— Я… прошу прощения…— Ваша подруга, — терпеливо пояснила служащая. — Ее имя пишется с одним «н» или с двумя?«Н» была буква земного алфавита. В панике он сказал себе, что должен был в какой-то момент видеть, как Энн пишет свое имя. Закрыв глаза, он вдруг ясно увидел чернильную ручку, зажатую в изящных пальцах, и размашистую роспись на лиловатой странице гостевой книги посольства…— Э, — по памяти прочел он служащей, — н, н. Д, э, в, и, с.— Ладненько.Она снова повернулась к клавиатуре, а Эр Том открыл глаза, испытывая странное потрясение.Служащая что-то бормотала себе под нос, но он не обращал на нее внимания. Земная система имен, с отчаянием думал он, земной алфавит и, да помогут ему боги, земная женщина, смелая и яркая — чужая. Однако все равно женщина, с земной кровью, а ее гены так далеки от Книги Кланов, что…— Ага!Услышав торжествующий возглас служащей, Эр Том стряхнул с себя задумчивость и шагнул к ней.— Да?Она подняла на него глаза, трепеща ресницами, — и он увидел, что она не так молода, как ему показалось. Косметика использовалась для того, чтобы изобразить на ее щеках юный румянец, и глаза были искусно подкрашены, а на ресницах сверкали серебряные блестки. Эр Том заставил свое лицо выражать только спокойную вежливость. «Местный обычай», — строго напомнил он себе. Будучи купцом, он имел дело с местными обычаями во множестве проявлений и на множестве планет. А вот на этой планете раскрашивают лица. Это просто обычай, и не стоит из-за этого расстраиваться.— Не знаю, это ли ваша подруга или нет, — говорила тем временем женщина, — но на Сравнительной Лингвистике она — единственная Дэвис. Погодите секунду, вот карточка. — Она хмуро рассмотрела ее и только потом протянула ему. — Живет в корпусе С — два — семь в квадрате. Вы знаете, где это?— Нет, — ответил он, крепко сжимая карточку в руке. Женщина встала и перегнулась через стойку, вытягивая руку. Ее груди распластались по мрамору и чуть не вывалились за край низкого выреза блузки. Эр Том повернулся, чтобы проследить за направлением ее пальца.— Вернитесь тем путем, каким пришли, — сказала она, — поверните направо и пройдите шагов с тысячу. Увидите вывеску экипажей. Спускайтесь по ступенькам и хлопайте по пластине вызова. Когда экипаж подъедет, вы садитесь и вводите вот этот код, видите?Она провела пальцем по цепочке цифр и букв на карточке, которую он держал.— Да, вижу.— Так. А потом расслабляетесь и получаете удовольствие от поездки. Экипаж останавливается — вы выходите и поднимаетесь наверх. Вы окажетесь на большом дворе — это как раз квартал С. Потом лучше всего попросить кого-нибудь из жителей помочь вам найти ваш адрес или зайти в справочную будку, ввести код вашей подруги — он прямо под ее именем, вот тут — и сказать, чтобы она пришла за вами. Ясно?— Спасибо, — ответил Эр Том.Он поклонился в знак благодарности — и вовремя вспомнил, что следует улыбнуться. Земляне очень высоко ставят улыбки, тогда как лиадиец просто смотрел бы спокойно и выразил все, что нужно, с помощью поклона.— Вот и хорошо, — сказала женщина, хлопая своими посеребренными ресницами. — А если вашей подруги нет дома или окажется, что она — не ваша подруга, возвращайтесь, и я попробую еще как-нибудь вам помочь.Ее голос зазвучал явно зазывно. Эр Том поспешно пересмотрел свои действия, пытаясь понять, не послал ли он случайно сигнала о желании завязать с ней интимные отношения. Насколько он мог судить, такого сигнала он не посылал, если только в этом не была виновата его улыбка. С бесстрастным лицом он поклонился еще раз: благодарность за хорошо выполненную услугу, и больше ничего.— Благодарю вас, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал совершенно нейтрально.Развернувшись на каблуках, он зашагал прочь. У него за спиной служащая справочной грустно смотрела ему вслед, накручивая локон на палец.
