Поначалу предполагалось подкрепиться, после чего перейти к обильным возлияниям и танцам. Когда в баре появился Лоренс, другие парни собрались в зале с пивом в руках, чтобы затем перейти в закусочную.
– Ты припозднился, – заметил Винни. Он уже успел пропустить первую кружку пива и теперь опустошал вторую.
– У меня были кое-какие новости, – скромно ответил Лоренс.
Придя домой после схватки с противником на игровом поле, он едва не угодил в новую. Отец призвал его к себе в кабинет, чего раньше ни разу не случалось – ни по какому поводу. Не успел Лоренс переступить порог кабинета, как отец протянул ему лист бумаги.
– Думаю, тебе будет интересно это прочитать, – произнес он с улыбкой.
Лоренс не без дрожи в коленях взял у отца лист бумаги и пробежал глазами. Это было письмо о зачислении его в Темплтон, где ему предлагалось изучать курс естественных наук и управления бизнесом.
Дуг Ньютон покровительственно похлопал сына по плечу.
– Молодец, мой мальчик, так держать. Мне даже не пришлось никого просить.
Лоренс смотрел на лист бумаги, охваченный одновременно и ликованием, и ужасом. Заявления о зачислении в Темплтонский университет подавали все. И все знали, что отказ ждет восемьдесят процентов будущих абитуриентов.
– Да, но только при условии, что на выпускных экзаменах я получу проходные баллы.
– Лоренс, Лоренс, ну что с тобой делать! Ты их наверняка получишь! Мы оба это прекрасно знаем. А если учесть, что в последние два года ты основательно взялся за учебу, то еще получишь аттестат с отличием. – Дуглас крепко взял сына за плечи. – Я горжусь тобой, от всей души горжусь!
– Спасибо, отец!
– Пойдешь сегодня праздновать победу? Я слышал, ваши выиграли?
– Кое-кто из ребят предложил отметить это дело в «Хиллиерсе».
– Вижу, это заведение еще не окончательно испустило дух. Что ж, иди развейся. Но думаю, тебе не повредит что-нибудь посущественнее. Я купил для тебя десятидневный тур в Орчи. Можешь поехать покататься на лыжах. Ну, что скажешь?
– Замечательно, папа! Классно! – воскликнул Лоренс, правда, без особого энтузиазма.
– Тур для двоих, – добавил отец, – можешь взять с собой кого-нибудь из друзей.

Лоренс обвел взглядом бар.
– А где Розалин?
– Я ее не видел, – ответил Найджел, давая знак барменше подать два пива. Той было уже за двадцать, и его наивная мальчишеская улыбка на нее не действовала.
– А-а-а, понятно. – Лоренс продолжал высматривать Розалин. – А Алан?
– Я что, за ними слежу? – огрызнулся Найджел. – Где-то здесь, уже успел снять девчонку.
– Что? – Лоренс от неожиданности открыл рот. – Ты хочешь сказать, что его система сработала?
– Железно! – воскликнул Найджел.
Барменша поморщилась, молча поставила на стойку пиво и отвернулась от юношей. Найджел подмигнул ей вслед, а затем повернулся в Лоренсу. – Спасибо.
– Ну, ты прямо как Алан. Такая с тобой никогда нее пойдет. Даже не надейся.
– А за хорошие чаевые?
– Даже не мечтай. – Лоренс взял стакан и сделал глоток. Пиво было слишком холодным, что убивало всякий вкус. – Ну, так как там старина Алан?
– Одна закатила ему пощечину, две плеснули коктейлем в физиономию, а еще несколько послали его подальше – сам знаешь куда, – радостно доложил Винни. – Мы уже решили, что пора делать ставки.
– Запиши мою ставку – этак лет через пять…
В этот момент он увидел, что через зал идет Розалин, и помахал ей. На Розалин было зеленое платье с огромным овальным вырезом на животе, в котором был виден пупок. Вид у нее был потрясающий, впрочем, у Розалин всегда был потрясающий вид, что бы она ни надела. Это был ее прирожденный талант. Лоренс весь сжался. В своем пиджаке с бронзовым отливом он выглядел рядом с ней на редкость безвкусно.
Розалин шагнула к стойке бара, когда с другой стороны, слегка пошатываясь, сюда же подошел Алан. Сзади кто-то заткнул ему за пояс брюк длинный кусок туалетной бумаги. Добрая половина присутствующих тотчас уставились на этот хвост, волочившийся за ним по начищенному полу.
– Черт! – выругался Алан. – К ним и с вопросом не подойдешь!
