– улыбнулась она и вышла.
– Вот попробуй поработать с такой медсестрой! – шутливо проворчал Боунз. Джеймс расхохотался:
– Неплохо!
Маккой покачал головой:
– Кажется, эта женщина берет уроки у Спока. Ведь я как раз хотел сказать "пятнадцать"! Хотя понять, чему Лиа учится у вулканца, довольно-таки трудно. Кстати, Джеймс, ты тут не располагайся надолго, я как раз собирался идти в наше игорное королевство!
– И ты туда же! – Кирк почесал затылок. – Ну что ты скажешь! Не могу оттащить членов своего экипажа от ромуланцев! Даже за уши!
– За уши? – Маккой потрогал свои уши. – Я не думаю, что тебе стоит этим заниматься. Нам с ромуланцами предстоит работать вместе как минимум еще двадцать четыре часа. Впереди у нас очень пикантное дельце. Чем сильнее мы подружимся, тем лучше. По крайней мере теоретически дело обстоит так.
Теоретически? Это слово резало слух:
– Послушай, а у тебя есть какие-то опасения?
Маленький медицинский приборчик на столе Маккоя зазвенел, и загорелось предупредительная красная лампочка. В неглубоком, подсвеченном зеленым светом отверстии появилась небольшая ампула с янтарной жидкостью. Маккой взял ее в руки, прочел надпись, снял с полки пакет со шприцем и, обогнув стол, подошел к Джеймсу.
– Прекрати дергаться! – доктор, усмехнувшись, посмотрел на пациента.
– Да это рука зудит, – поморщился Кирк.
Раствор в ампуле зашипел. Маккой набрал жидкость в шприц и выбросил пустую склянку в мусорную корзину.
– Если бы я не был столь опытным врачом, я бы заподозрил, что твой зуд происходит от кое-чего другого, – он выразительно посмотрел на Джеймса.
Капитан напрягся и застыл.
– Я нервничаю, – откровенно признался он.
– Я тоже. – Маккой ввел лекарство. – Но в конце концов все прояснится. Надо только немного подождать.
– Нервничаешь? – Джеймс с любопытством посмотрел на доктора. – А ты кому-нибудь об этом говорил?
– Кристине. А может быть, и Лиа, – доктор выбросил шприц. – Расчет прост. Медсестры обязательно скажут об этом Споку, а тот расскажет Небесам. Так что, у нас получится несколько необычная в религиозной практике цепочка доверия. Медсестры могут сказать только вулканцам. Вулканцы могут рассказать только Богу.
Джеймс фыркнул:
– Ну, по крайней мере, это кое-что проясняет в игре в шахматы! Кстати, где это доктор Маккой научился так замечательно играть в эту игру?
Боунз мечтательно посмотрел в потолок:
– Я долго наблюдал за вами и Споком.
Джеймс опустил рукав:
– Благодарю за комплимент! С такими талантами вам давно следовало бы попытать счастья на каком-то серьезном межзвездном турнире.
Маккой смущенно хихикнул и открыл дверь из кабинета. Они вышли в коридор и направились к лифту.
– Джеймс... – Маккой с любопытством посмотрел на капитана. – Наверное, в мое личное дело в последний раз вы заглядывали, когда принимали меня на работу. Среди членов Межгалактической шахматной ассоциации я – семисотый.
Джеймс удивленно посмотрел на Маккоя. Стать членом Межгалактической шахматной ассоциации было очень трудно. Для этого нужно было принять участие, по крайней мере, в нескольких престижных турнирах, а быть семисотым.., ну, это означало если и не гроссмейстерский уровень то близкий к этому.
– Маккой, а вы меня не обманываете? Почему же вы так редко садитесь за доску?
Маккой хмыкнул:
– А я удовлетворяю свое любопытство, наблюдая за игрой. Если внимательно посмотреть, как человек играет в шахматы, о нем можно узнать очень многое. Отношение к людям, к жизни, к самому себе, способность реагировать на стрессовую ситуацию, планировать, переживать кризис, когда твои планы проваливаются. Вот как много информации! Пять-шесть партий в шахматы, и представление о личности складывается довольно-таки правильное.
Джеймс покривился:
– Это что-то типа теста? Теста на сообразительность?
