Хани решила отомстить мне таким образом. Она отомстила мне за то, что произошло сегодня на футбольном поле и в туалете. Она рассказала моей маме про Билла».
– Я знаю, – глухо сказала Бека, продолжая упорно смотреть в окно.
– Правда! – не унималась Хани. – Я не нарочно, Я разговаривала с твоей мамой и случайно сболтнула про Билла.
– Да, да, конечно, – думала Бека. Гнев закипал внутри, готовый в любую минуту вырваться наружу.
– Прости меня, Бека. В самом деле мне очень жаль, что так вышло.
Она устремилась вперед и попыталась обнять Беку, но Бека ускользнула из ее объятий.
Хани выпрямилась. Все ее тело было напряжено, она задыхалась.
– Пожалуйста, скажи, что простила меня! – умоляла она. – Пожалуйста!
Бека молчала, стараясь не смотреть Хани в глаза.
– Пожалуйста! – молила Хани с всевозрастающим отчаянием. – Прости меня! Ведь ты можешь простить свою лучшую подругу, правда?
Бека повернулась. Ее лицо было холодным и суровым.
– Ты мне не подруга, Хани, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Хани отскочила назад, словно ей дали пощечину:
– Что?
– Ты не моя лучшая подруга, – дрожащим от бешенства голосом продолжала Бека. – Ты не моя лучшая подруга и ты мне вообще не подруга. Триш и Лайла – мои подруги. Мои лучшие подруги. Мои единственные подруги.
Хани задумчиво посмотрела на Беку, словно взвешивая каждое ее слово. Лицо Хани не выражало никаких эмоций.
Когда Хани наконец заговорила, ее голос звучал бодро и весело, словно она не слышала оскорбительных слов Беки.
– А, кстати, Бека, пока не забыла, – сказала она, подмигнув девушке. – Сегодня я порвала с Эриком. Так же как и ты.
Глава 21
– Бека, ты пришла!
Триш понеслась навстречу подруге, на ходу расталкивая гостей. В комнате было многолюдно. Ребята собирались небольшими группами, весело болтали, смеялись.
– Привет. Как здесь красиво! – сказала Бека, оглядываясь по сторонам.
В камине ярко горел огонь, наполняя комнату мягким оранжевым светом. С деревянной полочки свешивались большие чулки, набитые сладостями. Над камином красовался венок из сосновых веток с шишками.
В углу стояла огромная рождественская елка, ее верхушка доставала до потолка.
Белые и красные огоньки мерцали среди еловых веток, украшенных множеством красных бантов. Серебристый дождь, покрывающий елку, заставлял ее сверкать тысячью маленьких бриллиантов.
Бека огляделась в комнате и увидела много знакомых лиц. Триш в самом деле пригласила к себе на вечеринку полшколы!
– Не думала, что ты сможешь вырваться! – громко сказала Триш, стараясь перекричать гомон голосов и рев музыки, доносившейся из музыкального центра, – что-то из «Рождественского альбома» в стиле тяжелого рока.
– В последний момент вмешался папа, – улыбнулась Бека. – Он уговорил маму отпустить меня на вечеринку. Ты выглядишь потрясающе!
На Триш был зеленый свитер навыпуск с вырезом-лодочкой и черные бархатные леггинсы.
– Потрясающий свитер! – сказала Бека.
– А ты закончила свой? – спросила Триш. – Тот самый, который ты вязала для своей кузины?
– Да, конечно, – с гримасой ответила Бека. – Было достаточно времени для вязания с тех пор, как меня посадили под домашний арест.
Бека сняла верхнюю одежду. Триш взяла ее куртку, восхищенно посмотрела на праздничный наряд Беки: серебряную юбку и черный облегающий костюм.
– Жутко красиво! – воскликнула Триш.
Бека улыбнулась и поблагодарила подругу за комплимент.
– Я складываю все пальто на кровати родителей, – прокричала Триш.
– Что это за музыка? – громко спросила Бека. – Я слышу ее впервые!
– Думаю, что-то из «Рождественского альбома» Guns'n'Roses, – смеясь, ответила Триш. – Это не моя музыка, ее принес Гари Брант.
Бека втянула носом воздух:
– М-м-м, чем это так вкусно пахнет?
– Горячий яблочный сидр, – сказала Триш. – Иди, попробуй, это там. Какой холодный ненастный вечер сегодня!
– А здесь так тепло и уютно, – продолжила Бека, разглядывая гостей. – Билл уже здесь?
– Да, кажется, я видела его в маленькой комнате с Дэвидом Меткафом и какими-то парнями.
Схватив куртку Беки, Триш упорхнула.
Бека прошла сквозь толпу через всю комнату. Она налила себе сидра, остановилась поболтать с Лайзой Блюм, которая стояла в обнимку с рыжеволосым незнакомым парнем.