Дорога в экипаже оказалась более долгой, чем он ожидал по объяснению служащей. Эр Том напряженно сидел на скользком пластиковом сиденье, сжимая в пальцах тонкую пластиковую карточку и время от времени устремляя на нее взгляд.«Энн Дэвис, — говорили земные буквы. — ИН: 7596277-4833К». Он запомнил ее идентификационный номер, а потом — код квартала, номер кафедры и рабочего кабинета. Это не заняло много времени: память у него была натренирована на показателях загрузки, номерах ведомостей и уравнениях пилотирования. Трижды проверив себя, он очень бережно спрятал карточку в поясной кошель и постарался удобнее устроиться на слишком по-земному большом сиденье, крепко сжав руки на коленях.Дорога с Лиад до Университета была долгой: три прыжка, которые он бесшабашно сделал подряд, до крайности нагрузив реакции и выносливость мастер-пилота. И по окончании этого отчаянного полета его ждал день бесконечных поисков, когда он переезжал из городка в городок, разбираясь с бюрократией, опутавшей всю планету…Чтобы попасть сюда. Очень скоро он увидит Энн, будет с ней говорить. В последний раз в жизни он нарушит Кодекс и рискнет своим меланти.Он будет говорить с той, кому вручил свой нубиат. Его сердце содрогалось — несмотря на то что существует необходимость. А необходимость действительно существует. Его собственная, и ему должно быть стыдно за то, что он воспользуется этой необходимостью для того, чтобы нарушить покой той, кто не принадлежит к его Клану.В тесной кабине прозвучал сигнал, а на пульте вспыхнула желтая лампочка.«Приближаемся к кварталу С. Приготовьтесь к выходу», — сообщил приятный мужской голос.Машина еще тормозила, а Эр Том уже подался вперед на сиденье. В тот же миг, когда дверь отъехала в сторону, он выскочил из экипажа, а когда она закрылась у него за спиной, он пробежал уже половину автоматизированной лестницы.Местное солнце садилось, заливая дома квартала бледно-оранжевым светом. Эр Том остановился и осмотрелся, медленно поворачиваясь на месте. Он вдруг остро почувствовал, что руки у него пусты. Ему не подобает идти с вечерним визитом в таком бесподарочном виде. Он не подумал.«Здесь должны быть магазины, — подумал он. — Так, кажется?»Неподалеку от него через площадь шла группа из четырех высоких людей. Он ускорил шаги, чтобы догнать их, вытаскивая из кошеля пластиковую карточку.Его вопрос вызвал недолгий спор троих из его возможных помощников. Оказалось, что существовало несколько способов попасть в обозначенное жилище, и обсуждался вопрос о том, который будет «лучше». Эр Том стоял рядом, забрав карточку у одного из размахивающих руками доброхотов, и постарался проявить терпение. Услышав негромкий смех, он повернулся к четвертому члену компании, относительно невысокому земному мужчине (хотя он все равно был на голову выше Эр Тома). Темные глаза весело блестели на не вызывающем доверия круглом лице.— Если будете слушать эту компанию, то обязательно заблудитесь, — сказал он, махая на своих спутников рукой. — Я живу всего в паре коридоров от вашей подруги. Не стану утверждать, что это самый хороший путь, но если вы пойдете со мной, Я вас туда приведу.— Благодарю вас, — с облегчением сказал Эр Том. — И… мне неприятно вас утруждать… но нет ли здесь магазина, где продают вино?— О, конечно, — отозвался его проводник, поворачивая налево. — Магазин нашего квартала как раз там, где нам нужно будет сесть в лифт. Идите сюда и берегитесь падающих философов. Глава четвертая Отношения между Лиад и Землей никогда не были теплыми, хотя существовали периоды большей и меньшей напряженности. Лиад предпочитает задавать Земле хорошую трепку в сфере галактической торговли — области, которую сформировала она сама, а Земля порождает то одну, то другую группировку сторонников превосходства своего превосходства, и часто дело чуть не доходит до открытых военных действий — но никогда не доходит совсем. Из «Борьбы за справедливую торговлю», докторской диссертации Индрю Джормана, публикация «Архив-пресс», Университет