– Нет, – Маккой покачал головой. Лифт остановился, и они вышли в коридор. – На этом корабле на сообразительность давным-давно всех проверили. Кстати, это мало что дает врачу и совсем не объясняет особенностей психики. Мне всегда хочется большего. Скажем, узнать "стиль" личности, ее скрытые способности. Вот, к примеру, Спок. Как вы думаете, почему ему так часто предлагают принять участие в шахматных турнирах? Вовсе не потому, что он блестящий игрок. На территории Федерации множество людей, прекрасно играющих в шахматы. Думаю, ими можно было бы даже заселить небольшую планетку. В игре Спока есть элегантность. Думаю, это идет от его научных занятий. Он умеет не просто найти лучшее решение проблемы, ему этого мало. Спок умеет разрешить проблему наилучшим способом. Если внимательно посмотреть на его игру, помимо элегантности можно увидеть массу искусно расставленных ловушек. Он вообще любит точность и меткость. В его игре есть не только логика и быстрота реакции, но и красота, хотя Спок скорее умрет, чем признается в этом. Наш холодный и расчетливый вулканец на самом-то деле – большой эстет. Да вы это и сами знаете.
– Я? – Джеймс с удивлением посмотрел на доктора.
– Ну конечно! – Боунз хмыкнул. – Вы давно, уже это поняли. Вы же видите: как он ведет себя в науке. Он эстет, и это – одно из главных его достоинств. Но это и один из главных его недостатков. Он презирает все грубое. Даже если грубые ходы и решения ведут к победе. Как вы думаете, почему у него в комнате висит старинный меч? Это символ красивой победы. Иногда жизнь стоит ухватить за горло, и крылатая Победа будет в ваших руках. Но Спок не из тех, кто сделает такое. Каждый его шаг – это маленькое творение, и Спок наслаждается этим. Мне тоже нравится следить за тем, как работает человеческий мозг, особенно – ваш, а вот он наслаждается этим до самозабвения. Представьте себе ситуацию. Спок наслаждается, а тут являетесь вы со своим топором и грубостью безумца начинаете крошить его сознание в щепки. Конечно, через какое-то время он оправится от удара. Ведь победа является для него основным символом игры!
Джеймс поморщился:
– Насколько я понимаю, Боунз, мне следует заняться игрой в шахматы по переписке?
Маккой усмехнулся:
– Корректировка особенностей собственной психологии по переписке? Боюсь, что у вас возникнут большие осложнения. К тому же в медицинских школах не обучают игре в шахматы. Особенно, в четырехмерные. Кстати, Лиа – единственный человек из всех, кого я знаю, который может применять в своей медицинской практике трехмерные шахматы. Она играет пару партий со своим пациентом и делает соответственные выводы. Кстати, она не слишком хороший игрок и сама знает это, но против победы никогда ничего не имеет. Хотя у нее-то другая цель. Ей удается узнать о человеке, с которым она играет, практически все. – Боунз улыбнулся и открыл дверь в помещение для отдыха. – Видели бы вы, какую партию она разыграла на прошлой неделе с Джерри Фрименом! Бедняжка Лиа! Она узнала о Джерри немножечко больше, чем ей самой хотелось бы! Поначалу Джерри отнесся к партии с пренебрежением, и Лиа тотчас же поставила его в затруднительное положение. Тогда он запрограммировал кубик на катастрофу. Лиа сделала ход, а в кубике произошел взрыв. Все фигуры взлетели в воздух. Знаете, я хотел бы посмотреть, какое у нее в этот миг было лицо.
Джеймс покачал головой:
– Я тоже хотел бы посмотреть, какое у нее было лицо. И какой же вывод сделала из этого Лиа?
– Не знаю, но, скорее всего, такой же, как и я, после того, как пару раз сыграл с ним, – доктор похлопал себя по карману куртки. – Неординарная личность. Очень высокого мнения о себе. Часто совершает опрометчивые поступки. К тому же не любит выглядеть дураком в чужих глазах. Для того, чтобы спасти свой престиж, готов прибегнуть к оригинальным решениям.
Джеймс хмыкнул:
– Вы думаете, что так можно спасти свой престиж?
Маккой кивнул:
– Для него именно это и является характерным. Свою следующую игру с Лиа...
Джеймс перебил доктора:
– А что, была еще и следующая игра? Да я бы на месте Лиа убил его сразу же после первой партии!
Маккой пожал плечами:
– Она его не убила. Видимо, поэтому женщин и называют "слабым полом". Хотя посмотрим, что будет делать Фримен, когда в следующий раз ему преподнесут сюрприз. Так вот, в следующей игре он разгромил ее в пух и прах. Он принес Лиа выпить и вел себя супергалантно.
Джеймс усмехнулся:
– Доктор.., а вы не могли бы сделать мне маленькое одолжение?
Боунз с любопытством посмотрела на капитана:
– Одолжение? Какое?
– Сыграйте с Эл в четырехмерные шахматы!
