!
Ц Окажете поддержку, Ц неумолимо гнула свое Лизавета, Ц не дадите про
пасть. У нас нет ни одного кровного родственника.
Ц Так и я не кровный родственник!
Внезапно она стала его раздражать так сильно, что он даже встал из-за стол
а и подошел к окну. За окном был вечер, золотистые сумерки, Москва.
Угораздило его на ночь глядя влипнуть в историю с полоумной соседкой!..
Ц Вы хороший человек, Ц возвестила Лизавета, Ц у вас душа кедра. Я ясно
это вижу.
Ц Что… у меня? Ц не понял Архипов.
Ц У вас душа кедра, Ц повторила Лизавета. Ц Это крепкое, сильное, верное
дерево. Пообещайте мне, что не оставите девочку.
Ц У-уф, Ц выдохнул Архипов, покорившись, Ц хорошо. Я вам обещаю, что не ос
тавлю девочку. А вы мне обещайте, что, если я умру раньше вас, вы будете корм
ить мою собаку.
Вышеупомянутая собака, моментально поняв, что говорят о ней, забила хвос
том на круглой продавленной подушке.
Ц Не шутите так, Ц смиренно попросила Лизавета, Ц и… напишите мне обещ
ание.
Большими шагами Ц так, что пес поднял голову и с недоумением проводил хо
зяина глазами, Ц Архипов ушел в кабинет и выдернул из папки листок бумаг
и, чуть не порвав его.
Лизавета за дверью негромко вздохнула.
Ц Как девочку зовут?! Ц крикнул он из кабинета.
Ц Маша Тюрина.
Ц Вот, Ц рявкнул Архипов, появляясь на пороге, и сунул сложенный попола
м листок ей в лицо, Ц это расписка. Обещаю Машу Тюрину не оставлять. Не дат
ь Маше Тюриной пропасть. Только не читайте вы это при мне, а то я с ума сойду!

Ц Спасибо, Ц прочувствованно поблагодарила Лизавета, Ц вся энергия д
обра на вашей стороне, хоть вы этого не понимаете!
Ц Не понимаю, Ц злобно согласился Архипов, чувствуя себя инопланетным
заводом, который вместо дисков начал выпускать шланги.
Он выпроводил Лизавету, закрыл дверь, хотел читать свои бумаги, но не смог
. По телевизору тоже не было ничего, что могло бы отвлечь его внимание от Л
изаветиных бредней, и вечер прошел скверно.
Наутро он обо всем позабыл, потому что навалились дневные дела и заботы, а
когда приехал вечером домой, дедок Ц вахтер сообщил ему радостно:
Ц А у нас жиличка померла. Соседка ваша, Лизавета Григорьевна. Я уже в жэк
позвонил и душеприказчику ейному. Надо же такому случиться. Как знала, да
же телефон мне оставила. “Позвони, Ц говорит, Ц Гурий Матвеевич, когда м
ой срок придет”. А я ей говорю: “Вы меня еще переживете!” Вот ведь как. Жил че
ловек, да помер в одночасье! Все под богом ходим!
Наверное, это было не слишком красиво, не слишком умно и вообще верхом тру
сости, но Архипов к соседям не пошел ни в тот вечер, ни на следующий и на пох
оронах не присутствовал. Он вел наблюдение из-за собственной железной д
вери и вяло поругивал себя за то, что ведет.
На площадке то и дело возникали какие-то замшелые и не слишком чистые люд
и, проходили в соседкину квартиру, постно потупив глаза. Выйдя, подолгу ст
ояли перед дверью и что-то тихо и настойчиво втолковывали друг другу.
Архипов понятия не имел, куда девалась девочка Маша Тюрина, которую он об
ещал Лизавете “не оставить”, и кто теперь варит ей кашу.
Ему не нравилось шевеление на площадке, было жалко Лизавету и досадно на
себя Ц он был так железобетонно убежден, что она просто дура. А ее предчув
ствие оказалось правильным, хотя ни дождь кровавый, ни затмение небес та
к и не наступили.