Ее разбудил сигнал экипажа. Схватив портфель, Энн как в тумане стала подниматься по автолестнице. На улице резкий ночной ветер окончательно прогнал сон, и она остановилась, чтобы размять затекшие ноги и напряженные мышцы спины, глядя в небо, густо усеянное звездами. Эта ночь очень не походила на те, на Процишки, с ее стаей лун. Однажды ночью они с Эр Томом пересчитали все луны, лежа обнаженными на крыше недостроенного Здания Торговли, на развернутом конце штуки торгошелка, ставшего для них и матрасом, и одеялом. Ей хотелось думать, что именно той ночью появился Шан.Она покачала головой переполненному небу, сделала последний глубокий вдох и повернулась к зданию, в котором находилась ее квартира.Она прошла мимо темного магазина и поднялась в лифте на седьмой этаж, пытаясь вспомнить, не съела ли она утром за завтраком последний рогалик. Она точно помнила, что выпила чашку кофе, делая глотки между кормлением Шана и приготовлением его к отправлению в квартиру Джерзи. И еще помнила, что ей пришлось возвращаться обратно за записями к лекции, которую предстояло прочесть днем.Она вообще не помнила, чтобы завтракала сегодня, и была слишком поглощена многообещающим ходом исследования, чтобы сделать перерыв на ленч…Энн вздохнула. «Тебе нужна нянька», — строго сказала она себе. Дверь лифта открылась, и она вышла в коридор.Стройная фигура отделилась от ее двери и двинулась ей навстречу, старательно придерживаясь середины коридора, где освещение было самым ярким. Энн замедлила шаги, отмечая яркие волосы, низкий рост, кожаную куртку…— Эр Том!Она едва расслышала собственный шепот, почти не заметила, как ускорились ее шаги — так, что она почти бежала ему навстречу.Он встретил ее на полпути, протянув изящную руку, на которой сверкал аметист мастер-купца. Она сжала его пальцы и остановилась, глядя на него чуть сверху вниз. Ее пухлые губы раздвинулись в улыбке, которая оказалась такой же светлой, как та, что он все это время хранил в памяти.— Эр Том! — проговорила она своим красивым, напевным голосом. — Я так счастлива тебя видеть, мой друг.Счастье. Какое маленькое слово, чтобы описать то ослепительное, головокружительное ликование, которое грозило захлестнуть его. Он держался за ее руку, хотя ему подобало бы адресовать ей поклон.— Я… счастлив… видеть тебя тоже, — с трудом проговорил он, заглядывая ей в глаза. — Тебя заставляют работать допоздна…Она рассмеялась.— Заседание кафедры. Оно все тянулось и тянулось! Где они берут столько тем для обсуждения — ума не приложу. — Она стала серьезнее. — Ты долго меня ждал?— Не очень. — Часы. Он десять раз отчаивался. Уходил и возвращался — два десятка раз. Три… Он продемонстрировал ей пакет. — Ты голодная? У меня есть еда и вино.— Мой заботливый друг. Я умираю с голода. Заходи. — Она потянула его за руку, поворачивая к анонимной двери, которая скрывала ее жилище. — Сколько ты здесь пробудешь, Эр Том?Он замялся, и она внимательно посмотрела на него.— Но дольше, чем только сегодня? Не говори мне, что из-за этого глупого заседания я пропустила половину твоего визита!— Нет. — Он улыбнулся ей. — Я не знаю, сколько времени я здесь буду. Это зависит от… обстоятельств, понимаешь ли.— А! — понимающе отозвалась она. — Обстоятельства!