Боунз помрачнел и тревожно огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Маккой опустился на один из стульев, стоящих в небольшой нише, и посмотрел на капитана большими горестными глазами:
– Все дело в том.., что я уже сделал это.., несколько часов назад.
Джеймс взялся за сердце. Значит, слова Эл о том, что у нее есть несколько минут для того, чтобы научиться этой игре, не были пустым звуком. Чертова женщина!
– Ну, и?..
Маккой опустил глаза:
– Она разбила меня в пух и прах!
Джеймс недоверчиво посмотрел на приятеля:
– Она разбила вас?
– Не надо меня жалеть! – Маккой недовольно засопел. – Из этого поражения я извлек гораздо больше, чем из победы. Хотя.., картина была довольно-таки плачевной.
– И что же она сделала? – Джеймс не сводил глаз с доктора.
– Не надо об этом, – опять засопел Маккой. – Запись игры можно найти в моем кабинете. Под шифром "троянский конь". Кстати, она ведь знала, что я записываю эту игру.
– И что?
Маккой махнул рукой:
– А ей было все равно. Она знала, что я прекрасно играю, но ей было все равно. Поразмыслите-ка над этим, Джеймс!
– Потом! – Джеймс встал и беспомощно осмотрел помещение. – Я разыскивал Ухуру и специалистов по взрывам.
– Конечно, конечно, – хмыкнул Боунз. – Никто из нас не искал Эл.
– Конечно. Пойдем скорее! – махнул рукой Кирк.
– Минутку, Джеймс. Я должен еще кое-что сказать. – Боунз схватил капитана за локоть.
– Что? – Кирк нетерпеливо оглянулся.
– Вам нужно поспать. У вас разбитый вид. Ваш мозг полон молочной кислоты и других продуктов распада. Он должен отдохнуть и очиститься.
– Понятно! – Джеймс кивнул и нетерпеливо двинулся вперед. Они подошли к голографическому экрану для показа развлекательных программ. Здесь мало что изменилось. У пульта сидела Ухура. Лейтенант Фримен сидел на полу, по-турецки скрестив ноги, и, как всегда, разбирался в схемах. Боунз толкнул Джеймса в бок: рядом с Ухурой стояла Эл и с интересом смотрела на экран.
– Готово, Ниета! – крикнул Фримен и положил на пол огромный гаечный ключ. – Попробуй еще раз!
– Хорошо!
– Ухура посмотрела на Джеймса.
– Скажите хоть что-нибудь, капитан!
– У меня такое ощущение, что сейчас вы должны находиться в командной рубке! – Кирк посмотрел на нее с мрачным недоверием.
– "Командной рубке"... – повторили приборы:
– Что за черт! – Маккой почесал затылок. – У вас тут какие-то технические неполадки?
– Доктор, да мы полчаса возились, добиваясь такого эффекта! – Ухура посмотрела на Джеймса.
– Капитан, мы обнаружили, где происходит утечка сигнала на связи.
– Я весь внимание. – Кирк подошел ближе. – Но погодите. Мистер Фримен, вы просто стесняетесь, или Ухура запретила вам подниматься с пола?
Фримен захохотал, встал и отряхнулся. Ему было лет тридцать, но Джеймсу он казался самым молодым членом экипажа. Видимо, такое впечатление создавалось потому, что Фримен всегда был чем-то заинтересован. Например, сейчас он увлекался старыми видеофильмами.
– Объясните, что вы тут затеяли? – Джеймс вопросительно посмотрел на подчиненных.
– И, если можно, изъясняйтесь попроще. Желательно односложными словами, – добавил Маккой.
– Доктор Боунз! – захохотала Ухура. – Рано или поздно вам придется освоить и сложные слова. Э-лект-рон! Вы можете это выговорить? Ну конечно можете!
Фримен пригладил растрепанные волосы.
– Я кое-что изменил в системе связи, – пояснил он. – Капитану требовалась более эффективная система связи для субкосмоса. Флот пытался решить эту проблему, используя коды и гиперкогерентные волновые пакеты. Но все, что производится с помощью технологий, рано или поздно расшифровывается и объясняется.
Ухура оперлась на руку и с интересом посмотрела на Эл.
– А решить эту проблему можно так, – продолжила она. – Флот игнорировал способ передачи информации в открытое космическое пространство. Для них это слишком дорого и слишком сложно. А мы с Джерри попытались сделать космическое пространство более податливым, более сжатым, более удобным для связи.
