верите.Герцог понял, что сам того не желая, принуждает ее к объяснению. Помолчав, она сказала:— Я знаю, что вы подозреваете меня в какой-то уловке, но это совершенно невозможно.— Куда мы входили?— В святилище богини Сахмет. Это единственное святилище во всем Карнаке, в котором еще сохранилась статуя божества.— И вы нашли его сами? Или кто-нибудь еще знает о нем?— Гиды никогда не водят туда посетителей. Они боятся.Но папа обнаружил его вскоре, как мы приехали в Луксор, и я думаю, что именно в этом святилище он узнал, что приведен сюда ради определенной цели.— Какой цели?— Я хотела бы, чтобы он сам рассказал вам об этом, когда поправится.Герцог помолчал немного, затем сказал:— Я все еще в большом смятении от всего увиденного, и вы должны понять, что я пытаюсь найти этому объяснения.Ириза рассмеялась, и ее серебристый смех будто пробежал легкой рябью по поверхности священного озера, развеяв устрашающе тягостное впечатление от великого храма позади них.— Чему вы смеетесь? — спросил герцог.— Тому, что вы такой англичанин! Точь-в-точь как мой папа, когда он впервые приехал сюда и подозревал шарлатанство во всем! «Всему можно найти разумное объяснение!» — говорил он мне, пока не уверился в полной разумности того, что мы уже жили когда-то в прошлом.Она ожидала, что герцог будет спорить с нею, но он молчал, и она продолжала:— Так же, как Нил никогда не высыхает, так и жизнь продолжается сезон за сезоном, год за годом, век за веком.Герцог внезапно заметил, как багрово-красное солнце опускается уже к горизонту, и поднялся на ноги.— Я должен проводить вас до дому, — сказал он. — Поскольку я пытаюсь доказать, что прозаичен и лишен воображения, то не хочу заблудиться в сумерках Карнака.— С вами ничего не произошло бы, — сказала Ириза, — но я согласна, что здесь было бы страшно.Они пошли назад сквозь ряды колонн, которые казались герцогу слишком близко расположенными друг к другу, может быть, для того, чтобы можно было физически ощутить мощь богов, против которой нет защиты.Они прошли через передний двор Амона, мимо храмов различных фараонов с геральдическими колоннами, пока не добрались до каменных ступеней, ведущих к реке.К тому времени от солнца осталась лишь огненно-малиновая полоска над горизонтом, а когда они приплыли к храму Луксора, река превратилась из золотой в пурпурную.Храм словно приветствовал их, и герцог вновь взял Иризу за руку, когда они проходили мимо прекрасных колонн и покинули храм с другой стороны, выйдя к глинобитным хижинам.В сумеречном свете они дошли до деревянного дома, защищенного множеством пальмовых деревьев, и, когда приблизились к окружавшим его кустам, Ириза остановилась.— Мы встретимся завтра? — спросил герцог.— Может быть, я… показала бы вам… что вы хотели… видеть?— Вы знаете сами, что я должен увидеть вас, и я коснулся лишь краешка того, о чем хочу знать и услышать.— После того что… произошло сегодня, вас может разочаровать… все остальное.— Позвольте мне самому судить об этом, — ответил он, — я лишь хочу увериться, что я найду вас в том же самом месте в то же самое время. Вы обещаете прийти?Она колебалась, и он внезапно испугался.— Пожалуйста, Ириза, вы, как и я, понимаете, что мне невозможно потерять вас после такого потрясения, которое я пережил, увидев столько невероятного. Вы должны помочь мне разобраться во всем этом.— Я не думаю, что вам действительно понадобится моя помощь.— Уверяю вас, что нуждаюсь в ней так, как никогда и ни в чем еще не нуждался. Я подобен утопающему, Ириза, и вы должны спасти меня!Она улыбнулась, как будто сама мысль о его беспомощности казалась ей смешной. Она подняла голову и, взглянув на него, сказала:— Сначала я боялась, что… ошиблась, но теперь я так рада, что мое предчувствие оказалось верным и вы… действительно тот, о ком я сразу… подумала.— Вы хотите сказать, что узнали меня, когда мы встретились впервые?Она кивнула.— Действительно, — сказал герцог после короткой паузы, — пожалуй, я узнал вас в тот момент, когда мне померещилось, будто ваше лицо высечено на колонне, возле которой вы стояли. Оно показалось мне знакомым, однако, когда о таком заговариваешь, все вдруг выглядит нелепым.— Конечно, — сказала она, — я уже говорила вам, что когда приезжаешь сюда впервые, то вначале трудно привыкнуть ко всему этому. Но со временем то, что… что происходит ежедневно, становится привычным.— В этом вы и должны убедить меня.С нотками нетерпения в голосе он продолжал:— Я не хочу, чтобы вы покинули меня сейчас, не хочу прекращать наш разговор. Невозможно объяснить вам, с каким отчаянным нетерпением мне придется ждать до завтрашнего вечера, когда я смогу снова увидеть вас, но я понимаю, что вам необходимо выспаться, чтобы ночью сидеть с вашим отцом.