Все смеяться будут.
— Не фамилия украшает человека, — наставительно произнесла Таня. — Вот у тебя, например, фамилия — первый сорт: Вербицкий! А посмотреть на тебя, так…
— Ты мою фамилию не трогай! — взвизгнул Владик. — Не обо мне разговор! А Сеня себе пусть другую фамилию придумает! Пусть подберет себе… этот самый… ну, как его?..
— Псевдоним, — с улыбкой подсказал Олег.
— Вот-вот! Чтобы люди не смеялись.
— Люди смеяться не будут! — зло отчеканила Таня. — А если ты посмеешься, так это для Сени даже приятно будет.
— Ладно! Хватит вам! — навел порядок Ленька. — Пусть будет Блошкин со своим «поставленным голосом»! Пусть. А кем же тогда буду я? — Ленька задумчиво походил по чердаку. — Ладно. Хорошо… Я буду главным по «Самым последним известиям». И все корреспонденты будут мне подчиняться.
«Мировая должность! — решил про себя Ленька. — Все, что делается в квартирах, буду самым первым узнавать!» — И еще я буду главным по «Беседам с родителями»! — заявил он.
«Все, что не смогу сказать маме и папе в глаза, буду говорить по радио! В замаскированном виде!.. — сам с собой рассуждал Ленька. — Они ни перебить меня не смогут, ни возразить. Тут уж им хочешь не хочешь, а придется слушать!» — С родителями пусть Олег беседует, — возразила Тихая Таня. — Или вот Лева Груздев из двадцать девятой квартиры. Они более рассудительные!
Олег сразу замотал головой:
— Да нет! Я буду следить, чтобы что-нибудь не испортилось. За усилителем, за динамиком… И вообще за техникой. А то какие же получатся передачи, если техника вдруг откажет?
Вася Кругляшкин поддержал Олега. И «беседовать с родителями» было поручено Леве Груздеву — очень солидному мальчику, лучшему шахматисту в доме.
— Тогда я буду главным за «Нокаут в эфире», — заявил Ленька.
— Это что же, спортивный раздел? Боксерский, что ли? — поинтересовался Вася Кругляшкин.
— Да нет, — пояснил Лепька. — Нокаут — в переносном смысле. Мы такой критический отдел заведем. А то всякие эти «Смех сквозь слезы», «За ушко да на солнышко» и прочие «Вилы в бок» уже надоели. А у нас будет свое название. Оригинальное! Критический отдел — «Нокаут в эфире»!
«Кого захочу, того и продерну, — про себя думал Ленька. — Все будут бояться меня, прямо трепетать! Замечательно! Красота!..» Но Таня и тут подала свой тихий голос:
— Туда нужно Фиму назначить: он — самый справедливый. И никого зря нокаутировать не станет.
— А я что же? — возмутился Ленька. — Хочу быть главным ответственным за «Нокаут»!
Слова «главный» и «ответственный» были любимыми Ленькиными словами.
Не спеша складывая инструменты в свой музыкальный футляр, Олег вдруг обратился к Леньке:
— А хочешь, мы тебя просто «главным» назначим? Ну, самым «главным» и самым «ответственным»! Над всеми! — Олег незаметно подмигнул Тане, которая уже хотела ринуться вперед со своими возражениями.
И тут произошло чудо: Тихая Таня послушалась этого немого знака — и промолчала.
— Самым главным? Самым?.. — немного растерялся Ленька. — Я не знаю… Как другие, как товарищи…
— А мы что? Мы согласны! Согласны! — затараторил Владик, преданно глядя Леньке в глаза. И потом тихо добавил:— А я кем же буду?
— Ты? Кем будешь? — важно переспросил Ленька, мгновенно вошедший в роль «самого ответственного». — Ты будешь главным наблюдателем, поскольку у тебя глаза особенные— все видят! А отдел твой так и назовем: «Своими собственными глазами»! Неплохо, а?..
Все согласились, что это неплохо. …На чердаке все пробыли до самого вечера. А вниз спускались уже не спотыкаясь, не наступая в темноте на кошек: всюду ввинтили новые лампочки.
Олег шел последним, бережно прижимая к груди свой громоздкий черный футляр.
— Дома небось скажешь, что целую симфонию разучил? — усмехнулся шофер Вася. — Ведь с утра до вечера пропадал.
— Да уж, придется, — вздохнул Олег.
— А врать-то не надоело?
— Ох, как надоело! Да выхода никак не найду. Бабушку жалко.
— Поискать надо!..
Тихая Таня замедлила шаги, дождалась Олега и все-таки поинтересовалась:
— А зачем же мы Леньку самым главным выбрали?
— Так просто… Раз уж он любит командовать, пусть попробует. Может, ему на пользу пойдет?
