Очевидно, уже давно у сэра Гайлса дела шли плохо. Может, пройдем и осмотрим другие комнаты?– Думаю, это не очень вежливо с нашей стороны. Лучше подождать, – ответил лорд Вулкан, – и, откровенно говоря, Джилли, я не тороплюсь осматривать остальную часть своего имущества. То, что я сейчас вижу, меня уже огорчает.Отвернувшись от камина, Изабель ехидно улыбнулась:– Скорее всего, и сама леди выглядит так же убого, как и ее окружение.– Мы пока ее не видели, – напомнил сестре лорд Джиллинхэм, – если она окажется красавицей, ты будешь готова выцарапать ей глаза.– Не окажется, – с уверенностью возразила она.– Вот и вино, – сказал сэр Питер, – будем благодарны, Джастин, что ты унаследовал хотя бы бутылку вина, может быть, и не одну.Старый дворецкий дрожащими руками наполнял бокалы.– У вас есть еще? – спросил лорд Вулкан.– Несколько бутылок, милорд, всего несколько.– Тогда принеси еще одну.– Сейчас, милорд, сию минуту.Старик опять вышел. Огонь в камине разгорался, и в комнате постепенно становилось тепло. Изабель села на стул у камина, протягивая руки к пламени.– Меня уже клонит ко сну, – зевнула она, – будем надеяться, что ваша красотка с оспенными пятнами не заставит нас ждать слишком долго.– До полуночи пока далеко, – отозвался Питер Бэрли.– Мы не успеем вернуться к полуночи, – заметил лорд Джиллинхэм.– Ну и что? – ответил лорд Вулкан.Он взглянул вверх, на балюстраду из резного дуба. Верхняя часть лестницы постепенно начала освещаться дрожащим оранжевым светом, бросающим странные тени. Неожиданно сверкнул серебряный подсвечник, который держала в руке странная фигура. Ничего подобного лорду Вулкану не приходилось встречать – сморщенная карлица с большой головой и крошечным уродливым телом.Она стояла на верхней ступени лестницы, держа подсвечник высоко над головой и освещая путь девушке, которая шла в сопровождении большого мастифа. Девушка остановилась и некоторое время рассматривала группу людей, собравшихся у камина. Ее белокурые волосы красиво обрамляли прелестное лицо, казавшееся слишком бледным в мерцании свечи. Она была восхитительна в простом белом муслиновом наряде без украшений. Прекрасная и молчаливая спускалась она по лестнице в холл. Глава 3 Серина проснулась рано утром. Сквозь задернутые шторы пробивался свет. Девушка по-прежнему спала в детской, которую предпочла остальным комнатам, несмотря на то, что могла перейти в любую из больших спален.Она любила детскую и спасалась в ней от утомительных обязанностей хозяйки имения, не приносившего дохода, от старой ворчливой прислуги и даже от собственных страхов за отца.Мать Серины умерла, когда ей исполнилось девять лет. Девочка очень любила ее, но здоровье леди Стэверли ухудшилось из-за травмы в результате падения во время верховой езды. Насколько Серина помнила, мать никогда не выходила из дома и даже принимала гостей, лежа на диване. Когда леди Стэверли стало хуже, она уже не покидала своей спальни, мучаясь приступами такой нечеловеческой боли, что смерть могла принести ей только облегчение. Сэр Гайлс, преданно любивший жену, имел мало друзей. Он нравился соседям, но самые недоверчивые из них не могли понять или одобрить его страсти к картам. Уезжая в Лондон, он все свое время проводил в клубах.После смерти жены он вел уединенный образ жизни. Вскоре Серина поняла, что, если не возьмет хозяйство в свои руки, дела пойдут от плохого к худшему и в конечном итоге непроветренные комнаты будут утопать в пыли, а озлобленная прислуга откажется работать, и уже с двенадцати лет девушке пришлось отдавать распоряжения по дому. Уже через год слуги привыкли подчиняться ей, и, когда нужно было о чем-нибудь попросить отца, они застенчиво просили ее похлопотать. Юной девушке такое положение не подходило, но Серина с легкостью приняла все на себя, находя силы справляться с каждодневными обязанностями. В награду она получила безграничную привязанность отца и порядок, который поддерживался в имении благодаря ее усилиям и соразмерно доходам.