– Нам здорово помог мистер Скотт! – Джерри улыбнулся детской улыбкой. – Маленький генератор, используемый в транспортных ракетах, можно прикрепить к передающему бую, который корабль выбрасывает в случае опасности, и этот буй будет искажать космическое пространство, делая его похожим на субкосмос...
– До свидания, – Маккой обиженно отвернулся. – Я ухожу, чтобы заняться чем-нибудь более понятным. Например, резекцией туловища...
Мистер Фримен вздохнул:
– Я хотел сказать, что наш способ позволяет сжимать космическое пространство!
– Ну и говорил бы сразу! – проворчал Маккой.
– Я пытался вам это объяснить! – Фримен умоляюще посмотрел на доктора.
– Все это требует слишком больших энергетических затрат, – задумчиво сказал Джеймс. – Тут даже самый мощный генератор протянет не больше, чем сутки.
– Да, сэр, – кивнул Фримен. – Мы думаем, что верхний предел реального использования – четыре часа. Но зато в это время любой, пытающийся использовать субкосмическое пространство, услышит только шумовые помехи, "звездный ветер". Сообщения, посланные с кораблей, не дойдут до своих адресатов.
Джеймс заинтересованно посмотрел на молодого офицера:
– И в каком радиусе действует эта штука?
– Ее хватает примерно на одну тысячу кубических световых лет, капитан. При желании дальность действия можно увеличить, но для этого потребуется очень много энергии.
Джеймс кивнул:
– Хорошо. И сколько таких машинок вы сможете сделать за четыре часа?
Ухура и Фримен переглянулись:
– Нам нужны люди...
Джеймс улыбнулся:
– Заберите на это время Скотти и весь штат инженеров.
– Трех устройств хватит? – Фримен вопросительно смотрел на капитана. Тот вздохнул:
– Мне кажется – да. Главнокомандующая, а вы что об этом думаете? Как быстро ваши люди поймут, что происходит, если им придется столкнуться с такой "игрушкой"?
Главнокомандующая задумалась:
– Мне трудно что-то сказать, капитан... Далеко не все ромуланцы такие идиоты, как Луни, и далеко не все они самодовольны, как Т'Каенми и Тр'Арриуви, командующие "Хелмом" и "Вайлдфайером". Я бы не спешила применять эти устройства, а если и применила, то в последний момент и в самом крайнем случае – так, чтобы у наших противников не было времени разобраться в происходящем.
"Да, мадам, – подумал Джеймс. – Что бы ни творилось у вас внутри, а сказать вы должны были именно это. Но сейчас не время для таких размышлений..."
– Хорошо, – бодрым голосом сказал он. – Насколько я понимаю, часов через пять мы достигнем того места, где нам нужно будет избавиться от своего сопровождения. Так?
– Верно, капитан, – кивнула Эл.
– Отлично. – Джеймс, прищурившись, посмотрел на Ухуру. – Выбросим один буй, чтобы ромуланцы на сопровождающих кораблях не смогли запросить помощи. Другой выбросим около Левери-пять, конечно, если мы туда доберемся. Ну а что касается третьего.., я хочу, чтобы он не только изменял космическое пространство, но и обладал изрядной мощностью. Мы бросим этот буй, проходя мимо Левери, в случае появления какого-нибудь корабля. Главнокомандующая, подумайте над этим и дайте мне знать!
Эл посмотрела на Джеймса и улыбнулась:
– Случайный корабль... Хорошо, капитан. Ради вас я подумаю над этим.
– Идет! – Кирк сжал кулак. – Ухура, мистер Фримен, берите нужных людей и приступайте к делу! Да, еще... Скажите на милость, а почему ваш пульт связи периодически выкрикивает какую-то тарабарщину?
Ухура усмехнулась:
– Капитан, чтобы стать хорошим связистом, нужны месяцы практики. У ромуланцев ее нет. Офицер, который работает с клавиатурой несколько дней, не может предусмотреть всего, и сигналы уходят через защитные экраны. Я не подумала об этом и не предупредила бедняжку Айдоан. Джерри подключил к связному устройству небольшой генератор. Теперь любой сигнал, выходящий из системы, преобразуется вот в такую вот тарабарщину. А значит, даже если ромуланцы начнут пользоваться внутренней связью вместо того, чтобы бегать по коридорам с записками, нас не смогут подслушать.
– Отличная работа! – кивнул Джеймс. Ухура и Фримен довольные переглянулись. – Значит, нам нужно еще четыре часа... Ухура, передайте лейтенанту Магазе, что я просил его подежурить в рубке управления вместо вас. А теперь все свободны!