Кто-то поставил другой музыкальный диск. Брюс Спрингстин запел: «Санта Клаус приходит в город…»
Бека услышала, как Рики Чарр жалуется Триш, что нет пива.
– Как можно устраивать рождественскую вечеринку без пива? – не унимался он.
Кто-то спросил у Триш, где висит традиционная ветка омелы. Она указала рукой на дверь в столовую, над которой действительно красовалась ветка. Рики отпустил грубоватую шутку по поводу поцелуев, и все захихикали.
Горя желанием поскорее увидеть Билла, Бека решительно направилась в маленькую комнату. Дина Мартисон остановила ее прямо у двери.
– Мне очень нравится твоя юбка, Бека, – сказала она, взяв девушку за плечи и поворачивая кругом. – Такая сексуальная! Я никогда не видела такой.
Бека поблагодарила Дину.
– А ты уже видела Джейд? – спросила Дина (Джейд была ее лучшей подругой). – У меня ее ключи!
– Мне кажется, она еще не пришла, – ответила Бека.
– Ты выглядишь потрясающе! – повторила Дина. – Я слышала, что ты была больна… или что-то в этом роде.
– Нет, у меня все хорошо! – сказала Бека.
Из двери комнаты показалась голова Билла.
– Поговорим позже, – сказала Бека Дине и поспешила навстречу Биллу.
– Ты меня ищешь? – спросила Бека.
– Нет, – поддразнил ее Билл, – Я искал сидр, но нашел тебя.
Бека наклонилась вперед и быстро поцеловала Билла в щеку.
– Эта ночь – наша, – сказала она. – Наша единственная ночь. Так давай не будем терять время.
Его лицо стало серьезным:
– Извини, Бека, но у меня свидание!
В первое мгновение она действительно поверила ему. Но Биллу недолго удалось сохранять серьезное выражение лица. Он засмеялся.
Бека толкнула его изо всех сил. Билл повалился назад, прямо на Дэвида Меткафа, который в этот момент выходил из комнаты. Дэвид, борец из Высшей лиги Шейдисайда, начал в шутку бороться с Биллом. Они боролись немного, пока Билл не закричал: – Дядя! – и Дэвид отпустил его.
– Хорошо выглядишь! – сказал Дэвид, смерив девушку оценивающим взглядом с головы до ног, и направился к столу с освежающими напитками.
– Кажется, Дэвиду я понравилась, – смущенно сказала Бека.
– У Дэвида изысканный вкус, – усмехнулся Билл, – Особенно ему нравятся сэндвичи с копченой колбасой.
– Очень смешно! – проворчала Бека и пошла за следующей порцией горячего сидра.
Неожиданно Билл поймал ее, повернул к себе лицом и поцеловал. Бека отпрянула от испуга. Билл усмехнулся и показал на ветку омелы, висящую прямо над их головами.
Пришли еще ребята из Шейдисайда. Кто-то снова включил музыку.
Бека и Билл танцевали, хотя в гостиной было очень мало свободного пространства, чтобы двигаться. Бека чувствовала себя счастливой.
– Это лучшая вечеринка в моей жизни! – сказала она Триш. Триш согласилась.
Некоторое время спустя Бека и Билл разделились.
– Куда он мог исчезнуть? – недоумевала девушка. Она пробиралась сквозь толпу к маленькой комнате, когда вдруг наткнулась на Хани.
– Хани! – Бека не могла скрыть своего удивления.
«Что она здесь делает? – спрашивала себя Бека. – Хани может испортить вечеринку. Триш не должна была приглашать Хани!»
Хани обняла Беку, затем отступила на шаг.
– Посмотри! – заявила она, усмехаясь и красуясь в своей одежде.
Бека испытала настоящий шок.
У Хани была не только стрижка Беки. На ней были надеты точно такая же серебряная юбка и черный облегающий костюм!
Улыбка Хани стала еще шире.
– Привет, сестричка! – радостно воскликнула она.
Глава 22
– Я нашла тот магазинчик в Старой Деревне, – сказала Хани, стараясь перекричать музыку. – И теперь у меня такая же юбка. Я не могла поверить, что у них найдется еще одна. – Хани смотрела на Беку с лучезарной улыбкой.
Бека лишилась дара речи.
«Почему она здесь? – спрашивала она себя, чувствуя, как внутри закипает гнев. – Почему она носит мою юбку? Почему она так поступает со мной?»
– Ну, что скажешь, сестричка? – твердила Хани, – Ты ничего не сказала!
«Я не могу! – подумала Бека. – Я больше не могу! Хватит!»
– Уходи, Хани! – процедила она сквозь стиснутые зубы.
– Что? – Улыбка растаяла на лице Хани. Она наклонилась к самому лицу Беки, почти касаясь ее: – Я не расслышала, Бека, здесь очень шумно.
