Там, где сейчас, утопая в грязи, пасся скот, скоро будут шнырять воздухопланы. У подножия Медвежьих гор она заметила животное — огромного, двухвостого, похожего на дракона романанского медведя, который хватал добычу присосками и который часто служил для обряда инициации романанам, желавшим доказать свою честь и мужественность.
Женщина народа убежала, чтобы стать одним из самых грозных воинов Паука. Примеру Сюзан захотят последовать другие женщины. В то же время сирианских женщин насильно вводили в кланы — в абсолютно чуждый для них мир. Для многих эта попытка закончится неудачей; но их идеи проникнут в культуру Мира.
Разразилась буря, поняла Рита. И заключалась она не только в том, что варвары сокрушили сириан железным сапогом, но и в том, что назад вернулись совсем другие воины-романаны. Перемены смерчем пронесутся по Миру, так же как до этого по Сириусу.
Только пророки могли осмыслить это.
Земля неслась им навстречу. Пилот совершил мягкую посадку и отключил системы. Романаны столпились вокруг, в то время как остальные ШТ садились на площадь рядом с обломками «Николая Романана».
Когда спустились трапы, воины вырвались наружу могучим потоком, вопя, стреляя в небо из надолго заброшенных ружей, потрясая над головой охапками трофеев. Где-то зазвучал глухой ритм барабана, сопровождавший песни победы и ликования.
Рита добралась до люка и услышала:
— Рыжий, Великий Трофеями!
Они уже несли Джона Смита Железный Глаз на руках, его лицо выражало веселое изумление. Рита почувствовала, как ее подхватили и понесли радостные молодые люди.
Сквозь толпу она рассмотрела, как Сюзан Смит Андохар спускалась по трапу, встречая менее восторженный прием, пока кто-то не разглядел, что ее многоцветное одеяние состояло из человеческих волос.
— Мантия из трофеев! — прокричал кто-то, и Сюзан тоже подхватили восторженные молодые люди.
Это продолжалось весь день и всю ночь. Быков жарили на открытом огне, обливая жиром. Виски текло рекой. Народ охал и ахал над испуганными сирианскими женщинами и пораженными молодыми людьми, уговорившими романанов взять их с собой, чтобы стать воинами Паука.
Воздухопланы, устройства связи, генераторы, все богатство Сириуса было выставлено на обозрение перед потрясенными романанами, пытавшимися осознать все те чудеса, о которых им с горящими глазами рассказывали воины. Старики и старухи качали головами и недоверчиво щурились, слушая рассказы о домах, упиравшихся в небо, и городах, простиравшихся до горизонта.
Но печальная сторона возвращения тоже чувствовалась. Риту перекашивало от вида молодых женщин, уходивших, покрыв голову покрывалом. Не иссякавший поток людей отправлялся в горы верхом или на повозках, чтобы помолиться Пауку. Многие отрежут себе фалангу пальца и захоронят ее под грудой камней, и вместе с ней и свою скорбь по погибшим.
Вместо традиционного выставления тел на настил выложили личные вещи погибших. Половина воинов, покинувших Мир, уже никогда не вернутся. Количество личных вещей на подмостках было устрашающим. По просьбе Риты Ри прислал вещи погибших мужчин и женщин Патруля. Сама Рита положила на помост парадную форму Ганса.
Она седлала своего мерина, когда ее разыскал С.Монтальдо, планетолог Директората.
— Покататься?
Она коротко обняла его.
— Нет, просто голова идет кругом от всего этого. Хочу уехать, чтобы подумать и помолиться. У меня не было времени заглянуть в себя. Мне нужно понять, что произошло и почему. Железный Глаз уже ускакал на своей черной кобыле. Я думаю, он хочет побыть один в лагере Гессали. Я же просто съезжу на какое-то время к Пуповине и поговорю с призраками. Затем найду себе вершину. Улажу все дела с Пауком.
— Мы начали разработку торона, — он поморщился. — У меня есть только пара молодых людей, интересующихся горным делом. Остальные приезжие. Все меняется, и я не могу получить помощи от романанов.
— Будут еще, — Рита подтянула подпругу, дождавшись, пока мерин выдохнет. — Сирианам не терпится скорее оправиться и наводнить Мир туристами.
— Я думал, туризм потерял привлекательность.
— Нельзя молиться на вершине Мира с голографического монитора в Экрании, — пожала плечами она. — Сириане хотят иметь своего собственного пророка — но еще больше хотят совершать паломничества сюда.