Только сейчас, лежа в своей уютной постели, она до конца поняла, что означала для нее смерть отца. Даже когда они опускали тело сэра Гайлса в землю в маленьком церковном дворике на окраине Стэверли-парка, ей казалось, что это всего лишь странный сон. Все произошло слишком быстро и неожиданно. Слезы застыли в глазах девушки, она бесчувственно шла рядом с Николасом, который вел ее под руку. Всем своим существом она отказывалась мириться с действительностью. Душа ее кричала, что это неправда, и Серина надеялась, что, проснувшись, увидит, что все осталось как прежде.Долгое ожидание нового хозяина только усилило чувство нереальности. Изо дня в день Серина все больше и больше привыкала к одиночеству, а маркиз Вулкан так и не появлялся. Девушка уже начинала сомневаться в правдивости истории, рассказанной Николасом, которой пока не было подтверждения. Неужели Николас придумал это? Неужели рассказ о той безумной карточной игре, в которой отец проиграл Стэверли и дочь, всего лишь плод воображения кузена?Каждый день она ждала и выбегала из дому, услышав малейший звук, и подолгу всматривалась в аллею в ожидании незнакомого экипажа или всадника.– Если он должен приехать, почему не приезжает? – с нетерпением спрашивала она Николаса, чтобы услышать один и тот же ответ:– Никто не знает, никто не может предугадать намерения Вулкана. Я говорил тебе, Серина, он странный и плохой человек.Она ждала с холодным спокойствием, но эта неопределенность ослабила не только горе, вызванное смертью отца, но и чувство страха перед будущим. Девушка старалась скрыть свое волнение от Николаса. Очень рано Серина научилась управлять своими чувствами, тем более если дело касалось мужчины, прятать волнение в улыбку и не задавать вопросов.Каждую ночь со дня смерти отца она молилась не только за него и за упокой его души, но и за себя. Она осталась одна! Серина говорила себе об этом снова и снова, и все же ее будущее заложено, а свобода связана. Девушка старалась думать о лорде Вулкане, как об обыкновенном человеке, его личность вызывала в ней сильный интерес.Слова Николаса не могли убедить ее в чем-либо, она знала о его личных причинах неприязни к маркизу. Но даже при таких обстоятельствах понимала, что Николасу следует доверять и прислушиваться к его словам.Когда прошедшей ночью Юдора разбудила ее и сообщила о приезде лорда Вулкана со свитой, девушка была очень недовольна. Серина никогда не думала, что маркиз Вулкан явится в час, когда она спит, и мысленно представляла, как холодно и сдержанно встретит его.– Никак не ожидала, что он приедет ночью, – вскрикнула Серина.– Возможно, для него это самое подходящее время, – мрачно заметила Юдора.– Сколько человек, сказал старый Бистон, прибыло с его светлостью? – спросила девушка.– Трое, но он настолько растерян, что, скорее всего, их больше, чем ему показалось.– Юдора, проследи, чтобы Бистон вынес самое лучшее вино и добавил еще два хрустальных бокала. Глупо, что я ждала приезда только его самого или с кем-нибудь из управляющих.Наконец, готовая к выходу, она еще раз посмотрелась в зеркало, когда Юдора взяла большой серебряный подсвечник с туалетного столика и подняла высоко над головой, чтобы осветить ей путь. Серина почувствовала облегчение, убедившись, что лицо ее спокойно, несмотря на бешеное биение сердца.Присутствие Торко, ее большого мастифа, действовало успокаивающе. Он спал на коврике у дверей ее комнаты с тех пор, как умер отец, хотя был приучен спать в конуре. Серина любила Торко. Когда он спускался вниз по лестнице вместе с ней, она не чувствовала себя такой одинокой, такой ничтожной в присутствии этих разодетых людей из Лондона, живущих в мире, о котором она имела смутное представление.Девушка медленно спускалась, с трудом сосредоточивая внимание на чьем-либо лице, заметив только то, что трое мужчин, сидевших у камина, встали при ее появлении, а женщина оставалась сидеть – женщина, с большими страстными глазами, горевшими от нетерпения и любопытства. Серина присела в реверансе, исподлобья переводя взгляд с одного из присутствующих на другого.– Сожалею, что меня не было здесь, когда вы вошли, и я не смогла принять вас сразу, милорд.Ей было интересно, кто же из них маркиз. Девушка ожидала увидеть человека старого, намного старше, чем трое из присутствующих. Ей ответил низкий голос:– Мы должны извиниться за вторжение в столь поздний час, мисс Стэверли.