Ухура и Фримен ушли, а Эл подошла ближе и стала рядом с Маккоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Вот попробуй поработать с такой медсестрой! – шутливо проворчал Боунз. Джеймс расхохотался:
– Неплохо!
Маккой покачал головой:
– Кажется, эта женщина берет уроки у Спока. Ведь я как раз хотел сказать "пятнадцать"! Хотя понять, чему Лиа учится у вулканца, довольно-таки трудно. Кстати, Джеймс, ты тут не располагайся надолго, я как раз собирался идти в наше игорное королевство!
– И ты туда же! – Кирк почесал затылок. – Ну что ты скажешь! Не могу оттащить членов своего экипажа от ромуланцев! Даже за уши!
– За уши? – Маккой потрогал свои уши. – Я не думаю, что тебе стоит этим заниматься. Нам с ромуланцами предстоит работать вместе как минимум еще двадцать четыре часа. Впереди у нас очень пикантное дельце. Чем сильнее мы подружимся, тем лучше. По крайней мере теоретически дело обстоит так.
Теоретически? Это слово резало слух:
– Послушай, а у тебя есть какие-то опасения?
Маленький медицинский приборчик на столе Маккоя зазвенел, и загорелось предупредительная красная лампочка. В неглубоком, подсвеченном зеленым светом отверстии появилась небольшая ампула с янтарной жидкостью. Маккой взял ее в руки, прочел надпись, снял с полки пакет со шприцем и, обогнув стол, подошел к Джеймсу.
– Прекрати дергаться! – доктор, усмехнувшись, посмотрел на пациента.
– Да это рука зудит, – поморщился Кирк.
Раствор в ампуле зашипел. Маккой набрал жидкость в шприц и выбросил пустую склянку в мусорную корзину.
– Если бы я не был столь опытным врачом, я бы заподозрил, что твой зуд происходит от кое-чего другого, – он выразительно посмотрел на Джеймса.
Капитан напрягся и застыл.
– Я нервничаю, – откровенно признался он.
– Я тоже. – Маккой ввел лекарство. – Но в конце концов все прояснится. Надо только немного подождать.
– Нервничаешь? – Джеймс с любопытством посмотрел на доктора. – А ты кому-нибудь об этом говорил?
– Кристине. А может быть, и Лиа, – доктор выбросил шприц. – Расчет прост. Медсестры обязательно скажут об этом Споку, а тот расскажет Небесам. Так что, у нас получится несколько необычная в религиозной практике цепочка доверия. Медсестры могут сказать только вулканцам. Вулканцы могут рассказать только Богу.
Джеймс фыркнул:
– Ну, по крайней мере, это кое-что проясняет в игре в шахматы! Кстати, где это доктор Маккой научился так замечательно играть в эту игру?
Боунз мечтательно посмотрел в потолок:
– Я долго наблюдал за вами и Споком.
Джеймс опустил рукав:
– Благодарю за комплимент! С такими талантами вам давно следовало бы попытать счастья на каком-то серьезном межзвездном турнире.
Маккой смущенно хихикнул и открыл дверь из кабинета. Они вышли в коридор и направились к лифту.
– Джеймс... – Маккой с любопытством посмотрел на капитана. – Наверное, в мое личное дело в последний раз вы заглядывали, когда принимали меня на работу. Среди членов Межгалактической шахматной ассоциации я – семисотый.
Джеймс удивленно посмотрел на Маккоя. Стать членом Межгалактической шахматной ассоциации было очень трудно. Для этого нужно было принять участие, по крайней мере, в нескольких престижных турнирах, а быть семисотым.., ну, это означало если и не гроссмейстерский уровень то близкий к этому.
– Маккой, а вы меня не обманываете? Почему же вы так редко садитесь за доску?
Маккой хмыкнул:
– А я удовлетворяю свое любопытство, наблюдая за игрой. Если внимательно посмотреть, как человек играет в шахматы, о нем можно узнать очень многое. Отношение к людям, к жизни, к самому себе, способность реагировать на стрессовую ситуацию, планировать, переживать кризис, когда твои планы проваливаются. Вот как много информации! Пять-шесть партий в шахматы, и представление о личности складывается довольно-таки правильное.
Джеймс покривился:
– Это что-то типа теста? Теста на сообразительность?