— Это ужасно. Жаль, что здесь нет доктора Добра. Она могла бы с этим управиться, — он покачал головой.
— Да, мне не хватает Дока, — мечтательно улыбнулась Рита. — Видно, Паук не хотел, чтобы она была с нами. Взял ее себе. Должно быть, она научилась всему, что нужно, — она замолчала, глядя на него исподлобья. — А что, по-твоему, нужно узнать всем нам?
— Думаю, скоро это выяснится. Все в руках Паука. Во всяком случае, это то, что говорят пророки, — Монтальдо казался погруженным в свои мысли.
— Паук? Что, натурализовался, С.? — Рита запрыгнула в седло. — Давайте соберемся, когда я вернусь. Погудим. Ри занимается своим гиперпроводником. «Пуля» объявит о своей независимости от Патруля, как только давление на нас станет расти. Я подумала, что тебе не мешает знать об этом заранее.
— Боже милостивый! — закричал Монтальдо. — Что, если они пошлют Патруль?
— И что будет?
Он кивнул, осклабившись.
— Желаю хорошо провести там время, майор. — Понизив голос, он добавил: — Передай Филипу привет от меня тоже.
Она серьезно кивнула и помахала рукой на фоне закатного неба, на седле были ружье и бластер.
Счински Монтальдо смотрел, как всадница перешла на легкий галоп, а затем прислонился спиной к опоре.
— Ну что же, — пробормотал он, — я полагаю, мне в таком случае светит пост министра экономики и развития. Хотелось бы верить, что они научились делать все с первого раза, — он криво усмехнулся и покачал головой.
Адмирал Дэймен Ри пошел открыть дверь и увидел прямо перед собой улыбающееся лицо Честера. Пророк поклонился и вошел без приглашения. Система объяснила, что Честер зашел в ШТ и очень просил доставить его на «Пулю». Невозмутимой походкой он прошел мимо охранников прямо к каюте Ри.
— Честер? Ч-что ты здесь делаешь? — заикаясь, произнес Ри.
— Смотри внимательно, — он показал рукой.
Адмирал Дэймен наблюдал, как все директора появились на экранах один за одним. Покачав головой, Ри отдал честь, растерянно уставившись на три огромные головы с блестевшими непропорциональными глазами.
— Приветствуем вас, адмирал, — кивнул Робинсон. — Я полагаю, что гиперпроводник вас удовлетворил.
— Да, директор, — осторожно сказал Ри. Он бросил быстрый взгляд на Честера, который кивнул в знак поддержки.
— Почему вы еще не воспользовались транспортным кораблем, чтобы вернуться на Арктур? Что-то еще стряслось? — по голосу Робинсона было трудно понять, чего он хочет.
Ри медленно покачал головой. Пришло время платить по счетам.
— На ваших экранах, господа, вы увидите заявление офицерского состава и команды. Ознакомившись с этим документом, вы наверняка поймете необходимость оставить адмирала Кимьянжуи на своем посту.
— Вы собираетесь бунтовать? — в ужасе спросил Робинсон, переменившись в лице.
— Ни в коем случае, директор, — решительно покачал головой Ри. — Мы поддерживаем Директорат и будем продолжать патрулирование планет и станций, нуждающихся в нашей поддержке и защите.
Более того, в случае восстаний вроде Сирианского, мы — и романаны — будем в вашем распоряжении, естественно за долю в добыче. Мы по-прежнему вам подчиняемся, но с определенными ограничениями. Когда вы призываете нас, мы должны быть уверены, что ваши требования отвечают интересам народа. Мы дали присягу защищать и поддерживать законность и порядок. Но более всего прочего мы рассматриваем себя в качестве стражей мира.
— А откуда вы возьмете материалы и запасные части для своего корабля? — спросил Семри Навтов.
— С миров, которым мы будем оказывать услуги. Мы также учредим стипендии в университете в лучших традициях Патруля. Вместе с тем романаны постепенно будут занимать у нас место десантников.
— А что, если мы не примем во внимание это ваше заявление? — спросил Эн Рок пронзительным высоким голосом.
— Не примете, так не примете, — пожал плечами Ри. — Я думаю, что силой тоже ничего решить не удастся. На этот случай мы значительно повысили мощность сирианских бластеров. Наши щиты не сравнить с тем, что есть у Патруля. И последнее, по порядку, но не по значению, это то, что мы приведем романанов на Арктур в случае враждебных действий против любой из наших планет. Примите нашу независимость благосклонно, директора. Нам лучше действовать заодно, чем друг против друга.
