Забивалась «стрелка», казанцы заявляли на фирму свои права, местная братва признавала их и предлагала откуп, беря деньги с несчастной, уже ими «крышуемой» фирмы. Впоследствии откуп делился поровну, и гости искали новых лохов. Обычно средняя фирма попадала на сумму, равную цене пяти «Жигулей».
Сейчас ситуация изменилась, наездов со стороны пришлых стало намного меньше – это оттого, что бизнесмен пошел грамотный. Регистрируя свою фирму в местной администрации, он уже имел гарантии надежной защиты.
Норик успел отметить богатый ассортимент магазина, все вокруг блестело от хрома, никеля, позолоты.
Он давно определил цель и шагнул к продавцу – парню лет двадцати пяти. Не обращая внимания на покупателей, Оганесян довольно громко, с преувеличенным акцентом спросил:
– Нормально работа идет, брат?
Парень насторожился, пожал плечами. Покосился на телефон: в экстренных случаях он знал, куда звонить. Сейчас как раз такой случай: директор в командировке, его заместитель уехал на базу, а девочки из бухгалтерии ничем не помогут.
В дверях всегда стоял охранник, у входа на склад – тоже, но и у них свои полномочия, которые превышать не рекомендовалось. Пьяные или хулиганы – это их дело. Кроме знакомого всем телефона, звонить можно в «Скорую помощь», в пожарку, но ни в коем случае не по «02».
На всякий случай продавец все же ответил:
– Да, нормально.
– А «крыша»-то у вас есть?
Ну, так он и знал...
– Да, есть. – Был бы на месте зам, продавец отослал бы кавказца к нему.
– Кто такие?
Парень мог ответить, но впоследствии получил бы от братвы по репе. Поэтому он пожал плечами, а сам смотрел на край наплечной кобуры, как бы невзначай открывшейся под легкой курткой кавказца.
– Могу позвонить, – паренек остановил руку на полпути к аппарату и, видя, что кавказец остался спокоен, снял трубку. Прошли секунды, и трубка перешла к Норику.
Несколько фраз, и Оганесян ленивым голосом осведомился:
– Откуда я знаю, по телефону что угодно можно сказать... Ну нет, брат, в магазине базара не получится. Советский район хорошо знаешь?.. Так вот, встретимся на переезде, возле железнодорожного вагончика, там, метрах в ста, пост ДПС, так что волноваться вам нечего... Нам тоже... Мы подкатим на «девяносто девятой».
Безотказно сработала устоявшаяся уже психология братков. Они постоянно были начеку и могли приехать на «стрелку» быстрее брандмейстеров, но время назначено, и появляться раньше срока – значит, потерять лицо. Конечно, сам Пирог не явится, в его команде есть кому решить подобный вопрос. Однако Рожнов и не рассчитывал на появление Пирогова, ему хватит обычного бригадира.
И Оганесян очень точно поставил разговор, в нужном месте выдержав паузу, чтобы предложение о встрече прозвучало от пироговских, затем отказался от явно непригодного для «стрелки» места и получил право назвать свое, отказаться от которого было трудно.
Имелся еще вариант, когда собеседник мог предложить приемлемое место, в таком случае Оганесяну требовалось сказать решающее слово, которое он берег напоследок: где это? Мол, мы не местные, хорошо знаем только район возле рынка.
Что касается личности Пирога, тот имел тесный контакт с местными цыганами, торговал наркотиками и только до некоторой степени попадал под определение секретного Указа о ликвидации. Но для «подставы» такая кандидатура вполне годилась.
Норик передал трубку продавцу и направился к выходу.
По идее, он мог напороться на пироговских во время разговора с продавцом, окажись те случайно в магазине. Тут большой беды не было, Норику полагалось сообщить, что он, конечно, не последний человек в команде, но сейчас он один, «побазарить» можно в вышеназванном месте. «Засланного казачка» устроил бы даже тот вариант, при котором пироговцы предложили бы подвезти его к месту «стрелки» – так всем было бы спокойней.
* * *
Путь Мусы Калтыгова пролегал через переезд.
В силу своей профессии ему не стоило бы никогда придерживаться строгого распорядка. Однако он считал, что особых поводов для беспокойства нет: то ли успокоился ухе, то ли почувствовал себя совершенно безнаказанным.
