Ч Кто воробьев считает, а?
Шэрон вздрогнула и отвернулась от окна. Последняя реплика учительницы я
вно относилась к ней. Надо начинать, подумала девочка. На соседнем ряду кт
о-то уже увлеченно пыхтел, кромсая розовое брюшко так азартно, будто это б
ыла консервная банка. Шэрон не хотела смотреть, кто это был. Она покрепче с
жала скальпель затянутыми в медицинскую перчатку пальцами и заставила
себя взглянуть на поросенка.
Поросенок шевельнулся.
Шэрон замерла, закусив губу. Внутри у нее все оборвалось. Внизу живота буд
то вспухла яйЧ цеобразная ледышка, и между лопатками побежали ознобные
струйки мгновенно проступившего пота.
Поросенок поджал передние лапки, точно складывая покорные коротенькие
ручонки на груди, и повернул свернутую набок голову пятачком прямо к Шэр
он. Белесые поросячьи ресницы дрогнули, а потом поднялись веки, Ч и из-по
д них выхлестнул беспомощный взгляд синих скорбных глаз.
Не помня себя, с закушенной губой, Шэрон встала, прижав руки к груди точь-в-
точь, как поросенок, и едва не попав себе в подбородок скальпелем. Она не м
огла вздохнуть. Она не могла отвести глаз.
Ч Мама, Ч тихонько сказал поросенок. Голосок у него был тоненький и оче
нь жалобный. И совсем безнадежный. Он уже почти не верил, что кто-то может е
му помочь. Ч Мамочка, мне холодно. Согрей меня.
От визга Шэрон, казалось, вылетят стекла.
Там же 14.12
Ну и денек, думала Скалли. Ну и школа. Ну и детки. Ну и местечко. А все казалос
ь таким простым.
Нет, все и на самом деле просто. Только мешают истерики и психозы. Параноик
и, шизофреники, маньяки из расследования в расследование путаются под но
гами и любой, сколь угодно элементарный, расклад событий превращают в ки
тайскую головоломку, губительную для нервов любого, кто еще не спятил. Ес
ли бы все люди были нормальными , Ч как все было бы просто!
Если бы, например, Молдер был нормальным, Ч какой это был бы славный чело
век…
Молдер молча смотрел, как миссис Пэддок, сама едва не плача от потрясения,
пытается успокоить трясущуюся Шэрон. Девочка рке не кричала, не билась
Ч только судорожно прижимала почти рке опустевший стакан с водой к груд
и и невидящими глазами смотрела куда-то мимо всех. Какое-то время Молдер
опасался, что она, вместо того, чтобы пить воду, начнет грызть стакан. Тепе
рь это опасение прошло. Он смотрел почти спокойно Ч и вспоминал разгово
р с психологом школы, прерванный донесшимся из класса воплем. «Согласно
вашим регистрационным записям, ученики часто жалуются на депрессию, бес
сонницу, несварение желудка». Ч «Для переходного возраста это обычные
явления. Вспомните себя, агент Молдер, вспомните себя в пятнадцать лет».
Ч «Вам знакомы основные симптомы подавляемых, вытесненных воспоминан
ий?» Ч «Если у подростка от книжной премудрости разболелась голова, это
еще не значит, агент Молдер, что его гнетут подавленные воспоминания». Ч
«Вы не отмечали никаких признаков того, что кто-либо из детей подвергалс
я каким-то видам насилия, издевательств? Например, ритуального характер
а?» Ч «Разумеется, нет. Если бы я хоть единожды заподозрил что-либо подоб
ное, я немедленно обратился бы к шерифу. Почему, собственно, вы меня об это
м спрашиваете, агент Молдер?» Ч «Могу я поговорить с кем-то из детей, кто о
собенно часто жалуется на хроническое недомогание?» Ч «Боюсь, открыть в
ам имена таких подростков было бы нарушением врачебной этики. Вы, возмож
но, не знаете, но мы даем клятву хранить в тайне все, что нам рассказывают н
аши пациенты. К сожалению, я не могу удовлетворить вашу просьбу».
И наглая рожа, и улыбка превосходства по типу: «Тркься! Пыжься! А все равно
ничего ты мне не сделаешь!» Ч в которую так и хочется запустить стулом ил
и, скажем, толстенным томом Фрейда. В такие минуты Молдер почти жалел, что
живет в свободной стране, а не при каком-нибудь жутком тоталитарном режи
ме. Как там просто работать! Пара хороших тычков в самодовольно скривлен
ные губы, потом резиновой дубинкой по пальцам или по пяткам. Что там еще? Д
ыба, испанский сапог… Лубьянка…
И тогда, возможно, мы успели бы спасти кого-то из детей, над кем уже занесен
невидимый меч.