– Нет, – Маккой покачал головой. Лифт остановился, и они вышли в коридор. – На этом корабле на сообразительность давным-давно всех проверили. Кстати, это мало что дает врачу и совсем не объясняет особенностей психики. Мне всегда хочется большего. Скажем, узнать "стиль" личности, ее скрытые способности. Вот, к примеру, Спок. Как вы думаете, почему ему так часто предлагают принять участие в шахматных турнирах? Вовсе не потому, что он блестящий игрок. На территории Федерации множество людей, прекрасно играющих в шахматы. Думаю, ими можно было бы даже заселить небольшую планетку. В игре Спока есть элегантность. Думаю, это идет от его научных занятий. Он умеет не просто найти лучшее решение проблемы, ему этого мало. Спок умеет разрешить проблему наилучшим способом. Если внимательно посмотреть на его игру, помимо элегантности можно увидеть массу искусно расставленных ловушек. Он вообще любит точность и меткость. В его игре есть не только логика и быстрота реакции, но и красота, хотя Спок скорее умрет, чем признается в этом. Наш холодный и расчетливый вулканец на самом-то деле – большой эстет. Да вы это и сами знаете.
– Я? – Джеймс с удивлением посмотрел на доктора.
– Ну конечно! – Боунз хмыкнул. – Вы давно, уже это поняли. Вы же видите: как он ведет себя в науке. Он эстет, и это – одно из главных его достоинств. Но это и один из главных его недостатков. Он презирает все грубое. Даже если грубые ходы и решения ведут к победе. Как вы думаете, почему у него в комнате висит старинный меч? Это символ красивой победы. Иногда жизнь стоит ухватить за горло, и крылатая Победа будет в ваших руках. Но Спок не из тех, кто сделает такое. Каждый его шаг – это маленькое творение, и Спок наслаждается этим. Мне тоже нравится следить за тем, как работает человеческий мозг, особенно – ваш, а вот он наслаждается этим до самозабвения. Представьте себе ситуацию. Спок наслаждается, а тут являетесь вы со своим топором и грубостью безумца начинаете крошить его сознание в щепки. Конечно, через какое-то время он оправится от удара. Ведь победа является для него основным символом игры!
Джеймс поморщился:
– Насколько я понимаю, Боунз, мне следует заняться игрой в шахматы по переписке?
Маккой усмехнулся:
– Корректировка особенностей собственной психологии по переписке? Боюсь, что у вас возникнут большие осложнения. К тому же в медицинских школах не обучают игре в шахматы. Особенно, в четырехмерные. Кстати, Лиа – единственный человек из всех, кого я знаю, который может применять в своей медицинской практике трехмерные шахматы. Она играет пару партий со своим пациентом и делает соответственные выводы. Кстати, она не слишком хороший игрок и сама знает это, но против победы никогда ничего не имеет. Хотя у нее-то другая цель. Ей удается узнать о человеке, с которым она играет, практически все. – Боунз улыбнулся и открыл дверь в помещение для отдыха. – Видели бы вы, какую партию она разыграла на прошлой неделе с Джерри Фрименом! Бедняжка Лиа! Она узнала о Джерри немножечко больше, чем ей самой хотелось бы! Поначалу Джерри отнесся к партии с пренебрежением, и Лиа тотчас же поставила его в затруднительное положение. Тогда он запрограммировал кубик на катастрофу. Лиа сделала ход, а в кубике произошел взрыв. Все фигуры взлетели в воздух. Знаете, я хотел бы посмотреть, какое у нее в этот миг было лицо.
Джеймс покачал головой:
– Я тоже хотел бы посмотреть, какое у нее было лицо. И какой же вывод сделала из этого Лиа?
– Не знаю, но, скорее всего, такой же, как и я, после того, как пару раз сыграл с ним, – доктор похлопал себя по карману куртки. – Неординарная личность. Очень высокого мнения о себе. Часто совершает опрометчивые поступки. К тому же не любит выглядеть дураком в чужих глазах. Для того, чтобы спасти свой престиж, готов прибегнуть к оригинальным решениям.
Джеймс хмыкнул:
– Вы думаете, что так можно спасти свой престиж?
Маккой кивнул:
– Для него именно это и является характерным. Свою следующую игру с Лиа...
Джеймс перебил доктора:
– А что, была еще и следующая игра? Да я бы на месте Лиа убил его сразу же после первой партии!
Маккой пожал плечами:
– Она его не убила. Видимо, поэтому женщин и называют "слабым полом". Хотя посмотрим, что будет делать Фримен, когда в следующий раз ему преподнесут сюрприз. Так вот, в следующей игре он разгромил ее в пух и прах. Он принес Лиа выпить и вел себя супергалантно.
Джеймс усмехнулся:
– Доктор.., а вы не могли бы сделать мне маленькое одолжение?
Боунз с любопытством посмотрела на капитана:
– Одолжение? Какое?
– Сыграйте с Эл в четырехмерные шахматы!