Наступила долгая тишина, пока Директора переговаривались между собой.
— Мы так и сделаем, адмирал, — пришел ответ. — Что там делает пророк?
— Я пришел посмотреть, возымели ли эффект мои уроки, — непринужденно сказал Честер. — Я доволен.
— Спасибо, пророк, — произнес Скор без особого энтузиазма.
Честер кивнул.
— Мы будем уважать вашу независимость, адмирал. Пожалуйста, обращайтесь к нам, если вам будет что-то нужно от Директората, — бесплотный голос означал единогласие директоров.
— А вы не стесняйтесь обращаться к нам, — Ри учтиво поклонился.
Голографическое изображение исчезло.
Ри глубоко вздохнул и опустился в кресло.
— Я не думал, что у них так быстро задрожат поджилки. Похоже, они не на шутку перепугались.
Честер кивнул.
— Это их заботило уже некоторое время. Директор Робинсон был готов к такому развитию событий. Я думаю, что он теперь лучше справляется со своими обязанностями. Его Помощники тоже подтянутся. Он многое узнал о себе.
Ри разглядывал свои руки.
— Я не думал, что они так быстро сдадутся.
— У тебя есть бластеры Фуджики и технология Братства. Какие у них шансы в случае отказа? — Честер сделал паузу. — А ты бы что сделал на их месте, полковник?
Ри усмехнулся над медленным, чеканным выговором Честера.
— А ты сам что бы сделал, Честер? Чем ты занимался все это время?
— Я получил большое удовольствие от пребывания на Арктуре, — его карие глаза восторженно блестели. — Я открыл там книги, литературу, искусство, музыку. Я провел время поистине восхитительно!
— Эмоции, Честер? Разве это хорошо для пророка? — Ри налил два бокала этого превосходного сирианского виски, который им достался.
Честер вскинул голову.
— Конечно эмоции, адмирал. Ты должен понять, что душа пророка ничем не отличается от твоей. У меня тоже есть желание узнать и понять то, что выходит за рамки видений, данных мне Пауком. Каждая душа подобна губке; она должна впитывать все, что ей дается.
— Я обнаружил, что литература уносит и преобразует душу на короткое время. Музыка же, напротив, обволакивает и ласкает ее. Искусство — это выражение эмоций. Все превращается в различные слои реальности, которые Паук несомненно изучал в течение многих эонов.
— Мне не хватало тебя, Честер, — признался Ри, тронутый его искренностью.
— И ты многому научился, Дэймен, — похвалил Честер. — Но я пришел поговорить с тобой о другом. К тебе придет молодой человек. Он еще не уверен в видениях, которые посещают его, и поэтому сопротивляется будущему. Он все это, конечно, преодолеет, как и я в свое время, на он хочет попасть на Сириус. Ты мог бы как-нибудь это устроить?
Адмирал Дэймен Ри кивнул.
— Думаю, что да. Как я узнаю его, когда он объявится…
— Брось, Дэймен, неужели ты думаешь, что у тебя с этим возникнут проблемы?
Ри усмехнулся, поднимая бокал с виски, чтобы чокнуться с Честером.
Сюзан вызывающе стояла над распростершимся перед ней телом. Она сжала в руке свой окровавленный нож и повернулась к старейшинам. Двое десантников подбежали и схватили человека. Они бросились бегом к воздухоплану и — несмотря на крики окружающих — доставили умиравшего человека на ближайший ШТ.
— Зачем они это делают? — спросил один из сидевших стариков.
— Чтобы спасти ему жизнь, — как во сне ответила Сюзан.
— Но это же СМЕРТЕЛЬНАЯ ВРАЖДА! — воскликнул другой из старейшин.
— Со смертью Ворона Андохара Гарсиа уменьшился бы ценный потенциал. Теперь он будет лучшим воином, — не своим голосом ответила она. — Есть еще претенденты, мужчины из клана Андохар? Я убила Рамона Луиса Андохара после того, как он первый стрелял в меня. У меня не было выбора. Иначе я поступить не могла.
Она потрясла только что срезанным с Ворона трофеем в воздухе, чтобы стряхнуть с него кровь. У него не было никаких шансов.
— Других претендентов нет, — пробормотал один из старейшин, качая головой. — Ты действовала по закону чести, женщина.