Черт бы побрал это предчувствие! Архипов не верил ни в какие предчувстви
я, а вот поди ж ты!
Под вечер воскресенья явился сосед снизу.
Архипов в это время поднимал штангу, слушал тяжелый рок, грохотавший в на
ушниках, и обнаружил соседа, отразившегося в настенном зеркале, совершен
но неожиданно для себя. Настолько неожиданно, что гриф штанги выскользну
л из его потных пальцев, стремительно проехал по предплечьям и дал Архип
ову по шее в полном соответствии с законом всемирного тяготения, законом
сохранения импульса, законом сохранения массы и парой-тройкой других о
сновополагающих законов. После чего штанга грохнулась на пол.
Старый дом содрогнулся, Архипов взвыл и заматерился, вытаскивая из ушей
пластмассовые штучки вместе с тяжелым роком, засевшим внутри.
Ц …не заперта, Ц растерянно говорил сосед. Пока Архипов не вырвал наушн
ики, казалось, что тот просто шевелит губами. Теперь выяснилось, что он еще
издает звуки. Ц Я вошел, я не думал, что вы заняты, Владимир Петрович.
Ц Я свободен, Ц неизвестно зачем возразил Архипов, Ц до следующей пят
ницы.
Ц Почему… до пятницы? Ц неуверенно удивился сосед.
Ц Вы ко мне по делу?
Ц Да-да, Ц спохватился сосед, Ц именно по делу!
Ц Тогда проходите туда, Ц Архипов распахнул двустворчатую дверь в гос
тиную, Ц я сейчас.
Шея болела, и стало ясно, что дальше будет только хуже. Завтра он, как новор
ожденный, не сможет самостоятельно держать голову, не говоря уж о том, что
бы ее поворачивать. Однажды он уже ронял на шею штангу и знал, что его ждет.
Лучше бы не знать.
Принимать душ было некогда, хотя он взмок от волос до трусов, и пришлось на
скоро полить себя из шланга, чего Архипов терпеть не мог.
Неужели он вправду дверь не запер?! Все из-за того, что подглядывал за сосе
дской квартирой!
Очень недовольный собой и жизнью, он достал чистую майку, кое-как, застрев
ая в рукавах, напялил ее и вышел в гостиную.
Ц Еще раз прошу меня… Ц с ходу начал сосед.
Ц Все в порядке, Ц величественно остановил его излияния Архипов. Ц Хо
тите минеральной воды? Хорошая вода, Ц он посмотрел на этикетку, Ц фран
цузская.
Сосед подозрительно покосился на зеленую бутылку и от хорошей французс
кой минеральной воды отказался. Архипов налил себе в стакан. Сильно гази
рованная вода зашелестела по стеклу, взорвалась тысячей мелких, почти не
видимых фонтанчиков.
Народная мудрость номер один Ц если тебе навязали разговор или встречу
, никогда не бери инициативу на себя. Сиди тихо, попивай минеральную воду
Ц желательно французскую, Ц смотри доброжелательно. И помалкивай.
Архипов потер шею. Сосед вздохнул. Пауза затягивалась.
Ц Так что… э.. хм-м… что вы об этом думаете, Владимир Петрович?
Ц О чем именно, Гаврила Романович?
Ц Так вот… о соседке вашей, Лизавете Григорьевне?
Ц Я думаю, что она умерла, Гаврила Романович. Сосед дико на него взглянул.

Ц Да мы… знаем, Ц пробормотал он, Ц да мы, собственно, поэтому и… идем.
Ц Куда?
Ц К вам и в… милицию…
Ц Ко мне и в милицию идете? Ц поразился Архипов.
Ц Сначала к вам, Ц признался сосед, Ц мы так… решили. А потом в милицию.