А почему нет? Милиция территориального ОВД, где Калтыгов контролировал рынок, была куплена на корню. Железнодорожный переезд косвенно относился к ней, так как заправляли там все те же менты совместно с сотрудниками милиции на транспорте.
Примерно в ста метрах от шлагбаума находился пост дорожно-патрульной службы. Постовые разве что не отдавали честь чеченцу, когда тот проезжал мимо. За переездом путь недолог: к недавно возведенной коробке, отделанной ракушечником, внутри которой скрывался необыкновенно уютный зал роскошного ресторана. Там от часа до трех ежедневно Муса обедал. Последнее время он приезжал на американском люкс-седане «Акура» в сопровождении двух телохранителей, один из которых выполнял роль водителя.
Сегодня Калтыгов покинул территорию рынка без пяти минут час. В этот раз будка ДПС пустовала, патрульные с автоматами в руках столпились возле грузовика, и никто не кивнул Мусе – ни свирепо, ни приветливо. Прошло совсем ничего, а криминальный авторитет досадливо поморщился: шлагбаум у переезда опускался, сопровождаемый непрерывным предупредительным звоном.
«Мне бы выехать на полминуты пораньше...» – покачал он кудрявой головой.
И снова не насторожился, потому что не раз попадал на закрытый переезд.
Водитель, сбавляя скорость, бросил короткий взгляд в панорамное зеркало: их догоняла девяносто девятая модель «Жигулей». Второй телохранитель Мусы профессиональным взглядом отметил полноприводной «Митцубиси», примостившийся в стороне от строительного вагончика. Водитель в любое мгновение готов был протаранить шлагбаум, но «Жигули» с включенным левым поворотом съехали с дороги, держа направление на джип.
* * *
Железнодорожница не разобрала, что сообщил злоумышленнику шипящий голос, раздавшийся из радиостанции, зато ответ разобрала довольно четко:
– Пятый – Лисе: понял.
На приеме Андрей услышал очередное сообщение от Костерина, доложившего свою готовность.
– Так, еще раз, – Яцкевич уже начал играть желваками, дыхание его непроизвольно участилось. Его чуть продолговатое лицо с прижатыми, как у боксера, ушами было обращено на хозяйку. – Спрашиваю еще раз: все понятно?
В тиши будки прозвучал ее подрагивающий голос:
– Да, понятно.
Может, ей показалось, что она сыграет существенную роль в предстоящем... предстоящей... она так и не подобрала определения. От этого более чем взволнованная, она готова была потерять сознание и повалиться на пол, но сыграл обратный эффект ответственности, и она мужественно осталась на ногах. Даже слегка приосанилась.
– Не забудь, что я говорил тебе о поездах, – напомнил Андрей. – Их тут много проходит. Столкну на рельсы, не задумываясь.
Он несколько раз шумно выдохнул носом, завидев впереди серебристую иномарку. «Митцубиси» с боевиками Пирогова уже около десяти минут торчала возле будки.
– Давай опускай, – распорядился он, невольно поморщившись. Нужно было сразу отдавать команду, как только получил сообщение, а он тратил время на пустые разговоры. Еще пара секунд, и Калтыгов сумел бы проскочить переезд, его машина шла на приличной скорости.
Но нет, успеем, подумал он. Вчера по приказу Шустова Андрей в течение двух часов наблюдал за работой переезда, несколько раз перепроверил себя, отмечая время, за которое опускается шлагбаум. Вот и сейчас он сработал как часы. Не возникло опасений и на случай внезапного отключения электричества. Железная дорога работала четко, в таких случаях работа всех агрегатов, включая семафоры, стрелки, шлагбаумы и прочее, переходила на автономный режим.
Андрей был готов к действию, облаченный в путейскую униформу. Прежде чем шагнуть из будки, он глубже натянул на глаза бейсболку.
* * *
Пока, прикрывая короткий автомат, Яцкевич спускался по ступенькам, вплотную к «Митцубиси» подкатила «девяносто девятая» с Шустовым и Белоноговым за рулем. Олег опустил стекло со своей стороны и поднял автомат. Пироговцы разом посмотрели на остановившуюся рядом машину, из окон которой на них уставились сразу два ствола «АКС-74».
Олег и Сергей сосредоточили свое внимание только на боевиках Пирогова. Колючие глаза Шустова скрывали темные очки, боевикам казалось, что он смотрел на каждого.
– Руки за голову! – резко скомандовал он. – Сидеть и не двигаться!