– Уходи! – громче повторила Бека.
– Что?
Позади Бека услышала смех. Она оглянулась и увидела двух незнакомых девчонок, показывающих на нее пальцем. Они, очевидно, обменивались комментариями по поводу одинаковой одежды Беки и Хани.
«А вечер начинался так хорошо… – печально подумала Бека. – А теперь на меня показывают пальцем, надо мной смеются. И все из-за Хани!»
Ее печаль сменилась бешенством. Бека почувствовала, что теряет над собой контроль, но ей было все равно.
– Хани, оставь меня в покое! – закричала она.
Несколько парочек перестали танцевать и с любопытством уставились на происходящее.
– Бека? пожалуйста, успокойся, – сказала Хани.
– Убирайся прочь! Оставь меня в покое! – закричала Бека. – Ты мне не лучшая подруга, Хани, ты мне вообще не подруга!
– Бека, пожалуйста! – сконфуженно умоляла Хани.
Но Бека не могла остановиться.
– Ты мне не подруга! Нет! Мои подруги – Триш и Лайла, а не ты!
– Бека, перестань!
– Ты глупо выглядишь! – кричала Бека, двумя руками показывая на наряд Хани. – Ты выглядишь грубо, жалко!
– Успокойся, Бека. На нас все смотрят!
– Уходи, Хани, и я успокоюсь. Убирайся отсюда, Хани, оставь меня в покое! Я больше не хочу тебя видеть!
Хани застыла с открытым от удивления ртом. Ее лицо было очень бледным. Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Остановилась. Громко всхлипнула.
Вдруг ее лицо стало злым. Хани покраснела от гнева. Она резко повернулась, блеснув своей серебряной юбкой, и побежала к лестнице, бесцеремонно расталкивая гостей на своем пути.
Тяжело дыша, Бека смотрела, как она бежит вверх по лестнице. Хани обернулась, черты ее лица были искажены гневом, руки крепко сжаты в кулаки.
В комнате послышался гул голосов, нервный смех, вопросы.
– Из-за чего это произошло? – спросила какая-то девушка.
– Я слышала, что у нее нервный срыв, – сказал кто-то громким шепотом.
– Почему они одинаково одеты? – долетел до слуха Беки следующий вопрос. Ответа она не расслышала, но за ним последовал взрыв смеха.
«Шутки в мой адрес! – в отчаянии подумала Бека, чувствуя, как у нее начинают пылать щеки. – Хани превратила меня в посмешище. Все говорят обо мне. Все смеются надо мной!»
– А кто была та, другая девушка? – спросил кто-то.
– Ведьма! – услышала она ответ.
Бека поискала глазами Триш. Ей захотелось извиниться за испорченный вечер. Но Триш нигде не было видно.
Снова заиграла музыка, какая-то песня из рождественского рэпа. Ребята начали танцевать. Бека продвигалась вперед, намереваясь выйти из комнаты.
Она искала в толпе Билла.
«Куда он ушел? – недоумевала Бека. – Неужели он не слышал эту безобразную ссору с Хани? Или он не выходил из маленькой комнаты?»
Бека наткнулась глазами на Триш. Девушка стояла наверху лестницы.
«Что это она держит в руках?»
Приглядевшись, она увидела, что в руках Триш несла большой рождественский пирог в форме полена на серебряном подносе.
Бека видела, как Триш сделала первый шаг вниз.
Затем она заметила наверху Хани. Прямо за спиной Триш.
Триш сделала второй шаг.
А затем огромный пирог взлетел с подноса в воздух.
Бека не сразу поняла, что Триш падает, летит по ступенькам лестницы вниз головой.
Триш пронзительно закричала. Ужасный крик сопровождал ее падение.
Первым к подножию лестницы упал поднос, громко звякнув о деревянный пол.
А затем с отвратительным хрустом приземлилась Триш.
Глава 23
Жуткая, звенящая тишина.
Все замерли на месте, словно на фотографии. Фотографии застывшего ужаса.
Только огонь тихонько потрескивал в камине.
Кто-то пронзительно закричал, и комната снова ожила.
Бека одной из первых подбежала к подруге.
Триш упала вниз лицом, придавив рождественский пирог своим телом. Весь пол вокруг был испачкан кремовой начинкой и шоколадной пудрой.
Триш не двигалась. Ее глаза были закрыты. Ее голова была повернута под неестественным углом.
Бека закрыла лицо руками, стараясь удержать крик ужаса.
Отовсюду слышались вопросы, пугающие, страшные вопросы:
– Она дышит?
– Не трогайте ее!
– Она очнулась?
– Как она упала?
– Кто-нибудь, позвоните 911!
– Где здесь телефон?
– Дэйв уже звонит!
– Кто-нибудь, позвоните ее родителям!