Сначала она подумала, что маркиз намного моложе, чем она ожидала, затем поняла, что ошиблась, заметив печать усталости на лице маркиза и равнодушие в глазах, что отнюдь не считается признаком молодости. Но он был красив, самый красивый мужчина из всех, кого ей когда-либо приходилось встречать. И этот человек выиграл ее в карты! Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Вдруг женщина у камина вскрикнула, испугавшись грубого рычания Торко, что заставило Серину вздрогнуть и вспомнить о своих обязанностях хозяйки дома.Юдора принесла немного сладких пирожных. Изабель, взяв одно из них, с пренебрежением надкусила, как бы показывая, что это ей не по вкусу. Все держались официально, девушка поняла, что тишина воцарилась с ее появлением. Идя по коридору к лестнице, она слышала, как внизу разговаривали и даже весело смеялись, но потом все замолчали, кроме маркиза, который задавал вопросы и выслушивал ее ответы, заставляя себя держаться как можно вежливее. Они оставались недолго. Попрощавшись, маркиз сказал Серине:– Я вернусь завтра и поговорю с вами наедине. Прошу простить нас за грубое вторжение в ночное время и за то, что пришлось поднять вас с постели.– О, пожалуйста, пусть это вас не беспокоит, милорд, – ответила она, присев в реверансе, – я буду ждать вас завтра.Серина подняла глаза, чтобы посмотреть ему в лицо, но он уже отвернулся и направился к двери. Девушка успела рассмотреть только силуэт его широкоплечей фигуры. Когда он вышел, послышался только постепенно затихающий топот лошадиных копыт.Серина вернулась в спальню в смятении. Она не знала, как отнестись к человеку, которому была обещана в жены.На следующее утро ей с трудом удалось восстановить в памяти его внешность. Она могла скорее вспомнить красивое и недовольное лицо Изабель и восхищение во взгляде лорда Джиллинхэма или то, как сэр Питер пытался улыбнуться каждый раз, когда она смотрела в его сторону. Все это было непонятно. Ей уже не хотелось лежать в постели, она быстро встала, подошла к окну и раздвинула шторы.Было раннее утро, капли росы сверкали как бриллианты, над озером стоял туман, на деревьях запели птицы. Стэверли! Как она любила этот уголок! И теперь мысль о том, что она здесь уже не хозяйка, причиняла ей сильную боль, почти физическую.Раздался глухой удар в дверь. Девушка открыла ее и впустила Торко, который стал тереться об нее, помахивая хвостом. Она опустилась перед ним на колени, обняв руками шею и спрятав лицо в его пушистой мягкой шерсти.– О, Торко, – прошептала она, – ты понимаешь, что произошло с нами?Он лизнул ей лицо, обрадовавшись, что хозяйка хочет говорить с ним и поделиться своими неприятностями. Серина подняла голову и засмеялась:– Хорошо, Торко, – сказала она, – не стоит так волноваться, давай примем все как есть и постараемся быть счастливыми, пока можем.Торко начал радостно повизгивать, и она вновь засмеялась.В комнату вошла Юдора с чашечкой утреннего шоколада.– Вы смеетесь, мисс Серина? – удивилась она.– Да, смеюсь, Юдора. Это лучше, чем плакать.– Я рада, что вы еще находите что-то, над чем можно посмеяться, – мрачно заметила Юдора.– Если бы слезы помогали, Юдора, – ответила Серина, садясь на край кровати и отпивая глоток из чашечки с шоколадом, – я бы плакала. К тому же нам еще предстоит узнать худшее.– Это правда, – вздохнула Юдора, – его светлость возвращается сегодня?– Он так сказал, – ответила девушка. – Если он прибудет утром, нужно угостить его хорошим завтраком.– В доме мало еды.– Есть ветчина, которую мы держали для гостей, – ответила Серина, – на ферме много птицы, а мальчика из конюшни можно послать в деревню за мясом. Зачем что-то хранить, Юдора? По всей вероятности, маркиз не собирается жить здесь.Впервые голос ее задрожал от отчаяния, и девушка уже не могла скрывать страха, который переполнял сердце. Стэверли будет закрыт. Дом с зарешеченными окнами и дверьми постепенно обветшает, потечет крыша, окна затянутся паутиной, сад зарастет, за цветами некому будет ухаживать. Серине представилась бесконечно унылая картина.– Давай поговорим о чем-нибудь другом, Юдора. Что мне надеть?– Мисс Серина, вы наденете другое муслиновое платье? Я его вчера выстирала и выгладила. Оно вам очень идет.