Растерянность и неловкость от того, что женщина выиграла смертельную схватку на ножах, тяжело повисли в воздухе. И не только эту, но и против клана Смит и клана Гарсиа тоже. Эти три трофея, висевшие теперь у нее на поясе, что-то да значили. По приказу Железного Глаза при всем этом присутствовали десантники, чтобы быстро доставить каждого мужчину в медчасть и попытаться спасти ему жизнь.
Новые порядки постепенно разрушали старые. Сюзан какой-то частью своего сознания смутно ощущала потерю. Медблоки вырастят им волосы и залечат раны. Конечно, она могла убить их, любой воин, побывавший на Сириусе, знал, как нанести ножевое ранение, от которого никакой медблок не поможет. Это для нее теперь было просто неважно. Как и все остальное.
Она прикрепила трофей себе на пояс и коротко кивнула старикам. За кругом костра ночь искрилась звездами. Где-то там, отражая свет романанского солнца, двигалась по орбите «Пуля». Ее корабль, ее будущее, к которому ей предстояло вернуться. Ей нужно было забить боль и страх в самые далекие уголки сознания. Она должна была победить самое себя. Если она этого не сделает, Рита никогда не пустит ее обратно на борт.
Хуже того, здесь у нее не было никого, кто мог бы обнять ее ночью. Завязнув по уши в бластерах и щитах «Пули», Джиорж не покидал корабль, хотя и беседовал с пророком Честером.
Она подавила слезы. И у нее не было возможности подняться к нему. Стены в ее сознании сотрясались и прогибались. Она со злостью поставила их на свое место, желая задушить все внутри. По ночам ей снился Нген. Только на этот раз не было Джиоржа, чтобы обнять и выслушать ее. Одна, совсем одна — а тени подбирались все ближе.
Теперь и ярким солнечным днем она слышала голос Нгена, рождавшийся из воздуха перед ней, воркующий ласкающе. Она вздрогнула и схватилась за нож на поясе.
Рита высадила ее. Ссадила! Но… но что, если она убьет Риту в смертельной вражде? Сможет ли она тогда попасть на «Пулю»? Затем ей придется убить Джона Смита Железный Глаз. Кто тогда сможет не пустить ее на любимый корабль? Ри? Могла ли она объявить адмиралу смертельную вражду? Согласится ли он? Если она убьет их всех, кто сможет ей помешать?
Когда дело доходило до схватки на ножах или рукопашной, на корабле ей не было равных. Стены в ее сознании пошли трещинами — шипящее бормотание за ними становилось все громче.
Могла ли она убить их всех до того, как стены рухнут? Будь проклята эта Рита! Майор чуть не расколола ее тогда в спортзале. Она была на грани катастрофы. Сюзан тихонько плакала на ходу. Сначала ее тело предало ее Нгену; теперь же сознание было готово расколоться перед Ритой.
Она спала эту ночь на сеновале, где она когда-то давным-давно пряталась от Рамона. Тогда, как и сейчас, она боролась за выживание. Сновидения осаждали ее всю ночь, стены стонали и трещали, готовые обрушиться, но она сопротивлялась, загоняя обратно воспоминания, горе и страх.
Он сидел рядом с ней, когда она вырвалась из кошмарного сна — от нежного голоса Нгена. Испугавшись, она отпрянула и выставила вперед острие ножа. Ее передернуло от страха при мысли о том, что он мог подобраться так близко.
— Кто… кто ты? — испуганно зашипела она. Это был мужчина! Неблагонадежный мужчина, который мог дотронуться и унизить ее. Мужчина, который наверняка попытается сломать ее — как все остальные!
— Кто я такой неважно, Сюзан Смит Андохар. Кто ты? — его голос звучал доброжелательно и успокаивающе.
— Ты пришел объявить смертельную вражду? — она дернулась, готовая наброситься на него. — Ты пришел помешать мне — не дать попасть на мой корабль? — с глазами, полными страха, она попыталась взять себя в руки, только никак не удавалось унять дрожь.
Бездна раскрылась, маня ее.
— Я пришел взять тебя на корабль, — он был молод, не старше тридцати, и по-своему красив. В его глазах горел какой-то неуловимый мудрый огонек, какого она никогда раньше не видела.
Джиорж? Мог ли он быть другом Джиоржа?
— Кто… кто прислал тебя сюда?