– К кому? – поинтересовалась Розалин.
– К телкам. – Алан посмотрел на друзей обвиняющим взглядом. – Вы что, их предупредили?
Найджел нагнулся и, поморщившись, вытащил у Алана из-за пояса бумажный хвост.
– Это еще что? – Алан уставился на шлейф из туалетной бумаги. – Спасибо, приятель. Не иначе как она застряла у меня в заднице. Я угощаю! – Он громко щелкнул пальцами, подзывая барменшу. – Как насчет того, чтобы нас обслужить?
– У меня кое-какие новости, – произнес Лоренс, обращаясь к Розалин.
– У меня тоже, – улыбнулась она.
– Тогда давай выкладывай.
– Нет, лучше ты. Оба рассмеялись.
– Дамы первыми, – настаивал Лоренс.
– Кажется, меня сейчас вырвет, – пробормотал Алан.
– Ну хорошо. – Розалин порылась в небольшой сумочке и вытащила оттуда микрочип. – Я опоздала, потому что должна была скачать информацию с «Эйлеана». Только-только поступила на орбиту. Джудит прислала мне новую серию.
Лоренс от удивления открыл рот и бережно взял у нее с ладони чип.
– Шестую? – спросил он.
– Угу, – подтвердила Розалин. Она взяла у Джона коктейль и осторожно вытерла с края бокала соль. – Последнюю.
– Черт возьми! Последний эпизод. Интересно, они прилетят домой?
Розалин выгнула бровь.
– Есть только один способ узнать. Да, еще было кое-что с фэн-сайта. Если не ошибаюсь, с полдесятка основанных на сериале виртуальных игр и целая куча еще всякой всячины.
– Ух ты!
– Черт побери! – осклабился Алан, глядя на Розалин. – Вот момент, какой обычно выбирает этот твой господь для своих штучек. Каких? Это когда он снова являет себя народу или что-то в этом роде.
– Второе пришествие Христа. Время откровения по всей Вселенной.
– Точно. – Алан поднял свой стакан с пивом. – За Лоренса, чтобы он наконец выяснил, что случилось с кучкой заурядных актеришек, когда они в седьмой серии попросят повысить им гонорар.
– Там здорово все закручено, – попробовал возразить Лоренс; нельзя допустить, чтобы Алан узнал, что тебе по-настоящему интересно. Увы, было слишком поздно.
– Охо-хо! Я был прав, это откровение! Прошу тебя, Лоренс, сделай нам всем одно одолжение, не ходи, как дохлая муха.
– Алан, – обратилась к любителю женского пола Розалин. В голосе ее слышалось нескрываемое любопытство. – Ты знаешь, кто эта девушка?
– Это которая?
– Вон та, в голубом топике.
– Эта? – Он вытянул руку со стаканом в направлении девушки и грязно хохотнул. – Черт, понимаю, к чему ты клонишь: два щенка, что копошатся в синем мешке.
Розалин в ответ на его пошлость даже бровью не повела.
– Да, она.
– Вижу ее впервые в жизни, ваша честь. Если только меня не подводит память.
Лоренс поверх головы Алана изобразил гримасу отчаяния.
– Когда он начал? – еле слышно, одними губами, поинтересовался он у Винни.
Тот лишь пожал плечами – мол, откуда мне знать.
– Она все время смотрит на тебя, – тем временем произнесла Розалин.
– Черт! Неужели? – Алан рассмеялся вновь и ткнул Ричарда пальцем в грудь. – Я тебе говорил. Статистика не станет врать.
С этими словами он выпрямился и направился к девушке. Стоило ей заметить его приближение, как по лицу ее промелькнула тень легкой паники.
– Напомни мне, чтобы я никогда не приставал к тебе, – пошутил Найджел, обращаясь к Розалин.
Лоренс устремил в спину Алану недовольный взгляд и поморщился.
– Не уверен, что мне хочется стать свидетелем того, что произойдет. Уж слишком малоприятное зрелище.
– И что же ты хотел мне сказать? – поинтересовалась Розалин.
– Ах да. – К нему моментально вернулось приподнятое настроение. Он положил в карман чип. – Мне сегодня пришло письмо из Темплтона.
Розалин посмотрела на него полным восхищения взглядом. Лоренс тем временем рассказал ей про то, что его зачислили в университет и что отец купил для него тур на горнолыжный курорт.
– Я знала, что ты поступишь, – негромко прошептала Розалин. – Молодчина.
Она поцеловала его за ухом.