Все эти бесконечные сериалы об одиноких благородных мстителях Ч лишь а
дская зависть обывателя к преступнику; поистине адская, в буквальном смы
сле слова сатанинская тоска законопослушного общества от осознания то
го факта, что непорядочный человек не связан законом, а порядочный Ч свя
зан им. Что непорядочный человек всегда более свободен, нежели порядочны
й.
И как тогда любить свободу, зачем тогда бороться за нее, если свобода нару
шать закон предоставляется лишь в преступных целях, а нарушение закона в
целях благих Ч с точки зрения закона, не более чем очередное преступлен
ие?
Знала бы Скалли, о чем я сейчас думаю, Ч наверное, здороваться бы переста
ла. Как минимум.
Ч Не переживай так, деточка моя, Ч ласково говорила меж тем миссис Пэдд
ок, поглаживая Шэрон по голове. Ч Не переживай. Это бывало и прежде. Это не
так уж редко бывает, Ч когда детям твоего возраста невмоготу резать жив
отных, которые кажутся им все еще хоть чуть-чуть, да живыми. Детское созна
ние не может, не успевает примириться с идеей смерти Ч и сопротивляется
ей самыми разными способами. В том числе и так…
Ч Он шевелился, миссис Пэддок, Ч выдавила Шэрон. Ч Клянусь вам, он шевел
ился и со мной говорил!
Ч Ну, будет, деточка моя, будет, Ч успокоительно твердила миссис Пэддок.

Ч Я не сошла с ума!
Ч Конечно, не сошла. Конечно.
Хотела бы я быть в этом уверена, подумала Скалли.
Ч Просто тебе показалось…
Чем в подобных случаях «спятила» отличается от «показалось», подумала С
калли, хотела бы я знать.
Подошел Пит Калгани.
Ч Шэрон, мы позвонили твоим родителям, Ч сказал он, глядя на девочку сбо
ку не только безо всякого сочувствия, но с каким-то непонятным, почти боле
зненным любопытством. Ч Твой отец приедет за тобой.
Шэрон, не оборачиваясь к учителю и по-прежнему глядя в стену, медленно пос
тавила на стол опустевший стакан. Блестящая цепочка свесилась с ее запяс
тья. Молдер напрягся. Что-то сейчас должно было произойти.
Ч Нет, Ч ровно сказал Шэрон.
Ч Что значит нет? Он уже выехал. Через четверть часа ты будешь дома, отдох
нешь, успокоишься…
Шэрон встала.
Ч Не-ет!!
И бросилась к двери.
Молдер нагнал ее лишь в коридоре. Ее опять била дрожь. Он с силой обнял ее з
а плечи, даже чуть встряхнул. Только не допустить истерики, думал он. Тольк
о не допустить. Пусть плачет, пусть выговаривается, Ч только бы не истери
ка…
Ч Ты что-то вспомнила, да?
С закушенной губой и полными слез глазами Шэрон молча кивнула несколько
раз.
Ч Что? Расскажи мне, что ты вспомнила? Не глядя ему в лицо, она несколько ра
з энергично помотала головой.
Ч Почему?
Ч Я не уверена… Ч тихо сказала она. Ч Может, мне все это только снилось…

Ч Тогда расскажи мне все, что тебе снилось, Ч мягко произнес Молдер.
Двор Средней школы Кроули близ спортплощадки 14.37
Клочковатое темно-серое небо по-прежнему едва не касалось вершин дерев
ьев и крыш домов, но дождь перестал. Впрочем, вероятно, ненадолго. Воздух б
ыл настолько насыщен влагой, что отчетливо был виден пар от дыхания, слов
но зимой, в мороз. Шэрон, Скалли и Молдер вышли на улицу, чтобы никто не слыш
ал их и не мог незаметно подслушать Ч и еще чтобы хоть чуть-чуть сменить
обстановку. И чтобы дать девочке вдохнуть хоть глоток свежего воздуха. Э
то было все, что для нее покамест можно было сделать.
Они уселись возле стола для пинг-понга, агенты с одной стороны, Шэрон с др
угой. Скамейки были влажными, но теперь было не до подобных мелочей. Лишь б
ы дождь не посыпал снова. С юга напирали какие-то совсем рке невообразимы
е тучи, черные, как ночное небо, и клубящиеся, словно дым на пожаре. Хлынет. О
бязательно хлынет.
Ч Вы, наверное, уже знаете, Ч сказала Шэ-рон, Ч что Джим Осбери не отец мн
е, а отчим. Знаете?
Скалли кивнула. Молдер лишь смотрел выжидательно, Ч но девочка прятала
глаза. Она вот-вот могла снова заплакать.
Ч Мой настоящий папа от нас сбежал. Мама стала председателем какого-то с
еминара, или комитета, или чего-то в этом роде… Не помню. А потом они пожени
лись с Джимом, и мы переехали сюда. Мне было тогда четыре года, а моей сестр
е Ч всего лишь два…
Ч У тебя есть сестра? Ч спросила Скалли. Ч Она учится здесь же, в этой шк
оле?