— Ты звала меня, чтобы я помог тебе попасть на твой корабль, — улыбнулся человек. — Я знаю способ более простой, чем убивать стольких любящих тебя друзей. Выбор за тобой. Я не могу сказать тебе, как выбирать. Я могу только предложить варианты. В конце концов, разницы нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Женщина народа убежала, чтобы стать одним из самых грозных воинов Паука. Примеру Сюзан захотят последовать другие женщины. В то же время сирианских женщин насильно вводили в кланы — в абсолютно чуждый для них мир. Для многих эта попытка закончится неудачей; но их идеи проникнут в культуру Мира.
Разразилась буря, поняла Рита. И заключалась она не только в том, что варвары сокрушили сириан железным сапогом, но и в том, что назад вернулись совсем другие воины-романаны. Перемены смерчем пронесутся по Миру, так же как до этого по Сириусу.
Только пророки могли осмыслить это.
Земля неслась им навстречу. Пилот совершил мягкую посадку и отключил системы. Романаны столпились вокруг, в то время как остальные ШТ садились на площадь рядом с обломками «Николая Романана».
Когда спустились трапы, воины вырвались наружу могучим потоком, вопя, стреляя в небо из надолго заброшенных ружей, потрясая над головой охапками трофеев. Где-то зазвучал глухой ритм барабана, сопровождавший песни победы и ликования.
Рита добралась до люка и услышала:
— Рыжий, Великий Трофеями!
Они уже несли Джона Смита Железный Глаз на руках, его лицо выражало веселое изумление. Рита почувствовала, как ее подхватили и понесли радостные молодые люди.
Сквозь толпу она рассмотрела, как Сюзан Смит Андохар спускалась по трапу, встречая менее восторженный прием, пока кто-то не разглядел, что ее многоцветное одеяние состояло из человеческих волос.
— Мантия из трофеев! — прокричал кто-то, и Сюзан тоже подхватили восторженные молодые люди.
Это продолжалось весь день и всю ночь. Быков жарили на открытом огне, обливая жиром. Виски текло рекой. Народ охал и ахал над испуганными сирианскими женщинами и пораженными молодыми людьми, уговорившими романанов взять их с собой, чтобы стать воинами Паука.
Воздухопланы, устройства связи, генераторы, все богатство Сириуса было выставлено на обозрение перед потрясенными романанами, пытавшимися осознать все те чудеса, о которых им с горящими глазами рассказывали воины. Старики и старухи качали головами и недоверчиво щурились, слушая рассказы о домах, упиравшихся в небо, и городах, простиравшихся до горизонта.
Но печальная сторона возвращения тоже чувствовалась. Риту перекашивало от вида молодых женщин, уходивших, покрыв голову покрывалом. Не иссякавший поток людей отправлялся в горы верхом или на повозках, чтобы помолиться Пауку. Многие отрежут себе фалангу пальца и захоронят ее под грудой камней, и вместе с ней и свою скорбь по погибшим.
Вместо традиционного выставления тел на настил выложили личные вещи погибших. Половина воинов, покинувших Мир, уже никогда не вернутся. Количество личных вещей на подмостках было устрашающим. По просьбе Риты Ри прислал вещи погибших мужчин и женщин Патруля. Сама Рита положила на помост парадную форму Ганса.
Она седлала своего мерина, когда ее разыскал С.Монтальдо, планетолог Директората.
— Покататься?
Она коротко обняла его.
— Нет, просто голова идет кругом от всего этого. Хочу уехать, чтобы подумать и помолиться. У меня не было времени заглянуть в себя. Мне нужно понять, что произошло и почему. Железный Глаз уже ускакал на своей черной кобыле. Я думаю, он хочет побыть один в лагере Гессали. Я же просто съезжу на какое-то время к Пуповине и поговорю с призраками. Затем найду себе вершину. Улажу все дела с Пауком.
— Мы начали разработку торона, — он поморщился. — У меня есть только пара молодых людей, интересующихся горным делом. Остальные приезжие. Все меняется, и я не могу получить помощи от романанов.
— Будут еще, — Рита подтянула подпругу, дождавшись, пока мерин выдохнет. — Сирианам не терпится скорее оправиться и наводнить Мир туристами.
— Я думал, туризм потерял привлекательность.
— Нельзя молиться на вершине Мира с голографического монитора в Экрании, — пожала плечами она. — Сириане хотят иметь своего собственного пророка — но еще больше хотят совершать паломничества сюда.
— Это ужасно. Жаль, что здесь нет доктора Добра. Она могла бы с этим управиться, — он покачал головой.