Боунз помрачнел и тревожно огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Маккой опустился на один из стульев, стоящих в небольшой нише, и посмотрел на капитана большими горестными глазами:
– Все дело в том.., что я уже сделал это.., несколько часов назад.
Джеймс взялся за сердце. Значит, слова Эл о том, что у нее есть несколько минут для того, чтобы научиться этой игре, не были пустым звуком. Чертова женщина!
– Ну, и?..
Маккой опустил глаза:
– Она разбила меня в пух и прах!
Джеймс недоверчиво посмотрел на приятеля:
– Она разбила вас?
– Не надо меня жалеть! – Маккой недовольно засопел. – Из этого поражения я извлек гораздо больше, чем из победы. Хотя.., картина была довольно-таки плачевной.
– И что же она сделала? – Джеймс не сводил глаз с доктора.
– Не надо об этом, – опять засопел Маккой. – Запись игры можно найти в моем кабинете. Под шифром "троянский конь". Кстати, она ведь знала, что я записываю эту игру.
– И что?
Маккой махнул рукой:
– А ей было все равно. Она знала, что я прекрасно играю, но ей было все равно. Поразмыслите-ка над этим, Джеймс!
– Потом! – Джеймс встал и беспомощно осмотрел помещение. – Я разыскивал Ухуру и специалистов по взрывам.
– Конечно, конечно, – хмыкнул Боунз. – Никто из нас не искал Эл.
– Конечно. Пойдем скорее! – махнул рукой Кирк.
– Минутку, Джеймс. Я должен еще кое-что сказать. – Боунз схватил капитана за локоть.
– Что? – Кирк нетерпеливо оглянулся.
– Вам нужно поспать. У вас разбитый вид. Ваш мозг полон молочной кислоты и других продуктов распада. Он должен отдохнуть и очиститься.
– Понятно! – Джеймс кивнул и нетерпеливо двинулся вперед. Они подошли к голографическому экрану для показа развлекательных программ. Здесь мало что изменилось. У пульта сидела Ухура. Лейтенант Фримен сидел на полу, по-турецки скрестив ноги, и, как всегда, разбирался в схемах. Боунз толкнул Джеймса в бок: рядом с Ухурой стояла Эл и с интересом смотрела на экран.
– Готово, Ниета! – крикнул Фримен и положил на пол огромный гаечный ключ. – Попробуй еще раз!
– Хорошо!
– Ухура посмотрела на Джеймса.
– Скажите хоть что-нибудь, капитан!
– У меня такое ощущение, что сейчас вы должны находиться в командной рубке! – Кирк посмотрел на нее с мрачным недоверием.
– "Командной рубке"... – повторили приборы:
– Что за черт! – Маккой почесал затылок. – У вас тут какие-то технические неполадки?
– Доктор, да мы полчаса возились, добиваясь такого эффекта! – Ухура посмотрела на Джеймса.
– Капитан, мы обнаружили, где происходит утечка сигнала на связи.
– Я весь внимание. – Кирк подошел ближе. – Но погодите. Мистер Фримен, вы просто стесняетесь, или Ухура запретила вам подниматься с пола?
Фримен захохотал, встал и отряхнулся. Ему было лет тридцать, но Джеймсу он казался самым молодым членом экипажа. Видимо, такое впечатление создавалось потому, что Фримен всегда был чем-то заинтересован. Например, сейчас он увлекался старыми видеофильмами.
– Объясните, что вы тут затеяли? – Джеймс вопросительно посмотрел на подчиненных.
– И, если можно, изъясняйтесь попроще. Желательно односложными словами, – добавил Маккой.
– Доктор Боунз! – захохотала Ухура. – Рано или поздно вам придется освоить и сложные слова. Э-лект-рон! Вы можете это выговорить? Ну конечно можете!
Фримен пригладил растрепанные волосы.
– Я кое-что изменил в системе связи, – пояснил он. – Капитану требовалась более эффективная система связи для субкосмоса. Флот пытался решить эту проблему, используя коды и гиперкогерентные волновые пакеты. Но все, что производится с помощью технологий, рано или поздно расшифровывается и объясняется.
Ухура оперлась на руку и с интересом посмотрела на Эл.
– А решить эту проблему можно так, – продолжила она. – Флот игнорировал способ передачи информации в открытое космическое пространство. Для них это слишком дорого и слишком сложно. А мы с Джерри попытались сделать космическое пространство более податливым, более сжатым, более удобным для связи.