Она отпустила его руку и приложила ладонь к пластине дверного замка. И с великолепным, бессмысленным шиком она с поклоном пригласила его переступить через порог.Войдя и чуть посторонившись, он остановился и стал смотреть, как она проходит через комнату, мимо закрытой чехлом полухоры, к секретеру, на который со вздохом положила портфель. Он вдруг заметил, что она двигается не так грациозно, как ему помнилось, — и чуть не ахнул, такой острой оказалась охватившая его тревога.— Энн! — В следующую секунду он уже стоял у ее плеча, вглядываясь в ее лицо. — Ты здорова?Она улыбнулась.— Просто устала, дорогой. Это нелепое заседание… — Она протянула руку и легко прикоснулась к его щеке самыми кончиками пальцев. — Эр Том, мне так приятно тебя видеть.Он не отстранился от ее ласки. Так прикасались друг к другу только родичи и спутники жизни: лицом к лицу, рукой к лицу. Он никогда не говорил ей об этом, не сказал и сейчас. Он прижался щекой к ее ладони и почувствовал, как ледяная боль у него в груди начала таять.— Мне тоже приятно тебя видеть, — прошептал он, слыша отчаянный стук своего сердца, желая… желая… — Он чуть отстранился и снова продемонстрировал ей пакет. — Ты устала. Я налью тебе вина — это разрешается? — а ты будешь сидеть и отдыхать. Хорошо? А потом я принесу тебе поесть что-нибудь из этого. — Он указал на темный проем справа. — Это кухня?Она со смехом покачала головой.— Это кухня. Но, мой друг, не положено заставлять гостя работать!— Мне это не сложно, — серьезно отозвался он. — Пожалуйста, мне этого хочется.— Хорошо, — ответила она, удивленно и недоуменно чувствуя, что глаза у нее наполняются слезами. — Спасибо. Ты очень добр.— Отдыхай, — тихо попросил он и скрылся в кухонном уголке. Там зажегся свет, сделав чуть более ярким освещение гостиной. Энн вздохнула. Повсюду видны были следы ее небрежности: пыль, разбросанные книги и бумаги, исписавшиеся ручки. Под креслом скорчился беглый ластик, бросая ей вызов.Она демонстративно повернулась к нему спиной, сняла жакет и свернулась в углу дивана, подобрав под себя длинные ноги и откинув голову на подушки. Из кухни доносились негромкие звуки: Эр Том открывал и закрывал шкафчики. Лениво проснулся воздушный фильтр…— Энн?Она ахнула и резко подняла голову. Эр Том прикусил губу. Лиловые глаза перебегали с рюмки, которую он держал в руке, на ее лицо.— Я не ко времени, — серьезно проговорил он, наклоняя голову. — Возможно, мне следует прийти снова, чтобы тебя увидеть. Когда ты будешь менее усталой. Скажи мне.— Нет! — На ее лице появилось выражение вины и даже паники. — Эр Том, прости, что я такая негостеприимная хозяйка. Мне хотелось бы, чтобы ты остался. Пожалуйста. Не думай, что ты не ко времени — никогда, мой милый. А то вдруг ты сейчас уйдешь, а твои обстоятельства сложатся так, что у тебя уже не получится прийти снова. Ты ведь уже завтра можешь улететь.Он отставил рюмку, поймал ее приподнятую руку и разрешил ей усадить его рядом.— Энн…Он завороженно смотрел, как его пальцы поднялись к ее щеке, нежно по ней скользнули, а потом медленно проследили угловатую скулу и твердый подбородок.— Все будет хорошо, — сказал он успокаивающим тоном, словно она была ребенком, а не взрослой женщиной. — Я буду здесь завтра, Энн. Завтра — определенно. А ты… ты, мой друг, совершенно измучена. Было бы неправильно — нехорошо — настаивать, чтобы ты принимала меня в таком состоянии. Я уйду и вернусь снова. Завтра, если хочешь. Только скажи мне.Она закрыла глаза и опустила голову, почти спрятав от него лицо. Он держался за ее руку, и она не отняла ее, хотя ее свободная рука скользнула вверх и пальцы обхватили подвеску у основания шеи.