Народная мудрость номер два гласила Ц никогда не вдавайся в подробност
и, если вопрос не имеет к тебе отношения. Собака не может читать. Она понос
ку несет, дом стережет, воров пугает, будет с нее и этого…
Архипов молчал. Сосед завздыхал с утроенной силой, как будто заработал п
ресловутый отбойный молоток на строительстве подземного гаража. Отбой
ный молоток или паровая машина Уатта. Или кого там?..
Ц Владимир Петрович, Ц умоляюще начал он, Ц мы не знаем, что теперь дела
ть… Вы же видите, что происходит! Этого никак нельзя допустить! Никак! Еще
чуть-чуть, и поздно будет, а вы единственный человек, кто хоть как-то!.. Мы же
не можем пойти в Воронью слободку!
Вороньей слободкой в подъезде называлась та самая веселая квартира, еди
нственная оставшаяся не расселенной, в которой обитали коммунальный сл
есарь с супругой-ударницей и внуками Колькой и Лехой и еще полтора десят
ка персонажей.
Ц Мы же не можем туда пойти! Ц поднажал сосед.
Ц А… зачем вам туда идти? Вы же хотели идти в милицию, Ц напомнил Архипов.

Ц Значит, вы согласны? Ц возликовал сосед Гаврила Романович. Архипов ни
как не мог вспомнить его фамилию Ц Я тоже уверен, что надо непременно в ми
лицию, иного пути нет! А Генрих Павлович с третьего этажа уверяет, что мили
ция в данном случае нам никак не поможет, и Бригитта Феликсовна, его супру
га, порекомендовала посоветоваться с вами. Значит, вы тоже считаете, что м
ы должны обратиться?
Ц Вы вполне можете обратиться, Ц уверил его Архипов и потер шею.
Ц А вы… подпишете?
Ц Что?
Ц Заявление.
Ц Какое заявление?
Ц В милицию. Подпишете?
Ц А о чем мы будем заявлять?
Ц Как о чем? Ц поразился сосед. Ц Не о чем, а о ком! Конечно, о вашей соседк
е!
Ц Покойной? Ц уточнил Архипов.
Ц Да нет! Ц начал слегка сердиться сосед Гаврила Романович. Как, бишь, ег
о фамилия?.. Ц О ныне здравствующей, конечно!
Вот тут Архипов наконец-то понял, что совсем увяз. То есть абсолютно. Дога
даться, о чем идет речь, на этой стадии было уже невозможно.
Пришлось сдаться, несмотря на народную мудрость и на ту собаку, что не мог
ла читать. Архипов прислушался Ц его собственная собака не подавала ник
аких признаков жизни из-за прикрытой двери в спальню.
“Значит, на кровати валяется”, Ц решил Архипов.
Ц Гаврила Романович, Ц попросил он, Ц давайте все сначала. Я что-то упу
стил. Зачем нам в милицию и при чем здесь соседка?
Ц Да кто же еще?! Ц воскликнул сосед и даже привстал. Ц Ну, конечно, она! Л
изавета Григорьевна со странностями была, несомненно, со странностями, н
о человек пожилой, уважаемый, а сейчас!..
Ц Что сейчас?
Придерживая кресло под худосочным задом, Гаврила Романович просеменил
поближе, опустил кресло на паркет, а себя в кресло, и весь вытянулся в стор
ону Владимира Петровича.
Ц Это же… секта! Ц тревожно зашептал он. Ц Самая натуральная секта!
Ц Где? Ц удивился Архипов и даже оглянулся по сторонам. В зоне видимост
и никакой секты не оказалось.
Ц На вашей площадке! Господи, Владимир Петрович! Вы вчера вечером не слыш
али… песнопений?
Песнопения, которые вчера вечером слушал Архипов, исполняла группа “Led Zeppelin
”.
Ц Вчера весь вечер и почти всю ночь! Они… пели. В квартире Лизаветы Григо
рьевны. И накануне. А эти люди на площадке? Я сегодня возвращаюсь из булочн
ой, а они сидят на полу! Прямо на полу! На таких циновках, и все что-то жуют!