Выйдя во двор, ребята разошлись по своим подъездам. Ленька и Вася Кругляшкин медленно поднимались к девятой квартире, на третий этаж.
— Нехорошо все-таки получилось…— сказал Ленька. — Помогал ты ему репродуктор устанавливать, и динамик, и усилитель монтировать, и вообще…
А мне — ни слова! Сосед называется!
Шофер Вася стал пристально вглядываться в Ленькино лицо — так, словно видел его впервые..
— Что?.. Измазался, что ли? — Ленька потер щеку.
— Да нет. Родимые пятна у тебя обнаружил. Верней сказать, не пятна, не такие, конечно, как у Калерии Гавриловны, но все-таки весьма заметные пятнышки. Есть, определенно есть!..
— Что это значит?
— А вот что: БОДОПИШ вы свой организовали? Отличная затея! Да ничего толком не сделали. Только бегали, за сарай прятались, таинственные физиономии корчили. И кричали:
«Мы— хозяева двора! Хозяева двора!» А этот вот белоголовый паренек без всякого шума хорошее дело придумал. Я и решил помочь ему, чтобы вам, крикунам, доказать: добрые дела суеты и треска не требуют. Понял, если уж на то пошло?..
Они стояли возле своей квартиры. Ленька не знал, что отвечать.
— Ох! — вскрикнул он вдруг. — А название-то для своей радиостанции мы так и не придумали! — Он почесал затылок. — По-моему, хорошо так: «Говорит чердак!» Ведь с чердака все началось?
Вася Кругляшкин задумчиво развел руками, потеребил свою кепку с коротким козырьком. И наконец сказал:
— Чердак?.. Слово уж больно некрасивое. Давай лучше так:
«Говорит седьмой этаж!» Ведь это вроде как седьмой этаж получается, раз над шестым расположен…
— Правильно! — обрадовался Ленька. — Я так и думал! Так и хотел: «Говорит седьмой этаж!» ДЧТОБЫ ВСи, КАК У ВЗРОСЛЫХ!.." — Я выброшусь в окно! — заявила на кухне Калерия Гавриловна Клепальская. И поплотней закрыла форточку: она боялась холода. — Он выживает меня при помощи звуков!..
Все это относилось к Леньке, который теперь не выключал радио ни утром, ни днем, ни вечером. Он буквально прирос к буфету, на котором стоял маленький коричневый ящичек с длинными, узкими прорезями. Приемник был включен на полную мощность, потому что Ленька боялся чего-нибудь не расслышать. То и дело он кидался на домашних с криком:
— Тише! Тише!.. Передают что-то важное!
А диктор в это время предлагал разучить песню, которую все уже давно знали наизусть.
Для того чтобы поговорить о чем-нибудь серьезном, мама и папа теперь уходили на кухню.
Ленька не просто слушал радио — он даже записывал те фразы, которые дикторы повторяли особенно часто. В общей тетрадке, на обложке которой было написано «Говорит седьмой этаж!», появились такие записи: «Наш специальный корреспондент сообщает… Сегодня наш корреспондент побывал… У нас в гостях находится… Сейчас в нашей студии… Слушайте беседу нашего международного обозревателя… Пойте вместе с нами!..» и тому подобное.
Ленька теперь мог разговаривать только на одну тему. Олег досадливо отмахивался от него:
— Из тебя бы, знаешь, такой громкоговоритель получился: трещишь, трещишь!
И только Владик покорно выслушивал своего повелителя, хотя и ему это уже начинало надоедать.
— Понимаешь, — который уж раз говорил Ленька, — у нас все должно быть, как у взрослых! Чтобы это не игрушки какие-нибудь были, а чтобы все по-настоящему! Хорошо бы и нам про кого-нибудь сказать: «У нас в гостях находится!..» А? Как ты считаешь?
— Да кто же потащится в гости на чердак? — усомнился Владик. — Если только домохозяйки белье развешивать? Их можно пригласить в гости и спросить:
«Скажите, пожалуйста, что вы сегодня развешивали: рубашки или, может быть, трусики своего сына?» — Чепуха! Ничего ты не понимаешь. Для начала мы будем приглашать в гости друг друга: ты пригласишь меня, а я приглашу тебя. Ну, а потом, может, и кто-нибудь из взрослых заявится. Вполне возможная вещь… И еще вот хорошо бы завести передачу «Пойте вместе с нами!».
— Да кто с тобой захочет петь? У тебя же голос… это самое… ломается.
— А я Сеню Блошкина заставлю! Он же в хоре поет, у него голос поставлен. Ты слышал, Таня говорила? Вот прикажу — и будет петь. Я же теперь ответственный. А прикажу — и станцует!
— Ну, этого по радио не увидишь. Это уж лучше по телевизору показывать.
Ленька серьезно поморщил лоб и вполголоса, как бы по секрету, сказал:
— А что? Может, еще и телевидение свое устроим.