– А как твоя мать? – осторожно поинтересовался, в свою очередь, Лоренс. – Она отпустит тебя вместе со мной в Орчи?
– Я все сама улажу.
– Что ж, отлично. – Лоренс крепко обхватил ее за талию. Они поцеловались. На ее губах все еще ощущался терпкий вкус «Маргариты».
– Эй, ребята, кажется, начинается самое интересное, – окликнул их Винни.
Алан так увлекся, отпуская сальности в адрес девушки в голубом топике, что не заметил, как позади него вырос ее приятель.
– Да, не повезло парню, – покачал головой Джон. – Алан задавит его одним своим ростом.
– Чем выше, тем больнее падать, – философски заметил Роб заплетающимся языком. Он накачался пивом не меньше, чем Алан.
– Главное, чтобы он рухнул на тебя, а не на меня, – пошутил Найджел.
– Все-таки он наш друг, – возразил Лоренс, хотя в душе сильно в этом сомневался. Тем более что за спиной у приятеля девушки маячили еще двое парней.
– Надо предупредить администрацию бара, – предложила Розалин. – Вышибалы живо выдворят их отсюда.
– Боюсь, уже поздно, – вздохнул Винни.
Наконец Алан заметил присутствие приятеля барышни.
Они с удивлением наблюдали, как их друг пытается применить на практике свой «железный» метод, не раз помогавший ему невредимым выбраться из довольно щекотливой ситуации, а именно рассказать анекдот о попугае и стюардессе.
– … ну, в общем, там уже задраили люк, и они уже провалились в межзвездное пространство, парень повернулся к попугаю и сказал: «Да, без скафандра и облажаться недолго». – Алан довольно хихикнул.
Почему-то шутка плохо дошла до приятеля девушки – ему явно недоставало чувства юмора.
Наконец, в половине четвертого утра Лоренс добрался до дома – правда, лишь после того, как отец и его адвокат вызволили его из полицейского участка.

Непредсказуемый климат Амети снова изменился. Кажется, период обильных снегопадов подходил к концу. В последние несколько лет, по мере того как таяние усилилось, из ледника Барклай высвободились миллиарды тонн воды. Все это не могло не сказаться на атмосферном давлении. Став толще и тяжелее, газовая оболочка планеты теперь лучше сохраняла тепло. В среднем температура поднялась на пару градусов. На другой половине планеты, удаленной от ледника, снегопады сменились дождями. Ветры тоже стали сильнее, и над Темплтоном иногда неделями можно было видеть разрывы в облачном слое.
Многие узрели в этом дурное предзнаменование, дело кончится тем, уверяли они, что ураганы разорвут в клочья защитные купола. Официальная точка зрения была такова: возросшая скорость ветра – естественное дело и лишь свидетельствует о том, что климатические процессы скоро придут в норму. Да, возможно, что время от времени ветры будут слегка буйствовать, но в конце концов успокоятся.
Можно было в это верить или не верить, но ясные небеса означали, что вскоре, после нескольких лет простоя на земле, пассажирские лайнеры снова взлетят к облакам, возобновив обычные коммерческие рейсы. Лоренс и Розалин успели на утренний рейс из Темплтона – им предстоял пятнадцатичасовой полет до Оксендейла. Расположенный на длинной цепи островов посреди океана, Оксендейл в один прекрасный день наверняка превратится в крупный город. А пока он возвышался на верхушке массивной плоской горы, самой внушительной из нескольких ей подобных, что образовывали горную цепь, которая вырастала из топкого соленого болота.
В этой части планеты, которая была обращена в сторону Низаны, ледник все еще возвышался над окружающей местностью. Воздух здесь был намного прохладнее, облака осыпались снегом, медленно, но верно перемещаясь в более теплые края. Когда самолет коснулся взлетно-посадочной полосы, та была покрыта тонкой корочкой льда. Но Лоренс и Розалин едва успели это заметить, потому что в следующее мгновение самолет уже катил по земле. Последний час полета сопровождался липким, густым туманом. Оксендейл был расположен на высоте одного километра над солеными болотами, а значит, надежно укутан толстым слоем облаков.
Им пришлось провести около получаса в зале прилетов в ожидании багажа, после чего они перешли на борт тридцатиместного самолетика, построенного специально для арктических условий. До Орчи была два часа лета. Сорок минут спустя после взлета самолет оказался выше слоя облаков, и вдали уже замаячил, сверкая на солнце, ледник Барклай.