– Да не трогайте же ее!
С бешено колотящимся сердцем Бека склонилась над неподвижным телом подруги.
– Триш, – позвала она, – Триш, ты меня слышишь?!
Молчание.
Бека заметила, что ее колени испачкались в липком креме из пирога, но ей было все равно.
Голова Триш лежит неправильно. Она не должна лежать под таким наклоном, это очевидно.
Беке очень захотелось взять голову подруги двумя руками и выпрямить ее. Беке захотелось перевернуть Триш на спину, посадить ее, крепко обнять.
– Триш?
Молчание.
Бека слышала, как сзади кто-то заплакал. Комната снова наполнилась гулом смущенных, испуганных голосов:
– Она упала?
– Она встанет?
– Вызовите 911!
– А ее родители дома? Где они?
Несколько ребят столпились вокруг Триш, образовали плотный кружок, переговариваясь тихими испуганными голосами.
Тихонько потрескивал огонь в камине.
Бека подняла глаза.
Наверху лестницы стояла Хани.
Хани!
Она все еще была там, на верхней площадке лестницы. Стояла, ухватившись за перила одной рукой. Хани не двигалась. Она сверху вниз смотрела на происходящее, на ее лице застыло странное выражение.
«Хани толкнула Триш», – вспыхнула страшная догадка, и неприятный холодок пробежал по спине Беки.
Да, Хани толкнула Триш.
Хани заметила, что за ней наблюдают. И тут она увидела Беку, во все глаза смотревшую на нее.
– Я хотела поймать ее! – закричала Хани. – Я пыталась! Но все произошло слишком быстро!
Ребята, столпившиеся вокруг лежащей на полу Триш, подняли головы. Хани медленно спускалась по лестнице. По ее щекам текли слезы.
– Я просто хотела помочь ей нести поднос, – рыдала Хани. – Он был таким тяжелым! Но Триш сказала, что справится с этим сама… Потом я увидела, как Триш начала падать! Я бросилась к ней, но было уже поздно… Если бы только я успела, если бы…
«Нет! – горько подумала Бека, – Нет, ты сама толкнула ее! Ты толкнула ее. Неужели ты убила ее?»
– Она едва дышит, – как сквозь туман услышала Бека голос Дины Мартисон. Бека увидела, как Дина наклонилась над Триш, почти касаясь своим ухом ее лица.
– Значит, она дышит? – спросила какая-то девочка, стоявшая у камина.
– Да, но дыхание затруднено, словно ей тяжело дышать, – ответила Дина.
– Но где же скорая помощь? – спросил кто-то.
– Вы звонили?
– Я позвонил 911, – донесся голос Дэвида Меткафа. – Они сказали, что уже выехали. Должны быть здесь с минуты на минуту.
– Я не слышал вой сирен, – сказал кто-то.
– На улице снег, может быть у них неприятности на дороге, – предположил Дэвид.
– Вы знаете, где сейчас ее родители? – спросила какая-то девушка.
У Триш начались судороги.
Бека закричала. Со всех сторон тоже послышались крики.
Но Триш так и не открыла глаза. Дыхание девушки стало громким и прерывистым.
Вдруг Бека почувствовала, как на ее плечо легла чья-то рука. Думая, что это Билл, она обернулась.
– Хани!
– Все будет хорошо, Бека, – приблизив свое лицо, прошептала Хани. – Все будет хорошо. Я здесь.
Хани громко всхлипнула, по ее щекам текли слезы.
Бека чувствовала тяжесть ее руки на своем плече.
– У тебя еще есть подруга, – прошептала Хани. – Я здесь, я никуда не уйду. Я здесь!
– Нет! – закричала Бека.
Стоявшие поблизости ребята вздрогнули от удивления.
Бека оттолкнула Хани и вскочила на ноги.
– Нет!
«Мне нужно уйти, – думала Бека. – Уйти отсюда!»
Не разбирая дороги, она бросилась к входной двери, распахнула ее, выбежала на улицу…
И увидела двух офицеров полиции в униформе.
– Ничего себе! – сказал один из них, удивленный не меньше Беки.
– Куда вы так спешите? – поинтересовался другой.
Бека отступила назад, в прихожую.
– Я… я не знаю, – пробормотала девушка.
Все вокруг было словно в тумане. Этот туман двигался и кружился, как живой.
Стряхнув с фуражек снег, полицейские прошли в комнату.
– Что здесь происходит? – спросил один из них.
Внезапно Бека почувствовала слабость и головокружение, ноги перестали ее держать. Правда была невыносимой!
– Это сделала она! – закричала Бека, трясущимся пальцем указывая на Хани. – Хани толкнула ее! Хани толкнула Триш!
Бека увидела расширившиеся от изумления глаза Хани.