Ц “Дирол Ц сладкая черешня”? Ц предположил Архипов.
Ц Вы напрасно иронизируете, Владимир Петрович! Если они решили завладе
ть квартирой, нам не будет покоя никогда! Во всех газетах пишут про секты,
какую страшную они представляют опасность для всех! А если это… сатанист
ы?! Это же скопление зла!
“Сущность разрушения, Ц вспомнилось Архипову. Ц Силы зла. Нож, похожий
на хлебный, предвестник смерти”.
Лизавета умерла. Нож был прав, а он, Архипов, не прав.
Ц Да, Ц неожиданно для себя согласился он, Ц да. Какие-то люди действит
ельно приходят. Вчера я целый день был дома и… да.
Ц Владимир Петрович, Ц взмолился Гаврила Романович, Ц дорогой вы мой!
Что же нам делать? Если они облюбовали квартиру для своих… ритуалов, мы пр
опали! Начнется воровство, бандитизьм, Ц он так и сказал, с ударением на “
изьм”, Ц наркотики, боже избави! Это она их привела! Еще покойницу не схор
онили, как она уже привела секту! Конечно, квартира теперь свободна! Что хо
чешь, то и делай! А она одна осталась Ц ни тормозов, ничего!
Ц Кто Ц она? Ц осведомился Архипов, подозревая, что речь идет о девочке-
сироте Маше Тюриной.
Ц Племянница, конечно! Мы, соседи, решили обратиться в милицию, но для нач
ала поговорить с вами. Это Бригитта Феликсовна посоветовала. Ну, как? Подп
ишете заявление?
Архипов перевернул бутылку. Вода плеснула, зашуршала, осела на чистом ст
екле пузырьками. Архипов задумчиво смотрел, как они лопаются.
Девочка-сирота влипла в неприятности гораздо быстрее, чем предполагала
ее прозорливая тетя или бабка. Какие-то люди действительно толпились на
лестничной площадке, и их количество явно превосходило возможное число
скорбящих Лизаветиных друзей и подруг. И вид у них был странный Ц правду
сказал Гаврила Романович.
Как же его фамилия?.. Какая-то государственная фамилия Ц Гимнов или Гражд
анинов?..
Ц Владимир Петрович! Ц взмолился сосед. Ц На вас одна надежда и остала
сь! Вы у нас самый уважаемый человек в доме. Ц Архипов усмехнулся. Ц Вы же
всегда помогаете! Вы же по-соседски никогда не отказываете! Вы же тут бли
же всех к…
Ц Нехорошей квартире, Ц подсказал самый уважаемый человек во всем дом
е.
Ц Нехорошо, нехорошо в квартире! Ц моментально согласился Гаврила Ром
анович. Ц Это уж точно! Что хорошего! Бригитта Феликсовна вчера пыталась
выяснить у них, что они тут делают, и милицией пригрозила, и управдомом, а о
ни улыбаются только и молчат! Это она так сказала, я сам ничего не видел и н
е заговаривал и вообще считаю, что с ними нельзя разговаривать! Только си
лой, только силой! И за сто первый километр!
Ц А вы знакомы с… племянницей? Ц неожиданно перебил его Архипов.
Гаврила Романович махнул рукой:
Ц Видел в подъезде и на улице несколько раз.
Ц Сколько ей лет?
Ц Лет? Ц удивился Гаврила Романович. Ц Не знаю. Лет тридцать. Может, три
дцать пять.
Ц Или пятьдесят? Ц задумчиво предположил Архипов.
Конечно, он уж сообразил, что девочка Маша давно выросла из песочницы и вр
яд ли теперь ходит с синим пластмассовым ведерком, но то, что ей тридцать л
ет Ц или даже тридцать пять, Ц Архипова поразило.