— Это уж ты слишком! Хватил!.. Ленька и сам почувствовал, что «хватил»:
— В общем, насчет телевидения там будет видно. А в гости мы приглашать будем. И беседы будем вести. Вот, например, так… Погоди… Я сейчас в тетрадку взгляну.
Ленька заглянул и продолжал:
— Вот так, например: "Расскажите, пожалуйста, нашим радиослушателям…
Поделитесь, пожалуйста, своими мыслями…" И дальше в таком роде. А гость, значит, будет делиться. Здорово?
— А угощать не нужно будет? — спросил Владик. — Все-таки гости!
Ленька нарочито громко расхохотался и покровительственно похлопал Владика по плечу:
— Не понимаешь еще! Это же не такие гости, которые там… на чай приходят.
Это же в переносном смысле.
— Ну-у, если в переносном, тогда ладно. А то я думал… Мама всегда говорит: «Лучше самим в гости ходить, чем к себе звать. Хлопот с ними не оберешься!» Однажды вечером Вася Кругляшкин разыскал Леньку в ванной комнате:
— Моешься? Ну ладно, не вылезай… Тут из школы звонят, о твоем здоровье справляются.
Если бы Ленька был не в ванне, а, скажем, в реке, он бы, наверное, нырнул под воду.
— Заболел ты, что ли? — удивленно спросил шофер Вася.
— Ну да, заболел! — вполголоса, наполовину вылезая из ванны и оглядываясь по сторонам, будто кто-то мог его услышать, сказал Ленька. — Заболел…
Радиостанцией нашей я заболел! Вот чем! Никому ведь, кроме меня, дела нет.
А я за все отвечай! Вот два дня и пропустил… Не пошел в школу. Я в это время взрослое радио слушал. Ну, опыт, что ли, перенимал. Ведь такое дело у нас в доме первый раз за всю историю. А в школу я уж пять с половиной лет каждый день хожу. И еще столько же ходить буду. У нас, понимаешь, на радио все по-настоящему должно быть, по-взрослому!..
— А получается у тебя, Леонид, все как-то по-детски. Намылить бы тебе шею!
Вася Кругляшкин скрылся в коридоре, а Ленька растерянно потрогал свою шею, которая и без того уже была намылена.

В ПОСЛЕДНЮЮ СЕКУНДУ!
Внимание! Внимание!
В последнюю секунду!..
Ровно секунду назад произошло огромное событие в истории дома номер девять дробь три: начала работать радиостанция «Говорит седьмой этаж!».
Дорогие товарищи жильцы! Теперь каждый день, ровно в двадцать часов ноль-ноль минут по местному времени, вы будете слушать наши радиопередачи.
Слушать их вам придется обязательно, потому что в каждой передаче может быть что-нибудь сказано о вас, о ваших детях или других ближайших родственниках, а также о квартире, в которой вы живете. И представьте себе: если вы не услышите передачу сами, вам придется потом бегать по всему дому и узнавать: что сказали и как сказали? А другие жильцы могут что-нибудь перепутать, и тогда вы будете очень долго волноваться и переживать.
Так что уж лучше не пропускайте наших радиопередач! Вот и все. Передача «В последнюю секунду!» окончена. Вел передачу Сеня Блошкин.
А теперь слушайте…

У НАС В ГОСТЯХ НАХОДИТСЯ…
По распоряжению Леньки первым в гости к микрофону был приглашен он сам.
Диктор Сеня Блошкин вел беседу точно по тексту, который Ленька сочинил накануне. Перед Сеней лежали вопросы, а перед Ленькой — ответы.
— Сегодня у нас в гостях находится всем вам хорошо известный Леня Уткин из квартиры номер девять, — подражая интонациям настоящих дикторов, начал Сеня. — Здравствуйте, товарищ Леня Уткин!
— Добрый вечер, — ответил Ленька.
— Согласны ли вы, товарищ Лепя Уткин, побеседовать с нашими радиослушателями и ответить на некоторые вопросы, которые нас волнуют?
— Согласен.
— Большое вам спасибо. Мы слышали, что по вашей личной инициативе во дворе был организован «Боевой домовой пионерский штаб». Правда ли это?
— Да, это правда. По моей инициативе, — скромно согласился Ленька.
— Еще мы слышали, что вы — самый главный и ответственный за все радиопередачи.
— Да, это верно. Меня выбрали ответственным. — И, чуть-чуть подумав, Ленька добавил одну фразу к заранее подготовленным ответам: — Меня выбрали единогласно!..
— А не поделитесь ли вы с нами, товарищ Леня Уткин, своими мыслями?