Молдер осторожно тронул ее за плечо: не прерывай, мол. Шэрон отрицательно
затрясла головой, потом сглотнула и выговорила:
Ч Нет. Уже нет. Сейчас расскажу. Джим ее убил.
Ч Джим? Твой отчим?
Ч Если вы мне не поверите… скажите сразу. Скалли беспомощно обернулась
к МолдерУЧ Тот молчал.
Ч Мы… постараемся тебе поверить, Ч пробормотала Скалли, вновь поворач
иваясь к девочке.
Ч Он… он…
Ч Ну, помолчи, Ч сказал Молдер. Ч Не торопись, соберись с силами. Нам спе
шить некуда.
А дождь, против воли подумала Скалли и бросила взгляд на медленно вздыма
ющуюся из-за горизонта непроглядную черноту. Хлынет, скоро хлынет. А я и т
ак уже вся отсырела за эти полдня. Честное слово, лучше уж под пули, чем опя
ть под дождь.
Скоро, впрочем, ей пришлось в очередной раз убедиться, что дождь лучше.
Ч Мне было тогда десять лет… или девять… когда он в первый раз меня заста
вил. Б машине, на заднем сиденье. Заставил. Я не хотела, Ч но он заставил! А п
отом сказал, что, если я проговорюсь кому-нибудь, он меня изуродует. Не убь
ет. Именно изуродует. Он говорил, что я очень красивая, а когда вырасту, ста
ну совсем красавицей и выиграю конкурс «мисс Вселенная». А если он меня и
зуродует, то я ничего не выиграю. И потом он много раз… много раз… Ч она за
трясла головой, не в силах говорить.
Снова пришлось ждать, пока она отдышится. Облака пара, напоминая о близко
й зиме, срывались с ее губ.
Ч А я, когда он это делал со мной, всегда воображала, что я далеко-далеко в
океане, под водой, и кругом только холодные рыбы… И темно. Совсем темно. Но,
может, это мне тоже снилось? Я совсем это все забыла, но в последние дни поч
ему-то стала вспоминать… И не только это. Ведь не только Джим это делал. Др
угие тоже.
О господи, подумала Скалли. Будет ли этому бреду конец? Может, ей просто нр
авится? Может, она так старается привлечь к себе внимание? Может, ей просто
очень одиноко?
Так или иначе, надо сразу отсюда ехать к ней домой.
Ч Кто эти другие? Ч спросила она. Ч Что они делали?
Ч Мама часто уезжала на целый день, а то и на два. Тогда к нам приходили дру
гие. И мужчины, и женщины. Я их не знаю, они надевали такие робы, или балахоны
… не знаю, как сказать. С капюшонами, будто древние монахи. Они отводили на
с с сестрой в подвал, там стены все покрашены красным, чтобы не видно было
крови. А пол земляной… чтобы впитывалось, наверное. Нас связывали голыми
и пели какие-то гимны, молились, и Джим всем этим управлял. А потом… потом…
Меня они называли наседкой, потому что все время делали мне детей. У меня б
ыло пятеро детей. Или шестеро, я не помню. Все они закопаны там в подвале, по
тому что нужна была младенческая кровь для жертвоприношений. А у Терезы
не получались дети, может, потому что она была еще совсем маленькая, или по
чему-то еще… И Джим очень сердился на нее, бил, и мама даже не понимала, отку
да у Терезы синяки, а Тереза боялась рассказать. Но Джим так сердился, что
в конце концов Терезу тоже принесли в жертву, а он потом сказал, что ее зад
авило на дороге…
Ч Сколько ей тогда было?
Ч Восемь.
Бред, с облегчением решила для себя Скалли. Все-таки, к счастью, бред. Даже з
асечки возраста противоречат друг другу. Она, как арифмометр, еще раз быс
тро перемолотила проскакивавшие в рассказе цифры: четыре и два, восемь и
ли девять, восемь. А сейчас Ч пятнадцать. Пятеро рожденных детей, или даже
шестеро.
Или не противоречат, холодея, подумала Скалли. Да нет, не может быть, не мож
ет. Ждать, что детей начнет рожать семилетняя, пусть даже восьмилетняя де
вочка? Убить ее за то, что она этого не смогла? Да кем же надо быть?
И тут волосы встали у нее дыбом. А если это правда? И действительно Ч кем н
адо быть, чтобы…
Председатель родительско-учительскою комитета.
Вот кем надо быть Ч председателем роди-тельско-учительского комитета
Средней школы Кроули города Милфорд-Хэйвена, штат Нью-Гемпшир. В каких-т
о ста милях от Бостона. Она едва сдержала истерический смешок и снова обе
рнулась на Молдера. О чем он думает, интересно?