— Да, мне не хватает Дока, — мечтательно улыбнулась Рита. — Видно, Паук не хотел, чтобы она была с нами. Взял ее себе. Должно быть, она научилась всему, что нужно, — она замолчала, глядя на него исподлобья. — А что, по-твоему, нужно узнать всем нам?
— Думаю, скоро это выяснится. Все в руках Паука. Во всяком случае, это то, что говорят пророки, — Монтальдо казался погруженным в свои мысли.
— Паук? Что, натурализовался, С.? — Рита запрыгнула в седло. — Давайте соберемся, когда я вернусь. Погудим. Ри занимается своим гиперпроводником. «Пуля» объявит о своей независимости от Патруля, как только давление на нас станет расти. Я подумала, что тебе не мешает знать об этом заранее.
— Боже милостивый! — закричал Монтальдо. — Что, если они пошлют Патруль?
— И что будет?
Он кивнул, осклабившись.
— Желаю хорошо провести там время, майор. — Понизив голос, он добавил: — Передай Филипу привет от меня тоже.
Она серьезно кивнула и помахала рукой на фоне закатного неба, на седле были ружье и бластер.
Счински Монтальдо смотрел, как всадница перешла на легкий галоп, а затем прислонился спиной к опоре.
— Ну что же, — пробормотал он, — я полагаю, мне в таком случае светит пост министра экономики и развития. Хотелось бы верить, что они научились делать все с первого раза, — он криво усмехнулся и покачал головой.
Адмирал Дэймен Ри пошел открыть дверь и увидел прямо перед собой улыбающееся лицо Честера. Пророк поклонился и вошел без приглашения. Система объяснила, что Честер зашел в ШТ и очень просил доставить его на «Пулю». Невозмутимой походкой он прошел мимо охранников прямо к каюте Ри.
— Честер? Ч-что ты здесь делаешь? — заикаясь, произнес Ри.
— Смотри внимательно, — он показал рукой.
Адмирал Дэймен наблюдал, как все директора появились на экранах один за одним. Покачав головой, Ри отдал честь, растерянно уставившись на три огромные головы с блестевшими непропорциональными глазами.
— Приветствуем вас, адмирал, — кивнул Робинсон. — Я полагаю, что гиперпроводник вас удовлетворил.
— Да, директор, — осторожно сказал Ри. Он бросил быстрый взгляд на Честера, который кивнул в знак поддержки.
— Почему вы еще не воспользовались транспортным кораблем, чтобы вернуться на Арктур? Что-то еще стряслось? — по голосу Робинсона было трудно понять, чего он хочет.
Ри медленно покачал головой. Пришло время платить по счетам.
— На ваших экранах, господа, вы увидите заявление офицерского состава и команды. Ознакомившись с этим документом, вы наверняка поймете необходимость оставить адмирала Кимьянжуи на своем посту.
— Вы собираетесь бунтовать? — в ужасе спросил Робинсон, переменившись в лице.
— Ни в коем случае, директор, — решительно покачал головой Ри. — Мы поддерживаем Директорат и будем продолжать патрулирование планет и станций, нуждающихся в нашей поддержке и защите.
Более того, в случае восстаний вроде Сирианского, мы — и романаны — будем в вашем распоряжении, естественно за долю в добыче. Мы по-прежнему вам подчиняемся, но с определенными ограничениями. Когда вы призываете нас, мы должны быть уверены, что ваши требования отвечают интересам народа. Мы дали присягу защищать и поддерживать законность и порядок. Но более всего прочего мы рассматриваем себя в качестве стражей мира.
— А откуда вы возьмете материалы и запасные части для своего корабля? — спросил Семри Навтов.
— С миров, которым мы будем оказывать услуги. Мы также учредим стипендии в университете в лучших традициях Патруля. Вместе с тем романаны постепенно будут занимать у нас место десантников.
— А что, если мы не примем во внимание это ваше заявление? — спросил Эн Рок пронзительным высоким голосом.
— Не примете, так не примете, — пожал плечами Ри. — Я думаю, что силой тоже ничего решить не удастся. На этот случай мы значительно повысили мощность сирианских бластеров. Наши щиты не сравнить с тем, что есть у Патруля. И последнее, по порядку, но не по значению, это то, что мы приведем романанов на Арктур в случае враждебных действий против любой из наших планет. Примите нашу независимость благосклонно, директора. Нам лучше действовать заодно, чем друг против друга.