Глаза Эр Тома расширились. Даже сейчас на ней был его дар расставания! Она прикасается к нему так, словно он способен дать ей успокоение. А он сам — он сидит подле нее, прикасается к ней, говорит с ней так, что любой счел бы их любовниками — если даже не более тесно связанными людьми.Величина его проступка поражала. Причина, приведшая его сюда, внезапно обнажила лицо самообмана. Ему не следовало дарить Энн нубиат. Ему не следовало снова являться к ней…— Эр Том?Она смотрела на него: темные глаза были огромными на лице, которое показалось ему слишком бледным.— Да, мой друг? — прошептал он и заставил себя улыбнуться — ради нее.Какие бы ошибки ни обнаружились здесь и сейчас, вина за них лежит исключительно на нем самом, строго напомнил он себе. Энн в любом случае ведет себя совершенно правильно.— Я… я понимаю, что со мной сейчас не очень интересно, — проговорила она с неуверенностью, которая была совершенно не свойственна той Энн, которую он знал, — но… если тебе не надо… и не хочется… куда-то в другое место, то я хотела бы, чтобы ты остался.— У меня нет желания оказаться ни в каком другом месте, — ответил он.И это была правда, да сжалятся над ним боги! Хотя он мог бы назвать не меньше десяти мест, где он был нужен, в том числе и гостиную матери, и мостик торгового корабля, находящегося на орбите Лиад.Он снова взял рюмку и вложил ей в руку, а сам встал с дивана.— Пей вино, мой друг. Я через секунду вернусь с едой.
Уже гораздо позже, когда была съедена странная сладковато-пряная еда и допито почти все вино (только в рюмках оставалось еще чуть-чуть), ей пришло в голову задать ему этот вопрос:— Но, Эр Том, что ты делаешь на Университете? Еще одна торговая миссия? Но здесь ведь нечем торговать?— Торговать? Нет…Он пригубил липкое желтое вино, а потом с внезапной решимостью допил его до конца.— Я здесь не для того, чтобы торговать, — ответил он ей, словно со стороны видя, как его предательски непокорное тело придвигается к ней ближе, а рука гладит волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Дорога в экипаже оказалась более долгой, чем он ожидал по объяснению служащей. Эр Том напряженно сидел на скользком пластиковом сиденье, сжимая в пальцах тонкую пластиковую карточку и время от времени устремляя на нее взгляд.«Энн Дэвис, — говорили земные буквы. — ИН: 7596277-4833К». Он запомнил ее идентификационный номер, а потом — код квартала, номер кафедры и рабочего кабинета. Это не заняло много времени: память у него была натренирована на показателях загрузки, номерах ведомостей и уравнениях пилотирования. Трижды проверив себя, он очень бережно спрятал карточку в поясной кошель и постарался удобнее устроиться на слишком по-земному большом сиденье, крепко сжав руки на коленях.Дорога с Лиад до Университета была долгой: три прыжка, которые он бесшабашно сделал подряд, до крайности нагрузив реакции и выносливость мастер-пилота. И по окончании этого отчаянного полета его ждал день бесконечных поисков, когда он переезжал из городка в городок, разбираясь с бюрократией, опутавшей всю планету…Чтобы попасть сюда. Очень скоро он увидит Энн, будет с ней говорить. В последний раз в жизни он нарушит Кодекс и рискнет своим меланти.Он будет говорить с той, кому вручил свой нубиат. Его сердце содрогалось — несмотря на то что существует необходимость. А необходимость действительно существует. Его собственная, и ему должно быть стыдно за то, что он воспользуется этой необходимостью для того, чтобы нарушить покой той, кто не принадлежит к его Клану.В тесной кабине прозвучал сигнал, а на пульте вспыхнула желтая лампочка.«Приближаемся к кварталу С. Приготовьтесь к выходу», — сообщил приятный мужской голос.Машина еще тормозила, а Эр Том уже подался вперед на сиденье. В тот же миг, когда дверь отъехала в сторону, он выскочил из экипажа, а когда она закрылась у него за спиной, он пробежал уже половину автоматизированной лестницы.