Потом все вокруг стало белым. Белым, как падающий снег.
А затем, когда Бека упала, все стало черным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
– Я знаю, – глухо сказала Бека, продолжая упорно смотреть в окно.
– Правда! – не унималась Хани. – Я не нарочно, Я разговаривала с твоей мамой и случайно сболтнула про Билла.
– Да, да, конечно, – думала Бека. Гнев закипал внутри, готовый в любую минуту вырваться наружу.
– Прости меня, Бека. В самом деле мне очень жаль, что так вышло.
Она устремилась вперед и попыталась обнять Беку, но Бека ускользнула из ее объятий.
Хани выпрямилась. Все ее тело было напряжено, она задыхалась.
– Пожалуйста, скажи, что простила меня! – умоляла она. – Пожалуйста!
Бека молчала, стараясь не смотреть Хани в глаза.
– Пожалуйста! – молила Хани с всевозрастающим отчаянием. – Прости меня! Ведь ты можешь простить свою лучшую подругу, правда?
Бека повернулась. Ее лицо было холодным и суровым.
– Ты мне не подруга, Хани, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Хани отскочила назад, словно ей дали пощечину:
– Что?
– Ты не моя лучшая подруга, – дрожащим от бешенства голосом продолжала Бека. – Ты не моя лучшая подруга и ты мне вообще не подруга. Триш и Лайла – мои подруги. Мои лучшие подруги. Мои единственные подруги.
Хани задумчиво посмотрела на Беку, словно взвешивая каждое ее слово. Лицо Хани не выражало никаких эмоций.
Когда Хани наконец заговорила, ее голос звучал бодро и весело, словно она не слышала оскорбительных слов Беки.
– А, кстати, Бека, пока не забыла, – сказала она, подмигнув девушке. – Сегодня я порвала с Эриком. Так же как и ты.
Глава 21
– Бека, ты пришла!
Триш понеслась навстречу подруге, на ходу расталкивая гостей. В комнате было многолюдно. Ребята собирались небольшими группами, весело болтали, смеялись.
– Привет. Как здесь красиво! – сказала Бека, оглядываясь по сторонам.
В камине ярко горел огонь, наполняя комнату мягким оранжевым светом. С деревянной полочки свешивались большие чулки, набитые сладостями. Над камином красовался венок из сосновых веток с шишками.
В углу стояла огромная рождественская елка, ее верхушка доставала до потолка.
Белые и красные огоньки мерцали среди еловых веток, украшенных множеством красных бантов. Серебристый дождь, покрывающий елку, заставлял ее сверкать тысячью маленьких бриллиантов.
Бека огляделась в комнате и увидела много знакомых лиц. Триш в самом деле пригласила к себе на вечеринку полшколы!
– Не думала, что ты сможешь вырваться! – громко сказала Триш, стараясь перекричать гомон голосов и рев музыки, доносившейся из музыкального центра, – что-то из «Рождественского альбома» в стиле тяжелого рока.
– В последний момент вмешался папа, – улыбнулась Бека. – Он уговорил маму отпустить меня на вечеринку. Ты выглядишь потрясающе!
На Триш был зеленый свитер навыпуск с вырезом-лодочкой и черные бархатные леггинсы.
– Потрясающий свитер! – сказала Бека.
– А ты закончила свой? – спросила Триш. – Тот самый, который ты вязала для своей кузины?
– Да, конечно, – с гримасой ответила Бека. – Было достаточно времени для вязания с тех пор, как меня посадили под домашний арест.
Бека сняла верхнюю одежду. Триш взяла ее куртку, восхищенно посмотрела на праздничный наряд Беки: серебряную юбку и черный облегающий костюм.
– Жутко красиво! – воскликнула Триш.
Бека улыбнулась и поблагодарила подругу за комплимент.
– Я складываю все пальто на кровати родителей, – прокричала Триш.
– Что это за музыка? – громко спросила Бека. – Я слышу ее впервые!
– Думаю, что-то из «Рождественского альбома» Guns'n'Roses, – смеясь, ответила Триш. – Это не моя музыка, ее принес Гари Брант.
Бека втянула носом воздух:
– М-м-м, чем это так вкусно пахнет?
– Горячий яблочный сидр, – сказала Триш. – Иди, попробуй, это там. Какой холодный ненастный вечер сегодня!
– А здесь так тепло и уютно, – продолжила Бека, разглядывая гостей. – Билл уже здесь?
– Да, кажется, я видела его в маленькой комнате с Дэвидом Меткафом и какими-то парнями.
Схватив куртку Беки, Триш упорхнула.
Бека прошла сквозь толпу через всю комнату. Она налила себе сидра, остановилась поболтать с Лайзой Блюм, которая стояла в обнимку с рыжеволосым незнакомым парнем.