Скосив глаза, он обнаружил остановившуюся на дороге слева и сзади «копейку». Заметив необычную ситуацию, водитель благоразумно не доехал до «Акуры»; от спарившихся «Митцубиси» и «Жигулей» его отделяло метров пятнадцать.
Вполне вероятно, что машин соберется с десяток, не меньше, но ни одна не в состоянии помешать: даже при возникновении пробки на дороге существовал хороший коридор для отхода. Предполагалось двигаться только вперед, сзади можно было попасть под огонь постовых.
«Акура» стояла к будке левым бортом. Андрей стремительно сокращал дистанцию, уже не пряча оружие.
Краем глаза поймал двигавшегося справа Костерина, до этого скрывавшегося за строительным вагончиком.
Яцкевич полностью контролировал ситуацию, видя в салоне каждого, и не стал медлить, когда охранник, сидевший за рулем, сделал резкое движение рукой: то ли потянулся за оружием, то ли собрался рвануть седан с места. Стреляя через стекло, Андрей прочно обездвижил водителя, прострелив ему голову: две пули попали точно под ухо, третья ушла поверх головы.
«П-90» – удобная штука", – подумал Андрей. Он заранее поставил автомат в положение «непрерывный огонь»: при слабом нажатии на спусковой крючок можно вести форсированный огонь, при полном – непрерывный. Стреляя в охранника, он чуть прижимал спуск и произвел пару очередей в три выстрела.
Уловив движение еще одного телохранителя, повел было стволом, но подоспевший Тимофей прошил того длинной очередью.
«Я бы тоже так сумел», – усмехнулся Яцек, отмечая, что пули, выпущенные из костеринского автомата, буквально разнесли охраннику голову.
Андрей на мгновение поймал искаженное страхом лицо Мусы Калтыгова и просто не смог устоять, чтобы не сделать еще один шаг к машине, наклониться к окну и бросить прощальное:
– А у тебя сквозняк в машине, брат.
И придавил спусковой крючок.
В этот раз все три пули легли точно в цель. Чеченец дернул головой и повалился на мертвого охранника.
– Уходим! – Пятясь от машины, Яцек послал взгляд на свою пленницу: «Не забыла ли канарейка, что ей делать? Нет, не забыла, ведет себя более чем активно». Андрей вгляделся более внимательно...
Костерин в это время уже садился к друзьям в «девяносто девятую».
«В ответ, что ли, машет или спятила?»
И вдруг Яцкевич увидел в руке женщины сигнальный флажок. Его осенило: поезд! Идет поезд и может перекрыть им путь.
«Нет, в наши планы это не входит».
Он оказался прав, потому что постовые уже всполошились: медленно, неуверенно тронулась с места патрульная машина. Округлившимися глазами на работу ликвидаторов «пятерки» смотрела пара водителей, остановившихся неподалеку.
– Так какого же ты!.. – выругался Андрей, подбегая к задней дверце «девяносто девятой» и продолжая орать: – Открывай ворота, твою мать!
Железнодорожница уже видела приближающийся на полном ходу грузовой состав. Метнувшись в будку, привела в движение подъемник и прильнула к окну.
Приложив к груди руку, она с замиранием сердца ждала: «Успеют или нет?»
Все это время боевики Пирога не смели шелохнуться. Пока работали Андрей и Тимоха, Олег с товарищем держали боевиков на мушке. Как только прозвучала короткая очередь из автомата Яцкевича, один бандит было дернулся, вернее вздрогнул, непроизвольно повернув голову. Олег тут же отреагировал: чуть выше поднял автомат и осадил боевика окриком:
– Не двигаться! – Потом чуть ослабил голос: – Не в тебя же стреляют.
В какой-то степени он успокоил их, они резонно могли подумать, что их держат на прицеле, чтобы не мешали. Хотя как же «стрелка», голос с кавказским акцентом?
Впрочем, Яцкевич и Тимофей работали очень быстро, гораздо быстрее их мыслей.
Через три-четыре секунды они уже прыгали в машину к друзьям.
– Держи, – приказал Олег боевику Пирога, сидящему возле окна, и стволом вперед протянул ему задействованный в работе «П-90». Его «Калашников» все так же фиксировал бледные лица. То же самое проделал Белоногов с места водителя.
Оба пироговца беспрекословно подчинились, принимая оружие.