Местное солнце садилось, заливая дома квартала бледно-оранжевым светом. Эр Том остановился и осмотрелся, медленно поворачиваясь на месте. Он вдруг остро почувствовал, что руки у него пусты. Ему не подобает идти с вечерним визитом в таком бесподарочном виде. Он не подумал.«Здесь должны быть магазины, — подумал он. — Так, кажется?»Неподалеку от него через площадь шла группа из четырех высоких людей. Он ускорил шаги, чтобы догнать их, вытаскивая из кошеля пластиковую карточку.Его вопрос вызвал недолгий спор троих из его возможных помощников. Оказалось, что существовало несколько способов попасть в обозначенное жилище, и обсуждался вопрос о том, который будет «лучше». Эр Том стоял рядом, забрав карточку у одного из размахивающих руками доброхотов, и постарался проявить терпение. Услышав негромкий смех, он повернулся к четвертому члену компании, относительно невысокому земному мужчине (хотя он все равно был на голову выше Эр Тома). Темные глаза весело блестели на не вызывающем доверия круглом лице.— Если будете слушать эту компанию, то обязательно заблудитесь, — сказал он, махая на своих спутников рукой. — Я живу всего в паре коридоров от вашей подруги. Не стану утверждать, что это самый хороший путь, но если вы пойдете со мной, Я вас туда приведу.— Благодарю вас, — с облегчением сказал Эр Том. — И… мне неприятно вас утруждать… но нет ли здесь магазина, где продают вино?— О, конечно, — отозвался его проводник, поворачивая налево. — Магазин нашего квартала как раз там, где нам нужно будет сесть в лифт. Идите сюда и берегитесь падающих философов. Глава четвертая Отношения между Лиад и Землей никогда не были теплыми, хотя существовали периоды большей и меньшей напряженности. Лиад предпочитает задавать Земле хорошую трепку в сфере галактической торговли — области, которую сформировала она сама, а Земля порождает то одну, то другую группировку сторонников превосходства своего превосходства, и часто дело чуть не доходит до открытых военных действий — но никогда не доходит совсем. Из «Борьбы за справедливую торговлю», докторской диссертации Индрю Джормана, публикация «Архив-пресс», Университет
Ее разбудил сигнал экипажа. Схватив портфель, Энн как в тумане стала подниматься по автолестнице. На улице резкий ночной ветер окончательно прогнал сон, и она остановилась, чтобы размять затекшие ноги и напряженные мышцы спины, глядя в небо, густо усеянное звездами. Эта ночь очень не походила на те, на Процишки, с ее стаей лун. Однажды ночью они с Эр Томом пересчитали все луны, лежа обнаженными на крыше недостроенного Здания Торговли, на развернутом конце штуки торгошелка, ставшего для них и матрасом, и одеялом. Ей хотелось думать, что именно той ночью появился Шан.Она покачала головой переполненному небу, сделала последний глубокий вдох и повернулась к зданию, в котором находилась ее квартира.Она прошла мимо темного магазина и поднялась в лифте на седьмой этаж, пытаясь вспомнить, не съела ли она утром за завтраком последний рогалик. Она точно помнила, что выпила чашку кофе, делая глотки между кормлением Шана и приготовлением его к отправлению в квартиру Джерзи. И еще помнила, что ей пришлось возвращаться обратно за записями к лекции, которую предстояло прочесть днем.Она вообще не помнила, чтобы завтракала сегодня, и была слишком поглощена многообещающим ходом исследования, чтобы сделать перерыв на ленч…Энн вздохнула. «Тебе нужна нянька», — строго сказала она себе. Дверь лифта открылась, и она вышла в коридор.Стройная фигура отделилась от ее двери и двинулась ей навстречу, старательно придерживаясь середины коридора, где освещение было самым ярким. Энн замедлила шаги, отмечая яркие волосы, низкий рост, кожаную куртку…— Эр Том!