Кто-то поставил другой музыкальный диск. Брюс Спрингстин запел: «Санта Клаус приходит в город…»
Бека услышала, как Рики Чарр жалуется Триш, что нет пива.
– Как можно устраивать рождественскую вечеринку без пива? – не унимался он.
Кто-то спросил у Триш, где висит традиционная ветка омелы. Она указала рукой на дверь в столовую, над которой действительно красовалась ветка. Рики отпустил грубоватую шутку по поводу поцелуев, и все захихикали.
Горя желанием поскорее увидеть Билла, Бека решительно направилась в маленькую комнату. Дина Мартисон остановила ее прямо у двери.
– Мне очень нравится твоя юбка, Бека, – сказала она, взяв девушку за плечи и поворачивая кругом. – Такая сексуальная! Я никогда не видела такой.
Бека поблагодарила Дину.
– А ты уже видела Джейд? – спросила Дина (Джейд была ее лучшей подругой). – У меня ее ключи!
– Мне кажется, она еще не пришла, – ответила Бека.
– Ты выглядишь потрясающе! – повторила Дина. – Я слышала, что ты была больна… или что-то в этом роде.
– Нет, у меня все хорошо! – сказала Бека.
Из двери комнаты показалась голова Билла.
– Поговорим позже, – сказала Бека Дине и поспешила навстречу Биллу.
– Ты меня ищешь? – спросила Бека.
– Нет, – поддразнил ее Билл, – Я искал сидр, но нашел тебя.
Бека наклонилась вперед и быстро поцеловала Билла в щеку.
– Эта ночь – наша, – сказала она. – Наша единственная ночь. Так давай не будем терять время.
Его лицо стало серьезным:
– Извини, Бека, но у меня свидание!
В первое мгновение она действительно поверила ему. Но Биллу недолго удалось сохранять серьезное выражение лица. Он засмеялся.
Бека толкнула его изо всех сил. Билл повалился назад, прямо на Дэвида Меткафа, который в этот момент выходил из комнаты. Дэвид, борец из Высшей лиги Шейдисайда, начал в шутку бороться с Биллом. Они боролись немного, пока Билл не закричал: – Дядя! – и Дэвид отпустил его.
– Хорошо выглядишь! – сказал Дэвид, смерив девушку оценивающим взглядом с головы до ног, и направился к столу с освежающими напитками.
– Кажется, Дэвиду я понравилась, – смущенно сказала Бека.
– У Дэвида изысканный вкус, – усмехнулся Билл, – Особенно ему нравятся сэндвичи с копченой колбасой.
– Очень смешно! – проворчала Бека и пошла за следующей порцией горячего сидра.
Неожиданно Билл поймал ее, повернул к себе лицом и поцеловал. Бека отпрянула от испуга. Билл усмехнулся и показал на ветку омелы, висящую прямо над их головами.
Пришли еще ребята из Шейдисайда. Кто-то снова включил музыку.
Бека и Билл танцевали, хотя в гостиной было очень мало свободного пространства, чтобы двигаться. Бека чувствовала себя счастливой.
– Это лучшая вечеринка в моей жизни! – сказала она Триш. Триш согласилась.
Некоторое время спустя Бека и Билл разделились.
– Куда он мог исчезнуть? – недоумевала девушка. Она пробиралась сквозь толпу к маленькой комнате, когда вдруг наткнулась на Хани.
– Хани! – Бека не могла скрыть своего удивления.
«Что она здесь делает? – спрашивала себя Бека. – Хани может испортить вечеринку. Триш не должна была приглашать Хани!»
Хани обняла Беку, затем отступила на шаг.
– Посмотри! – заявила она, усмехаясь и красуясь в своей одежде.
Бека испытала настоящий шок.
У Хани была не только стрижка Беки. На ней были надеты точно такая же серебряная юбка и черный облегающий костюм!
Улыбка Хани стала еще шире.
– Привет, сестричка! – радостно воскликнула она.
Глава 22
– Я нашла тот магазинчик в Старой Деревне, – сказала Хани, стараясь перекричать музыку. – И теперь у меня такая же юбка. Я не могла поверить, что у них найдется еще одна. – Хани смотрела на Беку с лучезарной улыбкой.
Бека лишилась дара речи.
«Почему она здесь? – спрашивала она себя, чувствуя, как внутри закипает гнев. – Почему она носит мою юбку? Почему она так поступает со мной?»
– Ну, что скажешь, сестричка? – твердила Хани, – Ты ничего не сказала!
«Я не могу! – подумала Бека. – Я больше не могу! Хватит!»
– Уходи, Хани! – процедила она сквозь стиснутые зубы.
– Что? – Улыбка растаяла на лице Хани. Она наклонилась к самому лицу Беки, почти касаясь ее: – Я не расслышала, Бека, здесь очень шумно.
– Уходи! – громче повторила Бека.