– Нам здорово помог мистер Скотт! – Джерри улыбнулся детской улыбкой. – Маленький генератор, используемый в транспортных ракетах, можно прикрепить к передающему бую, который корабль выбрасывает в случае опасности, и этот буй будет искажать космическое пространство, делая его похожим на субкосмос...
– До свидания, – Маккой обиженно отвернулся. – Я ухожу, чтобы заняться чем-нибудь более понятным. Например, резекцией туловища...
Мистер Фримен вздохнул:
– Я хотел сказать, что наш способ позволяет сжимать космическое пространство!
– Ну и говорил бы сразу! – проворчал Маккой.
– Я пытался вам это объяснить! – Фримен умоляюще посмотрел на доктора.
– Все это требует слишком больших энергетических затрат, – задумчиво сказал Джеймс. – Тут даже самый мощный генератор протянет не больше, чем сутки.
– Да, сэр, – кивнул Фримен. – Мы думаем, что верхний предел реального использования – четыре часа. Но зато в это время любой, пытающийся использовать субкосмическое пространство, услышит только шумовые помехи, "звездный ветер". Сообщения, посланные с кораблей, не дойдут до своих адресатов.
Джеймс заинтересованно посмотрел на молодого офицера:
– И в каком радиусе действует эта штука?
– Ее хватает примерно на одну тысячу кубических световых лет, капитан. При желании дальность действия можно увеличить, но для этого потребуется очень много энергии.
Джеймс кивнул:
– Хорошо. И сколько таких машинок вы сможете сделать за четыре часа?
Ухура и Фримен переглянулись:
– Нам нужны люди...
Джеймс улыбнулся:
– Заберите на это время Скотти и весь штат инженеров.
– Трех устройств хватит? – Фримен вопросительно смотрел на капитана. Тот вздохнул:
– Мне кажется – да. Главнокомандующая, а вы что об этом думаете? Как быстро ваши люди поймут, что происходит, если им придется столкнуться с такой "игрушкой"?
Главнокомандующая задумалась:
– Мне трудно что-то сказать, капитан... Далеко не все ромуланцы такие идиоты, как Луни, и далеко не все они самодовольны, как Т'Каенми и Тр'Арриуви, командующие "Хелмом" и "Вайлдфайером". Я бы не спешила применять эти устройства, а если и применила, то в последний момент и в самом крайнем случае – так, чтобы у наших противников не было времени разобраться в происходящем.
"Да, мадам, – подумал Джеймс. – Что бы ни творилось у вас внутри, а сказать вы должны были именно это. Но сейчас не время для таких размышлений..."
– Хорошо, – бодрым голосом сказал он. – Насколько я понимаю, часов через пять мы достигнем того места, где нам нужно будет избавиться от своего сопровождения. Так?
– Верно, капитан, – кивнула Эл.
– Отлично. – Джеймс, прищурившись, посмотрел на Ухуру. – Выбросим один буй, чтобы ромуланцы на сопровождающих кораблях не смогли запросить помощи. Другой выбросим около Левери-пять, конечно, если мы туда доберемся. Ну а что касается третьего.., я хочу, чтобы он не только изменял космическое пространство, но и обладал изрядной мощностью. Мы бросим этот буй, проходя мимо Левери, в случае появления какого-нибудь корабля. Главнокомандующая, подумайте над этим и дайте мне знать!
Эл посмотрела на Джеймса и улыбнулась:
– Случайный корабль... Хорошо, капитан. Ради вас я подумаю над этим.
– Идет! – Кирк сжал кулак. – Ухура, мистер Фримен, берите нужных людей и приступайте к делу! Да, еще... Скажите на милость, а почему ваш пульт связи периодически выкрикивает какую-то тарабарщину?
Ухура усмехнулась:
– Капитан, чтобы стать хорошим связистом, нужны месяцы практики. У ромуланцев ее нет. Офицер, который работает с клавиатурой несколько дней, не может предусмотреть всего, и сигналы уходят через защитные экраны. Я не подумала об этом и не предупредила бедняжку Айдоан. Джерри подключил к связному устройству небольшой генератор. Теперь любой сигнал, выходящий из системы, преобразуется вот в такую вот тарабарщину. А значит, даже если ромуланцы начнут пользоваться внутренней связью вместо того, чтобы бегать по коридорам с записками, нас не смогут подслушать.
– Отличная работа! – кивнул Джеймс. Ухура и Фримен довольные переглянулись. – Значит, нам нужно еще четыре часа... Ухура, передайте лейтенанту Магазе, что я просил его подежурить в рубке управления вместо вас. А теперь все свободны!
Ухура и Фримен ушли, а Эл подошла ближе и стала рядом с Маккоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31