Наступила долгая тишина, пока Директора переговаривались между собой.
— Мы так и сделаем, адмирал, — пришел ответ. — Что там делает пророк?
— Я пришел посмотреть, возымели ли эффект мои уроки, — непринужденно сказал Честер. — Я доволен.
— Спасибо, пророк, — произнес Скор без особого энтузиазма.
Честер кивнул.
— Мы будем уважать вашу независимость, адмирал. Пожалуйста, обращайтесь к нам, если вам будет что-то нужно от Директората, — бесплотный голос означал единогласие директоров.
— А вы не стесняйтесь обращаться к нам, — Ри учтиво поклонился.
Голографическое изображение исчезло.
Ри глубоко вздохнул и опустился в кресло.
— Я не думал, что у них так быстро задрожат поджилки. Похоже, они не на шутку перепугались.
Честер кивнул.
— Это их заботило уже некоторое время. Директор Робинсон был готов к такому развитию событий. Я думаю, что он теперь лучше справляется со своими обязанностями. Его Помощники тоже подтянутся. Он многое узнал о себе.
Ри разглядывал свои руки.
— Я не думал, что они так быстро сдадутся.
— У тебя есть бластеры Фуджики и технология Братства. Какие у них шансы в случае отказа? — Честер сделал паузу. — А ты бы что сделал на их месте, полковник?
Ри усмехнулся над медленным, чеканным выговором Честера.
— А ты сам что бы сделал, Честер? Чем ты занимался все это время?
— Я получил большое удовольствие от пребывания на Арктуре, — его карие глаза восторженно блестели. — Я открыл там книги, литературу, искусство, музыку. Я провел время поистине восхитительно!
— Эмоции, Честер? Разве это хорошо для пророка? — Ри налил два бокала этого превосходного сирианского виски, который им достался.
Честер вскинул голову.
— Конечно эмоции, адмирал. Ты должен понять, что душа пророка ничем не отличается от твоей. У меня тоже есть желание узнать и понять то, что выходит за рамки видений, данных мне Пауком. Каждая душа подобна губке; она должна впитывать все, что ей дается.
— Я обнаружил, что литература уносит и преобразует душу на короткое время. Музыка же, напротив, обволакивает и ласкает ее. Искусство — это выражение эмоций. Все превращается в различные слои реальности, которые Паук несомненно изучал в течение многих эонов.
— Мне не хватало тебя, Честер, — признался Ри, тронутый его искренностью.
— И ты многому научился, Дэймен, — похвалил Честер. — Но я пришел поговорить с тобой о другом. К тебе придет молодой человек. Он еще не уверен в видениях, которые посещают его, и поэтому сопротивляется будущему. Он все это, конечно, преодолеет, как и я в свое время, на он хочет попасть на Сириус. Ты мог бы как-нибудь это устроить?
Адмирал Дэймен Ри кивнул.
— Думаю, что да. Как я узнаю его, когда он объявится…
— Брось, Дэймен, неужели ты думаешь, что у тебя с этим возникнут проблемы?
Ри усмехнулся, поднимая бокал с виски, чтобы чокнуться с Честером.
Сюзан вызывающе стояла над распростершимся перед ней телом. Она сжала в руке свой окровавленный нож и повернулась к старейшинам. Двое десантников подбежали и схватили человека. Они бросились бегом к воздухоплану и — несмотря на крики окружающих — доставили умиравшего человека на ближайший ШТ.
— Зачем они это делают? — спросил один из сидевших стариков.
— Чтобы спасти ему жизнь, — как во сне ответила Сюзан.
— Но это же СМЕРТЕЛЬНАЯ ВРАЖДА! — воскликнул другой из старейшин.
— Со смертью Ворона Андохара Гарсиа уменьшился бы ценный потенциал. Теперь он будет лучшим воином, — не своим голосом ответила она. — Есть еще претенденты, мужчины из клана Андохар? Я убила Рамона Луиса Андохара после того, как он первый стрелял в меня. У меня не было выбора. Иначе я поступить не могла.
Она потрясла только что срезанным с Ворона трофеем в воздухе, чтобы стряхнуть с него кровь. У него не было никаких шансов.
— Других претендентов нет, — пробормотал один из старейшин, качая головой. — Ты действовала по закону чести, женщина.