– Что?
Позади Бека услышала смех. Она оглянулась и увидела двух незнакомых девчонок, показывающих на нее пальцем. Они, очевидно, обменивались комментариями по поводу одинаковой одежды Беки и Хани.
«А вечер начинался так хорошо… – печально подумала Бека. – А теперь на меня показывают пальцем, надо мной смеются. И все из-за Хани!»
Ее печаль сменилась бешенством. Бека почувствовала, что теряет над собой контроль, но ей было все равно.
– Хани, оставь меня в покое! – закричала она.
Несколько парочек перестали танцевать и с любопытством уставились на происходящее.
– Бека? пожалуйста, успокойся, – сказала Хани.
– Убирайся прочь! Оставь меня в покое! – закричала Бека. – Ты мне не лучшая подруга, Хани, ты мне вообще не подруга!
– Бека, пожалуйста! – сконфуженно умоляла Хани.
Но Бека не могла остановиться.
– Ты мне не подруга! Нет! Мои подруги – Триш и Лайла, а не ты!
– Бека, перестань!
– Ты глупо выглядишь! – кричала Бека, двумя руками показывая на наряд Хани. – Ты выглядишь грубо, жалко!
– Успокойся, Бека. На нас все смотрят!
– Уходи, Хани, и я успокоюсь. Убирайся отсюда, Хани, оставь меня в покое! Я больше не хочу тебя видеть!
Хани застыла с открытым от удивления ртом. Ее лицо было очень бледным. Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Остановилась. Громко всхлипнула.
Вдруг ее лицо стало злым. Хани покраснела от гнева. Она резко повернулась, блеснув своей серебряной юбкой, и побежала к лестнице, бесцеремонно расталкивая гостей на своем пути.
Тяжело дыша, Бека смотрела, как она бежит вверх по лестнице. Хани обернулась, черты ее лица были искажены гневом, руки крепко сжаты в кулаки.
В комнате послышался гул голосов, нервный смех, вопросы.
– Из-за чего это произошло? – спросила какая-то девушка.
– Я слышала, что у нее нервный срыв, – сказал кто-то громким шепотом.
– Почему они одинаково одеты? – долетел до слуха Беки следующий вопрос. Ответа она не расслышала, но за ним последовал взрыв смеха.
«Шутки в мой адрес! – в отчаянии подумала Бека, чувствуя, как у нее начинают пылать щеки. – Хани превратила меня в посмешище. Все говорят обо мне. Все смеются надо мной!»
– А кто была та, другая девушка? – спросил кто-то.
– Ведьма! – услышала она ответ.
Бека поискала глазами Триш. Ей захотелось извиниться за испорченный вечер. Но Триш нигде не было видно.
Снова заиграла музыка, какая-то песня из рождественского рэпа. Ребята начали танцевать. Бека продвигалась вперед, намереваясь выйти из комнаты.
Она искала в толпе Билла.
«Куда он ушел? – недоумевала Бека. – Неужели он не слышал эту безобразную ссору с Хани? Или он не выходил из маленькой комнаты?»
Бека наткнулась глазами на Триш. Девушка стояла наверху лестницы.
«Что это она держит в руках?»
Приглядевшись, она увидела, что в руках Триш несла большой рождественский пирог в форме полена на серебряном подносе.
Бека видела, как Триш сделала первый шаг вниз.
Затем она заметила наверху Хани. Прямо за спиной Триш.
Триш сделала второй шаг.
А затем огромный пирог взлетел с подноса в воздух.
Бека не сразу поняла, что Триш падает, летит по ступенькам лестницы вниз головой.
Триш пронзительно закричала. Ужасный крик сопровождал ее падение.
Первым к подножию лестницы упал поднос, громко звякнув о деревянный пол.
А затем с отвратительным хрустом приземлилась Триш.
Глава 23
Жуткая, звенящая тишина.
Все замерли на месте, словно на фотографии. Фотографии застывшего ужаса.
Только огонь тихонько потрескивал в камине.
Кто-то пронзительно закричал, и комната снова ожила.
Бека одной из первых подбежала к подруге.
Триш упала вниз лицом, придавив рождественский пирог своим телом. Весь пол вокруг был испачкан кремовой начинкой и шоколадной пудрой.
Триш не двигалась. Ее глаза были закрыты. Ее голова была повернута под неестественным углом.
Бека закрыла лицо руками, стараясь удержать крик ужаса.
Отовсюду слышались вопросы, пугающие, страшные вопросы:
– Она дышит?
– Не трогайте ее!
– Она очнулась?
– Как она упала?
– Кто-нибудь, позвоните 911!
– Где здесь телефон?
– Дэйв уже звонит!
– Кто-нибудь, позвоните ее родителям!
– Да не трогайте же ее!