— А что ж, и поделюсь. В ближайшее время я собираюсь…
Но что именно собирается делать Ленька в ближайшее время, жильцы дома так и не узнали, потому что в репродукторе раздался злой, запыхавшийся голос Тихой Тани:
— Все по твоей инициативе, да?! Прославляешь себя, да? И ты, Сенечка, тоже хорош: читаешь по бумажке, как попугай!
— Тише ты!.. Тише! — испуганно, на весь двор прошептал Ленька. — Сеня, оттащи ее от микрофона!
— Я тебе оттащу! Я сейчас такое скажу!..
Сеня Блошкин, наконец, овладел собой и невозмутимым дикторским голосом сообщил:
— Внимание! Передача «У нас в гостях!» по техническим причинам отменяется.

САМЫЕ ПОСЛЕДНИЕ ИЗВЕСТИЯ!
Дорогие товарищи жильцы! Если у вас что-нибудь поломалось — ну, там ножка от стола отлетела или утюг перегорел, — не огорчайтесь. Все это скоро починится и станет совсем новеньким, потому что наш «Боевой домовой пионерский штаб» решил открыть во дворе мастерскую.
Мы надеемся, что у каждого жильца в скором времени что-нибудь сломается, и тогда наша мастерская придет вам на помощь!
Название у мастерской уже есть — «Что сломалось — все починим!», а помещения у нее пока еще нет. Но это ничего! Мы решили открыть нашу мастерскую в старом дровяном сарае. Про этот самый сарай наш местный поэт сочинил такие стихи:
Идет по городу молва:
Стоит сарай,
А в нем — дрова!
Не только малые детишки -
Все люди смотрят с удивлением:
Кому,
Зачем нужны дровишки
В домах с центральным отоплением?!
Наш специальный корреспондент из квартиры номер девять сообщает, что дровишки эти привезла с собой из старого дома Калерия Гавриловна Клепальская. Там, в старом доме, не было центрального отопления и дрова согревали Калерию Гавриловну, а здесь, у нас, они «не светят и не греют».
Но Калерия Гавриловна привыкла к своим дровам, и ей грустно с ними расставаться. Один наш специальный корреспондент пролез в сарай со стороны крыши и точно выяснил, что дрова эти давно уже сгнили.
Мы уверены, что Калерия Гавриловна станет, наконец, сознательной и выбросит свои гнилые дрова. Тогда уж мы не станем лазить, в сарай через крышу, а войдем туда просто через дверь и откроем свою мастерскую! Тем более, что, как сообщает специальный корреспондент из той же самой девятой квартиры, кухонный столик Калерии Гавриловны совсем разваливается. И мы его в благодарность починим вне очереди!
ПЕРЕДАиМ ОБЪЯВЛЕНИЯ! …Внимание! Внимание!
Сегодня мы начинаем собирать инструменты для новой мастерской. Пункт сбора — квартира номер семнадцать. Сдавайте их прямо в окно, после трех часов дня, Олегу Брянцеву. В дверь не звоните и не стучите, чтобы не тревожить соседей. Если в окно случайно высунется бабушка, не убегайте: она только с виду сердитая.
Несите напильники, стамески, рубанки, тиски, электропаяльники и вообще все, что может пригодиться. И даже то, что, по вашему мнению, не может пригодиться, тоже несите: на месте посмотрим! Если инструменты испорчены, не беда: мы их починим! Но если они новые, это все-таки лучше!
Спешите! Спешите! Фамилии жильцов, которые сдадут инструменты в первые три дня, будут объявлены по радио. Представляете себе, как приятно будет послушать вам самим и всем вашим родственникам! …Внимание! Слушайте, юные жильцы нашею дома! «Боевой домовой пионерский штаб» просит вас в течение трех дней составить точные списки всех самых интересных книг, которые есть в ваших личных библиотеках. Не бойтесь, пожалуйста: никто и не думает их отбирать. Просто мы хотим устроить «великий книгообмен». Что это такое? А вот послушайте! К примеру, юный гражданин Икс имеет на руках книгу «Рожденные бурей», давно ее прочитал и хочет прочитать книгу «Остров сокровищ», которую имеет в своем шкафу юный жилец Игрек, интересующийся как раз той самой «Бурей». Тут-то и происходит временный «книгообмен». В результате Игрек получает «Бурю», а Икс «Остров» со всеми его сокровищами. И так далее… В общем, кажется, понятно.
Это же будет замечательное дело! А то книги лежат себе на полках, пылятся, скучают без дела… А тут они будут все время в ходу! И в библиотеку бегать не нужно будет: там ведь тоже хорошую книжку не сразу получишь, сперва в очереди постоишь!
Только предупреждаем: всякий, кто будет рвать обложки или книжку вместо скатерти под тарелку с супом подкладывать или вообще «зачитает» интересную книжицу, — сразу попадет в страшную радиопередачу, которая будет называться «Нокаут в эфире».
1 2 3 4 5 6 7 8