Растерянность и неловкость от того, что женщина выиграла смертельную схватку на ножах, тяжело повисли в воздухе. И не только эту, но и против клана Смит и клана Гарсиа тоже. Эти три трофея, висевшие теперь у нее на поясе, что-то да значили. По приказу Железного Глаза при всем этом присутствовали десантники, чтобы быстро доставить каждого мужчину в медчасть и попытаться спасти ему жизнь.
Новые порядки постепенно разрушали старые. Сюзан какой-то частью своего сознания смутно ощущала потерю. Медблоки вырастят им волосы и залечат раны. Конечно, она могла убить их, любой воин, побывавший на Сириусе, знал, как нанести ножевое ранение, от которого никакой медблок не поможет. Это для нее теперь было просто неважно. Как и все остальное.
Она прикрепила трофей себе на пояс и коротко кивнула старикам. За кругом костра ночь искрилась звездами. Где-то там, отражая свет романанского солнца, двигалась по орбите «Пуля». Ее корабль, ее будущее, к которому ей предстояло вернуться. Ей нужно было забить боль и страх в самые далекие уголки сознания. Она должна была победить самое себя. Если она этого не сделает, Рита никогда не пустит ее обратно на борт.
Хуже того, здесь у нее не было никого, кто мог бы обнять ее ночью. Завязнув по уши в бластерах и щитах «Пули», Джиорж не покидал корабль, хотя и беседовал с пророком Честером.
Она подавила слезы. И у нее не было возможности подняться к нему. Стены в ее сознании сотрясались и прогибались. Она со злостью поставила их на свое место, желая задушить все внутри. По ночам ей снился Нген. Только на этот раз не было Джиоржа, чтобы обнять и выслушать ее. Одна, совсем одна — а тени подбирались все ближе.
Теперь и ярким солнечным днем она слышала голос Нгена, рождавшийся из воздуха перед ней, воркующий ласкающе. Она вздрогнула и схватилась за нож на поясе.
Рита высадила ее. Ссадила! Но… но что, если она убьет Риту в смертельной вражде? Сможет ли она тогда попасть на «Пулю»? Затем ей придется убить Джона Смита Железный Глаз. Кто тогда сможет не пустить ее на любимый корабль? Ри? Могла ли она объявить адмиралу смертельную вражду? Согласится ли он? Если она убьет их всех, кто сможет ей помешать?
Когда дело доходило до схватки на ножах или рукопашной, на корабле ей не было равных. Стены в ее сознании пошли трещинами — шипящее бормотание за ними становилось все громче.
Могла ли она убить их всех до того, как стены рухнут? Будь проклята эта Рита! Майор чуть не расколола ее тогда в спортзале. Она была на грани катастрофы. Сюзан тихонько плакала на ходу. Сначала ее тело предало ее Нгену; теперь же сознание было готово расколоться перед Ритой.
Она спала эту ночь на сеновале, где она когда-то давным-давно пряталась от Рамона. Тогда, как и сейчас, она боролась за выживание. Сновидения осаждали ее всю ночь, стены стонали и трещали, готовые обрушиться, но она сопротивлялась, загоняя обратно воспоминания, горе и страх.
Он сидел рядом с ней, когда она вырвалась из кошмарного сна — от нежного голоса Нгена. Испугавшись, она отпрянула и выставила вперед острие ножа. Ее передернуло от страха при мысли о том, что он мог подобраться так близко.
— Кто… кто ты? — испуганно зашипела она. Это был мужчина! Неблагонадежный мужчина, который мог дотронуться и унизить ее. Мужчина, который наверняка попытается сломать ее — как все остальные!
— Кто я такой неважно, Сюзан Смит Андохар. Кто ты? — его голос звучал доброжелательно и успокаивающе.
— Ты пришел объявить смертельную вражду? — она дернулась, готовая наброситься на него. — Ты пришел помешать мне — не дать попасть на мой корабль? — с глазами, полными страха, она попыталась взять себя в руки, только никак не удавалось унять дрожь.
Бездна раскрылась, маня ее.
— Я пришел взять тебя на корабль, — он был молод, не старше тридцати, и по-своему красив. В его глазах горел какой-то неуловимый мудрый огонек, какого она никогда раньше не видела.
Джиорж? Мог ли он быть другом Джиоржа?
— Кто… кто прислал тебя сюда?
— Ты звала меня, чтобы я помог тебе попасть на твой корабль, — улыбнулся человек. — Я знаю способ более простой, чем убивать стольких любящих тебя друзей. Выбор за тобой. Я не могу сказать тебе, как выбирать. Я могу только предложить варианты. В конце концов, разницы нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55