– Руки опустить вдоль дверей, – распорядился Олег. – Оружие в салон не затягивать – не в ваших интересах. Вперед, – скомандовал он Сергею, который уже передал автомат Костерину и был готов сорваться с места.
Сразу за переездом Белоногов свернул на Заводское шоссе, по которому в основном двигались грузовые машины, затем свернул еще раз, выезжая на дорогу с односторонним движением. Пять минут по ней – и открылся въезд на территорию так называемого Михайловского парка, больше похожего на дремучий лес. Там они и бросили машину, пересаживаясь в другую.
* * *
Железнодорожница облегченно выдохнула, когда «Жигули» прямо перед ревущим локомотивом пересекли рельсы. Она не видела кулака, который показывал ей Андрей из окна машины, не слышала, как он в сердцах снова обругал ее: «Напарница, мать твою!..» – перед глазами мелькали грузовые вагоны и цистерны.
Вспомнив о своих обязанностях, она опустила шлагбаум, поклявшись, что будет молчать даже под угрозой увольнения.
Когда, словно на цыпочках, подъехала патрульная машина и из нее раздались предупреждающие, гавкающие голоса милиционеров, ей стало неинтересно.
Да и позже ее уха вряд ли коснется информация о разборках между бригадами покойного Калтыгова и некоего Пирогова, которого через два дня найдут с простреленной головой.
29
Грач получил четкие указания от Валентины: если о продаже дома хозяева давали объявления в газету, от предложения отказываться. В Каменке, небольшой деревушке, расположенной в семидесяти километрах от города, Грачевскому понравился срубовой дом: предпоследний на единственной улице, с надворными постройками и широким палисадником. Но хозяйка сказала, что уже несколько раз давала объявление о продаже.
За два дня Грач объездил три десятка поселков.
В основном продавали развалюхи, а хорошие дома, как правило, располагались в середине улиц. Наконец под вечер он нашел то, что искал.
Деревня называлась Марево и насчитывала пять десятков домов, добрая половина из них пустовала.
Приглянувшийся дом стоял третьим с краю и выглядел крепким. Участок в пятнадцать соток Грача вовсе не интересовал, но хозяйка – сгорбленная старушка лет семидесяти пяти, назвавшаяся бабой Ниной, – в первую очередь повела его в огород, показывая унавоженную землю, аккуратные грядки клубники, плети бахчей, множество вишневых деревьев, растущих вдоль забора.
Наконец она пригласила гостя в дом. После осмотра угостила чаем с вареньем, приговаривая, что уступит в цене, если гость согласится на покупку.
А будущий урожай картошки и капусты – пополам, это было единственное условие, которое выдвинула баба Нина.
Владимир машинально кивал головой, думая, что после окончания всей этой истории может перебраться сюда с матерью: свежий воздух, недалеко озеро, где, по словам хозяйки, водятся караси и щуки – иногда она покупает у местных мужиков рыбу или меняет на самогон.
Сама Валентина в предварительном разговоре от, казалась от какого бы то ни было убежища, она твердо решила, что скрываться не намерена. От ее заявления веяло безысходностью. Впрочем, как и от всей затеи.
Начальная стадия ее плана шла гладко, Грач и верил, и нет, что в один прекрасный момент Валентина откажется от безумного шага, плюнет на все, беспомощно разревется. А он поддержит ее, будет рядом хотя бы первое время. Не захочет она видеть его рядом – уйдет из ее жизни так же стремительно, как и появился в ней.
– Баб Нин, ты точно объявления не давала? – еще раз переспросил Грач.
– Не давала, сынок, – заверила его старушка, подливая чаю. – Только соседям сказала да внуку – он в городе живет с невесткой. Вот я и переберусь к ним. Когда старик был живой, вдвоем кое-как справлялись, а одной тяжело. Да и тоскливо.
Искоса поглядывая на гостя, в дом вошел здоровенный кот, прыгнул на колени хозяйки и сразу заурчал. Баба Нина погладила его и подтолкнула с колен.
– Ладно, мать... Поговорим насчет урожая. Я тебе заплачу, купишь на эти деньги и капусту, и картошку.
Хозяйка нехотя согласилась, поворчав что-то о своей картошке, которую она ни разу не брызгала химикатами, и собирала жука, проводя на огороде целые дни.
– Когда оформлять будем? – спросила она.
– Завтра утром. Успеем за день?
– Не знаю, – она покачала головой. – Соседи вот недавно продали дом, так пришлось вызывать техника:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40