Поскольку Амети прошла по орбите четверть пути, солнечный диск светил прямо на вертикальную поверхность гигантского ледника. Его ослепительное серебряное сияние рассекало небо и землю с севера на юг. Со стороны могло показаться, будто огромная трещина разделила ландшафт для того, чтобы еще одно солнце могло проскользнуть сквозь нее с другой стороны планеты. Лоренс надел солнечные очки, чтобы лучше рассмотреть открывшееся взору величественное зрелище. Цветовая гамма была довольно однообразной. Поверхность ледника поражала первозданной белизной. Даже облака, казалось, не оставляли на ней тени. По крайней мере издали складывалось именно такое впечатление. Единственное, что сумел рассмотреть Лоренс с расстояния, это то, что поверхность льда была сморщенной, покрытой длинными изогнутыми складками, тянувшимися до самой его границы. Небо над головой отливало голубоватым, слегка металлическим блеском, отчего желтый полумесяц Низаны казался немного не к месту – его темные контуры резко контрастировали с ослепительным светом небес. То тут то там перистыми вихрями протянулись облака, почти такие же яркие, как и сам ледник. Все они скользили в одном направлении – прочь от ледникового шельфа и дальше, к океану.
Лоренс бросил взгляд вниз, однако не увидел ничего, кроме коричневых склизких грязевых дюн, слегка припорошенных сверху белым снежком, среди которых то здесь то там поблескивала вода, образуя сеть лужиц и ручейков. Каждые несколько километров дюны прорезала глубокая река – обычно быстрая и мутная, она вгрызалась в берега, отрывая от них комья глины. Воды также несли глыбы льда – те подпрыгивали на волнах, ударяясь друг о друга с такой силой, что от этих ударов в разные стороны летели осколки, а иногда и целые глыбы.
Несмотря на все эти бурные потоки, лед и облака, вид местности не слишком вдохновил Лоренса. Когда-то он считал, что пустынная тундра в окрестностях Темплтона уныла и однообразна, но то, что простиралось под ним сейчас, наводило откровенную тоску. Сколько он ни всматривался, но так и не смог разглядеть на всем этом депрессивном буром пространстве ни единой лужицы, подернутой пленкой водорослей. Никаких признаков жизни – ни мхов, ни лишайников – ничего. Взору открывалась первозданная геология в своем самом гнетущем, голом виде, безжизненная и равнодушная. По сравнению с ней Лоренс ощутил себя ничего не значащей песчинкой в бескрайнем океане бытия.
Какое-то время спустя их самолет описал дугу, держа курс на ледник. Большая часть его края представляла собой отвесный обрыв, но кое-где от основной массы льда откололись разных размеров куски, соскользнув на несколько километров вниз к грязевым дюнам. Верх ледника прорезали глубокие расселины, по которым откуда-то из его глубин вытекали реки. Некоторые из этих каньонов в глубину достигали более километра и постоянно росли вширь по мере того, как вода вгрызалась в ледяное русло, и все равно ее бег заканчивался высоко над уровнем океана. Край ледника то там то здесь искрился водопадами – зрелище было потрясающее, такого не увидеть ни на какой другой планете. Около тысячи рек обрывались на высоте нескольких сотен метров над уровнем моря – описав в воздухе дугу, они с оглушающим грохотом устремлялись вниз, в неровные кратеры, вырытые в поверхности дюн их собственной массой.
Город Орчи был расположен на вершине одного из таких разломов, Конистонс-Фло. Это был длинный извилистый каньон, протянувшийся более чем на тысячу километров на восток. В некоторых местах он достигал километра в ширину, где его крутые склоны чем-то напоминали Альпийские долины Франции и Швейцарии. В настоящее время Орчи располагался на верху широкого изгиба, у основания которого, на шестьсот метров ниже, пенилась река. Изгиб этот служил свидетельством того, что вода вгрызается в лед, отчего по склону вниз то и дело сходили мощные лавины. Когда же они останавливались, из них получались замечательные горнолыжные трассы. Увы, та самая вода, что сорвала лавины вниз, в конечном итоге уничтожит и их самих, в очередной раз изменив облик долины. Облик разлома менялся постоянно, едва ли не каждый месяц, лишь водопад оставался на прежнем месте. Даже мирные притоки время от времени неожиданно меняли свое течение, ни с того ни с сего устремляясь к другой реке.
Город тоже то и дело менял свое местоположение. Сделанный из разборных жилых модулей, он никогда не стоял на месте – просто перевозился на огромных грузовиках на новое место, подстраиваясь под капризы природы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101