Он ведь дал обещание “не оставить”. Он даже написал это на бумажке и сунул
Лизавете в физиономию. Как он станет опекать женщину тридцати пяти лет?! З
ачем ее опекать?! Лизавета все повторяла, что “девочка пропадет”, но в трид
цать пять Ц хорошо, пусть в тридцать! Ц девочки уже вполне самостоятель
ны. Если она решила продать квартиру, бросить работу, очиститься и уйти в с
екту, чтобы там, на свободе, предаваться песнопениям, которые слышал Гавр
ила Романович, значит, Архипов ей помешать не сможет. Даже смешно надеять
ся.
Тем не менее соседи надеялись, а Лизавета взяла с него обещание “не остав
ить девочку”, и он его дал, черт возьми! Хорошо, что у него душа кедра, а не но
сорога. Была бы носорога, он бы сейчас кого-нибудь точно боднул. Например,
Гаврилу Романовича Ц Думцева, Министерских, Беззаконова?..
Ц Милиция нас не спасет, Ц поморщившись, сказал Архипов и одним движени
ем вылил в горло остатки колючей французской воды, Ц права Бригитта Фел
иксовна. В конце концов, ничего противоправного не происходит.
Ц Как?! Ц поразился Гаврила Романович. Ц А секта?!
Ц У них в паспортах не написано, что они секта! Скорее всего, указано, что п
рописаны на Сиреневом бульваре, дом триста пятьдесят, или на улице Борис
а Галушкина, и вполне законопослушны!
Ц Так… что же делать? Ц упавшим голосом вопросил Гаврила Романович и др
огнул тощим телом, как будто уже влекомый невидимыми сектантами к жертве
нному костру.
Ц Я поговорю с племянницей, Ц объявил Архипов. Ц Постараюсь выяснить,
что это за люди и какие у нее планы в отношении… квартиры и песнопений.
Ц Только, пожалуйста, если можно, сегодня, Ц просвистел Гаврила Романов
ич тревожно, Ц прямо сегодня, не откладывая, а то завтра вам на службу, а та
м, кто знает!..
Ц Сегодня, Ц пообещал Архипов и посмотрел на часы, Ц если она дома, коне
чно.
Гаврила Романович заблагодарил, закланялся и стал отступать в сторону в
ходной двери. Архипов надвигался на него Ц как гора на муравья.
Когда дверь захлопнулась, вспомнилась наконец неуловимая фамилия.
Соседа звали Гаврила Романович Державный.
Державный, а вовсе не Беззаконных!
Архипов полежал в ванне с книжечкой Ц роман моднейшего Гектора Малафее
ва “Испражнения души”. Сам Гектор был изображен на лаковой обложке, кото
рую хотелось лизнуть, Ц шляпа, поднятый воротник, прищур, контур щеки, си
гаретка. В линии сочных губ, держащих сигаретку, известный цинизм и устал
ость, намек на пресыщенность. Красота. Архипов любил красоту. Примерно на
пятнадцатой странице в ванную пришла архиповская собака, вдоволь навал
явшаяся на диване. Она приблизилась, посопела и сунула холодный нос прям
о Архипову в ухо.
Гектор Малафеев в это самое время составил из трехбуквенного, известног
о всем с третьего класса слова перевернутую пирамиду и галопом несся с в
ерхней ее части, где оно было только одно, в нижнюю, где их насчитывалось ш
тук двадцать. Архипов за ним не поспевал. Да и слово было, скажем так, излиш
не затасканным. Слишком уж часто встречающимся. Несколько передержанны
м, как разбухший огурец в бочке с рассолом.
Для того чтобы публично выразить свои мысли именно этим словом, уж лет де
сять не нужно никакого “гражданского мужества”. Может, поэтому супер Ц
пирамида не вызвала в душе Архипова должного восторженного содрогания,
и он обрадовался, что пришла его собака.
Ц Привет, Ц поздоровался Архипов.
Пес понюхал пену, брезгливо поморщился и мотнул лобастой башкой.
Ц Не нравится?
1 2 3 4 5