Девушка улыбнулась.– Да, я надену его, Юдора. Думаю, очень важно произвести хорошее впечатление.Юдора ничего не сказала, а Серина порывалась спросить, что она думает о лорде Вулкане, но, боясь ее пророческих слов, так и не задала этот вопрос. Окна гостиной были открыты. Комната наполнялась свежим воздухом и благоуханием цветов. Ничто не напоминало о вчерашнем визите гостей из Лондона, если не считать наполовину сгоревших свечей, оставшихся в канделябрах.Посмотрев на стул, на котором сидел маркиз, Серина вспомнила, как он выглядел. Высокий, крепкого телосложения, с манерами уверенного в себе человека, он держался с достоинством. Могла ли она возненавидеть его? Серина не была в этом уверена. Красота и учтивость маркиза произвели на нее впечатление. Серина все же признавалась себе в том, что боялась этого человека. Почему он должен заботиться о ней? Она в этом мире ничего не значит, а по положению в обществе и влиятельности мало кто превзошел маркиза. Девушка вспомнила леди Изабель Кальвер, такую красивую, изящно одетую, в бриллиантовых украшениях на шее и запястьях.– Как я неопытна! – вздохнула Серина. – Как мало знаю о жизни таких людей! Мы всего лишь деревенские жители, ты и я, Торко.Собака ласкалась к хозяйке, лизала ей руку, и еще раз девушка почувствовала успокоение от ее присутствия!Час спустя Юдора доложила о подъезжающей карете.– Карета? – повторила Серина.По аллее двигалась роскошная карета темно-красного цвета с серебряной отделкой в сопровождении эскорта всадников. Кавалькада подлетела к парадному входу, извозчик спрыгнул, что-бы опустить лестницу и открыть дверь. И вот показался маркиз, такой же великолепный, как и его окружение. На нем бриллиантовыми пуговицами сверкал плащ небесно-голубого цвета. На этот раз ему не пришлось долго звонить в колокол с тяжелой цепью и ждать, пока откроют дверь.Старый Бистон в своей ветхой ливрее и белом парике ждал маркиза у двери, а Серина вышла навстречу сразу же, как только он вошел в зал. Девушка застенчиво присела в реверансе. Ей показалось, что весь этот церемониал был лишь необходимостью соблюсти приличия и что сам лорд Вулкан как бы старался принести извинения за вчерашний неожиданный визит. Он галантно поцеловал ей руку.– Ваш покорный слуга, мисс Стэверли.– Пройдемте, пожалуйста, в гостиную, милорд.Серина шла впереди, и как только они уселись в креслах, Юдора подала лорду Вулкану вино. Он взял бокал, но не стал пить и поставил его рядом с собой на стол. С минуту они сидели молча и напряженно, пока не появился Торко, который медленно и с чувством собственного достоинства подошел к маркизу. Сначала он подозрительно фыркнул, а затем уже с большим доверием положил огромную голову на колени его светлости.– Это ваша собака? – спросил лорд Вулкан.– Моя собственная, и очень верный друг, милорд.– Вчера я это заметил.Опять наступило молчание, а девушка, понимая, что маркиз внимательно рассматривает ее, почувствовала, как лицо ее заливалось краской.«Он молод, – подумала она, – его старит только выражение лица».Серине еще никогда не приходилось встречать такие глубокие темно-серые глаза со стальным блеском. Как она ни старалась, все же не могла выдержать его взгляд.– Мисс Стэверли, нам нужно многое сказать друг другу, – медленно произнес лорд Вулкан.– Да, – согласилась девушка.– Прежде всего, – продолжал он, – позвольте мне выразить искреннее сожаление по поводу смерти вашего отца.Его голос звучал ясно и равнодушно, и Серина подумала, что это с его стороны если не дерзость, то, по крайней мере, посягательство на ее чувства. Маркиз заставлял ее говорить об отце, будучи сам, хотя и косвенно, причиной его смерти. Она гордо подняла свою головку и сказала:– Думаю, милорд, нам лучше не говорить о смерти моего отца. Мне известны все подробности и причины из рассказа моего кузена, мистера Николаса Стэверли, который присутствовал в клубе Уайта, когда вы играли с моим отцом, и оставался с ним до самого конца... на дуэли с мистером Блэкнортоном. Имение Стэверли и этот дом теперь ваши, и я готова предоставить все необходимые вам сведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29