Герцог, казалось, убеждал в этом самого себя. Потом он сказал:— Я не успел сообщить вам, но сегодня я ездил в Долину Царей.— Да, я знаю.Он удивленно поднял брови.— Откуда вы знаете?Она улыбнулась.— В этом маленьком месте все знают обо всех. Али, один из наших слуг, который работает в саду, сказал мне, что вы наняли лошадей, и я подумала, что вы правильно поступили, поехав туда не один.— Я бы поехал один, — сказал герцог, — если бы не опасался потерять дорогу, но я велел моему гиду воздержаться от болтовни.— Это было разумно с вашей стороны. И что же вы делали, когда достигли места захоронения фараонов?— Я недолго там был, — сказал герцог, — поскольку хотел отправиться туда с вами.— Я думаю… что это будет, наверное… невозможно.— Почему?Она, очевидно, не хотела объяснять и лишь сказала:— Может быть, мы сможем поговорить об этом… в другой раз.— Но вы придете завтра?Она не успела ответить, поскольку внезапно раздался крик, эхом разнесшийся в ночи.Они повернулись и увидели мужчину в белом, стоявшего на террасе.Он отчаянно всматривался в цветы и кустарники, а увидев Иризу, закричал:— Мисс, быстрее! Идите сюда! — Ириза птицей взметнулась к лестнице и, взлетев на террасу, исчезла в доме.Герцог медленно и осторожно последовал за нею.Деревянные ступеньки заскрипели под его ногами, он пересек террасу и через раскрытую дверь вошел в дом.В слабом свете, проникавшем из другой комнаты, он увидел, что вошел, очевидно, в гостиную с окнами в обоих ее концах.Уже совсем стемнело, и можно было различить только очертания мебели. Герцог пошел по направлению к свету и очутился в дверях маленькой квадратной спальни с другой стороны дома.На деревянной кровати, покрытой лишь белой простыней, лежал человек, рядом он увидел опустившуюся на колени Иризу.Герцогу достаточно было одного взгляда на лежащего мужчину, чтобы понять, что он мертв.Он стоял в дверях, не зная, как быть дальше, отметив про себя, что отец Иризы был, как и следовало ожидать, чрезвычайно красивым мужчиной.У него было типичное английское лицо с четкими чертами. Седина тронула волосы на висках, а сам он выглядел крайне изможденным.Его высокий лоб был отмечен печатью большого ума, и герцог сожалел, что теперь не сможет поговорить с человеком, который мог бы столько поведать.Ириза склонилась подле отца, нащупывая его пульс, а другую руку приложила к его сердцу. Она была спокойна и сдержанна, что восхитило герцога.Наконец, поняв, что отец мертв, она сложила его руки на груди и, поднявшись на ноги, осторожно натянула на него простыню.Она сказала что-то по-арабски слуге, стоявшему у края кровати. Он кивнул, и герцог посторонился, чтобы позволить ему пройти через дверь, пересечь гостиную и выйти из дома.Он подождал, пока Ириза не глянет на него, и сказал:— Я сожалею. Мне так хотелось встретиться с вашим отцом.— И я хотела… чтобы он… познакомился с вами.Она стояла, глядя на тело, лежавшее на кровати, затем взяла одну из свечей со стола и перенесла ее в гостиную.Толстая белая свеча в деревянном подсвечнике осветила комнату, которая показалась герцогу бедно обставленной, но со вкусом.Ему понравились простые плетеные кресла, непритязательные, но практичные в стране, где всегда жарко.На полках и столиках, расставленных в комнате, он увидел глиняные изделия, резьбу и статуэтки, видимо, найденные в гробницах.Будто отвечая на его молчаливый вопрос, Ириза сказала:— Все это подарки папе от тех, кого он лечил.— Я уверен, что некоторые из этих вещей очень ценны.— Я не хотела бы… продавать их, — отвечала Ириза, — Но боюсь, что мне… придется это сделать.Она опустилась в плетеное кресло, видно, не в силах больше стоять.— Теперь, когда ваш отец умер, — сказал он мягко, — что вы намерены предпринять? Вы же не можете оставаться здесь одна.Со сдерживаемым рыданием в голосе она сказала:— Я думаю, нет… но я… хотела бы… остаться.— Если у вас нет друзей, которые могли бы поддерживать вас, то это невозможно.Наступило молчание, и он понял, что она отчаянно пытается найти какой-либо способ сохранить этот дом.— Кому он принадлежит? — спросил герцог, и она поняла, что их мысли следуют в одном русле.— Миссионерскому обществу, — отвечала она, — наверное, когда они узнают о смерти папы, то пришлют другого работника на его место.— Он будет старательно обращать египтян в новую веру, — заметил герцог, — пока магия Египта не зачарует его, как и вашего отца.Ему удалось вызвать у нее слабую улыбку.— Может быть, ему… понадобится… ассистентка.Герцог покачал головой.— Скорее всего у него будет жена и полдюжины детишек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13