Она едва расслышала собственный шепот, почти не заметила, как ускорились ее шаги — так, что она почти бежала ему навстречу.Он встретил ее на полпути, протянув изящную руку, на которой сверкал аметист мастер-купца. Она сжала его пальцы и остановилась, глядя на него чуть сверху вниз. Ее пухлые губы раздвинулись в улыбке, которая оказалась такой же светлой, как та, что он все это время хранил в памяти.— Эр Том! — проговорила она своим красивым, напевным голосом. — Я так счастлива тебя видеть, мой друг.Счастье. Какое маленькое слово, чтобы описать то ослепительное, головокружительное ликование, которое грозило захлестнуть его. Он держался за ее руку, хотя ему подобало бы адресовать ей поклон.— Я… счастлив… видеть тебя тоже, — с трудом проговорил он, заглядывая ей в глаза. — Тебя заставляют работать допоздна…Она рассмеялась.— Заседание кафедры. Оно все тянулось и тянулось! Где они берут столько тем для обсуждения — ума не приложу. — Она стала серьезнее. — Ты долго меня ждал?— Не очень. — Часы. Он десять раз отчаивался. Уходил и возвращался — два десятка раз. Три… Он продемонстрировал ей пакет. — Ты голодная? У меня есть еда и вино.— Мой заботливый друг. Я умираю с голода. Заходи. — Она потянула его за руку, поворачивая к анонимной двери, которая скрывала ее жилище. — Сколько ты здесь пробудешь, Эр Том?Он замялся, и она внимательно посмотрела на него.— Но дольше, чем только сегодня? Не говори мне, что из-за этого глупого заседания я пропустила половину твоего визита!— Нет. — Он улыбнулся ей. — Я не знаю, сколько времени я здесь буду. Это зависит от… обстоятельств, понимаешь ли.— А! — понимающе отозвалась она. — Обстоятельства!Она отпустила его руку и приложила ладонь к пластине дверного замка. И с великолепным, бессмысленным шиком она с поклоном пригласила его переступить через порог.Войдя и чуть посторонившись, он остановился и стал смотреть, как она проходит через комнату, мимо закрытой чехлом полухоры, к секретеру, на который со вздохом положила портфель. Он вдруг заметил, что она двигается не так грациозно, как ему помнилось, — и чуть не ахнул, такой острой оказалась охватившая его тревога.— Энн! — В следующую секунду он уже стоял у ее плеча, вглядываясь в ее лицо. — Ты здорова?Она улыбнулась.— Просто устала, дорогой. Это нелепое заседание… — Она протянула руку и легко прикоснулась к его щеке самыми кончиками пальцев. — Эр Том, мне так приятно тебя видеть.Он не отстранился от ее ласки. Так прикасались друг к другу только родичи и спутники жизни: лицом к лицу, рукой к лицу. Он никогда не говорил ей об этом, не сказал и сейчас. Он прижался щекой к ее ладони и почувствовал, как ледяная боль у него в груди начала таять.— Мне тоже приятно тебя видеть, — прошептал он, слыша отчаянный стук своего сердца, желая… желая… — Он чуть отстранился и снова продемонстрировал ей пакет. — Ты устала. Я налью тебе вина — это разрешается? — а ты будешь сидеть и отдыхать. Хорошо? А потом я принесу тебе поесть что-нибудь из этого. — Он указал на темный проем справа. — Это кухня?Она со смехом покачала головой.— Это кухня. Но, мой друг, не положено заставлять гостя работать!— Мне это не сложно, — серьезно отозвался он. — Пожалуйста, мне этого хочется.— Хорошо, — ответила она, удивленно и недоуменно чувствуя, что глаза у нее наполняются слезами. — Спасибо. Ты очень добр.— Отдыхай, — тихо попросил он и скрылся в кухонном уголке. Там зажегся свет, сделав чуть более ярким освещение гостиной. Энн вздохнула. Повсюду видны были следы ее небрежности: пыль, разбросанные книги и бумаги, исписавшиеся ручки. Под креслом скорчился беглый ластик, бросая ей вызов.