Молдер вспоминал.
Он вспоминал снисходительно брошенные ему штатным психологом школы сл
ова: если у подростка от книжной премудрости разболелась голова, это еще
не значит, что его гнетут подавленные воспоминания!
Еще он вспоминал предвыборную речь президента: двадцать первый век долж
ен стать веком Америки!
Еще он вспоминал недавнюю беседу с членами комитета: это плоды современн
ой цивилизации, она докатилась и до наших тихих мест. Тихих мест. Какое тих
ое у них тут место!
Еще он вспоминал найденный на поляне обрывок: «…земли и королей подземно
го мира! Повелеваю…», «…кичащиеся своей праведностью…». Кичащиеся своей
праведностью, думал он. Кичащиеся своей праведностью…
Он, тяжело вздохнув, распрямил спину и поднял голову Ч ив одном из школьн
ых окон увидел некрасивое, внимательное лицо миссис Пэддок, наблюдающей
за тем, что происходит на дворе. Поняв, что он ее заметил, она весело улыбну
лась ему и почти по-приятельски помахала рукой. Он лишь кивнул в ответ.
Ч Мне надо идти, Ч тихо сказала Шэрон. Ч Лабораторную за меня все равно
никто не сделает.
Ч Ты уверена, что это необходимо именно сегодня? Ч спросил Молдер.
Ч Мне не нужна плохая оценка на выпускном. Надо просто взять себя в руки
Ч и тогда все получится.
Девочка права, подумала Скалли.
Ах, если бы девочка была права, подумал Молдер.
Шэрон встала. Отчетливо чувствовалось, как она собирается с силами. На ли
це ее постепенно проступило ледяное, хирургическое спокойствие; потом
Ч решимость. Отчаянная решимость во что бы то ни стало идти до конца.
Ч Я его разрежу, Ч негромко, но убежденно сказала она. В голосе ее звякну
ла ненависть. Ч Пусть хоть молочка у меня из груди попросит. Как Бог свят,
разрежу! Только двойки мне годовой не хватало в этой жизни!
Вот так мы все и живем, подумал Молдер.Разрежу, только бы не двойка. В чем бы
она ни выражалась: в количестве набранных голосов, в количестве заработа
нных долларов… В количестве.
Ч Спасибо, Ч сказала Шэрон, неловко улыбнувшись агентам, и пошла к школ
е. Трогательно невзрачная цепочка, тускло отблескивая, с неуместной игри
востью болталась на ее левой руке. Несколько мгновений Скалли и Молдер с
мотрели ей вслед, потом встретились взглядами Ч и, поняв друг друга без с
лов, поднялись.
И, уже не оборачиваясь, пошли к своей машине.
Жаль, что не оборачиваясь. Стоило обернуться хоть одному из них, он без тру
да заметил бы, что миссис Пэддок больше не смотрит на улицу и что в темной,
неразличимой за стеклом глубине ее кабинета острой и длинной, колючей зв
ездой невыносимо ярко запылала свеча.
Дом Джима Осбери 15.31
Ч Где моя дочь?
Ч Мистер Осбери…
Ч Я спрашиваю, где моя дочь?!
Ч Я вам отвечаю, мистер Осбери…
Ч Мне сказали, вы привезете ее домой! Я именно поэтому не поехал за ней са
м! Где она?!
Джим был вне себя от ярости. Ему тоже было страшно. Скучно ему не было ни вч
ера, ни сегодня. Но страшно стало так же, как и всем остальным.
Ч Давайте не будем горячиться, мистер Осбери, Ч сказала Скалли. Ч У ваш
ей дочери был истерический припадок…
Ч Она балованная девчонка! Припадок, фу-ты ну-ты!
Ч А потом, немного успокоившись, она рассказала нам очень странные вещи,
которые мало похожи на правду, но разобраться с которыми Ч наш прямой пр
офессиональный долг.
Ч Что еще? Ч сбавил обороты Джим.
Ч Мы так и будем разговаривать на ступенях перед вашим домом?
Джим помолчал, играя желваками. Молчаливая, не по возрасту увядшая жена п
римирительно тронула его за локоть. Чуть хрипло от подавленной неприязн
и Джим сказал:
Ч Прошу вас. Проходите, но имейте в виду, что я очень занят. И скоро должен
уходить.
Ч Разумеется, Ч непонятно сказал Молдер, и Скалли снова искоса, мельком
взглянула на него, пытаясь понять, что он имеет в виду. И снова не поняла. Ка
кой тяжелый человек, подумала она.
Молдер молчал. Приходилось и дальше работать ей одной. Они расселись в го
стиной, Ч Молдер почему-то остался стоять, подпирая плечом косяк входно
й двери; и Скалли вкратце пересказала Джиму рассказ его падчерицы.
Надо было видеть его лицо.
1 2 3 4 5 6 7