С бешено колотящимся сердцем Бека склонилась над неподвижным телом подруги.
– Триш, – позвала она, – Триш, ты меня слышишь?!
Молчание.
Бека заметила, что ее колени испачкались в липком креме из пирога, но ей было все равно.
Голова Триш лежит неправильно. Она не должна лежать под таким наклоном, это очевидно.
Беке очень захотелось взять голову подруги двумя руками и выпрямить ее. Беке захотелось перевернуть Триш на спину, посадить ее, крепко обнять.
– Триш?
Молчание.
Бека слышала, как сзади кто-то заплакал. Комната снова наполнилась гулом смущенных, испуганных голосов:
– Она упала?
– Она встанет?
– Вызовите 911!
– А ее родители дома? Где они?
Несколько ребят столпились вокруг Триш, образовали плотный кружок, переговариваясь тихими испуганными голосами.
Тихонько потрескивал огонь в камине.
Бека подняла глаза.
Наверху лестницы стояла Хани.
Хани!
Она все еще была там, на верхней площадке лестницы. Стояла, ухватившись за перила одной рукой. Хани не двигалась. Она сверху вниз смотрела на происходящее, на ее лице застыло странное выражение.
«Хани толкнула Триш», – вспыхнула страшная догадка, и неприятный холодок пробежал по спине Беки.
Да, Хани толкнула Триш.
Хани заметила, что за ней наблюдают. И тут она увидела Беку, во все глаза смотревшую на нее.
– Я хотела поймать ее! – закричала Хани. – Я пыталась! Но все произошло слишком быстро!
Ребята, столпившиеся вокруг лежащей на полу Триш, подняли головы. Хани медленно спускалась по лестнице. По ее щекам текли слезы.
– Я просто хотела помочь ей нести поднос, – рыдала Хани. – Он был таким тяжелым! Но Триш сказала, что справится с этим сама… Потом я увидела, как Триш начала падать! Я бросилась к ней, но было уже поздно… Если бы только я успела, если бы…
«Нет! – горько подумала Бека, – Нет, ты сама толкнула ее! Ты толкнула ее. Неужели ты убила ее?»
– Она едва дышит, – как сквозь туман услышала Бека голос Дины Мартисон. Бека увидела, как Дина наклонилась над Триш, почти касаясь своим ухом ее лица.
– Значит, она дышит? – спросила какая-то девочка, стоявшая у камина.
– Да, но дыхание затруднено, словно ей тяжело дышать, – ответила Дина.
– Но где же скорая помощь? – спросил кто-то.
– Вы звонили?
– Я позвонил 911, – донесся голос Дэвида Меткафа. – Они сказали, что уже выехали. Должны быть здесь с минуты на минуту.
– Я не слышал вой сирен, – сказал кто-то.
– На улице снег, может быть у них неприятности на дороге, – предположил Дэвид.
– Вы знаете, где сейчас ее родители? – спросила какая-то девушка.
У Триш начались судороги.
Бека закричала. Со всех сторон тоже послышались крики.
Но Триш так и не открыла глаза. Дыхание девушки стало громким и прерывистым.
Вдруг Бека почувствовала, как на ее плечо легла чья-то рука. Думая, что это Билл, она обернулась.
– Хани!
– Все будет хорошо, Бека, – приблизив свое лицо, прошептала Хани. – Все будет хорошо. Я здесь.
Хани громко всхлипнула, по ее щекам текли слезы.
Бека чувствовала тяжесть ее руки на своем плече.
– У тебя еще есть подруга, – прошептала Хани. – Я здесь, я никуда не уйду. Я здесь!
– Нет! – закричала Бека.
Стоявшие поблизости ребята вздрогнули от удивления.
Бека оттолкнула Хани и вскочила на ноги.
– Нет!
«Мне нужно уйти, – думала Бека. – Уйти отсюда!»
Не разбирая дороги, она бросилась к входной двери, распахнула ее, выбежала на улицу…
И увидела двух офицеров полиции в униформе.
– Ничего себе! – сказал один из них, удивленный не меньше Беки.
– Куда вы так спешите? – поинтересовался другой.
Бека отступила назад, в прихожую.
– Я… я не знаю, – пробормотала девушка.
Все вокруг было словно в тумане. Этот туман двигался и кружился, как живой.
Стряхнув с фуражек снег, полицейские прошли в комнату.
– Что здесь происходит? – спросил один из них.
Внезапно Бека почувствовала слабость и головокружение, ноги перестали ее держать. Правда была невыносимой!
– Это сделала она! – закричала Бека, трясущимся пальцем указывая на Хани. – Хани толкнула ее! Хани толкнула Триш!
Бека увидела расширившиеся от изумления глаза Хани.
Потом все вокруг стало белым. Белым, как падающий снег.
А затем, когда Бека упала, все стало черным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11