Она демонстративно повернулась к нему спиной, сняла жакет и свернулась в углу дивана, подобрав под себя длинные ноги и откинув голову на подушки. Из кухни доносились негромкие звуки: Эр Том открывал и закрывал шкафчики. Лениво проснулся воздушный фильтр…— Энн?Она ахнула и резко подняла голову. Эр Том прикусил губу. Лиловые глаза перебегали с рюмки, которую он держал в руке, на ее лицо.— Я не ко времени, — серьезно проговорил он, наклоняя голову. — Возможно, мне следует прийти снова, чтобы тебя увидеть. Когда ты будешь менее усталой. Скажи мне.— Нет! — На ее лице появилось выражение вины и даже паники. — Эр Том, прости, что я такая негостеприимная хозяйка. Мне хотелось бы, чтобы ты остался. Пожалуйста. Не думай, что ты не ко времени — никогда, мой милый. А то вдруг ты сейчас уйдешь, а твои обстоятельства сложатся так, что у тебя уже не получится прийти снова. Ты ведь уже завтра можешь улететь.Он отставил рюмку, поймал ее приподнятую руку и разрешил ей усадить его рядом.— Энн…Он завороженно смотрел, как его пальцы поднялись к ее щеке, нежно по ней скользнули, а потом медленно проследили угловатую скулу и твердый подбородок.— Все будет хорошо, — сказал он успокаивающим тоном, словно она была ребенком, а не взрослой женщиной. — Я буду здесь завтра, Энн. Завтра — определенно. А ты… ты, мой друг, совершенно измучена. Было бы неправильно — нехорошо — настаивать, чтобы ты принимала меня в таком состоянии. Я уйду и вернусь снова. Завтра, если хочешь. Только скажи мне.Она закрыла глаза и опустила голову, почти спрятав от него лицо. Он держался за ее руку, и она не отняла ее, хотя ее свободная рука скользнула вверх и пальцы обхватили подвеску у основания шеи.Глаза Эр Тома расширились. Даже сейчас на ней был его дар расставания! Она прикасается к нему так, словно он способен дать ей успокоение. А он сам — он сидит подле нее, прикасается к ней, говорит с ней так, что любой счел бы их любовниками — если даже не более тесно связанными людьми.Величина его проступка поражала. Причина, приведшая его сюда, внезапно обнажила лицо самообмана. Ему не следовало дарить Энн нубиат. Ему не следовало снова являться к ней…— Эр Том?Она смотрела на него: темные глаза были огромными на лице, которое показалось ему слишком бледным.— Да, мой друг? — прошептал он и заставил себя улыбнуться — ради нее.Какие бы ошибки ни обнаружились здесь и сейчас, вина за них лежит исключительно на нем самом, строго напомнил он себе. Энн в любом случае ведет себя совершенно правильно.— Я… я понимаю, что со мной сейчас не очень интересно, — проговорила она с неуверенностью, которая была совершенно не свойственна той Энн, которую он знал, — но… если тебе не надо… и не хочется… куда-то в другое место, то я хотела бы, чтобы ты остался.— У меня нет желания оказаться ни в каком другом месте, — ответил он.И это была правда, да сжалятся над ним боги! Хотя он мог бы назвать не меньше десяти мест, где он был нужен, в том числе и гостиную матери, и мостик торгового корабля, находящегося на орбите Лиад.Он снова взял рюмку и вложил ей в руку, а сам встал с дивана.— Пей вино, мой друг. Я через секунду вернусь с едой.
Уже гораздо позже, когда была съедена странная сладковато-пряная еда и допито почти все вино (только в рюмках оставалось еще чуть-чуть), ей пришло в голову задать ему этот вопрос:— Но, Эр Том, что ты делаешь на Университете? Еще одна торговая миссия? Но здесь ведь нечем торговать?— Торговать? Нет…Он пригубил липкое желтое вино, а потом с внезапной решимостью допил его до конца.— Я здесь не для того, чтобы торговать, — ответил он ей, словно со стороны видя, как его предательски непокорное тело придвигается к ней ближе, а рука гладит волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36